о человека рядом уже не будет. А сейчас эти воп-
росы упорно не хотят приходить в голову.
     - Пойдемте, Владимир Павлович. Я посажу вас в машину... Нет, не в
ту, в другую машину. Держитесь за меня, вот так... Может, позвать Хры-
ча, он поможет? Нет, пожалуй, не надо, вам ведь  будет  неприятно  его
снова увидеть... Вот так, видите, все хорошо, все спокойно, больше вам
бояться нечего, никто больше не будет вас бить...

                              *   *   *

     Я почти не помню, как доехал домой и как попал в квартиру.  Помню
только, что лежал в постели, и кто-то сидел  надо  мной,  говорил  ка-
кие-то ласковые слова, и я  скорее  догадывался,  чем  знал,  что  это
Валечка. И даже хотел что-то сказать в ответ - но не мог...
     Утром на следующий день я проснулся от резкого укола в сердце.  А
потом он повторился еще, и еще раз...
     Рука невольно тянется к груди, и я срываю одеяло.  Удар изнутри -
словно что-то пытается разорвать мою грудь.  Автоматически, едва осоз-
навая, что я делаю, срываю повязки.  Еще один удар, сильнее  -  и  тут
вдруг наступает облегчение, и боли как не бывало.  Осторожно, едва ка-
саясь груди, подношу руку, и нащупываю в  этом  месте  нечто  твердое,
выпирающее из кожи.  Что бы  это  могло  быть?  Хватаю  предмет  двумя
пальцами, слегка раскачиваю - и на удивление легко извлекаю.  По-преж-
нему нет ни боли, ни каких-либо неприятных ощущений.
     Еще до того, как подношу эту вещь к глазам, я уже знаю,  что  это
такое.
     Пуля.  Самая настоящая пуля, только что странным образом вышедшая
наружу из моего организма.
     Значит, Чудной все-таки не промахнулся?!
     "Хочешь доказательство? Будет тебе доказательство!"
     Но как он мог знать?..
     "Поэтому и методы у нас... немного разные."
     Он ничего не мог знать... до того.
     Моя спина вдруг перестает чувствовать кровать, на которой  я  ле-
жу...

                              *   *   *

     Через несколько дней, когда стало ясно, что моя жизнь  вне  опас-
ности, я заставил врача ответить на все возникшие у меня вопросы.
     Да, пуля, вне всякого сомнения, пробила грудную клетку и застряла
в сердце.
     Да, она была внутри целые сутки.
     Да, при первом осмотре ничто не указывало на наличие в груди глу-
бокого огнестрельного ранения.
     Да, пуля вышла наружу непостижимым образом.
     Да, от такой раны обычно умирают мгновенно.
     Да, внутри все заросло, остались только легкие рубцы,  которые  с
каждым днем все менее и менее заметны.
     Нет, ему не известны подобные прецеденты в медицинской практике.
     Нет, он не  способен  найти  этому  какое-либо  разумное  научное
объяснение.
     Да, считайте это чудом.  Вам очень повезло, Владимир Павлович. Вы
даже не представляете, как вам повезло.
     На следующий день я нашел в себе силы позвонить нашему  директору
и сообщить ему о моем увольнении из Фонда.  Он советовал не спешить, а
подумать до того времени, когда здоровье позволит мне снова приступить
к работе.
     Нет - мое решение окончательное, и ничто не заставит меня его из-
менить.

                              *   *   *

     Через несколько месяцев, чувствуя себя не то  чтобы  отлично,  но
вполне сносно, я уехал в другой город  и  вернулся  к  занятию,  более
близкому к моей первоначальной профессии - психиатрии.
     Я почти не поддерживаю контактов с бывшими  коллегами  и  прочими
знакомыми на почве моей деятельности  по  проверке  сверхспособностей.
Более того, я всячески избегаю любых дискуссий на эту  тему;  если  же
кто-то и заикнется в моем присутствии о  таких  вещах,  я  предпочитаю
поскорее перевести разговор на что-нибудь другое. И все же одна мысль,
словно навязчивая идея, продолжает преследовать меня.
     Я мечтаю найти своего "испытателя" и задать ему всего  один  воп-
рос: почему он обманул меня - ведь он не мог не знать, что пуля попала
в цель?

                                                           28-31.10.99



   КОНСТАНТИН ЯКИМЕНКО
   К А К   У Д А Р   М О Л Н И И


     От автора: я искренне надеюсь, что описанные события  никогда  не
имели, не имеют и не будут иметь места в действительности.


                             I. Прошлое.

                                              "Someone's gonna ask you
                            About the truth and the meaning, expecting
                                             Another answer to be sure
                       He's on the right side and you're on the wrong.
                                                        Do not listen,
                                                  It's your decision."

                                                    Scooter, "No Fate"


     ...Город еще только просыпается.  Солнце прилагает отчаянные уси-
лия, проталкивая свои лучи между  горделивыми  громадами  небоскребов.
Поначалу его попытки безуспешны, но постепенно достигают  все  лучшего
результата.  Большинство обитателей самозванного центра Вселенной  еще
спит - впрочем, не все: уже можно увидеть на улицах одинокие  спешащие
куда-то машины.  Те, кто находятся сейчас в этих отравителях  воздуха,
считают себя счастливыми - им удалось проскочить до того, как на  ули-
цах  образуются  многометровые  заторы,  растягивающие    двухминутную
поездку до двухчасовой. Как мало иногда нужно человеку для счастья!..
     Сегодня они могут не спешить - никаких пробок не  будет.  Но  они
пока об этом не знают...
     Окна оживают - в них загорается свет.  Для всех начинается  новый
день, который, конечно же, как они думают, будет похож на все предыду-
щие и последующие. Никто не любит неожиданностей - все нормальные люди
предпочитают тихую, спокойную, размеренную жизнь. Вот и в этой кварти-
ре семейство, один за другим, поднимается на ноги.  Мужчина  тщательно
бреется - на работе он всегда выглядит безукоризненно: если к  нему  и
можно за что-то придраться, то уж никак не за внешний вид.  Сегодня он
не собирается делать ничего особенного.  Он не утруждает себя планиро-
ванием каких бы то было глобальных проектов и перспектив, зачем -  его
только что повысили, и он доволен собой, он счастлив, да  -  счастлив!
Уж теперь-то он может рассчитывать, что длинноногая девица из соседне-
го отдела заметит его, теперь она не отвертится, неделька-другая  -  и
он затащит ее в постель, вот и все перспективы.  Как мало человеку на-
до...
     Его жена готовит быстрый завтрак в микроволновой печи.  Она  тоже
не очень озабочена будущим.  Конечно: теперь  ее  мужу  будут  платить
больше, и она сможет наконец обзавестись собственной машиной -  ну  и,
ясное дело, как же без этого,  основательно  обновить  свой  гардероб,
чтобы на нее обращали внимание - в лучшем, а не в худшем смысле  этого
слова.  А то, что у него всякие разные связи на стороне - ну и  пусть,
все они такие, исключений не бывает, она тоже в  долгу  не  останется!
Деньги она с него имеет - это главное, остальное не  важно.  Как  мало
надо для счастья...
     Вскоре в соседней комнате начинают суетиться  дети.  Сегодня  они
сцепились друг с дружкой - не могут поделить какую-то глупую электрон-
ную игру.  Ничего, теперь отец сможет купить каждому по такой же игре,
и ссориться больше не придется.  Да что там - на праздник он, конечно,
- куда теперь денется? - купит им настоящий компьютер, и  тогда  можно
будет играть во множество самых разных игр, какие они только  захотят.
Как мало им нужно, чтобы быть счастливыми...
     Неожиданно пол начинает дрожать.  В первый момент никто просто не
может осознать, что происходит. Их недалекие, пошлые мыслишки, загнан-
ные в цикл одообразными днями, все еще продолжают двигаться  по  нака-
танной колее.  Это что-то неправильное, думают они, а значит,  так  не
бывает, и не стоит обращать на это внимание.  Да - обычно так  не  бы-
вает, но сегодняшний день, вопреки их ожиданиям, далеко не обычен.
     Толчки повторяются, и члены семьи - непонятно  зачем,  как  будто
таким образом можно что-то узнать - выглядывают в окно. Сначала им еще
ничего не видно, все как всегда: на улице уже светло, поток машин  за-
метно увеличился, и отцу семейства, как он думает сейчас, придется ис-
кать оптимальный путь, чтобы быстрее добраться до работы.  Хотя на са-
мом деле он, как обычно, ничего не станет искать, а поедет уже привыч-
ным ежедневным маршрутом.  Он так думает - ведь он не может знать, что
ни сегодня, ни когда-либо еще он больше никуда не поедет...
     Потом они замечают  ЭТО  -  густое  серое  облако,  поднимающееся
вверх, выше и выше, так что уже небоскребы начинают казаться по  срав-
нению с ним игрушечными домиками.  Впрочем, для НЕГО весь город и есть
игрушка - и, судя по всему, порядком надоевшая.  Они видели нечто  по-
добное в фильмах и старых передачах, но их примитивным умам никогда не
пришло бы в голову, что ЭТО может стать реальностью.
     Потом вдруг становится нестерпимо светло - и больше они ничего не
видят, только в ушах нарастает давящий всепоглощающий шум,  в  котором
теряются их отчаянные крики.  Все куда-то бегут, как  будто  надеются,
что от ЭТОГО в самом деле можно убежать, сталкиваются друг  с  другом,
натыкаются на мебель и падают.  Кто-то из детей подвернул ногу, но ро-
дители уже не могут ничем ему помочь. Да это больше и не нужно.
     Дальше все происходит быстро. Как удар молнии.
     Огонь, очищающий, всепожирающий монстр несется во все стороны,  и
для него не существует препятствий.  Огромные здания валятся, как спи-
чечные коробки; иногда они взлетают в воздух, чтобы достичь земли  уже
грудой обращенного в пыль металла, пластика и бетона. Машины срываются
с дороги, их швыряет вверх, и они падают среди остатков зданий, будучи
затем сметенными и окончательно уничтоженными неудержимой лавиной пла-
мени, сильнее которого ничего нет.  Улицы теряют свои  очертания,  так
что вскоре только по форме завалов можно будет узнать, где они  раньше
проходили. Через несколько минут от этого гигантского скопища людей не
останется и следа, и только шоссейные магистрали  и  железные  дороги,
ведущие в никуда, еще долго будут напоминать  о  его  существовании  в
прошлом.
     Но это - только начало...
     Проходит не так много времени, и  новые  взрывы  порождают  новое
пламя, уничтожающее один за другим прочие более-менее значительные го-
рода повсюду - и уже совершенно не важно, в каком порядке оно это  де-
лает, потому что никому не суждено уйти от возмездия.  Они  гибнут  по
очереди, и никто, ни один человек в мире не в  силах  остановить  этот
процесс - однажды начавшись, он будет продолжаться до тех пор, пока не
достигнет своего зловещего победного конца.  Облака пыли вздымаются  в
воздух, больше и больше,  скрывая  от  обитателей  обреченной  планеты
Солнце, которому все труднее становится пробиться вниз сквозь  плотную
завесу тьмы.  Его лучи здесь бессильны - зато там, под покровом  ночи,
ставшей вечной, действуют другие лучи,  всепроникающие  и  неумолимые,
настигающие своих жертв повсюду.  И они планомерно уничтожают  заразу,
расплодившуюся по всей Земле в немереных количествах; подчинившую себе
всех и  вся,  переделавшую  весь  мир  под  свои  извращенные,  проти-
воествественные нужды; пролезающую во все какие есть  дыры  и  опусто-
шающую их до остатка, лишь бы удовлетворить  потребности,  не  имеющие
границ; вирус, возомнивший себя венцом творения, которому стало  тесно
у себя дома настолько, что он даже начал  выплескиваться  наружу,  пы-
таясь вырваться за пределы доступного - самую большую ошибку  природы,
именуемую ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ. Пройдет намного больше времени, и однажды все
начнется сначала, и тогда, может быть, эволюция примет  новое,  совер-
шенно иное направление, но сейчас никому не дано об этом знать...
     Раньше эта картина часто представала передо мной во сне.
     Позже я стал видеть ее не только во сне.  Достаточно было закрыть
глаза.

     ...
     "Скажи, имеет ли один человек право решать судьбу  всего  челове-
чества?"
     "Так не бывает."
     "Что значит - "не бывает"?"
     "Не может один человек решить судьбу всех."
     "А ты представь, что может.  Представь, что  твое  решение  может
спасти или погубить всех. Имеешь ли ты право принять такое решение?"
     "Я не знаю."
     "Не знаю - это не ответ!"
     "Но я действительно не знаю! И потом, мне это все равно  не  гро-
зит."
     "Никто не может быть ни в чем уверен.  Я ведь даже не  спрашиваю,
какое решение ты бы принял.  Я спрашиваю - стал бы  ты  принимать  его
вообще?"
     "Не знаю. Все зависит от ситуации."
     "Неправда.  Наша логика проста. Есть только два ответа -  да  или
нет."
     "Да, но эти ответы могут быть в разных комбинациях..."
     "Нет.  Почему ты считаешь, что на один и тот же вопрос можно один
раз ответить да, а другой раз - нет? Ведь это будет означать, что один
из этих двух раз ты обманул!"
     "Ты меня запутал. Я не знаю."
     "Ты слишком часто повторяешь эти слова - "не знаю". Это говорит о
твоей слабости."
     "Всякий человек слаб."
     "Но тот, кто ничего не знает, наиболее слаб.  Так  имеешь  ли  ты
право? Да или нет? Можешь ли ты решить судьбу одного конкретного чело-
века? Представь себе, кого сам хочешь.  Можешь ли себе позволить опре-
делить его будущее?"
     "Не всегда..."
     "Да или нет?"
     "Иногда, наверное...  Может быть, хватит? Мне это  надоело,  слы-
шишь? Я не хочу отвечать на твои дурацкие вопросы!"
     "Тебе придется отвечать на мои вопросы! Потому что  однажды  тебе
задаст их жизнь, и ты не будешь знать, что сказать.  Так  что  гораздо
легче будет, если ты сейчас ответишь мне.  Ты сказал - иногда. Значит,
есть ситуации, когда можно это делать? Значит, ответ - да?"
     "Кажется, так..."
     "Итак, ты сказал - да.  Хорошо. Но если ты можешь  решить  судьбу
одного, то можешь ли решить судьбу десяти?"
     "Я не... могут быть разные случаи..."
     "Почему - разные? В чем разница? В чем? Если  ты  можешь  принять
решение для одного, что мешает тебе принять его для десяти? Для  тыся-
чи? Миллиона? Миллиарда?"
     "Но это же совсем другое!.."
     "Почему? Почему это другое? Где разница?  Где  проходит  граница?
Объяснишь?"
     "Это все слишком сложно..."
     "Ничего сложного! Подумай и скажи, может ли один принять  решение
за миллиард? За всех?"
     "Я НЕ ЗНАЮ!"
     "Это не ответ! Да или нет? ДА ИЛИ НЕТ?  Д А  И Л И  Н Е Т???!!!"
     ...

     Я очень долго шел к этому дню.
     Мне приходилось быть предельно осторожным.  Любой  неверный  шаг,
любая ошибка или просто недосмотр,  неучтение  пусть  даже  ничтожного
фактора могли привести меня к гибели, а весь мой план - к провалу.  Но
я научился осторожности и не допускал ошибок.
     Я никогда не шел напролом.  Я вообще - не шел.  Я  полз,  медлен-
но-медленно продвигаясь к очередной ключевой точке. Когда надо было, я
срывался с места, чтобы мгновенно проскочить опасный участок - если  я
абсолютно точно знал, где именно после этого  окажусь.  Иногда  я  все
равно вынужден был рисковать, но я всегда сводил риск к минимуму.
     Я потратил очень много времени, чтобы нащупать  подходы  ко  всем
нужным людям.  Мне требовалась настоящая, достоверная информация - и я
находил себе осведомителей везде, где это было возможно. Им никогда не
пришло бы в голову, что  некто,  ничем  не  примечательный  на  первый
взгляд человек среди прочей чепухи задает им  совершенно  определенные
вопросы для совершенно определенных целей.  Я собирал сведения по кру-
пицам, отделяя зерна от плевел.  Поначалу было сложно - у меня не хва-
тало опыта, и не сразу выработалось чутье, какой информации можно  до-
верять, а какой - нет.  Дважды я шел по ложному следу, но, к  счастью,
успевал остановиться раньше, чем этот след увел меня далеко в сторону,
а то и в ловушку.  Но со временем добытые мной знания  начали  склады-
ваться в нечто цельное, и чем четче вырисовывалась картинка, собранная
из разбросанных по самым разным  местам  фрагментов  головоломки,  тем
легче становилось добыть недостающие части.
     Сначала я узнал, где ЭТО находится.  Затем постепенно я  выяснил,
что ЭТО собой представляет.  Оставались "сущие  пустяки"  -  придумать
план, как можно в ЭТО проникнуть.  И - еще  меньший  пустячок  -  осу-
ществить его.
     Я расписал по пунктам, что мне нужно для осуществления  плана,  и
вновь занялся поиском людей.  Я находил их повсюду, множество кандида-
тов - таких, которые сразу казались подходящими, и таких, которые,  на
первый взгляд, не подошли бы ни при каких условиях.  Но я  никогда  не
делал поспешных выводов - я наблюдал за теми и другими.  Почти никогда
- сам: я пользовался косвенными источниками - любыми, которые могли бы
оказаться хоть сколько-нибудь полезными.  Мне нужны были  хакеры,  ло-
мающие пароли компьютерных систем;  взрывники,  способные  поднять  на
воздух целый аэродром, или же специализирующиеся на  неприметных  нап-
равленных взрывах; поставщики оружия, у которых можно добыть  наиболее
эффективные средства избавления человека от долгого мучения под назва-
нием "жизнь"; специалисты по  обработке  звука,  могущие  создать  ис-
кусственный образец речи, неотличимый от настоящего голоса конкретного
человека; медики весьма своеобразных специализаций.  Я искал их, нахо-
дил и делал выбор.  Даже после этого я старался сам не идти с ними  на
контакт - нет, я только намечал возможные подходы, выискивал  зацепки,
нащупывал те тончайшие ниточки, за которые можно будет дернуть в  нуж-
ный момент, чтобы получить именно ту ответную  реакцию,  которая  тре-
буется для приведения моего плана в исполнение.
     Наконец я подвел итоги и понял, что все шестеренки  для  будущего
механизма уже имеются в наличии.  Оставалось только найти ведущий при-
вод, который свяжет их вместе, соберет в единую целостную структуру, и
тогда останется только привести его в движение, чтобы все  детали  тут
же откликнулись и сработали в соответствии с их предназначением. Я сам
не мог стать этим приводом - тогда мне пришлось бы открыться перед ни-
ми всеми, и уже вряд ли я смог бы сыграть роль  главного  исполнителя,
которую себе отводил.  Нет - пускай и по моей неявной указке, но  дать
старт машине должен был кто-то другой.
     Но если я сумел отыскать и вовлечь в свой план  такое  количество
людей - к тому же, в тайне от них самих - то найти это последнее, клю-
чевое звено уже не составляло труда.

     ...
     "Зачем ты живешь?"
     "Э-э... что ты имеешь в виду?"
     "Ну, ты же что-то делаешь в этой жизни... Зачем ты это делаешь? К
чему ты стремишься?"
     "Я... Я никогда не ставил перед собой этот вопрос."
     "Значит, самое время его поставить.  Считается, что у человека  в
жизни должна быть цель. Какова твоя цель?"
     "Не знаю... может быть, это глупо, неправильно, но... у меня  нет
цели!"
     "Ты сам понимаешь, что ты сейчас сказал? Подумай хорошо!"
     "Но это в самом деле так! Я ни к чему не стремлюсь  и  ничего  не
хочу! Я не доучился и бросил университет, вместо этого я выучился  од-
ному-единственному ремеслу, которое знаю досконально, и  я  не  привык
думать о завтрашнем дне.  Может быть, потому, что я не могу быть  уве-
рен, наступит ли для меня этот день вообще."
     "Ни один человек не может быть в этом уверен, но другим это  нис-
колько не мешает. Но ты ведь получаешь деньги, и на что-то их тратишь,
может быть, ты хочешь получать их больше, может быть..."
     "Нет! Мне нужны деньги только потому, что без них  не  проживешь.
Мне вполне хватает, я никогда не торгуюсь, хотя если предложат  больше
- я, конечно, не отказываюсь. Но это не цель."
     "Значит, цели и в самом деле нет?"
     "Значит, нет."
     "Хорошо.  Запомни эти слова - это твои собственные слова. Но ведь
когда-то раньше она у тебя была?"
     "Да, наверное...  Я хотел... не знаю... хотел сделать что-то осо-
бенное...  Да у всех, наверное, так бывает - каждый д