- Да, - сказал Синяка. - У меня есть еще одно доказательство.
      Аэйт похолодел. Он уже понял.
      - Торфинн?..
      Юноша скорее уловил, чем увидел утвердительный кивок.
      - Мы оба должны исчезнуть из миров Элизабет. Торфинна уже
нет...
      - Значит, это правда...
      - Да, Аэйт.
      В отчаянии Аэйт поднес к глазам ладонь с черным крестом.
      - Лучше бы ее отрубил Алаг...
      Синяка провел по его щеке, вытирая слезы, и жесткие мозоли
царапнули по ссадинам на разбитом лице Аэйта.
      - Не плачь, - мягко сказал он.
      На небе над заливом засветилась тонкая фиолетовая полоска.
Наступало утро. Точеный профиль Синяки отчетливо
вырисовывался теперь на фоне посветлевшего окна. Аэйт увидел,
что яркое синее пламя в глазах чародея угасло, и они стали
бесцветными.
      "В конце концов, между "уже нет" и "никогда не было" разница
невелика..."
      - Я тебя люблю, Синяка, - сказал Аэйт хрипло. - Свидетель
Хорс, я буду тебя помнить.
      - Смотри, - сказал Синяка, показывая пальцем в окно.
      Сперва Аэйт не понял, на что он показывает, и посмотрел на
синякин палец. Поначалу он даже не поверил своим глазам. Палец
был белым, почти прозрачным, красноватым на сгибах. Аэйт
перевел взгляд на лицо своего друга. Русые волосы, светлее, чем у
Вальхейма, падали на бледный, как полотно, лоб.
      - Что с тобой? - шепнул Аэйт.
      Синяка взглянул на свою руку, заметил белизну кожи и
нетерпеливо тряхнул головой.
      - Не туда смотришь. Там, за окном...
      Аэйт подошел к окну и выглянул.
      Первый луч солнца озарил полосатые сине-красно-белые
паруса, которые только что показались на горизонте.