мешает? Сейчас налью.
     - Вот это мешает! - потряс крыльями Жилло.
     - Вот пристал...  Ну,  сейчас...  -  старуха  пробежала  взглядом  по
уставленным пузырями и пузырьками полкам и  сняла  одну  склянку.  -  Пей,
пернатый!
     Жилло отхлебнул из поднесенной к губам склянки -  отхлебнул  немного,
чтобы  и  другим  хватило,  но  вдруг  вспомнил  о  своем  нравоучительном
намерении.
     - Вот что, тетка Тиберия, -  твердо  сказал  он,  беря  обеими  вновь
обретенными руками пузырек. - Ты как знаешь, а я им этого зелья не дам! Им
вредно.
     Дедуля с Малышом утратили дар речи.
     - Да ведь и я считаю, что им вредно! - усмехнулась тетка  Тиберия.  -
Пока они без рук - то ничего и не стянут. А раз не стянут - то  и  лишнего
внимания к себе и к тебе не привлекут. Вроде как с коллекцией вышло...
     Тут она помолчала и, упершись руками в стол, уставилась прямо в глаза
Жилло.
     - А ведь не хочется тебе  прогонять  их  на  все  четыре  стороны,  -
негромко сказала старуха.
     - Руки у них балуются, видишь ли! - проворчал в ответ Жилло. - Я  эти
руки уму-разуму научу!
     - Только вот как они в отхожем месте управляться  станут?  -  как  бы
сама себя спросила тетка Тиберия. - Ну, покормить-то  мы  их  покормим,  а
прочее?
     - Друг дружку пусть выручают! - отрубил все еще сердитый  на  братцев
Жилло. - У нас уже опыт имеется - без рук втроем твой пирог съели.
     И взялся за ложку, всем своим видом показывая, что пока не  отужинает
- от него слова не добьются.
     -  Красиво  ты  придумал...  -  мечтательно  произнесла  старуха.   -
Крылья-то человеку дурные дела творить  не  позволяют...  Да-а...  Хоть  в
стихах это выражай...
     - Ага! Ему - стихи, а мы?..  -  наконец-то  опомнившись,  запричитали
братцы. - Ни поесть, ни еще чего!..
     - Ни стянуть! - с набитым ртом вставил Жилло.
     Тетка Тиберия, зайдя сзади, обеими руками  оттянула  у  него  на  лбу
ткань тряпичной маски.
     - Уй-й! - прямо зашипел от боли Жилло, но было уже  поздно  вопить  -
маска осталась в руках у старухи.
     - Потом дам тебе отвар ноготков - умыться, - сказала она.
     - Ты мне лучше ромашковый отвар приготовь, - велел Жилло,  в  котором
проснулся травознай. - У меня теперь не рожа, а живая рана...
     - Можно, - согласилась старая ведьма. - Виго!  Поел,  сынок?  Покорми
этих двух красавчиков, будь так добр. А я их потом спать уложу, да и  тебя
тоже.
     - С ним? - Виго показал на кота.
     - Разумеется. Ты ему сразу понравился, - и тут ведьма улыбнулась.
     - Куда ж ты их уложишь? - удивился Жилло. - У тебя  у  самой  тут  не
повернуться.
     - А к Денизе отведу, у нее в обеденном зале на лавках устрою.
     - Дениза же их выгнала, - напомнил Жилло. - За добрые дела.
     - Когда увидит, что они теперь безрукие, сменит гнев  на  милость,  -
объяснила старуха. - Теперь-то от них вреда не предвидится.
     Дедуля открыл было рот.
     - Тихо! - негромко приказала старуха. - А то и  с  ногами  что-нибудь
этакое сделаю.
     Накормленных Дедулю с Малышом она действительно переправила к Денизе,
вернулась и уложила Виго в закутке возле  Мака,  а  коту  строго  показала
пальцем на подушку - и он занял место, замурлыкал  и  в  считанные  минуты
умурлыкал Виго.
     Тогда старуха молча занялась ромашковым настоем.
     - Что ж ты меня не спрашиваешь,  как  я  с  Озаруком  схлестнулся?  -
первым не выдержал Жилло.
     - А что спрашивать... Над Коронным замком уж не звон,  а  прямо  стон
стоял, - усмехнулась тетка Тиберия. - Так я и поняла, что ты назвал его по
имени и он свою природную сущность явил.
     - По-твоему, это - все, что я  там  успел  натворить?  -  высокомерно
спросил Жилло. - Ну, старая, невысоко ж ты меня ставишь...
     - А что? - отвлеклась старуха от сушеной ромашки. - Еще что-то было?
     - Было... Озарук сперва овсом перекидывался, потом - поросятами.
     - Кем? - явно не поверила старуха. - Какими еще поросятами?
     - Такими, ну... Каких Дениза с рынка привозит! Четыре ноги, два  уха,
один пятачок. Только их с дюжину было.
     - Один Озарук дюжиной поросят перекинулся? - и старая ведьма  глубоко
задумалась.
     - Тетенька Тиберия, ромашечку-то мою дай... - и Жилло взял у  нее  из
морщинистых рук глиняную плошку с настоем.
     - Как это он? - вдруг встрепенулась старуха. - С какими знаками?
     - Сейчас изображу. Только и ты мне потом одну вещь расскажи.
     - Изображай! - велела тетка Тиберия, и Жилло, как  умел,  показал  ей
собирание овса и поросят в смерч, а также рассыпание смерча на поросят.
     - Додумался... - проворчала  старуха.  -  Ох,  не  нравится  мне  это
изобретение... Значит, работали те знаки, что он на подоле намалевал...
     - Послушай, тетка Тиберия... - Жилло несколько замялся. -  Теперь  ты
мне расскажи. Не знаешь ли часом, кто такая Жанна д'Арк?
     Старуха привычно хмыкнула и пожевала губами.
     - Так знаешь или нет?
     - Это  из  давней  галльской  истории,  -  сказала  она,  подумав.  -
Столетия, пожалуй, три тому назад... Держи  тряпочку.  Да  не  бойся,  это
действительно ромашка. Отожми над миской и накладывай на лицо.
     - Галлия? - Жилло вызвал в памяти  обшарпанный  глобус,  по  которому
молодого графа уму-разуму учили. - Это... это на юге!
     - На юге, - согласилась тетка Тиберия. - Жанна д'Арк отчаянная девица
была. Дочь королевы... но не короля, понимаешь? Потому ее в ночь  рождения
из дворца увезли, чтобы  спрятать.  И  выросла  она  в  глухой  деревушке.
Норовом пошла, видно, в кого-то из совсем  дальних  предков  -  то  ее  от
лошадей  не  отгонишь,  то  в  оружейной  пропадает.   Ну,   мальчишка   и
мальчишка... Хотя, говорят, статью была - роскошная девица,  что  спереди,
что сзади... Но сейчас я тебя  о  другом  расспросить  хочу.  Мои  вопросы
важнее!
     Старуха добыла со дна сундука книжищу в переплете из радужной змеиной
кожи.
     - Не трожь! - шуганула она Жилло, когда тот попытался  ей  помочь.  И
сама с трудом взгромоздила фолиант на стол. - Обожжешься...
     Она сделала над книгой  знаки,  посыпала  ее  воображаемым  порошком,
обвела двумя кругами, и лишь тогда раскрыла.
     Увидел Жилло на красных  страницах  золотые  и  лазоревые  рисунки  -
стрелки туда и сюда,  круги  с  треугольниками,  зигзаги  и  переиначенные
буквы.
     - Такое у Озарука на подоле было? - и старуха стала поочередно тыкать
пальцем во все эти загогулины.
     - Да погоди ты с Озаруком! Ты мне сперва про Жанну д'Арк, -  попросил
Жилло, промакивая лицо тряпочкой. - А то ничего я  тебе  не  вспомню.  Вот
увидишь - ни одной выкрутасы!
     - Ну что - Жанна... Ее старший брат  был  наследным  принцем.  Старый
король  умер,  а  брат  на  престол   не   взошел   -   такие   получились
обстоятельства. Враги на Галлию ударили, принц - в бега... Загнали беднягу
в угол. Полководец его любимый и самый надежный, а кстати и сводный  брат,
в осажденном городе застрял, врага сдерживал. А принц в  отдаленном  замке
укрылся.
     - А Жанна знала, что она королевской крови? - не выдержал  и  перебил
Жилло.
     - Умный человек, Бодрикур его звали, знал правду. Он и сказал  Жанне,
что она - девица-бастард. Сказал же потому, что видел - только Жанна может
спасти брата, другие все на него рукой махнули. Дал он ей свиту и отправил
туда, где принц скрывался... Вот там она и  сказала  -  собирается  вместе
королевская кровь...
     - Спасла она брата?
     - Еще бы не спасла! Стал он королем Галлии. Но Жанна  после  этого  в
плен попала. И судили ее как ведьму. Расчет был - раз ведьма нового короля
Галлии на трон возвела, то коронация незаконная. А ведьму на костре  сжечь
положено...
     - Так ее сожгли? - изумился Жилло печальному финалу.
     - Уж не знаю, что на том костре горело, а только Жанна несколько  лет
спустя в Галлии объявилась и к брату своему  приехала.  Вот  это  я  точно
знаю! Признал ее брат, признали все друзья и родня, а потом она взяла да и
вышла замуж...
     - Только-то... - усмехнулся Жилло.
     - А чем плохо? Вот и за тебя кто-нибудь  когда-нибудь  замуж  пойдет.
Если, конечно, ворон считать не станешь, - фыркнула старуха.
     - Позволь, тетка Тиберия!  Так  ты  ж  сама  за  меня  собиралась!  -
радостно напомнил Жилло.
     - Ох, поймаю я тебя за язык... - беззлобно пригрозила она. -  Смотри!
Это знаки духов и демонов серебряных планет. Таких на подоле не было?
     - Я ж тебе полчаса толкую - подол был синий, а знаки белые!
     - Вот так я тебе и взялась объяснять, что значит цвет знака и как  он
смысл меняет! - буркнула старуха. - Ты его вид узнай, а с цветом я и  сама
разберусь.
     Но у Жилло все, как на грех, из головы  улетело.  И  неудивительно  -
карлика в его природном виде он сперва  созерцал,  можно  сказать,  сквозь
ковер, а потом - в судорогах. А поросята были просто розового  поросячьего
цвета. И без всяких знаков.
     - Ладно! - проворчала старуха. - Теперь колдовством старого  Алькуина
займемся.  Допустим,  Неда  это  ребенком  видела,  да  еще   перепуганным
ребенком. Но ведь что-то она запомнила?
     - Знак запомнила... - неуверенно сказал Жилло. - Вроде  как  кулак  в
кулаке...
     - Вот так? - показала старуха.
     - Нет, правая рука вроде сверху лежала...
     Тетка Тиберия сделала знак и замерла.
     - Любопытно... -  сказала  она.  -  Надо  отдать  покойнику  Алькуину
должное - любил он старые знаки переиначивать. Иногда  ерунда  получалась,
но тут он напал на верный путь! Значит, говоришь, правая рука сверху?
     - А может, и левая...
     - Ну и растяпа же ты! - не выдержала старуха.  -  Пойми  же  наконец,
горе ты мое, как это все важно! Если удастся заклинание Алькуина разгадать
и  магам  сообщить,  они  встречное  заклинание  сочинят!   Ну-ка,   давай
рассказывай с самого начала - как он огонь зажег...
     Жилло опять стал передавать рассказ Неды своими словами -  и  старуха
поймала его на вранье.  То  ли  он  покрасивше  выразиться  хотел,  то  ли
действительно память подвела - но началась между ними склока.
     - Мелочи запомнить не можешь?! - стоя по ту сторону стола и  упираясь
в столешницу руками,  шумела  старуха.  Жилло,  в  такой  же  позе,  стоял
напротив.
     - Да что я тебе, попугай? Это он все сходу запоминает и повторяет,  а
я...
     - Ну, лопнуло мое терпение!..
     Старая ведьма c вредным видом прищурилась, щелкнула себя  пальцем  по
бородавке, которая под носом, свистнула и высунула язык.
     Результатом этих штучек было то, что Жилло вовсе онемел.
     - Дурак я и растяпа, - загадочно произнесла старуха.
     -  Дур-рак  я  и  р-растяпа!  -  не  человеческим,  а   действительно
попугайским голосом повторил Жилло.
     - Очень хорошо, - одобрила старуха плоды своих трудов. - Так и  ходи.
Стой!
     - Очень хор-рошо! - сходу заорал Жилло. - Так и ходи! Стой!
     Подергала она графского слугу за руки.
     - Вот теперь годится...
     - Вот тепер-рь годится! - и, к собственному изумлению, Жилло  замахал
руками, высоко вздымая локти, на манер попугая, сидящего на жердочке.
     - Будешь еще с почтенными пожилыми дамами спорить? -  спросила  тетка
Тиберия. - Будешь сцены, как балованное дитя, закатывать?
     И тут же на стол вскочил потерявший совесть Нариан. Он сел, уставился
Жилло прямо в глаза и изобразил, широко раскрыв  клыкастую  пасть,  что-то
вроде:
     - Ур-ру-няю-ау-урр!
     Разумеется Жилло повторил все  услышанное,  включая  кошачий  мяв.  И
хлопанье крыльями тоже исправно продемонстрировал.
     - Прелестно, - сказала тетка Тиберия.
     - Пр-релестно! - согласился Жилло.
     А затем, чтобы он не орал почем зря, старая ведьма взяла его за  руку
и отвела туда, где устроила на ночлег пернатых братцев. Кое-как  постелила
и ему. Спокойной ночи  не  пожелала,  зато  сделала  глубокий  реверанс  и
показала язык,  что  в  ее  преклонные  годы  было  вовсе  непростительным
баловством.
     Поскольку Жилло вымотался во время полета, а потом  наелся  горячего,
то его и потянуло в сон. Не успел он голову на подушку положить,  как  уже
растаяло все вокруг. А Дедуля с Малышом уже давно посапывали.
     Проснулся Жилло от крика.
     Это служанка Денизы обнаружила незваных гостей,  привела  хозяйку,  и
они вдвоем костерили Дедулю с Малышом на чем свет стоит.
     Напрасно братцы-воришки показывали крылья  и  клялись,  что  крыльями
ничего стянуть невозможно - не было к ним больше доверия.
     Рот у Жилло сам открылся, чтобы повторить чье-то крепкое словечко - и
тут Жилло вспомнил про попугайское колдовство окаянной старухи. Зажав  рот
рукой, сорвался он с лавки, на которой провел ночь,  и  пулей  вылетел  из
погребка. Но на улице было не легче  -  прохожие  на  ходу  разговаривали,
лошади ржали, где-то петух глотку драл, где-то пес надрывался... Жилло, не
отрывая руки от рта, понесся к тетке Тиберии.
     Он ворвался к ней как раз когда она,  поставив  перед  Виго  миску  с
кашей, помогала завтракать Маку.
     Стоя в дверях, Жилло показал ей пальцем на свой рот.
     - У тебя лицо другое стало, - без особого удивления заметил Виго.
     - У тебя лицо др-ругое стало! - и Жилло захлопал крыльями.
     Виго медленно положил на стол ложку.
     - Повтори! - вдруг потребовал он.
     - Повтор-ри! - немедленно выполнил приказ Жилло.
     - Кукареку! - вдруг завопил мальчишка, выскакивая из-за стола.
     - Кукар-реку! - проклиная все на свете, завопил и Жилло.
     Тут случилось неожиданное  -  Виго  захохотал.  Смеялся  он  до  того
заливисто, что и тетка Тиберия не  выдержала,  и  Мак,  держась  рукой  за
грудь, тоже сделал попытку. А уж громче всех реготал Жилло, можно сказать,
ржал по-жеребячьи, не забывая при этом хлопать крыльями.
     Виго рухнул на скамью. Должно быть, за годы невозмутимого спокойствия
смеха в  парне  накопилось  на  месяц  непрерывного  хохота.  И  он  щедро
расходовал этот запас, даже не думая униматься.
     - Ну, уморил!.. - воскликнула  тетка  Тиберия,  вытирая  глаза  краем
наплечного платка. - Ну,  порадовал!  Так  уж  и  быть...  ступай  сюда...
освобожу!..
     За рукава она  Жилло  подергала,  по  носу  его  щелкнула,  два  раза
присвистнула.
     - Свободен! - говорит. - Иди, приводи сыночка в чувство.  Он,  гляди,
заикаться бы от такой радости не начал.
     А откуда графскому слуге знать, как  мальчишек  в  чувство  приводят?
Подзатыльник дать, что ли?
     Так и окаменел Жилло  перед  хохочущим  сыном  от  чувства  бессилия.
Постоял, подумал - и сам смеяться начал. Только оба  притихнут,  переведут
дух - а поглядят друг на дружку и начинается все сначала.
     Тогда тетка Тиберия их на улицу вытолкала.
     - Идите, - говорит, - не позорьте меня. Ко мне сейчас клиенты придут.
Одна равноправная особа с утра за приворотным зельем забежать грозилась, и
вот я пластырь от ревматизма для братца бургомистра сладила. Брысь отсюда!
Гони их, Нариан!
     Кот соскочил с постели в закутке, где грел ноги Маку, и,  вскочив  на
лавку, шлепнул Жилло лапой по бедру.
     - Ничего себе! - возмутился Жилло. - Да у него лапы прямо чугунные!
     И  вспомнил,  как  Нариан  ночного  кабана-оборотня  отгонял...   как
братцы-воришки рядом с ножами встали... Вспомнил заодно, как,  привязанные
к решетке, они поклялись честью... и ведь не выдали вожака!
     В большой задумчивости вышел он  с  сыном  на  улицу.  Очень  уж  его
смущало положение дел. Мало хлопот - так  он  еще  себе  на  шею  пернатых
братцев посадил.
     А братцы - вот они, их как ветром из погребка Денизы вынесло.
     - Вожак, а вожак! - жалобно воззвал  Дедуля.  -  Хоть  ты-то  нас  не
гони... Куда мы такие... безрукие?..
     - Во двор! - быстро обернувшись, приказал Жилло. - Вот увидят вас тут
пернатых - живо в Коронный замок доставят.
     Подошел он к окошку старухиной каморки и попросил выдать, если можно,
два длинных плаща, чтобы крылья братцам спрятать.
     - Вы с часик побродите и приходите, я тем временем Денизу  успокою  и
завтрак вам соображу, - пообещала тетка Тиберия, выпихивая  в  окошко  два
тяжелых и пыльных плаща.
     Что делать - пошли бродить. Впереди  -  Жилло  с  сыном,  за  ними  -
братцы-воришки. Жилло показывает сыну,  что  знает,  братцы-воришки  сзади
свое слово вставляют. Они-то город куда лучше освоили.
     - А это что такое? - спрашивает Виго, показывая на каменного верблюда
ростом с большую собаку, который прилеплен над дверью  облупленного  дома.
Причем морда у верблюда совершенно злодейская, того гляди  плюнет,  и  вся
его фигура излучает презрение к человечеству.
     - А это харчевня "Зеленый верблюд", -  объясняет  Малыш,  потому  что
Жилло просто на каменное чудище бессловесно таращится. -  Харчевня  такая.
Здесь кормят неплохо, но на ночь оставаться не стоит, блох хозяева развели
- покрупнее этого верблюда.
     - Почему - зеленый?
     - Наверно, раньше был зеленым, - радостно  объясняет  Дедуля.  И  оба
братца начинают рассказывать всякие смешные истории о городских  вывесках.
Рассказывают - и на Жилло косятся. Раз позволяет  с  ребенком  говорить  -
может, уже не сердится?
     А Жилло эта гнусная морда, когда-то бывшая зеленой,  на  умные  мысли
навела. Ведь где-то  под  такой  же  нелепой  вывеской  его  молодой  граф
обитает, если только не скрылся вообще из Кульдига. Граф... его  ведь  эти
самые братцы-воришки от смерти  спасли...  да  и  принцессу  Амору  с  ним
вместе...
     Сложное же хозяйство досталось бедному графскому слуге...  Всю  жизнь
был он  лицом  подначальным  и  беззаботным,  особенно  последние  годы  в
графском замке. А теперь - вот сын, о котором заботиться  нужно,  вот  два
балбеса, с которыми хлопот не оберешься, еще нужно молодого графа отыскать
и за ним присмотреть, потому что он много чего  по  неопытности  натворить
может,   еще   нужно   через   месяц   ехать   в   лес,   готовить    ужин
волкам-оборотням... Ох!
     - Пойдем-ка мы по этим кабакам да харчевням, -  неожиданно  пригласил
Жилло братцев-воришек. - Посмотрим на  вывески,  перед  завтраком  аппетит
нагуляем, а заодно поспрашиваем - не  появлялся  ли  молодой  постоялец  с
двумя лошадьми.
     Переглянулись Дедуля с Малышом - поняли.
     - Только ты, вожак, вот что... - сказал Дедуля. -  Не  спрашивай  про
постояльца. Ни к чему это.
     - А как же мы иначе узнаем, куда он подевался? - удивился Жилло.
     - Очень просто - спрашивать-то мы будем, но про лошадей.
     Возле того  же  "Зеленого  верблюда"  коновязь  имелась.  А  при  ней
мальчишка обретался - принять коня, сена ему задать, пока хозяин  обедает,
забрызганные конские ноги жгутом соломы обтереть, а то и проводку  сделать
по узкому переулочку. Стали Дедуля с Малышом того мальчишку  расспрашивать
- не видал ли двух коняг, молодого рыжего жеребчика и гнедого  мерина,  во
лбу проточина, задние ноги в белых чулках? Пропали, мол, обе  скотинки,  и
есть основания полагать, что их в Кульдиге продать попытаются.
     После "Зеленого верблюда" вся компания оказалась  в  "Бравом  зайце",
потом была направлена в "Красавицу и павлина", где  кто-то  видел  похожую
пару лошадей.  И  только  в  "Равноправном  петухе"  конюх  сказал  -  да,
действительно, поселился молодой и очень мрачный братец  с  вышеописанными
лошадками, а продавать их еще не пытался. Может, как  раз  сейчас  и  ушел
искать покупателя. Потому что в сторону рыночной площади двинулся.
     - Только не  спеши,  вожак,  -  принялись  братцы  упрашивать  Жилло,
которого так и понесло к рыночной площади. - Мало ли что! Только не спеши!
     Площадь в Кульдиге  была  немалая.  Да  еще  примыкали  к  ней  улица
Пивоваров, улица Мясников, Пекарский переулок, и  всюду  велась  торговля,
так что на самом деле рыночная площадь раскинулась  на  полгорода.  Только
оказавшись в самой ее середке, понял Жилло, как трудно тут найти человека,
о чьих намерениях понятия не имеешь.
     - Гляди, карета Равноправной Думы! - подтолкнув Жилло, шепнул Малыш.
     На