безжизненно замерла в руке Рольфа; 
можно было подумать, что ему и раньше доводилось иметь дело с 
рабами, у которых имелись основания считать его хозяином с Востока. 
До Рольфа дошло, что в известном смысле эта девушка теперь стала его 
рабыней, его собственностью, и в этой мысли было немного от 
запретного удовольствия.
	Время допустимой в таком случае задержки истекло, и все четверо 
направились через двор; трое мужчин неторопливо шли впереди.
	- Я не смогла узнать больше ничего, что могло бы пригодиться,- 
шепнула девушка Рольфу, идя вплотную позади него.
	- Хорошо.- Он постарался, чтобы его голос звучал спокойно и 
ободряюще.- Не колеблясь делай то, что я говорю. Мы вытащим тебя 
отсюда.
	Еще мгновение - и они уже поднимались по лестнице здания, в 
котором проживали Чармиана и констебль. Проходя мимо открытой 
двери покоев на втором этаже, через которую было видно несколько 
младших офицеров, играющих за столом, Лофорд сказал, словно 
продолжая разговор:
	- ...мы сможем достать то, что потребуется твоей госпоже, если 
этого нет в образцах, которые мы захватили с собой. Мы готовы 
услужить знатной даме в любое время дня и ночи...- он понизил голос до 
неразборчивого бормотания - они миновали дверь и начали подниматься 
предпоследним пролетом лестницы. Самый верхний пролет, площадка и 
двери на верху лестницы все еще были вне поля зрения. Завернув за угол 
и начав подниматься последним пролетом, они увидели наверху 
часового. Он холодно глядел на них.
	- Прямо вверх, ваши милости, пожалуйста,- отчетливо произнесла 
Кэтрин из-за спины Рольфа, не сумев скрыть напряжение в голосе. 
Позади часового были две двери, которые она описывала Рольфу; правая 
вела в комнаты констебля, левая - в комнаты Чармианы. Из-за правой 
двери доносился мужской голос, тихий и серьезный, но слишком 
приглушенный, чтобы можно было разобрать слова.
	Часовой был заботой Рольфа, поскольку большее искусство 
владения мечом Чапа могло пригодиться при встрече с неожиданностью 
за одной из дверей, а Лофорд мог почти сразу понадобиться для 
магических действий и все равно был слишком неуклюж, чтобы доверить 
ему обращение с ножом.
	На верхней площадке мужчины попали в затруднительное 
положение: она была невелика, а охранник, холодно глядя на них, и не 
подумал отступить. Пока он не питал особых подозрений. Кэтрин 
проскользнула мимо мужчин к двери Чармианы, постучала и тихо 
позвала. Было похоже, что Чармиане не нравилось, когда ее заставали 
неожиданно даже собственные служанки. Рольф стоял напрягшись, пока 
не услышал, что задвижка двери отодвигается, затем он увидал, как 
дверь приоткрылась, и в щели показался глаз второй девушки-служанки; 
затем он повернулся с неторопливой плавностью, отработанной, но еще 
не совсем легко дававшейся, по крайней мере, ему, вытащил из-под 
плаща длинный кинжал и решительно вонзил его под ребра часовому.
	Возглас, который тот издал при расставании с жизнью, не был 
громким, его заглушил короткий вскрик удивленной служанки, когда 
Чап вломился в дверь, которую она отперла, и устремился внутрь. 
Лофорд следовал за ним по пятам. Рольф подхватил свою обмякшую 
жертву под мышки и наполовину внес, наполовину втащил умирающего 
в покои. Кэтрин, все еще ожидавшая у дверей, захлопнула и заперла их, 
как только все оказались внутри.
	Чап с Лофордом, не останавливаясь, прошагали впереди Рольфа 
через маленькую прихожую к двери в ее противоположном конце; от их 
мягких тяжелых шагов пол слегка сотрясался, заставляя позвякивать 
женские побрякушки, развешанные в походном гардеробе. Служанка, 
которая открыла дверь, парализованная страхом, скулила на полу, куда 
ее толкнул Чап. Рольф опустил на пол убитого часового, показал 
девушке окровавленный кинжал и прошептал ей на ухо:
	- Только пикни - и мы перережем тебе глотку,- после чего затолкал 
ее в шкаф к платьям, где она повалилась на дно, почти беззвучно. Он 
бросил ободряющий взгляд на Кэтрин, все еще подпиравшую спиной 
запертую дверь, и следом за Лофордом и Чапом вошел в следующую 
комнату.
	Какой-то звук, а может быть, инстинкт предупредил Чармиану. 
Когда ее муж, а следом за ним незнакомые ей мужчины вошли в дверь ее 
маленькой спальни, она стояла, словно ожидая их. Она была одета в 
длинный, мягкий домашний халат из розового льна; босые ноги тонули в 
мягком, толстом черном ковре, который, должно быть, попал сюда 
вместе с ней. Невероятный золотистый каскад волос ниспадал 
значительно ниже талии. Рольф увидел, как ярко-голубые глаза 
Чармианы, знакомые ему, будто он видел их в последний раз всего час 
назад, расширились, когда она узнала Чапа.
	- Молчание сохранит тебе жизнь,- коротко бросил ей Чап и 
прошел мимо нее к шкатулке, которая была именно там, где и должна 
была быть по словам Кэтрин,- стояла на низком грубом сундуке под 
высоким окном с тяжелыми решетками. Чап нерешительно тронул 
стенку шкатулки острием меча, ощутил безмолвный удар оберегавших ее 
сил и быстро отступил. Лофорд протиснулся мимо него и склонился над 
шкатулкой, бормоча заклинания. Чап отступил туда, откуда мог следить 
за Чармианой и одновременно поглядывать обратно в прихожую, где, 
привалившись спиной к двери, все еще ждала Кэтрин. Рольф, стоя в 
дверном проеме между комнатами, мог видеть и ощущать волны 
ненависти, струившиеся между ней и Чармианой.
	Теперь глаза Чармианы, совсем с другим выражением, встретились 
со взглядом Рольфа, задержались на юноше и очень быстро и застенчиво 
скользнули в сторону. Нет, сказали ее глаза, бесполезно пытаться 
соблазнить его. Она слишком плохо обошлась с ним давным-давно; 
очень досадно, потому что теперь, оглядываясь назад, Чармиана 
понимала, Рольф был единственным мужчиной, с которым она могла бы 
быть счастлива.
	Она сказала все это единственным взглядом, и не важно, что все 
это было невероятным вздором. Ложь была несущественна, когда шла из 
~ее~ уст.
	Лофорд повернулся и протянул массивную руку к Чармиане.
	- Ключ,- сказал он почти любезно. Шкатулка, казалось, стала чуть 
больше, ее форма каким-то образом изменилась после того, как колдун 
склонился над ней.
	- Так вы просто грабители,- сказала Чармиана, пока ее рука 
ощупывала карманы халата словно в поисках ключа.- Я предупреждала 
господина констебля, чтобы он обратил больше внимания на таких, как 
вы. Теперь поневоле ему придется признать, что я была права.- Рольф 
понял, что она пытается выторговать себе жизнь, сообщая им в 
присутствии служанки, запертой в гардеробе, что не выдаст их, солдат 
Запада, если ей сохранят жизнь.
	Она могла заставить поверить почти во все что угодно.
	- Хотела бы я, чтобы вы были не просто грабители,- продолжала 
она, обращаясь теперь к Чапу,- взглядом не меньше, чем словами.- 
Однажды мне снилось, что пришел мужчина увести меня, чтобы с того 
дня я никогда больше не служила никому, кроме него. И в этом сне...
	- Ключ,- прорычал Чап,- или я разобью твое лживое лицо.- 
Чармиана знала его. Она, казалось, съежилась при этой угрозе, 
прижавшись спиной к стене.
	- Ключ в прикроватной тумбочке,- сказала она просто.
	Чап не спускал с нее глаз, пока Лофорд не подошел к ларцу с 
ключом и не вернулся, держа темный круглый предмет, оправленный в 
серебряную филигрань. Рольф никогда не видел ничего подобного 
раньше, но почувствовал уверенность Арднеха, что это то, что нужно. 
Рольф кивнул, затем добавил:
	- Не забудь остальное.
	Они обсудили заранее и это. Чтобы их приняли за грабителей, они 
не должны были оставить ни единого камешка из тех, что могли унести с 
собой. Лофорд начал выгребать из шкатулки остальные драгоценности и 
набивать ими карманы. Черный камень между тем он протянул Рольфу, 
и тот засунул его в маленький пустой кошель, который висел наготове у 
него на поясе.
	Кто-то подергал входную дверь, сперва спокойно, затем принялся 
дергать и трясти ее так, что петли глухо заскрипели. Неразборчивый 
мужской голос выкрикнул что-то, то ли зло, то ли встревоженно. 
Отсутствие часового на лестнице должно было, конечно, пробудить 
бдительность Восточных.
	Глаза Чапа были по-прежнему прикованы к Чармиане. Тихим 
голосом он спросил:
	- Это констебль?
	Она слегка вздрогнула, сделав непроизвольное движение, 
подобное тому, что Рольф видел у нее однажды - когда люди готовились 
убить друг друга ей на потеху. Она ответила:
	- Это его манера; голос похож на его.
	Рольф тихо шагнул к Кэтрин и взял ее за руку.
	- Дай-ка я стану за дверью,- сказал он шепотом.- Затем открой 
дверь и впусти его...- Тут он оборвал фразу, поскольку снаружи к голосу 
констебля присоединился по меньшей мере еще один голос, а где-то на 
лестнице послышался топот ног.
	Потянув Кэтрин за руку, он снова поспешил во внутреннюю 
комнату. В ней была только одна дверь, а узкое окно было забрано 
прочной решеткой. Хорошо, что они разработали и дополнительные 
варианты. Лофорд вытащил меч и принялся выдалбливать отверстие в 
непрочном потолке; через мгновение Рольф трудился с ним рядом. Ему 
на лицо посыпалась сухая штукатурка, и рейки перекрытия начали 
подаваться.
	Стук в дверь превратился в решительные удары. Чап сказал 
Чармиане что-то, чего Рольф не расслышал. Чармиана повернулась к 
двери и громко закричала:
	- Прекратите! Эти люди убьют меня, если вы ворветесь внутрь. 
Прекратите, они хотят заключить сделку!
	Стук и грохот прекратились.
	- Сделку? - прорычал сильный мужской голос.- С кем? Кто они и 
чего хотят?
	- Это грабители,- слабо выкрикнула Чармиана. Глянув в ее 
сторону, Рольф увидел, что она отступала перед мечом Чапа. Ее голова 
прижалась к стене, но меч надвигался, пока не застыл неподвижно в 
сантиметре от ее лица. Потеря красоты была бы для нее хуже смерти.
	За дверью молчали, словно там не верили услышанному.
	- Ладно, непроходимые тупицы, похоже, что так.- На лестнице 
послышались еще шаги, торопливо собирался отряд; над головой кто-то 
мягко ступал по крыше; констеблю не потребовалось много времени, 
чтобы распорядиться своими силами. Теперь он заорал со всем 
присущим ему высокомерием:
	- Эй, вы там! Мышеловка захлопнулась; отоприте! - Чап затолкал 
свою бывшую супругу в большой гардероб, где все еще сидела ее 
служанка. Что он сказал Чармиане, Рольф не мог расслышать, но она 
вошла в шкаф довольно покорно.
	Лофорд прекратил возиться с потолком и вложил меч в ножны, но 
продолжал стоять, глядя вверх на отверстие, делая магические жесты. Он 
знаком велел Рольфу тоже прекратить работу; Рольф повиновался. Но 
благодаря искусству Лофорда шум, который они производили, пока 
работа шла не переставая,- приглушенный треск расщепляемого дерева, 
падение кусков штукатурки на пол - продолжался, хотя отверстие, 
проделанное ими в потолке, не увеличивалось. Теперь Рольф приступил 
с кинжалом к полу. Он начал отдирать доску; Кэтрин опустилась на 
колени рядом с ним и ухватилась за доску сильными уверенными руками, 
как только он приподнял один ее конец так, что она смогла за нее 
взяться. Благодаря искусству Лофорда, который молча 
священнодействовал над ними, скрип выдираемых гвоздей доносился 
сверху.
	Голос констебля возобновил требования открыть дверь.
	- Не так быстро! - прорычал в ответ Чап.- Что ты дашь нам взамен 
жизни твоей женщины? - И он плашмя ударил мечом по гардеробу, 
откуда сразу раздался голос Чармианы - это должно было 
продемонстрировать, что она все еще жива.
	Рольф с Кэтрин тем временем полностью оторвали половицу. 
Быстрый взгляд сквозь отверстие убедил юношу в том, что комната 
внизу пуста. Солдат, которые проживали в ней, вызвали, когда началась 
тревога.
	Рассвирепевший голос констебля выкрикнул какую-то угрозу, и 
удары в дверь возобновились с еще большей силой, чем прежде. 
Возобновившийся шум у двери, сливаясь с тем, что благодаря магии 
раздавался над головой, полностью заглушил скрип второй отдираемой 
доски. Теперь отверстие было достаточно большим для Рольфа, и через 
мгновение он проскользнул в него вместе с Кэтрин, которая последовала 
сразу за ним. Лофорду пришлось отодрать еще одну планку, прежде чем 
он смог протиснуться; к счастью, потолок был невысок, и ему не 
пришлось падать со слишком большой высоты. Чап без промедления 
последовал за ним. Кэтрин подняла лук и повесила на плечо колчан со 
стрелами, забытый в углу комнаты. Под своим плащом она могла 
спрятать оружие и теперь набросила капюшон, чтобы скрыть лицо. 
Рольф уже был у двери и внимательно смотрел наружу сквозь щель, пока 
мимо их комнаты не протопали чьи-то шаги; затем, прижавшись к стене, 
он осторожно выскользнул на лестницу. Люди констебля собирались на 
лестнице и на верхней площадке, все еще осаждая прочную дверь верхних 
покоев.
	Рольф, Кэтрин, Лофорд, Чап. Тесной группой все четверо быстро 
проскользнули вниз. У подножия лестницы, держа оружие под плащами, 
они быстро прошли через дверь во двор, где горели факелы, тревожно 
переступали животные; путешественники, лакеи, рабы, девушки из 
таверны - все толпились во дворе, пялясь наверх со смесью тревоги и 
интереса.
	Четверка ровным прогулочным шагом двинулась через двор к 
лестнице на противоположной стороне; там был единственный путь 
наружу. Они прошли около половины пути, проталкиваясь среди людей 
и обеспокоенных животных, когда позади них к шуму неожиданно 
присоединился отчаянный крик Чармианы о помощи. Она, должно 
быть, наконец решилась выглянуть из гардероба и обнаружила, что 
находится практически одна среди раздражающих звуков. Когда 
раздались крики, Рольф крепко сжал руку Кэтрин, но ему не стоило 
беспокоиться, поскольку ее шаг остался твердым. Без каких-либо помех 
со стороны небольшой толпы зевак, все четверо достигли желанной 
двери и начали подниматься по лестнице. Это здание было менее 
крепким, чем то, откуда они только что пришли, хотя и схожей 
постройки.
	Они поднимались мимо открытых дверей, но за ними никого не 
было видно. Комнаты, очевидно, опустели, когда началась тревога.
	Теперь Чап пошел впереди, откинув капюшон своего плаща. Когда 
они обогнули последнюю площадку на верху лестницы появился 
ожидаемый часовой; дверь комнаты, расположенной позади него, была 
открыта.
	Чап хорошо поставленным офицерским голосом требовательно 
спросил:
	- Эй, парень, в эту комнату входили какие-нибудь люди? - 
продолжая подниматься по лестнице.
	- Нет, господин! Там нет никаких неизвестных.
	- А это кто? - рявкнул Чап. Он показал за спину часового в темный 
угол пустой комнаты. Часовой повернул голову. Чап подошел к нему, 
вытаскивая из-под плаща свой проверенный клинок.
	Теперь четверка могла не торопясь подняться по приставной 
лестнице от верхней площадки к чердачному люку, ведущему на крышу. 
Рольф, который снова шел первым, как только выполз на ночной воздух, 
распластался по крыше. На крыше на другом конце двора люди Востока, 
ждавшие в бесполезной засаде, стали менее осторожными, и он легко 
смог разглядеть их силуэты. В той стороне теперь все было спокойно - 
состояние дел, которое не могло затянуться надолго; увидев большое 
отверстие, которое они проделали в полу, констебль должен был 
обнаружить, что его ловушка пуста, и пуститься по их следу.
	Чап размотал тонкую мягкую веревку, обмотанную вокруг его 
тела, и, уперевшись ногами в низкий парапет, превратился в живой 
якорь, чтобы удерживать веревку, пока остальные будут соскальзывать 
вниз. Рольф пошел первым. Веревка была достаточно длинной, чтобы с 
небольшим запасом достать до земли. Как только Рольф ощутил под 
ногами песок, он один раз дернул за веревку и принялся ждать с 
обнаженным мечом. Следующей спустилась Кэтрин, обронив свой лук 
на полдороге, но подхватив его раньше, чем стала рядом с Рольфом; 
затем спустился Лофорд, бормоча и ворча,- веревка обожгла ему пальцы. 
Затем свистящими кольцами последовала сама веревка, и наконец - Чап, 
наугад спрыгнувший с крыши на песок.



IV

Вдалеке

	Плотной группой четверка беглецов зашагала в тишине, которую 
нарушали лишь мягкий шорох песка под ногами и легкий шум ветра. 
Теперь Лофорд следовал за Рольфом, за ним девушка, а Чап, 
прислушиваясь к возможному преследованию, был замыкающим. Они 
оставили караван-сарай в нескольких километрах позади; звезды за это 
время медленно обернулись вокруг той, что отмечала Полюс. Рольф 
уверенно шагал в неизвестность, хотя имел лишь смутное представление 
о том, что за страна лежит в той стороне, и совершенно не представлял 
себе, чего в конечном счете хотел от него Арднех. Все молчали, и только 
раз или два до ушей Рольфа донесся слабый шепот-бормотание в ритме 
заклинаний, а вскоре после этого возникало нечто, что вполне могло бы 
быть естественными порывами ветра, дующего им в лицо, ветра 
достаточно сильного, чтобы поднять песок и замести их следы.
	Рольф снова и снова поглядывал вверх, стараясь заметить широкие 
птичьи крылья на фоне звезд. Но их не было.
	- Нам лучше выбраться из этих открытых песков до утра,- один раз 
тихо заметил позади Чап. Рольф только что-то буркнул в ответ. Это и 
без того было очевидно. Рольф немного ускорил шаг. Теперь ему было 
слышно дыхание Кэтрин. Но девушка держалась и не жаловалась.
	Текли ночные часы. Беглецы не останавливались для отдыха. В 
ясном небе еще не было никаких признаков рассвета, когда Рольф 
заметил, что характер местности изменился. Пологие дюны стали круче, 
и среди них вздымались холмы и бугры выветрившейся, изъеденной 
глины. Жиденькими пятнами появились трава и кусты, затем 
растительность заметно погустела. Когда небо на востоке стало светлеть, 
на местности начали преобладать глинистые холмы. Путешественники 
шли теперь по плато, часто перебираясь через небольшие овраги, 
пересекавшие им путь, или следуя вдоль тех, которые шли в нужном 
направлении. Стены некоторых из этих узких оврагов были достаточно 
крутыми, чтобы края образовывали своего рода козырьки, под которыми 
можно было бы укрыться на день.
	Рольф выбрал место, которое затем они немного улучшили, слегка 
подкопав глинистый откос и разбросав вырытый грунт там, где это было 
не заметно. Теперь, лежа в узкой нише, которую они вырыли, можно 
было просматривать около километра пройденного ими пути и около 
сорока метров оврага в противоположном направлении. И оттуда, 
наконец, появился Мевик и остальные члены его патруля; или, вернее, 
большинство их. Приближалось пять всадников, а не шесть.
	Четверо, которые только что легли усталые, снова вскочили на 
ноги. Мевик подъехал к их нише со словами:
	- Птицы только сейчас укрылись на день. Мы должны были 
встретить вас раньше, но...- Он устало махнул рукой, считая 
бесполезным теперь перечислять причины задержки. Он, его лошадь, 
люди и животные позади него выглядели усталыми, у некоторых были 
свежие повязки.- Вас преследует кавалерия, разрыв - меньше двух 
километров. Они отважились преследовать вас ночью, а нас было 
слишком мало, чтобы устроить настоящую засаду. Мы только ненадолго 
задержали их и потеряли Лэтэма.
	Теперь Рольф понял, чьего лица не хватало, чью лошадь вели 
сзади вместе с остальными запасными. Потрясение от потери друга 
пришло и отодвинулось в сторону в череде потерь, которые однажды 
могли подкараулить любого. Теперь же Рольф только спросил:
	- Сколько их? - Говоря, он запаковывал свой скудный багаж, 
готовясь погрузить его на спину лучшей из свободных лошадей.
	- Пятьдесят или около того,- сказал Мевик устало.- Благодаря 
проницательности или чему-либо еще они, должно быть, получили 
некоторое представление о важности того, что вы забрали; иначе они 
никогда не пустились бы по вашему следу ночью. Констебль лично 
возглавляет их. Арднех дает теперь какие-нибудь указания?
	- Только одно: я должен идти вперед с тем, что у меня есть.- Рольф 
закончил прикреплять свой багаж к лошади и скользнул в седло. Его 
взгляд упал на Кэтрин, и он увидел, что в своем отчаянии она сохраняла 
спокойствие только из-за огромной усталости. Упоминание об Арднехе, 
вероятно, ничего для н