ко  мне  пренебрежительно".  -  В  первом  шкафу  в
библиотеке такие замечательные книги! -  поспешно  проговорила  она.  -  Мне
раньше никогда не доводилось читать такое. Когда  я  жила  дома,  я...  Отец
заставлял меня все время заниматься.
   Дюмон бросил на девушку странный взгляд.
   - Вы поступили в университет, чтобы доставить удовольствие своему отцу? -
осторожно поинтересовался он.
   Роза кивнула и ловко сочинила правдоподобную историю:
   - Он этого хотел, а я всегда делала то, что хочет отец. Он  говорил,  что
раз уж мне все равно суждено остаться старой девой, так лучше, если я  начну
разбираться в науках, - тогда ему будет с кем поговорить.
   Роза внимательно следила за Дюмоном и старалась  прочесть  по  его  лицу,
какое впечатление произвели ее слова. Он явно не был настороже, разговаривая
с нею: должно быть, она добилась того, чтобы он ее недооценивал.
   "Он смотрит на меня и размышляет,  действительно  ли  я  такая  дурнушка.
По-моему, я кажусь ему очень послушной, очень кроткой, лишенной  собственной
воли".
   Может быть, такая уловка лучше, чем притворяться тупицей.
   - Отец всегда знал, что для меня лучше, и я была очень  рада  делать  все
так, как он хочет, - тихо продолжала  девушка;  это  по  крайней  мере  было
правдой. - Почему-то мне всегда давались языки, так что я помогала отцу, как
теперь помогаю мистеру Камерону.
   Дюмон ухмыльнулся:
   - Ах вот как... Что ж, только не позволяйте ему помыкать вами, моя милая.
Вы слишком привлекательная девушка, чтобы целыми днями сидеть  в  комнате  и
портить глаза, читая вслух.
   Роза с большим трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. "Он  не  скупится
на лесть! Впрочем, нужно ему подыграть". Она захлопала ресницами  и  скромно
опустила глаза.
   - Ну, мне не так уж плохо живется. Я могла  оказаться  заперта  в  душной
тесной конторе или библиотеке, работая с рассвета до заката. По крайней мере
здесь мне удается каждый день хоть ненадолго выходить на воздух.
   Дюмон наклонился к Розе,  словно  желая  коснуться  ее  руки,  и  девушка
незаметно - как она надеялась - отодвинулась.
   - А что, если мне удастся найти вам другую работу? - спросил он, хмурясь.
Его озабоченность была настолько неуклюже  разыграна,  что  Роза  удивилась:
неужели он думает, будто может кого-то обмануть? - Мне не  хотелось  бы  вас
пугать, но должен признаться: Камерон несколько не в своем уме.
   - Из-за... своего несчастного  случая?  -  срывающимся  голосом  выдавила
Роза.
   Дюмон небрежно пожал плечами:
   - Может быть, и из-за него тоже. Он всегда был безжалостен, а после этого
стал относиться совершенно бесчувственно ко  всем,  кроме  себя.  Откровенно
говоря, я думаю, что он опасен. О себе я не беспокоюсь, но  не  уверен,  что
женщине с его стороны ничего не грозит.
   Роза широко раскрыла глаза и прижала руку к губам - чтобы скрыть  гримасу
отвращения.
   - Но вы же не думаете... что я...
   - Я думаю, что он не станет беспокоиться о вашей безопасности, хотя  едва
ли представляет угрозу сам, - проговорил Дюмон с фальшивой заботливостью.  -
В конце концов, он никогда не покидает своих  апартаментов.  Однако  у  меня
есть друзья в городе, и мне,  может  быть,  удастся  найти  для  вас  другую
работу, если желаете. Условия, наверное, не  будут  такими  роскошными,  как
здесь, но по крайней мере ваш наниматель будет нормален психически.
   Роза снова опустила глаза и покачала головой.
   - Я и подумать не могу о том, чтобы  оставить  это  место.  Я  ведь  дала
слово.
   - Во всяком случае, вспомните о моем предложении, если почувствуете,  что
Камерон становится непредсказуемым, - настойчиво сказал Дюмон.
   Роза кивнула, потом приложила руку к виску и поморщилась.
   - Все это так... огорчительно. Боюсь,  что  у  меня  начинается  мигрень,
мистер Дюмон.
   - Поль, - проникновенно сказал он, снова пытаясь коснуться ее руки.
   - Наш разговор очень взволновал меня, и если я сейчас не прилягу,  голова
у меня начнет раскалываться, - продолжала Роза, отворачиваясь  и  словно  не
замечая его протянутой руки. - Прошу вас, извините меня.
   Продолжая прижимать одну руку  к  виску,  другой  она  подобрала  юбки  и
поспешно направилась к дому, не дав Дюмону возможности предложить  проводить
ее.
   Роза чувствовала себя испачканной, словно прикоснулась к чему-то  липкому
и скользкому.
   "Ну и наглец! Фу! Я предпочла бы его обществу общество сотни жаб!"
   Хорошо, что Камерон не слышал их разговора: он мог бы не  лучшим  образом
истолковать ее ответы.
   "Пожалуй, остаток дня лучше провести здесь, - решила  Роза,  закрывая  за
собой дверь. - Хватит с меня свежего воздуха. Впрочем... Учитывая,  что  мне
пришлось иметь дело с Дюмоном, и воздух-то был не таким уж свежим".
   Камерон пристально смотрел в зеркало, стиснув челюсти так яростно, что не
удивился бы, если бы у него начали крошиться зубы.
   - Что, черт побери, он затеял? - прорычал он.  -  Кем  он  себя  считает,
распоряжаясь здесь так по-хозяйски? Этот проходимец!.. Да я вырву  сердце  у
него из груди! Снесу ему голову с плеч!
   Сознание затопил неукротимый гнев.  Он  ощутил  запах  мускуса  и  крови,
почувствовал во рту жгучий  привкус  желчи.  Казалось,  что  свет  померк  и
осталось лишь  его  отражение  в  зеркале.  Он  жаждал  крови,  крови  этого
претендента на  его  власть,  посмевшего  унизить  его  на  его  собственной
территории...
   Треск дерева помог ему побороть безумие.
   Камерон опустил взгляд на свой стол и поразился, увидев  четыре  глубокие
параллельные царапины с каждой стороны от бювара - там, где  в  полированную
поверхность впились его когти.
   Эта картина привела  его  в  чувство.  Пламенный  гнев  сменился  ледяным
спокойствием.
   "Дюмон просто верен себе - я знаю эту его манеру, я не раз наблюдал,  как
он ведет себя с хорошенькими горничными. Он не дурак,  он  видит,  насколько
привлекательна Роза. Никаких друзей в городе у него нет: он просто старается
втереться к девушке в доверие и уговорить ее отказаться от моего попечения и
отдаться в его руки".
   Все это делало Дюмона соблазнителем и подлецом - что не удивило Камерона,
- но не более того.
   Что на самом деле было зловещим -  так  это  его  собственная  мгновенная
реакция, яростный гнев,  как  только  он  понял,  что  соперник  пытается...
пытается...
   Что пытается?
   "Пытается  захватить  мою  собственность,  оспорить  мою  власть  в  моих
собственных владениях. Я реагировал не как человек и Повелитель Огня, а  как
животное, как зверь, на территорию и самку которого претендует другой самец.
Другими словами - как волк".
   По телу Камерона пробежала дрожь, когда он понял, как  близко  подошел  к
краю пропасти.
   "Не вытесняет ли волк человека?"
   Потрясенный, он откинулся в кресле, не  сводя  глаз  с  четырех  глубоких
царапин на столе. Несколько долгих минут он был не в силах ни двигаться,  ни
даже думать: шок словно парализовал его.
   Потом он качнул головой...
   "Как собака, стряхивающая воду со шкуры..."
   Нет! Это - путь к безумию!
   "Очнись! - сердито одернул он себя. - Нет смысла выискивать все  новые  и
новые признаки чего-то, что ты вполне в силах контролировать  усилием  воли!
Ты ведь помнишь, что такое усилие воли? Ты еще собирался похвастаться  силой
воли перед Розой!"
   Сейчас  главное  -  восстановить  контроль  над   собой,   вернуть   себе
пресловутую силу воли. Нужно немедленно вернуться  в  нормальное  состояние.
Нужно немедленно проанализировать случившееся, как он всегда это делал.
   "Думай! Что еще важного было в том разговоре?"
   Камерон снова ощутил приступ гнева, вспомнив о  наглости  Дюмона,  но  на
этот раз без труда подавил его.
   Так что было важным?
   Потом он сообразил.
   "Реакция Розы. Она вела себя так, словно не поверила Дюмону. Она явно  не
поддалась его сомнительному очарованию. Более того, если я  не  ошибся,  она
сбежала от него, как только смогла".
   Внезапно Камерон почувствовал себя  много  лучше;  напряжение  спало,  он
начал успокаиваться. Роза Хокинс оказалась слишком умна для  Дюмона,  быстро
раскусила его и поняла, что такому человеку нельзя доверять. Значит, ему  не
следует  опасаться  предательства  с  ее  стороны.  Поверила  она  или   нет
утверждению Дюмона, что его учитель безумен - "обстоятельство, которое я,  к
несчастью, не могу полностью  исключить",  -  ей  по  крайней  мере  хватило
здравого смысла понять, почему Дюмон пытается ее очаровать.
   Камерон посвятил несколько минут дыхательным упражнениям, заставляя  себя
упокоиться. Только  когда  он  снова  обрел  полный  контроль  над  собой  и
почувствовал уверенность в себе, Камерон вызвал в зеркале образ Розы.
   Девушка была занята чтением; к удовольствию Камерона, она читала одну  из
тех предназначенных для  подмастерьев  книг,  которые  он  ей  рекомендовал.
Значит, ее предложение заняться по крайней мере  теоретической  подготовкой,
чтобы иметь  возможность  помогать  ему  в  исследованиях,  не  было  пустым
обещанием. Она в самом деле хотела попытаться.
   "Посмотрим, что получится, когда она доберется до более сложных книг".
   С другой стороны, эти манускрипты не могли быть  более  запутанными,  чем
некоторые из средневековых текстов, с которыми Роза успешно справилась.
   Роза сидела  в  позе,  которая  привела  бы  в  ужас  любую  гувернантку:
облокотившись на один валик мягкого  дивана,  она  уперлась  обеими  ногами,
согнув колени, в другой, скромно подоткнув юбку под ноги. Ни  одна  светская
девица ни при каких обстоятельствах не села бы на диван подобным образом.  И
ни одна должным образом вымуштрованная девица не стала бы так горбиться  над
книгой. Роза немного хмурила брови, иногда терла глаза  и  поправляла  очки,
словно ей плохо было видно. Хотя книга была печатная, а не рукописная, шрифт
был очень мелким. Камерон понадеялся, что Розе будет не  слишком  трудно  ее
читать.
   "Может быть, стоит предложить, чтобы она за мой счет побывала у  окулиста
в Сан-Франциско? Сомневаюсь, чтобы в последние годы ей  удавалось  подбирать
себе очки: судя по ее гардеробу, у нее на  это  могло  не  оказаться  денег.
Должно быть, ей приходилось  экономить  на  всем.  -  Собственная  наивность
вызвала у Камерона усмешку. - Да не бывала она у окулиста. Она все  покупала
по каталогу Сирса и Роубака и очки тоже заказывала у них".
   Камерон вспомнил,  с  каким  изумлением  читал  в  свое  время  страницы,
посвященные очкам и пенсне; там был еще и тест  для  определения,  какую  из
восемнадцати разновидностей покупателю следует заказать.
   "Она, конечно,  воспользовалась  тестом  с  той  же  основательностью,  с
которой она делает все. Вся беда в том, что сам тест  никак  нельзя  назвать
точным, а продаваемые по каталогу очки - тем более".
   Камерон прикрыл глаза и произвел некоторые подсчеты.
   "Бесполезно посылать ее в город раньше Дня Благодарения: ни один  окулист
не сможет ничего для нее сделать, даже по моей рекомендации. Кроме того, раз
уж она поедет в Сан-Франциско, пусть немного поразвлечется. Если она  успеет
прочесть мне самые  важные  сочинения  за  эту  неделю  и  следующую,  можно
отправить ее туда на три дня в середине декабря. Это и  мне  даст  три  дня,
чтобы попробовать новые  заклинания.  Хм-м...  С  четверга  по  воскресенье,
пожалуй. Должно быть, в Опере будут давать спектакль, а на другие  вечера  я
ей  тоже  что-нибудь  организую.  Достаточно  ли  она  легкомысленна,  чтобы
побывать на оперетте в театре "Колумбия"? Или  лучше  подойдет  какой-нибудь
концерт?"
   Камерон протянул руку к звонку, чтобы вызвать секретаря, потом решил, что
его агент в городе сможет обо всем позаботиться. Почему-то ему не  хотелось,
чтобы Дюмон знал, какие планы для Розы он строит. Можно  написать  письмо  с
помощью саламандры... Впрочем, нет: есть лучший способ.
   Он потянулся к телеграфному аппарату  и  начал  выстукивать  распоряжения
своему агенту в главном офисе.
   "Приготовьте для нее апартаменты... Предупредите слуг...  Договоритесь  с
окулистом... Купите билеты в театры... - Да, девушка ведь не ориентируется в
городе. Камерон добавил еще один пункт:
   - Пусть Снайдер наймет экипаж с опытным возницей".
   Может быть, Розе  и  понравится  ездить  по  канатной  дороге,  но  нужно
предупредить ее, чтобы в любую  поездку  она  брала  с  собой  Снайдера  или
горничную, а после наступления темноты пользовалась только экипажем.
   К тому времени, когда  Камерон  закончил  перечень,  он  чувствовал  себя
добрым дядюшкой, позаботившимся о приятных каникулах для племянницы. Ему  не
терпелось увидеть реакцию Розы немедленно; он решил, что не станет ждать  до
вечера.
   Камерон придвинул к себе переговорную трубку и откашлялся. Да,  нужно  не
забыть: разговаривать нужно так, словно он не знает, у себя ли девушка.
   - Э-э... Роза! Вы случайно не в своей комнате?
   Она подняла голову при первом  звуке  его  голоса  и  с  виноватым  видом
поспешно опустила ноги на пол. Положив  книгу,  она  подошла  к  столу,  где
находилась переговорная трубка.
   - Ясон? Да, погода оказалась не такой приятной, как я  рассчитывала,  так
что я осталась дома. Чем могу быть полезна?
   - На самом деле, - пасть Ясона приоткрылась в улыбке,  -  скорее  я  буду
полезен вам. Вам предстоит очень много работать в ближайшие несколько  дней,
а я обещал вам поощрение за труды. Как вы  посмотрите  на  поездку  в  город
недели через две?
   Ее лицо засветилось от удовольствия  и  еще  какого-то  чувства,  которое
Камерон не смог определить.
   - О, это было бы чудесно! Есть некоторые  вещи,  о  которых  я  не  могла
просить постороннего человека... - начала объяснять девушка.
   "До чего же мило она краснеет!"
   - Мне  кажется,  что  вы  помогали  мне  очень  трудолюбиво  и  заслужили
возможность развлечься, о  которой  я  раньше  вам  говорил.  -  Телеграфный
аппарат начал отстукивать  ответ  на  его  послание,  и  Камерон  с  обычной
легкостью расшифровал точки и тире. - В пятницу в Опере дают  "Джоконду",  в
субботу в театре "Колумбия" - "Детей в стране игрушек".  Если  пожелаете,  в
субботу также можно пойти на шекспировскую драму с этим кривлякой Барримором
в главной роли.  Насколько  я  знаю,  вы  носите  очки...  -  Роза  смущенно
поправила очки на носу. - ...И я подумал, что, поскольку вам приходится  так
много для меня читать, было бы хорошо, если бы вы побывали у моего  окулиста
и удостоверились, что стекла вам подобраны правильно.
   Роза открыла рот, словно собираясь возразить, потом передумала.
   "Умница. Вы же знаете, что очки вам нужны,  так  что,  по  поговорке,  не
смотрите в зубы дареному коню".
   - В таком визите, если со стеклами все в порядке, вреда не будет, но  при
чтении вы иногда запинаетесь, и я хочу быть уверен, что  вам  не  приходится
слишком напрягать глаза, - продолжал Камерон. - Я  слишком  заинтересован  в
вашей помощи, чтобы рисковать. Так или иначе, вы сможете остановиться в моем
городском доме, я распорядился,  чтобы  вам  наняли  экипаж,  и  вы  сможете
заняться покупками.
   - Спасибо, Ясон, - горячо поблагодарила его Роза. -  Все  это...  гораздо
больше того, на что я могла бы рассчитывать. - Ее щеки  горели  от  радости,
глаза за стеклами очков блестели.
   Камерон еще больше почувствовал себя добрым дядюшкой.
   - Что вы предпочтете - Барримора или оперетту? - спросил он. -  Я  поручу
своему агенту позаботиться о билетах. Лицо Розы озарила лукавая улыбка.
   - Наверное, я должна была бы сказать: Барримора,  но  должна  признаться,
что я... ох, мне так стыдно! - я обожаю Виктора  Герберта.  Его  музыкальные
комедии - как конфеты: очень сладкие, вероятно, вредные  для  организма,  но
такие приятные!
   - Да и какое развлечение больше подходит к кануну Рождества, чем "Дети  в
стране  игрушек",  -  рассмеялся   Камерон   и   отпечатал   соответствующее
распоряжение. - Иногда лишняя сладость -  как  раз  то,  что  нужно.  Должен
сказать, что я не разделяю общее мнение о Джоне Барриморе. По-моему, Шекспир
- не лучший  для  него  выбор.  Он  слишком  рассеян  для  Оберона,  слишком
громогласен  для  Гамлета,  слишком  поверхностен   для   Макбета,   слишком
бесчувствен для Отелло, слишком молод для Лира и слишком стар для Ромео.
   - А как насчет принца Хэла? - мягко поинтересовалась Роза.
   Камерон фыркнул.
   -  Только  пьяница  Хэл,  задушевный  друг  Фальстафа,  и  остается.  Вот
подождите, пока Барримор появится в более подходящей для  него  роли:  тогда
очень советую вам посмотреть на него. - Камерон накрыл  крышкой  телеграфный
аппарат. - Ну вот, это все, о чем я хотел вам  сообщить.  Вы  готовы  начать
чтение в обычное время? Или хотите мне что-нибудь сказать?
   "Так!  Если  она   собирается   выдать   мне   Дюмона,   возможность   ей
предоставлена".
   Роза закусила губу: она явно колебалась.
   - Я сегодня встретилась с мистером Дюмоном, - начала она  медленно.  -  Я
ничего не сказала ему по поводу магии, да он и не спрашивал. Впрочем, он вел
себя... очень по-дружески. - По ее тону Камерон понял гораздо  больше  того,
что было сказано, и порадовался тому, что не ошибся в девушке.
   - Мне следовало бы предупредить вас, - серьезно ответил  Камерон,  -  что
Дюмон - ловелас. Надеюсь, он не проявлял излишней фамильярности?
   - Да нет, пожалуй, - поморщилась Роза.  -  Но  мне  показалось,  что  при
малейшем поощрении он может позволить себе нечто подобное.
   - Ему приказано обращаться с вами уважительно, - заверил ее Камерон, - но
на вашем месте я не стал бы особенно  доверять  всему,  что  он  говорит,  в
особенности тому, что он рассказывает о себе. Он однажды уверял одну из моих
горничных, что является законным претендентом на русский трон  и  что,  если
она с ним убежит, он сделает ее царицей.
   Роза расхохоталась, как Камерон и ожидал.
   - Не может быть! И она ему поверила? Камерон усмехнулся.
   - Она дала ему по физиономии и посоветовала рассказывать сказочки  детям,
которых они позабавят. Я стараюсь  не  нанимать  девушек,  у  которых  волос
долог, а ум короток.
   Роза продолжала смеяться.
   - Молодец! Что ж, если от  него  так  легко  отделаться,  мне  не  о  чем
беспокоиться. Еще раз спасибо, Ясон. Обещаю вам:  в  предвкушении  ожидающих
меня развлечений я стану еще трудолюбивее.
   - На это я и рассчитывал, - поддразнил ее Камерон и  усмехнулся,  увидев,
как она смущенно улыбнулась и покраснела.
   Роза снова улеглась на диван и взялась за книгу. Камерон смотрел  на  нее
несколько секунд, потом приказал зеркалу убрать отражение.
   Саламандра появилась перед ним без зова.
   -  Как  я  понимаю,  ты  все  слышала?  -  спросил  Камерон.  Она  лениво
крутанулась и заняла свое место на обсидиановой пластине.
   - Ты хочешь, чтобы Дюмон  свободно  общался  с  ней?  -  поинтересовалась
саламандра.
   - Он не посмеет применить силу - здесь по крайней мере, пока она под моей
защитой, - ответил Камерон. - И честно говоря, мне любопытно, затеет ли он с
ней снова разговор. Мне также интересно, расскажет ли она об этом мне. -  Он
на мгновение задумался. - Ведь о том, что он ей говорил сегодня, она мне  не
сообщила.
   - Не принято говорить  своему  нанимателю,  что  другой  его  подчиненный
называет его безумцем, - заметила  саламандра.  -  Это  было  бы  не  только
грубостью, но и могло показать девушку  в  невыгодном  свете.  Вы  могли  бы
предположить,  что  она  метит  на  его  место,  поскольку   его   должность
постоянная, а ее - только временная. Да она и ничего доказать бы не смогла -
они же разговаривали наедине.
   - Верно. - Такой нюанс ускользнул от  Камерона,  и  он  порадовался,  что
саламандра обратила на это его внимание. - Из-за подобного обвинения  я  мог
бы ее уволить, поверь я не ей, а Дюмону.
   - Девушка неглупа; она явно стремится сохранить работу как можно  дольше.
- В голоске саламандры прозвучало ехидство. - Она иногда разговаривает  сама
с собой в ванной.
   Это было к