теории... Не вижу, почему бы и нет. Более того, вы узнаете из книг,  которые
будете читать, что в прошлом некоторые великие маги так и поступали. Предмет
один и тот же, разные только заклинания и испытания. Единственное неудобство
заключается в том, что, если подмастерье попадет в беду,  Мастер  не  сможет
приказать духам его стихии вернуться на место.
   - Вы подчеркнули "не сможет приказать". А сможет  ли  он  сделать  что-то
другое, чтобы избавить подмастерье от последствий ошибки?
   Боже, как быстро она все схватывает!
   - Если его  власть  над  духами  собственной  стихии  достаточно  велика,
возможно, ему удастся  с  их  помощью  принудить  духов  стихни  подмастерья
оставить того в покое. - Камерон покачал головой, забыв, что девушка его  не
видит. - Впрочем, я не стал бы пытаться проделать  такое  с  любыми  духами,
кроме сильфов. Они - самые покладистые и снисходительные  и  реже  остальных
впадают в ярость. Гномов разозлить трудно, но в гневе  они  неумолимы,  а  с
ундинами я, по очевидным причинам, и вовсе не мог бы справиться.
   - Понятно. - Роза снова взялась за книгу. - Спасибо,  Ясон.  Вы  избавили
мои глаза от большой нагрузки. Что же до  остальных  перлов  мудрости  герра
Метцигера... Как бы мерзко они ни были написаны, я справлюсь.
   Камерон снова откинулся в  кресле,  а  Роза  возобновила  чтение;  однако
Повелитель Огня продолжал обдумывать вопрос, который она задала.
   Стихией Розы был Воздух; саламандра не стала бы говорить об этом, если бы
в  ней  не  было  заметного  магического  потенциала.  Не  провести  ли  ему
эксперимент, который упомянула Роза, и не попытаться ли обучить  ее  самому?
Это, безусловно, сняло бы проблему, встающую, когда  подмастерье  становится
Мастером и или учителю,  или  ученику  приходится  искать  себе  новый  дом.
Повелитель Огня и Повелитель Воздуха вполне могли бы жить в одном  доме  без
всяких осложнений.
   "Могу ли я это сделать? И следует ли? Кто  может  от  такого  пострадать?
Думаю, она не настолько глупа, чтобы  впутаться  в  настоящие  неприятности.
Единственная проблема - сможет ли она пройти испытания, поскольку в  этом  я
не смогу помочь ей, как помог бы, будь ее стихией Огонь".
   Этот вопрос занимал Камерона весь вечер и даже наполнил собой его  сны  в
ту ночь.

Глава 8

   Поверив в реальность магии, Роза каждое утро просыпалась  в  предвкушении
новых открытий; ее энтузиазм нисколько не умеряло сознание  того,  что  Ясон
Камерон - человек опасный и, возможно, неуравновешенный и  что  ей  в  любой
момент могут грозить неприятности. Это ничего не значило, может  быть,  даже
заставляло ее испытывать возбуждение:  ничто  так  не  подчеркивает  радость
жизни, как привкус опасности. Однако в  то  утро  Роза  проснулась  в  менее
приподнятом настроении, н тому имелась  причина.  Сегодня,  как  сообщил  ей
накануне Ясон,  в  поместье  должен  вернуться  Поль  Дюмон.  Камерон  снова
попросил Розу не раскрывать Дюмону ее вновь обретенных знаний о магии, и она
охотно подтвердила свое согласие. Поль тоже олицетворял  опасность,  но  это
была опасность не такого рода, с которой Розе хотелось бы заигрывать. Она  с
подозрением  относилась  к  движущим  им  мотивам  и  к   его   морали;   он
представлялся ей скользким типом.
   "Я слишком много знаю о людях,  подобных  Дюмону,  не  знаю  только,  как
защититься от них. Да и не хотелось бы выяснять  это  на  практике.  -  Роза
вздохнула. - Нет, дело не в исходящей от него  угрозе  -  мне  противна  его
развращенность. Не могу себе представить, чтобы он совершил что-то великое и
устрашающее - только что-то мелочное и мерзкое".
   Роза  раздвинула  полог  кровати,  что  послужило   знаком   для   всегда
внимательной саламандры опустить очки в ее протянутую  руку.  Ох,  насколько
это лучше, чем шарить по столику, как раньше!
   "Как было бы хорошо, если бы удалось сохранить при себе саламандру, когда
закончится моя работа здесь..."
   Огненная служанка  подлетела  к  окну,  и  портьеры  раздвинулись.  Серый
тусклый свет за окном в точности соответствовал унылому настроению Розы. Она
прекрасно знала: как бы ни стремилась она избегать  Дюмона,  она  непременно
встретится с ним. Так случалось всегда: именно те люди, которых  она  меньше
всего  хотела  видеть,  оказывались  первыми,  с  кем  она  сталкивалась,  и
избавиться от них было труднее всего. Поскольку в доме нет никого, кроме них
с Дюмоном, от него не скроешься: он всегда отыщет ее по звуку шагов.
   "Что ж делать... Раз погода такая унылая, это по крайней мере оправдывает
мое нежелание выходить  из  собственных  комнат.  -  Роза  спустила  ноги  с
постели, закуталась в пеньюар и направилась в ванную. - Жаль, конечно, что я
никогда не была хрупким созданием: тогда бы я могла сослаться на недомогание
и под этим предлогом избавиться от него..."
   ...С другой стороны, Поль Дюмон ведь об этом не знает.
   Она сбросила одежду и погрузилась в  воду  -  как  всегда,  именно  такой
температуры, какую она любила: не обжигающую, но горячую, такую, когда мышцы
расслабляются и открываются все поры. Вот и еще одно преимущество знакомства
с саламандрой!
   "Он видел, как я вышла на прогулку, но ему  неизвестно,  куда  я  ходила.
Может быть,  я,  как  и  подобает  благовоспитанной  барышне,  прошла  всего
несколько шагов, а не совершила полезный  для  здоровья  променад.  Да,  это
выход! Я могу вежливо поговорить с ним  несколько  минут,  а  потом  у  меня
разболится голова, и придется искать уединения. Если мы встретимся в доме, я
могу или вернуться к себе, или выйти на свежий воздух. Если  снаружи  -  мне
потребуется оказаться в тепле".
   Придумав  вежливый  способ  избавиться  от  нежеланного  общества,   Роза
почувствовала себя несколько лучше.
   "Интересно, можно ли отвадить его как-то  иначе?  При  наших  встречах  я
больше  молчала...  Можно  держаться  так  и  в   дальнейшем:   притвориться
застенчивой. Нет, вдруг он примет это за поощрение, как некоторые мужчины. А
не притвориться ли мне тупой?"
   Роза обдумывала такую  возможность,  лежа  в  горячей  ванне.  Выбившиеся
прядки волос свернулись от пара тугими колечками.
   Тупость может вызвать у  Дюмона  отвращение,  а  может  и  привлечь  его.
Мужчины обычно не возражают против того, чтобы женщины были тупыми. Да и как
может сочетаться тупость с ее обширными познаниями в языках?
   "Нет, не тупой, а дурочкой.  В  университете  было  несколько  девушек  -
прекрасных лингвисток, напрочь лишенных здравого смысла".
   Такая уловка может  сработать  лучше.  Роза  замечала,  что  те  мужчины,
невесты или жены которых были непроходимо глупы, старались как можно  меньше
времени проводить в их обществе.
   "Если он не оставит меня в покое,  я  могу  начать  болтать  без  умолку.
Никогда еще не встречала мужчину, который выдержал бы бессмысленную болтовню
дольше нескольких минут".
   Впрочем,  это  уже  последнее  средство.  Вряд  ли   ей   долго   удастся
притворяться глупой.
   Она сделала глубокий вдох и расслабилась. Теперь, когда у нее  был  план,
Роза была готова встретить лицом к лицу все, что ее ожидает. Если бы  только
ее не ожидал Дюмон! Она не то чтобы боялась его - но каждый раз,  когда  они
встречались,  чувствовала  подавленность.  Он  был  не  таким   уж   силачом
физически, но все же много выше и сильнее ее, а у Розы сложилось  убеждение,
что при случае Дюмон вполне способен применить к женщине силу.
   "А не удастся ли уговорить Ясона почаще посылать Дюмона в город или  даже
все время держать его там, вызывая в поместье,  только  когда  в  этом  есть
необходимость?"
   Идея показалась Розе весьма привлекательной, но  от  нее  скоро  пришлось
отказаться.
   "Он ведь секретарь Камерона, а я не собираюсь брать на  себя  еще  и  эти
обязанности вдобавок к уже имеющимся".
   Она и в самом деле не могла бы этого сделать. Дюмон явно выполнял  вполне
определенные приказания Камерона, и выполнял их привычно и  быстро.  Она  не
смогла бы  делать  это  столь  же  безукоризненно,  а  Камерон,  несомненно,
требовал и ожидал от  своих  служащих  компетентности.  Если  она  попробует
заменить Дюмона, ее ждет провал, а Роза вовсе не  хотела  лишиться  уважения
Камерона, которое успела завоевать.
   Ее собственная работа занимала  теперь  и  дневные  часы,  поскольку  она
начала читать книги, которые Камерон рекомендовал для  ее  образования.  Она
сама  предложила  ему  это  накануне,  указав  на   то,   что   она   вполне
квалифицированная исследовательница, и если  он  не  воспользуется  этим  ее
умением в дополнение к работе переводчицы,  то  не  получит  от  нее  полной
отдачи.
   "Я и так уже делаю очень много. Будет гораздо легче скрыть от Дюмона, что
я знаю всю правду о Ясоне, чем  пытаться  стать  не  только  переводчицей  и
исследовательницей, но и личным секретарем. В сутках не хватит  на  все  это
часов".
   Серый свет, сочащийся в окно, напомнил Розе о зимних днях в Чикаго,  хотя
она и понимала, что, выглянув в окно, не увидит привычной  для  себя  зимней
картины. Оставалось уже совсем немного времени до Дня  Благодарения...  Роза
не ожидала, что этот праздник будет отмечаться в доме Камерона.  Приближение
даты лишь говорило о том, как долго она уже здесь находится.
   "Всего неделя до Дня Благодарения! Трудно поверить..."
   Все дни были одинаковыми, ничто  не  отличало  один  от  другого,  и  они
сливались воедино.
   "Так трудно вспомнить, какой сегодня день недели, не говоря уже о числе и
месяце!"
   Поместье находилось далеко от полустанка Пасифика, так  что  до  Розы  не
долетал воскресный колокольный звон, как это было в Чикаго. Не было  никакой
возможности посещать воскресные службы, и Роза лишилась и этого  напоминания
о начале недели.
   Она размышляла обо всем этом, пока одевалась. Одежду она выбрала  теплую:
шелка не годились для такой погоды. Батареи  в  комнатах  были  горячими,  а
саламандры разожгли огонь во всех каминах.
   "Как странно... Наверное, будь  я  должным  образом  воспитана,  я  очень
переживала бы по  поводу  пропущенных  воскресных  служб,  но  я  совсем  не
чувствую, чтобы мне этого не хватало. Разве я  там  скучала?  Наверное.  Наш
проповедник был не слишком искусным оратором, а о музыке нечего и  говорить.
Не помню, чтобы папа был таким  уж  ярым  приверженцем  религии.  Мы  всегда
ходили  в  университетскую  часовню,  потому  что  так  было  принято  среди
преподавателей".
   После того, как детство кончилось, Роза никогда не обращалась  к  религии
за  утешением  и  поддержкой  -  может  быть,  потому,  что  стала   слишком
практичной, чтобы надеяться  их  получить.  Она  никогда  не  видела,  чтобы
церковные деятели предлагали нуждающимся  в  помощи  что-то,  кроме  советов
"накормить голодных и утешить страждущих". Что же  касается  самого  Творца,
Роза  не  могла  себе  представить  Бога  настолько   праздным,   чтобы   Он
прислушивался к каждой молитве и просьбе верующих.
   "Мне, пожалуй, и не захотелось бы это  делать,  будь  я  Богом.  Половина
людей,  подобно  избалованным  детям,  клянчит  лишнюю  конфетку,  а  вторая
половина жалуется на несправедливость своей доли.  А  еще  есть  такие,  кто
напыщенно благодарит Создателя,  когда  на  самом  деле  им  просто  хочется
похвастаться своим везением. На месте Бога я наслала бы на них всех чуму или
вражеское нашествие, чтобы узнали,  что  такое  настоящее  страдание,  и  не
докучали мне".
   Вчера  вроде  бы  было  воскресенье,  последнее  воскресенье  перед  Днем
Благодарения? Ноябрь... Как странно!
   Роза застегнула ботинки и вышла в гостиную, где ее, как обычно, дожидался
завтрак. Если бы саламандра была в комнате, Роза поблагодарила бы ее, но она
отправилась в те неведомые края, где  пребывают  саламандры,  когда  они  не
нужны своим хозяевам. Роза пила кофе и намазывала масло на тост, по-прежнему
размышляя о том, как быстро идет время.
   "Я уехала из Чикаго в конце октября и добиралась сюда  не  менее  недели.
Один из кондукторов поезда, кажется, что-то говорил о Хэллоуине... Потом еще
неделю я делала переводы для Ясона - до того,  как  прочла  книгу  Ди.  Поль
отсутствовал тоже  немногим  больше  недели.  Да,  остается  совсем  немного
времени до Дня Благодарения, я не ошиблась. - Роза покачала головой.  -  Вот
уж не думала, что время начнет течь так незаметно".
   Действительно, как странно! Ее жизнь так изменилась за эти недели!
   "Магия, саламандры - Господи, ведь еще совсем недавно я не  думала  ни  о
чем, кроме крыши над головой и возможности  заработать  на  кусок  хлеба,  а
теперь - посмотрите на. меня!  Шелковые  и  шерстяные  платья,  превосходная
пища, роскошные апартаменты, работа, которую я не только хорошо умею делать,
но которой наслаждаюсь! И возможность  закончить  диссертацию...  Да  еще  и
щедрая плата! - Роза снова  покачала  головой.  -  Мне  следует  благодарить
провидение, а не переживать из-за того, что мне  не  удастся  избавиться  от
общества единственного неприятного типа!"
   Да, все так, но ведь Ясон Камерон  тоже  почему-то  не  доверяет  Дюмону,
иначе не стал бы просить ее держать в тайне ее новое знание о магии. Значит,
ее беспокойство не столь уж беспочвенно. Придя к такому выводу,  Роза  стала
обдумывать, отправиться ли ей в  парк,  рискуя  встретить  там  Дюмона,  или
остаться у себя.
   "Может быть, мне и следовало бы избегать Дюмона, но ведь Закат, наверное,
ждет меня".
   В последние дни Роза  регулярно  навещала  жеребца.  Он  по-прежнему  был
ласков и послушен, как комнатная собачка, и  возмущение  девушки  неприязнью
Дюмона к коню только росло. Бедняжка  Закат  явно  страдал  от  одиночества,
несмотря на то, что в соседних  стойлах  находились  две  рабочие  лошади  и
старенький пони.  Из  разговора  с  Камероном  Роза  знала,  что  до  своего
несчастья он непременно посвящал жеребцу час или  два,  и  у  нее  сложилось
смутное впечатление, что для коня возможность бегать в  загоне  не  заменяет
ежедневной скачки под седлом. Должно быть, кто-то  говорил  ей,  что  такому
коню  для  счастья  необходимо  общество  человека;  поведение  Заката  явно
подтверждало это.
   Что ж, она не может ездить на таком коне, хоть и готова  с  радостью  его
ласкать и разговаривать с  ним.  Он  может  быть  очень  ласковым,  но  Роза
сомневалась,  что  Закат  простит  ошибки  неопытному   наезднику.   Девушка
обдумывала возможность поучиться ездить на старом пони, пока не  сообразила,
как  смешно  будет  выглядеть:  взрослая  женщина  на   маленькой   лошадке,
предназначенной для ребенка, с волочащимися по земле ногами  и  подоткнутыми
чуть не до талии юбками. Это никуда не годилось; особенно  ей  не  хотелось,
чтобы в таком виде ее застал Поль Дюмон. Кроме  того,  в  любом  случае  она
ездила бы по-дамски, а Закат наверняка не приучен к дамскому седлу.
   Когда Роза кончила завтрак, появилась саламандра, чтобы убрать поднос.
   - Не пойдет ли сегодня дождь? - спросила ее Роза.
   - До сумерек дождя не будет,  -  уверенно  ответила  саламандра  и  ловко
направила поднос к двери.
   Ее слова помогли Розе  принять  решение.  Во-первых,  она  не  собиралась
позволить Полю Дюмону запугать себя настолько,  чтобы  все  время  сидеть  в
своих комнатах. Во-вторых, бедный  конь  нуждался  в  обществе.  Роза  взяла
яблоко из корзины с фруктами, которая  теперь  всегда  стояла  на  столе,  и
надела теплое пальто (она обзавелась им, когда обнаружила, что изящный плащ,
включенный Камероном в ее гардероб, очень наряден, но совершенно непрактичен
для прогулок по лесу).
   Закат, несомненно, высматривал девушку: он ждал у ближайшего к дому конца
загона и иногда посматривал  через  забор  в  сторону  двери.  Увидев  Розу,
жеребец поставил уши торчком, взмахнул хвостом  и  тихонько  заржал,  словно
здороваясь.
   Девушка не смогла сдержать улыбки. Как только она  подошла  к  загородке,
Закат ткнулся носом ей в руку и фыркнул. Не было и  намека  на  то,  что  он
способен ее укусить.
   "Что за глупец этот Дюмон! Бедный Закат, должно быть, показывает ему зубы
потому, что чувствует: этому человеку доверять нельзя".
   Роза  почесала  Закату  за  ухом,  потом  шею;  конь  шумно  фыркнул   от
удовольствия и попытался положить голову Розе на плечо.
   - Ты любишь меня только за то, что  я  приношу  тебе  яблоки,  -  шутливо
сказала девушка. - Это не бескорыстная любовь, и не думай, будто мне  о  том
неизвестно.
   Жеребец заржал, словно соглашаясь с ней, и Роза рассмеялась.
   - Да уж ладно, - сказала она Закату. - Ты так хорош, что тебе  все  можно
простить. Вот видишь, что значит красота - можно делать все  что  угодно,  и
тебя не станут винить: ведь никто не поверит, будто такой замечательный конь
может быть скверным. -  Роза  вздохнула.  -  Вот  со  мной  другое  дело:  я
дурнушка, и все готовы  поверить,  что  я  способна  на  гадости  просто  из
мелочности, а каждая  хорошенькая  девушка  подозревает  меня  в  зависти  и
ревности. - Роза сунула руку в карман за яблоком. - Должно быть,  поэтому  и
ведьм сжигали: бедняжки, наверное, все были уродливы и не имели шанса  выйти
замуж и стать уважаемыми дамами; что же им оставалось, как не  обратиться  к
дьяволу за утешением?
   Роза скормила Закату яблоко, но даже когда с  угощением  было  покончено,
жеребец не проявил  никакого  желания  убежать;  Роза  еще  некоторое  время
почесывала его и говорила в ухо всякую чепуху.
   - Вы балуете этого паршивца, - раздался голос Дюмона.
   От неожиданности Роза подпрыгнула. Закат тоже вздрогнул, вскинул  голову,
выкатил глаза и затанцевал на месте, потом прижал уши, оскалился  и  умчался
на другой конец загона, где и стал бегать кругами, не сводя с  Дюмона  глаз,
словно ожидая, что тот перепрыгнет через забор и попробует ударить его.
   - Вы его спугнули! - воскликнула Роза, позаботившись о том, чтобы сказать
это плаксиво. Дюмон мрачно посмотрел вслед убежавшему жеребцу.
   - Он просто  меня  не  любит,  и  это  вполне  взаимно.  Животные  должны
отрабатывать деньги, которые тратятся на  их  содержание,  -  люди  же  ведь
отрабатывают. Я  полагаю,  что  Закат  -  источник  убытков;  если  Ясон  не
собирается  на  нем  ездить,  следует  по  крайней  мере  отправить  его  на
какую-нибудь ферму в качестве производителя. Конь такой породистый,  что  на
этом можно было бы заработать  достаточно,  чтобы  покрыть  расходы  на  его
содержание.
   Роза заморгала и попыталась придумать достаточно глупый ответ.
   - Наверное, - неуверенно ответила она. -  Но  конь  такой  красивый!  Мне
нравится на него смотреть: он напоминает мне дикое свободное  животное.  Без
него все было бы иначе. Разве держать здесь его более глупо,  чем  птичек  в
оранжерее?
   Дюмон пожал плечами:
   - Птицы едят насекомых, которые вредят растениям в теплице, но дело не  в
этом. Не имеет значения и то, что нравится вам или мне,  дорогая  моя  леди.
Важны лишь желания Ясона, а он не желает расставаться со  своим  драгоценным
конем. - Внезапно Дюмон начал источать обаяние, включив  его,  как  одну  из
новомодных электрических ламп. - Однако я пришел сюда вовсе не за тем, чтобы
говорить о Закате. Я хотел узнать, как у вас дела. Пристойно ли обращается с
вами Ясон? Не бойтесь сказать мне,  если  это  не  так:  он  имеет  привычку
третировать своих подчиненных, так что мне приходится  напоминать  ему,  что
здесь не средневековый замок, а он не феодальный властитель.
   Роза удивилась, услышав свои собственные слова, сказанные Ясону,  из  уст
Дюмона. Это было просто сверхъестественно! Она подумала бы, что он подслушал
их разговор, если бы не знала, что в то время он был в городе. Она  смущенно
хихикнула и замахала руками.
   - Ах, разве может мне не нравиться такая работа! Ведь это гораздо  лучше,
чем учить двоих детей! У меня есть все, что мне нужно, а главное  -  сколько
угодно времени для чтения. - "Нужно быстренько сказать ему  что-нибудь,  что
заставит его относиться