начнет выяснять, что
с ней случилось, если девица исчезнет.
   Выполняя  поручения  Камерона,  Поль  сумел,  покупая  кубинские  сигары,
оставить в определенной табачной лавочке  записку.  Что  ж,  вечером,  после
посещения Лупы, он узнает, нет ли на нее ответа...
   День тянулся, поднимаясь, как усталая лошадь, в гору времени к полудню, а
затем чуть не кувырком спускаясь  вниз,  к  вечеру.  И  кто  только  вздумал
построить город в этой путанице холмов и долин? У жителей так болели ноги  и
спины,  что  торговля  всевозможными  знахарскими   снадобьями,   будто   бы
облегчающими страдания, процветала. Нигде не  находилось  места,  где  можно
было бы оставить кеб, а если даже и находилось, возница ни за что  не  желал
останавливать там лошадь. Канатные дороги вдоль Маркет-стрит потому  и  были
придуманы, что перевозящие грузы лошади в  Сан-Франциско  не  выдерживали  и
валились мертвыми.
   Полю, конечно, не было нужды ходить пешком,  кроме  как  по  собственному
желанию;  не  приходилось  ему  и  страдать  от  давки  в  набитых  немытыми
человеческими телами вагончиках фуникулера. Он всегда нанимал  кеб,  который
везла сильная лошадь, еще  не  лишившаяся  сил  на  улицах  Сан-Франциско  и
способная целый день преодолевать бесконечные подъемы и спуски.
   В табачной лавочке он побывал в начале  дня;  теперь,  возвращаясь  после
выполнения последнего  поручения  Камерона,  он  импульсивно  велел  вознице
заехать туда снова.
   К удовольствию Поля, его уже ожидал ответ - всего четыре  слова,  которые
ничего не выдали бы, даже попади послание в руки  Камерона.  "В  двенадцать,
где всегда". Это мог быть чей-то заказ на ящик сигар или любой другой  товар
из лавки, переданный Полю по ошибке.
   Ни один из пакетов, которые в этот день получил Поль, не требовал особого
обращения в соответствии с инструкциями Камерона, так что он просто  оставил
их дома, распорядившись, чтобы слуги погрузили их затем в  ожидающий  поезд.
Повар приготовил великолепный ужин, и Дюмон в полной мере насладился им -  с
делами было покончено, а впереди его ожидали вечерние развлечения.
   Он велел вознице отвезти себя к началу  Пасифик-стрит.  В  этом  не  было
особенного риска: в конце концов, почему бы ему не побывать в кабаре?  Дюмон
даже вошел в здание, но, как только кеб отъехал, снова вышел из  него.  Идти
до заведения Мексиканца было недалеко; события там развивались  именно  так,
как он и предсказывал.
   К одиннадцати очередной сеанс "укрощения" закончился, и человек,  который
вышел из неприметной двери, ничем  не  напоминал  того,  кто  в  нее  вошел.
Потрепанная шляпа низко надвинута на лоб, руки засунуты  в  карманы  дешевых
брюк, фланелевая рубашка, еле защищавшая от холода, от  долгой  носки  стала
бесформенной и мешковатой. Никто не узнал бы в оборванце секретаря Камерона,
в этом Поль был уверен. Вся его одежда  была  старой,  поношенной,  покрытой
заплатами. Он постарался изменить осанку  и  даже  походку.  Дюмон  не  стал
нанимать кеб - у такого бродяги, каким он выглядел теперь, не нашлось бы  на
это денег; передвигаться иначе, чем на своих двоих, значило бы показать, что
он не тот, за кого себя выдает.
   Идти до доков в конце Пасифик-стрит было далеко, но именно там находилось
"где всегда". Никто не предположил бы,  что  Повелитель  Огня  окажется  так
близко к воде.
   Именно поэтому Саймон Белтайр и выбрал это место для встречи.
   Даже если могучая магия Ясона Камерона позволяла  ему  следить  за  Полем
благодаря горящим по всему городу  газовым  фонарям,  в  доках  ему  это  не
удалось бы. Ни одна саламандра сюда не проникнет - во владения своих злейших
врагов, ундин. Люди, конечно, могли ходить куда им вздумается, независимо от
их магической природы, и если ундины  и  возмущались  вторжением  Повелителя
Огня, им хватало осмотрительности помалкивать.
   В этот час в доках царила тишина. Может быть, когда-нибудь работа в них и
будет кипеть круглые сутки - но для  этого  или  науке  предстоит  изобрести
более яркое газовое  освещение,  или  электричество  должно  стать  дешевле.
Теперь же доки были самым подходящим местом, если вы хотели повстречаться  с
кем-то  незаметно;  впрочем,  при  этом  следует   соблюдать   осторожность,
поскольку  некоторые  уличные  проститутки  приводят  сюда   клиентов   ради
уединения в темноте на кипах мешков.
   Поль поднялся на пять ступенек и прислушался, прежде чем подняться еще на
пять. Так он двигался и дальше и наконец оказался в глубине одного из доков,
не помешав ничьим развлечениям. Он мог войти в любой  из  доков:  Белтайр  с
легкостью нашел бы его где угодно. Дюмон выбрал тот док, к причалу  которого
не было привязано ни одной лодки.
   Он прислонился к перилам, сложив  руки  на  груди,  и  стал  ждать.  Вода
плескалась о деревянные опоры,  ветер  доносил  запахи  рыбы  и  водорослей.
Поверхность воды была скрыта туманом, но над его пеленой  сияли  звезды.  До
Поля долетали смягченные расстоянием звуки ночного веселья с  Пасифик-стрит.
Аккорды  дребезжащего  пианино,  пьяный  смех,  женский  визг,  иногда  звон
разбитого стекла - все это, казалось, было порождением другого мира, слишком
далекого, чтобы можно было преодолеть расстояние до него.
   Поль пожалел, что не раздобыл у Дяего старого пальто или куртки:  у  воды
было холодно.
   - Надеюсь, вы не слишком долго ждали, Поль.
   Дюмон не вздрогнул, поскольку ожидал  появления  Белтайра,  хотя  тому  и
удалось, как всегда, подойти совершенно неслышно.
   - Я пришел недавно. - Поль обернулся;  огонек  осветил  элегантные  черты
Саймона Белтайра: тот зажег сигару.  Пользоваться  для  этого  спичкой  ему,
конечно, не пришлось.
   Неяркий огонек сигары позволял лишь смутно  видеть  силуэт  Белтайра,  но
Полю и не нужно было его рассматривать: они были  хорошо  знакомы.  Белтайр,
хоть и не принадлежал  к  высшему  обществу,  как  Камерон,  в  своем  кругу
пользовался достаточной известностью. Будучи, возможно, столь же богатым, он
не выставлял свое богатство  напоказ.  Его  вполне  можно  было  принять  за
студента  колледжа  -  добродушного  любителя   футбола,   темноволосого   и
темноглазого. Правильные черты и  подбородок  с  ямочкой  заставляли  биться
сильнее сердца и наивных продавщиц, и прожженных профессионалок.
   - Так чем же  занимался  мой  уважаемый  коллега-волк  со  времени  нашей
последней встречи? - Тлеющий  кончик  сигары  не  давал  возможности  видеть
улыбку Белтайра, но насмешка прозвучала в его голосе.
   Поль кратко изложил события; Белтайр слушал, никак  не  комментируя,  тем
более что ничего особо нового со времени их последней встречи не произошло.
   Потом Поль небрежно упомянул о настоящей новости, и внимание Белтайра тут
же сосредоточилось на ней.
   - Камерон нанял молодую женщину, чтобы она читала ему его книги.
   Безразличный тон Белтайра не мог скрыть острого интереса.
   - Как я понимаю, речь идет не о сказках.
   - Сам он работает над важными томами, но ей велел начать с  основ  высшей
магии, - согласился Дюмон. - Ему  удалось  найти  способ  преодолеть  многие
препятствия. Девица владеет несколькими языками, включая  древние,  и  даже,
кажется, знакома с иероглифами.
   - Придется действовать; я рассчитывал, что  у  меня  еще  есть  в  запасе
время, - тихо сказал Белтайр. Поль улыбнулся: он  надеялся  услышать  именно
это. - Расскажите мне все, что вам о ней известно.
   Поль кивнул.
   - Я не слишком много знаю, - предупредил он. - Камерон нашел ее сам,  сам
нанял и организовал ее приезд  сюда.  Ее  зовут  Розалинда  Хокинс,  она  из
Чикаго,  родственников  ее  нет  в  живых.  Насколько  можно  судить  по  ее
достижениям, она занималась  исследованиями  в  университете.  Возможно,  ее
обстоятельства изменились,  в  результате  чего  она  оказалась  на  мели  и
согласилась принять предложение Камерона...
   - Это не важно: все детали я могу выяснить и сам,  раз  известно,  откуда
она. - Белтайр небрежно взмахнул рукой, держащей сигару. - Как только я  все
узнаю о ее жизни, я решу, что с ней делать.
   - Я мог бы избавиться от нее, если хотите, - предложил Дюмон  в  надежде,
что Белтайр согласится. Девушка уже раз совершила долгую прогулку; кто может
гарантировать, что с ней, если у нее  появится  такая  привычка,  ничего  не
случится?
   - Нет... нет. Сначала я должен  выяснить,  что  она  собой  представляет.
Девушка может оказаться полезным орудием, особенно после  того  как  поймет,
что именно  Камерон  заставляет  ее  читать.  -  Белтайр  задумчиво  покачал
головой. - Если он вызовет у нее отвращение,  если  испугает  ее...  Женская
слабость  может  быть  обращена  нам  на  пользу.  Возможно,  девушка   даже
обрадуется возможности, которую мы ей предоставим... - Белтайр, должно быть,
почувствовал скрытое разочарование Дюмона, поскольку добавил:
   - Я предпочитаю не отказываться от возможного оружия, пока не выяснилось,
что оно бесполезно. Все станет много проще, если мы сможем  использовать  ее
против Камерона и тем отвлечь его внимание от вас.
   Поль кивнул; он все еще испытывал разочарование,  но  оно  быстро  таяло.
Действительно,  не  стоит  вызывать  ни  пристального  внимания,  ни   гнева
Камерона. Может быть, он и не тот маг, каким был до своего несчастья, но все
еще остается могущественным.
   - Если окажется, что пользы от девушки нет, вы можете делать с  ней  все,
что пожелаете, - продолжал Белтайр. - А пока я выясняю о ней все что  можно,
держите меня в курсе. Особенно нужно, чтобы я заранее узнал о ее  поездке  в
город. Я хочу сам с ней познакомиться и  составить  собственное  мнение.  Мы
могли бы, например, узнавать от нее, чего удается добиться Ясону. - В голосе
Белтайра снова прозвучала улыбка. - Не думаю, что льщу себе, когда говорю: я
очень ловкий искуситель.
   Дюмон сухо  рассмеялся  в  ответ:  Белтайр  давно  обнаружил,  чем  можно
соблазнить его, Дюмона.
   - Больше ничего, что  могло  бы  вас  заинтересовать,  я  не  припоминаю,
Саймон.
   -  Пожалуй.  Да  и  время  позднее.  -  В  голосе  Белтайра   послышалось
сочувствие. - Поль, мне кажется, давно пора чем-то вознаградить ваши  труды.
Держите.
   Он протянул Дюмону пакет; под оберточной бумагой тот нащупал книгу.
   - Не показывайте ее Камерону, иначе он сразу поймет, откуда она у вас,  -
предупредил Белтайр. - Книга скорее в моем стиле, чем в его. Я ведь  говорил
вам, что стать Повелителем Огня можно не только тем способом,  какой  избрал
Ясон. Книга поможет вам выйти на более легкий путь.
   Сердце Дюмона заколотилось от возбуждения и злобной радости:  значит,  он
был прав! Он уже давно уверился, что  Ясон  просто  притворяется,  что  есть
другой,  более  легкий  путь  стать  Повелителем  стихий  -  без  всей  этой
утомительной зубрежки и кривляний.
   - Я не сделал этого давно только потому, что ждал какого-нибудь  события,
которое отвлекло бы внимание Ясона от вас, - а также желая удостовериться  в
том, что у вас подходящий темперамент, - усмехнулся Белтайр. - На этом  пути
вы столкнетесь с вещами, которые  отвратили  бы  слабого,  однако  теперь  я
уверен: вы справитесь.
   - Я смогу справиться со многим, -  проговорил  Дюмон.  -  Благодарю  вас.
Завтра мне придется продолжить играть роль мальчика на побегушках,  так  что
сейчас нам лучше расстаться.
   Белтайр насмешливо приподнял тростью шляпу и растворился в темноте.  Поль
подождал несколько минут, чтобы дать ему отойти подальше, потом тоже покинул
доки - другой дорогой, чем пришел.
   Диего все еще дежурил у двери - Поль был не единственным,  хотя  и  самым
умелым  "укротителем",  с  которым  имел  дело  Мексиканец,   -   и   звуки,
доносившиеся сверху, сказали Дюмону, что его "коллеги" трудятся вовсю. Диего
с шутливым поклоном проводил Поля в комнатушку, где оставалась его одежда.
   Было уже изрядно за полночь, когда Дюмон вышел на улицу и  подозвал  кеб.
Драгоценную книгу он засунул поглубже в карман. Это был переплетенный в кожу
небольшой рукописный том, похожий на те  драгоценные  манускрипты,  которыми
пользовался Камерон.
   Многие предметы, имеющие огромную ценность, невелики по размерам...
   Поль велел  вознице  отвезти  себя  в  городскую  резиденцию  Камерона  -
впрочем, принадлежать Камерону теперь  она  будет  уже  недолго,  -  оставив
позади шум и грязь Пиратского берега.

Глава 6

   Почему-то, хотя Роза и видела Поля Дюмона оба раза всего несколько минут,
сознание того, что он целую неделю пробудет  в  Сан-Франциско,  принесло  ей
успокоение. Проснувшись, она почувствовала себя  необычно  жизнерадостной  и
сразу поняла, что ее хорошее настроение связано с отсутствием Дюмона.
   Она потянулась, как кошка, и прищурилась на расплывчатый  солнечный  луч,
пробившийся в щели полога.
   "Можно поверить в шесть невозможных вещей до завтрака, как Белая Королева
у Льюиса Кэрролла. В этом доме что только не возможно!"
   Прошлой ночью, читая Камерону одну из книг, Роза испытала очень  странное
чувство: ей стало казаться, что та чепуха, которую она переводит,  на  самом
деле вовсе не чепуха. Забравшись в постель, она  долго  не  могла  уснуть  и
лежала, глядя на отблеск лунного света,  которому  не  воспрепятствовали  ни
шторы, ни полог кровати  и  который  освещал  единственную  резную  розу  на
изголовье.
   "По крайней мере тогда я думала, что это лунный свет и роза -  без  очков
довольно трудно судить об этом с уверенностью..."
   Магия... В этом доме с его невидимыми слугами, с  его  странным  хозяином
ничто не казалось невозможным, особенно при свете луны.
   Однако так было глубокой ночью, когда ветер шумел в  ветвях  деревьев,  а
лунный свет лился в окно. Теперь же, когда из соседней комнаты долетал запах
кофе и бекона, а комната была залита солнечными  лучами,  Роза  была  готова
смеяться над собственными фантазиями.
   "Надо же, магия! Почему бы тогда не поверить в Санта Клауса  или  джинна,
являющегося, если потереть лампу!"
   Если Камерон желает обманываться и дальше, это его  дело.  Она  же  будет
откладывать деньги и делать то, чего желает хозяин, а тем временем с помощью
книг, которые он для нее закажет, продолжать собственные изыскания. А потом,
когда Камерон наконец устанет от этого фарса, она заберет свои накопления  и
поступит в здешний университет - о том,  который  основал  Леланд  Стэнфорд,
отзываются очень хорошо. Только примут ли туда женщину?
   "Ну, об этом я стану беспокоиться, когда придет время",  -  решила  Роза.
Среди тех книг, что она читала прошлым вечером, была одна...  В  отличие  от
остальных,  авторы  которых  могли  бы  получить  премию   за   путаницу   и
невразумительность, эта была хорошо и логично  написана.  Роза  отложила  ее
отдельно от стопки, собираясь прочесть  от  начала  до  конца.  Может  быть,
получив представление о том, во что верит хозяин, она сможет  лучше  понять,
что он ищет...
   Роза не собиралась в этот день отправляться на  прогулку  и  порадовалась
этому, закончив завтрак: солнце сменилось моросящим дождем, который явно  не
собирался кончаться.
   Что ж, можно при дневном свете получше рассмотреть внутренность  дома,  а
потом почитать до тех  пор,  пока  не  придет  время  выполнять  ежевечерние
обязанности.
   Роза взяла с собой отложенную с вечера книгу, решив,  что  приятно  будет
посидеть с ней в оранжерее среди экзотических тропических растений.
   Еще раньше она осмотрела бальный зал, столовую и  музыкальную  комнату  -
все те помещения, куда попал бы приглашенный в поместье гость.  Теперь  Роза
решила удовлетворить свое любопытство  и  проникнуть  в  обычно  недоступные
женщинам бастионы мужской  самостоятельности  -  курительную,  бильярдную  и
библиотеку.
   "Я ведь никогда не бывала в курительной..."
   Кроме  убиравших  такие  помещения  горничных,  женщинам  не   полагалось
появляться на священной мужской территории. Камерон очень разумно расположил
бильярдную и курительную комнаты слева от гостиной, а будуар и "комнату  для
уединения" - слева. Курительная Розу разочаровала: у ее отца  такой  комнаты
никогда не было, и она ожидала чего-то гораздо более... греховного, что  ли.
Если не считать тяжелого табачного запаха, немногое отличало  это  помещение
от будуара. Вместо хрустальных графинов с приличествующим дамам шерри  здесь
был бар, полный крепких напитков, но в остальном разницы  не  было  никакой.
Впрочем, различие все же нашлось: мебель  в  комнатах,  предназначенных  для
дам, была обита дамасским шелком и бархатом, а в предназначенных для  мужчин
- кожей. Кроме того, в  первых  абажуры  оказались  пестрыми  и  отделанными
оборками, а во вторых - из простого пергамента.
   Короче говоря, курительная была роскошным вариантом мальчишеской комнаты,
только жевательную резинку и лимонад здесь заменили  сигары  и  виски  и  на
двери не было таблички "Девчонкам вход запрещен".
   "Никаких изображений нагих одалисок на стенах,  никаких  порнографических
журналов на столах. Трубок для курения опиума тоже нет. Я-то ожидала увидеть
здесь  обитель  греха,  что-то  вроде  покоев  Калигулы,  а   нахожу   приют
добропорядочных столпов общества. Какое разочарование!"
   Роза посмеивалась над собой и гадала, что, по мнению мужчин, представляет
собой будуар. Питают ли они такие же фантазии, или просто полагают, что  эта
комната  настолько  полна  изысканной  женственности,  что  лучше  туда   не
попадать, иначе можно что-нибудь разбить или запачкать.
   Бильярдная оказалась похожа на курительную. Кроме бильярдного стола, Роза
обнаружила там восхитительные шахматы, вырезанные из черного оникса и белого
мрамора, а также массивный стол для игры в покер с  нераспечатанной  колодой
карт. Как  и  в  курительной,  здесь  были  заметны  забота  об  удобстве  и
пренебрежение к украшениям.
   Роза решила, что библиотека, возможно, вознаградит ее  за  разочарование,
хотя и подозревала, что не найдет на полках ни одной из тех  странных  книг,
которые читала Камерону по вечерам. Гораздо  более  вероятно,  что  подобные
вещи он держит в другой библиотеке - в своих апартаментах. Что ж, по крайней
мере можно будет судить о его литературном вкусе...
   Библиотека находилась с другой стороны от столовой и была одним из  самых
просторных помещений в доме. Роза уже знала, что библиотека Камерона  велика
и содержит огромное количество книг. Помещение было  в  два  этажа  высотой;
окружающая его галерея позволяла доставать книги с верхних  полок.  Этой  же
цели служили лесенки на колесах. Пройдя по коридору,  Роза  обнаружила,  что
дверь в библиотеку распахнута - как будто ее здесь  ожидали.  Портьеры  были
отдернуты, открывая великолепные витражи в окнах. Мебель оказалась такой же,
как в курительной комнате, - слишком большой, а потому не  особенно  удобной
для женщин. Очевидно, Камерон не ожидал, что библиотеку будут  посещать  его
гостьи... А может быть, просто отделал ее в  соответствии  со  своим  личным
вкусом.
   "Возможно, Камерон предпочитает женщин, которые ничего  не  читают,  -  с
сарказмом подумала Роза. - Сейчас он находит меня занятной, но это вовсе  не
означает, что он пожелал бы обратить на меня внимание в обществе".
   Конечно, не пожелал бы. Ни один богатый мужчина не стал бы появляться  на
публике с синим чулком, девицей, настолько  увлеченной  старинными  книгами,
что у нее пыль на волосах. Роза насмотрелась на девушек, с которыми  Камерон
мог бы проводить время: невесты некоторых  молодых  людей,  с  которыми  она
училась, были богаты, красивы, должным образом воспитаны - настоящие леди из
высшего общества, хотя чаще всего без единой мысли в голове  и  с  интересом
только к новинкам моды. Женщин, посвятивших себя науке, в  Оперу  обычно  не
приглашают. Почему же она  решила,  будто  этот  мужчина,  ее  работодатель,
провел бы с ней хоть минуту, если бы не нуждался в ее редких  умениях?  Если
он начинает ей нравиться, это не означает, что верно и обратное.
   "Такому богачу наверняка кидаются на шею деся