Лицо в зеркале  было  белым,  а  глаза
слишком темными, чтобы можно было их назвать зелеными. Я не люблю косметику.
Она так противно липнет к коже, а я забываю про нее, лезу к  лицу  руками  и
размазываю все по щекам. Но сейчас на  лице  оставалось  еще  много  краски,
которую я не л сняла вчера вечером и не смыла  слезами  сегодня  утром.  Как
следовало ожидать, краска  слегка  размазалась,  я  все  подправила,  а  рот
разрисовала под осенний буковый лист. Допила мартини, делая вид, что мне это
приятно, сняла бигуди, причесалась и выкрасила ногти в черный  цвет.  Думаю,
вам понятно, для чего я все это делала.
   Когда я набирала номер робота-оператора, руки у меня дрожали.
   - Чей номер вам нужен?
   - Номер "Электроник Металз Лимитед".
   - К вашим услугам.
   На экране появились очертания человека, одетого в костюм-тройку:  пиджак,
брюки, жилет и рубашка из подходящей к ним по  цвету  светло-серой  шелковой
ткани. На классическом носу сидели темные очки.  Он  приветливо  смотрел  на
меня, сцепив свои ухоженные руки.
   - Совэйсон из "Электроник Металз". Чем могу служить?
   Он просиял и облизал губы. Видимо, энергичен. Коммивояжер?
   - Я хочу кое-что спросить, - сказала я дрожащим и срывающимся голосом.
   - Это ведь роботы вашей фирмы были вчера в городе?
   - Да. "Электроник Металз". Это мы.
   - Особые и усложненные образцы?
   - Да.  Двадцать  четыре  модели.  Металл  и  укрепленный  пластик.  Линия
усложненных образцов. Целиком из металла.  Девять  моделей.  Что  вы  хотели
узнать?
   Мое лицо пылало, надеюсь, он этого не видел.
   - Меня интересует стоимость найма.
   - Найм не продажа. Этим мы не занимаемся.
   - Я случайно узнала, что один из усложненных был нанят вчера вечером.
   - Правильно. И не один, а все. Но, видите ли, это элемент, э-э, рекламной
кампании, притом рискованный, всего на один день и на одну ночь. Эти  роботы
- всего лишь опытные экземпляры.
   - То есть, они не продаются?
   - А-а, продажа - другое дело. Вы задумали покупку?
   Не надо отвлекаться. Он почему-то нервничает не меньше меня.
   - Нет. Я хотела только нанять. Позвольте мне поговорить с Директором.
   - Э-э... одну минуту... я  не  хочу  производить  плохое  впечатление.  -
Служащий боялся потерять хорошую работу. Мне стало  неловко.  -  У  нас  тут
проблемы по этой части.
   - С роботами?
   - Э-э... с транспортировкой.
   - Ваши роботы лабильны. Вчера они разгуливали по всему городу, как  люди.
Если я одного найму, разве он не может просто пойти со мной?
   - Хм. Между нами говоря, всем нравится то, что эти  замечательные  роботы
умеют  делать.  В  перспективе  еще  один  удар   по   последним   бастионам
человеческих рабочих мест. Вы же знаете, как это  бывает.  Небольшая  толпа.
Легкие беспорядки.
   - Беспорядки?
   -  Э-э...  приехала  полиция.  А  это,  оказывается,  всего  лишь  мирная
демонстрация.  Пока  кто-нибудь  не  начнет,  толпа  может  и  с  места   не
сдвинуться. Но уж если начнет - лучше держать наши товары подальше от нее...
А! - он посмотрел куда-то вниз и округлил свои глаза за темными стеклами.  Я
поняла, что зажглась информационная панель в корпусе от  стола.  Информация,
видимо, была не из приятных. - Хм,  -  сказал  он.  -  Кажется,  я  сболтнул
лишнее. Хорошо. Я подключу вас к нашему отделению по контактам. Оставьте там
ваш код и номер. Завтра вам позвонят и вы обсудите с ними вашу просьбу.
   Изображение задрожало, и я яростно стукнула по выключателю.
   Зачем я это сделала? Наверное потому, что до завтра еще сто  лет,  завтра
будет поздно.
   А что теперь?
   Я стала  прогуливаться  по  Перспективе.  Какой  сегодня  красный  закат.
Бордовый, как плащ Сильвера. Как волосы Сильвера.
   Я стала думать про  восстания  бедноты,  о  которых  сообщили  по  каналу
новостей. Говорят, на субчек не  проживешь.  Иногда  взбешенные  безработные
разбивают  роботов,  хотя  обычно  вандалов  отпугивают  встроенные  сигналы
тревоги и защитные механизмы электрошока. Но во время  одного  из  восстаний
был сожжен машинный склад. Это было за тысячи миль отсюда. Представьте,  что
мирная толпа возле "Электроник Металз" вдруг взбесилась. Огонь,  поглощающий
его лицо - лицо воскового ангела.
   Я бросилась к видеофону и снова позвонила Кловису.
   -  Говорит  автоответчик  Кловиса.  Как  раз  Кловис  предается  содомии.
Позвоните через час, хотя боюсь, что вы получите тот же ответ.
   (В действительности  Кловис  оставляет  такой  ответ  даже  тогда,  когда
выходит в ресторан или уезжает на неделю на пляж. Однажды  Дэвидид,  раз  за
разом слыша его в течение двух дней, кинулся в квартиру на Нью-Ривер и  орал
на дверь, но та была заперта. А когда ее открыл один из брошенных любовников
Кловиса, Дэвидид ударил его).
   Закат приобрел цвет горячего пепла, потом холодного.  В  городе  наступал
вечер, и он расцветал огнями. Толпа возле ворот Э.М. начинала понимать,  как
красиво горят дома в темноте.
   Я  включила  канал  местных  новостей.  Сообщили  о  строительстве  новой
подземки, о стычке гангстеров возле Олд-Ривер, о вероятном повышении цен  на
сигарины из-за больших потерь урожая в одной из  самых  сейсмичных  зон.  А,
вот. Я увидела толпу, собравшуюся у  ворот  "Электроник  Металз  Лимитед"  в
Новом Арборе.  В  толпе  росло  волнение.  Люди  кричали  что-то  в  сторону
замызганного стеклянного фасада. Диктор рассказывал о важности роботов  и  о
том, почему рабочие их ненавидят. Казалось, в редакции новостей не понимали,
что Э.М. выпускает разных роботов. Или они просто хотели избежать  невольной
рекламы. Толпа продолжала шуметь. Там было человек сто. Достаточно искры. Но
я была бы там в безопасности. Меня защитил бы полицкод, который обеспечивает
точную идентификацию личности нападающего и мгновенный вызов полиции. Да и в
любом случае полиция ведет наблюдение за толпой. Я видела на экране, как  ее
самолетки шныряли туда-сюда на фоне сумеречного неба.
   Но что бы я стала делать, оказавшись  там?  Что  я  могла  изменить?  Нет
смысла идти туда. Даже если бы я сумела пробраться сквозь это  сборище,  кто
бы осмелился открыть мне двери Э.М.? Ведь они могут воспользоваться  этим  и
попытаться захватить вход.
   Я бродила взад-вперед по  Перспективе,  не  выключая  канал.  Там  кто-то
швырнул бутылку, камера проследила  ее  полет.  Бутылка  ударилась  о  фасад
"Электроник Металз" и разбилась.
   Скоро мимо платформы на той стороне Каньона проплывет семичасовой  флаер,
похожий на мотылька. Через пятнадцать минут я могла бы быть  над  Олд-Ривер,
через двадцать я сошла бы  в  Южном  Арборе  и  пробежала  три  квартиры  до
Восточного. Арбор - неприветливый район, грязное скопище заброшенных  офисов
и разрушенных магазинов, еще не отстроенных после столкновения с Астероидом.
Там на  каждом  шагу  ночные  клубы,  будто  стервятники  на  развалинах,  а
уцелевшие промышленные предприятия, восстановившись, борются друг  с  другом
за существование.
   Если я пропущу этот флаер, другой будет не раньше девяти часов.  Вызовешь
такси - прождешь не меньше получаса.
   Полиция не допустит там ничего серьезного, я же все равно ничего не смогу
сделать, а  здесь  у  меня  недопитый  мартини,  клубничный  седатив  и  еще
кредитная карточка с месячным лимитом в тысячу И.М.У.; однако робота я  себе
позволить не могу. Гораздо лучше было остаться дома и забыть обо всем.
   Я едва не опоздала на флаер.  На  платформе  было  еще  человек  двадцать
пассажиров, одни - в ярких вечерних туалетах  -  собирались  повеселиться  в
городе, другие - ночные рабочие с серыми опустошенными лицами - ехали делать
то, к чему роботы не приспособлены. Механический водитель был без головы.
   Я не помню, когда показались огни города, не помню  даже,  как  сошла  на
платформе Южного Арбора. Только пустившись бегом, заметила краем глаза,  что
на  углу  выпивают  несколько  мужчин.  Скоро  небо  надо  мной  заполнилось
маленькими роботами-самолетами, - целый  рой  их,  мигая  огнями  и  завывая
сиренами, летел к центру города.
   Почти сразу я влилась в поток людей, которые о чем-то спорили,  ругались,
просто галдели, и вскоре приблизилась  к  расстеленному  на  земле  широкому
полотнищу. При свете фонарей я прочитала на нем: ЛОМАЙ МАШИНЫ. Людская волна
разбилась рядом, освободив проход, а может оттесняя  меня  со  своего  пути.
Схлынув, она оставила после себя осколки стекла и обрывки бумаги.  Казалось,
демонстрация потеряла свой накал или была силой раздроблена на мелкие группы
еще  до  того,  как  успела  проявить  свою  неукротимую  ярость.   Одинокая
полицейская машина, неторопливо двигавшаяся по шершавому  бетону,  обрызгала
меня грязью, отметила код и последовала за толпой, оставив меня  одну  среди
длинных теней от фонарных столбов.
   Ворота "Электроник Металз", когда я подошла к ним,  оказались  открыты  и
освещены разноцветным неоном. Полицейская машина пряталась во внешнем дворе.
Люди, скучившись в уголке,  горячо  о  чем-то  спорили,  иногда  их  силуэты
вылавливала своими фарами еще одна машина, беспрестанно кружившая возле них.
Такие странные сцены я не раз видела и на экране, и на улицах, но никогда  в
них не участвовала. Я вошла в ворота и  пересекла  внешний  двор.  Никто  не
обращал на меня внимания. Я прикоснулась к панели посетителей, встроенной  в
дверь. На ней засветилось крошечное  окошко  и  произнесло:  "Здание  сейчас
закрыто". Большинство выставочных складов в  городе  имеют  механизированный
персонал и не закрываются всю ночь в ожидании клиентуры; я решила, что  Э.М.
в большой тревоге за свои товары.
   - Я вам позвонила недавно, - сказала я дверной панели. -  Насчет  покупки
одного из ваших роботов усложненного образца.
   - Пожалуйста, звоните или приходите завтра.
   - Я проехала двадцать миль, - сказала  я,  как  будто  это  что-то  могло
значить.
   - Из-за непредвиденных обстоятельств, - сказала дверь,  -  здание  сейчас
закрыто. Пожалуйста, звоните или приходите завтра.
   Вдруг что-то случилось с моими ногами: я их больше не ощущала. Я  сползла
вниз и села прямо в своем черном платье  в  грязную  тень  портика.  Я  была
подобна роботу с отключенной энергией. Меня будто закрыли на ночь,  как  это
здание.
   Вскоре люди ушли, полиция уехала,  а  я  продолжала  сидеть  на  земле  -
потерявшийся ребенок, который не знает дороги домой. Надо было  подняться  и
найти такси. Если я останусь здесь, меня может забрать полицейский  патруль,
подумав, что я больна.
   В темноте за воротами я видела яркое сине-зеленое пятно Астероида. В  его
свете чернели остовы разрушенных толчком жилых домов, лишившихся обитателей,
как зимние деревья листьев. Я смотрела туда, впервые  в  жизни  не  чувствуя
себя в безопасности. Какой я была благодушной и  самодовольной,  смеясь  над
страхами Египтии!
   Если бы я вернулась домой, в Чез-Стратос, в свои комнаты, я забралась  бы
в постель, завернулась с головой в зеленую простыню и никогда бы  больше  не
осмелилась сюда придти. Насколько я понимала, они его демонстрировали. Робот
для выставки. Может, я и ошибаюсь: тот человек на видео,  Совэйсон,  говорил
так неуверенно. А вдруг это была не просто демонстрация против  безработицы?
Вдруг  городской  совет  запретил  "Электроник  Металз"  выпускать  роботов,
которые во всех отношениях превосходят людей.
   Наконец я встала с земли и тщательно отчистила платье. То, что  произошло
потом, было делом случая, хотя казалось, будто произошло из-за меня. Я вдруг
поняла, что ворота остались открытыми по ошибке, в суматохе забыли  включить
механизм, ведь если здание заперто, то должны быть закрыты и ворота.  А  раз
так, то кто-то должен вернуться и закрыть их.  Буквально  через  секунду  во
внешний двор въехал длинный черный пикард,  остановился,  и  из  него  вышел
человек. На лице его сверкнули две молнии - неоновые блики в  линзах  очков.
Он едва не наступил на меня и крякнул от удивления.
   - У меня код, - сказал он. - Не двигайтесь. Это был Совэйсон.
   - Уходите, или я вызову полицию.  Самое  время  было  сказать  что-нибудь
резкое. Кловис бы растерялся. Но у меня во рту пересохло.
   - Я вам звонила. Вы говорили со мной недавно по видео.
   - Угрозы ни к чему не приведут. Через секунду он нажал  бы  кнопку  этого
дурацкого кода и я выпалила:
   - Я решила купить один из образцов. -
   - Э-э... о-о, - произнес Совэйсон. - О-о, - повторил он, обойдя меня так,
чтобы свет неона падал на мое лицо. - Мадам, извиняюсь, но я не предполагал,
что вы придете сюда после того, как оператор нас рассоединил.
   Его прежняя неучтивость объяснялась полученным  из-за  меня  нагоняем,  а
теперь он мог с помощью удачной сделки реабилитировать себя. ~ Или он все же
просто устыдился?
   - А я вернулся, чтобы запереть, -  сказал  Совэйсон.  -  Я  здесь  мелкая
сошка. - Он положил ладонь на дверную панель. Был он слегка навеселе.  Дверь
узнала его и отворилась со зловещим скрипом. - Проходите, прошу вас.
   Он подумал, что я чудаковатая богачка.  Почему  богачка  -  это  понятно.
Ужасно, что это видно с первого взгляда. Чудаковатая - потому что  сидела  у
двери в Новом Арборе, не зная наверняка, что кто-то придет ее запереть.
   В фойе он щелкнул несколькими выключателями и вызвал лифт,  глянув  перед
этим на ворота. Мы поднялись на  торговый  этаж  и  очутились  в  прохладном
офисе, отделанном кожей.
   Собственный блеф тем  временем  заставил  меня  похолодеть  от  ужаса.  Я
говорила себе, что еще не поздно отказаться, ведь я ничего еще не подписала,
а устное соглашение нигде не зафиксировано. А если я все же заключу  сделку,
то, наверное, Деметре волей-неволей придется ее подтвердить. Может быть, это
будет разумнее всего? Но как я ненавижу лгать, особенно по крупному.
   Совэйсон сел на стул и выдвинул из стены поднос с напитками. Мы выпили. У
нас обоих тряслись руки. Они не перестали трястись и после второй  порции  -
он пил виски, я - лимонный джус. Очевидно, этот день выдался трудным для нас
обоих. Он рассказывал мне про "Электроник Металз",  но  я  почти  ничего  не
запомнила.   Как   будущий   покупатель,   я   должна   была    притвориться
заинтересованной, и пришлось целиком сосредоточиться на этом. Хорошо, если я
слышала одно слово из двадцати. Я все еще не могла поверить,  что  попала  в
это здание.
   - Здесь у нас выставка товаров, - сказал он. -  Я  расслышала  эти  слова
только потому, что интуитивно поняла: сейчас он будет показывать мне  склад.
- Я сам придумал, как высветить все преимущества трех  типов.  Соблаговолите
пройти? - Он осушил стакан, поднял другой и взял меня  за  руку,  показывая,
как отползает в сторону одна из стен. - Простите меня, мадам, но вы  оч-чень
молоды.
   - Мне восемнадцать. - Неужели я не тянула на двадцать?
   - Прекрасный возраст - восемнадцать.
   Теперь,  когда  я  описываю  все  это,  мне  понятно,  что   он   пытался
приволокнуться. Он  был  стандартно  привлекателен,  вернее,  соответствовал
модному стандарту, и знал об этом. Он, наверное, думал, что было бы неплохо,
если бы я втюрилась в него и стала осыпать деньгами. А тогда  мне  это  и  в
голову не пришло.
   - Знаете, по-моему, я  догадался,  какой  из  образцов  вы  выбрали.  Она
настоящая искусница в доастероидных восточных танцах - одна из серии женских
золотых образцов. Но поговорите - сами увидите.
   Он догадывался, что мне не было восемнадцати. При всех своих заигрываниях
он считал меня невинной, если только не К-3. Как  мне  теперь  сказать  ему,
преодолев все преграды, что я выбрала мужского робота?
   Пугливо остановившись от его услужливой руки, я сама вошла  в  помещение,
расположенное за приемной. Мы  очутились  в  большой  комнате  без  окон,  с
потолка лился мягкий свет, пол был отполирован.
   - Не заходите за красную линию, - сказал Совэйсон. - Давайте просто сядем
здесь и посмотрим, что произойдет.
   Гордясь своим новшеством, которое было принято боссом, он усадил меня  на
стул и сел сам. Очевидно,  это  привело  в  действие  какой-то  механизм.  В
дальней стене появилась щель, и оттуда вышла женщина.
   Она была высокая, стройная, красивая. Белые волосы, как колосья, окружали
голову и плечи. Темно-желтые  кошачьи  глаза  остановились  на  мне,  и  она
улыбнулась.  Можно   сказать,   она   была   рада   меня   видеть.   Складки
огненно-красного платья колыхались на ней, как лепестки  тюльпана,  в  руках
она держала алую розу. Ее кожа была из блестящей желтой меди.
   - Привет, - сказала женщина. - Я из опытной  серии  "Электроник  Металз".
Мое  имя  -  Коппер  .   То   есть   К.О.П.П.Э.Р.:
Кибернетический  Оптимально  Программируемый   Передвигающийся   Электронный
Робот. - Она полуприкрыла веки и, казалось, замерла. Ее  голос  понизился  и
стал завораживающим. - С рассветом в Валентинов день, -  произнесла  она,  я
проберусь к дверям и у окна согласье дам быть Валентиной вам... - Я  никогда
не слышала, чтобы  так  пели  Офелию.  Все  расплылось  передо  мной,  глаза
наполнились слезами. Она пела о любви, она знала любовь, она была сама  этой
любовью. - Он встал, оделся, отпер дверь, и та, что в дверь  вошла,  уже  не
девушкой ушла из этого угла.
   Из стены появились двое мужчин.  Братья  Коппер.  На  одном  была  желтая
вельветовая куртка со средневековыми рукавами и белые джинсы.  На  другом  -
иссиня-черные джинсы и рубашка, красный фуксиновый пояс из арабских  сказок.
Оба улыбались мне. Каждый сообщил, что его тоже зовут Коппер. Они  разыграли
сцену из драмы, которую я с трудом  высидела  месяц  назад,  напрочь  затмив
оригинальную постановку. Три медных робота сцепили  руки,  поклонились  мне,
улыбаясь, и исчезла за стеной, которая снова закрылась.
   На этот раз раздвинулась левая стена.
   Оттуда выступил мужчина. Густые  волосы  словно  залили  голову  и  плечи
черными чернилами. Черные шелковые глаза. Кожа, казалось, отлита из  золота.
На черном плаще зеленые полосы цвета недозрелых яблок.  Звали  его,  как  он
сказал, Голдер ; Г.О.Л.Д.Э.Р.:  Гальваностегированный
Оптимальный   Лабильный    Дерматизированный    Электронный    Робот.    Его
огненно-черные глаза прожигали до самых глубин сознания. Он пошел по комнате
колесом, сделал сальто, приземлился в немыслимой позе, выгнувшись  так,  что
едва не переломился. Это был танец, но танец на грани смерти.
   - Снова здесь - японское военное искусство, - тихо проговорил Совэйсон. -
Это не только элегантно, это и  отличная  тренировка  для  желающих  владеть
своим телом. Особенно хороша у этого типа кожа. - Начав  говорить,  Совэйсон
уже не мог остановиться. Пока золотая фигура скакала и вертелась, он вещал:
   - Линия Копперов -  актеры,  Сильверов  -  музыканты,  а  эти  золотые  -
танцоры. Он не закончил, но я забыла, что надо слушать. В комнату вошли  две
женщины, сестры золотого робота, и сообщили, кто они такие. У одной  длинные
ногти на длинных пальцах отливали зеленым, у другой  -  белым.  Они  были  в
брюках из восточного шелка, кремового и зеленого. Сверху у одной было болеро
и расшитая золотом  блузка,  у  другой  -  жилет  с  изумрудными  блестками,
сколотый  тремя  малахитовыми  бабочками.   Танец   их   был   медленным   и
необыкновенно грациозный, я такого и представить себе не  могла.  Их  черные
волосы то стелились по полу, то взвивались до потолка.
   -  Из  них  выйдут  хорошие  учительницы.   Очаровательные   учительницы.
Прекрасное упражнение для человеческого тела, даже если вы никогда такого не
видали. Боже мой, как они хороши, не правда ли? -  Совэйсон  допил  виски  и
вздохнул. Его расположение к женским Голдерам было не вполне невинным, да  и
мой интерес, по его предположениям, тоже.
   Они ушли, и мое сердце сжалось, как и  после  ухода  Копперов.  Я  ждала,
когда же откроется третья дверь. На сей раз это должно быть...

3

   Она открылась. Вошла сестра Сильвера. Ее каштановые  волосы  были  убраны
голубыми гвоздиками. Одежда была белоснежной с  кроваво-красной  каймой.  За
ней выкатилас