нт?
   - Как только он назвал свое имя. Глупый поступок  с  его  стороны,  -
после паузы ответил диг. - По всей вероятности, ему очень нравится  твоя
проза.
   - О боже, но почему ты не предупредил нас?!
   Тайтус невозмутимо молчал. Алекс повторил вопрос, но ответа так и  не
получил.
   Глава 5. Тюрьма. День первый
   - Прибыло свежее дерьмо! - змеино  улыбаясь,  так  приветствовала  их
крашеная под блондинку и с безвкусно положенной краской на лице  женщина
в форме, Старший надзиратель городской тюрьмы, когда нашу  компанию  под
дулами разрядников доставили в это тихое и  спокойное  заведение.  Штыки
покалывали их спины, а в куртке Молчуна  слишком  ретивый  служака  даже
проковырял дырку. Увидев дига, улыбка ее стала совсем тошнотворной;  ос-
тановившись перед Тайтусом и помахивая небольшой блестящей дубинкой, на-
чиненной сложнейшей электроникой, она несколько минут с ненавистью  гля-
дела на неподвижное лицо дига, наполовину скрытое непрозрачными  стекла-
ми.
   - Диг, - голос этой мегеры был подобен плевку, - не думай, что ты са-
мый умный. Так что без фокусов!
   Тайтус не отвечал, но ее это нисколько не задело. Мегера резким  дви-
жением сунула дубинку дигу прямо под нос, но тот не пошевелился. Губы ее
кривились, как жирные ярко-красные черви.
   - Станнер, - при этих ее словах Тайтус немного отшатнулся, хотя и без
всякой мимики на лице. - Я не знаю, как он подействует на твои  нейроны,
диг.
   И тут же, без всякой паузы, она подскочила к Энди  и  опытным  жестом
лошадника раздвинула ему рот.
   - Вамп, так я и знала, - удовлетворенно произнесла  мегера.  -  Скажи
спасибо, что у меня нет дочки, у которой можно было бы выпить хоть грамм
крови. Иначе я отрезала б твой...
   - Ты тоже можешь нам сгодиться, старая сучка! - не выдержал Алекс, но
не успел он договорить, как надзирательница направила в его сторону  ду-
бинку. Алекс упал, невидимые волны привели его нервную систему  во  вре-
менную непригодность. Мегера вернулась за стол и открыла толстый  гросс-
бух:
   - Итак, диг, два вампа и вэйвер. Назовите ваши имена!
   Так как диг и Молчун и не думали открывать рот, а Алекс в данный  мо-
мент был на это неспособен, пришлось Энди выполнить ее просьбу, а  также
сообщить возраст каждого и то, что они являются студиозусами.
   - Вы подозреваетесь в совершении уголовных  преступлений,  предусмот-
ренных статьями 67, 187, 229 и 131 Уголовного Кодекса Республики.  Наде-
юсь, вы доживете до судебного следствия, - приободрила их мегера.
   Она снова сорвалась со стула и нетерпеливо наклонилась  над  Алексом,
тот не подавал признаков жизни. Мегера не любила ждать, и ее тяжелый бо-
тинок ударил несчастного вампира по подбородку, челюсть только чудом ос-
талась в своих пазах. Алекс застонал, повернул голову, и его стошнило на
начищенные ботинки надзирательницы. С перекошенным от отвращения и ярос-
ти лицом, она ударила Алекса еще раз, на этот раз в живот, но ботинки от
этого чище не стали. Мегера грязно выругалась и нажала на одну из кнопок
на своем столе. Вошли два тюремщика, у каждого в руке был станнер.
   - Отведите это дерьмо в одиннадцатую камеру,  -  отрывисто  приказала
она. Один тюремщик вопросительно изогнул бровь:
   - И дига, мэм? Им, по-моему, положена отдельная камера.
   Старший надзиратель городской тюрьмы мстительно улыбнулась:
   - Тебе повезло, диг. Карцер как раз свободен.
   Перед тем, как их развели в разные стороны (Тайтуса куда-то  вниз,  а
остальных - прямо по грязному тускло освещенному коридору), у них  отоб-
рали <Юнипак>, ножи, всю мелочь, а также поразивший  бедных  студиозусов
толстый кошелек Молчуна. Единственное, что было оставлено - это концент-
ратные кубики дига, которому было объявлено, что раз у  него  есть  своя
пища, он освобождается от тюремного рациона.
   - А в задний проход не хотите мне заглянуть? - невинно  округлив  ан-
гельские глазки, поинтересовался Энди.
   - Твоя задница будет интересовать твоих  сокамерников,  -  парировала
мегера, осматривая их через окуляр сканирующего устройства.
   Алекс воздерживался от полемики, так как ему все еще было худо, и  он
прикладывал все усилия, чтобы не грохнуться на твердокаменный пол.
   - До скорого свидания, Тайтус, - попрощался Алекс,  диг  не  высказал
никаких эмоций.
   Камера была огромной и имела квадрат в основании, освещалось это  ду-
шераздирающее зрелище тускло мерцающими панелями в потолке. В одном углу
камеры попахивало мочой и калом небольшое круглое отверстие в полу. Окна
во внешний мир отсутствовали, если не считать темный экран телевизора. В
камере уже находилось шесть человек, и двое из них показались  им  очень
знакомыми. Эта пара сидела отдельно от всех и с горящими  глазами  ожив-
ленно разговаривала, и нетрудно было догадаться о чем.
   - Что-то в последнее время мой трайк перестал выкладываться на полную
мощность, я еле набираю двести миль в час, - пожаловался маленький Курц,
вечно попадающий в разные неприятные истории.
   - Скорее всего засорился детонатор, -  ответил  ему  высокий,  крепко
сложенный Ланг.
   - Я уже его смотрел, на нем совсем немного нагара...
   - Попробуй проверить поршни и взрывные камеры...
   - Эй, трайкеры, вы-то что тут делаете? - не выдержал Энди.
   Курц нахмурился, а Ланг довольно осклабился.
   - Мы проехались по Артиллерийскому парку. Курц наехал на какую-то ба-
бушку... - улыбка его стала еще шире, а глаза блистали фанатичным  блес-
ком. - А я развалил несколько скамеек. Представляешь, погнул правое  ан-
тикрыло...
   Маленький Курц недовольно помотал головой:
   - Я даже не успел отковырять фарш от шин!
   И, повернувшись друг к другу, трайкеры завели свой бесконечный разго-
вор.
   Алекс опять побледнел, пошатнулся и, прислонившись  к  стене,  присел
отдохнуть после мозгового шока. Молчун примостился  рядом,  настроившись
на любимую волну. Энди решил познакомиться с другими невольными обитате-
лями камеры. Посредине квадрата, образованного сверхпрочными стенами,  в
позе какальщика сидел здоровенный детина с бритым затылком, на  майке  у
него блестел значок студиозуса. На  бесхитростном  лице  детины  застыло
умильное выражение. Периодически он поглядывал по  сторонам  и  негромко
гудел.
   - Что ты делаешь? - изумился Энди.
   Лицо крепыша расплылось в улыбке. Он еще раз зыркнул  по  сторонам  и
ответил:
   - Рою подземный ход!
   У Энди отвалилась челюсть: чтобы человек усилием мысли рыл  подземный
ход - такого он еще не видел.
   От стены, где сидел мужчина с заросшими щеками и лысый скуластый  па-
рень с безжизненными глазами вэйвера, раздался смех.
   - Эй, Орсон, хватит прикалываться, - гулко сказал небритый мужчина.
   Крепыш перестал гудеть  и,  легко  поднявшись,  протянул  Энди  руку,
озорство так и струилось из его глаз.
   - Меня зовут Орсон, - рукопожатие его было мощным, но вампир  с  осо-
бенностями его организма мог бы сжать еще сильнее. - А это  мои  друзья:
вэйвер Филип, которого мы называем Пип, и просто Филип.
   - Я - Энди. Вон там - Алекс и Молчун. Молчун тоже вэйвер, -  предста-
вился вампир. - С нами был еще диг...
   - Всех дигов нужно закопать поглубже, - незлобно улыбаясь, сказал Ор-
сон. Похоже, он все время улыбался. Вэйвер Пип открыл глаза и спросил:
   - Курить есть?
   Энди отрицательно покачал головой и посмотрел в  угол,  расположенный
диаметрально противоположно зловонному отверстию в полу. Там разместился
еще один бедняга в темном плаще и коричневой элегантной шляпе.  На  носу
его поблескивало пенсне. Небритый Филип перехватил взгляд вампа и  пояс-
нил:
   - Это Гордон. Он здесь дольше всех нас, вместе взятых.
   - Меня зовут Энди, - подошел вампир к Гордону и, заметив  под  плащом
белый воротничок, добавил, - патер...
   - Просто Гордон, - ответствовал тот и обнажил  в  приветливой  улыбке
типичные только лишь для вампа зубы. Энди ответил ему тем  же  и  присел
рядом с ним.
   - Я слышал, что с вами был диг? - полюбопытствовал Гордон. - Не  бес-
покойся о нем. Диги губят наше общество, ибо у них нет  бессмертной  ду-
ши...
   <Мало того, что этот патер - вамп, он еще и сумасшедший>,  -  подумал
Энди и спросил у Гордона, что же такое, по его мнению, душа.
   - Душа - это очень сложное явление, вид материи, существующий незави-
симо от нашего сознания. Душа состоит из семи сфер,  каждая  из  которых
вложена в предыдущую, а первая вложена в последнюю, - совершенно серьез-
но объяснил Гордон. - Сигареты есть?
   - Была одна, но и ту отобрали. Нас ободрали, как липку, -  сокрушался
Энди.
   - Плохо, - нахмурился Гордон.
   Энди грустно покачал головой и решил вступиться за Тайтуса:
   - И все-таки, Гордон, диги неплохие парни, во всяком случае,  некото-
рые. Они безвредны, как вэйверы, и более похожи на нормиков, чем, напри-
мер, шаггеры...
   Патер Гордон смотрел на Энди, как на маленького ребенка, только  выу-
чившегося говорить. Затем он не спеша протер пенсне.
   - Знаешь ли ты, Энди, что у дигов отсутствуют вкусовые и обонятельные
нервные окончания? Что они видят мир черно-белым, а диапазон  их  слыши-
мости ограничен? Что у них плохо развита тактильная и  болевая  чувстви-
тельность? Но это все мелочи по сравнению с тем, что у дигов нет бесцен-
ного дара Господа Бога - души!
   Энди не рискнул спросить, что такое Бог.
   - Но дигов все-таки очень мало, - сказал Энди и поперхнулся, встретив
полный негодования взгляд Гордона.
   - Верховный вершитель зла - Сатана - один-единственный, а диги - суть
диаволовы приспешники, то бишь бесы. Эй, что с твоими руками?
   Энди увидел, что на его правой руке, на мизинце, ноготь отделился  от
своего ложа и упал на пол.
   - У тебя начался катаболический процесс, Энди, - а  когда  несчастный
кровопийца рассказал ему о лже-девушке, патер пояснил:
   - Этот трансвестит ускорил катаболизм твоего организма, да  и  твоего
друга тоже.
   Но разговоры ничем не могли помочь, и Гордон достал из кармана  плаща
коробочку с таблетками.
   - Это гемоанаболик. Проглоти одну и дай еще своему другу. Это, конеч-
но, не даст такого наслаждения, но зато позволит продержаться  некоторое
время, - патер Гордон мечтательно откинул голову. - Ах, как давно  я  не
ощущал хруст прокусываемых сосудов...
   Энди поблагодарил и поспешил на помощь к Алексу. Тот в полуобморочном
состоянии подозрительно обнюхал таблетку, но все-таки проглотил.  Молчун
вдруг встал, подошел к вонючей дыре и, повернувшись ко всему  миру  спи-
ной, начал поливать отверстие. Звук струи напомнил  кое  о  чем  Энди  и
Алексу.
   Когда они сделали свое дело, зашумел экран телевизора, на нем  появи-
лось багровое поле, украшенное пеплом и воронками. Энди, Филип и Орсон с
радостными криками поустраивались у мелькающего экрана. На поле  с  двух
разных сторон выбежали спортсмены, слева - в броневых  доспехах  желтого
цвета, справа - в красных с белыми полосками, в  руках  у  каждого  было
оружие. Из середины поля поднялась платформа, на которой лежал  колючий,
как еж, мяч.
   Небритый Филип развернул <Спортивную  газету>  (все-таки  заключенным
позволялось иметь безделушки, подумал Энди) и с умным видом стал ее изу-
чать.
   - Сегодня  играют  <Стрейнджеры>  и  <Бизоны>,  -  сообщил  Филип.  -
<Стрейнджеры> - моя любимая команда, <Бизонам> до нее далеко.
   - А какого они цвета? - спросил Энди, который был  абсолютно  другого
мнения.
   - Понятия не имею, - после долгих раздумий признался Филип.  А  глядя
на озорное лицо Орсона, Энди понял, что его можно не спрашивать.
   Красные и желтые ринулись к мячу и друг к другу, попутно поливая  все
и вся пулеметным огнем, многие пули попадали в своих  же  сокомандников.
Смертоносный металл срывал пластинки брони с тел спортсменов, кое у кого
брызнули струйки крови, но пока еще никто не упал. Наконец, был  нанесен
удар по мячу, и в то же мгновение началась ужасная неразбериха в середи-
не поля: закованные в броню гиганты, развившие уже  приличную  скорость,
сталкивались лоб в лоб, увеличив вдобавок прицельность непрерывного  ог-
ня. Энди, Филип и Орсон возбужденно уставились в  экран,  а  когда  один
желтый спортсмен с раскореженными грудными пластинами упал и не  поднял-
ся, они довольно закричали, махая в воздухе кулаками. Алекс, к  которому
после гемоанаболика вернулось хорошее самочувствие, скучающе слонялся по
камере, вэйверы слушали свои волны, а патер  Гордон  листал  затрепанный
журнал для мужчин.
   Закончился первый тайм. Во время перерыва спортсменам срочно  клепали
новые бронепластины, пополняли запасы боекомплектов, а медики вводили  в
их организмы бешеные дозы стимуляторов и, если кто был ранен,  обезболи-
вателей. Во втором тайме на поле выпускались дополнительные силы, воору-
женные ракетами. А относительно счета - он так и не был открыт, если  не
считать десяток продырявленных, как  решето,  неподвижных  тел,  которые
техники в спешном порядке вывозили с поля.
   Как только спортсмены вновь заняли  свои  места  на  поле,  прозвучал
свисток судьи, и... К огромному ужасу и возмущению фанатов этого зрелищ-
ного спорта телевизор чмокнул и погас. Орсон, не находя выхода для свое-
го гнева, даже заколотил кулаками по серому экрану,  но  его  похвальные
старания оставались тщетными.
   По решетке двери провели дубинкой-станнером. Щуплый черноволосый над-
зиратель с хмурым обликом принес ужин.
   - Вас уже девятеро, гады? Вы что,  размножаетесь?  -  поинтересовался
он, просовывая под решетку ужин на картонных тарелках, а между  прутьями
- какое-то питье в бумажных стаканчиках. - Приятного аппетита!
   Трайкеры, очнувшись от своей техно-болтовни, ринулись  к  кормушке  и
первыми выбрали себе порции. Патер Гордон с усмешкой превосходства  наб-
людал за ними. Затем уже медленно разбирали  тарелки  и  стаканчики  ос-
тальные, патер замыкал шествие.
   - Не пейте сразу всю воду, - предупредил Гордон новичков,  -  это  на
шесть часов, иначе от жажды вам придется пить из этого благоухающего от-
верстия. И, черт возьми, не выкидывайте стаканчики и тарелки - это необ-
ходимая для вас же бумага. Свой журнал потом я рвать не позволю.
   Проинформировав их таким образом, патер поправил  пенсне,  завел  очи
вверх и громко, с искренним чувством произнес:
   - Благослови нас, Господи, и благослови нашу вечернюю трапезу! И спа-
сибо тебе, Господи, за то, что она у нас есть!
   <Этого Господа Бога хоть раз накормить такой трапезой>, - мрачно  по-
думал Алекс, глядя на нечто бесформенное, серое, покрытое пленкой  слизи
- содержимое своей тарелки.
   - Слава Богу, что оно хоть не воняет, - пробурчал он.
   Вилок и ложек в тюрьме не полагалось, и приходилось пользоваться  ес-
тественными инструментами - пальцами. К счастью, эта неприглядная  масса
не имела ни запаха, ни вкуса, и поэтому процесс поглощения пищи  медлен-
но, но продвигался, не проявляя тенденции обратиться вспять.
   От двери камеры послышался  гнуснейший  и  злораднейший  смех.  Энди,
Алекс и Молчун узнали в небольшой полноватой фигурке  Сони  Скевинджера.
Лицо агента было подобно полной луне, а рот растянулся от уха до уха.
   - Приятного аппетита, - сказал Сони.
   - Vade retro, Satanas! - громогласно повелел патер Гордон, осеняя ре-
шетку крестным знамением. Сони мгновенно исчез.
   Покончив с неприглядной кашей (если только это была каша), Энди  при-
губил компот (если только это был компот, а не продукт жизнедеятельности
какого-нибудь животного). На вкус эта темноватая жидкость оказалась луч-
ше, чем он ожидал, но немного портило впечатление то, что нерадивый  по-
вар не потрудился выловить из стаканчика каких-то маленьких темно-корич-
невых червячков. Тараканов Энди с удовольствием бы погрыз, но червяки...
брр, мерзость!
   После ужина свет в камере начал медленно угасать, и  через  несколько
минут они очутились в  кромешной  тьме,  кроме  светлого  прямоугольника
дверного проема. В коридоре также уменьшили яркость освещения, но не по-
гасили совсем.
   Кто-то в темноте направился к отверстию.
   - Осторожно, не упади туда, - сказал патер Гордон.
   Этот кто-то долго, с натугой делал свое дело,  а  потом,  приглушенно
ругаясь неприличными словами, воспользовался картонкой от тарелки.
   - Господи, благослови эту ночь, - торжественно  провозгласил  Гордон,
когда все успокоились, растянувшись на прохладном полу.
   - В таком месте необходимо просить милости у Сатаны, - хмыкнул  неви-
димый Филип. - Спокойной ночи!
   ?????
   В холодном, как лед, карцере неподвижно сидел диг Тайтус.  Лампы  над
его головой то ярко вспыхивали, то резко гасли, но диг установил частоту
считывания изображения с сетчатки глаза равной частоте вспышек и устано-
вил максимальный светофильтр на очках. Благодаря этим мерам, мир  погру-
зился для него в темноту.
   Тайтус думал. Но вы, наверное, очень удивитесь, когда узнаете, что он
думал не о том, как выбраться из тюрьмы, и не о том, как  показать  себя
на суде (если таковой будет) наилучшим образом. Диг мысленно играл сам с
собой в шахматы. Даже его совершенный мозг, в миллионы раз превосходящий
быстродействием самые лучшие электронные устройства,  не  мог  перебрать
все возможные варианты, и поэтому  Тайтус  получал  немалое  интеллекту-
альное наслаждение.
   Глава 6. Тюрьма. День второй
   Хмурый надзиратель изо всех  сил  стучал  металлической  дубинкой  по
прутьям решетки, вырывая заключенных из объятий сна, отказывая им в пра-
ве восьмичасового пребывания в царстве грез. Энди был мрачен, как  туча,
так как безжалостный стук прервал его свидание со столь милой его сердцу
подружкой. Надзиратель поставил каждому порцию вчерашней, а  потому  хо-
лодной пищи и, зевая до хруста челюстей, отбыл.
   - Благослови, Господи, наш завтрак! - провозгласил Гордон.
   После завтрака неожиданно увели Ланга, Курц обеспокоено заметался  по
камере.
   - Не беспокойся, Курц, Ланг тебя вытащит, - пообещал ему Алекс, запи-
вая компотом очередную таблетку, любезно предоставленную Гордоном.
   Энди удивленно заморгал слипшимися после сна глазами.  Алекс  придви-
нулся к его уху и негромко, но так, чтобы слышал  и  проявивший  интерес
Молчун, сказал:
   - Вы разве не знаете, кто у Ланга мама? - и он  поднял  вверх  указа-
тельный палец.
   Но Курц не успокаивался. С безумным видом трайкера, у которого угнали
единственную жизненную ценность - трайк, он носился  по  камере  взад  и
вперед своей ковыляющей походкой (у трайкеров обычно  были  атрофированы
определенные группы мышц) и, наверное, свалился бы, в  конце  концов,  в
отверстие, запаха которого мужественно старались не замечать. Этому  по-
мешала картинка из журнала, который опять читал Гордон. Это была реклама
сигарет, но на заднем плане виднелся ярко-красный трайк, мчащийся на ог-
ромной скорости. Фотография была очень размазана, но у Курца от восхище-
ния перехватило дыхание. Он с быстротой хищника ринулся к патеру и начал
пожирать изображение глазами.
   - Гордон, тебе очень нужен этот листок? Можно его вырвать? - от  вол-
нения у трайкера даже подрагивали уши.
   Патер Гордон сначала тщательно удостоверился, нет ли на обратной сто-
роне страницы необходимых ему картинок и лишь потом медленно, с глубоким
чувством того, что своими действиями спасает страждущую  душу  трайкера,
торжественно выдрал лист. Курц яростно схватил фотографию и,  удалившись
в один из углов камеры, начал фанатично ее созерцать.
   Вэйвер Пип открыл глаза и продекламировал:
   - Коль хочешь грешникам помочь, дай им курнуть. А то не в мочь!
   - Канделябры, идите дуйте в дырку! - замолотил кулаком по  стене  Ор-
сон.
   Курильщики: Энди, патер Гордон и Пип - по просьбе сокамерников  сгру-
дились у зловонного отверстия, патер извлек из плаща сигарету и  спичку.
Они закурили, по очереди передавая друг другу  сигарету  и  сплевывая  в
мерзкое озеро жижи.
   - Интересно, - начал рассуждать вслух Энди,  -  если  канализационная
система сломается и дерьмо уйдет, наверное, можно будет выбраться  отсю-
да. Плечи легк