вспомнил слова Эбенезума о том, что мифические животные частично принадлежат этому миру, а частично - Голоадии. Стало быть, у них могут найтись родственники, которые в курсе самых тайных и далеко идущих голоадских планов!
     - Ты говоришь о Голоадии! - перебил я его громким голосом.
     Грифон прервал свою речь:
     - Да, а что?
     - Но ведь демоны состряпали план захвата всего мира, надземного в том числе!
     - Ну да, конечно, - отозвался Грифон, - мы знаем.
     - Вы знаете, что затевается в Голоадии? - воскликнул я. - Тогда расскажите об этом мне!
     - Извини, - Грифон отрицательно покачал головой, - у нас с Голоадией соглашение. Они ведь тоже фантастические существа. К тому же это нанесет ущерб нашим торговым интересам.
     Только я начал возражать, как на сцену взлетел Гиппогриф и бросил к моим ногам какой-то узелок.
     - Извини, приятель, - сказал он. - Ничего приличнее за такое короткое время достать не смог.
     В узелке кто-то возился и мяукал.
     - Не было времени сварить. - Гиппогриф пожал крыльями.
     Я решил не заглядывать внутрь.
     - Вот как, - сказал я вслух. - Что ж, поем попозже.
     - Друзья! - вернулся к своей демагогии Грифон.
     Я понял, что упустил свой шанс. Голова моя продолжала лихорадочно работать. Что могут эти странные создания знать о злодейских планах Голоадии? И как мне заставить их говорить?
     - Настало время, - продолжал Грифон, - предстать перед глазами непросвещенной публики. Горькая правда заключается в том, что в повседневных разговорах люди редко упоминают сфинксов и гиппогрифов, а троллей и кикимор итого реже. Но мы позаботимся, чтобы все стало наоборот! - Из толпы донеслось несколько одобрительных выкриков. - Задача первостепенной важности на сегодня - сочинить фразы, по которым непросвещенные могли бы нас узнавать. К примеру: "когда кто-то из непросвещенных говорит: "красивый как единорог" или "опасный как дракон", все сразу же понимают, что он хочет сказать. Про единорогов и драконов люди знают все, потому что каждый день видят их на гобеленах и вышивках. То и дело кому-нибудь из них приходится подвергаться смертельной опасности, чтобы выручить из беды очередную красотку, попавшую в логово дракона. Иными словами, драконы и единороги - часть повседневной жизни людей. А вот возьмите, к примеру, кентавров или химер. Как-то я подошел к одному из непросвещенных и сказал: "Химера!" И что же я услышал в ответ? "На здоровье!" - вот что! Я заявляю - больше с этим мириться нельзя. Если у драконов и единорогов есть свои девизы, то и у нас они тоже будут!
     Толпа восторженно заревела.
     Гиппогриф вывел Единорога на сцену.
     Грифон оглядел прекрасное животное, чья шкура искрилась, точно свежевыпавший снег, а рог горел, точно луч солнца.
     - Я не случайно приказал привести сюда этого Единорога. Я хочу, чтобы каждый из вас поглядел на него внимательно и убедился, что мы ничуть не хуже.
     Единорог фыркнул и встряхнул своей струящейся, точно водопад, гривой. Тугие мускулы заиграли под кожей. Солнечный свет, отразившись от пришедшего в движение рога, рассыпался целым снопом искр.
     - Ну, - добавил Грифон, - возможно, не все из нас выглядят так же хорошо, как он, зато каждый из нас может похвастаться таким букетом скрытых достоинств, которые ни одному единорогу и во сне не снились! - Тут Грифон расправил крылья. - А поскольку надо с чего-то начинать, то я решил начать с себя и продемонстрировать вам один из возможных вариантов решения стоящей перед нами задачи. Итак, я гляжу на себя со стороны и составляю список своих положительных свойств.
     Полуптица-полузверь сделал несколько величественных взмахов крыльями, отчего дышать сразу стало легче, - то, что принес мне на завтрак Гиппогриф, начало пованивать.
     - Прежде всего, у меня голова и крылья большого орла, небесного хищника! - Потом он взревел и поднял в воздух львиную лапу с выпущенными когтями. Мне показалось, что он немного увлекся демонстрацией, и я поспешно сделал пару шагов назад. - Во-вторых, у меня тело могучего льва, царя зверей! - Хвост, сильно напоминавший половину змеи, ударил по сцене. Узелок с предназначавшейся для меня едой полетел в толпу. Хорошо хоть есть это теперь не придется. Вежливость вежливостью, но существует предел, за который даже ученик чародея заходить не вправе. - И наконец, мой змееобразный хвост, одного удара которого достаточно, чтобы вышибить дух из половины обитателей леса. - Грифон сделал драматическую паузу. - Что же все это значит? Да, да, вы угадали! Благородство. Таким образом, мы можем добавить еще одно изречение к набору ходячих выражений: "благородный как грифон". - Грифон бросил еще один взгляд на Единорога, который фыркнул в самый неподходящий момент, и вновь обратился к толпе: - Видите, как просто? Ну давайте, кто следующий? Бородач в первом ряду замахал свистулькой:
     - Как насчет нас, сатиров?
     - У сатиров уже есть красавицы! - продолжал настаивать голос из толпы.
     - Прошу прощения, - вмешался Грифон, - о красавицах речь шла в предыдущем пункте повестки дня. Да, так что насчет сатиров? Нужно придумать девиз, под которым вы стали бы широко известны темному человечеству.
     - А что, если "хитрый как сатир"? - предложил Гиппогриф.
     Грифон задумался над предложением. Потом взглянул на помрачневшего Сатира, которому, кажется, изречение не очень понравилось.
     - Нет, нет, это не пойдет. Чувствуется негативный оттенок, не так ли? Может быть, лучше"сексуальный как сатир"?
     Козлобородый замялся. Откашлялся.
     - Видите ли, мы хотели бы пересмотреть именно этот аспект нашего имиджа...
     - Отлично, - перебил Грифон нетерпеливо. - Что ты предлагаешь?
     Бородатый просиял:
     - Я перебрал в уме все части моего тела, как это только что делал ты, и пришел к определению, которое представляется мне идеальным! - И он снова откашлялся. - Благородный как сатир!
     Толпа разразилась бурными аплодисментами.
     - О! Ну да. Понятно, - промямлил Грифон. - Ну что ж, пусть будет "благородный как сатир"!
     Предложение было встречено всенародным одобрением.
     Из толпы донесся скорбный голос:
     - А как же мы, кикиморы болотные?
     - Кикиморы болотные? - озадаченно повторил Гиппогриф.
     - Просто, но со вкусом: "благородный как кикимора болотная!" - тут же выступил с предложением Грифон.
     Толпа впала в неистовство. Грифон повернулся к Гиппогрифу:
     - Что-то у нас тут не ладится. Пора вступать волшебнику.
     Мне потребовалась секунда на осознание того, что речь идет обо мне. Наблюдая за забавным спектаклем, разворачивавшимся у меня на глазах, я и забыл, что истекло время на приготовления.
     Грифон обернулся ко мне:
     - Поди сюда и покажи нам, на что ты способен, волшебник. Сделай так, чтобы маги и чародеи всего мира узнали об АСМИФЖИС.
     - Прошу прощения, - ответил я, - однако неуверен, что мое волшебство для этого годится.
     Грифон утробно заворчал и пронзил меня орлиным взглядом:
     - Я и прочие члены братства до сих пор проявляли великодушие и снисходительность, но терпение наше почти истощилось. Наша организация должна стать известной во всем мире и сейчас же! Впрочем, не исключено, - более спокойно добавил Гиппогриф, - что среди нас найдутся такие, кто с удовольствием тебя съест.
     - Найдутся! - раздался голос из толпы. - Чего зря добром бросаться!
     - Ну, давай же, - с укором в голосе продолжал Грифон. - У тебя была уйма времени на приготовления, пора уже показать, что ты умеешь. - И он снова обратился к толпе: - Друзья, давайте подбодрим нашего волшебника! Скоро имя нашей организации будет знать каждый деревенский колдун! АСМИФЖИС! АСМИФЖИС!
     Толпа начала скандировать в ответ.
     Так, значит, меня все-таки съедят. Если, конечно, не... могу ли я надеяться? Спасти меня может только одно. Что, если попробовать связаться с Нори и попросить ее поговорить через меня с собравшимися? Тогда я смогу сказать тварям, что сообщил о них другому волшебнику. Да! Я должен еще раз поговорить с Нори! Блестящая мысль! Быть может, я еще выживу.
     Я начал думать о воробье.
     - АСМИФЖИС! АСМИФЖИС!
     В таком гвалте сосредоточиться было непросто. Я взглянул на Грифона, подзадоривавшего толпу. Его змеиный хвост устрашающе метался туда-сюда в такт выкрикам, а львиные когти выдирали из сцены доски и швыряли их в толпу. Он повернул свой орлиный клюв ко мне.
     Воробышек моих мыслей взвился в небо.
     - Нори! - звал я. - Нори!
     - Вунтвор? Это ты?
     Я увидел ее внизу. Она шла через какое-то поле. Я мысленно порхнул к ней.
     Да, моя рыжеволосая красавица. Мне отчаянно нужна твоя помощь.
     - Так ты, значит, пришел-таки узнать, какую судьбу уготовили твоему учителю в Голоадии, - произнесла она с оттенком презрения в голосе. - Давно пора.
     - И да, и нет. Понимаешь, там целая сходка чудовищ...
     - Чудовищ? Но у нас совершенно нет на них времени, Вунтвор. Боюсь, что в Голоадии уже догадались о наших с тобой разговорах. Ты слишком часто и откровенно пользовался этим заклинанием. Даже сейчас, пока мы с тобой разговариваем, я чувствую, как демоны идут по нашему следу.
     Воробей, в которого превратились мои мысли, тревожно зачирикал:
     - Тогда мы должны поговорить как можно быстрее. Дай мне знак, если хочешь, чтобы я остался в живых. Понимаешь, я в плену у Ассоциации Мифических Животных...
     - Ассоциации кого? Вунтвор! Твои шутки сейчас не вполне уместны! Слушай, что я тебе скажу. Я боюсь, что Голоадия вот-вот прервет наш разговор, и мы никогда уже не сможем...
     Моя возлюбленная вскрикнула. Я больше не видел ее.
     Перед моими глазами возникло совершенно другое лицо. Демоническое лицо с огромной зубастой пастью.
     Вздрогнув от неожиданности, я понял, что передо мной Гакс Унфуфаду, ужасный демон-виршеплет, виновник болезни моего учителя.
     Хватит с меня твоих жалких потуг, Время настало прощаться, мой друг!
     Я услышал свой собственный крик и, моргнув, обнаружил, что снова стою среди монстров.
     - Ну, - обратился ко мне Грифон, продолжая точить когти об остатки сцены, - когда же ты наконец примешься колдовать?
     И вдруг прогремел мощный взрыв.
     - Веселей, ребятишки! - раздался звенящий голосок. - Настало время брауни!
     Едкий дым заставил меня закашляться. Сквозь лившиеся градом слезы я разглядел два предмета, материализовавшиеся рядом со мной прямо из воздуха. Одним из них был брауни.
     Другим - самый огромный башмак, который я только видел в жизни.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

     "У волшебников время от времени тоже бывают трудные времена. Без этого нельзя владеть расшитой звездами мантией и остроконечной шляпой. Некоторые волшебники даже любят трудности - на них и впрямь можно хорошо заработать, если, конечно, удастся остаться в живых. Однако более опытные маги предпочитают прибегать к заговорам - тогда и деньги можно собрать, и людей успокоить, и самому скрыться еще до того, как начнутся неприятности".
     "Наставления Эбенезума", том IV

     Башмак заговорил:
     - Вунтвор! Это я!
     Голос учителя! Сначала я было подумал, что брауни превратил его в гигантскую туфлю, но потом, собравшись с мыслями, понял: он только соорудил башмак, достаточно большой для того, чтобы Эбенезум мог в нем укрыться. И вот учитель здесь, рядом со мной, вокруг полным-полно всякой магии, но он не чихает!
     - Учитель! - радостно воскликнул я. - Вы здоровы!
     - В некотором роде да, - ответил тот сухо. - Если соглашусь весь остаток дней провести в башмаке.
     - Но как вы туда попали?
     - При помощи брауни, разумеется. Я отдыхал в сарае, где ты меня оставил, как вдруг появился он. С ним был еще один коротышка, которого он называл "Ваше Браунийское Величество". - Волшебник ненадолго умолк. - Но что здесь происходит? Я почти ничего не вижу.
     - Это собрание мифических животных, - торопливо начал я. - Сначала они хотели, чтобы я поговорил с другим волшебником, потом собирались меня съесть...
     - Кто смеет мешать первому заседанию Ассоциации по Содействию Мифическим и Фантастическим Животным и Существам? - раздался гневный рык Грифона. - Говорящий башмак?
     - Осторожнее, па, - предупредил Гиппогриф. - Он тоже может претендовать на членство в Ассоциации.
     Брауни, улыбаясь от уха до уха, подошел ко мне.
     - Ну как, похоже это на исполненное желание или нет? - произнес он. - Мы, брауни, пока еще новички в вашей игре, но когда беремся за дело...
     - Разве заколдованные туфли имеют какое-то отношение к мифологии? - Грифон злобно уставился на своего отпрыска. - Надо будет справиться в уставе. - Предводитель монстров кашлянул и повернулся к нам. - Одно я знаю наверняка. Фей мы в свою Ассоциацию не принимаем.
     - Фей? - воскликнул брауни. - Фей! Да разве феи могут такое сделать?
     Он плотно зажмурил глаза и шаркнул ножкой. Туфля с волшебником на мгновение поднялась в воздух, а затем с грохотом обрушилась обратно на сцену.
     - И в самом деле, - раздался голос из складок толстой башмачной кожи. - Если я могу внести предложение...
     - Чепуха какая! Грифону ничего не стоит передвинуть такую туфлю.
     - Пожалуйста, - начал волшебник опять, - выслушайте меня...
     Хвост Грифона скользнул под туфлю и подбросил ее в воздух фута на два. Та рухнула с еще большим шумом.
     - Хватит! - вновь раздался голос волшебника. Из-за края туфли показалась рука, и тут же с ясного неба обрушилась молния, врезавшаяся в сцену прямо между Грифоном и брауни.
     - Ого! - завопил Гиппогриф. - По-моему, зачарованную туфлю надо принять в наши ряды немедленно!
     - Теперь вы меня выслушаете или нет? - проворчал Эбенезум, по-прежнему не показываясь наружу.
     - Слушайте! - прокричал Гиппогриф. - Говорит зачарованная туфля!
     - Прекрасно. Прежде всего я хочу обратить ваше внимание на то, что маленький человечек рядом со мной - вовсе не фея, а очень даже брауни.
     - Неужели? - перебил Гиппогриф. - Вообще-то брауни тоже могут претендовать на членство.
     Брауни поблагодарил учителя.
     - Не стоит благодарности. Это самое меньшее, что я могу сделать в ответ на твою помощь. Во-вторых, я не просто заколдованный башмак. Я - переодетый волшебник.
     Толпа издала возглас изумления.
     - Понятно. - Грифон уже оправился от страха, который испытал, когда его чуть не поджарила молния, и снова шагнул вперед, чтобы взять ситуацию под контроль. - Зачарованная туфля очень украсила бы наши ряды. Но вот брауни...вас же ужасно много, не так ли? И вы, конечно, знаете, что существует вступительный взнос? И ежегодные взносы? Зато вы всегда можете рассчитывать на помощь Ассоциации.
     - Прошу прощения, - перебил его волшебник, - но я еще не все сказал.
     Все до единого умолкли. Просто удивительно, какой силой убеждения обладает обыкновенная молния.
     - Я великий волшебник, - продолжил Эбенезум, - которого вызвал сюда мой собрат, чтобы... - Учитель на мгновение умолк. Я ведь не успел объяснить ему, в какую передрягу попал! - ...Чтобы сделать то, о чем меня просят! - вышел из положения он, ни на секунду не утратив прежней величественности тона. Странно, он произносил почти те же слова, что и я не задолго до этого, но в его устах они обретали смысл.
     - Проклятие! - Возглас донесся откуда-то с краю поляны.
     Грифон не обратил на него ни малейшего внимания:
     - Значит, этот парень все-таки волшебник? Видать, с тех пор, как я был цыпленком, приемные экзамены сильно упростили. - Животное умолкло, бросило опасливый взгляд на башмаки выставило вперед крылья, как бы защищаясь. - Прошу прощения, я никого не хотел обидеть. Просто привык думать вслух. Уверен, что знаю о волшебниках не больше, чем волшебники о грифонах! - Рука Эбенезума вновь показалась из-за края башмака. - Разумеется, вам многое известно...
     - Па! - зашипел Гиппогриф. - Возьми себя в руки! Мы ведь должны изложить этому волшебнику наши требования!
     Пальцы Эбенезума нашарили в коже башмака отверстие, вытащили из него шнурок, и рука снова спряталась. До меня донесся приглушенный трубный звук, точно кто-то сморкался.
     - Отстань, без тебя знаю! - отмахнулся Грифон от своего отпрыска. - Что за молодежь нынче пошла! Никакого уважения к старшим! А какой хлам они тащат в гнездо! А что за музыку слушают! Знаете, что, например, моему нравится? Любовные мадригалы! - Грифон издал мучительный стон. - Нет уж, мне подавай старый добрый григорианский хорал! - Грифон подошел к башмаку и заглянул внутрь через отверстие для шнурков. - Но хватит об этом. Мы хотим сотрудничать. Позвольте для начала познакомить вас с нашей программой из семидесяти трех пунктов. Особый интерес представляет предложение о создании совместного комитета волшебников и мифических животных. Разумеется, чтобы привести этот проект в действие, нам понадобится первоначальный капитал. Пожертвования волшебников всего мира будут рассматриваться как проявление доброй воли.
     Грифон умолк и бросил взгляд на толпу. Там шла какая-то возня. Время от времени до меня доносилось приглушенное: "Проклятие!"
     - Слушай сюда! - раздался голос такой скрипучий, что принадлежать он мог только Снарксу. - Больше здесь никто никого есть не будет. И никакая цыплячья голова не может диктовать мне свои условия.
     Шум заметно усилился. Кажется, назревала настоящая потасовка.
     - Любезнейший! - раздался из недр башмака голос волшебника. - Может быть, ваши соратники окажут мне такую любезность и перестанут приставать к новичкам? Мне бы хотелось, чтобы те двое присоединились к нам здесь, на сцене. - Рука снова высунулась наружу, словно для того, чтобы проверить температуру воздуха.
     - Разумеется! - Грифон ответил своим хриплым кашляющим смехом, точно все это было не более чем шуткой между старыми друзьями. Затем он отдал толпе приказ пропустить вновь прибывших.
     - Проклятие, - вымолвил Хендрик, оказавшись на сцене, - мы пришли вас спасать.
     Снаркс уставился на Грифона:
     - Гляди-ка ты! Еще один с цыплячьей головой!
     От такой наглости Грифон онемел. Хвост его так и метался по сцене, точно выбирая, кого бы придушить. Снаркс, как назло, находился вне пределов его досягаемости.
     - Знаешь, - продолжал нахальный клетчатый демон, - я уже заметил, что у многих присутствующих проблемы с характером. Наверное, иного и ожидать не приходится, когда ты выглядишь так, словно тебя собрали из лишних запчастей, валявшихся без дела в чьей-то мастерской. Но если бы нам позволили потолковать пару минут, уверен, я многое сумел бы исправить. Уж этому меня в Голоадии научили, будьте уверены!
     - Если бы тебя не охранял волшебник... - процедил сквозь зубы Грифон.
     - И волшебник тоже находится под моей охраной, - продолжал резать правду-матку Снаркс. - Потому что я вижу правду, под каким бы обличьем она ни скрывалась. А ее-то здесь в данный момент как раз маловато.
     - Проклятие! - Хендрик встал плечом к плечу со Снарксом. Головолом качнулся в могучей руке рыцаря, точно маятник.
     Правдолюбивый демон сделал успокаивающее движение рукой:
     - Не бойся, друг Хендрик. Здесь мы держим верх. По сравнению с этими тварями ты выглядишь просто воплощением нормальности!
     - Так что нам теперь делать? - Рыцарь повернулся ко мне. - Мы пришли спасти вас от неведомых врагов.
     - Минуточку, - перебил его Гиппогриф. - От кого спасти? Имейте в виду, что вы присутствуете на первой ежегодной встрече чрезвычайно серьезной новой организации по защите интересов животных.
     - Как уже сказал этот человек, - снова влез демон, - мы пришли спасти вас от неведомого врага. - С этими словами он устремил свой взгляд в толпу мифических животных, которые окончательно притихли, следя за драмой, разворачивавшейся у них перед глазами. - И как раз вовремя успели.
     - Прошу прощения, - донесся из кожаных глубин голос волшебника. - Мы, разумеется, могли бы продолжать обмен любезностями до вечера, но нас ждут дела. Давайте покончим с ними как можно быстрее и продолжим свой путь.
     - Конечно. - Грифон нахохлился, явно пытаясь восстановить д