Крэг Шоу ГАРДНЕР
	ЭБЕНЕЗУМ 1-2

	ВИРУС ВОЛШЕБСТВА
	СГОВОР МОНСТРОВ



ЭБЕНЕЗУМ I
ВИРУС ВОЛШЕБСТВА

Крэг Шоу ГАРДНЕР
Перевод с английского Н.Масловой. Scan - Brayhead, Spellcheck - D.M.






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Впервые на русском языке выходят романы Крэга Шоу Гарднера - известного мастера юмористического fantasy, чьи книги стоят в одном ряду с произведениями Спрэга де Кампа, Роберта Асприна и Терри Пратчетта. 
     Дорога волшебника Эбензума и его ученика лежит в город тысячи запретных удовольствий. Впрочем, скорее не лежит, а трясется от хохота, наблюдая за приключениями идущих по ней героев. За удовольствия, как известно, надо платить, а за тысячу сразу - втридорога. Но кому охота расплачиваться вперед и к тому же собственной головой. А всякие демоны, гоблины и прочая придорожная нечисть без роду племени так и норовят взимать плату за проезд именно в этой круглой валюте. Да если бы только это...

ГЛАВА ПЕРВАЯ

     "Часто приходится слышать: "Вся сила волшебника - в заклинаниях". Такие заявления свидетельствуют лишь о том, что сами говорящие никогда волшебниками не были.
     Каждому, кто выбрал стезю колдовства, хорошо известно: заклинания - только одна из граней дарования преуспевающего в своей профессии мага. Не менее важны острый ум, способность к внушению, а всего, может быть, важнее - знать пути к отступлению, ориентироваться в подземных ходах, в самых дремучих уголках леса на случай, если испытанное заклинание все-таки не сработает".
     "Наставления Эбенезума", том I

     День был тих и прекрасен, может быть, даже слишком. Впервые за последнюю неделю я позволил себе забыть о неприятностях и думать только об Эли. Эли! Краса моих полуденных грез! Я узнал ее имя лишь накануне того дня, когда она отправилась, как она это называла, "искать лучшее". Но я твердо знал: нам суждено воссоединиться, и это так же верно, как то, что мы расстались. В Вуште может случиться все, что угодно.
     Волшебник чихнул.
     Я пробудился от мечтаний и мгновенно насторожился. Мой учитель, волшебник Эбенезум, величайший маг Западных Королевств, чихнул. Это могло означать только одно: в воздухе запахло колдовством!
     Эбенезум подал мне знак следовать за ним и припустил бегом. Долгополые, изысканно украшенные одежды волшебника хлопали его по щиколоткам. Мы поспешно двигались к ближайшей рощице.
     Из кустов на краю поляны хрипло заорали:
     - Смерть волшебнику!
     Фута на три выше моей головы в дерево воткнулось копье. Словно из-под земли с воинственными воплями выскочили с полдюжины молодцов в устрашающей боевой раскраске. У них были длинные руки и столь же длинные мечи.
     На копье я успел различить грубо намалеванные примитивные магические знаки. Ах вот что это такое! Просто очередное покушение. В каком-то смысле я был разочарован. Я-то думал - что-нибудь серьезное.
     Значит, они опять за свое. Должен признаться, все эти покушения стали уже утомлять. Сладостные полуденные мысли вылетели у меня из головы. Все-таки, с какой бы скучной регулярностью ни повторялись нападения, слишком уж расслабляться не стоило.
     Я посмотрел на своего учителя. Волшебник Эбенезум, один из просвещеннейших мужей на огромном континенте, по которому мы в настоящее время путешествовали, ободряюще кивнул и схватился за нос.
     Я привел свои руки в третью колдовскую позицию, сделал глубокий вдох и вышел из укрытия:
     - Стоять, негодяи!
     Вместо того чтобы исполнять команду, воинствующие молодчики только еще яростнее запрыгали по поляне, постепенно подбираясь ко мне. Спутанная светлая шевелюра их предводителя подпрыгивала в такт прыжкам, напоминая ожившее птичье гнездо. Он метнул еще одно копье, при этом чуть не рухнув от усердия. Прицелился он неважно.
     Я быстренько соткал в воздухе магический узор. В последние несколько дней нашего почти безостановочного бегства, едва выдавалась минута передышки, Эбенезум обучал меня основам магии знаков. Это оказалось совсем просто, честное слово. Стоит освоить несколько несложных пассов - как земля, воздух, огонь и вода в твоем распоряжении.
     Однако для своего первого сольного выступления мне не хотелось выбирать ничего слишком сложного. Я просто сделал так, что один из воинов неудачно метнул копье и оно едва не проткнуло предводителя. Тот взвизгнул и поумерил свой пыл. Впрочем, мерзавец подошел уже достаточно близко, чтобы можно было разглядеть в его бледно-голубых глазах дикую злобу.
     Вне себя от ярости, он обернулся, намереваясь преподать своим бойцам хороший урок копьеметания. Эбенезум с дерева делал мне знаки продолжать. Ну что ж, тогда что-нибудь совсем простое. Я решил заставить землю разверзнуться, зевнуть, что ли, чтобы наши преследователи благополучно рухнули в образовавшуюся яму.
     Я начал проделывать необходимые движения локтями и левой ногой, насвистывая при этом первые четыре такта "Песенки счастливого дровосека".
     Воины издали дружный вопль, рванув ко мне еще быстрее, и я заторопился с заклинанием: топнуть ногой, взмахнуть рукой, почесать в затылке и насвистеть четыре такта.
     Вдруг разом стемнело. Сработало! Я несколько раз подряд дернул себя за ухо и ритмично высморкался.
     С небес обрушилось нечто оранжевое в невообразимых количествах.
     Я приостановил свои пассы и задумался. Что это я такое сотворил? Толстый слой чего-то оранжево-желтого покрыл поле боя и неприятеля. Вдобавок это что-то еще и шевелилось.
     Секунду спустя я сообразил. Бабочки! Каким-то образом я наколдовал миллионы легкокрылых существ. И они теперь бешено порхали вокруг, изо всех сил стараясь избавить нас от супостатов. Те, в свою очередь, плюясь и кашляя оранжевым, лихорадочно размахивали руками, тщетно пытаясь отделаться от бабочек.
     Очевидно, я допустил ошибку в заклинании. К счастью, нашествие бабочек надолго отвлекло противника, дав мне возможность исправить просчет. Я возобновил пассы. В свое время целые часы были потрачены на отработку движений локтями. Итак, топнуть ногой, взмахнуть рукой, почесать в затылке - вроде бы все верно... А может, надо было топнуть правой ногой, а не левой? Конечно! Какой же я дурак! Я тут же повторил все сначала, на сей раз правильно.
     Между тем воинам, кажется, удалось справиться с бабочками. Бедняги взмокли, тяжело дышали и ковыляли, опираясь на свои мечи. Издав еще один, по правде говоря, довольно-таки жалкий клич, они опять ринулись вперед. Я закончил бормотание и приступил к сморканию.
     Снова потемнело. Воины приостановили свой нерешительный штурм и стали опасливо озираться. На этот раз с неба посыпалась рыба. Дохлая рыба. Воины пустились наутек со всей доступной им скоростью, поминутно поскальзываясь и увязая в месиве из раздавленных бабочек и дохлой трески. Я решил, что нам тоже пора. Запах явно указывал на то, что треска умерла довольно давно.
     - Прекрасно, ученик! - Мой учитель спустился со своего укрытия. Он все еще зажимал себе нос. - А ведь я пока не показывал заклинания, вызывающие осадки из разных существ. У тебя просто дар импровизатора! Хотя как ты ухитрился наколдовать этих бабочек и дохлую рыбу - выше моего понимания.
     Он покачал головой и хихикнул:
     - Мне даже послышалось, будто ты насвистываешь "Песенку счастливого дровосека"!
     Мы оба рассмеялись нелепости подобного предположения и поспешили ретироваться. Я решил, что пора отточить свои навыки колдовства перед следующим испытанием, которое, судя по всему, не заставит себя ждать. Король Урфу так просто не отступится.
     Откуда-то сверху послышался вопль, леденящий кровь. Взглянув на кроны деревьев, я увидел падающую фигуру в камуфляже. Мы с волшебником спокойно проследили, как террорист замертво шлепнулся в каких-нибудь десяти футах от нас, потом осторожно подошли к телу. Наверняка еще один прихвостень короля Урфу, невероятно кровожадный и столь же невероятно бездарный. Похоже, Урфу назначил награду за наши головы. Это, безусловно, могло привлечь жаждущих наживы. Но Урфу - самый прижимистый из всех тиранов-скупердяев; шнурок его кошелька всегда завязан тугим двойным узлом, придавая совершенно новый смысл выражению "тугая мошна". Так что любая награда за наши головы могла считаться достаточно большой, и авансом ничего не выплачивалось. Иные наемники, ознакомившись с условиями, сразу теряли интерес к затее. Оставались лишь глупые и отчаянные и еще отчаянно глупые. Они-то и преследовали нас. Целые стада отчаянно глупых.
     Осматривая свои поношенные туфли и порванную тунику, я настороженно ловил каждый шорох в лесу, подмечал любое шевеление, попадавшее в поле моего зрения. Кто бы мог подумать, что я, простой парень с фермы в Западных Королевствах, окажусь в подобной ситуации? Как бы я поступил в день, когда пошел в ученики к Эбенезуму, если бы отдавал себе отчет в том, что мне придется покинуть тихую сонную деревеньку и отправиться в удивительные страны на поиски еще более удивительных приключений? Кто мог предположить, что когда-то мне даже придется посетить Вушту, город тысячи запретных наслаждений, и найти в себе мужество выдержать искушение каждым из них?
     Я посмотрел на своего учителя, на великого волшебника Эбенезума, который бодро шагал рядом в своем великолепном одеянии, правда кое-где запачканном, но зато с большим вкусом украшенном серебряными полумесяцами и звездами, на его длинные седые волосы и бороду, правда несколько спутанные ближе к кончикам, на его аристократический нос, слегка, впрочем, припухший от частого сморкания. Кто бы мог подумать в тот летний день несколько месяцев назад, что дело зайдет так далеко!

***

     - Вунтвор! - окликнул меня учитель.
     Поначалу я воспринял это как сигнал к поспешному бегству.
     - Да нет же, Вунтвор! Заходи, пожалуйста! - Эбенезум улыбался и призывно махал мне рукой. Не к добру это!
     Я пробыл в учениках у волшебника не более нескольких недель и, честно говоря, особо не интересовался премудростями волшебства. Учитель почти не разговаривал со мной и не думал объяснять мне все те странности, что творились вокруг. Он не обращал на меня внимания, пока я не совершал какого-нибудь проступка. И уж тогда его праведный гнев не знал границ.
     И вот сейчас мой строгий учитель улыбался, приветливо махая рукой. К тому же он назвал меня по имени. Не нравилось мне все это! И угораздило же меня податься в ученики к волшебнику! Чего ради?
     Однако я тут же вспомнил, что, пожалуй, причина действительно была. Очень личная. Как раз в то самое утро недалеко от дома я собирал хворост для неугасимого огня колдовства, который поддерживал Эбенезум. Оторвавшись на мгновение от своего занятия... увидел ее!
     - Кажется, ты уронил свой хворост.
     Голос оказался глубоким, грудным, что трудно было предположить у такой изящной девушки. Каждое слово вылетало из чудесных губ преображенным. А стоило мне взглянуть на ее великолепные волосы - и у меня вспотели ладони.
     - Да, верно, - вот и все, что я смог сказать в ответ.
     - Для кого ты его собираешь? - спросила она.
     Я кивнул на наш домик, еле различимый в густой листве:
     - Для волшебника.
     - Для волшебника? - Губы ее приоткрылись в улыбке, от которой запели бы ангелы на небесах. - Так ты служишь у волшебника?
     Я кивнул:
     - Я его ученик.
     Ее чудно изогнутые брови удивленно приподнялись.
     - Ученик? Признаться, ничего интереснее не слыхала!
     И она одарила меня еще одной, последней в тот день улыбкой.
     - Нам бы надо еще увидеться, - шепнула она и пропала.
     С мыслью о ней я и подошел к двери кабинета учителя. Она хочет увидеться со мной снова. И все потому, что я ученик волшебника!
     Однако Эбенезум звал меня.
     О моя полуденная красавица! А неплохо все-таки быть учеником волшебника! Я сделал глубокий вдох и вошел в кабинет.
     - Садись вот сюда, Вунтвор. - Учитель придвинул табурет. - Я научу тебя составлять заклинание. И та самая, неповторимая, улыбка волшебника тронула его губы, промелькнув между усами и окладистой белой бородой. - Особое заклинание.
     Когда волшебник поворачивался, его одежды развевались и украшавшие их звезды и луны плясали в пламени свечи. Эбенезум сдвинул шапку чуть набок и направился к громоздкому дубовому столу, почти всю поверхность которого занимала огромная раскрытая книга.
     - Большинство заклинаний, - начал волшебник, - очень обыденны. Практикуя в сельской местности, любой волшебник, даже такой опытный, как я, большую часть времени работает над повышением урожайности и снимает порчу с овец и прочего скота. В толк не возьму, кому вообще может понадобиться насылать порчу на овец! - Тут волшебник сделал паузу и заглянул в свою книгу. - Но работа есть работа, и заработок есть заработок. Вот тебе и первый закон колдовства, Вунтвор.
     Эбенезум взял одну из длинных белых свечей, что стояли по краям стола, и поместил ее на единственное пустое место на полу. Пламя осветило звезду, начерченную в пыли.
     - Второй закон: будь всегда на шаг впереди своих соперников, - продолжал учитель. - Само собой разумеется, очень скоро ты устанешь повышать урожаи и расколдовывать овец. Ты не сделаешься полноценным волшебником, пока все это тебе до смерти не надоест. Но в свободное от работы время!.. О Вунтвор! Вот когда у тебя есть возможность показать себя во всем блеске волшебства!
     Я как зачарованный молча смотрел на учителя, который быстро кружил по кабинету, совершая странные па. Он брал в руки то книгу, то искривленный корень, то какой-нибудь непонятный предмет. Я представил, что будет, если положить его загадочные перемещения на музыку. Получился бы таинственный ритуальный танец, предваряющий колдовство. Да, это было для меня своего рода открытием: будто, случайно отогнув кусочек шифера, ты обнаружил голубоватое крапчатое яйцо малиновки.
     - А теперь начнем. - В глазах учителя вспыхивали отблески пламени. - Когда я закончу это заклинание, мы узнаем точное местоположение и, возможно, траектории передвижения... всех сборщиков налогов в этом королевстве!
     Вот чем занимался мой учитель в свободное от работы время. Я подумал, что за всем этим стоит какой-то гораздо более значительный смысл, покуда скрытый от меня, но решил, что спрашивать об этом сейчас не время.
     Учитель торжественно засучил рукава.
     - Начнем! - сказал он, но вдруг остановился. - Я очень волнуюсь. Кстати, Вунтвор, о чем это ты все время думаешь? Ты хотел что-то спросить?
     Тогда я рассказал ему о ведре.
     Я всегда хочу как лучше, но мои руки часто делают совсем не то, что им подсказывает мой ум. Матушка говорила, что это болезнь роста. Возможно, в данном случае дело было в той девушке в лесу, которая все не шла у меня из головы. В общем, я уронил в колодец ведро. Причем без веревки.
     Что мне было делать? Я тупо смотрел на оставшуюся в руках веревку, которую хотел привязать к ручке ведра. Не надо было ставить его на самый край. Потом я заглянул вниз и, не увидев в темноте ни зги, в отчаянии пнул стенку колодца. Вот если бы веревка каким-нибудь волшебным образом взяла и сама обвязалась вокруг ручки ведра - все устроилось бы как нельзя лучше!
     И вдруг я понял, что это возможно! Что с помощью волшебства можно привязать веревку к ручке. И тогда я побежал в кабинет к волшебнику за помощью. Ну конечно, если он будет не слишком занят.
     - Сделаем, - отозвался волшебник. - Ну и руки у тебя, Вунтвор! Не говоря уже о ногах, росте и всем остальном! Ладно, будем надеяться, что ты этим переболеешь.
     Эбенезум подергал себя за бороду:
     - Но этот случай должен послужить тебе уроком. Если хочешь стать волшебником, ты должен тщательно взвешивать все свои действия. Любое твое движение, от самого незначительного до наиважнейшего, может так или иначе повлиять на результат колдовства, а следовательно, и на твой заработок, а возможно, и на всю твою дальнейшую жизнь. Ну пошли разбираться.
     Я встал, чтобы идти с учителем к колодцу. Но вместо этого волшебник отступил на полшага назад, поднял руки вверх и своим низким глубоким голосом пробормотал несколько слогов. Что-то чувствительно стукнуло меня по коленке. Это оказалось ведро.
     - А теперь... - начал было волшебник и вдруг удивленно вскрикнул: - Что за... - Его повело вперед, и он тут же обернулся посмотреть, кто это толкается.
     Это был дым. По крайней мере так сначала показалось. Зловонное голубовато-серое облачко повисло над начерченной в пыли звездой. Оно клубилось и колыхалось и наконец приобрело очертания человека.
     Волшебник указал вниз. На полу появился грязный след, отметивший путь прокатившегося ведра, которое невесть как сюда попало.
     - Пентаграмма! - воскликнул Эбенезум. - Я нарушил пентаграмму!
     Волшебник схватил со стола небольшой нож и наклонился к лучу звезды. Кончиком ножа он дорисовал частично стертый луч до конца... и наткнулся на огромную синюю лапищу. Она принадлежала еще более огромному туловищу, состоявшему, казалось, из одних шипов, когтей и рогов.
     - Это демон! - воскликнул я.
     Мерзкая тварь раскрыла рот и провозгласила голосом, напоминающим землетрясение:
     - Звони в колокола и бей тревогу! Я нашел из Голоадии дорогу!
     Эбенезум невесело усмехнулся:
     - Хуже, Вунтвор. Это рифмующий демон!
     Противное создание шагнуло к свече. Когда оно подошло к свету, я разглядел то, что с большой натяжкой можно было назвать чертами лица: щелочка рта, над ней пара волосатых ноздрей и глазки, такие маленькие и злобные, что их даже с бусинками нельзя было сравнить.
     Существо опять заговорило:
     - Опять вы, люди, в дураках! Пред вами, люди, демон Гакс!
     - "В дураках" и "Гакс"? - Эбенезум еще больше расстроился. - Это и рифмой-то нельзя назвать!
     Демон Гакс обнажил свои темные заостренные клыки:
     - Я новичок в стихосложении. Но это не улучшит ваше положение.
     Эбенезум кивнул мне:
     - Видишь? С размером тоже плохо. - Волшебник в раздумье подергал себя за бороду. - Впрочем, может быть, негодяй считает это своей поэтической находкой.
     - Меня смутить не удастся вам. Я разорву вас пополам!
     Демон с быстротой молнии кинулся на волшебника, намереваясь вонзить клыки ему в горло. Но Эбенезум ничуть не уступал этой твари в быстроте реакции: челюсти клацнули и в зубах чудовища остался лишь головной убор учителя.
     - Не надо так усложнять, - посоветовал волшебник, засучивая рукава, - Эбенезум, когда колдовал, любил, чтобы руки были свободны до локтя. - Для начала надо выбирать рифмы самые простые.
     Демон помедлил, сосредоточился, отчего в глотке у него что-то жутко заклокотало:
     - Ну тогда... - Он откашлялся в огромный немытый кулак. - Я грозный Гакс Унфуфаду. Я убиваю на ходу!
     Эбенезум тем временем проделал в воздухе сложные движения и произнес какие-то непонятные слова, вследствие чего демон оказался заключенным в серебряную клетку. Он взревел:
     - Плести вокруг меня интригу?! - Гакс вопил все громче. - Вот вырвусь - покажу вам... Нет, так не пойдет. Какая рифма к "интригу"?
     - "Фигу", - предложил волшебник.
     - Да ты смеяться вздумал, что ли! Смотри, вот вырвусь из неволи!
     Демон только глянул на прутья своей клетки - и они задрожали.
     - Боюсь, с ним могут быть неприятности, - вздохнул Эбенезум. - Ну ничего, Вунтвор. Сейчас я преподам тебе краткий урок обращения в прах.
     - Гакс смерть несет. Не сладить с нею! Гакс с каждой рифмой все сильнее!
     - Да-да, конечно. Потерпи еще немного. Будь умницей. - Эбенезум окинул взглядом книжные полки на стенах комнаты. - Ага! Вот он, тот самый том!
     И он достал с верхней полки тонкую коричневую книжицу с золотым тиснением на обложке: "312 простейших обращающих в прах заклинаний".
     - Итак, если мне не изменяет память... - Эбенезум перелистал книгу. - В таких случаях, как этот, Вунтвор, очень важно выбрать правильное заклинание. А то потом столько убирать! Да вот оно!
     - Болтайте сколько влезет, ведь от Гакса примете вы смерть! - не унималось злобное создание.
     - Если и от этой рифмы твоя сила возрастет, -