е:
     - А про кикимор болотных опять не вспомнили?
     Грифон замер с раскрытым клювом:
     - Кикимор болотных?
     Огромная серая тварь, сидевшая на берегу реки, подняла неопределенной формы лапу:
     - Да! Про кикимор всегда все забывают!
     - Ну разумеется, - быстро нашелся Грифон. - Э-э-э, привидения, сфинксы и кикиморы, конечно!
     Толпа снова впала в экстаз.
     - Па! - тихонько окликнул Гиппогриф своего родителя.
     Тот сердито оглянулся:
     - Ну что тебе еще?
     Кивком головы сын указал на дальний край поляны: там, неподалеку от сидевшей на бережку кикиморы, показалась целая группа почти совершенно голых женщин, кативших по направлению к собранию какие-то тележки.
     - Я только хотел сказать, что закуски привезли.
     - Разве уже пора? - Грифон сердито мотнул головой. - Я слишком много времени потратил на этого... человека! А ведь я только-только разговорился! - Тут он вновь повернулся к своим слушателям. - Мифические животные, товарищи! Я знаю, сколь глубоко наше обоюдное желание поскорее приступить к делу, ради которого мы все здесь собрались! Однако не даром говорится: "Голодное брюхо к учению глухо!"
     Толпа дружными воплями приветствовала это замечание Грифона. Парочка тварей побольше ухмыльнулась, глядя в мою сторону. Мне даже показалось, что их полные зубов пасти и подвижные длинные языки, поминутно облизывавшие то, что заменяло им губы, мало свидетельствовали об искренней дружбе и симпатии.
     - Нимфы, - позвал Грифон, - вносите закуски!
     Я встрепенулся. Звери собирались прервать свой странный ритуал, чтобы немного перекусить. Нужно воспользоваться этим шансом и попытаться понять, что же тут все-таки происходит и чего они ждут от меня. Быть может, мне даже удастся сбежать и прихватить с собой Эбенезума. Я оглянулся по сторонам, но даже с возвышения, на котором мы стояли, не видно было ни единого свободного местечка, куда бы я мог протиснуться: зверья на поляне набилось как сельдей в бочке.
     Грифон, неслышно шагая на мягких кошачьих лапах, приблизился ко мне:
     - Человек, у тебя есть несколько минут отдыха. Можешь спуститься вниз и познакомиться с членами нашего братства поближе. Мы хотим, чтобы ты чувствовал себя как дома.
     Как дома? Что ж, быть может, я и впрямь зря беспокоюсь? Что, если этот Грифон всего лишь обычный отец, немного, правда, властолюбивый, который хочет, чтобы я сообщил другим людям об этом их странном ритуале? Быть может, мне только показалось, будто половина собравшихся прикидывает, каков я буду на вкус под сметанным соусом? И я постарался как можно дружелюбнее улыбнуться Грифону.
     - Да, - обронил тот, словно только что вспомнив, - после перерыва ты сможешь продемонстрировать собранию свои магические способности.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

     ""Репутация волшебника обязывает"" - таково старое изречение. А репутацию, как известно, трудно заработать, но очень легко потерять. Утративший репутацию волшебник берется зачастую за весьма сомнительные дела, и, хотя доход они ему приносят больший, нежели прежнее его занятие, гордиться ему все же нечем. Из чего следует, что волшебник, который хочет добиться успеха, должен работать на три-четыре репутации одновременно, и тогда, если ему повезет, у него будет одна на все случаи жизни".
     "Наставления Эбенезума", том XIII

     С другой стороны, побег - не такая уж плохая идея, Я снова обвел взглядом собравшуюся толпу монстров. Около дюжины женщин, одежды на которых всех, вместе взятых, едва хватило бы на одну, деловито проталкивались сквозь сборище, толкая перед собой деревянные тележки с угощением. Там были бочонки с хмельным медом, подносы с печеньем и сандвичами и еще какие-то извивающиеся мелкие твари, которые громко визжали, когда чудовища их проглатывали.
     Мне оставалось только надеяться, что монстры насытятся этой мелочью и на мне у них уже кончится аппетит. Однако делать нечего - придется идти в толпу.
     - Хей! Да это же человек!
     Я определенно привлекал внимание.
     - Думаете, он и впрямь волшебник? Раздался грубый смех.
     - Ну конечно! Он такой же волшебник, как я - бука!
     - Подожди, а я думал, ты и есть бука.
     - Какой же я бука, когда я - водяной! У тебя что, совсем глаз нет, химера несчастная?
     - Что несешь? Какая я тебе химера?
     Я перестал прислушиваться, о чем они говорят, в тот момент, когда невыносимо притягательная и при этом почти совершенно раздетая женщина остановилась передо мной.
     - Привет, малыш, - обратилась она ко мне чуть хрипловатым голосом.
     - При... Гм... ну да... - Пока я мямлил, она взяла меня за руку. Ее розовый язык медленно облизал белые зубы.
     - Не хочешь ли чего-нибудь? - продолжала она все так же вкрадчиво.
     - А-хм... ну да, - только и смог выдавить я. Кажется, меня даже пот прошиб. До сих пор я и не замечал, что на улице так жарко.
     - Эй! Руки прочь от моих нимф! - Какой-то коротышка с козлиной бородкой сверлил меня злобным взглядом.
     - Ты кто? - спросил я, страдая в то же время от мысли, что нормальный волшебник наверняка знает гораздо больше о мифических животных, чем я. Все, что мне было известно на сей счет, я почерпнул из разговоров с Хьюбертом, знакомым драконом, который теперь делал карьеру в мюзик-холле. А он ничего мне не рассказывал про коротышек с козлиными бородками.
     - Ну ты, парень, даешь! - Бородатый, у которого еще были, оказывается, копыта и длинный хвост, ощерился в неприятной усмешке. - Ты что, про Сатира никогда не слышал?
     А, ну да. Теперь все понятно. Об этом мы действительно говорили однажды с Хьюбертом.
     - Доводилось, - ответил я. - Это такой литературный жанр, не правда ли?
     - Откуда он свалился? - Бородатый в притворном ужасе обвел глазами небо над нашими головами. - Нет. Сатир. С-А-Т-И-Р! Свирель Пана, знаешь ли! Игры и забавы с нимфами среди цветущих лугов! И прочее в том же духе.
     - Да, конечно! - Небрежным движением искушенной в плетении заклятий руки я отмахнулся от глупой ошибки. - Теперь-то я тебя узнал. Голова другим занята, знаешь ли...
     - Знаю я, чем она у тебя занята, - моими крошками! - Сатир бросил взгляд на более чем недоодетую нимфу. - Беги, Ниффи, беги! Потом поиграем и позабавимся, ладно?
     Нимфа послала мне прощальную улыбку:
     - Может быть, я угощу тебя чем-нибудь, малыш? - Голос ее стал еще более умопомрачительно бархатным и зовущим.
     - Гм... ну да, - только и смог ответить я, провожая ее взглядом, пока она шла сквозь толпу.
     - Если будешь и дальше так трясти головой, тебя укачает, - услышал я чей-то низкий звучный голос прямо у себя над ухом. Я обернулся и оказался лицом к лицу со стеной серой плоти. - Мы, кикиморы болотные, все про тошноту знаем.
     Так, значит, я прошел всю толпу насквозь и добрался до Кикиморы. Значит, я уже на краю поляны. Может, мне все-таки удастся сбежать.
     - Вот как, - ответил я в лучшей чародейской манере. - А я тут, знаешь ли, прогуливаюсь, воздухом дышу.
     - Неплохо придумано, в такой толпе и впрямь по свежему воздуху соскучишься, - резонно заметила Кикимора. - Мы, кикиморы болотные, нелюбим толпу.
     - Вот как, - снова проронил я.
     - Тут речушка прямо позади меня. Можешь освежиться. Кикимора болотная всегда должна быть к воде поближе, иначе быть беде.
     - Вот как? - переспросил я, сдерживая вопль восторга. Речушка? Интересно, приплыл ли кто из этих тварей на лодке? С каждой минутой идея побега начинала казаться все более и более осуществимой.
     Ни в коем случае не следует выдавать свою радость. Сначала поговорить о том о сем, потом отойти, точно пошел вдоль речки прогуляться.
     - Прошу прощения, но я не имею ни малейшего представления о том, чем занимаются кикиморы болотные.
     - Ты не один такой. Никто никогда ничего не знает. - Существо глубоко вздохнуло и умолкло, грустно уставившись на меня своим единственным красным глазом. - Мы слоняемся, - изрекло оно наконец.
     - О! - ответил я. - Конечно. Как интересно. Что ж, пойду, пожалуй, выпью водички. Очень рад встрече.
     Я обошел Кикимору и устремился навстречу свободе.
     Берег реки был, однако, не так пуст, как мне хотелось бы. Еще пара десятков существ, некоторые из которых чрезвычайно походили на рыб, нежились в воде и около нее. Может, пройти немного ниже по течению... Я старательно обходил стороной наиболее жутковатых рыбин. Когда на моем пути остались одни русалки, я, облегченно вздохнув, миновал их, не удостоив и взглядом.
     Деревья, попадавшиеся навстречу, становились все больше и толще, что было мне на руку. Никто не пытался остановить меня. Даже если здесь нет никакой лодки, можно уйти пешком, затерявшись под раскидистыми деревьями.
     Но мне придется обогнуть поляну, чтобы вернуться за учителем. И если я, в случае необходимости, могу идти по лесу много часов, то сомневаюсь, что он достаточно отдохнул для этого. Поэтому лодка очень пригодилась бы нам.
     Я дошел до излучины, где привязанное на мелководье стояло каноэ.
     С каждой минутой мои шансы все возрастали! Если так дело пойдет и дальше, то уже к ночи мы с Эбенезумом вновь будем на пути в Вушту!
     Лодка была привязана веревкой к крепкому нестарому дубу. Чтобы развязать хитроумный узел, завязанный, надо полагать, не вполне человеческими руками, потребовалась минута. Когда узел наконец распался, я чуть не закричал от радости. Теперь я отведу каноэ подальше и спрячу его где-нибудь, а затем вернусь к нему вместе с Эбенезумом.
     Я присел, чтобы оттолкнуть лодчонку подальше от берега. Как я ни тужился, она не двигалась. Что-то держало ее. Только тут я обратил внимание на торчащее из лодки лошадиное копыто.
     - Привет, - раздался голос Гиппогрифа. Меня охватила паника. Настала пора менять планы.
     - Да что же это такое! - завопил я, изображая негодующего волшебника. - Ни на минуту нельзя остаться одному! Надеюсь, вам известно, что тело волшебника функционирует точно также, как и у любого другого человека, поэтому и нам приходится отправлять некоторые потребности.
     - И тебе всегда нужна для этого лодка? - Гиппогриф недоверчиво покачал орлиной головой. - По-моему, следует еще немного подождать. Собрание сейчас продолжится. - Животное подняло голову и присвистнуло. - О, гляди, Рух!
     Раздался свист огромных крыльев. Гиппогриф вновь пронзил меня орлиным взором:
     - Ты ведешь себя как все людишки - пытаешься сбежать, когда нам нужна помощь твоего искусства. Но ты ведь почетный гость, не так ли? Поэтому мы не будем мелочиться и в мгновение ока доставим тебя на помост по воздуху.
     Какая-то громада приземлилась рядом со мной.
     - Эй, - поинтересовалась птичища, - что туту вас происходит?
     - Для тебя есть работенка, Рух, - ответил Гиппогриф. - Надо поживее доставить этого парня назад.
     - Пара пустяков. Сейчас сделаем.
     - И знаешь, что еще, Рух? - продолжил Гиппогриф просительно. - Мой отец, Грифон, просил тебе передать: в прошлый раз, перетаскивая сюда этих парней, ты обронила по дороге кое-что из их вещей. Поэтому на сей раз смотри, поосторожнее.
     Гигантская птица, кажется, впервые как следует взглянула на собеседника. В ее взгляде читалась злость.
     - Ты, лошадь, запомни: у меня большие когти. Иногда что-нибудь из них выпадает. Иногда нет. - С этими словами птица протянула лапу к ближайшему дереву и небрежным движением переломила его пополам. - Врубаешься?
     Это был какой-то кошмар. Нет, нужно во что бы то ни стало найти способ бежать.
     - Извините, - начал я смиренно, - можно пока отойти за кустик, мне действительно очень нужно.
     - Раньше надо было думать, - ответил Гиппогриф. - А теперь пора на сцену!
     Когти птицы Рух сомкнулись вокруг меня.
     - Если терпеть будет невмоготу, залезь под помост, там хватит места даже присесть на корточки, - напутствовал меня Гиппогриф. Когда птица взмыла вместе со мной в воздух, он помахал крылом вслед. - Для гостей нам ничего не жалко! - были его последние слова перед тем, как подняться на крыло.
     Пролетая над толпой, я слышал обрывки разговоров. Казалось, нас никто не замечает.
     - Будь любезен, не меняй форму каждые две минуты. Ты не даешь мне сосредоточиться...
     - А откуда мне знать, что ты и в самом деле Сфинкс?
     - Хочешь загадку? У меня их миллион. Что такое: желтое, с четырьмя крыльями, две тысячи фунтов весу и ходит...
     На этот раз я уцепился за когти птицы и видно мне было лучше, чем раньше. Именно так я и смог заметить что-то в небе. Что-то темное и очень быстро движущееся, размером, пожалуй, не меньше птицы Рух. Оно летело слишком высоко, и поэтому я не мог понять, что это такое. Может, это еще какая-нибудь тварь, которую забыли позвать на конференцию. Интересно, кто бы это мог быть...
     Птица Рух опустила меня прямо в грязь подле сцены. Гиппогриф приземлился поблизости.
     - Давно уже пора быть здесь, - проворчал Грифон и перестал точить когти об угол деревянного помоста.
     - Па, по-моему, я видел... - встревоженно начал Гиппогриф.
     - Ну конечно, - перебил его Грифон. - Мы стоим на пороге самого ответственного момента в истории мифической общины, а вы двое где-то шляетесь и про старого Грифона и думать забыли. Ну да! Я же просто конферансье на этом шоу. Зачем мне что-нибудь рассказывать? - Тут Грифон подпрыгнул футов на шесть вверх и проглотил какую-то зазевавшуюся пташку. Потом рухнул обратно на сцену и шумно сглотнул, проворчав: - У меня даже поесть как следует времени не было.
     Надо что-то делать. Может, попытаться сыграть на лучших чувствах этой зверюги? Если, конечно, они у нее есть.
     - И в самом деле, - отважился я, - на вас лежит такая огромная ответственность.
     Грифон торжественно кивнул.
     - Могу ли я поинтересоваться, почему именно вас избрали лидером?
     - Тихо, вы, там! - заорал он, взмахнув лапой с растопыренными когтями с такой неимоверной скоростью, что воздух застонал. Толпа заметно поутихла. - Просто я знаю, как с ними обращаться. Думаю, что их привлекает свойственное мне, как и всякому Грифону, чувство юмора и личное обаяние. Главное - вовремя рассмешить толпу. - И он снова повысил голос. - Да замолчите вы там или схлопотать хотите?
     Голоса в толпе стали еще на тон ниже.
     - Ваша работа вызывает восхищение, - продолжал я. - Вам удалось собрать под свое крыло самых разных существ.
     - Да, у нас тут почти все, - отвечал Грифон. - Ждем еще птицу Феникс. Она тоже обещала заглянуть.
     Может быть, это ее я и видел? Птицу Феникс? Тогда почему же она до сих пор не прибыла?
     Грифон в раздумье посмотрел на небо:
     - А пернатых-то могло бы быть и побольше. Не очень приятно работать на пустой желудок. Ну что ж, ничего не поделаешь. - Скотина вздохнула. - Пора начинать делать историю.
     - Мифические животные, братья и сестры! - Зычный голос Грифона перекрыл гомон толпы. - Настал решительный момент! Приведите сюда Единорога!
     Толпа снова начала скандировать слово, которое я никак не мог разобрать.
     - Вы-пив-ка! Вы-пив-ка! - По-моему, они кричали именно это. Однако что бы это значило? Может, они решили устроить еще один перерыв и выпить как следует?
     - Правильно! - поддержал их Грифон. - Пришло наше время. Хватит преклоняться перед драконами, единорогами и прочими в том же роде. Пора и нам занять достойное место на гобеленах и вышивках!
     Толпа в едином порыве вскочила на ноги, крылья, лапы, плавники - или что там у них было.
     - Да, братья и сестры! Мы требуем перераспределения места на вышивках и гобеленах! Красавицу - каждому чудовищу!
     Толпа снова принялась скандировать.
     - Вы-шив-ка! - орали они. - Вы-шив-ка! Вы-шив-ка!
     Так вот в чем, оказывается, дело. Вышивка. Надо же, как просто.
     Потом чудища разразились насмешливыми выкриками и бранью. Это Гиппогриф ввел Единорога.
     - Перед нами, - провозгласил Грифон, - наш главный соперник.
     - Но-но-но-но! Вешалка ходячая! - орали со всех сторон, пока Единорог пробирался сквозь толпу. Однако величественное животное сохраняло спокойствие.
     - Посмотрите на него внимательно. Что такое есть у этого животного, чего нет у нас? - продолжал Грифон. - Ну разве что золотой рог. Отличная шкура, благородная осанка. Манера бегать за девственницами, наконец. Но это не причина, чтобы заполонить все вышивки и гобелены одними единорогами, говорю я вам. Почему драконы держат монополию на рынке краса-виц-в-беде? Тут поневоле задумаешься! - И тут Грифон сделал величественный жест крылом в мою сторону. - Вот почему мы и пригласили сюда волшебника. Он, конечно, еще не совсем волшебник, но времени подобрать другого у нас не было. В общем, мы собрались здесь сегодня, чтобы продемонстрировать этому волшебнику правильность избранного нами пути и заставить его распространить известие о принятом нами решении по всему миру в возможно более короткие сроки, пользуясь магическими технологиями.
     Из толпы донесся голос:
     - А можно его потом съесть?
     - Только если он не справится с заданием! - Грифон издал короткий сухой звук, отдаленно напоминающий лай, - вероятно, он так смеялся. - Шутки в сторону, братья и сестры мои! Отныне девственницы и красавицы перестанут быть безраздельной собственностью единорогов и драконов! Когда мы доведем начатое сегодня до конца, портрет каждого сатира, тролля и лешего будет запечатлен на дюжине гобеленов, а от красавиц вы просто отбою знать не будете!
     - Вы-шив-ка! Вы-шив-ка! - снова завопила толпа.
     Трагический голос простонал из самой гущи выкриков:
     - А как же мы, кикиморы болотные?
     - И кикиморы тоже! Когда мы добьемся своего, каждая кикимора будет облеплена красавицами, как пиявками!
     Столько красавиц? Подумать страшно! Учитывая размеры этого представителя болотной фауны, на один такой экземпляр целого большого гобелена не хватит.
     - А как насчет сатиров? - раздался еще один голос. - У них-то красавицы уже есть!
     Один из козлоногих бородачей выскочил вперед:
     - Это не красавицы, это нимфы! Что совсем не одно и то же! За ними же все время по лесу гоняться надо. - Бородатый негодующе потряс кулаком. - А вы поговорить с нимфой когда-нибудь пробовали? Их ведь ничего не интересует, кроме погоды и цветочного дизайна!
     - Конечно, конечно! - поспешил согласиться с ним Грифон. - Каждому по красавице! - И повернулся ко мне. - Ты готов?
     Я откашлялся и с трудом выдавил:
     - Готов? К чему?
     - К решающему моменту, разумеется. О! Мы же тебе не объяснили: спешка все время, столько надо успеть. Ты ведь не сердишься, что я до сих пор тебе не объяснил, правда? Вот умница человечек.
     - Минуточку, минуточку! - завопил я. - Прислали за мной какую-то птицу, которая тащила нас с учителем как дрова. Потом засунули в сарай, где из каждой щели дует и льется, затем выволокли сюда, не дав даже позавтракать, а теперь ждете, что я вас тут развлекать буду? Нет уж, дудки!
     Они таки своего добились. Я разозлился.
     - Г-м-м-м... - протянул задумчиво Грифон. - Возможно, этот парень все-таки волшебник. - Тут он повернулся к Гиппогрифу. - Сынок, поищи чего-нибудь - ну, что там люди обычно едят!
     - Сейчас, па! - С этими словами Гиппогриф соскочил со сцены и галопом унесся прочь.
     Грифон снова повернулся ко мне:
     - Теперь, когда мы приняли меры для удовлетворения твоих потребностей, пришла пора приниматься за дело. Мифические животные, братья и сестры! Наш гость, волшебник, попросил несколько минут для подготовки заклинания, которое позволит ему передать известие о нас всем волшебникам мира одновременно. Думаю, что это разумная просьба, тем более что за эти несколько минут он сможет еще ближе познакомиться с нами и больше узнать о целях и задачах нашей организации.
     Из толпы понеслись вопли: "Ур-ра-а! Да здравствует волшебник!" и "Давайте съедим Единорога!"
     - Тем временем, - продолжал Грифон, - я вкратце расскажу о важнейших из тех семидесяти двух требований, которые мы хотим представить обоим мирам, Верхнему и Нижнему.
     Нижнему миру? Неужели эта тварь говорит о Голоадии? Неожиданно я