.
   - Я знаю, что сделал Кейн! - Капитан  оскалил  белые  зубы.  -  Пораскинь
мозгами. Кейн - ловкий тип и знает множество штучек. Он  вылез  через  окно,
все правильно, но вниз не спустился. Он  знал,  что  мы  именно  так  станем
искать, и забрался наверх. Ублюдок был наверху - ему легче  было  влезть  на
крышу, чем спуститься на землю. Наверняка он добрался до  места,  где  крыша
граничит с сожженным северным крылом. Потом на ощупь он слез в развалины  и,
пройдя по обломкам, исчез в темноте. А мы в это время гадали, где же труп...
   - Если так, то пока мы заглядывали под кровати, у  него  было  достаточно
времени, чтобы сбежать, - буркнул Эриал.
   - Может быть, - согласился Пледдис, гордящийся  своей  проницательностью.
Но у Кейна нет коня. Раненого, да еще и пешего... мы догоним его за час.
   Натиос! Найди Ионор и скажи ей, что нам нужны собаки. Поторопись!  В  чем
дело?
   - Мы будем гнаться за ним ночью? - с беспокойством спросил горец. - Скоро
полночь. Повелитель Демонов начнет свою охоту.
   - Шевелись,  чтоб  тебя  черти  взяли!  -  прошипел  Пледдис.  -  Да,  мы
отправимся за ним прямо сейчас! Ты хочешь,  чтобы  Кейна  поймал  Повелитель
Демонов?
   Повелителю Тлолувину золото не нужно...
   - Не произноси этого имени, - попросил Натиос.  Но  увидев,  что  Пледдис
вот-вот взорвется, бросился искать Ионор.

Глава 6

"СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД..."

   Ионор набросилась на Грешу с нескрываемой злостью:
   - Зачем ты вернулась? Я ведь велела тебе уйти на ночь с постоялого двора.
   Они были одни в большой кухне "Гнезда Ворона". Раздававшиеся где-то рядом
крики свидетельствовали о поспешных и беспорядочных  поисках,  которые  вели
люди Пледдиса. К ним присоединились двое погонщиков скота.  Ионор  со  своей
стороны предложила, чтобы наемникам помогали также Холос и Маудерас и  чтобы
Седле провела их по всему дому. Она была уверена, что Кейна отыщут  -  если,
конечно, он еще на постоялом дворе. А иначе...
   Она закусила губу, разозлившись на Грешу, которая избегала ее взгляда.
   - Я спрашиваю, зачем ты вернулась? Служанка глубоко вздохнула. Ее  тучное
тело дрожало.
   - Видно, ты не хотела, чтоб  я  оставалась  здесь,  -  пробормотала  она,
опустив глаза.
   - Что ты сказала?!
   Греша подняла голову, отважно взглянула на хозяйку.
   - По-моему, я знаю, для чего ты отослала меня на ночь, -  произнесла  она
громко, почти вызывающе.
   Из сжатых губ Ионор вырвалось шипение. Она  широко  размахнулась,  однако
задержала руку.
   - О чем ты говоришь? - резкий тон  ее  голоса  сам  по  себе  был  словно
оплеуха.
   - Я еще в своем уме. Я все помню, - бесстрастно  отозвалась  Греша.  -  Я
знаю, как ты ненавидишь собственного ребенка.
   Как пантера,  забавляющаяся  собственной  когтистой  лапой,  Ионор  сжала
длинные пальцы в кулак, а  потом  раскрыла  ладонь.  Она  тряхнула  головой,
разрушив прическу, и на спину ей упала коса, похожая на тяжелый черный хвост
хищника.
   Служанка задрожала под пристальным взглядом хозяйки,  в  котором  таилась
явная угроза.
   - Бедняжка Клесст! Я не могла  винить  тебя  за  то,  что  ты  ненавидела
девочку, когда та появилась на свет. Но прошло столько лет!.. Я  растила  ее
вместо тебя... и надеялась, что в конце концов ты  полюбишь  свое  дитя.  Но
этого не случилось, Ионор. Нет в тебе любви - одна  ненависть.  Она  вырвала
душу у тебя из груди. Ты не любишь даже собственное тело.
   - Заткнись, жирная идиотка! Я терпела твою назойливость, но на  этот  раз
ты перешла все границы.
   - Никогда я не думала, что ты доведешь начатое до конца. Я все надеялась:
она смягчится, подобреет к Клесст. Но нет, ты холодная и бездушная женщина!
   Сердца у тебя нет! Теперь я знаю: ты на самом деле этого хочешь!
   Ионор отступила к столу, на котором обычно резали мясо. Ее рот  скривился
в презрительной усмешке.
   - О чем ты говоришь?
   Глубоко вдохнув, Греша  продолжила.  Ее  круглое  лицо  выражало  мрачную
решимость.
   - Не забывай, я была тут во время родов. Я сидела с тобой, когда от твоих
воплей и проклятий разбежалась вся прислуга.  Я  держала  тебя  и  пробовала
успокоить, когда повитухе пришлось воспользоваться ножом, чтобы  извлечь  на
свет Клесст. Даже когда ты проклинала всех богов, я была при  тебе.  Я  тебя
жалела.
   Никто не верил, что ты выживешь. Семь лет назад это было.  Все  говорили,
что это просто чудо, когда и ребенок, и ты пережили ту ночь. Одна  я  знала,
что за чудо произошло на самом деле.
   - Ты старая сумасшедшая, Греша!
   - Старая - да, но не сумасшедшая. Ты не  должна  была  выкрикивать  такие
вещи, а тем более в ночь, когда луна Повелителя Демонов заглядывала в  окно.
Не очень-то хотелось людям это слушать - потому все и ушли. Честно говоря, я
тоже боялась. И после родов, после  того,  как  акушерка  сделала  все,  что
могла, когда тебе дали опиум, чтобы ты заснула... я  оставила  тебя,  а  про
себя решила взять на себя заботу о малышке - ведь  ее  мама  не  доживет  до
рассвета... Ну а потом, когда  собаки  стали  выть  и  поджимать  хвосты  от
страха, а люди сбились в кучу у костра и молились... когда  огонь  в  камине
стал гореть слабым, голубоватым пламенем... я не смогла оставить тебя одну в
твой смертный час. Подходя на цыпочках к твоей  комнате,  я  не  переставала
молиться. Мне было страшно  при  одной  мысли  об  ужасных  звуках,  которые
доносились со двора... Я остановилась под дверью и услышала твой голос  -  и
еще один голос, который тебе отвечал. Я знала, с кем ты говоришь; знала, что
случилось бы со мной, войди я в комнату. Я замерла ни жива ни  мертва  и  от
страха не могла даже дрожать. Но слова, что вы оба произносили, врезались  в
мою память, словно раскаленное железо - в тело. Я  стояла  под  дверью  даже
после того, как он ушел, - и плакала. А потом увидела тебя  спящей,  с  этой
злобной усмешкой на губах, и знала, что утром ты будешь здорова... Но  видит
Бог, Ионор, я не думала, что ты окажешься такой упрямой.
   Клянусь, я бы тебя задушила,  если  б  только  могла  это  предвидеть.  Я
думала: она полюбит ребенка, как только прижмет его к груди и забудет  ужас,
стыд и боль. Но ты не прижала ее к себе, не обняла. Ты так  и  не  научилась
любить. Одна ненависть живет в тебе... Я знала, отчего ты не хочешь, чтобы я
была здесь сегодня ночью, - и поэтому я вернулась. Я не уйду. Я не дам  тебе
это сделать.
   - Вот настырная  дура!  -  Ионор  сплюнула.  -  Если  ты  осмелишься  мне
помешать... А что ты собственно можешь сделать?
   Греша с воинственным видом скрестила руки на груди.
   - Здесь есть солдаты. У капитана  Пледдиса  полномочия  от  Лиги.  Он  не
позволит тебе... Ионор расхохоталась:
   - Пледдис - беспощадный  охотник  за  наградами.  Его  солдаты  -  просто
наемные бандиты. Его не волнует, что я делаю. Ему нужен исключительно Кейн.
   - Может, и так. Но я погляжу, что он сам на это скажет.
   - Не будь такой идиоткой.
   - Может, его заинтересует то,  что  Кейна  в  таком  случае  он  тоже  не
получит.
   - Я тебя предупреждаю...
   Греша взглянула на исказившееся лицо хозяйки. Сомнений у нее не осталось,
страх отступил. Служанка направилась к двери, ведущей  в  зал.  Она  слышала
приближающиеся тяжелые шаги.
   Когда она повернулась спиной к Ионор, та оторвала руку от стола.
   Спрятанная в кулаке сталь раскроила Греше череп. Тело служанки сползло на
пол, будто куль с мукой.
   Даже не взглянув на дело  рук  своих,  Ионор  посмотрела  на  дверь.  Она
действовала с яростной решимостью, не раздумывая.
   Кто-то вошел на кухню. Это оказался Маудерас. Он  застыл  на  пороге  как
вкопанный. Его мощная фигура заслонила проем. За ним  виднелся  бар,  вокруг
которого столпились люди Пледдиса.
   - Закрой дверь, - приказала хозяйка. - Запри на ключ.
   Маудерас послушно выполнил распоряжение, хоть вид у  него  был  несколько
ошарашенный.
   - Что случилось?
   - Ничего, - ответила Ионор. - Я должна была удержать ее  от  разговора  с
Пледдисом.
   - Она мертва?
   - Думаю, да.
   Маудерас облизнул усы и оглядел кухню. Наружные  двери  были  закрыты  на
замок, хотя люди Пледдиса и караулили во дворе. К  счастью,  окна  в  задней
части помещения были заколочены наглухо. Никто пока ничего не видел.
   - Не понимаю, какое отношение она имеет к Пледдису?
   - Не забывай, капитан - человек, облеченный властью, -  объяснила  Ионор.
Может, он бы не воспользовался своей властью, а  может,  как  раз  наоборот.
Сейчас нельзя искушать судьбу. Я не хочу играть  с  ним  в  кошки-мышки.  Мы
должны спрятать тело, а если кто-то спросит, скажешь, что  она  вернулась  в
деревню.
   - Как мы спрячем ее? Она же слишком толстая. Так вот просто ее никуда  не
затолкать, а люди Пледдиса повсюду. В любую минуту они могут зайти сюда. Они
ведь так и не нашли  Кейна,  и  капитан  хочет  уже  разбирать  полы,  чтобы
поискать, где мог укрыться этот разбойник...
   - Знаю. Сюда тоже заглядывали дважды. Похоже на то,  что  Кейн  сбежал  с
постоялого двора, а?
   Маудерас утвердительно кивнул.
   - Пледдис уже знает как. Сейчас они поедут прочесывать холмы.
   Ионор с минуту сосредоточенно размышляла, а потом сказала:
   - В таком случае сделаем все старым способом. Вынеси ее тайным проходом и
утопи. Тогда наемники наверняка ее не найдут.
   Маудерас положил большую ладонь на плечо хозяйки.
   - Прошло столько времени с тех пор, как я делал это в последний раз...
   - Я уверена, что твоя рука все так же тверда.
   - Мы не пользовались этим ходом со времен нападения. Я думал,  ты  хочешь
забыть о давних временах и тайных коридорах.
   - Я помню свои слова. Но сегодня я не могу рисковать.
   - Как прикажешь, Ионор, - он пожал плечами. Склонившись  над  неподвижным
телом Греши, он приподнял его с холодной отрешенностью человека, которому не
впервой это делать. Он выпрямился со стоном; тело Греши безвольно повисло на
его широких плечах.
   - Старуха весит больше, чем забитая свинья, - выдавил он из себя.
   Но Ионор уже не было рядом. Сбежав по лестнице в подвал, она остановилась
и  ухватилась  за  перила.  Она  резко  рванула   вертикальную   перекладину
балюстрады, действуя ей словно рычагом. Это и  впрямь  был  рычаг  -  где-то
внизу сработал противовес, и часть каменного пола плавно вошла в стену.
   Из образовавшегося темного  квадрата  вырвался  затхлый,  влажный  воздух
будто дыхание дремлющего чудовища.  И  действительно,  из  глубины  донесся,
словно сдавленный вздох, отдаленный болезненный стон.
   Скользкая каменная лестница вела во тьму.  Маудерас  взял  из  рук  Ионор
лампу и, согнувшись под тяжестью трупа, неуклюже посветил вниз. С  сомнением
он оглядел лестницу.
   - Поторопись. Кажется, меня  кто-то  зовет.  Маудерас  поставил  ногу  на
верхнюю ступеньку и пробурчал:
   - Я потороплюсь. Быстро вернусь... чтобы согреть тебя этой ночью.
   Ионор сделала нетерпеливый жест.
   - Побудь там немного, прежде чем вернешься наверх, и воспользуйся  вторым
выходом. Они мне поверят, если я расскажу, что ты пошел проводить  Грешу.  А
потом никого уже не удивит исчезновение служанки в ночь Повелителя Демонов.
   - Все, что прикажешь, - донесся из темноты голос Маудераса. -  Я  вернусь
прямо к тебе и уж тогда обогрею...
   Ионор  быстро  передвинула  рычаг  в  вертикальное   положение.   Участок
каменного пола встал на прежнее место. Вернувшись на  кухню,  она  услышала,
как наемники оглушительно колотят в дверь.
   - Прошу прощения, я спускалась в подвал за вином, - пояснила она, впуская
Натиоса и его приятеля. -  Когда  дьявол  гуляет  на  воле,  женщина  должна
укрыться в безопасном месте...

Глава 7

ТАЙНА "ГНЕЗДА ВОРОНА"

   Обрадованный тем, что не переломал костей,  Кейн  с  трудом  поднялся  на
ноги.
   Высокие сапоги уберегли его от вывиха или чего похуже, так что хромал  он
не слишком сильно. Он помассировал плечо - оно было все  в  синяках,  и  при
падении его едва не выбило из сустава. Вообще-то  по  всем  законам  природы
Кейн должен был лежать тут со сломанной шеей...
   Он огляделся по сторонам, восстанавливая ход событий. Дикая боль стихала,
и сознание понемногу прояснялось.
   Когда Клесст закрыла дверцы шкафа, Кейн оперся о его заднюю стенку.
   Неожиданно он почувствовал, что теряет равновесие. На ощупь он  схватился
за что-то, но не удержался.
   Потом квадрат пола, на котором он стоял,  провалился,  и  Кейн  рухнул  в
темноту.  Вслепую  он  протянул  руку.  Пальцы  ухватились   за   деревянную
перекладину  лестницы.  Ветхая  жердь  переломилась  под  ста   пятьюдесятью
килограммами мяса и костей.
   Кейн отчаянно вцепился в следующую перекладину, но обветшалые палки  одна
за другой ломались. И все же они слегка притормозили падение. Стальные  руки
Кейна хватали перекладину за перекладиной, и в  конце  концов  он  повис  на
одной из них. Однако прогнившее дерево не выдержало  такой  массы.  Лестница
обрушилась.
   Последние три метра Кейн падал вместе с ней  -  и  приземлился  точно  на
обломки окончательно разрушенной конструкции.
   Не сразу придя в себя после страшного удара, он пролежал несколько  минут
неподвижно.  Вверх  уходила  бесконечная  темная   шахта.   Кейн   не   имел
представления о том, куда он попал. Это  место  располагалось  под  подвалом
"Гнезда Ворона".
   Из сбитых в кровь ладоней он  вытащил  пару  внушительных  заноз.  Других
травм не было. Кейн улыбнулся: искалеченные руки обезоружили бы его сильнее,
чем сломанная нога. Оглядевшись вокруг, он нашел свой меч, рукоять  которого
вонзилась в сырой пол. Кейн вытащил его и  понял,  что  едва  не  угодил  на
стальной клинок.
   Кейн снова оглядел дно колодца. Каким-то образом  он  запустил  секретный
механизм дверей в задней части  шкафа.  Видимо,  противовес  тут  же  закрыл
отверстие, иначе он увидел бы свет и  удивленные  лица,  смотрящие  на  него
сверху.
   Раньше к стене шахты была прикреплена лестница, однако взобраться по  ней
теперь было невозможно: Кейн только что сам ее разломал.
   Он размышлял, для чего  предназначалось  это  помещение,  когда  над  его
головой раздался шум и  скрежет.  Слева  в  потолке,  метрах  в  пятнадцати,
появился свет. Часть свода дрогнула и отъехала, открыв длинный ряд ступеней.
Послышались голоса.
   Кейн прикусил губу. Неужели наемники Пледдиса выследили его даже  в  этой
забытой Богом норе? Кейн спрятался  за  массивной  колонной  и  сжал  меч  в
окровавленной руке.
   Но  вместо  солдат  он  увидел  одного-единственного   мужчину,   который
спускался в  яму.  А  потом  люк  закрылся.  Кейн  прищурил  глаза,  пытаясь
сообразить, что к чему. В мужчине он узнал одного из прислужников  Ионор,  а
вот женщину, свисавшую с его плеч,  Кейн  никогда  раньше  не  видел.  Такой
поворот событий представился разбойнику  загадочным.  Более  того,  все  это
означало, что его присутствие здесь не раскрыто. Могучий слуга  был  целиком
поглощен своим делом - секретным, вне всякого сомнения.
   Мужчина держал в руках керосиновую лампу. Ее света  едва  хватало,  чтобы
чуть-чуть  осветить  стены  и  потолок  загадочного   помещения.   Это   был
естественный грот, переделанный  в  свое  время  в  тайный  подвал.  Затхлый
ветерок колебал пламя лампы. В  самой  дальней  стене  Кейн  увидел  проход,
ведущий наружу.
   Маудерас огляделся по сторонам. На лице его  застыла  маска  страха.  Это
место, отмеченное кровью бесчисленных убийств, не могло  служить  безопасным
укрытием, особенно в ночь Повелителя Демонов.
   - Черт, что такое! - вскрикнул  он,  подняв  вдруг  лампу.  Тусклый  свет
озарил обломки лестницы. Маудерас нервно стал водить лампой во все  стороны.
Тело женщины соскользнуло с его плеч и с громким  шлепком  распласталось  на
земле. Лестница, конечно, прогнила, но не настолько, чтобы  развалиться  без
чьей-то помощи, - подумал Маудерас вслух. Он медленно  подошел  к  обломкам,
вынув меч и держа лампу перед собой как щит.
   ...Колпак  лампы  разлетелся  вдребезги.  Языки  пламени  лизнули  мокрые
каменные плиты. Громадные кривляющиеся тени на  побелевших  от  соли  стенах
зашевелились, передразнивая движения убийцы и его жертвы. Кейн обтер кровь с
меча.
   - Кейн... - позвал кто-то хриплым голосом. Разбойник замер как  вкопанный
и крепко выругался.
   - Кейн... это ты? - вновь послышалось в темноте.
   Главарь бандитов  шагнул  в  ту  сторону,  откуда,  как  ему  показалось,
доносился голос. В слабом свете  он  увидел,  что  женщина,  которую  принес
Маудерас, приподнялась на локтях.
   Кейн присел рядом с ней.
   - Да, это я, - сказал он, глядя на ее волосы, слипшиеся от крови.
   Лицо женщины было неподвижно, но плечи  дрожали.  Ей  едва  хватило  сил,
чтобы прошептать:
   - Этот ребенок... Кейн, спаси Клесст... Она твоя родная... дочь...
   - А почему Клесст нужно спасать?
   - Ионор... Сегодня семь лет,  как  она  родила  девочку...  В  Ионор  нет
ничего, кроме ненависти... В ту ночь она призвала его к  себе...  она  ждала
мести...
   - Кого призвала?
   - Я слышала его... у ее постели... Его черный пес скребся  в  дверь...  К
ней приходил Повелитель Демонов.
   Лишь необходимость все рассказать Кейну удерживала жизнь в теле служанки.
   Силы почти оставили Грешу - двигались лишь глаза и губы.  Это  напоминало
последнюю вспышку лампы, когда кончается керосин.
   Ее голос слабел. Кейн обеспокоенно наклонился ниже.
   - Повелитель Демонов заключил с ней сделку.  Через  семь  лет  он  должен
заманить тебя в "Гнездо Ворона"... он появится  тут  со  своим  псом,  чтобы
низвергнуть твою душу в ад. Ионор увидит, как свершится месть, - но при этом
она должна отдать ребенка... Ионор отведет девочку к  скале,  которую  зовут
Лысым Вороном. Там ее будет ждать Повелитель Демонов и его черный  пес.  Она
принесет Клесст в жертву слугам ада - и  укажет  на  твой  след...  А  потом
черный пес придет за тобой, Кейн, чтобы забрать твою душу на вечные муки  во
владения своего господина... и нет в мире  такого  места,  где  ты  смог  бы
спрятаться от жреца ада.
   Ты лучшей участи не заслуживаешь, но дитя ничего худого  не  сделало.  Не
дай Ионор принести Клесст в жертву... Ненависть гложет ее...
   Шепот Греши уже нельзя было разобрать. Кейн встряхнул безвольную  фигуру,
желая узнать побольше. Но служанка умолкла навсегда.
   От разлитой лужи горящего керосина остались лишь маленькие островки огня,
да и те один за другим гасли. Кейн поднялся от трупа женщины.  Подвал  снова
погрузился во тьму.
   Разбойник постоял немного в задумчивости, пока глаза его  не  привыкли  к
полной темноте. Борясь с  болью  и  усталостью,  сковывавшими  его  члены  и
притуплявшими  внимание,  Кейн  направился   к   выходу.   Влажный   ветерок
свидетельствовал о том, что пролом в противоположной стене ведет наружу, - а
на постоялый двор Кейн возвращаться не собирался, даже если бы  потом  сумел
незаметно добраться до ворот.
   Проход оказался слишком широким. Известковые стены и пол были неровными.
   Кейн обнаружил, что естественный тоннель в скале когда-то  расширили.  Он
прикинул,  для  чего  построили   секретный   подвал,   и   его   подозрения
подтвердились прежде, чем он добрался до конца прохода.
   Выход из тоннеля  был  расположен  посреди  склона.  Чуть  выше  над  ним
расположилось "Гнездо Ворона". В тридцати метрах ниже грохотали бурные  воды
реки Котрас. Прямо у выхода лежала груда камней, превосходно подходящих  для
грузила, что само по себе мало значило, однако Кейн чувствовал, что за  всем
этим кроется какая-то мрачная история.
   До нападения "Гнездо Ворона" процветало. Но семья Ионор накопила  большое
состояние,  не  только  предоставляя  кров  утомленным   дорогой   путникам.
Неожиданно Кейн разгадал леденящую кровь тайну постоялого двора.
   Такие  страшные  подворья  не  были  редкостью  на  отдаленных   дорогах,
проходящих через безлюдные леса. Кейну они порой встречались, но - не такого
масштаба.
   Интересно, в скольких еще комнатах были тайные ходы, такие,