бы они
не  нашли  меня.  - Леди Аринтия озабоченно  нахмурилась.  -
Может  быть,  они  все еще ловят его? Но он  обманет  их,  я
уверена.  Я  покажу его Гримальдусу, и если  старик  одобрит
его... - Она вдруг запнулась на полуслове. - Ох!
     - Что с тобой, моя леди? - встревоженно спросил Дантос.
     - Я же забыла Дику! Там, на уступе!
      -  Дику? - вскинулся Дантос, услышав знакомое  имя.  -
Какую Дику?
      -  Маленькое  чудовище, которое он носит  с  собой  за
пазухой, - растерянно глянула на него леди Аринтия.  -  Дика
видит  в  темноте и может разговаривать. Он оставил ее  мне,
чтобы она проводила меня сюда ночью, если он не вернется,  а
я забыла ее там...
     - Она, случайно, не кикимора?
      -  Откуда мне знать? - В пути у нее было слишком много
других  переживаний, чтобы интересоваться  еще  и  названием
этого существа. - Я в жизни не видела кикимор.
     - А как зовут этого человека?
      -  Его?  -  Она  почти не разговаривала  с  ним  и  не
обращалась  к нему по имени. - Сейчас вспомню... Эрвин.  Его
зовут Эрвин.
     - Аринтия! - Дантос схватил ее за руки. - Это он!
     - Кто - он?
     - Тот самый маг. Преемник. Это он!
      -  Он?  -  Леди  Аринтия ненадолго  замолчала,  словно
"a/.,(-  o  что-то.  - Да, его лицо все время  казалось  мне
знакомым,  но  я  никак не могла вспомнить,  где  же  я  его
видела.  Теперь  припоминаю... да, то самое лицо  в  зеркале
Гримальдуса. Но как он здесь оказался?
      -  Эти  маги могут оказаться где угодно, моя леди.  Он
ушел  в канал, и архимагистр уверял меня, что он погиб  там.
Но он, оказывается, уцелел.
      -  Значит, теперь я наконец выполню обещание,  которое
мой  отец дал Гримальдусу. - Мгновение спустя удовлетворение
в  ее голосе сменилось беспокойством. - Но почему его до сих
пор  нет  здесь, ведь уже вечер! Он знает, что ты увез  меня
сюда, и ему больше незачем водить за нос этих Халу.
     - Возможно, они схватили его, - предположил Дантос.
     - Нет, он слишком ловок для них.
     - Всякое может случиться, моя леди.
      Какое-то  время леди Аринтия молчала, взвешивая  слова
Дантоса.
       -  Да...  -  кивнула  она  наконец.  -  Всякое  может
случиться. Дантос, если он не появится к утру, мы  выступаем
завтра же.
      -  Это безрассудство, моя леди. Халу сильны, нам лучше
дождаться подкрепления.
      - Но мне совсем не нужно, чтобы этот человек погиб,  -
заупрямилась леди Аринтия. - Кроме того, он спас меня - и  я
спасу его. Род Иру платит свои долги.

                             ***

        Они    подходили   к   нему   медленно,   со   всеми
предосторожностями. Этот человек постоянно ускользал  у  них
из-под  носа вместе с добычей, на которую они охотились.  Им
было известно, что он маг и уже убил двоих своей магией.  Не
было  ли это ловушкой, что он вот так открыто сидит на камне
посреди пустынного плоскогорья?
     Остановившись поодаль, они недоверчиво разглядывали его
-   обыкновенный   парень,  даже  мальчишка,   несильный   и
незаметный  с  виду. Неужели это был тот самый маг,  который
сопровождал  Аринтию  Иру? Он едва удостоил  их  равнодушным
взглядом,  который  тут  же  снова  стал  отсутствующим.  Не
ловушка ли это?
       -  Что  вы  на  него  уставились?  -  раздался  голос
командира. - Хватайте его!
      Они  разом накинулись на парня и схватили его,  завели
ему  руки за спину. Он безропотно позволил связать их  сзади
крепким ремешком.
     Его поставили на ноги и подвели к командиру. Тот смерил
пленника оценивающим взглядом. Командиру требовалась  совсем
другая добыча, но этот человек знал, где прячется беглянка.
     - Где Аринтия? - спросил он на исковерканном общем.
     - У себя в поместье, - шевельнулись губы пленника.
      Вранье.  Наглое  вранье,  но  командиру  было  некогда
выбивать  из  него правду. Эта Иру могла убежать,  пока  они
возятся с ним, тем более что ее земли были совсем рядом.  Он
выбрал  четверых  воинов и приказал им доставить  пойманного
, #  в поместье.
      -  Быстро,  рассыпьтесь  по гряде,  -  скомандовал  он
остальным. - Ищите ее, она должна прятаться где-то здесь,  и
перекройте ей путь домой. Без этого мага она не пройдет мимо
нас.
      Эрвина чуть ли не волоком потащили вниз по склону.  Он
машинально переставлял ноги, словно все это происходило не с
ним.  У  подножия  гряды  их дожидалась  телега  с  железной
клеткой,  в  каких перевозили диких зверей  и  преступников.
Эрвин отстраненно подумал, что она наверняка предназначалась
для  другой  добычи, но за неимением Аринтии  туда  впихнули
его.
      Телегу  погнали  по дороге вдоль океанского  берега  к
поместью  Гурта Халу. Эрвин подобрал под себя ноги, стараясь
усесться так, чтобы его не бросало на прутья при тряске. Кое-
как  ему  это удалось, хотя связанные за спиной руки  мешали
удерживать равновесие.
      Словно  дикий зверь, мелькнула у него мысль,  пока  он
глядел на мир сквозь железные прутья клетки. Или преступник.
С  точки  зрения  Халу,  так и было - спасти  женщину,  чьей
смерти    они    добивались   с   таким   упорством,    было
непростительным преступлением. Наверняка ему  не  предстояло
ничего  хорошего,  но  Эрвин все  еще  находился  во  власти
оцепенения. Ну и что, равнодушно думал он. Не все ли  равно,
когда и как это случится?
      А  по  ту  сторону  клетки мелькали  зеленые  деревья,
голубая  океанская  вода  и  бескрайнее  голубое  небо.  Все
зеленое и голубое... как это красиво - чистое небо...  Эрвин
не  сводил  с  него  глаз, не зная,  доведется  ли  еще  его
увидеть.
      По небу летела белая точка. Было слишком далеко, чтобы
разглядеть  ее,  но  сердце  Эрвина  отчаянно  забилось   от
внезапного  предчувствия. Он вскочил на колени, все  исчезло
для него, кроме белого пятнышка, несущегося в небе.
     - Ди-и-ниль, Ди-и-ниль...
       Ему  казалось,  что  он  кричит,  но  его  губы  едва
шевелились. Белое пятнышко в небе вдруг свернуло  к  нему  -
или ему показалось?
      Телегу швырнуло на ухабе, оторвав его взгляд от  белой
точки.  Дорога  повернула  в лес,  и  небо  закрыла  плотная
зеленая  стена. Как ни выворачивал Эрвин шею, он  не  увидел
больше ничего, кроме деревьев.
      Он  опустил  голову и снова сел на  дно  клетки.  Муха
проползла по его щеке, щекоча кожу.
      Его руки были связаны за спиной, и он потерся щекой  о
плечо,  чтобы  прогнать  надоедливое насекомое.  На  рубашке
осталось мокрое пятно.
     Это была слеза.
     Он не мог сказать, долго ли его везли по лесной дороге.
Он  не  поднял головы, когда придорожный лес сменился жилыми
постройками.  Он  не  оглянулся на загрохотавший  засов,  и,
только   когда   ему   приказали   вылезать,   он   медленно
выкарабкался из клетки.
      Телега  остановилась на дворе посреди группы строений,
.!-%a%--ke  каменной  оградой. Эрвина  повели  к  ближайшему
сооружению,  оказавшемуся местной тюрьмой. Ему  бросилось  в
глаза,  что  двери камер сверху на треть состоят из  толстой
решетки.  Для вентиляции, догадался он, в жарком  архонтском
краю  было  невозможно делать их сплошными.  Однако  решетки
находились  так высоко, что из коридора не было  видно,  что
творится внутри камер.
      В  конце  коридора  их  встретил тюремный  смотритель.
Обменявшись несколькими словами с конвоирами, он покопался в
связке  ключей на поясе и отпер одну из камер. Эрвина  ввели
туда  и  развязали ему руки. Здесь, видимо,  не  знали,  как
опасно   развязывать  руки  магам,  но  Эрвин   сейчас   был
безвреднее  младенца. Сейчас ему хотелось  только  одного  -
поскорее остаться в одиночестве.
      Эрвин в изнеможении прислонился к ближайшей стене,  не
имея  сил  даже дойти до дальнего края камеры и  рухнуть  на
охапку  соломы. Он не мог зажать себе уши и против воли  был
вынужден слушать доносившиеся из коридора голоса.
      -  Не  сводите с него глаз до прихода лорда Гурта.  Да
поосторожнее с ним, он маг.
     - А где хозяин?
     - Скоро будет. Нам надо гнать лошадей назад, чтобы было
куда  посадить ее, когда поймаем. Он не велел убивать ее  на
месте - хочет устроить публичную казнь.
     - А с этим что будет?
     - Хозяин решит. Надо думать, то же, что и с ней.
      Назойливые  голоса наконец смолкли. Шаги удалились  по
коридору,  и  Эрвин  остался в полной  тишине.  Он  мысленно
прощупал  окружающее  пространство - и  вдруг  с  беззвучным
хохотом сполз по стене на пол.
     Ничего смешнее просто невозможно было придумать. Здесь,
посреди камеры, находился канал!
      Два  шага  по  камере  - и новый жребий,  новая  проба
судьбы.  Заклинание переноса было пустяковым, оно  почти  не
требовало  сил,  но в Эрвине что-то сломалось  еще  там,  на
гряде. Ему нечем было оживить заклинание. У него не было  ни
малейшего  желания заново испытывать судьбу, снова  бороться
за свою жизнь. Он слишком устал от того, что уже было.
      Смех  еще  не  отзвучал в нем, а он уже  провалился  в
забытье.

                             ***

      Его  трясли так, словно хотели вытрясти из него жизнь.
Он  что  есть  сил сопротивлялся пробуждению,  но  несколько
увесистых пощечин окончательно привели его в чувство.  Эрвин
с трудом приподнял голову и открыл глаза.
      Прямо на него смотрел мужчина-архонт. Беспощадность  и
привычка властвовать отражались на его лице.
      -  Ты  ничего  не  перепутал?  -  обратился  архонт  к
будившему Эрвина смотрителю. - Это тот самый пленник?
     - Да, мой лорд, он самый, - подтвердил тот.
     На лице Гурта Халу появилась брезгливая гримаса. Она не
сходила  с его лица, пока он рассматривал лежащего  на  полу
g%+."%* .
     - Это не Гримальдус, - изрек он наконец. Даже заявление
"это  Гримальдус"  не  могло бы показаться  Эрвину  нелепее.
Тогда,  по крайней мере, было бы понятно, что архонт ошибся.
"Какая  исключительная прозорливость,  -  вынырнула  из  его
подсознания      издевательская     мысль.      -      Какая
наблюдательность..."
      Гурт  Халу  с возрастающим разочарованием  разглядывал
пленника.  Этот  жалкий,  слабый  человечек  просто  не  мог
оказаться  тем  неуловимым магом, который  сопровождал  леди
Аринтию Иру, про которого даже поговаривали, что он  и  есть
тот  самый  Гримальдус, колдовским способом изменивший  свою
внешность,  хотя  разведка  утверждала,  что  маг  рода  Иру
оставался в поместье.
      Нет,  его воины обознались. Они схватили беглого раба,
случайно оказавшегося на пути, а настоящий маг вместе с этой
стервой Аринтией по-прежнему прячется где-то в камнях.  Гурт
Халу намеревался допросить пленника, но разобраться с беглым
рабом  можно было и позже. Сейчас его тревожило  куда  более
срочное и важное дело.
      - Оставь его до завтра, - распорядился он, направляясь
к выходу из камеры.
      Едва  за  ними  закрылась дверь, Эрвин снова  забылся.
Какие-то  звуки снова вызвали его к жизни - трудно  сказать,
через  какое  время,  но  на этот  раз  он  чувствовал  себя
достаточно хорошо, чтобы поднять голову и осмотреться. Через
дверную  решетку просачивался свет, значит,  была  не  ночь.
Чувство времени, пробудившееся вскоре за сознанием, сообщило
ему, что сейчас позднее утро - наверное, следующего дня.  По
коридору   разносилась   крепкая  мужская   ругань,   быстро
приближавшаяся   к   двери   камеры   Эрвина,   ей   вторило
пронзительное верещание, похожее на голосок Дики.
      Эрвин  вскочил  на ноги и остановился посреди  камеры,
прислушиваясь  к  происходящему  в  коридоре.  Новый   взрыв
ругани,  визг кикиморы, лязг меча о камень. Топот  обутых  в
кованые  башмаки ног, звенящий удар в дверь  -  а  мгновение
спустя  наверху  за  дверной решеткой  появилась  Дика.  Она
протиснулась  сквозь железные прутья в камеру Эрвина,  затем
обернулась  к  своему  преследователю  и  высунула   длинный
красный  язык, быстро-быстро замелькавший в воздухе,  словно
флажок на ветру. Лезвие меча лязгнуло по прутьям решетки, но
Дика  уже  отцепилась  от  нее и спрыгнула  прямо  на  грудь
Эрвину.
       Он  подхватил  ее  на  руки.  Ругань  за  дверью   не
прекращалась.
      -  Моя  укусила его за ляжку, - похвасталась кикимора,
забираясь на привычное место под рубашкой Эрвина.
      В  двери  повернулся ключ. Затем она  распахнулась  от
рывка, и укушенный стражник ворвался в камеру.
      -  Где  это  исчадие?! - зарычал он. Эрвин  промолчал.
Стражник    обшарил   глазами   камеру   и   уставился    на
оттопырившуюся пазуху пленника.
     - Дай сюда эту дрянь, я удавлю ее!
      Эрвин  попятился. Стражник шагнул к нему  и  нацелился
'  /cab(bl  руку  ему за пазуху. На полпути  рука  стражника
изумленно повисла в воздухе.
     Пленник исчез.

                             ***

      Чуть  свет леди Аринтия послала к лорду Дантосу, чтобы
тот  выступал.  Когда войско Дану пришло в ее поместье,  она
уже оделась по-походному и выстраивала на дворе свои военные
силы.
     - Тебе лучше остаться здесь, моя леди, - сказал Дантос,
целуя ей руку. - Я приму командование над обоими войсками.
      -  Мои воины будут сражаться лучше, если я сама поведу
их.
      Лорд  Дантос  боялся за свою леди, но у архонтов  было
обычным,  что  войско  возглавляли женщины,  если  они  были
старшими   в  роду.  Скрепя  сердце  он  оставил  дальнейшие
уговоры. Оба войска направились к гряде, где всю ночь шарили
воины   Халу.   Там  уже  начинали  понимать,  что   Аринтия
ускользнула  от  них,  но  не ожидали  ответного  удара  так
быстро.
      Перевес был на стороне нападавших, и вскоре гряда была
очищена  от  врагов.  Войска Иру и Дану перевалили  гряду  и
двинулись  через лес к поместью Гурта. В другое  время  этих
сил было бы мало, но сейчас воины были настроены решительно,
а  противники  уже понесли потери на гряде.  После  короткой
ожесточенной  битвы поместье было захвачено, а  Дантос  убил
Гурта Халу, встретившись с ним во время сражения.
      Поскольку поместье невозможно было удержать за  собой,
нападающие   постарались  нанести  врагу  наибольший   урон.
Особняк Гурта разграбили, другие жилища тоже не остались без
внимания. Запылали постройки, уцелевших жителей взяли в плен
и вместе со скотиной погнали в земли Иру.
      Тюремную охрану леди Аринтия велела захватить  живьем,
чтобы узнать у них, что случилось с ее провожатым и где  его
искать.   После  битвы  ей  привели  для  допроса  тюремного
смотрителя со связкой ключей на поясе.
      - Где человек, который был со мной? - потребовала она.
- Его приводили сюда?
     - Приводили, - ответил пленник, после разгрома поместья
не видевший смысла в запирательстве.
     - Веди меня в его камеру, - приказала она.
     - Его там нет.
     - Где же он?
     - Не знаю, - понурился смотритель.
     - Ты, наверное, соскучился по пыткам?
     - Простите, ваша честь, но я вправду не знаю. Я зашел к
нему в камеру, а он вдруг исчез. Стоял прямо передо мной - и
вдруг пропал. Даже не шевельнулся, просто исчез, и все.
     - Ты врешь. Если бы это случилось, ты сейчас сидел бы в
этой камере вместо него.
      - Я не успел доложить об этом хозяину. Я хотел послать
к нему, а тут вы напали...
     - Покажи мне камеру.
      Его  повели в тюремное здание. За ним последовала леди
Аринтия  вместе с лордом Дантосом, опасавшимся оставлять  ее
одну. Она заглянула в открытую охранником дверь, внимательно
осмотрела  облезлые каменные стены, неровный  пол  и  охапку
соломы в углу, но не нашла ничего необычного.
     - Это та самая камера?
     - Да, ваша честь.
      -  Дантос, - обернулась она к своему спутнику.  -  Это
просто невероятно. Как он мог исчезнуть?
     - С магами это случается, моя леди.
     - Что же теперь делать? - огорчилась она.
      -  Аринтия, я готов для тебя на все, - с жаром  сказал
лорд  Дантос.  - Если ты прикажешь, я сегодня же  отправлюсь
разыскивать  его.  Но знаешь, любовь  моя,  я  бы  очень  не
советовал  тебе  нанимать на службу мага с такой  чрезмерной
склонностью  исчезать, как у этого Эрвина, даже  если  он  -
преемник  самого  Гримальдуса. С  ним  будет  слишком  много
хлопот.
     - Ты так думаешь, Дантос...
     - Я уверен в этом.
      Леди  Аринтия разочарованно вздохнула. Ей не  хотелось
расставаться с надеждой нанять самого лучшего мага,  но  еще
меньше  ей хотелось расставаться с лордом Дантосом. Да  и  в
словах Дантоса об этом маге, безусловно, что-то было...
     - Нет, Дантос, не уезжай, - сказала она. - Мне не нужен
этот преемник. Я отпущу старика Гримальдуса со службы, а  он
за  это  выберет  и  пришлет мне мага из следующего  выпуска
академии. Один год, я думаю, можно обойтись и без мага.
     Лорд Дантос обнял ее за плечи и прикоснулся губами к ее
щеке:
     - Это мудрое решение, любовь моя.

                          Глава 27

      Вокруг  не было ни былинки, ни кустика - его  окружало
жгучее  пекло.  Всюду,  куда доставал  взгляд,  были  только
песчаные   волны,   словно   он   вдруг   оказался   посреди
превращенного в землю моря.
      Эрвин поочередно определил, где находится вода, жилье,
растительность.  Все  находилось  чрезвычайно   далеко,   по
меньшей мере в нескольких неделях пути. Канал забросил его в
самое сердце пустыни пятого континента.
      Единственным способом выбраться отсюда оставался  тот,
которым  он попал сюда. Помешкав немного, чтобы собраться  с
силами, Эрвин проанализировал окружающее. Если поблизости не
окажется  каналов,  он навеки останется в этом  безжизненном
месте,   засушенным   человеческим  скелетом   с   маленьким
скелетиком на груди.
      Он  совершил чудо, уловив вход в нескольких часах пути
отсюда.  Но  до канала нужно было еще дойти, и он  пошел  по
песчаным волнам, проваливаясь по щиколотку. Воздух дрожал  и
плавился,  его густые накаленные струи казались  видимыми  и
осязаемыми.  И  ничего  живого на пути  -  ни  травинки,  ни
ящерицы, ни жучка.
      За  пазухой  Эрвина захныкала Дика - ей  было  слишком
жарко  в крысином балахончике. Если бы ее не было с ним,  он
наверняка  сдался бы и позволил солнцу высушить себя  здесь,
но теперь он снова был не один. Снова от него зависела жизнь
существа, связавшего с ним свою судьбу, и снова он  не  имел
права на усталость.
      Эрвин  вспомнил  о  дожде, но  было  просто  немыслимо
вызвать  его  здесь. Казалось, все воды мира  не  смогли  бы
напоить  это  пересохшее земное чрево, и он не стал  тратить
жалкий  остаток  сил на бесполезные попытки. Ему  оставалось
только идти - и он шел.
      Чудовищный путь, показавшийся вечностью, -  непонятно,
как  он  прошел его до конца. Когда Эрвин подходил к каналу,
кикимора  уже не хныкала, она только жалобно поскуливала  на
каждом его шаге. Он вдохнул поглубже воздуха - для храбрости
- и вызвал перенос.
       Его  окружила  толща  воды.  Мгновение  он  осознавал
случившееся,  затем инстинктивно устремился  к  поверхности.
Эрвин успел пожалеть и о потерянном мгновении, и о том,  что
не слишком глубоко вдохнул перед переносом воздуха. Он успел
смириться с неизбежным и попрощаться с жизнью. Однако, когда
его голова вынырнула из воды, он был еще жив.
      Сделав несколько судорожных вдохов, он вспомнил о Дике
и  поспешно рванул пуговицы на рубашке. К счастью, когда  он
попал  в воду, под рубашкой образовался воздушный пузырь,  и
это   спасло  кикимору.  Отфыркиваясь  и  отплевываясь,  она
вылезла ему на плечо.
     Вода оказалась пресной, и Дика налакалась ее до отвала.
Эрвин  тоже  сделал несколько глотков, но что-то  подсказало
ему,  что в ближайшее время воды у него будет предостаточно.
Он проморгался и огляделся - вокруг была одна вода.
      -  Встретить бы того, кто создал все эти  каналы...  -
мечтательно произнес он. - Эх, я бы ему и вмазал!
     - Берег там, - пропищала у него над ухом Дика и махнула
ручонкой. - Но далеко.
     Эрвин напряг интуицию - кикимора была права. Он сбросил
ботинки, начинавшие тянуть его под воду, и поплыл туда,  где
ощущался  да