старания  пришельцев  обучить  их  новым
навыкам, но по крайней мере, эти аборигены не будут уничтожены  на  бойне,
какую учинили белые над туземцами Тасмании в девятнадцатом веке, не  будут
втиснуты правительствами  XX  века  в  тесные  рамки  выживания,  как  это
случилось с украинцами и эфиопами. Их не истребят эпидемии, занесенные  из
чужих краев; бактериологическая изоляция Нового и Старого  Света  наступит
только тогда, когда Берингия скроется под водой. Пока "мы" будут приносить
дань и не мешать Облачным Людям, они смогут вести привычный  образ  жизни.
Случалось, что  удалой  парень  из  Ванайимо,  повстречав  на  своем  пути
девушку-тулатку, овладевал ею,  но  в  ее  народе  такое  происшествие  не
считалось постыдным, как у Облачных Людей, да и вообще  смесь  генов  была
полезна, выводя кровь "мы" из замкнутого круга. Ведь так?
     Ванда  отметила  пристальный   взгляд   Корвина.   Время   шло.   Она
встряхнулась.
     - Извините, отвлеклась немного.
     - Мысли ваши, полагаю, не  очень  приятного  свойства.  -  Голос  его
звучал дружелюбно. - Но на самом деле положение могло быть гораздо хуже. В
исторической перспективе тулатам уготован  печальный  жребий.  А  здесь  в
наших силах слегка подправить дела.  Например,  я  выяснил,  что  Ванайимо
увели с собой дочь вашего друга Арюка - Дараку, кажется, так ее зовут. Вы,
наверное, хорошо ее знаете. Не  бойтесь,  она  не  подверглась  умышленным
оскорблениям. Замысел был прост - им требовался человек, от  которого  они
научились бы простейшим элементам языка "мы". Но девушка впала в  глубокую
депрессию - тоска по дому, шоковое воздействие новой культуры,  недостаток
общения. Я уговорил их вернуть девушку обратно.
     Тамберли вскочила со стула.
     - Правда? - Она несколько мгновений слепо  смотрела  в  пространство.
Ужас отступил. Его сменила волна теплоты. - Вы... вы поступили  прекрасно.
Спасибо. - Ванда проглотила подступивший к горлу комок.
     Он улыбнулся.
     -  Будет  вам.  В   конце   концов,   обычная   порядочность,   когда
обстоятельства  позволяют.  Не  стоит  перевозбуждаться,  особенно   перед
завтраком. И он будет готов, как говорится, в один миг.
     Запах подрумяненного бекона поднял ее настроение быстрее, чем, как ей
казалось, позволяло  моральное  право.  За  завтраком  Корвин  поддерживал
непринужденную беседу, иногда в шутливом тоне, и оказалось, что  он  может
не только говорить о себе, но даже предоставлять слово Ванде.
     - Восхитительный город Сан-Франциско, согласен. Но однажды вы  должны
побывать  там  в  тридцатые  годы,  до  того,  как  его  очарование  стало
профессиональным. Расскажите мне, кстати, об этом  "Эксплораториуме",  что
вы упоминали. Это звучит как удивительное новшество, но  в  старомодном  и
праведном духе...
     После завтрака, закурив свою первую в день - как он сказал,  невинную
сигарету, - Корвин посерьезнел.
     - После того как я вымою тарелки... Нет-нет,  помогать  не  надо,  во
всяком случае в  наше  первое  утро.  Пожалуй,  вам  стоит  встретиться  с
Ворика-Куно.
     Она знала имя Красный Волк, оно часто мелькало в отчетах Корвина.
     - Это просто учтивость, но среди Ванайимо она ценится не меньше,  чем
у японцев.
     - Он здесь главный, правильно? - спросила Тамберли.  Ее  исследования
не выявили его статус среди Облачных Людей.
     - Не в том смысле, что на него  официально  возложена  власть.  Племя
принимает решения путем достижения согласия  между  мужчинами  и  пожилыми
женщинами - теми, которые утратили по возрасту способность к деторождению.
Молодые женщины взамен совещательного голоса имеют право высказываться  по
повседневным  делам.  Тем  не  менее  кому-то  одному  в  силу  его  явных
способностей  и  личных  качеств  суждено   главенствовать,   пользоваться
всеобщим уважением и произносить  решающее  слово  во  всех  делах.  Такой
человек - Ворика-Куно. Будь с ним на одной стороне, и любая  тропа  станет
для тебя легкой.
     - А что вы скажете об этом... лекаре?
     - Да, шаман действительно занимает особое положение.  Мои  встречи  с
ним весьма эпизодичны. Мне неоднократно приходилось показывать ему, что  я
не намерен соперничать с ним и посягать на его  авторитет.  Вам  это  тоже
предстоит. Откровенно  говоря,  это  я  посоветовал  прислать  вас  именно
сегодня, уже после того, когда было принято решение о  вашем  возвращении,
потому что шаман в ближайшее время занят по горло и в основном пребывает в
уединении. Вам дается срок на то, чтобы осмотреться  перед  знакомством  с
ним.
     - А чем он занят?
     - Смертью. Вчера  группа  мужчин  вернулась  с  охоты,  принеся  тело
товарища. Бизон поднял его на рога. Это не просто утрата  соплеменника,  а
дурной  знак,  потому  что  погибший  был  ловким  охотником   и   хорошим
добытчиком. Теперь шаман должен изгнать несчастье с помощью колдовства.  К
счастью для общественной морали, Ворика-Куно сумел загнать  бизона  и  его
спутники прикончили зверя.
     Тамберли негромко присвистнула. Она знала плейстоценовых бизонов.
     Ванда вместе с Корвином отправилась в селение. Когда они обошли глыбу
горной породы, взору ее  предстала  впечатляющая  картина.  У  Ванды  были
представления о подобных  поселениях,  но  они  не  выражали  человеческой
энергии, воплотившейся в творениях людских рук. Около дюжины прямоугольных
домов,  обложенных  дерном  и  укрепленных  деревом,  стояли  на  глиняных
фундаментах вдоль берегов неглубокой протоки. Дым курился над большинством
торфяных крыш. За жилой частью селения располагалась площадка для обрядов,
обозначенная кругом, выложенным из камней, в центре которого были  очаг  и
пирамида  из  камней  с  черепами  крупных  животных.  Одни   принадлежали
обитателям степи, другие - жителям лесов и долин,  раскинувшихся  южнее  -
оленям-карибу, американским  лосям,  бизонам,  лошадям,  медведям,  львам.
Сверху помещался череп мамонта. На другом краю селения находилась площадка
для хозяйственных работ и занятий ремеслами. Там пылал костер, и женщины в
одеждах из оленьей кожи - а самые  молодые  и  усердные  в  легких  тканых
одеждах - разделывали последнюю добычу. Несмотря на смерть Преодолевающего
Снега, ветер доносил обрывки разговоров  и  смех.  Продолжительная  скорбь
была для этих людей непозволительной роскошью.
     Голоса замерли, когда женщины  увидели  приближающуюся  пару.  Жители
поселка высыпали из домов. Мужчины, отдыхавшие после трудов  -  охоты  или
тяжелой физической работы по хозяйству, - вели себя сдержанно, но женщины,
занимавшиеся повседневными домашними делами, разглядывали  Ванду  с  плохо
скрываемым любопытством. Дети держались в стороне. Корвин упоминал о  том,
что детей Облачные Люди безмерно любят и даже балуют их, но тем  не  менее
приучают к послушанию.
     Ученых сопровождал хор приветствий и ритуальных  жестов,  на  которые
Корвин исправно отвечал, но никто не последовал за  ними.  Кто-то  сообщил
новость Красному Волку, и он уже поджидал их у своего дома. Два Мамонтовых
бивня украшали вход в его жилище, а  сам  хозяин  был  одет  богаче  своих
соплеменников. Ничем другим Красный Волк  не  выделялся,  но  его  осанка,
уверенность в себе, в которой сквозило что-то от повадки пантеры,  внушали
уважение. Он поднял руку.
     - Ты всегда дорогой  гость  для  нас.  Высокий  Человек,  -  степенно
произнес он. - Доброй добычи тебе, пусть дом твой будет полной чашей.
     - Пусть прекрасная погода и добрые  духи  всегда  сопровождают  тебя.
Красный Волк, - ответил Корвин. - Я привел ту,  о  которой  говорил  тебе,
чтобы засвидетельствовать наше уважение.
     Тамберли отлично понимала их речь,  поскольку  Корвин,  освоив  язык,
переписал свои знания в мнемонический блок в будущем. Язык был  внедрен  в
мозг Ванды с той же легкостью, с какой и Корвин овладел словарным  запасом
и тонкостями языка тулатов, открытыми Вандой. Когда необходимость в знании
этих,  языков  отпадет,  они  будут  просто  стерты  из  их  мозга,  чтобы
освободить  место  для  другой  информации.  Ванда  с  грустью  думала   о
неизбежном расставании.
     Она вернулась мыслями в  ледниковый  период.  Взгляд  Красного  Волка
пронзал ее.
     - Мы с тобой встречались прежде. Солнечные Волосы, - пробормотал он.
     - Д-да, встречались. - Ванда постаралась собраться. - Я не принадлежу
никакому  народу  здесь,  я  брожу  среди  животных.  Хочу  подружиться  с
Облачными Людьми.
     - Тебе может понадобиться провожатый, - деловито сказал он.
     - Конечно, - согласилась она. - Я умею быть благодарной.
     Это выражение на языке Облачных Людей наиболее ясно передавало  смысл
того, что Ванда щедро вознаградит своего спутника.
     "Будем воспринимать это как помощь с его стороны. Я смогу  сделать  в
десять раз больше, чем в первый приезд".
     Красный Волк распростер руки.
     - Входите и будьте благословенны. Мы сможем побеседовать мирно.
     Дом состоял из одной комнаты. Плоские камни в центре служили  очагом,
в котором постоянно поддерживался огонь, поскольку возжигание нового  было
трудоемким делом и его  по  мере  возможности  избегали.  Низкая  глиняная
лежанка вдоль стен, укрытая множеством шкур, могла  служить  постелью  для
двадцати взрослых и детей. Но домочадцы не сидели  в  эту  пору  взаперти.
Дневной свет, приятная погода влекли людей на свежий воздух. Красный  Волк
представил гостье прелестную жену по имени Маленькая Ива. Затем познакомил
с другой женщиной. Глаза ее были опухшими от  слез,  щеки  расцарапаны,  а
волосы не прибраны в знак Траура. Это была  Лунный  Свет  На  Воде,  вдова
Преодолевающего Снега.
     - Мы как раз думали, как обеспечить ее и малолетних сирот, - объяснил
Красный Волк. - Она не хочет сразу впускать в дом нового мужчину. Я думаю,
вдова останется здесь, пока не оправится от горя.
     Он предложил гостям усесться  на  шкуры,  расстеленные  около  очага.
Маленькая Ива принесла кожаный мешок,  похожий  на  испанский  бурдюк  для
вина,  с  перебродившим  соком  морошки.  Тамберли  отпила  немного   ради
приличия, но  напиток  оказался  приятным  на  вкус.  Она  знала,  что  ей
оказывают прием почти как  мужчине,  потому  что  ее  положение  необычно.
Маленькая Ива и Лунный Свет На Воде хоть и не сидели на женской  половине,
но в разговор не вступали, только слушали. Женщина говорила здесь  лишь  в
случае необходимости, если могла сообщить что-то действительно важное.
     - Я слышала, как вы убили ужасного бизона, - сказала  Ванда  Красному
Волку.  -  Доблестный  поступок,  -  добавила  она,  зная,  что,  по   его
представлениям, бизоном в тот миг овладел злой дух.
     -  Мне  помогали,  -  ответил  он  без  ложной   скромности,   просто
констатируя факт. Затем усмехнулся. - Один я не всегда  одерживаю  победу.
Может быть, вы сможете научить меня изготовлять  надежные  лисьи  капканы?
Мои никогда не срабатывают. Я, верно, когда-то обидел Отца  Лисиц.  Может,
во младенчестве невзначай побрызгал на его отметину?
     Ухмылка обратилась в хохот.
     "Он способен шутить над неведомым, - поймала себя на мысли  Ванда.  -
Черт побери, похоже, он начинает мне нравиться. Зря, наверно, но ничего не
поделаешь..."


     Ванда села на темпороллер, вывела на экран карту с  сетью  координат,
установила курс и включила активатор. В то же мгновение купол исчез, и она
оказалась на месте своего старого лагеря. Подключив  охранную  систему,  -
хотя ни человек, ни зверь не приблизились бы к столь чужеродному  предмету
в течение ближайших двух-трех часов, -  она  продолжила  свое  путешествие
пешком.
     Небо и море, лишенные солнца, окрасились в серо-стальной  цвет.  Даже
на большом удалении и против ветра доносились  неистовые  удары  прибоя  о
скалы Берингии.  Волны  терзали  берег.  Ветер  пронзительно  свистел  над
мертвыми травами, темным мхом, голым кустарником,  деревьями  и  одинокими
валунами; он срывался с севера, где  мрак  уже  поглотил  горизонт.  Холод
струился по ее лицу, пытаясь проникнуть под одежду.  Первая  снежная  буря
новой зимы неслась на юг.
     Ноги привычно нащупали знакомую  тропу.  Она  вывела  Ванду  в  узкое
глубокое ущелье. Теснина защищала от ветра, но река,  напоенная  приливной
водой, неслась грязновато-белым потоком. Она достигла утеса,  теперь  едва
возвышавшегося над стремниной, где у ключа лепились три хижины.
     Кто-то, видимо, следил за Вандой из-за  низкорослых  зарослей  ольхи,
потому что при ее появлении  Арюк,  откинув  в  сторону  связку  хвороста,
служившую дверью в хижину, выполз на четвереньках на улицу и  поднялся  на
ноги. Он сжимал в руке топор. Плечи его ссутулились под накинутой  шкурой.
Изнуренность, которую не могли скрыть грива волос и борода, сразила Ванду.
     - Ар-рюк, мой друг... - пробормотала она, заикаясь.
     Он долго разглядывал ее, словно пытаясь что-то припомнить или понять,
кто стоит перед ним. Затем заговорил, и Ванда едва  смогла  уловить  смысл
его слов в рокоте реки и прибоя.
     - Мы слышали, что ты вернулась. Но не к нам.
     - Нет. Я... - она протянула к Арюку руки.
     Тот отпрянул, потом застыл на месте. Ванда опустила руку.
     - Арюк, да,  я  сейчас  живу  у  Убийц  Мамонта,  но  только  в  силу
необходимости. Я не принадлежу им. Я хочу помочь тебе.
     Он слегка обмяк - не от облегчения, как показалось Ванде, а просто от
изнурения.
     - Это правда. Улунгу сказал, что ты по-доброму отнеслась к нему и его
сыновьям, когда они были у вас. Ты угостила их Прекрасной Сладостью.
     Арюк говорил о шоколаде. Раньше  Ванда  очень  редко  раздавала  его.
Иначе им никаких грузовых темпороллеров не хватило бы.
     Она вспомнила понурую благодарность тех,  кто  потерял  все  надежды.
"Черт побери, лишь бы не расплакаться!"
     - Я  принесла  Прекрасную  Сладость  тебе  и  всем  твоим  родным,  -
продолжала она, видя, что Арюк не собирается приглашать ее в дом, куда ее,
впрочем, совсем не тянуло. - Кстати, почему ты не пришел в эту луну?
     Наступил последний месяц сезона приношения дани,  который  прерывался
до следующей весны. После  неожиданной  встречи  с  семейством  из  долины
Кипящих Ключей она порадовалась, что находилась в  поле,  когда  появились
другие мужчины "мы", приносившие дань. Она мало чем могла  помочь  им  или
утешить, и Ванда всю ночь не сомкнула глаз. Тем  не  менее  она  попросила
Корвина сообщить о приходе Арюка. Ванда не могла не повидаться с ним. Если
понадобится, она даже  собиралась  сделать  скачок  на  несколько  дней  в
прошлое. Но Арюк так и не появился.
     - Убийцы Мамонта очень сердятся, предупредила она. - Я  сказала,  что
выясню причину недоразумения. Ты намерен  в  ближайшие  дни  отправится  в
путь? Боюсь, надвигается буря.
     Косматая голова поникла.
     - Мы не можем. Нам нечего нести.
     - Почему? - насторожилась Ванда.
     - В осенний сбор я сказал всем, что "мы" не будут носить  подарки,  -
ответил Арюк с присущей языку тулатов отрывистостью, но  без  свойственной
ему живости. - Улунгу - настоящий друг. После  того  как  он  с  сыновьями
вернулся из путешествия, он пришел сюда посмотреть, чем может нам  помочь.
Тогда я и узнал, что ты присоединилась к Высокому Человеку.
     "О боже, он переживает мое предательство!"
     - Они не смогли ничем помочь, потому что мы сами ничего не сделали, -
продолжал Арюк. - Я сказал, чтобы они отправлялись домой и позаботились  о
своих женщинах  и  детях.  Лето  было  трудное.  Рыбы,  моллюсков,  мелкой
живности очень мало. Мы ходили голодными, потому что должны  были  тратить
время на сбор подарков для Убийц Мамонта и походов в  их  поселок.  Другим
тоже пришлось несладко, но немного помогли новые крючки  и  копья.  Только
здесь ими не очень попользуешься, ведь рыба  и  тюлени  появляются  теперь
редко.
     "Обмелело устье  реки,  течение,  или  что-нибудь  в  этом  роде",  -
догадалась Ванда.
     - Мы должны приготовиться к зиме.  Нас  ждет  голод,  если  мы  будем
работать на Убийц Мамонта.
     Арюк поднял голову  и  встретился  глазами  с  Вандой.  В  его  взоре
светилось чувство собственного достоинства.
     - Быть может, мы дадим им больше на следующее лето, - заверил  он.  -
Скажи им, что я сам, в одиночку, так решил.
     - Я передам. - Ванда облизнула губы. - Нет, я сделаю иначе  и  лучше.
Не волнуйся. Они  не  такие...  -  в  языке  тулатов  отсутствовали  слова
"жестокий" или "беспощадный".  Да  это  и  несправедливо  по  отношению  к
Облачным Людям. - Они совсем не такие, как ты думаешь.
     Костяшки пальцев на ручке топора побелели.
     - Они берут все, что хотят. Они убывают любого, кто стоит на их пути.
     - Действительно, у вас была с ними схватка. А разве "мы"  не  убивают
друг друга?
     Его взгляд стал леденящим, как ветер.
     - С той поры еще двое из народа "мы" умерли от их рук.
     "Я не знала этого! А Корвин не позаботился проверить".
     - И ты заступаешься за Убийц Мамонта? Ну что ж, ты услышала то, что я
должен был рассказать.
     -  Нет,  я...  я  только...  только  пытаюсь...  сделать  вас   более
счастливыми.
     "Дать вам силы перезимовать. Весной по каким-то  причинам  захватчики
снимутся  с  места.  Но  мне  запрещено  предсказывать  события.   А   ты,
несомненно, все равно не поверишь моим словам".
     - Арюк, мне кажется, что Облачные Люди удовлетворены. Они не  захотят
ничего с Ольховой Реки до той поры, пока снег не сойдет с земли.
     Арюк устало посмотрел на нее.
     - Кто может быть в этом уверен. И даже ты...
     - Я могу. Они прислушиваются ко мне. Ведь Высокий Человек заставил их
вернуть тебе Дараку?
     Внезапно под темнеющим небом стоящий пред нею человек  превратился  в
старика.
     - Ну и что? Она умерла по  дороге  домой.  Ребенок,  которого  делали
множество мужчин, унес ее жизнь.
     - О нет! Нет! - Тамберли вдруг осознала, что говорит по-английски.  -
А почему ты не рассказал это Высокому Человеку?
     - После того случая я ни разу  не  встретился  с  ним  в  поселке,  -
услышала она безразличный голос. - Я видел его два раза издалека, но он не
искал встречи со мной. С какой стати мне  к  нему  идти?  Разве  он  может
вернуть мертвых? А ты можешь?
     Она  вспомнила  своего  отца,  которого  могла   осчастливить   одним
телефонным звонком и привести в полный восторг своим появлением на  пороге
родительского дома...
     - Думаю, тебе хотелось бы поскорее остаться одному, - сказала  Ванда,
чувствуя пустоту в душе.
     - Нет, заходи.
     В Темноте сгрудились домашние Арюка, напуганные и подавленные.
     - Мне стыдно, у нас так мало еды, но все равно, проходи в дом.
     "Что я могу сделать, что сказать? Если бы я росла рядом с Мэнсом  или
в более раннюю эпоху, я бы знала, что. Но там, где я появилась на свет,  в
то время, люди посылают друг другу типографские карточки с соболезнованием
и говорят, что горе проходит со временем само".
     - Я... Я не могу. Не сегодня. Тебе нужно... подумать обо  мне,  и  ты
поймешь, что я - твой друг... всегда. Тогда мы сможем быть вместе. Сначала
подумай обо мне. Я буду охранять тебя, буду заботиться о тебе.
     "Это мудрость или слабость?"
     - Я люблю тебя, - выпалила она. - Всех вас.
     Ванда достала из кармана несколько плиток шоколада. Они упали к ногам
Арюка. Она кое-как выдавила из себя  улыбку,  прежде  чем  уйти.  Арюк  не
задержал ее, он просто стоял на месте, глядя вслед.
     "И все-таки я поступаю правильно".
     Порыв ветра захрустел ломкими веточками  кустарника.  Ванда  ускорила
шаг. Арюк не должен видеть ее плачущей.


     Совет - взрослые мужчины и пожилые женщины племени  -  заполнил  дом:
священный огонь не мог гореть на  открытом  воздухе,  где  несколько  дней
подряд бушевала буря. Завывания  ветра,  проникая  сквозь  толстые  стены,
звучали фоном людским голосам. Языки пламени на камнях  очага  присмирели.
Они выхватывали из темноты старуху, сидевшую на корточках  у  огня,  чтобы
подде