Джейн ФЭВЭР 
   КОРШУН И ГОРЛИЦА 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Пугливая, как серна, с каштановыми волосами, водопадом струящимся  по
плечам, она стыдливо отвела взгляд, увидев  загадочного  незнакомца.  Ее
нежные щеки цвета слоновой кости залились предательским румянцем...
   Но он, стремительно мчащийся во главе роскошной кавалькады всадников,
одетых в мавританскую одежду,  расшитую  драгоценными  каменьями,  задел
самые чувствительные струны ее души. Сарита поняла, что эта  неожиданная
встреча не будет последней...
   Но даже в самом страшном сне не могло привидеться девушке, что вскоре
она окажется в плену за неприступными  стенами  высокомерной  Альгамбры,
станет бесправной рабой надменного властителя..,  а  заточение  пробудит
неукротимую страсть, которая подвергнет  чудовищной  опасности  саму  ее
жизнь.
 
Глава 1 
 
Конец XV века 
Мавританская Гранада 
 
   Был полдень. На вершинах гор лежал снег, ослепительно белый  на  фоне
голубого летнего неба.
   Солнце, висящее в небе, как огромный, медный шар, опаляло землю.
   Девушка украдкой выбежала из селения; ее босые ноги неслышно касались
иссушенной зноем травы, когда она пробиралась сквозь  заросли  оливковой
рощи. Кругом царила тишина,  не  было  слышно  ни  звука.  Все  племя  в
изнеможении  от  жары  погрузилось  в  послеобеденный  сон,  даже  птицы
молчали. Собаки, увидев ее, не подняли головы. Но девушка  перевела  дух
только тогда, когда оказалась по другую сторону от  рощицы,  на  дороге,
ведущей вверх, в горы Сьерра Невада  и  вниз,  к  морю.  Она  стояла  на
солнцепеке, вдыхая горячий воздух, наполненный ароматом дикого  тимьяна.
На тропе, из-за нагромождения скал, мелькнуло что-то  красное.  Это  был
он. Забыв о жаре,  Сарита  побежала  вверх  по  холму.  Подошвы  ее  ног
огрубели и она почти не ощущала боли от камешков  и  шипов  кустарников.
Ярко-рыжие  кудри,  спускающиеся  по  спине,  горели  на   солнце.   Она
подоткнула подол  платья,  чтобы  удобнее  было  взбираться  наверх.  Ее
загорелые ноги были легки и проворны.
   - Сандро! Ах, ты смог-таки прийти, - смеясь, она бросилась в  объятия
молодого  человека,  который  ждал  ее,  улыбаясь.  У  куста  терновника
терпеливо переминалась с ноги на ногу лошадка, рядом  с  ней  находились
два мула, нагруженных бочонками с вином.
   - Тарик не ждет меня раньше чем через час,  -  сказал  Сандро,  -  он
решит, что я отдыхаю в деревне. В такую жару только сумасшедшие  выходят
на улицу!
   - А мы и есть сумасшедшие, - сказала Сарита,  беря  его  за  руку,  -
подвергаем себя такой опасности,  встречаясь,  впрочем,  кто  нас  здесь
увидит?
   Он встал возле нее на камни и взял ее лицо в руки.  Она  с  пылкостью
ответила на его поцелуй;  груди  ее,  коснувшиеся  его  красной  туники,
напряглись. - Никто не видел, как ты уходила?  -  его  пальцы  принялись
расшнуровывать лиф ее платья.
   - Нет.., нет, уверена, что нет. Мать спала, когда я  уходила,  -  она
рассмеялась ликующе, и все же чуть-чуть испуганно.., слишком сильны были
ее чувства, да и опасность их встреч, бывших под столь строгим запретом.
   Сандро спустил ее лиф и наклонил голову.
   Сарита тихо простонала,  изгибаясь  под  его  губами,  ласкающими  ее
соски.
   - Я хочу тебя, - прошептал он, и она почувствовала на своей коже  его
горячее и влажное дыхание. - О, Сарита, я так хочу тебя, что  едва  могу
сдержаться.
   Она еще теснее прижалась к нему и, приподняв тунику,  скользнула  под
рубашку. Руки ее мяли, ласкали и щипали его плоть,  неукротимое  желание
все больше и больше нарастало в ней.
   Послышался лай собаки - резкий и отрывистый.
   Едва дыша, они  разняли  свои  объятия.  Звук  доносился  со  стороны
рощицы. Вероятно, пес просто почуял какой-то незнакомый запах, но лагерь
теперь насторожился, мирной сиесте придет конец.
   Сарита натянула лиф, ее глаза  цвета  морских  водорослей,  казалось,
уплывали от желания,  а  пальцы,  завязывающие  многочисленные  тесемки,
дрожали.
   - Иди первым, - прошептала она, несмотря на то, что никто не  мог  их
услышать, - докладывай подольше о том,  как  выполнил  поручение,  может
быть, тогда моего отсутствия не заметят. А я зайду в лагерь с тыла - как
будто выходила по нужде.
   Сандро медленно встал. Он чуть не плакал от расстройства.
   - Ну что нам делать? Не понимаю, почему Тарик против нашего брака.
   Сарита покачала головой.
   - Я тоже. Но раз он запрещает  нам  пожениться,  ты  знаешь,  чем  мы
рискуем, встречаясь вот так.
   Слово Тарика было законом в племени  Рафаэля,  он  получил  право  на
лидерство по наследству, а его сила и умение  бороться  служили  залогом
того, что этого права у него никто не отнимает. Брак между двумя членами
племени был серьезным делом, и только Тарик мог запретить  или  одобрить
его.  Этот  же  союз  он  по  каким-то  причинам  запретил.  Сандро  мог
оспаривать указ, но тем самым бросил  бы  вызов  самому  Тарику.  Он  же
понимал, что в борьбе с ним преуспеть не сможет.  Физически  он  был  не
ровней вожаку, а умереть в 20 лет ему не хотелось.
   Сарита подпрыгнула, - поцелуй меня в  последний  раз,  -  потребовала
она, обнимая его.
   - Я так люблю тебя! - простонал парень. Он слегка надкусил ее  нижнюю
губу и Сарита почувствовала соленый вкус собственной крови.
   Это не отрезвило, а, наоборот, увеличило ее страсть, так  что  Сандро
пришлось самому оторваться от нее.
   - Хватит, о, Святая Матерь, Сарита, хватит!
   С минуту они стояли, стараясь обрести контроль над собой, в  отчаянии
оттого, что им не удалось  удовлетворить  свое  желание,  от  того,  что
любовь приходилось прятать. Затем Сарита облизала палец и стерла с  губы
след крови.
   - Иди.
   Сандро ушел, ничего больше не сказав, выводя мокрую от жары лошадку и
нагруженных мулов  на  дорогу,  чтобы  появиться  в  лагере  со  стороны
оливковой рощи, как будто бы он возвращается  из  Гранады,  где  он  вел
переговоры  относительно  покупки  малаги.  Сарита  еще  какое-то  время
постояла за скалой. Губа ее болела, и она боялась,  что  след  от  укуса
будут заметен. От внимания матери и Тарика почти ничего не ускользало, в
то же время порез на губе можно легко объяснить, подумала она про себя.
   Решив, что Сандро уже в  лагере,  она  вышла  из-за  скалы  и  начала
спускаться к грязной дороге.
   Путь вниз занял у нее больше времени,  чем  наверх,  возможно,  из-за
того, что она теперь не была так возбуждена и обрадована.  На  этот  раз
Сарита ощущала шипы и острые камешки под ногами. В тот момент, когда она
вышла на дорогу, со стороны побережья показалась  кавалькада  всадников.
Лошади  были  богато  украшены,  сбруя  на  солнце  отливала  золотом  и
серебром. Сами всадники также были одеты в богато расшитую одежду.  Клан
Сариты, состоящий из странствующих  артистов  и  ремесленников,  пересек
границу Кастилии две недели назад. Сарита в первый раз посетила  царство
мавритан, хотя раньше ей часто доводилось видеть  его  жителей.  Границы
между Испанией и Гранадой были практически прозрачными и  представителей
мавританской расы - высоких  и  златокожих  людей  -  часто  можно  было
увидеть на улицах испанских городов.
   Однако в этих людях, на взгляд Сариты, было что-то особенное,  и  она
отошла в сторону, ожидая, что они проедут мимо нее.  Она  направилась  в
горы, в сверкающий дворец Альгамбра. Всадников было десятеро, они  ехали
на вороных конях, с их  поясов  свисали  изогнутые  ножи  с  рукоятками,
разукрашенными драгоценными каменьями.
   Один из всадников ехал чуть-чуть впереди. Поравнявшись с Саритой,  он
остановился, то же проделали и все остальные. Сарита почувствовала,  что
ее подвергли тщательному осмотру. Калиф Мули Абул Хассан  не  знал,  что
именно в этой девушке заставило его остановиться, но он привык следовать
своему инстинкту и сейчас позволял себе удовлетворить свое  любопытство.
Но по мере того как он смотрел на нее, любопытство его  разгоралось  все
больше. В девушке была какая-то хрупкость и одновременно сила  Талия  ее
была тонюсенькой, а груди - маленькими и крепкими, как орешки. Одежда ее
несла на себе отпечаток небрежности, свойственный сельским жителям, и  в
то же время девушка не казалась  угнетенной  своей  бедностью,  как  это
бывало со  многими  крестьянами.  Она  стояла,  подбоченясь,  со  слегка
приподнятым подбородком.
   В ней была какая-то  неукротимость,  наверное,  поэтому  и  возникало
ощущение ее силы. Глаза ее, зеленые и блестящие,  как  темные  изумруды,
без боязни встретили его взгляд. Рот ее был полным, но  твердым,  нижняя
губа слегка распухла. Прямой нос  был  усыпан  веснушками,  нежные  щеки
разрумянились, она отвернулась, как бы отвергая его взгляд.
   Абул Хассан никогда не видел подобной женщины.
   - Как тебя зовут? - спросил ее по-испански.
   Сарита не ответила  ему.  Она  была  очарована  внешностью  и  статью
мужчины, его черными и  острыми,  как  у  орла,  глазами,  над  которыми
изгибались темные брови. Под  аккуратно  подстриженными  усами  прятался
тонкий рот.  Из-под  фески  струились  черные  кудри.  Он  держался  как
человек, которому никогда не приходилось отвечать на вопросы о том,  кто
он такой.  Мужчина,  чем-то  похожий  на  Тарйка,  и  все  же  в  чем-то
совершенно другой.
   Он повторил свой вопрос и она вышла из какого-то  необычного  транса.
Резко покачав головой, она перешла дорогу и  растворилась  в  серебряных
глубинах оливковой рощи.
   Калиф смотрел ей вслед.
   - Попытайтесь разузнать что  сможете,  -  сказал  он  на  арабском  и
продолжил путь.
   Сариту поразила эта странная, почти безмолвная встреча. Этот  человек
почему-то оставил Сариту небезразличной. И она была так погружена в свои
мысли, что даже забыла, что собиралась войти в  лагерь  с  тыла.  В  нем
царил полный покой, около повозок и  палаток  горели  костры,  на  траве
паслись лошади и дремали  волкодавы.  Это  ночью,  на  случай  появления
чужака,  они  будут  настороже,  будь  то  зверь  или  человек.  Женщины
занимались своими домашними делами, все  еще  сонные  после  полуденного
отдыха. Готовить  ужин  было  еще  рано  и  они  наслаждались  временной
передышкой в работе, возясь с  детьми  и  занимаясь  рукоделием  в  тени
оливковых деревьев. Между повозками и  деревьями  бегали  ребятишки,  на
которых никто не обращал особого внимания.
   Сарита неожиданно почувствовала, что  оказалась  в  центре  внимания.
Мужчины собрались возле повозки Тарйка. Сандро что-то рассказывал им.
   Оттуда раздавались взрывы смеха,  как  будто  он  поведал  им  весьма
занимательную  историю.  Наверно,  так  оно  и  было.  Он  был   хорошим
рассказчиком, и качество это весьма ценилось в их обществе.  Сандро  изо
всех сил старался удержать внимание  мужчин  до  тех  пор  пока  она  не
вольется в племя, но при  ее  приближении  Тарик  обернулся,  как  будто
спиной почувствовав ее появление.
   Он подошел к ней, кругом воцарилось полное  ожидание,  молчание.  Все
мужчины в племени Рафаэля были высокими  и  широкоплечими,  но  даже  по
сравнению с ними Тарик казался гигантом.
   Его и без того смуглая кожа была черной от средиземноморского солнца,
ярко-синие глаза блестели, а роскошная рыже-золотая борода являла  собой
контраст по сравнению с  тонким  ртом.  Он  был  опасным  человеком,  но
отлично справлялся со своей высокопоставленной должностью и  потому  был
достойным и уважаемым лидером своего племени.
   - Где ты была? - спросил он, стоя перед ней, широко расставив ноги.
   Отчаяние, разочарование, шок от встречи на дороге - все это сказалось
на Сарите и она ответила, смело встретив взгляд его синих глаз:
   - Я уже давно взрослая, Тарик, и уж, конечно же, могу гулять там, где
мне заблагорассудится.
   Год назад за такие слова она получила бы затрещину, только с  помощью
нее и можно было поставить молодежь на место, но за последние  несколько
месяцев все переменилось. Теперь Тарик редко обижался на нее, хотя она и
сознавала, что  он  обращал  на  нее  больше  внимания,  чем  на  других
представительниц ее племени.
   Последнее она относила на счет того, что ее мать недавно овдовела. По
традиции вожак  племени  уделял  больше  внимания  вдовам  и  их  детям.
Терпимость  же  его  она  объясняла  своим  взрослением,  что,   однако,
противоречило  ее  наблюдениям,  которые  показывали,  что  ничто  -  ни
зрелость, ни замужество, ни даже  материнство  не  защищают  женщину  от
мужского кулака, замахивающегося на нее в приступе гнева.
   Теперь же Тарик молча обдумывал ее ответ.  Он  должен  был  разозлить
его, но не разозлил, а только еще больше насторожил. Сарита, с  трепетом
ожидавшая его ответа, осознала, что за ними наблюдает весь лагерь. Не то
чтобы около них  находилось  много  людей  -  нет,  но  возникало  такое
чувство, что все ожидают,  что  произойдет  что-то  необыкновенное.  Как
будто все вокруг знали что-то, чего не знала она. Удивительно, но  Тарик
только коснулся ее губы невероятно мягким кончиком пальца.
   - Откуда это у тебя? - Сарита задрожала, но ответила так же дерзко:
   - Споткнулась о камень и прикусила во время падения.
   Тарик нахмурился, а потом резко сказал:
   - Иди к матери, она ищет тебя, хочет что-то сказать.
   Он повернулся на каблуках и отошел от нее.
   Лагерь как будто вздохнул с облегчением.
   Сарита постаралась стряхнуть с себя нехорошее предчувствие.
   Она посмотрела на Сандро - тот стоял к ней спиной, и она поняла,  что
он умышленно встал так, чтобы не выдать своих чувств взглядом. Она пошла
к повозке, внутренне готовясь к битве. Тарик дал  ей  понять,  что  мать
рассердилась на ее  исчезновение.  Обычно  тихая,  в  гневе  Лючия  была
страшна.
   Повозка была небольшой, но ее  обладатели  считали,  что  им  повезло
гораздо больше, чем тем людям, в распоряжении которых была  одна  только
палатка. В повозке можно было спать не на земле, а на дереве. Деревянные
стены сравнительно неплохо защищали от жары, а  крыша  из  мешковины  не
пропускала капли дождя. Там было место для жаровни  на  случай  холодных
зимних ночей, и полки с крючьями для того, чтобы можно  было  разместить
свой скудный гардероб. Отец Сариты, Эстабан, гордился тем, что семья его
размещается в таких удобных апартаментах не меньше, чем своим искусством
плотника. Он считал  себя  выше  тех,  кто  зарабатывал  себе  на  жизнь
случайным  ремеслом  или  публичными  выступлениями  -  акробатов  и  им
подобных. Где бы они не останавливались, он всегда мог  установить  свою
будку неподалеку от ближайшего рынка и получить деньги неважно от кого -
что от бедных, что от богатых.
   При  его  жизни  внутреннее  пространство  повозки   перегораживалось
занавеской, отделяя Сариту от родителей. Конечно, при  этом  достигалась
только внешняя уединенность, так что Сарита, как и  все  ее  сверстники,
рано познала истинные отношения между мужчиной и женщиной. С тех пор как
Эстабан умер, они с матерью спали рядом и обычно не ссорились.
   Однако, забираясь в повозку в этот день, Сарита заметно нервничала.
   - Мама? Тарик сказал, что ты искала меня.
   - Ах, наконец-то пришла!  Где  ты  была?  -  Лючия  определенно  была
взволнована, но Сарите она вовсе не показалась сердитой, возбужденной  -
да.
   - Я везде тебя искала. Почему ты не отдыхала?
   - Живот болел, - сымпровизировала на ходу Сарита, -  наверно,  что-то
съела. - Она не могла понять, почему мать так нервничает.
   Лючия разрумянилась, волосы выбились из-под платка. Сарита  просунула
голову в повозку.
   - Что это за ткань? - Она узнала ее. Это  было  свадебное  платье  ее
матери.
   Лючия внезапно обняла дочь.
   - О, я так ошарашена, Сарита, такие новости.
   Твой отец был бы так горд.
   -   Из-за   чего,   мама?   -   предчувствие   Сариты,   по-видимому,
оправдывалось.
   - И ты не догадываешься, - Лючия схватила ее за руки, -  дорогое  мое
дитя, это Тарик. Он зашел ко мне в конце сиесты. Конечно, ты должна была
чувствовать, как он относится к тебе, хотя, надо сказать, я  и  сама  не
понимала этого, просто думала, что он заботится о нас из-за того, что мы
остались без мужчины... Но нет.., ты должна выйти за него замуж, Сарита,
ты станешь женой вождя племени.
   - Нет! - прервала ее Сарита. - Как ты можешь говорить такое? Ты  ведь
знаешь о том, что у нас с Сандро. Как ты можешь такое говорить.
   Лючия ударила дочь по лицу.
   - Не смей больше даже упоминать имя Сандро!
   Ты что, сошла с ума? Тебя хочет сам Тарик. Свадьба через три дня.  Об
этом теперь все знают. Завтра начнутся приготовления к ней.
   - Нет! - снова прервала ее Сарита, она ощущала себя героиней  ночного
кошмара. - Ты не можешь согласиться на это, я - тоже.
   - Дура! - Лючия встряхнула дочь за плечи,  -  послушай,  что  я  тебе
скажу, Тарику не нужно мое согласие.  Он  вождь  и  он  хочет  тебя.  Ты
пойдешь к нему сегодня вечером, чтобы отметить помолвку.
   Сарита  заставила  себя  промолчать.  Конечно,  верно  то,  что  брак
невозможен без согласия обеих сторон, но трудно  себе  представить,  что
она может отказать Тарику. В этом случае она будет изгнана из племени  и
лишится той защиты, которую оно ей давало. Она будет бездомной, без роду
и племени в прямом смысле этих слов, одна - против целого мира,  который
быстро разделывается с теми,  кто  пришел  в  него  из  ниоткуда.  Стать
проституткой или умереть - вот из чего придется ей выбирать.
   Стоя перед таким выбором, какая  девушка  откажется  от  чести  стать
невестой вождя? Разделить с ним ложе, что  традиционно  служит  символом
определенных намерений обеих сторон? Сарита подумала о  тех,  так  часто
прерываемых моментах страсти, которые она делила  с  Сандро.  Их  любовь
была главным в ее жизни и в жизни Сандро. Как может она  притворяться  в
том, что этой любви не существует? Как может отрицать то  всепоглощающее
желание, из-за которого они посмели так много?
   Она медленно покачала головой. Нет, это невозможно. Тарик  -  опасный
человек, но не дьявол же он! В последние месяцы он был так мягок с  ней,
возможно, он выслушает ее. Но только теперь  до  нее  дошло,  почему  он
запретил им с Сандро пожениться. Он сам хотел  ее,  даже  шесть  месяцев
назад, когда Сандро пришел к нему, предвкушая успех в  деле,  в  котором
затем ему было отказано без всяких объяснений.
   И  она  должна  это  снести?  Кротко  разделить  ложе  с  Тариком   и
присутствовать при том, как Сандро  женится  на  ком-то  еще?  Нет,  это
невозможно! Она стремительно выскочила из повозки, игнорируя материнский
приказ вернуться назад, и побежала туда,  где  Тарик  и  другие  мужчины
пробовали плоды экспедиции Сандро.
   Сарита ворвалась в их круг.
   - Тарик, прошу тебя, мне необходимо поговорить с тобой. Ты не  можешь
этого сделать.
   - Не могу? - спросил он. - О чем ты, Сарита?
   - Ты не можешь жениться на мне. Прошу тебя,  пойми,  Тарик,  я  люблю
Сандро и не могу выйти за тебя замуж.
   Голубые глаза Тарика потемнели, как океан в непогоду.
   - Прекрати сейчас же эти глупости, - сказал он, - и сделаем вид,  что
я ничего не слышал. - Он указал  на  людей,  окружающих  их,  и  Сарита,
несмотря на свое горе, поняла, что он проявил  великодушие,  не  обратив
внимания на то, что она унизила его перед другими мужчинами, да и  перед
всем лагерем. Сандро был бледен, как привидение.
   До этого момента он ничего не знал о помолвке и теперь  стоял  молча,
не в силах вымолвить ни  слова,  Сарита  же  продолжала  идти  по  пути,
уничтожающему их обоих.
   - Это не глупости, - сказала она, - дай мне объяснить, Тарик.
   - Тут нечего объяснять, - прервал он ее со злостью, - ты сказала все,
- он обернулся к Сандро. - Ты был с этой женщиной, -  в  его  голосе  не
слышалось вопроса и видно было, что он едва сдерживается.
   Сандро обрел голос.
   - Я люблю ее, - сказал он, - мы  уедем  отсюда,  примем  изгнание  из
племени.
   - Нет, не уедете, - Тарик отступил назад, лицо его тепе