енное уместное слово.
   - Рита Касл вам не нравилась? Он передернул плечами:
   - Мы эту девицу уже обсуждали. Вот ее-то я как раз бы и назвал циником.
   - Вы к ней приставали?
   Его лицо снова скривилось в ухмылке.
   - Скажем, так: однажды я клюнул было на ее приставания.
   - И что же произошло?
   - Она резко затормозила.
   - Что вы имеете в виду?
   - Ей нравилось за спиной у Эрни разжигать себя, дразнить партнера,  желая
якобы поразвлечься, но никогда не пользовалась этим.
   - Вы сильно обожглись?
   - Нет, только кончики пальцев немного опалил. Я  себя  берегу  и  поэтому
избегаю подобных ситуаций.
   - Вы когда-нибудь Рембека предупреждали относительно нее?
   Он покачал головой:
   - Если человек покупает себе новенькую  игрушку  и  ему  нравится  с  ней
возиться, лучше не говорить, что ему подсунули барахло.
   - А вы знаете еще кого-нибудь, кому она надоедала своими приставаниями?
   - Знать-то не знаю, но догадаться могу, что таких было немало.
   - Никто с вами о ней не беседовал?
   - Нет.
   - Никаких слухов, что у нее с кем-то был роман?
   - До меня они, по крайней мере, не доходили.
   - Ладно. - Я отложил блокнот и ручку в  сторону  и  допил  кофе.  -  Пора
приступать к первому собеседованию.
   - Ко второму, вы хотите сказать. - Он поглядел на  часы.  -  Верно.  Пора
отправляться к Фрэнку Доннеру.
   Он подписал чек, и мы встали из-за ресторанного столика.

Глава 12

   Фрэнк  Доннер  жил  в  старом  муниципальном  многоквартирном   доме   на
Вашингтонских Высотах. Из его окна открывался вид на изящную дугу фонарей на
мосту  Джорджа  Вашингтона,  на  темную  реку  и  разбросанные  внизу   огни
Нью-Джерси.  Само  здание  несколько  утратило  былую  элегантность,  однако
квартира Доннера, ничуть не изменившись, была  похожа  на  музей  быта  1935
года. Темные тона, тяжелые  портьеры,  полукруглые  углы-выступы,  наподобие
эркеров. В самых неожиданных местах мерцали  янтарные  зеркала,  лампы  были
повсюду, освещавшие все вокруг рассеянным тусклым светом,  а  из  комнаты  в
комнату, устланными коврами, от расцветки к  расцветке  перетекал  бордовый,
словно на винной фабрике произошло наводнение и залило полы апартаментов.
   Сам Фрэнк Доннер, мужчина сорока пяти лет, начинавший полнеть,  в  темном
костюме  и  с  дорогой  сигарой  во  рту  выглядел  почти  как  банкир   или
процветающий бизнесмен, и только притаившаяся в уголках  глаз  жестокость  и
резкие складки у губ выдавали в нем бывшего головореза, сумевшего выбиться в
люди.
   Жена его, проводившая нас  в  гостиную,  оказалась  поразительно  толстой
женщиной, до безобразия заплывшей жиром, в ярком платье в цветочек,  которое
лишь подчеркивало ее необъятные размеры. Правда, в улыбке, которой  она  нас
приветствовала, промелькнул отдаленный отблеск миловидной девушки, какой она
некогда была, но уже и тогда склонной к полноте.
   Керриган и Доннер обменялись рукопожатиями, держась несколько  церемонно,
что  Доннер  воспринимал  совершенно  естественно,  а  Керриган  терпел  как
необходимость. Затем Керриган представил меня, и Доннер  с  серьезным  видом
пожал мне руку, которую я  протянул  ему  после  легкого  колебания.  Доннер
познакомил меня с супругой, назвав ее по имени, Этель. И мы все,  включая  и
Этель, присели. Я обратился к Доннеру:
   - Я предпочел бы поговорить с вами наедине.
   - Этель знает  всю  мою  жизнь,  -  заверил  меня  Доннер.  -  Я  ей  все
рассказываю, и мы вдвоем обсуждаем все наши дела.
   - И все же я бы настаивал, чтобы мы были одни.
   Жена Доннера с готовностью улыбнулась мне со словами:
   - Я вам ничуть не помешаю, мистер Тобин, ни разу не перебью, обещаю вам.
   Я перевел взгляд на Керригана, который сказал Доннеру:
   - Фрэнк, по-моему, Эрни хочет, чтобы мы сотрудничали с мистером Тобином.
   На тяжелом лице Доннера появилось упрямое ослиное выражение.
   - За двадцать восемь лет супружества у меня  никогда  не  было  от  Этель
никаких секретов. И не вижу причин сейчас что-либо менять.
   Я встал.
   - Я поговорю с вами в другое время, - заявил я, направляясь к двери.
   Керриган нагнал меня в прихожей.
   - Постойте! - попросил он. - Подождите секундочку. Позвольте  мне  с  ним
переговорить, - Я хочу, чтобы он  дал  мне  ответы,  которые  она  не  будет
слышать, - уточнил я.
   - Я знаю, чего вы хотите, - поддержал он меня, - и  вы  абсолютно  правы.
Только в случае с Фрэнком, поверьте мне, ответы будут точно такими же.
   - И даже когда я попрошу его описать ту девушку и сообщить, какого  он  о
ней мнения в постели?
   - Возможно, - согласился он. - Погодите минуту. Я его уговорю.
   Я ждал, стоя под люстрой и глядя на свое отражение  в  янтарном  зеркале.
Что мне было до этих  людей?  Почему  я  должен  блуждать  в  лабиринтах  их
измышлений?  Мне  бы  из  собственного   жизненного   лабиринта   как-нибудь
выбраться. И стену надо строить. Дверь апартаментов была рядом, но я  медлил
уходить.
   Через пару минут вернулся Керриган и, кивнув, произнес:
   - Все в порядке.
   Я вернулся обратно в гостиную, где сидел Доннер, уже без жены,  однако  с
прежним ослиным упрямством на лице. Он собирался  заставить  меня  попотеть,
чтобы мне не так легко было  выполнить  работу,  которую  мне  и  самому  не
хотелось делать, и я испытывал к нему острую неприязнь.  Встав  прямо  перед
ним, я спросил:
   - Если вы со своей женой так неразлучны, почему  же  вы  спите  в  разных
спальнях?
   Он,  вспыхнув,  мгновенно  вскочил  с  кресла  с  покрасневшим  лицом   и
сверкающими глазами, но на полпути взял себя в  руки,  опустился  на  диван,
разжал кулаки, поглядел на Керригана и, все еще красный от злости, спросил:
   - Я что, должен с этим мириться?
   - Доннер, нам нужен парень, который похитил девчонку Эрни Рембека и  убил
ее, - спокойно объяснил я. - У вас слабое алиби. Вы тут распинались про  то,
как вы преданы своей жене,  а  в  рапорте  указано,  что  у  вас  раздельные
спальни. Мне кажется, что вы, возможно, пытаетесь нарисовать  образ  верного
мужа, чтобы людям не пришло в голову, будто у вас был  роман  на  стороне  с
Ритой Касл.
   - Я никогда не смотрел на других женщин! - с  жаром  возразил  он.  -  За
двадцать восемь лет, что мы живем вместе, я ни разу ни на кого не взглянул.
   - Если не считать Риты Касл.
   - Да вы... - Он вдруг резко замолчал, гнев исчез с его лица, и он, бросив
взгляд на Керригана, сказал:
   - Ты мог бы и не предупреждать меня, что он бывший коп. Это ясно как день
- они все такие.
   - Может, поговорите со мной, Доннер? - вмешался я.
   - Разумеется. - Он с  показным  безразличием  расслабленно  откинулся  на
спинку дивана, держа себя теперь так, словно его привели в участок на допрос
и он сидит с самодовольной ухмылкой, уверенный, что скоро явится  адвокат  и
вытащит его отсюда. - Валяйте, - небрежно бросил он, - расспрашивайте.
   - Непременно. - Я вернулся к своему креслу и сел. Достав блокнот и ручку,
я начал:
   - Когда вы впервые встретились с Ритой Касл?
   - Вы будете записывать? - поинтересовался он.
   Керриган пояснил с иронией в голосе:
   - Он всегда так делает, Фрэнк. Очень по-деловому. Видел бы ты офис,  куда
мы  его  посадили.  Всюду  папки,  все  рапорты  напечатаны,  прямо  как   в
бизнес-центре.
   - Вас что-нибудь не устраивает? - напрямую спросил я Доннера.
   - Да нет, - пожал он  плечами,  -  просто  я  удивлен.  Держа  ручку  над
блокнотом, я повторил:
   - Когда, вы впервые встретились с Ритой Касл? На этот раз он ответил мне:
   - Точно не помню. Вскоре после того, как Эрни начал с ней встречаться.
   - Вы можете припомнить, как вы с ней познакомились?
   - Конечно. Я встретил ее на вечеринке.
   - Где была та вечеринка?
   - Здесь. - Он взглянул на Керригана. - Ты тоже был. Я продолжал:
   - Рембек привел к вам тогда Риту Касл, а не свою жену? Как это восприняла
миссис Доннер?
   - У Рембеков не все идет гладко. Не знаю, известно ли вам это? Видите ли,
Элеонора моя сестра.
   - Миссис Рембек? Он кивнул:
   - Точно. Элеонора - чудесная женщина, вам это всякий  скажет,  но  у  нее
проблемы с нервами. С самого детства. Очень  хрупкая  нервная  система.  Она
даже в гости уже никуда не ходит. Нам с женой обоим  известно,  как  обстоят
дела, мы знаем, что Эрни предан Элеоноре, и понимаем, в каком он  положении.
Поэтому, если он заводит себе  подругу  и  водит  ее  на  вечеринки,  ничего
предосудительного, туда ведь  все  приходят  парами  -  кто-то  с  супругой,
кто-то, как вот Роджер, с приятельницей, а мужчина без спутницы туда  просто
не впишется, понимаете? В некоторые дома Эрни просто не стали бы приглашать,
если бы он приходил один.
   - Что вы тогда думали о Рите Касл?
   - Что она хорошенькая женщина.
   - И все?
   - Моя жена, возможно, нарисовала бы вам более подробную  картину.  Она  с
ней больше моего общалась. Сами знаете, как  это  бывает  на  вечеринках,  -
кончается тем, что мужчины собираются на  кухне  и  обсуждают  автомобили  и
футбол, а женщины остаются в гостиной и болтают Бог весть о чем.
   - Спасибо, - поблагодарил я. - Можно мне побеседовать с вашей женой?
   Хихикнув, он брякнул:
   - Наедине?
   - Да, - подтвердил я. - Отвернувшись  от  его  удивленной  физиономии,  я
сказал Керригану:
   - И без вас тоже.
   Доннер, казалось, был готов снова  взорваться,  однако  я  дал  Керригану
возможность обсудить это с ним, и в конце концов они оба вышли из гостиной и
прислали ко мне миссис Доннер. Она  появилась  с  нерешительной  улыбкой  на
лице, сцепив пальцы обеих рук замком, и спросила:
   - Вы хотели со мной поговорить?
   - Да, хотел. Прежде всего разрешите мне  извиниться  за  грубость,  но  у
меня, к сожалению, не было выбора.
   Она любезно приняла мои извинения, поблагодарила, и я продолжал:
   - Я вынужден быть не очень вежливым, поэтому заранее прошу простить меня.
   Она обхватила себя руками и молча ждала.
   - Я почти готов, - сообщил я,  -  вычеркнуть  вашего  супруга  из  списка
подозреваемых. Вы ведь знаете, по какому я делу?
   - По поводу смерти мисс Касл, - ответила она сразу.
   - Да. У меня к вашему супругу остался всего лишь один вопрос, на  который
он не желает отвечать. Надеюсь, вы мне поможете.
   - Если смогу.
   - В характере вашего супруга, - начал я, - все указывает на  то,  что  он
предпочитает всегда проводить время только с вами. Если это правда, он  явно
не тот человек, которого я ищу. Однако если  это  ложь,  значит,  он  просто
ловко притворяется, и тогда, похоже, это именно тот человек, что мне нужен.
   - Это правда, мистер Тобин, - заверила она меня. - Мы с мужем и  в  самом
деле очень близки.
   - Но тогда, миссис Доннер, возникает одно противоречие, которое  ваш  муж
не желает объяснить.
   - Противоречие?
   - Согласно моим данным, у вас с супругом раздельные спальни.
   Она залилась ярким румянцем.
   - Ах! - воскликнула она, закрыв заалевшее лицо руками. - Ах, все понятно!
   - Если бы вы могли мне объяснить...
   - Да, да, воображаю, как он разозлился, когда вы его спросили.
   - Он просто вышел из себя.
   - Да. - Она немного поколебалась, все еще краснея от  волнения,  и  вдруг
выпалила:
   - Это потому.., потому что.., я храплю!
   - Ах, вот оно что! - вырвалось у меня.
   - Боже, как это ужасно! - быстро залопотала она, чтобы скрыть смущение. -
Иногда я даже сама от  этого  просыпаюсь.  Нам  ведь  мою  спальню  пришлось
покрыть звукоизоляционным материалом. Я ходила по  врачам,  но  все  в  один
голос говорят, что тут уж ничего не поделаешь, ну ровным счетом ничего!
   - Простите, миссис Доннер, -  покаялся  я.  -  Извините,  что  задал  вам
неприличный вопрос.
   - Ой, ну что вы, что вы! Я  понимаю,  почему  у  вас  возникли  сомнения.
Почему вам нужно было это непременно знать.
   - Спасибо, - поблагодарил я. - Вы очень любезны. Мы вышли в прихожую, где
нас ожидали Доннер и Керриган.  Доннер  начал  незамедлительно  разглядывать
жену, словно выискивая  признаки  нанесенного  ей  оскорбления,  однако  она
ободряюще улыбнулась ему и разыграла трогательную сцену прощания, подав  мне
руку, поблагодарив за визит и извинившись, что не предложила мне чего-нибудь
перекусить или выпить. Доннер после всего несколько расслабился и  вроде  бы
даже захотел закончить нашу беседу на дружеской  ноте,  но  я  отмалчивался.
Жена его, вопреки всем ожиданиям, меня покорила, но сам Доннер оставался для
меня не более чем бывшим головорезом, с которым я  обязан  общаться  в  ходе
неприятной работы. Я неохотно пожал его протянутую руку и поспешил уйти.
   Снаружи, пока мы ждали лифта, Керриган с усмешкой спросил:
   - Ну как, выяснили?
   - Да.
   - Надеюсь, ничего ужасного?
   - Абсолютно ничего. - Я  чувствовал  себя  обязанным  миссис  Доннер,  по
крайней мере, молчанием.
   Подошел лифт. Спускаясь, я поинтересовался:
   - Доннер просто приходится Рембеку шурином  или  он  еще  и  его  деловой
партнер?
   - И деловой партнер тоже.
   - В каком бизнесе?
   - Он курирует игровые автоматы. Азартные игры.
   - А в Нью-Йорке этот бизнес до сих пор процветает? Никогда не сталкивался
с подобными вещами.
   - На каждом посту Американского легиона есть игровой автомат, - начал  он
рассказывать, - а в Бруклине их больше, чем людей. И в Манхэттене  есть  два
больших зала. - Он с улыбкой покачал головой. - Полицейские с такими  вещами
и не сталкиваются, - и добавил:
   - Не в вашем ранге.
   Я спросил:
   - Фрэнк Доннер - тот самый, что когда-то был вышибалой у братьев Лако?
   - Это было давно.
   - Он не сильно изменился.
   Керриган вздернул брови в знак несогласия.
   - Вы его вычеркиваете из списка?
   Почему я мысленно выискивал несоответствие  между  Ритой  Касл  и  Линдой
Кемпбелл? Почему мне хотелось считать Фрэнка Доннера  "настоящим  мужчиной",
способным сбежать с Ритой Касл?
   - Нет, - ответил я. - Но пока что оставим его в покое.

Глава 13

   В такси Керриган сообщил мне сведения о Луисе Хогане, подозреваемом номер
два в списке. Хоган  -  заметный  деятель  в  Союзе  работников  холодильной
промышленности, в свое время был непосредственно связан с тем, что  Керриган
упорно называл "корпорацией", имея в виду  мафию.  СРХП  никак  напрямую  не
ассоциировался с корпорацией, однако  некоторый  легальный  побочный  бизнес
членов корпорации - вроде Эрни  Рембека  -  был  связан  с  СРХП  и  другими
союзами, а положение Луиса Хогана позволяло ему время от  времени  оказывать
услуги  своим  бывшим  коллегам,  которые  всегда  соответствующим   образом
вознаграждались.
   Судя по тому, где он поселился, вознаграждения бывали щедрыми. В  верхнем
Бронксе есть элитный жилой массив потрясающей красоты, с  большими  частными
особняками на извилистых тенистых улицах, редко расположенных на  просторных
лужайках в районе,  изобилующем  невысокими  холмами  и  елями,  скрывающими
особняки с бассейнами от посторонних любопытных глаз. Там и  жил  в  частном
каменном особняке Луис Хоган.
   Таксист высадил нас у асфальтовой дорожки, ведущей вверх  по  холму  мимо
альпийской горки  к  едва  видимому  с  дороги  особняку.  Мы  с  Керриганом
поднялись по пологому  склону,  а  затем  спустились  по  мощенной  плитками
тропинке  через  лужайку  к  окаймленному  кустарником  парадному  подъезду.
Керриган позвонил, и через минуту к нам вышла темнокожая  девушка  в  черном
платье, белом передничке и белом чепчике. Керриган назвал ей наши  имена,  и
она проводила нас в гостиную, где  мы  остались  ждать,  а  сама  она  пошла
доложить о нас Хогану.
   Гостиная была продолговатой, с камином у дальней стены и овальным  окном,
выходящим на лужайку.  Основную  меблировку  гостиной  составляли  несколько
диванов, один стоял  под  окном,  второй  был  развернут  к  камину,  третий
расположился  рядом  с  дверью  у  подставки  с   телевизором.   Подойдя   к
единственной  висевшей  на  стене  картине  напротив   окна   и   принявшись
разглядывать ее, я понял, что это оригинал, а не копия, нечто абстрактное  в
синих тонах. Имени художника в правом нижнем углу я не разобрал.
   Где-то  в  глубине  дома,  едва  различимо,  играл  струнный  квартет.  В
гостиную, шлепая лапами,  вошел  крупный  холеный  боксер  и  спокойно,  без
видимого интереса окинул нас взглядом. Когда в гостиной появился Луис Хоган,
собака удалилась.
   Луису Хогану было лет сорок или чуть больше, но он был в  хорошей  форме;
наверно,  в  подвальном  помещении  у  него  был  тренажерный  зал.  Сильное
квадратное худощавое лицо  обрамлял  ежик  коротко  подстриженных  черных  с
проседью волос, цвета соли с перцем. От него исходил аромат  мужественности,
как на рекламе лосьона после бритья, и  он  наверняка  гонял  на  спортивном
автомобиле. Хозяин уверенным жестом пожал мне руку,  предложил  напитки,  от
которых мы оба отказались, и пригласил нас располагаться и чувствовать  себя
как дома. Когда мы все устроились на диванах, я начал:
   - Насколько я понимаю, ваше общение с Эрни Рембеком  носит  теперь  более
или менее светский характер, то есть рэкетом вы больше не занимаетесь.
   - Да, - отрывисто произнес он. - Правда, нельзя сказать, что я  и  раньше
занимался рэкетом. Загляните в  мое  досье,  дружок,  и  вы  там  ничего  не
найдете.
   - Ладно, - продолжал я. - Полагаю,  вы  познакомились  с  Ритой  Касл  на
каком-нибудь светском приеме?
   - Верно. На вечеринке у Фрэнка Доннера. - Он перевел взгляд на Керригана.
- Ты там тоже был.
   - На той же самой вечеринке? - спросил я у Керригана.
   - Да, - кивнул он. - Рембек тогда впервые вывел Риту в свет. - Хогану  он
объяснил:
   - Мы только что от Фрэнка. Хогана это, казалось, позабавило.
   - Он что, под подозрением?
   - А вы думаете нет оснований? - спросил я.
   - Боже, конечно нет.
   - Вы считаете, ваша кандидатура больше подходит?
   - Гораздо, - ответил он с той же  краткостью.  Ответ  удивил  меня,  и  я
поймал на себе насмешливый взгляд Керригана. И я переспросил Хогана:
   - Почему вы так считаете?
   - Потому что  я  способен  на  отношения  того  рода,  которые,  по  всей
вероятности, были у убийцы с Ритой Касл. Я всегда  в  отличной  форме.  Меня
продолжают интересовать женщины, так же как и я их.
   - Иными словами, вы - "настоящий мужчина"?
   - Фраза как из комикса, но мысль правильная. Керриган повернулся ко мне:
   - Содержание записки неизвестно широкой общественности.
   - Прекрасно, - одобрил я.
   Хоган переводил взгляд с одного из нас на другого.
   - Что такое?
   - Ничего особенного, - ответил я. - У вас было что-нибудь с Ритой Касл?
   - Да, - подтвердил он.
   - Правда? И что у вас было?
   - Все произошло здесь, в этом  доме.  Я  ее  тогда  видел  в  третий  или
четвертый раз. У нас была вечеринка, и Эрни привез ее с собой. Стояло лето в
разгаре. Когда мы вышли к бассейну, она начала со мной заигрывать - от  этих
ее штучек за милю несло фальшью. Я не обращал внимания, но она не унималась.
У нас в гараже морозильник, и, когда я пошел туда за льдом, она увязалась за
мной, так что я повалил ее на пол и..,  немножко  потискал.  Можно  сказать,
устроил ей осмотр. А потом растолковал ей, кем я прихожусь Эрни  и  кем  она
приходится Эрни, и предупредил, чтобы она больше в моем доме в эти  игры  не
играла - ни со мной, ни с кем другим. И отпустил ее.
   - И как она себя повела? Он пожал плечами:
   - Вернулась сюда, в гостиную, и села. Вот на этот диван. И  сидела,  пока
Эрни ее не увез.
   - И после того вечера ничего не было? Он покачал головой:
   - Ничего. По-моему, она никогда ни о чем Эрни не рассказывала. Ко мне она
больше не приставала и ни к кому другому  в  моем  доме  -  тоже.  Однако  я
слышал, что иногда она позднее повторяла подобные номера.
   - Как она к вам после всего относилась?
   - Старалась держаться от  меня  подальше,  -  честно  ответил  он,  снова
передернув плечами. - Нам все равно говорить было особенно не о чем.
   - Вашей жене вы рассказали о том, ч