ерь  сумасшедший  в
безопасности - на всю ночь. И завтра можно  будет  спокойно  воспользоваться
содержимым чемодана. Рубашка, носки, туфли,  брюки  и  серо-голубой  костюм.
Теперь сумасшедший мог нормально одеться, побриться, и после этого, пожалуй,
у него будет весьма презентабельный вид.
   Но куда же идти?
   Он сидел на полу, скрестив ноги, напротив чемодана и хмурился все  больше
по мере того, как пытался найти ответ. Все его планы  до  сих  пор  касались
только побега из сумасшедшего дома, а теперь  совсем  непонятно,  чем  можно
заниматься на свободе.
   Что можно сделать? Куда податься?
   Сумасшедший не мог вернуться домой, не мог  даже  показаться  поблизости.
Где же найти безопасное место? Он достаточно помнил  о  той  жизни,  о  мире
счетов и документов. Если он собирался где-нибудь получить  работу,  то  ему
нужны были карточка социального страхования, рекомендации с  прежнего  места
работы... Могли бы поинтересоваться даже его службой в армии...
   Сумасшедший сидел на полу скрестив ноги и  смотрел  на  чемодан,  пытаясь
придумать, что же делать дальше. Он мог надеяться только на себя, никто  ему
не поможет. Один против всего мира, ополчившегося на него, все хотят вернуть
его к доктору Чаксу.
   Вот если бы удалось покинуть страну, сбежать в Мексику или Канаду...
   Сколько же у него денег?
   Вытащив бумажник, взятый  у  водителя,  сумасшедший  обнаружил,  что  его
содержимое составляет сорок три доллара. Так мало, всего  сорок  три,  нужно
больше...
   А может, в доме есть какие-то деньги? Или порыться  в  карманах  старика,
найти ключи и извлечь деньги из кассы гаража?
   Сумасшедший засунул сорок три доллара в бумажник и застыл, пристально его
разглядывая.
   А ведь в бумажнике не только деньги! В  пластиковых  карманах  скрывались
карточки, документы. Он извлек их все и пристально изучил каждую  букву.  Он
повертел документы и карточки в руках, потом ухмыльнулся.
   Теперь у  него  есть  водительское  удостоверение.  И  членская  карточка
Гильдии актеров.
   И копия документа о демобилизации из армии.
   И карточка социального страхования.
   Сумасшедший еще долго изучал бумаги, потом бережно разложил их в  ряд  на
полу, пристроив и бумажник поблизости. Потом открыл чемодан.  Там  оказалось
только две вещи, представляющие интерес, - два больших бумажных конверта.  В
одном четыре письма - переписка между водителем и продюсером летнего театра.
В другом - пачка фотографий мертвого водителя в актерских позах:  скрещенные
руки, голова драматически откинута назад, световые эффекты на заднем  плане.
С обратной стороны каждого снимка были приклеены  краткие  сведения  из  его
актерской биографии.
   Безумец улыбался и хохотал, кивал и нежно поглаживал  фотографии.  Теперь
он понял, что должен делать дальше. Надо занять место убитого  водителя.  Он
направится в летний театр, что даст ему надежное убежище до конца августа, а
потом.., там будет видно.
   Но возможно ли все это осуществить?
   Сумасшедший  запрокинул  голову  и  приложил  палец  к  подбородку.  Сидя
скрестив ноги посреди пожитков убитого, с блуждающей  улыбкой  на  лице,  он
сейчас напоминал  ребенка,  нашедшего  под  рождественской  елкой  ожидаемый
подарок от доброго волшебника и предвкушающего наслаждение любимой игрушкой.
   Осуществимо ли все это?
   Сумасшедший вспомнил все, что услышал от водителя. Это  должен  был  быть
его первый сезон в  новом  летнем  театре.  Он  не  знал  никого  из  других
приглашенных актеров, да и с продюсером только обменивался письмами.
   Но там должна быть фотография. Одна из тех глянцевых фотографий с  резюме
на обратной стороне. Тот парень наверняка послал ее, когда предлагал  театру
свои услуги.
   Безумец посасывал нижнюю губу и щурился на темный проем столовой.  Сможет
ли он быть настолько умным? Удастся ли ему преодолеть проблему фотографии?
   Что, если сказать, будто это не та фотография?
   -  Знаете,  я,  должно  быть,  послал  вам  не  тот  снимок,  -  произнес
сумасшедший, чуть улыбаясь. - Это портрет моего соседа по комнате. Мы с  ним
оба посылали свои фотографии в одно и то же время, и я, вероятно, по  ошибке
отправил вам его фото.
   Могло ведь так случиться? Да, конечно, но поверят ли ему?
   Что, если он пошлет побольше фотографий? Завтра утром он мог бы,  попасть
в ближайший город и пойти к фотографу. Фотограф сделает ему кучу  снимков  в
том же  стиле,  что  и  фотографии  мертвого  водителя.  Затем  можно  будет
переклеить резюме на новые снимки и предложить один из них продюсеру  взамен
ошибочно посланного.
   Если у него будут достоверно выглядящие фотографии и законные  документы,
разве им не придется поверить ему? Им и  в  голову  не  придет  подозревать,
будто он не тот, за кого себя выдает.
   Если только они еще не знают, что водитель мертв.
   А откуда им это знать? Летний театр располагается более чем в четырехстах
милях отсюда, в другом штате. Дом погибшего находится  в  трехстах  милях  в
противоположном направлении, и уже в третьем штате.
   Кроме  того,  потребуется  некоторое  время,  чтобы  установить  личность
водителя. Автомобиль сгорел, а сумасшедший забрал все документы погибшего.
   Но если он выдаст себя за покойного, тогда ему придется играть в  театре,
все лето участвовать в постановках.  Сумеет  ли  он  справиться  с  подобной
задачей? У него не было никакого опыта в актерской профессии.
   Но  у  него  хорошая  память,  просто  превосходная  память.  Его   мысли
отличались  необыкновенной  ясностью  -  за   счет   того   что   его   мозг
функционировал   не   полностью,   действующие   центры    обладали    более
сконцентрированной  силой.  Безумец  мог   похвастаться   великолепной,   но
недолговечной памятью. Он  многое,  забывал  через  месяц  или  два,  причем
забывал безвозвратно,  в  отличие  от  нормального  человека,  но  последние
события сумасшедший помнил намного лучше и с большим количеством  мельчайших
подробностей, чем обычный мужчина.
   Так что ему нечего беспокоиться об исполнении  ведущих  ролей  в  пьесах.
Смог же он запомнить многое из того, что водитель рассказал ему о себе.
   Но сумеет ли он играть достаточно хорошо, чтобы одурачить их? Удастся  ли
ему убедить всех в том, что он актер?
   А разве нельзя играть, просто будучи умным? Он ведь специально тренировал
себя, чтобы быть умным. Несомненно, он оказался умнее водителя,  потому  что
сразу же понял его намерения, а тот ни о чем не  догадался,  пока  не  стало
слишком поздно.
   Безумец кивнул сам себе. Ему следовало по  крайней  мере  попробовать.  В
худшем случае они решат, что он плохой актер, и уволят его. Но ему не грозит
никакая опасность, если только он не забудет, что нужно быть  умным,  лгать,
заставлять их верить ему. Тогда он одурачит их.
   Водитель говорил, что должен появиться в театре в среду. Сегодня ночь  на
понедельник. Значит,  у  него  есть  весь  завтрашний  день,  чтобы  сделать
фотографии, обдумать свой план и прикинуть, могут ли возникнуть какие-нибудь
проблемы.
   Но сейчас следовало  отказаться  от  первоначальной  идеи.  Он  не  может
оставаться здесь до утра. Ему следует убраться отсюда как можно быстрее и  к
утру приехать в город, чтобы найти там фотографа.
   Сумасшедший встал, закрыл чемодан и отнес его наверх. Он вошел в  ванную,
разделся, принял горячий  душ,  а  затем  снова  оделся,  но  уже  в  костюм
водителя. Рубашка и пиджак сидели  на  нем  прекрасно,  но  брюки  оказались
слишком тесными в талии.
   Безумец оставил  пуговицу  незастегнутой,  прикрыв  V-образное  отверстие
поясом. Туфли были великоваты, но это не проблема. Ему пришлось бы  поломать
голову, если бы они не налезли на него.
   Умывшись, побрившись и одевшись, сумасшедший закрыл чемодан, поставил его
в холле и направился в спальню, где лежали тела. Он нашел кольцо с ключами в
правом кармане штанов старика и после этого отнес чемодан вниз по  лестнице.
Безумец поднял бумажник, убрал в него карточки и  засунул  в  правый  карман
брюк. Затем он  взглянул  на  ключи  старика  и  радостно  улыбнулся,  узнав
серебряный ключик с буквами "Д. М." ("Дженерал  моторе").  Ключ  от  машины.
Продолжая улыбаться, сумасшедший покинул дом.
   Он обнаружил машину, "шевроле", выпущенный пять лет назад, припаркованную
возле гаража. Безумец бросил чемодан на заднее сиденье и сел за руль.
   "Шевроле" имел автоматическую коробку передач, и сумасшедший  порадовался
этому. Прошло уже очень много времени с тех пор,  как  он  водил  машину,  и
почти  все  эти  навыки  стерлись  из  памяти  вместе  с   прочими   давними
воспоминаниями. Но с автоматической коробкой передач все будет в порядке.
   Тем не менее поначалу безумец вел машину очень резко, и слава  Богу,  что
на дороге не было  других  машин.  Ему  потребовалось  минут  десять,  чтобы
научиться пользоваться акселератором и  тормозить,  но  в  конце  концов  он
справился с машиной.
   Когда "шевроле" уже послушно катил по шоссе,  сумасшедший  вспомнил,  что
собирался взять деньги из кассы гаража. Он очень рассердился на себя за  эту
забывчивость и ударил кулаком по рулю. Но ему не хотелось возвращаться. Пока
что хватит и сорока трех долларов.  А  когда  они  закончатся,  можно  будет
раздобыть еще.
   Узкая дорога довольно  долго  петляла  среди  холмов  и  наконец  привела
безумца в небольшой городок, где  он  обнаружил  развилку,  позволившую  ему
выбраться на шоссе, то самое, по которому он ехал вчера. Место, где он  убил
актера, осталось в пятнадцати милях позади.
   Сумасшедший ехал всю ночь, он чувствовал себя слишком возбужденным, чтобы
испытывать усталость, и в половине девятого утра прибыл в  небольшой  город.
Он нашел там уже открытое фотоателье. Безумец  вошел  и  спросил  владельца,
показывая ему одну из фотографий покойного:
   - Вы можете сделать для меня несколько снимков в таком же стиле?
   Фотограф взглянул на фотографию и ответил:
   - Конечно. Вы актер?
   - Да. Как быстро вы могли бы управиться с этим?
   - Я думаю, что они будут готовы к четвергу.
   - О нет. Сегодня утром.
   - Сегодня утром? Послушайте, у меня слишком много срочных  заказов  вроде
вашего. Приятель, я работаю здесь один, и я...
   - Но они нужны мне сегодня утром.
   Тогда фотограф хитро взглянул на посетителя. Сумасшедший  заметил  это  и
почувствовал прилив гнева, однако он заставил себя сохранять спокойствие.  А
хозяин фотоателье тем временем произнес:
   - Приятель, если работа действительно срочная, она обойдется вам дороже.
   - Сколько?
   - Сколько копий вам нужно?
   - Десять.
   - Пятьдесят долларов.
   -  Хорошо,  -  согласился  безумец,  понимая,  что  ему  придется   убить
фотографа.  За  его  хитрость,  недружелюбие,  нежелание   помочь   ближнему
бескорыстно, лишь по той простой причине, что все  мы  люди,  живущие  рядом
друг с другом. Даже если бы у  него  хватило  денег,  чтобы  расплатиться  с
фотографом, ему все равно нужно было бы убить его.
   Сумасшедший принял позу мертвого актера  с  другого  снимка,  а  фотограф
установил точно  такое  же  театральное  освещение.  Затем  владелец  ателье
предложил ему вернуться  через  три  часа,  и  он  ушел,  сытно  позавтракал
оладьями и кофе и вздремнул в машине, припаркованной на жилой стороне улицы.
В одиннадцать часов его разбудил  маленький  мальчик,  принявшийся  колотить
палкой по крылу "шевроле". Сумасшедший выскочил из машины и отнял у мальчика
палку. Он сжимал плечо ребенка левой рукой, а в правой держал палку, и в нем
снова вырастал гнев, но тут безумец  увидел  двух  женщин  с  тележками  для
покупок, не спеша идущих в его сторону, и подумал, что  ему  нельзя  уехать,
пока он не забрал свои фотографии, поэтому он позволил мальчику убежать.
   Когда безумец вернулся в фотоателье, хозяин  уже  отпечатал  снимки.  Они
оказались не такими хорошими, как у мертвого актера,  но  вполне  терпимыми.
Сумасшедший и фотограф были одни в ателье, так что, когда хозяин  потребовал
свои пятьдесят долларов, безумец прыгнул на него. Он забыл принести с  собой
камень или другое оружие, но ему удалось  в  самом  начале  схватки  сломать
локтевой сустав фотографа и  тем  самым  лишить  соперника  силы,  и  с  ним
оказалось несложно справиться.
   Сумасшедший вернулся к автомобилю и огляделся, но мальчишки нигде не было
видно, а времени на его поиски уже не  оставалось.  Безумец  сел  в  машину,
убрал новые фотографии в чемодан, подъехав  к  автобусной  станции,  оставил
"шевроле" на стоянке поодаль. Служитель дал ему желтую квитанцию с  красными
цифрами. Сумасшедший взял чемодан и квитанцию,  перешел  на  другую  сторону
улицы, а затем квитанцию выбросил. Он знал о  номерах  машины,  о  том,  как
легко составить ее описание, и понимал, что дальше ехать на ней опасно.
   Безумец купил билет  до  Картье-Айл,  где  находился  летний  театр.  Ему
пришлось ждать отправления четыре часа, поэтому он  сдал  чемодан  в  камеру
хранения и отправился в кино. Сумасшедший поспал в кинотеатре и вернулся  на
автобусную станцию как раз вовремя, чтобы получить  чемодан  и  подняться  в
автобус.

***

   Мэл Дэниэлс приехал в Картье-Айл на дневном автобусе в  четверг,  опоздав
на работу на двадцать четыре часа. Он побрился и привел себя в  порядок,  но
его все еще тряс озноб и мучила жуткая головная  боль.  Мэл  Дэниэлс  и  его
фантастическое похмелье. Автобус скатился по главной улице к центру города и
подъехал к стоянке  перед  автостанцией,  являвшейся  одновременно  аптекой,
закусочной и газетным киоском. Конец пути. Мэл и четверо других  пассажиров,
взвалив на себя багаж, вышли на освещенный солнцем тротуар. Мэл нес  чемодан
своего отца, оставшийся от туристического набора.
   С минуту Дэниэлс стоял на тротуаре, искоса поглядывая по сторонам. В небе
не было ни облачка. Солнце светило так, словно Мэл  по  ошибке  очутился  на
Меркурии. Дэниэлс прикрыл глаза ладонью и поспешил  в  относительный  сумрак
станции.
   Слева за прилавком табачного ларька стоял маленький лысый человек в белой
куртке. Мэл подошел к нему и осведомился:
   - Не могли бы вы сказать мне, где находится летний театр?
   - На другой стороне озера.
   - На другой стороне озера, - повторил Мэл. Дэниэлс  поставил  чемодан  на
пол и оперся на стеклянный прилавок.
   - Как далеко отсюда? Сколько миль?
   - Семь.
   - Ого! А никакой автобус туда не ходит?
   - Нет.
   - Интересно, как же я доберусь туда? Похмелье лишило его  чувства  юмора.
Так осужденный, глядя на повешенного,  вряд  ли  способен  думать  о  чем-то
веселом.
   - Не знаю, что вам и сказать,  -  отозвался  маленький  человечек.  -  Вы
актер?
   - Говорят.
   - Что говорят?
   - Говорят, что я актер.
   - Остальные приехали вчера. Они отправили за ними фургон.  Вы,  наверное,
могли бы позвонить. - Продавец кивнул на телефонные будки в глубине станции.
   - Я уверен, что  все  будет  в  порядке.  Благодарю  вас.  Мэл  подхватил
чемодан, дотащил его до телефонных будок, а там снова поставил  на  пол.  На
прибитом к стене куске провода висел телефонный справочник, маленький тонкий
залатанный скрепками томик в синей  обложке.  После  тех  справочников,  где
Дэниэлс много лет искал телефонные номера в Манхэттене, эта маленькая  синяя
книжечка казалась нереальной. В его мыслях заплясали образы Рэя Брэдбери.
   Мэл нашел номер телефона  театра,  вошел  в  будку  и  позвонил.  Ответил
молодой женский голос, и, когда Дэниэлс сообщил, кто он и  где  он,  девушка
(или женщина) проговорила:
   - Ох, мы уже думали о вас. Подождите минутку.
   - Что значит минута в моем положении?
   - Все в порядке, - успокоила она и ушла.
   Мэл ждал в телефонной будке, покрываясь потом, лихорадка и головная  боль
усилились, потому что теперь он стоял, а не  сидел,  потому  что  больше  не
дышал  прохладным  кондиционированным  воздухом   автобуса.   Ему   хотелось
закурить, но он боялся зажать в губах сигарету, так как знал, каким окажется
ее вкус.
   Через некоторое время тот же голос вновь раздался в трубке  и  велел  ему
ждать на станции, пока кто-нибудь  спустится,  чтобы  забрать  его.  Дэниэлс
поблагодарил свою собеседницу,  вышел  из  будки  и  направился  к  буфетной
стойке.
   Маленький человечек в белой куртке подошел к Мэлу и поинтересовался,  что
он будет заказывать. Дэниэлс попросил кофе, затем вдруг передумал и  заказал
кофе со льдом.
   - Нет кофе со льдом. Чай со льдом, -  ответил  коротышка.  Мэл  собирался
избавиться от  этого  по  методу  Хемингуэя  -  повторить  все,  что  сказал
маленький человечек, и спросить, когда швед приходил за обедом, - но у  него
не хватало сил.  К  тому  же  коротышка  ничего  не  поймет  и  сочтет  Мэла
самоуверенным наглецом. Поэтому Дэниэлс согласился:
   - Ладно, чай со льдом.
   Чай со льдом помог ему даже больше, чем он ожидал, и Мэл  рискнул  съесть
несколько маленьких сандвичей из крекеров с ореховым маслом. Через некоторое
время Дэниэлс даже отважился закурить, и вкус сигареты оказался не хуже, чем
обычно бывает, если выкурить ее перед завтраком.
   Через двадцать минут после телефонного звонка к нему  подошла  девушка  в
белой рубашке, джинсах и тапочках и спросила:
   - Мэл Дэниэлс?
   - Более или менее.
   - Пойдемте со мной.
   Дэниэлс подхватил чемодан и вслед за девушкой  вышел  на  улицу,  залитую
солнечными лучами.  Светло-голубой  фургон  расположился  в  зоне  "Парковка
запрещена". Они сели, и девушка повела "форд" на запад, в сторону озера.  По
дороге им встречались только дорогие машины: "кадиллаки", "роллс-ройсы"  или
"континентали".
   - Мэри-Энн Маккендрик, - отрывисто сообщила девушка. - Это я.
   - Приветствую вас. Вы уже знаете, кто я.
   - Разумеется, знаю. Мистер Холдеман в бешенстве.
   - Я уезжал. Я очень надолго уезжал.., уезжал... -  Мэл  прижал  ладони  к
глазам. - Мне следовало привезти темные очки.
   - Посмотрите, нет ли лишней пары в отделении для перчаток.
   Он порылся в отделении и действительно нашел пару солнцезащитных  насадок
на очки. Дэниэлс нацепил их на нос и произнес:
   - Инспектор вызывает.
   Девушка улыбнулась и спросила:
   - У вас есть оправдание тому, что вы опоздали?
   - Честно говоря, нет.
   - Прекрасно. Наилучшим выходом для вас было бы сказать ему правду.
   - Дорогой мистер Холдеман. Он и сам когда-то был молод.
   - Он все еще молод. - Девушка произнесла  это,  словно  пытаясь  защитить
Холдемана.
   Мэл попытался вопросительно взглянуть на  нее,  но  у  него  упали  очки.
Неужели она охотится за господином Холдеманом, стараясь женить его на  себе?
Дэниэлс не мог сказать наверняка.
   Да ладно, будут и другие Девушки.
   Они уже выехали из города, но Мэл не увидел никакого озера.  Оно,  должно
быть, расположено справа, но вдоль дороги с  этой  стороны  тянется  высокий
забор, время от времени  прерывающийся  железными  воротами,  преграждающими
въезд на частные дороги. Через изгородь  Дэниэлс  видел  зеленые  лужайки  и
ухоженные деревья. Здесь только частные владения, а их  владельцы,  конечно,
ездят на дорогих автомобилях.
   С  другой  стороны  шоссе  местность  выглядела  более  дикой:   поросший
кустарником холм круто вздымался вверх сразу над дорогой, плавно переходя  в
горную цепь, окружавшую город и озеро.
   Дэниэлс закрыл глаз, инстинкт подталкивал его поговорить со  спутницей  -
ведь она была женщиной, и очень хорошенькой, - но у него не было  сил.  Едва
шевеля губами, Мэл пробурчал:
   - Напомните, чтобы я поговорил с вами завтра.
   - Хорошо.
   По тому, как звучал ее голос, Дэниэлс понял, что она снова улыбается.
   - Я расскажу вам историю моей жизни.
   - Это будет очень мило.
   Оставшуюся часть пути они проехали молча, Мэри-Энн  вела  машину,  а  Мэл
восстанавливал силы. Сквозь опущенные веки мир казался  Дэниэлсу  оранжевым;
Мэл потихоньку расслаблял натянутые как канат нервы.
   Дэниэлс открыл глаза, когда  ровная  поверхность  асфальта  под  колесами
"форда" сменилась дребезжаще