ация может оказаться полезной для  ваших  планов  на  будущее,  мистер
Монфорт.
   - Благодарю вас, Крэмптон, - задумчиво ответил Монфорт.
   В воскресенье вечером  и  утром  в  понедельник  слабые  навыки  Кэрол  в
печатании на машинке  подверглись  серьезному  испытанию.  Под  руководством
Николаса она составила список необходимых ремонтных работ в  доме,  а  затем
напечатала предложение об учреждении фонда помощи "Щедрому столу" при церкви
святого Фиакра.
   - Я уверен, что леди Августа хотела бы  внести  часть  своего  состояния,
чтобы вступить в этот фонд, - сказала она Николасу.
   - Чтобы разобрать ее дела, нужно время, - заметил он. - Поэтому мы начнем
с моих денег.
   - Но может быть, тогда вы учредите этот фонд в память о ней?
   - Какая вы настойчивая! И как вы уверены в том, чего хотела бы моя тетка.
Хорошо, назовем его "Попечительский фонд памяти леди  Августы  Марлоу".  Как
по-вашему, такое название достаточно пышно?
   - Превосходное название. Я знаю, ей понравится.
   - Где бы она ни находилась, - добавил Николас  сухим  тоном,  к  которому
Кэрол уже привыкла.
   Освободившись наконец  от  служебных  обязанностей,  Кэрол  поспешила  на
кухню.  Она  боялась,  что  мисс  Маркс,   особа   весьма   раздражительная,
расстроена: в доме после приезда помощников  Николаса  будут  жить  трое,  и
работы будет невпроворот. А еще нужно готовить завтра обед на шесть  персон.
Но, к удивлению Кэрол, эти трудности вызвали у  кухарки  прилив  энтузиазма.
Она просто расцвела, загоняв своими указаниями Хетти так, что бедная девушка
совсем  запуталась,  и  чуть  не  сведя  с  ума  Нелл,  требуя,  чтобы  обед
сервировали лучшим серебром, хрусталем и китайским фарфором и  чтобы  каждый
предмет был вымыт и вытерт до блеска.
   - Я вижу, что вы контролируете ситуацию, мисс Маркс, - заметила Кэрол.
   - Настало время старому дому  снова  ожить,  пусть  даже  не  надолго,  -
ответила  мисс  Маркс.  -  Я  продемонстрирую  мистеру  Монфорту   несколько
фейерверков - кулинарных фейерверков! Я еще не готова  проститься  со  своей
работой, нет. Завтра у нас будет большой пир. Хетти, где же медная миска?!

***

   Уильям и Джоанна Бэскомы оказались,  как  и  ожидала  Кэрол,  современным
вариантом тех Бэса и Джо, которых она встретила в  будущем.  Она  узнала  их
сразу, хотя они, как и Николас, ее не узнали. Билл  Бэском  напоминал  также
лакея графа Монфорта, того, кто так неохотно впустил ее в дом графа  однажды
декабрьским днем в далеком прошлом.
   МНЕ НУЖНО НЕ ЗАБЫТЬ И СПРОСИТЬ ОБ ЭТОМ У ЛЕДИ АВГУСТЫ. ВСЕГДА  ЛИ  БЫВАЕТ
ТАК, ЧТО ОДНИ И ТЕ ЖЕ ЛЮДИ СОБИРАЮТСЯ ВМЕСТЕ СНОВА  И  СНОВА  НА  ПРОТЯЖЕНИИ
ВЕКОВ? ЕСЛИ ДА, ПОЧЕМУ В ПРОШЛОМ ПЕНЕЛОПА ХАЙД ЛЮБИЛА ЭЛВИНА  СИММОНСА,  ПЕН
ЛЮБИЛА ЭЛА В БУДУЩЕМ, А СЕЙЧАС ОНА ЗАМУЖЕМ ЗА ЛЮЦИУСОМ, КОТОРЫЙ КОГДА-НИБУДЬ
ПРЕВРАТИТСЯ В ЛЮКА? КАКАЯ-ТО ПУТАНИЦА.
   К радости Кэрол, Билл и Джоанна Бэскомы вскоре болтали с ней  так,  будто
они старые друзья. Они отдали должное раннему обеду, а затем вновь прибывшие
ушли к себе, сославшись на сдвиг во времени, связанный с долгим путешествием
из Гонконга.
   - Мы остановились  на  Майорке,  -  сказала  Джоанна,  -  навестить  моих
родителей, которые поселились там, выйдя на пенсию, поэтому мы и не приехали
вместе с Николасом.
   Спустя какое-то время Кэрол поднялась из кухни, где совещалась со слугами
насчет  завтрашнего  дня.  Все  еще  улыбаясь  при  мысли  о   мисс   Маркс,
помолодевшей от  бурной  деятельности,  она  вошла  в  главный  холл,  затем
остановилась и прислушалась. Из самой отдаленной части дома -  библиотеки  -
доносились звуки хорошо знакомого вальса. И Кэрол быстро пошла на эти звуки.
   Николас сидел за письменным столом и читал какие-то  бумаги.  Он  включил
стереопроигрыватель леди Августы и поставил одну из  старых  записей.  Когда
вошла Кэрол, он поднял глаза.
   - Какие-нибудь проблемы? - спросил он, глядя на нее поверх оправы очков.
   Лукавое  выражение  его  лица  показалось  Кэрол  неотразимым.  Если   бы
осмелиться подойти к нему, положить руки ему на плечи, может быть,  сесть  к
нему на колени и опустить голову на грудь! Какое бы это было чудо,  если  бы
он ласково ее обнял! Как она тосковала об этом! Приказав себе  не  забывать,
что с этим Никола-сом Монфортом они чужие, Кэрол ответила на его  вопрос  по
возможности прохладней, а знакомая музыка неотвязно звучала у нее в ушах.
   - Никаких проблем. Я услышала музыку и не могла  не  войти,  чтобы  лучше
слышать. Я люблю этот вальс.
   - И я. Странно, потому что вообще я предпочитаю более современную музыку.
Но эта старая мелодия обладает надо мной  какой-то  непонятной  властью.  Не
знаю почему. - Отложив бумагу, которую он читал,  Николас  встал  и,  обойдя
стол, подошел к ней. - Раз вам она тоже  нравится,  давайте  станцуем,  мисс
Симмонс?
   Кэрол не могла отказать ему, сославшись на то, что библиотека  не  совсем
подходящее место для танцев. Она кое-что знала об этом. Николас  протянул  к
ней руки, и она вошла в них, словно усталый странник, наконец-то вернувшийся
домой. Его сила, изящные движения, блеск  зеленых  глаз,  прикосновение  его
левой руки, сжимавшей ее руку, его правая рука у нее на талии,  направляющая
их кружение по комнате, -  все  это  вызвало  в  ее  памяти  картины  из  их
совместного прошлого и будущего, неотделимые от этих очаровательных минут из
настоящего. Кэрол показалось, что музыка и сладкие воспоминания льются прямо
из стен библиотеки.
   Кэрол вовсе не думала, что Николас испытывает во  время  танца  такое  же
захватывающее удовольствие, что и она.  Двигались  они  слаженно,  но  когда
музыка кончилась, он сразу же опустил руки и отошел от нее.
   - А теперь вы должны  меня  извинить,  -  сказал  он,  -  мне  еще  нужно
поработать пару  часов.  Благодарю  вас  за  приятное  развлечение  в  конце
делового дня. - Он коснулся губами ее руки, потом подошел к двери  и  открыл
ее перед Кэрол. Было очевидно, что ей предлагают уйти - вежливо  и  ласково,
но все-таки уйти.
   -  Доброй  ночи,  мистер  Монфорт.  -  Ничем  не  показав  своей  боли  и
разочарования, Кэрол вышла из библиотеки и поднялась  к  себе,  размышляя  о
грустных вещах.
   Что ей делать, если в это время Николас Монфорт не предназначен для  нее?
Пенелопа - Абигайль - Пен не в каждой своей жизни встречается с одним и  тем
же человеком, не может ли такая же участь постигнуть и Кэрол?
   Она знала ответы на эти вопросы так,  словно  они  запечатлены  у  нее  в
сердце. Она всегда будет любить Николаса, но если он ее не полюбит - что  ж,
она будет работать с ним столько, сколько он позволит, и постарается  помочь
как можно большему числу людей.  И  всегда  будет  напоминать  себе,  что  в
будущем мире - другом, не похожем на тот, который ей показала леди  Августа,
они обязательно будут вместе - она и тот, кого она  любит.  И  если  в  этой
жизни ей не суждено изведать любовь Николаса, она постарается заслужить  его
уважение.
   И в одиночестве она не останется. У нее будут друзья - Кинсэйды,  Нелл  и
Хетти, мисс Маркс и Крэмптон, если повезет - и Бэскомы, и, быть может,  даже
Николас. Это не все, чего она хочет, но и  этого  достаточно.  Она  научится
довольствоваться и этим, потому что знает, как много  ждет  ее  в  следующей
жизни.
   - Так вот чем одарила меня леди Августа, - прошептала Кэрол, - и за это я
навсегда ей благодарна. Навсегда. Она научила меня, что у жизни нет конца.

Глава 21

   Обед, который Николас дал  Кинсэйдам  и  Бэскомам,  имел  большой  успех.
Мужчины  ублажали  себя  рассказами  о  пребывании  в  университете.   Кэрол
подозревала, что в этих рассказах многое приукрашено. Женщины за  это  время
успели познакомиться, и к  концу  вечера  Кэрол  убедилась,  что  они  будут
друзьями. Что и должно было произойти, по ее мнению.
   По настроению этот вечер  напоминал  те  вечера  на  кухне,  которые  так
нравились Кэрол в Лонде, в том варианте будущего,  когда  Марлоу-Хаус  будет
полуразрушен. Только в настоящем разговоры были гораздо веселее.
   - Я начал наводить справки, как ты хотел, - сказал Билл Бэском  Николасу,
- думаю, мы сможем приобрести арендный договор на соседний дом.
   - А вы собираетесь воссоединить обе части Марлоу-Хаус? - спросила Кэрол у
Николаса.
   - Дом получится слишком  большой,  это  непрактично.  И  кто  знает,  что
понадобится в будущем? - ответил тот. -  Возможно,  понадобятся  именно  два
отдельных дома. Я подумал, Билл, может, вы с Джоанной захотите устроить себе
квартиру  на  двух  верхних  этажах,   а   в   нижних   мы   поместим   офис
"Благотворительного треста Марлоу-Монфортов". Вероятно, Люциус найдет  среди
своей паствы людей, которых мы возьмем на  эту  работу.  Поговорите  с  ним,
Билл, он ведь всех  знает  и  знает,  кто  нуждается  в  трудоустройстве.  -
Последнее замечание было произнесено с задорной усмешкой по  адресу  Люциуса
Кинсэйда.
   Неделя, последовавшая после прибытия Николаса в Лондон, оказалась гораздо
более занятой, чем ожидала Кэрол. Раньше она не понимала, как  много  работы
нужно проделать, чтобы потратить  крупные  суммы.  Вместе  с  Николасом  она
посетила поверенных леди Августы, где не колеблясь выложила  свое  мнение  о
том, что собиралась сделать ее  покойная  хозяйка  с  деньгами,  оставшимися
после нее. Она  быстро  поняла,  что  Николас  не  преувеличивал,  говоря  о
времени, необходимом для разбора всех дел леди Августы и уплаты всех пошлин.
   В собственном состоянии Николас ориентировался хорошо,  и  благодаря  его
быстрым действиям к концу недели все документы для  финансирования  "Щедрого
стола" при церкви святого Фиакра были оформлены. Когда Николас  заговорил  с
Крэмптоном и мисс Маркс о должностях в "Щедром столе",  они  сразу  же  дали
свое согласие.
   - Я не сомневаюсь, сэр, что вам хочется иметь лакея и  кухарку  помоложе,
если вы остаетесь в Лондоне, - сказал Крэмптон. - Мне кажется  -  хотя  мисс
Маркс никогда в  этом  не  признается,  -  что  последние  дни  она  находит
несколько утомительными.
   - Конечно нет, -  протестующе  сказала  эта  достойная  леди,  -  я  могу
работать еще много лет, но чувствую, что в  "Щедром  столе"  принесу  больше
пользы. Тем не менее ни я, ни  Крэмптон  не  покинем  Марлоу-Хаус,  пока  не
появятся новые лакей и кухарка.
   - Спасибо, мисс  Маркс.  -  На  эту  речь  кухарки  Николас  отвечал  так
серьезно, как только она могла пожелать. - Я благодарен вам  за  высказанные
соображения. Если кто-нибудь случайно узнает о квалифицированных работниках,
которые мне нужны, прошу сообщить мне или мисс Симмонс.
   Нелл и Хетти оставались в Марлоу-Хаус на лучших условиях, а Хетти к  тому
же поступала на курсы обучения чтению за счет Николаса.
   - Вы очень щедры, - сказала ему Кэрол.
   - Мне отплатят хорошим отношением и хорошим обслуживанием, - возразил он.
- Если эти молодые женщины так  умны,  как  вы  утверждаете,  они  не  долго
останутся в низшем эшелоне прислуги. Я люблю повышать  в  должности  хороших
служащих.
   Вскоре после Нового  года  в  Марлоу-Хаус  начинался  ремонт,  и  Николас
обсуждал с Люциусом Кинсэйдом и  Биллом  Бэскомом,  что  нужно  сделать  для
приведения в приличное состояние святого  Фиакра.  Средства  на  реставрацию
скоро поступят по линии пожертвования.
   Все эти перемены были Кэрол  по  душе,  и  она  думала,  что  они  хорошо
повлияют на будущее. Беспокоило ее настоящее, ибо  Николас  сохранял  с  ней
прохладный  официальный  тон.  И  больше  не  заводил  тот  памятный  вальс.
Казалось, в его отношении к Кэрол нет ничего личного. Она  спрашивала  себя,
не покориться ли ей, как она и опасалась, и не  остаться  ли  в  этой  жизни
всего лишь его деловым сотрудником.
   В середине недели произошел случай незначительный, но странный, вызвавший
у Кэрол недоумение и желание во что бы то ни стало задать леди  Августе  при
встрече один вопрос.
   Билл Бэском сообщил, что купил четыре билета на  спектакль,  пользующийся
большим успехом, на завтрашний вечер. Он пригласил Николаса и Кэрол.
   - Чудесная идея, Билл. Устроим себе перерыв. А после спектакля пообедаем,
- решил Николас. - Мисс Симмонс, вы сообщите Крэмптону и мисс Маркс о  наших
планах? Может быть, слуги тоже захотят куда-нибудь пойти вечером.
   -  Конечно,  мистер  Монфорт.  -  Молча  кляня  его  и  свою  собственную
церемонность, Кэрол поспешила на кухню. Там она  увидела,  что  мисс  Маркс,
вооружившись большим ножом, воюет с жареным омаром,  как  с  личным  врагом.
Кэрол передала просьбу Николаса,  никак  ее  не  прокомментировав.  Она  уже
достаточно хорошо знала мисс Маркс и понимала, что не придется долго  ждать,
пока кухарка изложит причину своей обеспокоенности.
   - Конечно, я использую свободный вечер, -  сказала  та,  нанося  страшный
удар омару. - Другие тоже с удовольствием  проведут  вечер  в  городе.  Нелл
теперь встречается с молодым человеком,  они  познакомились  в  Сочельник  в
церкви. Миссис  Кинсэйд  говорит,  что  он  вполне  порядочный  человек,  но
безработный. Нелл платит за билеты в кино и за чай. В  мое  время  уважающий
себя мужчина никогда не позволил бы даме платить.  Миссис  Кинсэйд  говорит,
что времена меняются, а я добавлю - не в лучшую сторону.
   - Какой молодой человек? - На сетования кухарки Кэрол не прореагировала..
- Я не знала, что Нелл ходит на свидания.
   - Она и не ходила, до этой недели. Вон они идут, -  окончила  мисс  Маркс
театральным шепотом.
   Из столовой для прислуги появилась Нелл. Ее светлые локоны  танцевали,  а
пухлое личико розовело от чувств, которые Кэрол сразу не смогла  определить.
Рядом с ней шел высокий светловолосый молодой человек, а следом  за  ними  в
кухню вошел Крэмптон. Кэрол показалось, что он оканчивал серьезную лекцию.
   - Я надеюсь,  что  вы  приведете  Нелл  домой  не  позже  одиннадцати,  -
предупредил Крэмптон юношу, - я заменяю ей покойных родителей и  отвечаю  за
нее, поэтому прошу придерживаться этого освященного веками правила прислуги.
   - Конечно, мистер Крэмптон. Я позабочусь, чтобы Нелл вернулась вовремя, -
ответил молодой человек.
   - Ой, мисс Симмонс, - Нелл увидела Кэрол, - это Эллен Симмс. Эл,  это  та
леди, о которой я тебе говорила.
   - Эл? - Молодой человек протянул ей руку,  Кэрол  пожала  ее,  но  больше
ничего не смогла сказать. Но, кажется, он и не заметил, что язык ее  скован,
и Нелл не заметила.
   - Мы пойдем смотреть новое кино, - сказала ей Нелл  и  добавила,  понизив
голос:
   - Можно подумать, что Крэмптон и мисс Маркс моя бабушка  и  дедушка,  они
так беспокоятся, куда я хожу и когда возвращаюсь.
   - Они заботятся о вас, - ответила Кэрол.  -  Желаю  вам  хорошо  провести
время.
   Молодая пара вышла, поднялась по лестнице, а Кэрол все  еще  смотрела  им
вслед.
   - Нелл и Эл вместе? - пробормотала она про себя. - Ни за какие небесные и
земные дары не смогу разобраться, как это получается. Интересно, что  скажет
леди Августа?
   - Это интересная постановка вопроса, мисс  Симмонс,  и  я  с  ней  вполне
согласен. - Крэмптон стоял к  ней  ближе,  чем  мисс  Маркс,  и  услышал  ее
замечание, но вряд ли мог догадаться, почему  это  сочетание  представляется
Кэрол таким непонятным.
   - В  наши  дни  поступки  молодежи  совершенно  необъяснимы,  -  вставила
кухарка. - По моему мнению, этот молодой человек совсем не пара Нелл.
   Кэрол пребывала в замешательстве. Она не понимала, почему эти две пары  -
Кинсэйды и Нелл со своим другом - образовали такое сочетание. На самом  деле
они должны сочетаться совсем  иначе.  И  все  же  Люциус  Кинсэйд  с  женой,
кажется, совершенно счастливы. Может быть, не в каждой  жизни  пары  находят
друг друга. Эта мысль подействовала на нее угнетающе.
   Как бы то ни было, Кэрол скоро перестала размышлять об  отношениях  своих
друзей и занялась своими собственными отношениями с  Николасом  Монфортом  -
или, точнее, отсутствием этих отношений. Весь вечер, проведенный в  обществе
Бэскомов в театре и за обедом, Николас держался с ней  так  же  вежливо,  но
церемонно, как и при совместной работе. Постепенно Кэрол убеждалась, что она
ничего для него не значит.
   Вернувшись в Марлоу-Хаус и выпив по чашке чая в библиотеке, Бэскомы  ушли
к себе.
   Николас и Кэрол проводили их, поднявшись по лестнице, и в  верхнем  холле
все пожелали друг другу спокойной ночи. Дверь спальни закрылась за Биллом  и
Джоанной, и Кэрол с Николасом остались одни.
   - Спокойной ночи, мистер Монфорт, - Кэрол начала  подниматься  дальше,  к
своей комнате.
   Она не знала, что  заставило  ее  внезапно  посмотреть  поверх  перил  на
Николаса, стоящего внизу в холле. Может быть, в воздухе  неожиданно  пахнуло
лавандой? Или потому что Николас не ответил на ее слова?
   Он стоял у двери в апартаменты леди Августы, положив  руку  на  блестящую
медную ручку. Она застала  его  врасплох,  когда  все  вежливые  официальные
перегородки рухнули. Он смотрел на нее с такой  страстной  тоской,  что  она
замерла, не сводя с него глаз.
   - Николас? - впервые она назвала его по имени.
   - Кэрол, - прошептал он, но она услышала. Продолжая смотреть ей в  глаза,
он подошел к лестнице, где она все еще  стояла,  не  в  силах  пошевелиться.
Поднявшись к ней, он положил руку на ее руку,  лежащую  на  перилах,  словно
желая удержать ее. И снова заговорил тем же резким шепотом:
   - Кто вы?
   - Я - Кэрол Ноэлли Симмонс.
   - Вы же знаете, что я не это имею в виду! - Его голос был груб, как будто
он старался подавить чувства, в которых не хотел признаваться. - КТО вы? Что
вы такое, почему вы так действуете на меня?
   Она ответила, но не словами. Вместо этого она нагнулась, чтобы  погладить
его по лицу свободной рукой. Николас затаил дыхание и, схватив ее руку, сжал
так, что Кэрол не могла ее выдернуть.
   - Мы где-то встречались раньше, - сказал он. - Наверное, поэтому все так.
Другого объяснения тому, что происходит со мной в эти дни, я не нахожу.
   - А что происходит, Николас? - Кэрол спустилась на одну ступеньку,  потом
на  другую,  постепенно  возвращаясь  в  холл.  На  второй   ступеньке   она
задержалась; - Скажите, что вы чувствуете?
   - Вы... вы очень много значите для меня. - И вдруг, как если бы он больше
не мог сдерживаться, его прорвало, и он сказал низким, грубым голосом:
   - Бог мой, что же я, по-вашему, должен чувствовать? С первой  же  минуты,
как я вас увидел, я только и думаю, как вас обнять, как  отнести  к  себе  в
постель. В рождественскую ночь я вас не узнал, я ведь  никогда  не  встречал
вас раньше, насколько я помню.  Но  я  не  могу  выбросить  вас  из  головы.
Кажется, я не сомкнул глаз с тех пор, как приехал в Лондон. И  каждый  день,
видя вас, работая с вами, вынужденный скрывать свои чувства...
   - А этого и не требуется. - Кэрол удивилась, как ровно она говорит, тогда
как Николас теряет самообладание. Она взяла его за руки и посмотрела  ему  в
глаза. - Я этого не предполагала. Я думала, я вам безразлична.  Я  надеялась
только, что когда-нибудь стану вашим другом.
   - Другом? - Он задохнулся. - Гораздо большим! Но  ведь  этого  не  должно
быть!
   Я здравомыслящий, практичный деловой человек. А то, что я чувствую, - это
из области волшебных сказок и средневековых легенд. Разумные люди не  станут
бешено влюбляться с первого взгляда или воображать, что знали какую-то особу
до начала времен. Наверное, я спятил, - заключил он.
   - А вы не допускаете, что мы предназначены друг для друга?
   - Вы говорите о судьбе? На Востоке я  встречал  людей,  которые  верят  в
такие вещи. - Он посмотрел на  нее  еще  строже.  -  Вы  верите  в  это?  Вы
чувствуете то же, что и я?
   Она ответила:
   - С того момента, как я из кухни увидела вас стоящим на верху лестницы, я
знаю, что между нами существует глубокая связь. Я  только  боялась,  что  вы
этого не поймете, - по крайней мере, в этом времени.
   - Кэрол. - Он не прореагировал на ее последние слова.
   Может быть, он спросит об этом по