едние полтора года все  это
для меня ничего не значило. Просто позволяло занять руки и голову. И только.
Теперь, когда я могу разделить это с тобой, все снова приобретает смысл.
   Она просияла:
   - Мне, наверно, придется сначала поучиться,  но  я  хочу  разделять  твой
интерес к делу, Лейт.
   - А чем ты хочешь заняться, Сьюзен? Продолжишь карьеру медсестры?  Сьюзен
улыбнулась:
   - На какое-то время отложу карьеру. Я очень хочу иметь  много  детей.  Он
довольно ухмыльнулся:
   - Чем смогу, помогу. Но если ты надумаешь вернуться на работу, то я  тоже
соглашусь. Больше всего на свете мне хочется, чтобы  ты  была  счастлива  со
мной.
   Она засмеялась:
   - Счастливей, чем сейчас, и быть нельзя.
   - Я тоже никогда не был так счастлив.
   Они договорились объявить о своих планах в тот же вечер, раз  и  навсегда
решив вопрос о будущем Эми. Решение немедленно пожениться  почему-то  больше
не казалось Сьюзен ни легкомысленным, ни  поспешным.  Интуитивное  ощущение,
что они не чужие друг  другу,  внезапно  поразившее  обоих  еще  при  первой
встрече, тысячекратно усилилось за последние несколько дней.  Сьюзен  теперь
уже не представляла себе жизни без Лейта.
   Уложив спать Эми и спустившись вместе с Лейтом вниз, Сьюзен с  огорчением
увидела, что Том все еще не вернулся из  Аделаиды.  Он  выехал  рано  утром,
Сьюзен еще спала. Что он мог так долго делать в городе? Том оставил записку,
в которой сообщал только, что уезжает и вернется к вечеру.
   Входя с Лейтом в комнату, где Рольф и  Мэделин  отдыхали  за  аперитивом,
Сьюзен заволновалась. Она очень надеялась, что  пожилая  чета  воспримет  их
решение благосклонно и спокойно, без особых сомнений примет ее в свою семью.
Не то чтобы в противном случае она собиралась  отказаться  от  замужества...
Просто ей хотелось, чтобы все были счастливы.
   Рольф встал, собираясь спросить, что они будут  пить,  но  Лейт  опередил
его, воскликнув:
   - Сегодня вечером - шампанское! Я хочу отпраздновать лучший день  в  моей
жизни. Сьюзен согласилась выйти за меня замуж.
   - А, вот оно что, - сказал Рольф, удовлетворенно кивнув головой. Потом, с
неуверенной улыбкой, ища понимания в глазах, так похожих на его собственные,
он сказал:
   - Ты мой сын, Лейт,  и  я  хочу,  чтобы  ты  был  счастлив.  В  последние
несколько  дней  всем  было  очевидно,  что   в   твоей   жизни   происходят
поразительные перемены. Надеюсь, ты нашел в Сьюзен женщину своей мечты,  так
же как я в Мэделин. - Он повернулся к Сьюзен:
   - Не нам с Мэделин судить о вашем с Лейтом решении, но  я  хочу  сказать,
что нас очень радует ощущение мира  и  стабильности,  пришедшее  в  наш  дом
вместе с вами. Нам никак не удавалось восполнить то,  что  Лейт  потерял  со
смертью Иланы. И Даника тоже не могла. Но  от  вас  исходит  какой-то  свет,
проникающий во все сердца. Особенно в сердце Эми.
   - Да, - согласилась Мэделин, поднимаясь  с  кресла.  Глаза  ее  светились
добротой. Она подошла к Сьюзен, взяла ее за руку и поцеловала в щеку, словно
здороваясь с новым членом семьи. - Надеюсь, вы будете  счастливы  вместе,  -
сказала она так горячо, что не поверить в ее искренность было невозможно.
   - Спасибо, - прошептала Сьюзен,  глубоко  тронутая  сердечностью  пожилой
дамы.
   Рольф присоединился к своей жене и поцеловал Сьюзен в другую щеку.  Потом
энергично потряс руку Лейта.
   Сьюзен не могла удержаться, чтобы не спросить Мэделин:
   - Вы не будете против, если Эми станет жить с нами?
   - Вы любите ее не меньше, чем мы, - ответила  Мэделин.  -  Нет  сомнения,
Сьюзен, что она будет счастлива с вами и Лейтом.
   С этой минуты все прошедшие события предстали в совершенно  новом  свете.
Предполагаемая женитьба Лейта на Данике была причиной споров вокруг Эми.  Во
всяком случае, так теперь казалось.
   Рольф не пожалел бутылку своего лучшего шампанского и, открыв  ее,  щедро
разлил по бокалам, намереваясь  отпраздновать  благие  перемены  в  семейных
делах. Он как раз провозглашал тост за будущее счастье, когда появился Том с
кожаным портфелем, которого Сьюзен никогда раньше у  него  не  видела.  Лейт
быстро ввел Тома в курс дела, и Том успел выразить им  обоим  свою  радость,
прежде чем Рольф вложил в его руку бокал шампанского и усадил на диван.
   - Зачем вы ездили. Том? - спросил Рольф, когда все уселись.
   - Отгадывал одну загадку.
   Он медленно, задумчиво обвел всех присутствующих взглядом темных глаз:
   - Очень удачно, что вы все здесь. Не придется рассказывать одну и  ту  же
историю несколько раз.
   - Какую историю? - спросил Лейт.
   - У меня хорошая память на некоторые вещи. - Он  взглянул  на  Сьюзен.  -
Увидеть - значит запомнить. Ты знаешь, Сьюзен, для меня это так.
   - Не помню случая, чтобы ты ошибся, Том, - согласилась та.
   Том говорил столь серьезно, что Сьюзен почувствовала необходимость так же
серьезно засвидетельствовать непогрешимость его зрительной  памяти.  У  него
как будто оставались в голове отпечатки всего увиденного;  особенно  сильной
была у Тома топографическая память и память на лица. Он обратился к Мэделин:
   - Вчера вечером вы показывали мне фотографии вашей пропавшей  дочери.  Не
могли бы вы оказать мне любезность - еще  раз  принести  сюда  этот  альбом,
миссис Кэрью? Не думаю, чтобы я ошибся, но для полной уверенности...
   Встревоженный Рольф весь подался вперед:
   - К чему вы клоните, Том? Какое отношение имеет дочь Мэделин  к  загадке,
которую вы пытались отгадать?
   - Думаю, я нашел дочь вашей жены, мистер Кэрью, - спокойно произнес Том.
   "Вот  так  сюрприз!"  -  подумала  Сьюзен.   Его   слова   произвели   на
присутствующих такое же впечатление, как на воду огромный, сброшенный в  нее
валун.  Волны  беспокойства  заходили  по  комнате,  все   как-то   сжались,
подобрались, каждый захваченный своими чувствами.
   Несколько  секунд  прошли  в  молчании.  За  это  время   Сьюзен   начала
сомневаться в реальности того, о чем говорил Том.  Вдруг  Рольф  сорвался  с
дивана и загремел срывающимся от ярости, угрожающим голосом:
   - Если это простой трюк в расчете на вознаграждение... Лейт вскочил.
   - Достаточно, папа! - скомандовал он, подняв руку предупреждающим жестом.
- Остановись, ты и так уже сказал лишнее. Я знаю совершенно точно,  что  Том
Джеймс равнодушен к деньгам.
   - Тебе известно, сколько мошенников уже проделывали это с нами! - бушевал
его отец. - Воскрешали наши надежды, разрывали сердце Мэделин...
   - Том не взял вознаграждение за Эми, -  резко  прервал  его  Лейт.  -  Он
человек предельно честный. Он может ошибаться,  но  не  станет  хладнокровно
обманывать.
   - Ты что, правда думаешь, что после стольких лет  это  возможно?  -  стал
высмеивать Лейта отец. - Ты думаешь...
   - Прошу тебя, Рольф!
   Мэделин, оказавшись вдруг возле мужа, положила руку ему на плечо,  словно
желая удержать от необдуманных поступков. Ее  прекрасное  лицо  побелело  от
волнения, но глаза красноречиво просили его быть терпеливее.
   - Если есть шанс...
   Лицо Рольфа исказилось мукой:
   - Я не позволю тебе снова пройти через это,  Мэделин.  Хватит.  Больше  -
никогда.
   - Рольф, я знаю, это стоило тебе любви Иланы и Лейта. Я никогда не  смогу
возместить вашей семье потери. Не в моих силах вернуть Илану,  а  Лейт...  -
она бросила на пасынка извиняющийся взгляд. - Ведь твое  счастье  теперь  не
зависит от того, что делаем мы, не так ли, Лейт?
   Он кивнул головой, подтверждая ее слова.
   - Мэделин, - Рольф накрыл ее руку своей и сжал, вложив в  этот  жест  все
переполнявшие его бурные чувства, - у нас есть Джеб и Стюарт. Неужели  и  их
мы должны принести в жертву, бросившись в погоню за тенью,  которая,  скорее
всего, снова заведет нас в тупик?
   - Нет, мистер Кэрью, - негромко, но веско произнес Том. -  Все  выяснится
сегодня же вечером. Здесь и сейчас. Если  миссис  Кэрью  принесет  мне  свой
фотоальбом - обещаю, никакой многомесячной погони за тенью не будет.
   Рольф издал звук, который должен был означать горечь и недоверие.
   Сьюзен не могла больше молчать:
   - Мистер Кэрью, пожалуйста, дайте моему брату  возможность  доказать  то,
что он сказал.
   Обернувшись, Рольф увидел, что Сьюзен стоит около Лейта, держась  за  его
руку, напоминая всем, что скоро она  тоже  станет  членом  семьи.  В  глазах
Рольфа  зажегся  недоверчивый  огонь,  но  Сьюзен  выдержала  его  взгляд  с
неколебимым спокойствием. Про себя она молила  Бога,  чтобы  слова  Тома  не
оказались какой-нибудь ужасной ошибкой, но вслух - тут  и  вопроса  быть  не
могло - она должна была оказать ему полное доверие и поддержку.
   - Я знаю, мы с вами едва знакомы, мистер Кэрью. Так же как и вы с  Томом.
Но все приемные дети наших родителей - а  нас  четырнадцать  человек  -  это
потерявшиеся дети. Мы знаем, что это значит, лучше, чем большинство людей на
земле. Том никогда не сказал бы таких слов, не подумав. Не сказал бы  ни  за
что, если бы не был абсолютно уверен. Прошу вас, поверьте ему.
   - И я прошу о том же, - не колеблясь, поддержал ее Лейт.
   Рольф смотрел на сына в мучительном сомнении:
   - Ты же первый ненавидел меня за то, что теперь заставляешь сделать.
   - Я не понимал тебя, - произнес Лейт севшим от волнения голосом и  бросил
на Сьюзен взгляд, говорящий, что ради нее он готов пойти хоть на край света.
- А теперь понимаю.
   Тяжело вздохнув, Рольф повернулся к жене.
   - Пожалуйста, не очень рассчитывай на это, Мэделин. Не забывай о том, что
есть у нас сейчас, - жалобно попросил он.
   Она потянулась к нему и нежно поцеловала:
   - Обещаю, это не причинит нам вреда, Рольф. Ни нам, ни близнецам.
   Он обнял ее, крепко прижал к себе, затем медленно выпустил. На  лице  его
отражалась борьба страха и любви.
   - Но в последний раз, - мрачно уступил он.
   - Спасибо, Рольф.
   Мэделин подошла  к  изящному  старинному  бюро,  украшавшему  комнату,  и
достала из ящика фотоальбом. По тому, как она несла  его  и  подавала  Тому,
было видно, что это одна из главных ее драгоценностей.
   Том медленно листал альбом, едва глядя на фотографии, пока не добрался до
той, что вчера пробудила в нем какие-то воспоминания.
   - Это ваша дочь, миссис Кэрью? - спросил он.
   - Да. Как видите, фотография сделана на ее дне  рождения,  -  подтвердила
Мэделин.
   Том кивнул, потом бережно положил альбом на кофейный столик.
   - Вчера эта фотография показалась мне знакомой. Я никак не мог вспомнить,
где ее видел. Но потом мне вспомнился мой сон...
   - Том, - поспешно перебила его Сьюзен, опасаясь, что остальные не поймут,
при чем тут сон, и начнут раздражаться. - Я не думаю, что мистеру  и  миссис
Кэрью интересно слушать рассказы о твоих снах. Какими бы занимательными  они
ни были.
   На темном лице Тома промелькнуло легкое разочарование.
   - Ладно, короче говоря, я вспомнил, где видел  эту  фотографию.  Тогда  я
поехал в Аделаиду, а оттуда полетел в Сидней, чтобы привезти  вам  наглядное
подтверждение.
   - Какое? - отрывисто спросил  Рольф.  Том  положил  на  колени  портфель,
который привез с собой, открыл, вытащил из него фотографию и подал Мэделин.
   - Не кажется ли вам, что это точно такая же фотография?
   Рольф тоже подошел посмотреть.
   Мэделин смотрела на фотографию, и рука ее дрожала.
   - Где вы ее взяли, Том? - осипшим голосом спросила она.
   - Это копия, Мэделин, - поспешно сказал Рольф. - Это ничего не значит. Ее
мог сделать кто угодно, где угодно. Ее могли скопировать с  той  фотографии,
что хранится у тебя в альбоме.
   - Нет, нет.
   Она изо всех сил замотала головой.
   - Посмотри, какая она старая, Рольф. И потом, я ему посылала  фотографии.
Я всегда так делала. Тогда мне казалось, что это только справедливо.
   - Мэделин, ты придаешь этому слишком большое  значение,  -  запротестовал
Рольф, чрезвычайно встревоженный поспешными выводами, которые делала Мэделин
и которые он не мог  принять.  -  Старые  фотографии  могли  заваляться  где
угодно.
   Кто-нибудь мог найти негатив и сделать с него отпечаток. Это  ничего  нам
не дает. Она конвульсивно сглотнула.
   - Где вы ее взяли, Том?
   - Если вы перевернете фотографию, миссис Кэрью,  то  увидите  надпись  на
обороте. Может быть, вы ее узнаете, - мягко предложил Том.
   Рольф выхватил фотографию у него из рук и перевернул.  Мэделин  вцепилась
ему в плечо, и оба они впились глазами в надпись.
   - Это его почерк, Рольф! - крикнула она. - И слова. Он уже тогда решил ее
забрать.
   - Все это, может быть, просто фокус,  Мэделин,  -  резким,  встревоженным
голосом предостерег ее Рольф. - Просто хитрая подделка, только и всего. Надо
показать экспертам.
   Из-под нависших бровей он бросил взгляд на Тома.
   - Как фотография попала к вам? - прогремел он.
   Мэделин, однако, нелегко было поколебать: она страстно хотела верить.
   - Кто она теперь, Том? Где она? В Сиднее? Том не дал  прямого  ответа  ни
Рольфу, ни Мэделин. Вместо этого он сказал:
   - Не могли бы вы показать фотографию Сьюзен?
   Сьюзен нахмурилась, не желая быть втянутой в чужой, глубоко личный спор.
   - Ты можешь подтвердить подлинность фотографии, - мягко настаивал Том.
   Рольф шагнул к Сьюзен и нетерпеливым жестом сунул ей  снимок.  Сьюзен  не
взяла его. Она оцепенела, увидев на снимке маленькую  девочку  в  ковбойском
наряде, стоящую у стола, где две горящие на именинном пироге  свечки  ждали,
когда ребенок их задует.
   Кровь отлила от ее лица, сердце остановилось. Дыхание перехватило. Черные
точки затанцевали перед глазами. В голове замелькали круги, разбегающиеся по
воде от камня, брошенного в пруд, разливающиеся  по  реке,  проносящиеся  по
широкому устью, бегущие через океан на другой конец земли, в Калгари, что  в
Канаде, где ее папа  погиб  во  время  родео.  В  его  бумажнике  нашли  эту
фотографию - единственную личную вещь, бывшую  при  нем,  единственное,  что
указывало на связь между погибшим и маленькой девочкой, найденной Закари  Ли
Джеймсом и принятой под теплое надежное крыло его приемных родителей.
   Рольфу не пришлось переворачивать фотографию. Сьюзен прекрасно знала, что
написано на обороте.
   - "Моя малышка. Навсегда", - шепнула она, чувствуя, как тело отказывается
ей служить, а разум застилает пелена беспамятства.

Глава 16

   Сьюзен медленно приходила в себя, чувствуя, как что-то холодное и  мокрое
касается ее лба. Откуда-то издалека доносился голос  Тома,  рассказывающего,
что произошло в Калгари много лет назад.
   Потом она услышала Мэделин.
   - У моего первого мужа было ранчо. - Мэделин говорила сдавленным голосом,
каждое слово давалось ей с трудом. - Но он все распродал перед  тем,  как..,
перед тем... Она закашлялась.
   - Его любимая песня была "О, Сюзанна!". В памяти Сьюзен  всплыла  забытая
картина. Она увидела отца за рулем грузовика. Он улыбается ей, и вместе  они
поют: "О, Сюзанна!.." Они всегда пели в дороге.
   Снова ворвался голос Мэделин. В этом голосе звучало такое страдание,  что
он пробился сквозь туман, заволакивающий рассудок Сьюзен.
   -  Я  всегда  думала,  что  узнаю  ее.  Но  не  узнала.  Я  должна   была
почувствовать. Но не почувствовала. Я должна была...
   - Сомнений быть не может, Мэделин, - хрипло проговорил Рольф. - Это  твоя
дочь.
   - О, Рольф! Я поняла, что она не такая, как все, едва она вошла в спальню
Эми в то первое утро. Но мне в голову не пришло, не  возникло  ни  малейшего
подозрения...
   - Мэделин! - перебил голос Лейта. - Не заставляйте Сьюзен  расстраиваться
из-за  того,  что  ваша  встреча  получилась  не  такой,  как  вы  себе   ее
представляли.
   - Слишком много сразу свалилось на нее, Лейт, - вступился за жену  Рольф.
- Представь себе, каково Мэделин вдруг узнать, что  ее  дочь  уже  несколько
дней живет с ней под одной крышей, а она об этом  даже  не  подозревала.  И,
если бы не Том Джеймс, могла бы так никогда и не узнать об этом.
   - Но теперь она знает, - подвел черту Лейт, - и  я  не  хочу,  чтобы  она
огорчала Сьюзен мыслями о том, что они должны были  узнать  друг  друга.  По
крайней мере думайте и о ее чувствах, прежде чем говорить.
   Нет, все не так просто, думала Сьюзен, стараясь собрать  достаточно  сил,
чтобы взглянуть в лицо  этой  новой  реальности.  Так  много  противоречивых
чувств, требующих осмысления. Круги на воде.
   - Я привез один из наших семейных альбомов, чтобы  вы  могли  посмотреть,
какой Сьюзен была, пока росла, миссис Кэрью, - негромко вставил Том.
   - Спасибо, - шепнула Мэделин. - Как мне благодарить вас?  После  стольких
лет...
   Двадцать два года. И, если бы Илана и Ганс не погибли  в  пустыне...  Эта
мысль внезапно обеспокоила Сьюзен. Но Том говорил, что ничто  не  происходит
просто так, и жизнь, и смерть - часть бесконечного потока. Вот только  зачем
так много боли должно быть на этом пути? Столько страданий для всех.
   - Она приходит в себя, - с великим облегчением  объявил  Лейт.  -  Все  в
порядке, Сьюзен, - успокоительно добавил он. - Ты  вернулась  домой.  Только
это и произошло, больше ничего. Здесь дом для всех нас.
   Оказывается,  ей  на  лицо  положили  мокрую  салфетку.  Веки  не  хотели
подниматься, но Сьюзен сумела разлепить глаза. Она лежала на диване,  голову
и  плечи  ей  приподняли  подушками.  Лейт  сидел  около  нее,  встревоженно
склоняясь к ней.
   - Ты упала в обморок, - мягко сказал он. Сьюзен никогда в жизни не падала
в обморок, но она знала, какое впечатление  это  производит  на  окружающих.
Было трудно ворочать языком. Она услышала, как невнятные слова слетают с  ее
губ:
   - Извините. Это очень глупо.
   - Вовсе нет! - горячо возразил голос Рольфа.  -  Совершенно  естественная
реакция.
   Сьюзен медленно повела глазами, ища Рольфа, но наткнулась на Мэделин. Она
стояла за плечом у Лей-та, сияющие темные глаза всматривались в нее,  должно
быть ища сходства с ребенком, которого она потеряла, ребенком, которого  Том
нашел для нее.
   А Сьюзен смотрела на мать, которую она не могла вспомнить, мать,  которая
не умерла и не бросила свое дитя, которая искала ее все эти годы,  горюя  об
украденной у нее любимой дочери.
   - Мария? - прошептала Мэделин.
   Сьюзен наморщила бровь. Имя звучало  у  нее  в  голове,  пытаясь  вызвать
какой-нибудь отклик. Отклика не возникало. Она  была  Сьюзен,  сколько  себя
помнила.
   - Не надо волновать ее еще больше, Мэделин, - быстро попросил Лейт. -  Не
надо было Тому сообщать ей это таким образом.
   - Это был лучший способ.  Сьюзен  поймет,  -  со  спокойной  уверенностью
сказал Том.
   Глаза  Сьюзен  перескочили  на  Рольфа,  стоявшего   рядом   с   Мэделин.
Беспокойство  и  раскаяние  запечатлелись  на  его  лице.   Беспокойство   о
падчерице, которую он не знал, и раскаяние в том, что  своим  недоверием  он
вынудил Тома выбрать такой способ убеждения. Том, конечно,  не  предполагал,
что Сьюзен упадет в  обморок,  но  в  результате  реакция  получилась  столь
бурной, что все подозрения в жульничестве немедленно растаяли.
   Сьюзен понимала Тома, но что  им  всем  делать  дальше?  Теперь  все  так
осложнилось. Лейт не любит Мэделин. Как ни велика симпатия к ней Сьюзен, все
же мать, которую она до сих пор не знала, не так важна для нее, как  любимый
человек. Она встревоженно посмотрела на Лента. Что он обо всем этом думает?
   - Все в порядке, Сьюзен, - еще раз успокоил он ее. - Ты не должна  делать
ничего такого, чего не хочешь.
   - Конечно, не должна, - на удивление твердым голосом подтвердила Мэделин.
Этим она привлекла к себе всеобщее внимание. Она посмотрела на Лейта  твердо
и решительно. - Я знаю, ты считаешь меня одержимой и  собственницей.  Но  ты
ошибаешься, Лейт. Я не собираюсь становиться между тобою и Сьюзен.  То,  что
вас связывает.., я ни в коем случае не хочу  стать  помехой  на  пути  вашей
любви.
   Мэделин перевела глаза на Сьюзен, взгляд  ее  смягчился  -  она  понимала
опасения дочери.
   - Мне вполне достаточно того, что ты жива. Что у тебя все хорошо.  И  что
ты очень счастлива