избегать  прямого  ответа.  -  Но  в
Алис-Спрингс  я  отправился  не  за  этим.  В  то  время  я  был  совершенно
удовлетворен нашими с тобой, Даника, отношениями. Я не  могу  объяснить  то,
что я почувствовал, встретив Сьюзен.
   Даника пронзила Сьюзен обвиняющим взглядом:
   - Вы знали, что Лейт вас хотел. Вот почему вам было так неуютно, когда  я
задавала эти вопросы.
   - Не приплетай сюда Сьюзен, - раздраженно перебил Лейт. - Она ни в чем не
виновата. Даника злобно посмотрела на него:
   - Она в этом деле по уши увязла.  Я  не  слепая,  Лейт.  Сегодня  она  не
сказала тебе "нет".
   - Мне очень жаль, мисс Фейрли, - проговорила Сьюзен, сгорая от стыда. - Я
знаю, мне нет оправдания. Вы имеете полное право думать обо мне плохо.
   - Нет, не имеет! - с яростью возразил Лейт, пронзая  взглядом  Данику.  -
Это я хотел узнать, не появится ли для меня  надежда  теперь,  когда  Сьюзен
лишилась человека,  которого  любила.  Возможность  представилась,  и  я  ею
воспользовался. Вот и все.
   - Спасибо, Лейт, -  со  злобным  удовлетворением  сказала  Даника.  -  По
крайней мере я знаю, с кем имею дело.
   - Не имеешь, - негромко сказал Лейт. - Сегодняшние события все меняют.
   - Нет, не меняют.
   - Если ты позволишь мне объяснить...
   - Я не слепая  и  не  идиотка.  Мне  не  надо  ничего  объяснять.  Она  -
единственная женщина, которую ты хотел, но не получил, Лейт. Вот из-за  чего
весь сыр-бор.
   Уничтожающий  вывод,  сделанный  Даникой,  поразил  Сьюзен.  В  тревожной
неуверенности она посмотрела на Лейта. Она так мало знает о нем.
   Он качал головой в ответ на слова Даники, но не было  сомнения,  что  он,
при его деньгах, фамильном могуществе и красоте, пользуется большим  успехом
у женщин. Сьюзен вспомнила, с  какой  самоуверенностью  он  держался,  когда
зашел к ней в кабинет после встречи с Бренданом, словно не  сомневался,  что
она согласится выполнить любые его желания. Он не привык получать отказ.
   - Ты ошибаешься, Даника, - сказал он мягко, но убежденно. -  Все  гораздо
серьезнее. Я должен просить тебя о расторжении нашей помолвки.
   - Ты спятил.
   - Я сделаю все, что смогу, чтобы смягчить неловкость ситуации для тебя. Я
понимаю...
   - Ты смешон, Лейт, - вставила Даника. - Теперь я понимаю: надо  было  мне
тогда,  когда  погибла  Плана,  поехать  в  Алис-Спрингс  вместе  с   тобой.
Несомненно, стресс, который ты тогда переживал, усилился сверх  всякой  меры
после отказа миссис Форбс. Вот почему  ты  так  долго  не  можешь  от  этого
отделаться. Плюс тот факт, что она превратила себя в запретный  плод.  Ничто
нас так не дразнит, как недоступное, верно?
   Ядовитые слова Даники задели Сьюзен за живое. Она так долго  мучила  себя
мыслями о том, что было бы, если бы они с Лейтом Кэрью  встретились  раньше,
чувствуя себя из-за этого виноватой перед Бренданом, как будто уже  изменила
ему. Ей пришлось бороться изо всех сил, чтобы прогнать эти мысли. И все же с
того момента, как Том в пустыне передал ей с рук на руки Эми,  больше  всего
ее мысли занимало одно - предстоящая встреча с Лейтом. Может, правда все это
только оттого, что  влечение  к  нему  было  запретным  чувством,  долго  не
находившим выхода?
   - Дело не только в этом, - дрогнувшим голосом ответил Лейт.
   - Ты явно не успокоишься, пока не проверишь, - уязвила его Даника.
   С  недоброй  усмешкой  она  смерила  взглядом  Сьюзен.  Шелковый  халатик
распахнут, тонкая ночная рубашка слишком выразительно  облегает  фигуру,  да
еще  съехала  на  одно  плечо,  приоткрыв  грудь.   Только   когда   Сьюзен,
спохватившись и сгорая от стыда, поспешно запахнула  халатик,  Даника  снова
метнула взгляд на Лейта.
   - Ну так давай! - швырнула она ему в  лицо.  -  Уложи  ее  в  постель.  И
покончим  с  этим.  Валяй,  осуществляй  свою  фантазию  -  так  ты  быстрей
очухаешься.
   - Ради Бога, Даника...
   - Если ты думаешь, что я намерена перечеркнуть  наше  совместное  будущее
только из-за того, что ты воспылал страстью к другой женщине, -  ты  глубоко
заблуждаешься, Лейт, - в ярости перебила она. -  Слишком  много  сил  я  уже
потратила на это. Если придется подождать чуть дольше -  ладно,  я  подожду.
Только не говори мне, что все, что связывает нас,  теперь  отменяется  из-за
каких-то дурацких правил чести.
   Даника придумала отвратительно грубый выход из положения, но нельзя  было
не признать ее мужество в  борьбе  за  любимого  человека.  Сьюзен  невольно
восхитилась внутренней силой этой волевой женщины, готовой  ради  намеченной
цели презреть даже смертельную обиду и идти дальше. Сьюзен хотелось  сказать
что-нибудь доброе, как-то смягчить ужасную боль, причиненную Данике  не  без
ее участия, хоть она того и не желала. Но было слишком очевидно,  что  любое
произнесенное ею слово только подольет масла в огонь. Лейт глубоко вздохнул.
   - Я знаю, какой это шок для тебя, и понимаю, как ты  расстроена,  Даника.
Поверь, я глубоко сожалею, что тебе...
   Она захохотала, грубо, издевательски, опровергая его слова уже одним этим
смехом.
   - Никакого шока, Лейт. У тебя все на лбу было написано с той минуты,  как
она сказала, что ее муж умер.
   Она с убийственным пренебрежением смотрела на Сьюзен.
   - Если он вас так хочет, пусть  берет.  Пусть  перепробует  всех  женщин,
каких ему вздумается, пока мы еще не поженились. Он убедится, что  вы  ничем
не отличаетесь от тех, других, которые у него  были  раньше.  А  вы,  миссис
Форбс, получите возможность сами проверить, много ли вы для него значите.
   Гордо вздернув подбородок, она повернулась к Лейту, убежденная,  что  все
эти страстные мечты  неизбежно  приведут  его  всего  лишь  к  обыкновенному
физическому удовлетворению. И только.
   - Когда наконец выбросишь ее из  головы,  можешь  вернуться  ко  мне.  Но
заруби себе на носу: с того дня, как мы поженимся, Лейт Кэрью, у тебя  будет
одна женщина - я!
   Это был ультиматум уязвленной и разъяренной женщины, явно пережившей  уже
немало сомнений насчет того, удастся ли ей удержать около себя человека,  за
которого она собиралась замуж. Тем не менее, что  бы  там  ни  случалось  на
протяжении их долгого романа, Даника и теперь не  собиралась  сдаваться  без
борьбы.
   И может быть, она права, уныло подумала Сьюзен. В какой-то точке на  этом
долгом пути Даника наверняка взвесила все "за" и "против" и  все  же  решила
строить будущее совместно с Лейтом, невзирая ни на какие препятствия. Сьюзен
была всего лишь еще одним препятствием, от которого предстояло избавиться.
   Не удостоив ее больше взглядом, Даника повернулась на каблуках и зашагала
прочь, выказав презрительное безразличие к тому,  чем  займется  Лейт  в  ее
отсутствие. Ее атласно-кружевной пеньюар развевался, напоминая Сьюзен о том,
что эта дама, из того же мира, что и Кэрью, мира богатых и роскошных  людей,
идеальная пара для Лейта во многих отношениях. Он сам так сказал.
   Захлопнув дверь спальни, Даника подвела эффектную черту под этой  сценой,
наглядно показавшей всем ее участникам, куда их занесло. Сьюзен  чувствовала
себя преступницей. Она не могла смотреть на Лейта.
   - Думаю, тебе лучше пойти к ней, - бесцветным голосом сказала она.
   - Да. Конечно, я должен, не пойти будет неприлично,  -  согласился  Лейт,
явно разрываясь между долгом, повелевающим идти, и желанием  остаться.  -  Я
один во всем виноват, - признал он.
   Постоял еще немного. Вздохнул. Коснулся ее плеча:
   - Не беспокойся, Сьюзен, я разберусь. Она заставила себя взглянуть ему  в
глаза.., и увидела в них отражение собственной душевной боли.
   - Мы не предназначены друг для друга, Лейт. Мы плохо сочетаемся.
   - Я докажу тебе, что ты не права.
   - Оставайся с Даникой. На чужом горе счастья не построишь.
   Она знала это с самого начала, когда боролась, как только  могла,  против
той силы, что влекла их друг к другу. Почуяв опасность,  она  приложила  все
усилия, чтобы отпугнуть его от себя в тот день, на автостоянке.  Теперь  вот
оказался под угрозой давно запланированный брак. Нет, эта влекущая их сила -
разрушительная. Безумием было бы поддаться ей.
   - Сьюзен, я не знал ни минуты покоя  с  тех  пор,  как  увидел  тебя.  Не
отвергай меня теперь. Доверься мне. Я все устрою.
   Он ободряюще сжал ее плечо и пошел к Данике. Глядя ему вслед,  Сьюзен  не
могла  отделаться  от  одной  мысли:  так  это  и  есть  любовь?   Глубокая,
всепоглощающая, как любовь Рольфа к Мэделин?
   Хорошо ли это - все  забывать  ради  любви?  Несомненно,  Илане  и  Лейту
пришлось заплатить за любовь их отца ко второй жене. Может быть,  за  все  в
жизни назначена цена?
   Если бы она поддалась дикой страсти,  вспыхнувшей  сегодня  между  нею  и
Лейтом, куда бы это их завело? Хватило  бы  этого  огня  надолго?  Или,  как
утверждает Даника, речь идет всего лишь о мимолетной вспышке?
   В дальнем конце веранды Лейт открыл дверь, захлопнутую Даникой.  Если  он
мог так внезапно оборвать долгие отношения со своей  невестой,  очень  может
быть, что он вообще не склонен в таких делах долго мучиться совестью  и  тем
более легко оборвет отношения с любой другой женщиной. Что она знает  о  нем
кроме того, что он заставил ее пережить несколько волшебных мгновений и  что
он искренне предан своей маленькой племяннице, так же как и памяти ее мамы -
его сестры?
   "Тебе придется убедить  меня,  Лейт",  -  решила  про  себя  Сьюзен.  Она
отвернулась, чтобы не видеть, как он входит в комнату  Даники,  и  быстро  и
тихо скользнула в свою.
   Эми мирно спала и знать не знала, что стала катализатором  разрушительных
процессов в жизни других людей.
   На Сьюзен вдруг навалилась усталость. "Будь что будет", -  подумала  она,
укладываясь спать. Она лежала в темноте, размышляя о словах Тома.
   "Из-за него меркнет твой внутренний свет".
   Теперь Сьюзен знала, что Том имел в виду. Лейт отнял у нее душевный покой
так же, как она отняла у него. В одном отношении Даника  права.  Что  бы  ни
происходило между ними, в этом надо разобраться до конца.

Глава 11

   Сьюзен и Эми проспали допоздна. Разбудила их Мэделин. Она пришла  сказать
Сьюзен, что ей звонит Том.
   - Вы можете взять трубку в моей гостиной, - любезно предложила она. - Это
направо по коридору. Я оставила дверь открытой.
   - Спасибо вам. - Сьюзен бросила  на  нее  извиняющийся  взгляд,  поспешно
накидывая халатик.
   - Мне очень  жаль,  что  из-за  меня  вас  побеспокоили.  Я  должна  была
позвонить Тому вчера вечером, рассказать, как у меня дела.
   - Не волнуйтесь, - улыбнулась Мэделин. - Я сказала вашему брату, что  Эми
пришла в себя, но, думаю, он хочет услышать это от вас.
   Эми, однако, еще не готова  была  остаться  в  комнате  без  Сьюзен.  Она
побежала за ней в гостиную как хвостик,  в  радостном  предвкушении  встречи
повторяя имя Тома.  Она  не  знала,  что  такое  телефон,  и  с  недоумением
смотрела, как Сьюзен говорит с трубкой.
   - Том, тут Эми около меня. Не мог бы ты поговорить с ней?
   - Конечно. Но я хочу поговорить и с тобой, Сьюзен.
   - Через минуту, - ответила она. - Даю трубку Эми.
   Сьюзен приложила трубку к уху Эми; услышав голос Тома, девочка вытаращила
глазки. Когда первоначальное удивление прошло, она попробовала сама  сказать
несколько слов и  была  страшно  довольна,  услышав  от  Тома  ответ.  Потом
захихикала и отдала трубку Сьюзен.
   - Звучит вполне нормально, это  ободряет,  -  сказал  Том.  -  А  ты  что
думаешь?
   - В общем, все неплохо, но она держится за меня как за спасательный круг.
Надеюсь, сегодня она начнет отпускать меня  на  пару  шагов  дальше.  Она  в
восторге от близнецов, братьев Лейта Кэрью по отцу, и я очень рассчитываю на
их помощь.
   - А что это за леди взяла трубку, когда я позвонил?
   - Мэделин Кэрью, мама близнецов. Очень добрая и заботливая женщина.
   - Она нравится тебе.
   Это было скорее утверждение, чем вопрос.
   - Да. Хотя не знаю, допустит ли ее Лейт  до  Эми.  Ведь  покойная  сестра
назначила его опекуном девочки. -  Сьюзен  вздохнула.  -  Тут  все  довольно
сложно, Том.
   - Круги на воде.
   Сьюзен  словно  что-то  кольнуло,  когда  она  услышала  этот  загадочный
комментарий.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Сам точно еще не знаю. От  рассеянного  тона  брата  у  Сьюзен  мурашки
побежали по коже.
   - Все это скорее запутанно, чем сложно. Сьюзен слушала не дыша.  Выходит,
Том почувствовал, что в этом доме многое неладно, и дело не только в Эми?
   - Я думал, что причина - Лейт Кэрью, - медленно сказал он,  -  но  теперь
чувствую: тут что-то связано с женщиной и ребенком.
   - Какой женщиной? - спросила Сьюзен, предполагая, что  он  имеет  в  виду
Данику, которая должна была занять место матери Эми и - судя  по  тому,  что
Сьюзен знает, - возможно, еще и займет его.
   - Той, что со мной говорила.
   Мэделин? Неужели пожилая дама обманула ее прошлой ночью? И Лейт был прав,
говоря, что его мачеха нуждается в Эми как замене ее потерянной дочери?
   - Что она тебе сказала, Том?
   - Это было не в словах.
   Он заговорил мягко и задумчиво:
   - Я видел сон. Сон о тебе, Сьюзен: ты была как камень, брошенный в  пруд.
Круги разбегались по воде, набирая силу, расплескиваясь по рекам, разливаясь
в широких устьях, и дальше, дальше, пересекая океаны. Такой огромный  эффект
от незаметного действия.
   - Это был  только  сон,  Том.  Ничего  общего  с  реальностью,  -  быстро
проговорила Сьюзен, с  тоской  сознавая,  как  повлияло  ее  присутствие  на
совместные планы Лейта и Даники.
   - Я хотел бы приехать, побыть с тобой.
   - Нет необходимости, Том. Я  справлюсь,  -  твердила  Сьюзен.  Ей  сейчас
ужасно не хотелось, чтобы кто-либо вмешивался в ее дела, пусть даже с самыми
добрыми намерениями. Что бы ни произошло между ней и Лейтом, это было  нечто
такое, в чем она хотела разобраться сама, слишком  личное,  чтобы  разделять
его с кем бы то ни было, особенно с Томом, который  видел  всех  насквозь  и
знал даже то, чего ему не говорили.
   - Я знаю, Сьюзен, - кротко сказал он. - И все же я хотел бы  приехать.  Я
чувствую, что могу быть полезен.
   Сьюзен  глубоко  вздохнула,  собираясь  с  мыслями.  Она  поступает   как
эгоистка. Надо думать в первую очередь об Эми, а тут  Том,  конечно,  сможет
помочь. Так что, по совести говоря, его предложение следует принять.
   Кроме того, вполне возможно, Даника уже убедила Лейта, что он  был  не  в
своем  уме  прошлой  ночью.  Отказаться  от  давно  задуманного  брака  ради
мимолетной страсти, какой бы неодолимой она ни  казалась,  -  это,  конечно,
безумие.
   А раз так, Сьюзен может ощутить острую нужду в том, чтобы рядом находился
хоть один родной человек, готовый поддержать ее и  посочувствовать  ей.  Том
мог бы стать надежным буфером между ней и семейством Кэрью.
   - Хорошо, - решила она. - Я все для тебя  приготовлю.  Когда  ты  сможешь
приехать. Том?
   - Я поеду на машине. Буду завтра, где-нибудь после обеда.
   - Будь осторожен.
   - Ты тоже, Сьюзен.
   Это была не просто вежливая фраза.
   Положив трубку на рычаг, Сьюзен перебрала в памяти все, что  сказал  Том.
Кажется, Лейт не вызывает у него опасений; в свойственном ему туманном стиле
Том намекнул, что его больше  беспокоит  "что-то,  связанное  с  женщиной  и
ребенком".
   Сьюзен решила, что речь, должно быть,  идет  об  Эми.  О  ней  самой  Том
подумал только потому, что девочка была к ней привязана и зависела от нее.
   Воспрянувший материнский инстинкт заставил ее подхватить ребенка на руки,
крепко прижать к себе. Если Эми нуждается в ее защите в этом  доме,  который
живущие в нем люди превратили  в  поле  боя,  Сьюзен  не  стоит  старательно
оберегать себя от участия в семейном конфликте. Она не отойдет от Эми ни  на
шаг, по крайней мере до приезда Тома.
   Когда она с девочкой на руках вернулась в спальню, Мэделин была еще  там.
Быстро  сунув  на  полку  плюшевого  медведя,  она  обернулась   к   ним   с
преувеличенно веселой улыбкой.
   - Хотите позавтракать здесь? Нам ничего не стоит принести сюда завтрак.
   Чтобы Мэделин могла подольше побыть с Эми, тут же подумала Сьюзен.
   - А Лейт и мисс Фейрли внизу? - спросила  она,  сжимаясь  от  страха  при
мысли о встрече с Даникой лицом к лицу,  но  твердо  решив  делать  то,  что
хорошо для Эми.
   Улыбка на лице Мэделин едва не превратилась в недовольную гримасу.
   - Я не видела сегодня утром ни его, ни ее. Не знаю, где они.
   Наверно, проговорили всю ночь,  подумала  Сьюзен.  А  может  быть,  и  не
ограничились одними разговорами... При этой мысли у Сьюзен сдавило желудок.
   - Я думаю, нам лучше спуститься, - решительно сказала она. Не только ради
Эми, но и ради собственного будущего ей необходимо узнать, что произошло  за
последние несколько часов.
   - Тогда я скажу Гертруде, что вы скоро придете, - согласилась  Мэделин  и
ушла договариваться с кухаркой, оставив их одеваться.
   Эми могла выбирать из целой  кипы  новеньких  нарядов.  Кто-то  -  скорее
всего, Мэделин - закупил полный  комплект  одежды  для  трехлетней  девочки.
Малышка подождала, пока Сьюзен наденет легкие голубые брюки и белую майку  с
широким вырезом, отделанным по краю  гирляндой  голубых  и  розовых  цветов.
После этого она быстро отвергла все до единого нарядные платьица  и  выбрала
розовые штаны, которые пришлось немного подвернуть - они были длинноваты,  -
и белую майку с узором из розовых и лимонных маргариток.
   Гордясь своим  новым  шикарным  обликом,  Эми  вприпрыжку  спускалась  по
лестнице,  горя  желанием  приступить,  под  надежной  защитой   Сьюзен,   к
исследованию нового для нее мира.
   Дом построили на широкую ногу. Большущие комнаты с потолками  высотой  не
меньше  двенадцати  футов,  много  искусно   обработанного   и   до   блеска
отполированного резного  дерева,  двери  с  красивыми  витражными  стеклами;
местами и крыша была стеклянной, ее тоже украшали витражи. Старинная мебель,
величественные камины во всех гостиных.  Куда  ни  глянешь,  везде  заметишь
что-нибудь привлекающее внимание и радующее глаз: статуэтку, вазу  с  изящно
составленным  букетом...  Коллекция,   собранная   несколькими   поколениями
любителей красоты.
   Стол к завтраку накрыли в светлой, веселой  комнате  с  широкими  окнами,
распахнутыми навстречу  солнцу,  из  них  открывался  замечательный  вид  на
фруктовый сад. Пол покрывали глазурованные плитки в  осенних  тонах.  Вокруг
большого дубового стола  стояли  резные  деревянные  стулья  в  колониальном
стиле. Поскольку было лето, вместо огня в  угловом  камине  блестел  большой
медный горшок,  наполненный  свежими  маргаритками.  Занавески  на  окнах  и
салфетки на столе были темно-желтого цвета. Комната, подобно  спелому  плоду
налитая летним солнцем, дышала гостеприимством.
   - Стул! - воскликнула Эми, победно сверкнув глазами и показав на  высокий
стульчик у дальнего конца стола.
   - Да, это твой стул, Эми, - улыбнулась Сьюзен.
   Девочка помчалась к стульчику  и  мигом  вскарабкалась  на  него.  Сьюзен
помогла  ей  прикрепить  к  стульчику  специальный  поднос,  служивший   Эми
столиком. На большом столе уже  стояли  кувшины  с  молоком  и  апельсиновым
соком, миски с кукурузными и прочими хлопьями и большое  блюдо  с  ломтиками
дыни и уложенными сверху виноградом и клубникой.
   - Луника! - Эми, ликуя, указала на  ягоду,  с  которой  накануне  вечером
познакомилась благодаря представлению близнецов.
   - К-лу-б-ника,  -  поправила  Сьюзен,  подчеркивая  пропущенные  девочкой
согласные.
   - Клуника, - согласилась Эми.
   Сьюзен решила, что для начала и этого достаточно, и  подала  Эми  ягодку.
Девочка взяла клубнику в зубы,  повращала  глазами,  подражая  близнецам,  и
наконец медленно откусила. Сьюзен не смогла  удержаться  от  смеха.  Завтрак
начинался   прекрасно.   Сьюзен   постаралась    максимально    использовать
любознательность Эми, превратив завтрак в урок языка.
   Гертруда принесла им омлет с беконом, чтобы "немного подкормить малышку".
К