ообще было возможно, смутился еще больше.
     Тут дверь, ведущая на кухню, распахнулась и в комнату вошла запыхавшаяся Мери, толкая перед собой тележку. Не утруждая себя формальностями, она принялась перекладывать с переносной жаровни прямо на стол блюда с тонкими ломтиками ветчины и бекона, печеньем и горячими лепешками, вареными яйцами и копченой рыбой и, наконец, глубокие тарелки с овсяной кашей.
     И все это ради Эйвери Торна, который даже не соизволил здесь появиться, чтобы оценить по достоинству их труд, неблагодарное создание!
     - Мери, пожалуйста, не забудь напомнить мне о том, чтобы я поговорила с миссис Кеттл касательно еды, которую она в последнее время готовит слишком в большом количестве.
     - Что вы, мисс Бид! Подросткам вроде нашего мастера Бернарда, - тут горничная лукаво подмигнула мальчику, который удивленно уставился на ее огромный живот, - не говоря уже о взрослых мужчинах вроде мистера Эйвери, нужно много есть, чтобы набираться сил.
     - Бернарду - может быть, но мистер Эйвери и без того кажется мне достаточно сильным, - возразила Лили.
     - Ваша правда! - подхватила Мери, испустив восторженный вздох, после чего принялась накладывать овсяную кашу в тарелку Бернарда. - Вчера вечером он перенес Кэти наверх через три лестничных пролета, да так легко, словно она сама ребенок, а не носит дитя под сердцем!
     - Значит, он нес ее до самого верхнего этажа? - спросила Эвелин.
     - Ну да. Он как раз проходил мимо, а эта девица возьми и бухнись вверх тормашками, как корова под топором мясника, поэтому ему пришлось тащить Кэти в ее комнату, а та всю дорогу ему улыбалась, будто пьяница, добравшийся до кувшина с вином, - произнесла Мери в порыве справедливого негодования.
     - Что ж, - задумчиво сказала Лили, мысленно поздравив себя с тем, что ей удалось сохранить внешнее спокойствие, - не забудь напомнить мне, чтобы я непременно провела с тобой, Кэти и Терезой небольшую беседу по поводу вашей странной неспособности удержаться на ногах в присутствии мужчины!
     - Хорошо. - Мери рассеянно кивнула ей, после чего снова обернулась к Эвелин:
     - И вот еще что. Вы знаете тот большой стол на кухне? Тот самый, с мраморной крышкой, на который миссис Кеттл вечно натыкается потому, что он стоит слишком близко к двери?
     - Да, - отозвалась Эвелин.
     - Он его переставил. - Нагнувшись через плечо Бернарда, горничная добавила ему в кашу патоки. -'Но и это еще не все. Знаете то огромное цветное окно на чердаке под самой крышей?
     - Конечно, знаю, - ответила Франциска, вплывая в комнату. - Боюсь, что это одна из немногих вещей в доме, имеющих подлинную архитектурную ценность.
     Бернард тут же вскочил на ноги и подвинул тетке кресло.
     - Неужели оно действительно такое дорогое? - спросил мальчик, вернувшись на свое место.
     - Да, насколько мне известно, - отозвалась Франциска. - Но пока это жадное выражение не успело прочно обосноваться на твоем лице, хочу тебе напомнить, что Милл-Хаус вместе со всей обстановкой должен в конце концов достаться либо Лили, либо Эйвери. О тебе тут даже речь не идет.
     - Да, я понимаю. Мне просто любопытно, зачем кому-то понадобилось вставлять такое дорогое окно в обычном фермерском доме.
     - Наверное, для того, чтобы пустить людям пыль в глаза. - Франциска с добродушной улыбкой посмотрела на племянника. - Ну так что же с этим окном, Мери?
     - Мистер Эйвери его вымыл.
     - Что?! - изумленно воскликнула Лили.
     Мери снова кивнула, одновременно добавив в тарелку Бернарда взбитые сливки.
     - Он сделал это, вися на веревке, прикрепленной к коньку крыши. По его словам, он научился этому трюку где-то в Ги-ма-луйс-ких горах. Ну же, ешьте, мастер Бернард. - Она по-приятельски потрепала мальчика по плечу.
     - Но ведь это же очень опасно! - вскричала Лили. - Он мог упасть и разбиться насмерть. В жизни не слышала подобной нелепости!
     - Я уверена, Лили, что Эйвери случалось заниматься куда более рискованными вещами, чем мытье окон, - заметила Франциска.
     - Кроме того, кто еще мог сделать это за него? - подхватила Эвелин, прервав на короткое время свой разговор с Полли Мейкпис.
     Полли тут же вмешалась в спор:
     - Не будь моя нога в гипсе, я бы с большим удовольствием вымыла все окна в вашем доме. Я не вижу оснований, почему женщина не может висеть на веревке с тем же успехом, что и мужчина.
     - Я нисколько не сомневаюсь, что вы способны справиться с любой задачей, которую на себя возьмете. - Эвелин успокаивающим жестом потрепала по руке Полли, что немало удивило Лили. Ей всегда казалось, что Эвелин недолюбливала Полли Мейкпис, однако в последнее время эти двое практически не расставались.
     - Я согласна с мисс Мейкпис. Мы сами или горничные в состоянии выполнить любую работу в доме, какая только потребуется. У меня есть сильное подозрение, что Эйвери Торн этим поступком хочет показать мне, насколько лучше он подходит на роль хозяина Милл-Хауса, чем я. Что ж, - глаза Лили превратились в щелочки, - пусть себе делает что хочет.
     Лили бросила взгляд на часы. Было уже довольно поздно. Вероятно, сегодня ей удастся избежать встречи с Эйвери
     Торном. Она гордо выпрямилась. Нет, лучше уж покончить с этим поскорее. В конце концов, это был всего лишь поцелуй. Правда, он надолго лишил ее присутствия духа, и она провела слишком много часов, воскрешая в памяти прикосновение его губ, тугие мускулы, напрягшиеся под ее ладонями, его жаркое дыхание и... Она откашлялась.
     - Можно было бы надеяться, что человек, считающий себя джентльменом, не станет утруждать прислугу, опаздывая к завтраку.
     - Вы хотите знать, где сейчас мистер Торн? - спросила Полли.
     - Нет, - ответила Лили. - Я просто высказала вслух свое замечание. Могу вас заверить, что отсутствие мистера Торна меня нисколько не заботит - если не считать того, что он доставляет лишние хлопоты моим горничным.
     - Он никому не доставляет хлопот, потому что его нет дома! - певучим голоском вставила Мери. - Он уехал.
     Лили показалось, будто она подступила к самому краю разверзшейся под ногами пропасти. Неужели ее поступок вызвал в нем такое отвращение, что он был уже не в силах оставаться с ней под одной крышей?
     - Ты хочешь сказать - навсегда? - хрипло прошептала она.
     - Нет, - ответила Мери, забрав тарелку Бернарда и направившись к Эвелин. - Он просто уехал на несколько дней в Лондон, чтобы наведаться к портному. Бог свидетель, ему нужны новые костюмы. Мы с Терезой уже устали распускать швы на тех, которые он с собой привез.
     Наведаться к портному. Ах да. Она совсем об этом забыла. Лили с трудом удалось выровнять дыхание, однако невозможно было скрыть от самой себя облегчение, волной нахлынувшее на нее, и радость от сознания того, что она видела его не в последний раз.
     Боже правый! Ей придется как-то с этим бороться. Ведь он собирался отнять у нее Милл-Хаус - тот самый Милл-Хаус, ради которого она прилагала столько усилий и трудов и который один мог служить порукой ее будущего, ее безопасности... ее независимости.
     - Ты что-то вдруг погрустнела, моя дорогая, - обратилась к ней Франциска.
     - Вы позволите мне вас покинуть? - спросил Бернард.
     - Да, как тебе будет угодно, - ответила Эвелин.
     Бернард вышел из-за стола, чуть было не столкнувшись на пороге с Терезой. Здесь ему пришлось остановиться, так как огромный живот горничной заполнял собой почти весь дверной проем.
     - О, мисс! - простонала та жалобно. - Произошло нечто ужасное. Я о той китайской вазе, что стояла в гостиной. Так вот, ее кто-то разбил! Она разлетелась на множество мелких кусочков. Клянусь, я не делала этого, мисс!
     - И я тоже! - тем же хныкающим тоном подхватила Мери.
     - Довольно! - отрезала Лили. - Меня не волнует, кто разбил вазу. Все равно это не имеет ни малейшего значения.
     - О, Лили! - На светлых глазах Эвелин выступили слезы. - Эта севрская ваза стоит не одну сотню фунтов. У служащих банка есть полный список всех ценностей, находящихся в Милл-Хаусе, и они наверняка потребуют найти ей равноценную замену, прежде чем начнут подсчитывать доходы и убытки за время твоего правления. Откуда ты возьмешь деньги, чтобы возместить стоимость вазы?
     Лили спокойно поднялась с места. Сейчас ей прежде всего следовало проследить за тем, чтобы из гостиной убрали осколки, и разобраться, кто же все-таки разбил вазу.
     - Это не настоящая севрская ваза, - пояснила она пятерым присутствующим. - Несколько лет назад, когда Бернард впервые приехал в Милл-Хаус, я попросила местного ремесленника сделать для меня точную копию. Настоящая ваза уже давно убрана в кладовую, где она находится и сейчас. - Окинув взглядом их ошеломленные лица, она добавила:
     - Учитывая то, что Бернард с ранних лет обладал склонностью бить хрупкие предметы - привычка, от которой он, к счастью, с возрастом избавился, - любое другое решение с моей стороны было бы неразумным. При всех моих недостатках меня никак нельзя упрекнуть в отсутствии разума.
     Кроме тех случаев, когда в деле замешан Эйвери Торн, поддразнил ее внутренний голос.

Глава 16

     Овцы смердят. Конечно, не так, как, к примеру, ленивцы, подумал про себя Эйвери, но очень близко к тому. А мокрые овцы, так же как и мокрые ленивцы, смердят еще сильнее.
     Холодные купания не помогли ему, перестановка мебели в доме ни к чему не привела, и даже поездка в Лондон, где он провел целых два вечера в обществе людей, которые, судя по всему, были чрезвычайно рады его видеть - особенно женщины, среди которых выделялась своим рвением некая виконтесса Чайлдз, - оказалась бесполезной. Но если он и дальше будет продолжать в том же духе, работая до полного изнеможения, то, быть может, ему и удастся выбросить наконец из головы Лили Бид.
     Он схватил огромную овцу за середину туловища и силой стащил ее с каменистого берега у самого края мельничной запруды на глубину. Та отчаянно брыкалась, взбаламучивая воду и поднимая на поверхность водоросли и всякий мусор. Другой работник рядом с ним выпустил свою пленницу из рук и подтолкнул к противоположному берегу, где ее ждала награда в виде небольшого огороженного пастбища.
     Драммонд стоял на боевом посту, придирчиво осматривая каждую из промокших насквозь овец, едва та появлялась из воды. Время от времени, перемежая брань короткими кудахтающими смешками, он снова толкал то одну, то другую несчастную жертву обратно в пруд.
     - Эй, Хэм! - крикнул управляющий. - Эта овца грязнее, чем дыра в бочке твоего деда! Хоб, тебе было приказано вымыть овцу, а не утопить ее! А вы, мистер Торн... - В его голосе появились насмешливо-подобострастные нотки. - Прошу прощения, сэр, но не смогли бы вы быстрее шевелить своим высокородным задом? Нам нужно успеть вымыть пятьсот овец зараз!
     Эйвери отпустил одну овцу и схватил другую, которая с перепуганным видом соскользнула вниз по крутому склону. Он увлек животное за собой в воду, погрузив руки в мягкую шерсть.
     Охра. Он был весь перепачкан этой дрянью, она покрывала его руки, грудь и даже лицо. Его брюки были изорваны в клочья острыми копытами, рубашка, которую он аккуратно повесил на сук, попалась на глаза ягненку и тут же оказалась обмусоленной, а его ботинки - прекрасные ботинки ручной работы из марокканской кожи, путешествовавшие вместе с ним из одного полушария в другое - явно не выдерживали пятичасового пребывания в загрязненной охрой воде.
     Овца упиралась, однако Эйвери упрямо сражался с ней. Его тело ныло от напряжения, мускулы горели от непривычных нагрузок, голова кружилась от усталости, и каждый вечер, когда он возвращался обедать к себе в комнату, мышцы его сводили судороги. И вместе с тем - о, дьявольщина! - как только он, изнуренный, валился на постель, перед глазами его снова вставал ее образ, темные блестящие волосы струились у него между пальцами, а нежные губы терзали его чувственными воспоминаниями.
     Вам надо на ней жениться.
     Само собой разумеется, он тут же ответил на совет Бернарда так, что у бедного парня вспыхнули уши, однако это не мешало его предательскому воображению возвращаться к этой мысли снова и снова.
     Жениться на Лили Бид? Безумие, да и только! В этом случае он вынужден будет оставить всякую надежду на спокойную, идиллическую жизнь в сельской глубинке, поскольку с Лили Бид никакой идиллии ждать не приходилось - все равно, в глубинке или где-то еще. Впрочем, при желании ей всегда можно найти приемлемую замену...
     И о чем он только думает, черт возьми? Из того, что какой-то мальчуган дал ему нелепый совет, вовсе не следовало, что он обязан ему следовать.
     Овца внезапно вывернулась, обдав его лицо жидкой грязью.
     - Ах ты!.. - Он выпустил ее из рук, бранясь на чем свет стоит.
     - Пожалуй, вы уж слишком много ругаетесь для джентльмена, - вдруг раздался неподалеку чей-то женский голос.
     Ему бы следовало знать заранее. В воздухе должно было ощущаться потрескивание, в ясном небе должна была вспыхнуть молния, сверчки в траве должны были умолкнуть, в самом крайнем случае он должен был испытать нечто вроде приступа умственного помрачения. Что-то должно было возвестить ему о ее прибытии. Ему казалось несправедливым то, что природа могла создать силу столь могучую и непреодолимую и вместе с тем забыла предупредить простых смертных о ее приближении.
     Прищурившись, Эйвери поднял на нее глаза. Лили стояла у кромки воды, окруженная мирно пасущимися овцами. Руки ее свободно свисали вдоль тела, она нетерпеливо постукивала кончиком ботинка по земле.
     - Что вы здесь делаете? - спросил он.
     По его торсу стекали красноватые вязкие струйки, и та же липкая, скользкая грязь покрывала его лицо. Шлепая по воде, он не спеша подобрался к краю пруда в предвкушении очередной словесной баталии.
     - Что она здесь делает? - крикнул с противоположного берега Драммонд. Стащив с головы фуражку, он что было сил ударил ею себя по бедру. - Здесь у нас не пикник, мистер Торн, и я советую вам поскорее спровадить вашу женщину туда, откуда она пришла.
     Эйвери поморщился. Как и следовало ожидать, Лили бросила на Драммонда разъяренный взгляд, словно бык, завидевший перед собой красную тряпку. Слабое постукивание носком ботинка перешло в беспрерывную чечетку. Пасшаяся рядом овца подняла морду и изумленно моргнула.
     - Во-первых, мистер Драммонд, я никому не принадлежу, кроме себя самой, - ответила она. - Во-вторых, я здесь не для того, чтобы принести всем вам ленч.
     - В таком случае уходите! - отрезал Драммонд. - Вы сами приставали ко мне с требованием вымыть этих овец, а теперь, когда я делаю все, что в моих силах, чтобы исполнить ваш приказ, вы появляетесь тут, отвлекаете моих людей и создаете всем трудности, как всегда...
     - Заткнитесь, Драммонд, - перебил его Эйвери.
     Вместо выражения признательности, которого он вправе был ожидать от любой нормальной женщины, Лили нахмурилась.
     - Я не нуждаюсь в вашей помощи, мистер Торн, - заявила она. - Я вполне способна сама за себя постоять... и сама управлюсь с мистером Драммондом.
     - Значит, вы не собираетесь уходить? - осведомился Драммонд.
     - Нет! - крикнула в ответ Лили.
     - Тогда я ухожу. Эй, парни! Перерыв! - Драммонд высоко вздернул подбородок, как бы поощряя ее к дальнейшим действиям.
     Каково приходится человеку, когда его авторитет т только постоянно оспаривается, но подвергается открытым нападкам? - подумал Эйвери, сочувственно глядя на побледневшее лицо Лили. Ему самому в свое время пришлось испить горькую чашу унижения, когда его мнение не принималось во внимание, а все его замечания и советы отвергались лишь потому, что из-за физической слабости он не сумел завоевать уважение себе подобных.
     И само собой разумеется, остальные работники, даже не взглянув в сторону Лили, их предполагаемого нанимателя, выпустили овец и принялись с трудом карабкаться вверх по береговой террасе, направляясь в сторону небольшой рощицы на другом конце луга, где их ждал обед.
     Драммонд с торжествующей ухмылкой зашагал прочь, словно горный король в окружении свиты из троллей; его бодрая поступь ясно свидетельствовала о том, что он считал себя в этой стычке победителем. Лили посмотрела им вслед, не в состоянии скрыть свой гнев и досаду, потом перевела взгляд на Эйвери. Она еще чуть-чуть приподняла подбородок - то ли поощряя его выразить вслух свое сочувствие, то ли готовясь к схватке с очередным противником. Он ведь тоже понимал, что такое гордость!
     Внезапно у него отпало всякое желание с ней спорить.
     - Лили! - Он протянул ей руку.
     Она посмотрела на нее с таким видом, словно он хотел испачкать ее охрой.
     - Лили! - повторил он снова, стараясь, чтобы голос его звучал как можно мягче и спокойнее.
     Со своего места он видел, что ее сотрясает нервная дрожь. Девушка отступила на шаг.
     - Я пришла передать вам, что у вас гости, - сказала она.
     - Какие гости?
     - Обе барышни Камфилд, которые случайно проезжали мимо вместе с их дорогой подругой виконтессой Чайлдз, которую вы встречали в Лондоне, а также с ее дорогой подругой мисс Бет Хайбридж и ее братом, Итаном Хайбриджем, которого вы знали еще в Харроу.
     - Вот как?
     - Да. Мистер Хайбридж сгорает от нетерпения, - продолжала она медоточивым тоном, - просто сгорает от нетерпения увидеть вас в своем доме. Он и некоторые из его приятелей устраивают на следующей неделе прием.
     Эйвери, прищурившись, взглянул на нее.
     - Не помню никакого Хайбриджа. Где он живет? Лили махнула рукой в южном направлении:
     - Примерно в нескольких милях отсюда, по другую сторону от Камфилдов. Мне рассказывали, что дом у них очень красивый и содержится в идеальном порядке. Никаких следов пыли на мебели.
     - И что из того? - спросил он, пытаясь сообразить, к чему она клонит. - Лично я вполне доволен своей жизнью здесь, в Милл-Хаусе. Несмотря на пыль и все прочее.
     Она подчеркнуто медленно окинула взглядом его перепачканное грязью тело.
     - Понимаю.
     - И что это должно означать?
     - Только то, что вы с тем же успехом можете принять приглашение и перестать корчить из себя настоящего мужчину. Все эти ваши попытки показать, насколько хороший из вас выйдет хозяин для Милл-Хауса, не производят впечатления ни на кого, кроме вас самого.
     - Что? - не сдержался он.
     - Я об этих ваших предприятиях, за которые вы то и дело беретесь. - Она повысила голос, подойдя к самому краю берега. - Не думайте, будто я не знаю, что у вас на уме. Мери, Тереза, Кэти, даже Бернард - все они сыты по горло вашими акробатическими трюками. Я не намерена выходить из состязания только потому, что вы переставили кое-какую мебель в доме и перетаскали несколько лопат ила со дна пруда...
     - Постойте!
     Эйвери понятия не имел, что она имела в виду. Он знал лишь, что если она станет владелицей Милл-Хауса, то весь его изнурительный труд в конечном счете может принести выгоду ей. Но вместо того чтобы оценить его усилия - не говоря уже о том, что он не счел ниже своего мужского достоинства копаться в грязи, - она набросилась на него с упреками!
     - Несколько лопат, говорите? Да я перенес по меньшей мере две тонны этой мерзости!
     - У меня такое ощущение, что большая ее часть осталась на вас.
     Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.
     - Вы, мисс Бид, просто неблагодарная злоязычная мегера!
     Удивительно, непостижимо, но когда он бросил ей в лицо это обвинение, нижняя губа Лили вдруг дрогнула и непроницаемо темные глаза подернулись влагой. На одно мгновение ему показалось, будто она вот-вот заплачет. Однако Лили сумела быстро совладать с собой.
     - А вы, мистер Торн, просто грязная, грубая, неотесанная деревенщина, а вовсе не джентльмен!
     Прежде чем он успел дать ей отпор, она резко развернулась и... столкнулась с овцой, пасшейся у нее за спиной. Испуганное животное, двинув своим мощным задом, сбило Лили с ног, и та соскользнула вниз головой по крутому скользкому склону. С громким, отрадным для его слуха плеском она упала в воду в том месте, где было довол