Кэбот нахмурился:
     - А как же Ник? Что, если он начнет разыскивать тебя?
     - Не начнет. Ник Спаркл не встает рано без необходимости. Если спросит обо мне, скажи, что я заболела и лежу в постели. Он охотно поверит.
     Кэбот кивнул:
     - Хорошо. Ты помешаешь Нику обокрасть Бигглсуортов, но как же скандал? Что будет с мисс Анжелой?
     Неужели у этого клубка, который она должна распутать, не будет конца? Летти на минуту закрыла глаза. Она должна сосредоточиться на мысли об Анжеле. Не думать об Эллиоте. О том, с каким выражением лица он будет читать ее письмо, об отвращении, которое почувствует, о том, как горько будет сожалеть, что сказал ей о своей любви.
     - Скажи Бигглсуортам, что раньше я работала у леди Агаты. Тебе поверят. - Летти подняла руку, предупреждая его возражения. - Ты как-то говорил, что поддержать меня будет в интересах леди Агаты, когда она вернется в Англию. А если не вернется? Кто опровергнет мое утверждение, что я была ее помощницей? Ник? Мы с ним встретились всего лишь пять лет назад. С тобой мы знакомы дольше. Ты сможешь подтвердить мои слова... Расскажи Бигглс-уортам, что я попала в дурное общество только после смерти моей матери. Скажи, что я знала свое дело, и все пройдет прекрасно, только не надо ничего говорить обо мне Шеф-филдам.
     - И ты думаешь, что никто в Литтл-Байдуэлле не расскажет Шеффилдам? - с сомнением спросил дворецкий.
     - С кем в маленьком городишке мамаша маркиза Кот-тона пожелает делиться сплетнями? - ответила Летти. Она защелкнула замочек саквояжа. - Нет. Надо только пережить свадьбу, и все кончится. Потом, если возникнут какие-то слухи, это лишь оживит приемы у Шеффилдов. Чем забавнее скандал, тем приятнее его смаковать.
     То, что вынесут на обсуждение ее жизнь, ее сердце, не имело значения, об этом все забудут, когда подадут второе блюдо.
     Кэбот взглянул на нее и отвел глаза.
     - Что-нибудь может помешать Бигглсуортам сделать все, что ты задумала для свадебного торжества? Летти покраснела.
     - Почти все готово, - тихо сказала она. - Грейс Пул и ресторатор позаботятся об угощении и обслуживании. Все декорации заказаны. Сувениры и гирлянды готовы. Анжела, Эглантина и ты знаете, как все устроить, и, не сомневаюсь, слуги справятся. Я оставлю эскизы. Мэри убирает мою комнату и, конечно, знает, где лежат все счета, квитанции и письма. Не беспокойся. Все, с кем я имела дело в Лондоне, надежны и заслуживают доверия.
     Она подумала, как забавно это, должно быть, звучит в к-человека, собирающегося сбежать, и улыбнулась. - Я сказала это совершенно серьезно, Кэбот. Будет не-зсто, но это выполнимо.

Глава 28

     Профессионал знает, когда закончить представление.

     Хмурый серый рассвет пропитался влагой, она каплями оседала на спинах, запряженных в телегу лошадей, которые стояли у лавочки зеленщика. Пионы перед кондитерской сгибались под тяжестью росы, а кружевные занавески на окнах кафе обвисли.
     Летти, зажав в руке билет, стояла на платформе. Полчаса назад Хэм привез ее на станцию. До отправления поезда оставался еще час.
     В такую сырую погоду на улицах было мало людей. Летти погода не пугала.
     Свежий воздух был насыщен весенним ароматом зелени и тяжелым запахом земли.
     Эти запахи пробудили в ней воспоминания о том, как они с матерью шли рядом по деревенской дороге. Она тогда думала, что ее место там, пока Вернис Фоллонтру не сказала ей, что это не так. Девочкой она мечтала о том, как отец любил бы ее, если бы имел для этого возможность. А потом Летти думала, что ее домом стал мюзик-холл, а актеры - ее семьей, пока не умерла мать, а Альф так горевал, что не мог работать. Затем она узнала, что в ее "доме" нет места для девушки, которая не носит трико и говорит с благородным акцентом. А когда Летти нашла работу в музыкальных постановках, ей сказали, что она недостаточно эмоциональна чтобы играть большие роли.
     Всю жизнь она искала и умела находить выход из трудных ситуаций. Однажды ночью, - вскоре после смерти матери, после того самого вечера, когда Ник Спаркл впервые угостил ее шампанским, а девушка из кордебалета бросилась в Темзу, потому что была беременна, - в ту бессонную ночь Летти приняла решение, что отныне все будет происходить для нее, а не с ней.
     Никакой доброты, потому что ее нет в мире; побольше смеха, ибо, если смеешься ты, не смеются над тобой; не желать того, чего не можешь получить, потому что в этом мире ничего не дают; вот какой стала Летти Поттс.
     Или она так думала.
     И вот она снова здесь, с саквояжем в руках, в ожидании следующего акта.
     Ведь она всего лишь странница.
     Но жизнь все-таки пока не загнала ее в угол. Летти улыбнулась. Она все еще стояла на ногах и сохранила силы для побега. Молодая женщина посмотрела вниз. Фейген, наоборот, казалось, не испытывал ни малейшего желания бежать, идти или даже стоять. Он с несчастным видом свернулся у ее ног и с тоской в глазах смотрел на нее.
     Он не хотел идти с ней. Пришлось заманить его куском колбасы и вести на плетеном шелковом поводке. Что-то сжало ей горло.
     Никогда в жизни Фейген не ходил в ошейнике. Он всегда следовал за ней как тень, потому что, если бы она исчезла, он остался бы совсем один на этом свете. Она была единственной его опорой, и в этом была его заслуга, а не ее. Летти принимала преданность песика как должное.
     - Ладно, Фей, - ласково сказала она. - Наше приклю-рение закончилось. Вот увидишь, будут другие. Мы поедем в {орвегию. Как ты думаешь, селедка вкусная? Подожди, пока яе попробуешь семгу!
     Он смотрел туда, где остались Холлиз и Эглантина. Эглантина, которая никогда не принимала его привязанность как должное.
     - Мы можем начать все с начала, и, видит Бог, разве нам не повезло?
     Фейген встал и отошел от нее, насколько позволял повок. Улыбка застыла на лице Летти.
     - Добрый день, леди Агата! - кивнула няня миссис Джепсон, толкавшая коляску с орущим во всю силу своих легких Джепсоном-младшим. Над головой с печальным криком кружились чайки. Из-под платформы выскочила кошка и побежала через улицу. Фейген равнодушно наблюдал за ней.
     - Ладно уж, - прошептала Летти, развязывая поводок ,на его шее. - Только заботься об Эглантине, слышишь?
     Фейген склонил набок свою мохнатую голову и серьезным непроницаемым взглядом посмотрел на нее. Он не лизнул Летти в лицо. Он был не из тех псов, которые лижутся. Но он нерешительно махнул хвостом и, увернув-"шись от телеги кузнеца, затрусил по улице обратно к Эглантине, домой.
     Летти со слезами на глазах смотрела на него. Ей так хотелось вернуться, что, казалось, душа вот-вот вырвется из ее груди и полетит вслед за ним. Но она не могла. Она не была . леди Агатой Уайт. Она была Летти Поттс, как бы ее ни называли. Она шмыгнула носом, пытаясь задорно улыбнуться, но это ей не удалось.
     Одним-единственным способом она могла бы разобраться, какая часть леди Агаты была Летти Поттс и какая часть Летти Поттс была леди Агатой. И это было неосуществимо. Она посмотрела на небо. Стая чаек удалялась к горизонту, в сторону моря. Вдалеке темной точкой бежал по дороге Фейген. "Давай, Фей, - прошептала она, - быстрее".
     Летти крепко сжала билет и ждала, когда ею снова овладеет радость свободы, как это уже случалось десятки раз, сознание того, что она проскочила сквозь закрывавшиеся ворота или ускользнула от наброшенной сети. Но радости не было. Летти опять убежала, но не обрела свободу. Ее давно, очень давно загнали в угол.
     Неожиданно она поняла, что есть только один выход. Разорвала билет, поправила шляпу и спустилась с платформы.
     Кем бы она ни была, Летти Поттс не была трусливой.
     ...Растерянный клерк проводил посетительницу в кабинет Эллиота. Судья сидел за столом, заваленным книгами и бумагами. Смуглый молодой человек, в котором она узнала местного констебля, стоял по другую сторону стола. Увидев ее, Эллиот встал. Молодой констебль, заикаясь, поздоровался и сообщил, что ему пора идти.
     Эллиот вышел из-за стола и приблизился к ней. Его лицо выражало внимание, а его поведение оставалось, как всегда, безупречным. Она искала в его лице признаки страдания и горечи, которые он, как она знала, испытывал, когда Ник представился ее женихом. Губы Эллиота были сжаты, в глазах она видела лишь усталость.
     - Леди Агата, не желаете ли сесть?
     - Предпочла бы постоять.
     - Тогда, будьте добры, не подождете ли, пока я провожу констебля. Я вернусь через несколько минут.
     - Конечно.
     Он закрыл за собой дверь, оставив ее в кабинете. Она прошла в кабинет, оглядываясь по сторонам. Это была комната, предназначенная для работы, обстановка ничего не говорила о ее хозяине - мебель неприглядная и не очень удобная, шкафы все разные и забитые бумагами. На столе были веером разложены письма.
     Она мельком взглянула и с удивлением заметила несколько знакомых имен. Письма были от политических деятелей и лидеров тред-юнионов. Летти отступила, слегка сведя брови. Она и понятия не имела, что Эллиот пользуется известностью среди лондонской политической элиты. Но разве его отец не упоминал об этом?
     Дверь распахнулась, и вошел Эллиот.
     - Пожалуйста, присядьте.
     Она покачала головой. Она не могла притворяться, что решила нанести ему светский визит. А он, разумеется, не мог сесть в ее присутствии.
     - Как вам угодно. Кевин, пожалуйста, сходите к Шримптону и принесите нам чаю, - попросил сэр Эллиот клерка, прежде, чем обратиться к ней.
     Он выглядел точно так же, как и в день их первой встречи. Крахмальная рубашка не могла быть белее и свежее. Серый шелковый галстук идеально завязан. Безупречным кроем темно-синего сюртука, обтягивавшего его широкие плечи, мог бы гордиться любой портной. Даже волосы были аккуратно причесаны.
     Только выражение лица изменилось. Оно казалось холодным и выражало вежливый интерес и недоверие. Он даже не подошел к ней. Как будто Летти была клиенткой, а не женщиной, с которой он делил ложе.
     - Вы желали меня видеть по какому-то поводу, леди Агата? - спросил он. По тону она почувствовала, как ему трудно сохранять спокойствие.
     - Да. - Летти набрала в грудь воздуха. - Я не леди Агата Уайт.
     Он сдвинул брови. Она ожидала взрыва негодования. Ничего не произошло.
     - Мое имя - Летти Поттс, - заторопилась она, боясь, что, если остановится, то у нее не хватит мужества продолжать. - Я актриса, играю в музыкальных комедиях. - Она с трудом заставила себя взглянуть на него. Было невозможно прочесть мысли, скрывавшиеся за настороженным выражением его глаз. - По крайней мере, - сказала она, - этим я занималась большую часть времени.
     Он пристально посмотрел на нее:
     - А чем вы занимались вне сцены? Она сглотнула.
     - Работала с Ником Спарклом. - На мгновение он выдал себя, невольно скрипнув зубами.
     - Вашим женихом?
     - Нет! - вырвалось у нее. - Я никогда... вы знаете, никогда... я бы никогда... - Единственное, что Летти не могла допустить, - это чтобы он считал ее способной на такое оскорбление. - Я никогда бы не легла с вами в постель, если бы была помолвлена с другим.
     Мускул дернулся на его щеке.
     - Летти...
     - Пожалуйста, не перебивайте меня. - Она не могла позволить ему думать, что решила воспользоваться их отношениями, чтобы избавиться от прошлого. - Мы с Ником выманивали у людей деньги. Это было так просто. Я изображала даму, заманивала простаков в ловушку, подстроенную Ником. А затем Ник обирал их.
     Она не могла выразиться яснее и не могла сделать сказанное менее неприглядным. Именно этого она и хотела.
     - Понятно, - сказал Эллиот. - А что затевалось в Литтл-Байдуэлле?
     - Ничего. Все произошло случайно.
     Он отступил, словно она его ударила. Она слишком поздно поняла, как он мог истолковать ее слова. В отчаянии Летти вскрикнула.
     - Мой приезд сюда был случайностью, - пояснила кона. - У Ника был план, он хотел провернуть одно дело, мошенничество. Я не хотела участвовать в этом, а когда я отказалась, он сделал так, чтобы меня не взяли туда, где я могла бы честно зарабатывать деньги. Когда я еще раз отказалась, он поджег дом, в котором я жила, рассчитывая, что у меня не останется другого выхода.
     Слова лились потоком, сердце бешено колотилось. Летти сжала руки с такой силой, что онемели пальцы. Но она боялась остановиться. Она упорно смотрела в пол, потому что боялась, что, взглянув на Эллиота, утратит всю свою смелость.
     - И я сбежала. На вокзал. Только у меня не было денег на проезд, и я не могла купить билет, а тут появилась эта леди, с ней был француз, и он уговорил ее уехать с ним, выйти за него замуж, и она, уходя, обронила билет, а я... - Она подняла глаза. - Я просто воспользовалась удобным случаем.
     Он с непроницаемым выражением лица пристально смотна нее.
     - Я не собиралась выдавать себя за нее, - откровенно вризналась Летти. - Это не приходило мне в голову, пока я не вышла из вагона, а все эти люди смотрели на меня так, как будто Бог прислал им меня в ответ на их молитвы. И даже тогда я ничего бы не сделала, если бы кто-то не сказал, что вещи прибыли и дожидаются хозяйку. Вы понимаете, у меня ведь ничего не было. Все вещи сгорели. Это и решило дело, потому что я нехорошая.
     - Почему вы ничего не сказали?
     - В тот день в карете я пыталась предупредить вас, чтобы вы не доверяли мне. Но клянусь, я не хотела причинить кому-то вред, может быть, за исключением леди Агаты. Но ей ее багаж был не нужен. Он нужен был мне.
     Вот так. Рассказ, который она готовила по дороге сюда, был почти закончен.
     - Так я попала в Холлиз. Только все оказалось не так просто, как я предполагала... Там была Анжела с ее проблемами с этим дрянным мальчишкой, и Эглантина, чье сердце разрывалось от разлуки со своей крошкой, еще до того как птичка вылетит из гнезда, и Энтон, обеспокоенный тем, что они недостаточно хороши для Шеффилдов, и... - "И вы". Выдохнув Летти продолжала:
     - Я знала Кэбота еще с тех пор, когда мои родные участвовали в представлениях в варьете. Не успела я опомниться, как он убедил меня, что я могу справиться с этими свадебными делами и никто не пострадает. Но Ник нашел меня... - Закончив, Летти закрыла глаза, все-таки она была не такой уж храброй.
     - Никто не пострадает, - услышала она его слова, произнесенные странным тоном.
     Она открыла глаза. Лицо Эллиота застыло, но в глазах была боль, которую он не сумел скрыть. Этого Летти не могла вынести. Она подошла к Эллиоту, собираясь коснуться его, но он схватил ее за плечи, ему стоило большого усилия, чтобы не встряхнуть ее.
     - Ты подумала, что я сказал, что люблю тебя, для того, чтобы затащить в свою постель? - требовательно спросил он.
     - Нет, - горячо запротестовала она. - Нет!
     - Как ты могла подумать, что никто не пострадает, когда позволила мне полюбить тебя, позволила мне... Как ты смела подумать, что от этого не страдают?
     Ее лицо побледнело; пораженная, она смотрела на него. Он выдержал столько, сколько смог он не был так силен, как бы ему хотелось. С того момента, как Летти вошла в комнату и стало ясно, что она пришла, чтобы объясниться, он растерялся, утратил ясность мыслей. Сначала его охватило сомнение, затем он стал осторожен. Наконец, он увидел, что ее страдания так же искренни, как и ее раскаяние. И то, что она не сделала ни малейшей попытки обелить себя, вызвать его сочувствие или хотя бы снисходительность, заставило его снова влюбиться в нее.
     Она не была леди Агатой Уайт. Его это не волновало. Она была храброй и отважно старалась исправить последствия своего поступка. Легко быть честным, когда честность вознаграждается, и совсем не просто, когда за нее грозит наказание. А она была здесь и объявляла о своей виновности. Она не просила прощения, он понял это. Она хотела искупления.
     Но, когда она сказала, что не думала, что кому-нибудь принесет страдания, Эллиот возмутился сказались бессонная ночь и ревность, глубоко ранившая его в ту минуту, когда вульгарный незнакомец заявил свои права на нее.
     - Прости, - сдавленно произнес он. - Я не имел никакого права...
     - Ты имел полное право - горячо возразила она. - Я думала только о себе. Я хотела, чтобы первый раз... у меня это было с человеком, которого я люблю. И который любит меня... - Ее губы жалобно скривились. - Или хотя бы любил женщину, которой он меня считал.
     После ее ответа гнев окончательно покинул его. Она его любила. Остальное не имело значения.
     - Летти... - Он взял ее руки. - Летти, я... Слова вылетели из его головы, когда он увидел темные лиловые синяки на ее запястьях.
     - Это сделал он?
     - Не важно. - Она попыталась отнять свои руки. Эллиот увидел на ее лице страх. Он мог поклясться, что она не впервые столкнулась с насилием.
     - Пожалуйста, - прошептала она. Страх за Эллиота сжимал ее горло. Она видела в его загоревшемся взгляде жажду возмездия, видела, как напряглись его шея и плечи. Он только пострадал бы. Ник был силен и безжалостен. Он боролся не как джентльмен он боролся любыми подручными средствами. - Пожалуйста, это случилось нечаянно. Ник не хотел причинить мне боль...
     Короткий стук в дверь перебил ее. Эллиот отпустил Летти и отступил в сторону.
     - Войдите.
     В кабинет вступил Ник Спаркл. Его широкая улыбка исчезла, когда он увидел Летти, но он с уверенным видом прошел по комнате, направляясь к ней.
     - Агата, дорогая моя, - развязно сказал он. - Так вот ты где. Кучер Бигглсуортов сказал мне, что отвез тебя в Литгл-Байдуэлл на весь день. Я представить себе не мог зачем. Тут нечем заниматься целый день. - Его глаза злобно сверкнули в сторону сэра Эллиота, хладнокровно, оценивающе разглядывавшего его. - Или есть чем?
     В его словах слышался грязный намек. Лицо Эллиота вспыхнуло. Летти поспешила встать между мужчинами, как раз в эту минуту вернулся клерк с деревянным подносом.
     Смущенно улыбаясь, он поставил поднос на стол Эллиота.
     - Чай, - сказал Ник. - Как мило. И как похоже на тебя, Агата, так быстро заводишь близких друзей.
     - Мне не нравится ваш тон, мистер Спаркл, - заметил рллиот.
     - В самом деле? А мне не нравится ваша фамильярность С моей невестой.
     Летти сразу же поняла, что Ник понятия не имеет, почему она здесь. Она чуть не рассмеялась. Конечно, нет. Ему бы никогда не пришло в голову, что она может выдать его, при этом выдавая и себя, властям. Он подумал, что она явилась на любовное свидание!
     - Извините меня, мистер Спаркл, одну минуту, - сказал Эллиот. Он подозвал клерка:
     - Будьте добры, сбегайте к кузнецу. Скажите Кевину, что мне, вероятно, потребуется его помощь с тем мерином, о котором я уже говорил ему.
     Молоденький клерк с изумлением посмотрел на него и, кивнув головой, поспешно вышел.
     - Не хотели, чтобы парень слышал о ваших делишках, да? - ядовито заметил Ник.
     Весь напускной лоск слетел с него. Он был омерзителен.
     - Ник, пожалуйста, - попросила Летти.
     Эллиот шагнул к Нику, но ее голос остановил его. Он с раздражением повернулся спиной к Нику и, обойдя стол, встал по другую сторону, как будто хотел, чтобы что-то разделяло их.
     - Мистер Спаркл, - произнес Эллиот, - какие бы "делишки" ни были у нас с молодой леди, это вас не касается.
     - Ладно, вот уж действительно широкий взгляд на вещи, - ухмыльнулся Ник с некоторой горечью. - Может, я немного старомоден, но мне не нравится, когда моя будущая жена вовсю развлекается с другим мужчиной.
     - Мне бы тоже не понравилось. Если бы только леди и в самом деле была обручена со мной, - холодно заметил Эллиот. - Но эта дама утверждает, что вы ни сейчас, ни когда-либо не были помолвлены.
     Ник, слегка смутившись, уставился на Летти.
     - А что же тогда она сказала о нас?
     За дверью раздались тяжелые торопливые шаги. Дверь распахнулась, и вошел молодой констебль Браун, а за ним появилась огромная мощная фигура.
     - И Гарт с вами? Очень хорошо, - сказал Эллиот, глядя на Ника с неприкрытым отвращением. - Я могу ответить, мистер Спаркл. Она сказала, что вы оба