рике. Днем на пустыре за таверной "Ворота в море" он показывал новые
приемы капоэйры. Кот подавал большие надежды: если так пойдет и дальше, он
сможет потягаться с самим Богумилом. Педро Пуля тоже все схватывал на лету.
Хуже всех дела шли у Большого Жоана, хотя в обычной драке, где он мог
пустить в ход свою огромную физическую силу, ему цены не было. Однако и он
знал теперь достаточно, чтобы справиться с противником сильнее себя.
Утомившись, они зашли в таверну, заказали по стаканчику, а Кот вытащил из
кармана колоду карт, засаленных и обтрепанных. Богумил сказал, что сведения
- надежные, тот, кого они ждали, придет непременно. Дело сулит большую
выгоду, и Богумил предпочитает позвать их - "капитанов", чем каких-нибудь
портовых подонков. Они, хоть и мальчишки, заткнут за пояс любого взрослого
и к тому же умеют держать язык за зубами. Таверна была почти пуста: только
за дальним столиком двое матросов с каботажного парусника пили пиво и тихо
переговаривались. Кот бросил колоду на стол и предложил:

- Перекинемся?

- Да они хуже крапленых, - сказал Богумил. - Им лет сто...

- Доставай свои, если есть. Мне все равно.

- Ладно уж, сыграем.

Начали играть. Сначала счастье улыбалось Педро Пуле и Богумилу. Большой
Жоан, который не принимал участия в игре - слишком хорошо было ему
известно, какая у Кота колода, - только засверкал ослепительными зубами,
когда Богумил сказал, что в день Шанго, его святого, ему обязательно
повезет. Большой Жоан знал, что везенье его - ненадолго: когда Кот начнет
чистить партнера, то уж на полдороге не остановится. Через некоторое время
карта пошла Коту. Выиграв в первый раз, он сказал печально:

- Пора, давно пора. А то все мимо да мимо.

Большой Жоан заулыбался еще шире. Кот снова сорвал банк, и тогда Педро Пуля
встал, сгреб свой выигрыш. Кот подозрительно взглянул на него:

- Больше не ставишь?

- Пока нет. Пойду облегчусь, - и направился в глубь бара.

Богомил продолжал проигрывать. Большой Жоан хохотал, а капоэйрист хмурился.
Вернувшись, Педро Пуля играть не стал, а уселся рядом с Жоаном и тоже
засмеялся: Богумил уже успел спустить все, что раньше выиграл.

- Сейчас полезет в загашник, - шепнул Жоан.

- Ну, все, теперь проиграю, - сказал Кот.

Но тут он заметил, что вернулся Педро.

- Неужели не рискнешь? Ставь на даму.

- Да ну, надоело, - ответил тот и подмигнул Коту, прося его угомониться и
не потрошить Богумила.

Капоэйрист поставил пять мильрейсов, но выиграть ему удалось лишь дважды.
Он заподозрил неладное. Кот открыл карты: король и семерка.

- Чем отвечаешь? - спросил он.

Никто ничем не ответил, - даже Богумил, который поглядывал на колоду все с
большим недоверием.

- Ты, может, думаешь, я мухлюю? - сказал Кот. - Можешь проверить: чистая
игра.

Большой Жоан заржал во всю глотку. Педро Пуля и Богумил тоже засмеялись.
Кот метнул на Жоана гневный взгляд:

- Чего гогочешь, дубина? Ты меня поймал хоть раз?..

Он не договорил, потому что морячки, давно уже наблюдавшие за ними, встали
и подошли к их столу. Тот, что был ниже ростом и казался попьяней,
обратился к Богумилу:

- А нам нельзя ли с вами?..

- Вот он банкует, - показал тот на Кота.

Матросы недоверчиво воззрились на мальчишку, потом низенький толкнул своего
товарища локтем и что-то шепнул ему на ухо. Кот, смеясь в душе, знал, что
он шепнул: соглашайся, мол, обчистить такого юнца - плевое дело. Морячки
присели к столу, и, к удивлению Богумила, желание принять участие в игре
изъявил и Педро Пуля. А Большой Жоан, напротив, не только не удивился, но и
сам придвинулся поближе; он знал: для того, чтобы все выглядело
правдоподобно, проигрывать придется и кому-нибудь из них. В точности так,
как это было с Богумилом, к морякам поначалу повалила карта, однако
продолжалось это недолго, - Кот выиграл у всех четверых. Педро Пуля после
каждой взятки приговаривал:

- Вот везет этому Коту, вот везет!..

- Зато если уж не заладится, так тоже на всю ночь, - ответил Большой Жоан,
и после этих слов матросы поверили, что игра ведется честная, а счастье
переменчиво. И они продолжали играть и проигрывать. Низенький все повторял:

- Ничего, ничего, повезет и нам!

Второй матрос - с усиками - помалкивал и все повышал ставки. Удваивал и
Педро Пуля. Через некоторое время матрос повернулся к Коту:

- Банк примет пять мильрейсов?

Кот, изображая нерешительность и раздумье - товарищи его знали, что ни
того, ни другого не было и в помине, - почесал в затылке, взъерошил волосы,
густо напомаженные дешевым брильянтином.

- Ладно. Приму. Дам тебе шанс переломить судьбу.

Усатый поставил пять мильрейсов. Низенький - три. Оба пошли с туза против
валета. Педро и Жоан тоже. Кот начал сдавать. Первой выпала девятка.
Низенький забарабанил пальцами по столу, второй матрос щипал усики. Потом
выпала двойка.

- Теперь - туз. За двойкой всегда идет туз, - и сильнее забарабанил по
столу.

Но Кот выбросил семерку, потом десятку, а потом пришел валет. Кот придвинул
к себе выигрыш, а Педро Пуля, сделав вид, что огорчен и раздосадован
донельзя, сказал:

- Ладно же, завтра я тебя обдеру.

Низенький матрос сообщил, что он - пустой. Усатый пошарил в карманах:

- Вот. Только-только за пиво расплатиться. Мальчишке и вправду везет
чертовски.

Они встали, кивнули на прощание, заплатили за пиво. Кот пригласил их
заглядывать в таверну в свободную минутку, но низенький ответил, что их
судно ночью снимается с якоря, идет в Каравелас. Вот вернутся, тогда придут
отыгрываться. И моряки, поддерживая друг друга и кляня невезенье, вышли.

Кот подсчитал выигрыш: тридцать восемь мильрейсов, не считая того, что
просадили Педро и Жоан. Кот отдал деньги товарищам, потом на минуту
задумался, сунул руку в карман, вытащил пять мильрейсов, отдал их Богумилу:

- Держи, игрок... Не хочу на тебе наживаться: я передергивал...

Богумил поцеловал кредитку, хлопнул Кота по спине:

- Далеко пойдешь, парень. У тебя не пальцы, а чистое золото: они принесут
тебе счастье.

Солнце садилось, а тот, с кем они условились встретиться, все не приходил.
Заказали еще по рюмке. На заходе солнца ветер с моря стал задувать сильней.
Богумил явно терял терпение, курил одну сигарету за другой. Педро Пуля не
отрываясь смотрел на дверь. Кот раскладывал выигрыш на три равные доли.

- Интересно, выгорело ли у Безногого дело со шляпами? - спросил Большой
Жоан.

Никто не ответил. Ясно было: клиент не придет. Кто-то наврал или перепутал.
Смолкла песня, долетавшая с моря. Опустела таверна, и сеу Фелипе задремал,
сидя у стойки. Но совсем скоро сюда набьется народ, и тогда поговорить о
деле не удастся: их гость избегает людных мест, боится, что его узнают.
Зачем ему это? Да и "капитанам" тоже? Кот не знал, о чем пойдет у них речь,
а Педро и Большой Жоан знали только то, что сказал им Богумил: это дело
предложили ему, а он посвятил в него "капитанов", но все подробности обещал
сообщить им сам клиент, назначивший им эту встречу в "Воротах". Но уже
шесть часов, а его все нет. Вместо него в ту минуту, когда они уже
собрались уходить, пришел посредник. Он сказал, что клиент не смог
освободиться и теперь будет ждать Богумила у себя, к часу ночи. Богумил
ответил, что в это время занят, вместо него на свидание отправятся эти
мальчишки. Посредник недоверчиво оглядел всех троих.

- Неужто не слыхали о "капитанах песка"? - спросил Богумил.

- Слыхать-то слыхал...

- Так или иначе, делать дело будут они. Пусть они и сходят...

Посредник вроде бы удовлетворился этим объяснением. Назначили час встречи и
разошлись: Богумил отправился на корабль, "капитаны" - в пакгауз, а
посредник исчез на набережной.

Безногий еще не возвращался. Пакгауз был пуст: должно быть, все разбрелись
по городу, промышляли себе на ужин. Трое приятелей не стали их дожидаться,
отправились перекусить в дешевой харчевне на рынке. В дверях
развеселившийся от удачной игры Кот хотел свалить Педро подсечкой, но тот
ловко увернулся и сшиб нападавшего:

- Дурень, это ж мой коронный прием!

В ресторанчик они ввалились с шумом. Старик официант подошел к ним с
опаской: он знал, что такие посетители предпочитают удрать не заплатив, а
этот паренек со шрамом на щеке - самый отпетый из всех. Хотя за каждым
столом ужинали, старик сказал:

- Ничего нет. Все кончилось.

- Не заливай, папаша. Мы жрать хотим, - ответил Педро.

Большой Жоан стукнул кулаком по столу:

- Разнесу твой кабак по бревнышку!

Официант продолжал мяться в нерешительности. Тогда Кот швырнул на стол
деньги:

- Сегодня мы платим.

Это подействовало. Старик принес им сарапател[7], а потом - блюдо с
фейжоадой[8]. Расплачивался Кот. Поужинав, Жоан сказал, что им пора идти в
Бротас: путь неблизкий, а добираться к тому же придется на своих на двоих.

- Да, на "колбасе" сегодня не поедем, - согласился Педро. - Не надо никому
глаза мозолить.

Кот сказал, что придет попозже и сам их отыщет: он хотел предупредить
Далву, что сегодня не явится.

И вот теперь, затаившись в подворотне, они молча ждут, когда же полицейский
сдвинется с места. Слышно, как рассекают воздух крылья летучих мышей - идет
охота на лягушек. Полицейский наконец уходит, и "капитаны" провожают его
глазами, пока он не заворачивает за угол. Тогда они, перебежав улицу,
ныряют в узкий проход между домами и снова замирают, неподвижно
распластавшись в дверном проеме. Но вот подъезжает машина, и появляется
тот, кого они ждут. Он расплачивается с шофером и шагает вверх по переулку:
слышен только звук его шагов да шелест листвы, сотрясаемой ветром. Педро
Пуля выходит ему навстречу, а чуть погодя - и двое других, они держатся на
полшага сзади, как телохранители. Человек отшатывается к стене. Педро идет
прямо на него, и, подойдя вплотную, спрашивает:

- Не найдется ли у вас огоньку? - В пальцах у него зажата потухшая
сигарета.

Человек молча достает из кармана коробок спичек, протягивает Педро. Педро
прикуривает и при свете спички разглядывает его лицо. Потом возвращает
коробок.

- Вас зовут Жоэл?

- Зачем тебе знать, как меня зовут?

- Мы от Богумила.

Большой Жоан и Кот подходят поближе. Человек окидывает их тревожным
взглядом:

- Что-то маловаты вы для такого дела. Мне взрослые нужны...

- Все будет в лучшем виде. Мы не подведем. Что надо делать? - спросил
Педро.

- Да тут не всякий взрослый... - И тут он зажимает себе рот, боясь
выболтать лишнее.

- Мы умеем хранить тайну. Могила! Если "капитаны песка" за что-нибудь
берутся, значит, можете быть спокойны...

- "Капитаны"? Так это про вас пишут в газетах? Вы и есть - беспризорные
дети?

- Мы самые, сеньор. В нашей шайке мы - главные.

Человек о чем-то раздумывает.

- Я бы, конечно, предпочел иметь дело со взрослыми, - решается он наконец.
- Но время не ждет: все надо провернуть сегодня ночью. Ладно...

- Увидите, как мы умеем работать. Будьте покойны.

- Ладно. Идите за мной, только держитесь в нескольких шагах.

Трое послушно двинулись следом. Мужчина останавливается у ворот, отпирает
замок, входит. Огромный пес бросается к нему, лижет ему руки. Впустив
"капитанов", мужчина ведет их через обсаженный деревьями двор к дому. Они
входят в комнату, мужчина сбрасывает на стул плащ и шляпу, усаживается.
Трое стоят посреди комнаты. "Садитесь", - жестом предлагает хозяин, но
Педро и Большой Жоан боязливо поглядывают на широкие удобные сиденья.
Только Кот вальяжно устраивается в кресле. После повторного приглашения
садятся и двое остальных, Жоан - на самый краешек, точно боясь испачкать
обивку. Хозяин смотрит на них, едва удерживаясь от смеха. Потом вдруг
порывисто поднимается на ноги и говорит, обращаясь к Педро, в котором
признал вожака:

- Дело, которое я вам поручу, - и легкое и сложное. А самое главное -
держать язык за зубами.

- Мы не проболтаемся, - отвечает тот.

Хозяин смотрит на карманные часы:

- Четверть второго. Раньше половины третьего он не вернется... - Во
взгляде, которым он окидывает мальчишек, все еще сквозит легкая
растерянность.

- Времени мало, - говорит Педро Пуля. - Чтобы поспеть, нам надо выйти
сейчас.

Хозяин наконец решается:

- Третья улица отсюда. Предпоследний дом справа. Будьте осторожны, на ночь
там спускают собаку - и зубастую.

- Нет ли у вас кусочка мяса? - прерывает его Большой Жоан.

- Зачем тебе?

- Не мне, а собаке. Небольшой кусочек.

- Сейчас поищу. - И снова оглядывает троицу, словно спрашивает себя, не зря
ли доверился он этим мальчишкам. - Итак, войдете. Рядом с кухней, над
гаражом, - комната слуги. Его самого там не должно быть: он ждет хозяина в
доме. Вот в эту комнату вы и должны проникнуть. Надо отыскать там вот такой
сверток, точно такой. - Он достает из кармана плаща маленький пакетик,
перевязанный розовой ленточкой. - Точно такой. Может, его и не окажется в
комнате, может, слуга носит его при себе. В этом случае - все. Ничего не
попишешь. - На секунду лицо его искажается гримасой отчаяния. - Эх, если бы
я сам мог... Да нет, конечно, он в комнате. А если нет?! - И он закрывает
лицо руками.

- Можно будет принести пакетик, даже если он у слуги в кармане... - говорит
Педро.

- Нет. Самое главное: никто не должен знать о краже. Ваше дело - подменить
сверток.

- Ну, а если в комнате мы его не найдем?

- Тогда... - Лицо мужчины снова искажается гримасой, Жоану кажется, что
губы его шевельнулись, произнесли какое-то имя, вроде "Элиза". А может, и
нет: Жоан иногда слышит и видит то, чего никто больше не видит и не слышит.
Негр любит приврать.

- Тогда мы все равно подменим свертки, будьте покойны. Вы не знаете
"капитанов"!

Как ни велико отчаяние этого человека, бравада Педро смешит его, он
улыбается.

- Ну что ж, ступайте. Постарайтесь управиться до двух часов. Возвращайтесь
сюда, только смотрите, чтоб никто вас не заметил. Я буду ждать. Тогда и
сочтемся. Но вот что я вам хочу сказать: если вас схватят, меня в это дело
не впутывайте. Я вам ничем не помогу, мое имя не должно даже упоминаться.
Если накроют, - уничтожьте сверток, а обо мне забудьте. На карту поставлено
все.

- В таком случае, - говорит Педро, - давайте договоримся о цене сейчас.
Сколько вы нам даете?

- Сотню. По тридцати на брата и еще десятку сверху - тебе.

Кот ерзает в кресле, но Педро не дает ему произнести ни слова.

- Нет, сеньор. По пятидесяти. Вы и так внакладе не останетесь. Полторы
сотни - или мы отказываемся.

Хозяин колебался недолго. Взглянув на циферблат, по которому бежит
секундная стрелка, он соглашается.

- Ладно.

Тут вмешивается Кот:

- Вот какое дело, сеньор... Не подумайте, что мы вам не доверяем, но мы
ведь можем погореть, а вы сами сказали, что помогать нам не станете...

- Ну и что?

- Так нельзя ли задаточек? Это было бы по совести.

Большой Жоан одобрительно кивает Коту.

- Да, это было бы по совести. Мало ли что может случиться, где мы вас будем
искать? - говорит Педро.

- Верно. - Хозяин вытаскивает из бумажника кредитку в сто мильрейсов,
протягивает ее Педро.

- Ну, а теперь ступайте. Пора.

Уже в дверях Педро сказал:

- Не беспокойтесь. Через час получите ваш пакет.

Перед домом (улица совершенно пустынна, в окошке горит свет и мелькает
взад-вперед силуэт женщины). Большой Жоан хлопает себя по лбу:

- Мясо-то я забыл!

Педро глядит на освещенное окно, поворачивается к друзьям:

- Я все понял. Тут любовная история. Наш клиент соблазнил здешнюю девицу, а
слуга перехватил письма, которые они писали друг другу. Теперь он хочет
поднять шум. От сверточка пахнет духами, значит, и от другого должно
пахнуть.

Жестом приказав Коту и Жоану ждать на противоположном тротуаре, он подходит
к воротам дома. Не успел прикоснуться к створке, как с лаем появился
большой пес. Педро привязывает к щеколде шнурок, а пес, рыча, носится из
стороны в сторону. Педро зовет друзей.

- Ты, - говорит он Коту, - стой тут, на стреме. Жоан, пойдешь со мной.

Они влезают на решетчатую ограду, Педро тянет за шнурок, и калитка
отворяется. Кот отходит за угол. Собака кидается в открытую калитку,
выскакивает на улицу, с грохотом катает пустую консервную банку. Педро и
Жоан перемахивают через стену, захлопывают калитку, чтобы собака не могла
вернуться, и идут к дому через сад. Женщина в окне все ходит взад-вперед.

- Жалко ее, - шепнул Жоан.

- Никто ее не заставлял изменять мужу. Возле дома негр останавливается:
если Кот условным свистом подаст сигнал опасности, он предупредит Педро,
который подходит к кухне, огибая дом. Двери на кухню и в комнату прислуги
открыты, но прежде, чем подняться, Педро заглядывает на кухню. За столом
какой-то мужчина раскладывает пасьянс. "Это, наверно, и есть тот слуга", -
соображает Педро и, шагая через четыре ступеньки, взлетает по лестнице. В
комнате темно. Педро притворяет за собой дверь, чиркает спичкой. Кровать,
чемодан, вешалка на стене. Спичка догорает, но Педро уже роется в
простынях. Ничего! Под матрацем тоже пусто. Педро берется за чемодан:
приподнимает крышку, зажигает еще одну спичку, которую держал в зубах,
осторожно перебирает пожитки слуги. Ничего. Тут он спохватывается, что
слуга, может быть, не курит, и, загасив огонек, прячет спичку в карман. В
карманах висящей на распялке одежды - пусто. Еще одна спичка. Педро
оглядывает комнату.

- Ясное дело, он носит их с собой. Больше им негде быть.

Он выходит из комнаты, спускается по лестнице. Замирает в дверях кухни, где
по-прежнему сидит за столом слуга. Только теперь замечает Педро, что под
ногами у него - сверток. "Все пропало", - думает Педро. Как вытащить
письма? Он идет навстречу Большому Жоану. Напасть на слугу? Начнется
свалка, крик, шум, все узнают о пропаже. Нельзя. И тут его осеняет: он
свистом подзывает Жоана, и тот появляется рядом.

- Слушай, - приглушенно говорит Педро, - слуга сидит на свертке. Сбегай ко
входной двери, нажми звонок, а когда он пойдет открывать, я сверточек
уведу. Только как позвонишь
а - дуй оттуда вовсю, чтоб он тебя не заметил и подумал: почудилось. Только
выжди немного, я должен вернуться к кухне.

И он бежит обратно. Через минуту раздается звонок. Слуга торопливо
поднимается, застегивает пиджак и, зажигая по дороге свет во всех комнатах,
бежит открывать. Педро врывается в кухню, подменяет свертки и, перескочив
через забор, свистит Коту и Жоану. Кот тут как тут, а Жоан исчез. Они
высматривают его в темноте, но негра нет. Педро начинает тревожиться: может
быть, слуге удалось сцапать Жоана и он сейчас вытряхивает из него душу? Но
ведь все тихо...

- Еще подождем немножко. Не придет - вернемся в дом.

Они снова посвистывают, но ответа не получают. Педро Пуля принимает
решение:

- Пошли в дом.

В эту минуту слышится условный свист, а вскоре перед ними вырастает фигура
Жоана.

- Где тебя носило? - спрашивает Педро.

Кот, ухватив собаку за ошейник, вталкивает ее за ворота. Они отвязывают
шнурок от щеколды и исчезают в конце улицы. Тут Жоан начинает рассказывать:

- Только я притронулся к звонку, эта сеньора наверху перепугалась.
Распахнула окно, перегнулась, я уже подумал: сейчас выкинется. И плачет все
время. Ну, мне жалко ее стало, я и влез по трубе, чтоб сказать: не из-за
чего больше плакать, письмишки-то мы свистнули. Ну, а в двух словах всего
не объяснишь, вот и припоздал малость.

С неподдельным любопытством Кот спрашивает:

- Хороша?

- Хорошая. Погладила меня по голове, спасибо, говорит, помоги тебе Бог...

- Что ж ты за дурень, Жоан? Я спрашиваю, хороша ли она для этого дела,
какие ножки...

Негр не отвечает. На улицу въезжает машина. Педро Пуля хлопает Жоана по
плечу, и негр знает: атаман одобряет его поступок. Лицо его расплывается в
довольной улыбке:

- Дорого бы я дал, чтобы увидеть, какая рожа будет у этого португальца,
когда его хозяин развернет пакет. А там - фига.

И, уже свернув за угол, все трое начинают хохотать - вольный, громкий,
неумолчный смех "капитанов" звучит как гимн народа Баии.

ОГНИ КАРУСЕЛИ

Она называлась "Больша