ручное
управление. На панели лежат наушники, я быстро их надеваю. Окликнув О'Рейли,
велю ему тоже вложить в уши этот непременный при бурильных работах  атрибут:
сканирующий  луч  пушки  дает  информацию  о  составе   материала,   который
необходимо  размельчить,   потом   узконаправленной   волной   пойдет   звук
необходимой  резонансной  частоты  словом,  нагрузка  на   перепонки   будет
изрядная.
   Я пробегаюсь пальцами  по  приборной  панели  -  сканирование  произойдет
автоматом, мне останется только прицелиться и нажать на гашетку.  Берусь  за
отполированные до блеска металлические ручки. Приникнув к окуляру,  ловлю  в
фокус флаер. На перекрестье черный "Драккар" с поврежденным обтекателем и  с
явными неполадками в двигателе: идет медленно, слегка покачиваясь, временами
норовя завалиться влево. И впрямь, что ли, рассчитывает прижать нас в Москве
и задать нам тут перцу?.. Ну это вряд ли. Другое дело, что податься  ему  на
этой планете больше некуда, разве  что  лететь  за  восемьсот  километров  в
Кемерово Жму. Трехсекундная задержка - идет сканирование и обработка данных.
Чуть повожу пушкой, не выпуская флаер из прицела, - пошел звук!!!
   Машина на мгновение выравнивается - словно за  мирает  в  звуковом  шоке,
потом, сильно забирая влево, начинает падать. Измельчить  флаер  в  стальной
салат этой пушечке, конечно, слабо - не порода. А жаль - эффектное  было  бы
зрелище. Но выход из строя всей ведущей аппаратуры я ему обеспечил. А  также
глухоту его пассажирам на всю оставшуюся жизнь -  то  есть  на  тот  десяток
секунд, в течение которых они достигнут земли.
   Флаер падает за холмы, но взрыва нет, только весь живой покров приходит в
неописуемое волнение - спружинил  он  от  них,  что  ли?  Волна  пошла?  Или
заглотил железяку с ядовитыми сапиенсами, а теперь мучается  коликами?..  Да
черт с ними - если живы, пускай налаживают контакт.
   Вылезаю из-за пушки и иду к машине, вынимая на ходу наушники. Не  оглохли
там мои бойцы? Звук, конечно,  был  узконаправленный,  но  и  здесь  гремели
отголоски  децибел  -  не  зря  же  платформа  вся  на  титаните,  иначе  бы
рассыпалась в первые же дни эксплуатации.
   Подумал и сам себе усмехнулся - в самом деле, что ли,  за  них  волнуюсь?
Скорее привыкаю к ответственности. Но только не за Грабера!
   Когда дверца поднялась, я обернулся, чтобы поторопить капитана.  Волнение
уже улеглось, и, поворачиваясь, я краем глаза  зафиксировал  едва  приметное
движение между холмами.
   Флаер! Еще один. Но этот шел, как  и  мы,  прижавшись  к  земле,  и  тоже
использовал цветомаскировку, поэтому и сумел  подобраться  к  нам  на  более
близкое расстояние - можно сказать, почти вплотную.
   Так и не взглянув напрямую в ту сторону, я  по  возможности,  спокойно  -
якобы ничего не заметил - разворачиваюсь к двери:
   - Грабер, пушку! - Вскинув настороженный взгляд, он мигом забирает у  Жен
лучевик и сует его мне в руки. - Не то! Веерник! - По спине бродит  холодок,
словно она голая. Мышцы сводит в чисто инстинктивном порыве нырнуть в салон,
спрятаться, уйти из-под прицела.
   Почему они не стреляют?.. Опасаются повредить  гравиплатформу?  Вероятно.
Если платформа рухнет, никто не поручится за то, что аппаратура  уцелеет.  А
также за то, что уцелеет драгоценная голова профессора Рунге. Наша  фортуна.
Ну вот уже Грабер протягивает то, что нужно.
   Все тело - натянутая  до  звона  тетива:  едва  я  прикасаюсь  к  оружию,
происходит мгновенный уход в пси-бросок.
   Разворот-цель-огонь!
   Флаер поражен и падает, теряя цветомаскировку. Но  с  него  еще  успевают
выстрелить по платформе из дезинтегратора. Удар!
   Разбился вражеский  аппарат  о  "тундру",  спружинил  или  его  поглотила
биомасса, я уже не видел: после выстрела противника  платформа  обваливается
вниз, словно лопнул невидимый канат, на котором  она  висела.  А  я,  бросив
пушку, с полуразворота прыгаю назад - в дверь машины, чуть ли не на колени к
Граберу. Пальцы левой уже на ключе - контакт!.. И мы зависаем.
   А платформа со всем содержимым ударяется оземь в сотне метров  под  нами.
Одно из распростертых там неподвижных тел принадлежит О'Рейли.
   Некоторое время сидим молча, глядя вниз. Своего рода дань  памяти.  Потом
Жен, отвернувшись, ныряет в заднюю  дверь.  Ей  и  впрямь  лучше  отвлечься,
похлопотать над профессором - профессиональная деятельность помогает  прийти
в себя. Даже хирургам. Киллерам - нет.
   Я закрываю двери. Трогаю.
   Сбываются, граберовские мечты - очередной главный свидетель упокоился  на
дне карьера. Похоже, что в этом мире только такие мечты и сбываются.

***

   Московский портал  располагался  у  них  на  так  называемой  центральной
площади, напротив здания Администрации. Уже издалека было видно,  что  здесь
кого-то ждут, и я даже догадался, кого  именно:  меж  фургонами  разгуливали
безопасники в форме, у въезда в портал выстроились полицейские тачки.
   Все яснее ясного: на планете,  где  на  два  города  имеется  всего  один
портал, им незачем было гнаться за нами или заведомо нас встречать.  Не  тот
случай. Тут все гораздо проще: из Кемерова  в  Москву  сообщили  по  местной
связи, что к ним направляются террористы с заложником. Ясное  дело  зачем  -
требовать за  него  алмазный  выкуп:  капитан  Космофлота  фигура  редкая  и
довольно ценная. Москва вызвала через  компорт  полицию  и  спецкорпус,  они
прибыли  и  дожидаются  нас  у  здания  Администрации,  готовясь  к   долгим
переговорам,  в  процессе  которых  произойдет  штурм  нашего   внепогодника
отважными  спецами  -  разумеется,  победоносный.  Это  они  себе  все   так
представляют.
   Ситуация, как это ни странно, наиболее для нас выгодная.  А  все  потому,
что смотрим мы на нее с разных точек зрения.
   Даже место для нашей посадки было заранее отведено  прямо  перед  зданием
Администрации.
   Для начала я  вывел  звук  на  внешний  динамик  (незаменимый  прием  для
переругивания в городских пробках) и потребовал  с  высоты,  чтобы  нам  для
приземления расчистили  участок  перед  въездом  в  портал.  Не  спеша  туда
опускаться,  я  предъявил  дальнейшие  требования,   поначалу   заметно   их
встревожившие велел открыть портал и полностью очистить пропускное отделение
от служащих. Все это по идее мне полагалось бы требовать, уже имея в  кабине
ящик, набитый алмазами.
   Они, видимо, решили, что я - хитрый негодяй, раз  хочу  вести  переговоры
прямо из помещения портала. Тем не менее  эти  первоначальные,  с  их  точки
зрения, требования выполняются довольно  быстро.  Великая  все-таки  вещь  -
дорогостоящий заложник. И Граберу это не мешало бы учесть
   Причины  уступчивости  стали  ясны  после  въезда  в  портал:  аппаратура
оказалась заблокирована, что, по их мнению, должно  было  превратить  нас  в
пленников, которых можно  будет  держать  здесь  в  длительной  осаде,  моря
голодом, жаждой и донимая штурмами.
   Осада продлилась около двадцати минут  -  столько  примерно  времени  мне
потребовалось, чтобы взломать эти дилетантские коды. Тем временем Грабер  по
селектору пудрил мозги властям - в этом деле у него обнаружился  незаурядный
талант.
   Сняв информацию с местной базы о том, во  сколько  и  куда  именно  отбыл
сегодня с  прииска  инженер  Краснов  Василий  Жанглович,  я  велел  Граберу
сворачиваться и набрал прямой код переброски - портал дал сведения, что порт
прибытия будет общественный, стандартных габаритов, так что с машиной у  нас
проблем не возникнет. И со следом тоже - уж об этом я  :  позабочусь.  Потом
завел трейлер в пусковую камеру,  и  вышел  из  кабины,  прихватив  с  собой
гранату. Двери уже сходились.
   Бросив гранату на стойку контрольно-пропускной системы, я вскочил обратно
в машину за мгновение до прыжка.
   Надо сказать, что все это время меня по-настоящему волновало только одно:
очень хотелось верить, что инженер отбыл с прииска не налегке,  а  вместе  с
черным кейсом.
   - Позвольте узнать, молодой человек... Я понимаю, что  мой  вопрос  может
показаться  бестактным,  но...  -  Академик  Болдырев  оторвал   пальцы   от
переносицы, еще раз заглянул в лежавший перед ним на  столе  открытый  кейс.
Контейнер он открывать и не собирался. - Откуда это у вас?..
   - Не имеет значения. Я плачу вам за консультацию, а не за лишние вопросы,
- бестактностью на бестактность ответил Барич. - Вы можете  взять  прибор  в
руки и рассмотреть повнимательней. Если это необходимо -  протестировать.  -
Он пододвинул кейс ближе к академику. Тот откинулся  назад,  словно  к  нему
придвигали бомбу:
   - Это излишне. - Отрицательно замахал руками.  -  Нет-нет.  И  деньги  вы
можете оставить при себе. Весьма жаль, но я ничего не могу  сказать  вам  по
данному  предмету.  -  Академик  решительно  поднялся.  Покачал  головой.  -
Ни-че-го, абсолютно.
   - Не компостируйте мне мозги, профессор! Это же по вашей  части!  Вы  мой
консультант, и я плачу вам хороший гонорар.
   - Возможно. Однако ничем не могу вам помочь. Академик застыл над  столом,
всем своим видом давая гостю понять,  чтобы  тот  немедленно  исчез  из  его
кабинета вместе со своим чемоданом. Барич подумал, что высоколобый  набивает
цену. Но предложить больше он сейчас просто не мог.  Или  старик  испугался?
Чего?..
   - Скажите только, как он работает, и вы  больше  никогда  не  увидите  ни
меня, ни этого прибора.
   - Нет. Весьма сожалею!
   Барич решил идти напролом - ничего другого ему не оставалось, к  тому  же
это тоже был косвенный способ добыть информацию.
   - Чего вы боитесь, профессор?
   - Молодой человек... - В голосе академика прозвучала сочувствующая нотка.
- Вы, насколько я понимаю, попали в это дело случайно  -  хотя,  признаться,
затрудняюсь представить себе такой случай... Так вот, могу дать вам совет  -
не пытайтесь продать этот прибор. Избавьтесь от него немедленно и так, чтобы
ни единая душа даже не заподозрила, что нечто подобное могло попасть к вам в
руки.
   Старик действительно боялся. Без малого не трясся. И  конечно,  не  из-за
Барича какого-то там специалиста по  комплит-бизнесу,  как  его  представили
через одно деловое знакомство, - а за свою высоколобую шкуру.
   - И еще одно, молодой человек... - Барич уже закрывал "дипломат".  Поднял
глаза. - Как бы вы ни поступили с этим контейнером, я прошу вас не упоминать
в этой связи моего имени. И вобще никогда его не упоминать.  А  лучше  всего
пройти процедуру частичной очистки памяти.  Видите  этот  значок?  Это  гриф
Администрации. И они не станут вас долго и  вежливо  спрашивать,  откуда  вы
взяли  сей   предмет.   Вас   просто   подвергнут   немедленному   глубокому
ментоскопированию. Но не это убедило Барича в его  искренности.  А  то,  что
старик и пальцем не прикоснулся не то что к прибору,  но  даже  к  кейсу,  в
котором он лежал. Над этим стоило подумать, и Милко зашел в ближайшее кафе.
   Заказал кофе и страстно любимые  им  слоеные  пирожные  с  кремом.  Когда
поднос доставил заказ, он решил было, что неприятные мысли можно отложить на
полчаса, но коминс издал мелодичную трель вызова. Абонент не определился,  и
Барич не стал отвечать. Вместо  этого  подтянул  к  себе  ароматный  кофе  и
потянулся за пирожным. Но коминс продолжал настойчиво пищать. "Ну, если  это
этот кретин опять забыл, как пользоваться  синтезатором,  я  ему!"  -  Он  с
сожалением глянул на пирожное, рявкнул:
   - Алле!!! - И настроение испарилось окончательно...
   Инспектор Гор прибыл в  Кемерово  слишком  поздно,  хотя  и  "по  горячим
следам".
   Теперь он, вернувшись в свой кабинет, изучал и систематизировал собранный
материал. Преступниками  была  испорчена  аппаратура  портала  "Боливии".  В
контрольно-пропускную систему запущен неизвестный  вирус.  Взят  заложник  -
капитан О'Рейли. Так.
   Гор кинул взгляд на лежащий на столе пластиковый пакетик с серым порошком
внутри - остатками прибора,  сгубившего  систему  "Боливии"  и  после  этого
самоуничтожившегося. Гор на  минуту  отвлекся,  чтобы  вызвать  человека  из
экспертного отдела. Потом вновь склонился над столом.
   "Идем дальше.  Вблизи  тамошней  Москвы  рухнула  бурильная  платформа  -
пятнадцать  трупов,  среди  них  обнаружен  труп  заложника.   Скринирование
результатов не дало - мозги как каша. Так. На разном расстоянии от платформы
найдены две разбитые машины - пустые. Куда делись люди? Очевидно, добирались
до Москвы пешком. Проверить.  Еще  шесть  разбитых  машин  в  двадцати  пяти
километрах  от  Москвы  -  двенадцать  трупов,  по  результатам   системного
опознания - десять наймитов из службы Левински и два члена Гильдии.  Так.  В
Москве взорвана аппаратура портала. Преступникам удалось  скрыться.  Приметы
машины... Так. Эту машину Каменский уже ищет - и  сдается  мне,  что  не  он
один. Ясно, что гора трупов между Москвой и Кемеровом -  результат  разборок
Клавдия  с  Левински  за  "Инфинитайзер".  А  Ричард   Край   тем   временем
проскакивает между ними и ускользает с планеты с прибором в руках.  Везучий,
паршивец. Кстати, вопрос - сознательно  он  убил  заложника  или  тот  погиб
случайно?.. Скорее всего специально убил, ему не привыкать - выбросил  живым
из  машины  на  уже  упавшую   платформу,   чтобы   его   смерть   выглядела
естественной..."
   Стук в дверь оторвал Гора от размышлений - явился вызванный  им  эксперт.
Кивнув приветственно, Гор протянул ему пакетик:
   - Коля, сделай  экспертизу.  Это  срочно.  И  еще  -  подними  результаты
экспертизы по байку Анжелы, помнишь тот серый налет  на  материнской  плате?
Сравни его с этим порошком, результаты анализа сразу мне.
   - Что, появились сдвиги? - полюбопытствовал эксперт.
   - Пока нет, - ответил Гор и добавил:
   - Но с твоей помощью, надеюсь,  скоро  появятся.  -  Он  уже  всей  кожей
чувствовал приближение удачи, словно охотничий пес, взявший твердый след.
   - Алле! - Голос Барича говорил о высокой степени раздражения. - Если  ты,
урод, опять забыл...
   Вообще-то  Барич,  насколько  я  его  помню,  старательно   культивировал
собственную вальяжность  и  даже  некую  барственность,  созвучную  фамилии.
Видимо, он принял меня за кого-то другого, с кем можно было не церемониться.
Очевидно, у него свои напряги, и конфликтовать по  пустякам,  еще  не  начав
разговор, по меньшей мере глупо. И так я рискую, в открытую вызывая  его  на
разговор. Хотя... Милко почти не имел  дел  с  Гильдией,  по  крайней  мере,
старался не иметь, однако регулярно отстегивал долю, как и все остальные. Он
неплохо представляет себе, чем я зарабатываю на жизнь и каково становиться у
меня на пути.
   - Привет, Хамовник. Узнал? -  весело  и  несколько  свысока  произнес  я.
Хамовником Барича величали только в очень узком кругу.  Кроме  меня  в  него
входили еще человека два или три, включая Клавдия.  Не  уверенный,  что  мои
голосовые модуляции уже полностью восстановились, я добавил.  -  Это  Окунь.
Привет.
   - О, дьявол! Окунь? В чем дело? У меня же есть еще целых десять дней!
   Какие еще, к дьяволу, десять дней?! Милко словно ждал моего звонка.  Ждал
и боялся. Странно. А может, и  не  моего?..  Он  явно  пребывает  в  сильном
смятении.
   - Ничего не понимаю, дружище. Какие десять дней?
   - Не валяй дурака. Я говорил с Арчи, и он твердо мне обещал, что время  у
меня есть! - Голос Барича чуть не сорвался, поставив меня  в  тупик.  О  чем
этот истерик мог говорить с Арчи? И с каким Арчи? С порученцем Клавдия?
   - Ладно-ладно, какие еще десять дней?  Брось  мне  баки  забивать.  Нужно
свидеться и желательно сегодня. Есть о чем поговорить.
   - Окунь! Ты же знаешь, что не в моих правилах вилять. Ты же меня  уже  не
первый год знаешь. Я тебе еще раз говорю, - в  голосе  Барича  сквозило  уже
неприкрытое отчаяние, - что срок истекает только через десять  дней.  Я  все
верну, клянусь! Но через десять дней. Сейчас  я  пуст,  как  бутылка  из-под
рома.
   - Послушай, Милко, я вижу, что у тебя какие-то проблемы. Ты пуст - это  я
уловил, но я как раз и предлагаю тебе поучаствовать в наваре.  Наклевывается
одно неплохое дельце вроде того, в Курске. Помнишь? А ни о каких сроках я  и
понятия не имею. Какие еще, черт побери, десять дней? Если ты занят,  так  и
скажи, а то я могу подумать, что у тебя крыша съехала и голуби  разлетелись.
Тогда я найду другого партнера.
   Пауза на том конце затягивалась почти до неприличия, потом Барич  наконец
отозвался.
   - Так ты серьезно не от Клавдия? - спросил с надеждой, такой  явной,  как
очередное подорожание операций по омоложению. - Это правда?
   Вот тут все  мне  стало  понятно:  еще  бы,  если  вы  должны  деньги  не
кому-нибудь, а самому Клавдию, и вам позвонит  человек  моей  профессии,  то
вполне можно не только барственность растерять, но и  подштанники  замарать.
Значит, Милко тоже скрывается от Гильдии. Это удача, большая удача.  Значит,
не знает, что я вне закона. И этим надо  воспользоваться.  А  если  ему  еще
подсунуть "телегу" про прибыльное дельце с алмазами, то  он  мне  не  только
информацию вольет, но и с Красновым сведет за милую душу.
   Для вескости я помолчал с полминуты:
   - Успокойся, Хамовник, я  не  от  зкселенца.  -  Это  слово  мне  удалось
выговорить с должным уважением, как в старые времена, когда я  еще  не  стал
тем, что я есть теперь. То есть изгоем. Ронином. - Я к тебе от себя  самого.
Ну что, назовешь место и время, или мне и  :  вправду  с  кем-нибудь  другим
связаться? - И дело в натуре  колбасное?  -  теперь  его  голос  звучал  как
механический кассир в соседнем супермаркете.
   - Еще бы! Необработанные камушки.
   - Ого! Это интересно, это очень интересно, Окунь  Тогда  давай  в  казино
"Радуга". Не забыл еще, где оно? В десять вечера по-местному. Идет?
   - Идет, - сказал я, а про себя ругнулся. Казино - это возможность  нос  к
носу столкнуться с хейворками Гильдии. Ну да делать нечего - рожи у нас пока
еще старательские, так что по лицу меня не опознают. Мне нужен этот парень и
нужен срочно Краснов. А в казино разберемся.  -  "Радуга"  так  "Радуга",  -
сказал я и добавил:
   - Я буду не один.
   - Понял. - И Милко отключился.
   Я тоже отключился от компорта и вышел из кабинки. Теперь в первую очередь
нам следовало поменять машину - после такой заварухи  в  Кемерове  внешникам
уже наверняка известны приметы флаера. Затем "скакнуть" с  Е5  на  Е27,  где
находилось место встречи, тоже в Карловых  Варах  -  линия  курортов,  давно
облюбованная Баричем для деловых свиданий, а возможно, и жительства.

***

   Ронин  остановил  новоприобретенную  машину  -  подержанный   внепогодник
"Сузуки" - неподалеку от покинутого только  что  портала  и  обвел  взглядом
внутреннее убранство, всю свою слабосильную команду и особенно внешний  вид.
Да, в таком виде появляться в казино, где собираются местная элита средней и
мелкой руки и прочие темные личности, никак нельзя. Там встречают по одежке,
и наряд старателя не прокатит. Могут просто не пустить. С лицами проще - там
никого не волнует, что  у  тебя  рожа  покойника  трехнедельной  давности  и
вдобавок бугриста в стиле незабвенного Хорька, но если на тебе не костюм  от
Каррераса из настоящей саржи и ботинки дешевле двух сотен за пару,  то  дело
дрянь. Так что траты предстоят серьезные.
   - Грабер, что там имеется на нашем  многострадальном  счету?  Нам  срочно
требуется обновить гардероб. Мы идем в казино. Вы и я.
   Грабер  хмуро  глянул  на  ронина.  И  так  в  последние  пapy  дней  его
нервозность усилилась, а упоминание о личной золотой карте да  еще  в  таком
контексте его откровенно покоробило. Жмот такой.
   - Надеюсь, Бессон, вы не собираетесь играть там в азартные игры?
   Ронин усмехнулся:
   - Все возможно, мон шер партнер, все возможно.  Видите  ли,  в  некоторых
кругах нельзя отказаться от предложения сыграть партию-другую в  карты.  Это
полная потеря авторитета. Лица, по-нашему. Проще говоря,  с  нами  никто  не
станет после этого иметь дело.
   - Вам, Бессон, кон