с Черника: ?А в чем
дело?? И мой: ?Немедленно?.
   - Прокрути еще раз, - попросила я. Волков повиновался, хмуро наблюдая
за мной. - Ничего странного не заметил? - прослушав запись, спросила я.
   - Нет, - фыркнул он.
   - Несовпадение интонации. Послушай.., вот здесь.
   - Хочешь сказать, это фальшивка?
   - Уверена. Проведи экспертизу.
   - Да ты спятила. Знаешь, чего мне стоило получить ее?
   - Ты был в квартире Черника?
   - Конечно. До тебя что, так и не дошло? Речь  идет  о  предумышленном
убийстве. Он записал на кассету разговор с тобой, следовательно боялся и
решил подстраховаться.
   - Разговор он мог записать год назад или два...
   - Вынужден тебя разочаровать. Запись перед этой датирована,  так  что
записать разговор он мог только вчера вечером.
   - Тебе не кажется странным, что предыдущая запись  датирована?  Много
там таких записей?
   - Ты по-прежнему утверждаешь, что тебя подставляют?
   - Конечно. Ты думаешь по-другому?
   - Думаю. Совершено убийство, есть запись разговора,  есть  свидетель,
который видел, как вчера днем вы на  повышенных  тонах  разговаривали  с
убиенным в его кабинете...
   - Кто этот свидетель?
   - Да пошла ты к черту, - взорвался Волков. - Разговор имел место...
   - Допустим, только...
   - Заткнись. Ты рассказываешь мне сказки, а в гараже стоит  машина  со
свежими вмятинами, и у  меня  пять  человек  свидетелей,  что  за  рулем
?Мицубиси? сидела блондинка, и все это...
   - Волков, зачем мне его  убивать?  -  перебила  его  я,  стараясь  не
впадать в панику.
   - Не знаю, - зло ответил он, разводя руками. - Но  если  твоя  машина
стояла в гараже...
   - Я ее не брала.
   - Где ты была этой ночью?
   - Говорю тебе, я выпила лишнего...
   - В каком баре ты подцепила парня?
   - Не в баре, он пристал ко мне на улице.
   - У тебя есть свидетели? Кто-нибудь тебя видел?
   - Меня видел сосед Черника. Какого черта ты меня не  слушаешь?  Я  же
сказала, в тот момент, когда Черник погиб, я влезла в его квартиру через
балкон.
   - Надеюсь, сосед это подтвердит. Само собой, разговор с  Черником  по
телефону ты не записала?
   - Конечно, с какой стати?
   - Значит, нет никаких доказательств, что звонок был?
   - Волков...
   - Заткнись. Имей в виду, - ткнув в меня пальцем, устало сказал он,  -
если выяснится.., если никакого соседа нет и алиби тоже нет, я  палец  о
палец не ударю... Нет, я тебя собственноручно в  тюрьму  отправлю,  даже
если самому придется... Я не  буду  покрывать  убийц  за  ваши  паршивые
деньги. Поняла? Не буду.
   - Не ори, - вздохнула я, налила водки  в  две  рюмки,  залпом  выпила
свою, вторую подвинула Волкову. -  Черник  вчера  здорово  нервничал,  -
заметила я, - даже наорал на меня. Ему не понравилось, что мы весь  день
торчали в офисе.
   - Мы?
   - Я и заморский гость, то есть...
   - Даже в такое время ты не можешь обойтись без дурацких шуточек.
   - Ладно, извини. Черник пригласил меня в  кабинет  и  понес  какую-то
ахинею, дескать, мы ждем, что у него не выдержат нервы. Он  был  уверен,
что я подозреваю его в убийстве девушки.
   - А ты подозревала?
   - Конечно, хотя это и казалось мне крайне сомнительным.  Он  в  самом
деле здорово нервничал. Я  посоветовала  ему  держать  себя  в  руках  и
удалилась. А вечером он  позвонил.  И  я  поехала.  Хотя  мне  очень  не
понравилось то, что ворота гаража не открылись. Было еще кое-что: мне не
понравился сам телефонный звонок. Теперь я уверена, он  такая  же  лажа,
как и мой звонок ему. Я приехала и даже обследовала его квартиру, и  это
не понравилось мне еще больше. Я позвонила Марку, но без всякого  толка,
и поехала в  гостиницу,  чтобы  переговорить  с  нашим  дорогим  гостем,
который тоже не отвечал.  Когда  я  подъехала  к  гостинице,  она  вовсю
пылала. Мне стало тошно, и я напилась. Как попала домой,  не  помню,  но
точно знаю, что за руль не садилась.
   Волков выпил водки и теперь молчал,  он  сверлил  меня  взглядом,  но
чувствовалось, что душой Волков подобрел. Наконец он спросил ворчливо:
   - Кто-нибудь мог взять твою машину?
   - Теоретически - конечно.
   - А блондинка за рулем? Впрочем, было уже темно, а достать  парик  не
проблема, вот тебе и блондинка. Но главное  -  сосед  Черника.  Если  он
подтвердит твои слова, то снимет с моей души тяжелый камень.  Тебе  пока
лучше сидеть тише мыши. Не вздумай раскатывать на своей машине,  доедешь
только до первого постового.
   - Волков, зачем кому-то понадобилось его убивать? - спросила я.
   - А я откуда знаю?  Сил  нет,  как  мне  осточертели  ваши...  Ладно,
извини. Думаешь, его убийство как-то связано с теми тремя?
   - Логично предположить такое, разве нет?
   - Не знаю.., не знаю, - со вздохом повторил он.
   - Есть еще новости?
   - Тебе что, мало?
   - Не злись.
   - Я думаю, у тебя теперь голова не о  том  должна  болеть,  -  ехидно
заметил он и спросил:
   - А этот взрыв? Что это, черт возьми?
   - Скоро выборы...
   - По-твоему, это все объясняет?
   - Ты сам мне советовал подумать о другом.
   - Там по меньшей мере три трупа. Слава богу, хоть это не моя головная
боль. - Волков налил себе еще водки, выпил и испытующе поглядел на меня.
- Наверное, пора уходить на пенсию, - заметил он с тоской.
   - Я бы тоже с удовольствием ушла. Он хмыкнул и  направился  к  двери.
Остановился, оглядел холл и хмуро поинтересовался:
   - У тебя что, кто-то есть?
   - Вообще или сейчас?
   - Не дури. Я спрашиваю, ты одна в квартире?
   - О господи, по-твоему, в таком виде я способна заниматься любовью?
   - Я вовсе не это имел в виду.
   - А что?
   - Да пошла ты к черту, - не выдержал он и наконец  убрался  восвояси,
оставив меня в глубокой задумчивости.
   Не успела за ним захлопнуться дверь, как сверху спустился Лукьянов.
   - Слышал? - вздохнула я.
   - Вы так орали, что подслушивать было ни к чему.
   - Что скажешь?
   - Это тот самый мент? - Я оставила  вопрос  без  ответа,  а  Лукьянов
продолжил:
   - А что, он прав: ты вполне могла его хлопнуть.
   - Черника?
   - Конечно. Ты ведь не очень удивилась, что он неожиданно скончался?
   - Не очень. Я же сказала: мне  не  понравился  его  звонок  и  пустая
квартира тоже не понравилась.  В  общем,  мне  все  это  не  нравится  в
комплексе.
   - Еще бы. Если у тебя не окажется алиби...
   - У меня есть алиби...
   - Хорошо, коли так. Однако я имею право  на  собственное  мнение.  Ты
могла  убить  девчонку,  а  Черник  что-то  видел,  но  боялся  в   этом
признаться, не понимая, что происходит, оттого-то и нервничал. Вчера  он
в горячке сказал об этом, и ты решила, что он опасен.
   - Если бы я решила его  убить,  то  не  стала  бы  использовать  свою
машину. Уж на это бы у меня ума хватило.
   - Значит, тебя подставляют? А смысл?
   - Смысл есть. Мы трясем чужое грязное белье.  Ты  и  я.  Кому-то  это
пришлось не по вкусу. Предположим, вчера меня  пытались  убрать,  однако
киллер оказался недотепой, и ребятам срочно пришлось  все  переигрывать.
Результат налицо: ты должен быть трупом, а я беспокоиться  лишь  о  том,
чтобы не оказаться в тюрьме уже сегодня.
   Лукьянов пожал плечами; никак не прокомментировав мои слова. Я села в
кресло, запрокинула голову и закрыла глаза.
   - Представляешь себя на зоне? - развеселился он, устраиваясь рядом.
   - Не смеши. Я скончаюсь от  сердечного  приступа  на  следующий  день
после ареста.
   - А как же большая любовь Деда? К тебе, я имею в виду?
   - Любовь приходит и уходит, а у него грандиозные замыслы. Можешь  мне
поверить, ради меня он ими не пожертвует... Худо мне...
   - Представляю.
   - Я говорю не о душевных ранах. Кажется, у меня температура.
   - Выпей аспирин.
   - Обязательно. Только сначала навещу одного человека.
   - Соседа Черника?
   - Нет, своего соседа.
   Оставив Лукьянова  в  некотором  недоумении,  я  прошла  в  гостиную,
переоделась и постаралась придать себе  достойный  вид,  но  через  пять
минут поняла,  что  дело  это  зряшное,  и  махнула  рукой,  после  чего
отправилась к отставному генералу.
   На душе было муторно, и что-то подсказывало, что будет еще хуже.  Так
и оказалось. Генерал открыл сразу, свежевыбритый,  подтянутый,  в  белой
рубашке, форменных брюках и тапочках, моему приходу  он  удивился,  хотя
вида старался не подавать.
   - Здравствуйте, Оленька, - сказал генерал ласково. - Ведь я прав, вас
зовут Ольга?
   - Да. А вас Константин Павлович?
   - Приятно, что вы этим поинтересовались, - улыбнулся он. - Прошу вас.
Сын со своей супругой на работе, а  я,  как  всегда,  коротаю  время  за
шахматами.
   Квартира у него была меньше моей и  не  так  шикарно  отделана,  зато
уютная. Чувствовалось, что люди здесь живут, а не ночуют, как я.
   - Извините за визит...
   - Да что вы, - замахал он руками, - я очень рад. Знаете, я ведь почти
не выхожу из квартиры. Сердце, астма... Играю в шахматы сам с  собой  да
на балконе торчу... Вы, верно, заметили?
   - Заметила.
   - Да-да.., вы иногда машете мне рукой. Не  скрою,  мне  это  приятно.
Такое чувство, что мы с вами не совсем чужие люди. Вы понимаете,  что  я
имею в виду?
   - Понимаю.
   - Я недавно в этом городе, переехал  к  сыну,  когда  умерла  жена..,
знакомыми не обзавелся, все мои  друзья  далеко,  да  и  вся  жизнь  там
осталась...  А  здесь..,  доживаю,  одним  словом.  Так  что  произошло,
Оленька? Ведь вы не просто так пришли?
   - Скверная со мной вышла история...
   - Попали в аварию?
   - Почему? - насторожилась я.
   - Ну.., вы так выглядите.., и вчера, когда вы выезжали, я  подумал..,
извините, это не мое дело.
   - Как раз об этом я и хотела поговорить, - сказала я,  чувствуя,  что
судьба посылает мне очередное испытание. - Во сколько примерно  вы  меня
видели?
   - Я взглянул на часы, знаете, старая привычка  все  отмечать..,  было
12.10.
   - Вы видели мою машину? - пытаясь  держаться  спокойно,  уточнила  я.
Выходило, что я покинула свой дом на машине примерно в то время, когда в
действительности подъезжала к дому Черника.
   - Я видел вас, - пытаясь скрыть недоумение, сказал генерал. - То есть
машину, конечно. Вы открыли окно и помахали мне рукой, я вам ответил тем
же.
   Это  произвело  на  меня   впечатление.   Подставляют   меня   вполне
профессионально.
   - Константин Павлович, - подумав, сказала я, - следующий  мой  вопрос
может вас удивить, но постарайтесь ответить  на  него.  Вы  случайно  не
видели, как я покидала дом где-то около двенадцати? Не на машине.  И  не
заметили ли вы человека, мужчину или женщину,  которые  примерно  в  это
время входили в мою квартиру?
   Он внимательно посмотрел на меня, но с вопросами не полез,  осторожно
взял меня за руку и позвал:
   - Идемте со мной. - Мы вышли на  балкон.  -  Взгляните,  -  продолжил
Константин Павлович, - балкон расположен так, что я  отлично  вижу,  как
подъезжают или отъезжают машины, но ваша входная дверь мне не видна.
   Все так и было. Кто-то отлично был осведомлен об этом, впрочем, как и
о привычках генерала, для того и помахал ему рукой. Вслед за  этим  надо
ожидать, что сосед Черника отправится в длительную  командировку  или  у
него внезапно обнаружится провал в памяти. Вот черт...
   Генерал терпеливо стоял рядом, поглядывая на  меня.  Я  улыбнулась  и
пробормотала:
   - Большое вам спасибо. - И пошла к выходу.
   - Я не вправе спрашивать, что произошло... - робко начал он.
   - Честно сказать, сама  толком  не  знаю...  Извините  и  спасибо  за
помощь.
   Едва я покинула его квартиру, как хорошие манеры разом оставили меня.
Я сцепила зубы и мысленно выдала такую тираду, под  которой  рискнул  бы
подписаться далеко не каждый грузчик.
   Лукьянов встретил меня насмешливым взглядом. Это мне  тоже  оптимизма
не прибавило.
   - Есть что-нибудь интересное? - спросил он.
   - А как же? -  ответила  я  и,  бормоча  что-то  вроде  ?еще  не  все
потеряно?, ринулась к телефону. Дежурил Сережа. - Привет, - обрадовалась
я.
   - О, здравствуй, Детка. Как дела?
   - Отлично. Я просила тебя поставить мой телефон на прослушивание.
   - Ну...
   - Есть записи ночных звонков?
   - Сейчас гляну.., так.., звонков было  пять.  Ты  не  ответила.  Могу
сообщить номера звонивших. - Он продиктовал. Само собой, номера  Черника
среди них не было.
   - Слушай, вчера после одиннадцати  мне  звонил  Черник,  и  я  с  ним
разговаривала.
   - Ночью дежурил Вовка, он парень серьезный... Черник тебе  на  мобилу
звонил? - выдал предположение Сережа, я  хотела  ответить  в  том  духе,
что.., но передумала и сказала:
   - Может. - После  чего  повесила  трубку.  Лицо  Лукьянова  приобрело
саркастическое выражение.
   - Ну и чего ты лыбишься? - проявила я интерес.
   - Забавно наблюдать за тобой. Алиби сыграло в ящик?
   - Есть сосед Черника.
   - Точно есть?
   - Да пошел ты...
   Я набрала номер Марка, однако ответить  он  не  пожелал,  зато  через
десять минут позвонил Волков. Голос его дрожал от бешенства.
   - Детка, если это твое алиби, то засунь его...
   - В чем дело? - рявкнула я, уже зная, что услышу.
   - Никто из соседей Черника тебя  в  глаза  не  видел.  Никто  прошлым
вечером с тобой не разговаривал. Ясно?
   - Ясно, - бодро отозвалась я.
   - Что тебе ясно? - взъелся Волков.
   - Ясно, что я кому-то поперек горла. Интересно, кому и с какой стати?
Ты не волнуйся, я это выясню, можешь не сомневаться.
   - Я и не  сомневаюсь.  Просто  хочу  напомнить,  у  тебя  очень  мало
времени.
   Мы тепло простились, и я тут же набрала номер Лялина.
   - Надо найти Марка, - сказала я.
   - Что? - Он вроде бы удивился.
   - Я хочу знать, где этот сукин сын. Его телефон не отвечает.
   -  Хорошо.  Что  еще?  -  Готовность  Лялина  к  сотрудничеству  меня
порадовала.
   - Еще сосед Черника. У них смежные балконы, мужчина лет сорока  пяти,
среднего  роста,  брюнет,  глаза  карие,  лицо  круглое,   нос   прямой,
телосложение нормальное.
   - Записал. И что мне делать с этим соседом?
   - Для начала выяснить, где он. Сдается  мне,  дядя  попытается  найти
надежное убежище, а ты береги его как зеницу ока.
   - Хорошо.
   - Главное, сделай так, чтобы об  этом  знало  минимальное  количество
людей. В идеале: ты и я.
   - Попробую. Новости есть?
   - Еще бы, и одна хуже другой.
   Я положила трубку и взглянула на Лукьянова. Усмехаться он перестал  и
теперь с постным  видом  что-то  разглядывал  на  стене  напротив.  Если
учесть, что кроме обоев на ней ничего  не  было,  это  даже  становилось
занятным.
   - Значит, тебя подставляют? - изрек он.
   - Да нет, - улыбнулась я, - дружески шутят, не более.
   Он усмехнулся и стал смотреть на меня, но как-то  чувствовалось,  что
стена ему нравилась больше.
   - Я его не убивала, -  сказала  я,  просто  для  того,  чтобы  что-то
сказать.
   - Может быть, - флегматично отозвался Саша, - а может, и убила. Не  в
том дело.
   - А в чем?
   - В том, кому это надо, разумеется, -  поднял  он  брови,  тем  самым
выражая недоумение моей бестолковостью. - У тебя есть  план?  -  спросил
он.
   - А у тебя?
   - Буду следить за развитием событий.
   - Тоже мне план. Кстати, зачем ты  снял  наблюдение  за  Черником?  -
спросила я. - Выглядит подозрительно.
   - Для кого? - хохотнул Лукьянов.
   - Для меня.
   - Ну, это не страшно. Видишь ли, ситуация сложилась  непростая,  надо
было ее как-то разрулить.
   - Разрулить? - хмыкнула я. - И что, разрулил?
   -  Теперь  начинается  самое  интересное..  Смотри,  сколько  событий
произошло в одну ночь. Дело явно сдвинулось с мертвой точки.
   - Гад ты, Саша Тихий, - серьезно заявила я.
   Услышав свое прозвище, он и бровью не повел, но  его  глаза  изменили
выражение.
   - Не пойму, что ты имеешь в виду, - хмыкнул он.
   - Да неужто? Ты ж не в шахматы играешь, ты человеком жертвуешь, а  не
пешкой. Душа-то не болит? Впрочем, душа -  это  из  области  фантастики.
Значит, ты снял наблюдение за Черником в надежде, что его прихлопнут,  а
ты выяснишь, кому это нужно?
   - Примерно так, - кивнул он.
   - А не проще было бы продолжать  вести  наблюдение?  Глядишь,  убийца
попал бы в поле нашего зрения.
   - Вряд ли. У вас секреты не в ходу, метете языком, точно  бабы.  И  о
том, что за ним наблюдают, наверняка знала каждая собака. Черник был  бы
жив и здоров, по крайней мере еще какое-то время, а у нас  выборы,  надо
торопиться. Вся штука в том, что понять на данном этапе, кто  есть  кто,
весьма сложно. Ты понимаешь?
   - Еще бы. Верить никому нельзя.
   - Точно. И лучшее тому подтверждение - смерть Черника.  Пока  за  ним
вели наблюдение, его никто не трогал, а как только его сняли...
   - Занятно, - вздохнула я и пошла пить таблетки. Конечно, он прав. Где
свои, а где не очень свои, сам черт не разберет. И  мы  кому-то  здорово
мешаем, оттого и решили избавиться и от  меня,  и  от  Лукьянова.  Хотя,
может, он сам решил избавиться от меня? А что, у нас застарелая  вражда,
о которой мне ничего не известно.
   - Значит, ты наводила обо мне справки? - спросил он.
   - Само собой, - крикнула я из кухни. - Ты же мной тоже интересовался.
Так что наша любовь обоюдна. У меня вопрос, - возвращаясь, продолжила я.
- Ты собираешься следить за развитием событий из моей квартиры?
   - А что?
   - Ну.., мне стоит сменить  место  жительства.  Мой  друг  из  органов
настроен весьма решительно.
   - Я думаю, несмотря на это, он предупредит тебя, и мы успеем смыться.
   - Как восхитительно это прозвучало...
   - Что тебя восхитило?
   -  Местоимение  ?мы?.  Ладно,  следи  за  развитием  событий,   а   я
отправляюсь спать. Я не могу достойно нести возложенную на меня миссию с
повышенной температурой. - Я отключила сотовый и в самом деле уснула.
   Разбудил меня Лукьянов, потряс за плечо и, кивнув на телефон, заявил:
   - По-моему, что-то срочное. Автоответчик голосом Волкова взывал:
   - ?Да возьми ты трубку, черт тебя дери..."
   - О, события повалили, - вздохнула я и сняла трубку.
   - Ты что, спишь? - возмущенно спросил Волков.
   - Конечно, сплю, - вздохнула я. - То есть спала. У меня была  тяжелая
ночь, ты ж видел мои свежие раны; И день ни к  черту.  А  у  тебя  такой
голос, что сразу ясно: просыпаться было ни к чему.
   - Спи дальше, если тебя не интересует судьба твоего дружка.
   - Которого? У меня их пруд пруди.
   - Маркова Виктора, отчества не помню.  Я  выждала  немного,  стараясь
справиться с дыханием.
   - Что с ним?
   - Пал жертвой большой любви.
   - Своей или кто-то  прибил  по  ошибке?  Теперь  Волков  собирался  с
силами, потом сказал:
   - Приезжай. Манежный переулок, дом семь, квартира восемнадцать.
   - Чей это адрес? - удивилась я.
   - Одной девицы. Наверняка твоей знакомой.  Служит,  то  есть  служила
в ?Пирамиде?.
   Он бросил трубку, а я взглянула на Лукьянова. Особого интереса на его
лице не читалось, и все же он спросил:
   - Кто преставился на этот раз?
   - Марк.
   - А, тот весельчак-коротышка?
   - Ты поедешь со мной?
   - Нет, разумеется, раз я покойник. Будь повнимательнее, -  неожиданно
добавил он, - вдруг кому-то придет в голову счастливая мысль  избавиться
от тебя.
   Я прошла в ванную, включила воду и долго разглядывала себя в зеркало.
Мне  очень  не  нравилось  то,  что  я  видела,  и   не   только   из-за
многочисленных синяков и  ссадин.  Я  умылась  холодной  водой,  пытаясь
обнаружить в памяти афоризм, приличествующий  случаю,  но  вместо  этого
изрекла:  ?Все  там  будем?,  переоделась  и,  не  обращая  внимания  на
Лукьянова, прошла к выходу.
   Я не могла воспользоваться своей машиной, потому что Волков прав:  ее
наверняка ищут и далеко  я  не  уеду,  значит,  придется  ловить  такси.
Манежный переулок находился где-то возле цирка, я остановила машину и по
дороге до переулка ломала голову над тем, что происходит.  Умных  мыслей
что-то не наблюдалось, а глупые мне надоели.  Я  совсем  было  собралась
вовсе не думать и подремать, но мы  как  раз  подъехали  к  пятиэтажному
дому, характе