шей горы.
   Отдыхающие, вооруженные санаторными книжками, с легкостью вздымались туда
на лифте.
   Посторонних : гостей, к коим относилась и Верочкина семья, ждал неспешный
и потный пешеходный подъем.
   Вера заикнулась  было  сунуть  лифтерше  рубль  и  подняться  на  гору  с
комфортом, но родители ее идею отвергли. Мама сказала:  "Стыдно  как-то!"  А
папа добавил: "Нечего лифтеров баловать!"
   "Хоть бы меня побаловал", - ворчала Верочка, хрустя  неудобными  шлепками
по крутому склону.
   Стоило покорять гору, чтобы прослушать занудный  рассказ  экскурсовода  о
деталях Ялтинских соглашений!
   ...А в Новороссийске  экскурсионная  программа  планировалась  еще  более
скучная - Вера в программке посмотрела.
   Посещение легендарной Малой земли.
   Визит к остову вагона, изрешеченному фашистскими пулями.
   Возложение цветов на Площади Героев...
   И Вера, на правах новоиспеченной триумфальной студентки столичного  вуза,
вытребовала себе на сегодня "свободный график".
   Личное время безо всяких экскурсий и пять рублей на карманные расходы.
   - В восемь вечера встречаемся  на  пароходе,  -  безапелляционно  заявила
мама.
   - В восемь?! - возмутилась Вера. - Отплытие только в  десять!..  Что  мне
тут торчать? Приду полдесятого.
   - Ты с ума сошла!..
   В девять здесь уже темно.
   Я не хочу, чтобы моя дочь шлялась в темноте! Да  еще  по  чужому  городу!
Вдобавок по портовому!
   - Что значит "шлялась"?! - возмутилась Вера. - Я иду на экскурсию.  Но  -
по личной программе!
   - Ах, по "личной"!.. После таких личных произвольных программ - в подоле,
случается, приносят!
   - Мама!
   - Что "мама"?!
   Разве я не права?!
   Коля, ну скажи ты ей!
   - апеллировала Надежда Андреевна к отцу.
   - Тишина на борту! - скомандовал папа.  Мама  построила  отношения  в  их
семье так, что за ним всегда оставалось последнее слово.
   - Чтобы ты, крыска моя, - обратился  он  к  дочери,  -  явилась  к  трапу
парохода ровно в двадцать часов тридцать минут.
   И ни секундой позже.
   А не то завтра в Сочи будешь жестоко наказана.
   - Как это, интересно, я буду наказана?
   - Будешь лишена просмотра дендрария. И вздернута на рее.
   - Есть, капитан, - покорно вздохнула Вера, Между тем думая про себя: "Где
половина девятого, там и девять". Своего она добилась.
   - В книжный магазин зайди!
   - напутствовал ее папа.
   - Может, найдешь что-нибудь интересное, в небольших городах хорошие книги
встречаются.
   "Славные у меня предки, но какие зануды", - нежно подумала Вера.
   И пообещала: "Да, обязательно зайду в книжный магазин"... Сделала  ручкой
экскурсионному автобусу и с нетерпением ринулась в самостоятельный поход  по
городу-герою Новороссийску.
   Прошлась по набережной. Однако так себе городок.
   Жарища. Солнцепек. Ни души.
   С противоположной стороны бухты дымят цементные заводы. Скукота.
   Свернула в сторону от моря, попала в какой-то парк - видно,  это  и  есть
пресловутая Площадь Героев.
   Обелиски, монументы... Опять скучища. Зато тенек, акации и лавочки.
   На одной из аллей продавали квас.
   Вера подумала и купила у толстой тетеньки в белом халате маленькую кружку
за три копейки.
   Пошла исследовать город дальше.
   В тени акаций и платанов горел Вечный огонь, его охраняли смурные пионеры
в белой парадной форме, с автоматами Калашникова в руках.
   Вера сочувственно понаблюдала за стоявшими навытяжку  хранителями  боевой
славы.
   Краем глаза она заметила: по направлению от моря к  огню  целеустремленно
приближается толпа людей.
   Вспомнила: здесь же каждый час бьют какие-то особенные куранты - музыку к
ним, она прочитала в круизной программке, написал сам Дмитрий Шостакович.
   Она глянула на часики.
   Без пяти час.
   Так и есть: прослушивание курантов входило в обязательную программу.  Еще
не  хватало  ей  столкнуться  с  мами-папиной  экскурсией!   Вера   поспешно
ретировалась - мимо обелисков, мимо стены, где выписаны  здоровенные  буквы:
"СЫНАМ ОТЕЧЕСТВА, ЧЕЙ ПРАХ ПОКОИТСЯ В ЗЕМЛЕ НОВОРОССИЙСКОЙ".
   Поспешила туда, где носились машины и пели, разгоняясь, троллейбусы.
   Вера вышла на оживленную улицу.
   Судя  по  всему  эта  улица  являлась  в  городе  главной.  По  тротуарам
целеустремленно двигался озабоченный народ.
   Вера заглянула в гастроном, по всей видимости - центральный.
   Привычная картина.
   Детишки давятся в очереди за молочным коктейлем, тетки с кошелками  -  за
вареной колбасой.
   Только подозрительно зеленоватая  рыба  путассу  продается  без  очереди.
Обычный город, обычная жизнь!
   Только вот мужики и парни здесь активней, чем дома, в Куйбышеве. Да и чем
в Москве.
   Она прошла по главной улице два с половиной  шага,  а  они  уже  замучили
приставаниями: "Киска, пойдем погуляем? В дымном местечке посидим?"
   У одного из "клейщиков" - самого приличного с виду - Вера спросила:  "Что
значит "дымный"? Там курить, что ли, можно?"
   - Да ты что, бодыч? - озадачил ее парень новым вопросом.
   Она сердито сказала:
   - Слушай, объясни ты толком!
   По-русски, а?..
   Что за "дымный"?
   Почему "бодыч"?
   Парень сжалился, снисходительно пояснил:
   "Дымный" - значит клевый. А "бодыч" - это приезжий, типа тебя".
   В общем, местные Ромео  Вере  не  понравились.  Одеты  по-дурацки:  не  в
джинсах или там шортах (что было бы естественно  при  такой-то  жаре),  а  в
наглаженных светлых брюках.
   Но  на  ногах  вместо  начищенных  ботинок  (или  хотя  бы  сандалий)   -
шлепки-вьетнамки. И акцент у них странный (произносят  "х"  вместо  "г"),  и
жаргон идиотский... Нет, ни с кем знакомиться ей решительно не хотелось.
   Вера остановилась у витрины универмага.
   Полюбовалась на манекены, упакованные в шедевры фабрики "Большевичка".
   Не заглядывая, миновала книжный магазин. Несмотря на воскресный день,  он
работал - наверно, потому, что учебный год на носу.
   Пусть папа сам в свой книжный идет, если хочет и если у него от экскурсий
время останется.
   А ей эти книжки до смерти надоели, пока в институт готовилась!
   На бульваре Вера увидела симпатичное кафе-мороженое.
   Кругленький домик. С виду чистенький.
   Решила зайти. "Только наверняка скажут, что мороженого нет". Она  уселась
за самый дальний столик, смахнула крошки с несвежей скатерти и приготовилась
ждать официантку.
   Однако и официантка, и меню появились довольно быстро.
   Мороженое в кафе тоже имелось в наличии.
   И даже трех сортов - в том смысле, что с разными наполнителями.
   Можно было выбирать - шоколадный, фруктовый или ореховый. Вера  заказала:
"Двести пятьдесят... нет, триста грамм.
   И все наполнители туда... ничего-ничего, пусть смешиваются, так вкусней".
   - Девушка, вы, наверно, с Москвы приехали?
   - почему-то предположила официантка.
   - Это имеет значение?
   - попыталась рассердиться Вера.
   - Почему всех так интересует, откуда я приехала?
   - Говорите вы не по-нашему.
   - пояснила подавальщица.
   И добавила вполголоса:
   - И заказы странные делаете...
   Нет, Вере не очень нравился этот Новороссийск!
   Пока  она  бесконечно  долго  ждала   обещанного   мороженого   с   тремя
наполнителями, ее по  очереди  попытались  атаковать  сразу  две  молодежные
компании.
   Предлагали шампанского.
   Звали пересесть к ним.
   И даже - шепотком - подбивали "забить косячок".
   Вера старалась быть вежливой.
   Она терпеливо объясняла претендентам, что она ждет родителей,  те  должны
вот-вот  подойти,  и  все  равно  она  сегодня   уезжает   -   какой   смысл
знакомиться!..
   Но ее отказы только раззадоривали настырных южан.
   "Мне нужно от гордости раздуваться -  какая  невиданная  популярность!  -
сердито думала она. - А я-то себя всегда  серой  мышкой  считала...  Ну,  не
мышкой, конечно, но дома у меня всего два поклонника.
   И те молодые, глупые...
   А в Москве, когда поступала, - и  вовсе  за  целый  месяц  ни  с  кем  не
познакомилась...
   Так что не будем важничать!
   Видно, здесь, на югах, просто принято ко всем клеиться...
   Да, одной, без предков, по этим южным городам лучше не ходить...
   Если уж мне в Новороссийске проходу не дают...
   Что, интересно, тогда в Сочи начнется? Или тем более в Сухуми?"
   Явилась официантка.
   На подносе, помимо огромной горы  Вериного  мороженого,  красовалась  еще
одна, столь же солидная порция. И.., бутылка шампанского.
   - Де-ву-шка.., это что еще? - устало спросила Вера.
   Она догадывалась - что это.
   Сейчас сюда явится какой-нибудь разбитной абориген,  по-хозяйски  хлопнет
пробкой шампанского и предложит отметить знакомство...
   В эту минуту Вера больше всего мечтала оказаться в компании  родителей  -
пусть на самой скучнейшей из всех наитоскдивейших экскурсий!
   ...К ней подкрались сзади.
   Глаза закрыла жесткая, уверенная ладонь. В ухо выдохнули:
   - Угадай, кто?
   Она вздрогнула, забилась, сбрасывая руку. Радостно закричала, вскочила:
   - Васька, негодник!
   Откуда ты взялся?!
   Ее куйбышевский одноклассник Василий Безбородов  улыбался  победоносно  и
слегка смущенно.
   Он клюнул носом ее щеку, изобразив  поцелуй,  плюхнулся  на  стул,  важно
велел официантке:
   - Выгружайте, девушка, выгружайте...
   Вера чуть не подпрыгивала от любопытства:
   - Ну, Васенька, говори же!..
   Ты что, тоже здесь отдыхаешь?
   Где?
   В санатории?
   - "В санатории"!
   - передразнил он ее.
   - Я похож на человека, которому необходима  санатория?..  Не,  я  сегодня
только приехал. Сумка в камере хранения.
   - А меня-то ты как нашел? Он потупился. Покраснел:
   - Ну.., шел по улице.., решил в кафе зайти... А тут - ты...
   С недавних школьных времен Вера прекрасно  помнила,  что  врать  Вася  не
научился.
   Учителя сроду не  верили  ни  в  его  застрявший  лифт,  ни  во  внезапно
заболевшую бабушку.
   - Ты что, с самой набережной за мной идешь? - строго спросила она.
   Он улыбнулся и облегченно, что врать больше не требуется, сказал:
   - Ну да!
   Встретил твой теплоход... Боялся, что ты на экскурсию  поползешь,  -  как
тебя тогда ловить?
   - Подошел бы перед экскурсией!
   - назидательно сказала Вера.
   Она уже полностью овладела ситуацией. И  обрадовалась:  все-таки  великая
вещь - интуиция!
   Не зря внутренний голос  ей  подсказал:  "На  экскурсию  не  ходи!"  А  в
Новороссийске действительно будет гораздо лучше с Васечкой, чем с предками.
   Вася опять смутился:
   - Ну там же твой папа был...
   Верин папа Василия недолюбливал.
   Говорил, что семья у него не та и жизненные устремления отсутствуют...
   И вообще Вере - в ее-то семнадцать! - еще рано думать о всяких Васях.
   На школьную дискотеку их вдвоем еще можно  пустить,  а  вот  приезжать  к
теплоходу, на котором дочка путешествует  вместе  с  родителями,  -  это  со
стороны Васи явный перебор.
   Но Васька-то каков!
   Вера с трудом (чтобы его не баловать) скрывала свое восхищение.
   Специально приехал черт знает куда, с Волги на Черное море, из  Куйбышева
в Новороссийск, чтобы с ней повидаться.  И  от  местных  приставалыциков  ее
спас. Молодец, ничего не скажешь!
   Они принялись за мороженое.
   Вася смотрел на нее сияющими глазами.
   Вера блеск в своих глазах старательно скрывала.
   - Кстати, шампанское же! - вдруг вспомнил он. - А в честь чего?
   - кокетливо спросила она, ожидая услышать стандартно-приятное:  "В  честь
нашей встречи".
   Он неумело хлопнул  пробкой,  окончательно  залив  и  без  того  несвежую
скатерть. Поднял свой граненый бокал-стакан:
   - Представляешь, Верунчик, я в институт поступил!
   Она опешила:
   - Чего-чего?
   Вася, ее бессменный списывалыцик и сосед по парте, весь десятый класс  ей
говорил: "Никаких институтов! Получу аттестат - работать пойду,  а  то  дома
жрать нечего".
   - "Не жрать, а есть", - машинально поправляла Вера. "У нас дома -  нечего
именно жрать", - настаивал он.
   - Но.., как?
   - Да мать  учудила..,  денег  мне  дала...  Вера  забыла  о  приличиях  и
выпалила:
   - Да откуда ж у нее деньги?! Вася не обиделся на ее вопрос.
   - Оказывается, страховку она купила. Давно еще, когда я только родился. И
платила с тех пор каждый месяц по пять рублей восемьдесят копеек.
   Целых семнадцать лет, представляешь?
   И не говорила мне ничего...
   Вот я и решил поехать...
   - И куда?..
   Где ж ты поступил?..
   У нас?
   В смысле у вас, в Куйбышеве? - Вера умирала от любопытства.
   - Почему  в  Куйбышеве?  В  Москве.  В  геологоразведочный.  Рядом  будем
учиться.
   Твой институт недалеко, я узнавал.
   - Ну ты чудило!
   Просто не верится!
   Как же ты экзамены сдал?
   С твоими-то трояками? Вася слегка обиделся:
   - А что - мои трояки?
   Конкурса аттестатов сейчас нет.
   Географию я вообще без проблем  спихнул,  ну,  ты  знаешь,  мне  это  раз
плюнуть...
   А с остальными экзаменами повезло. Да и конкурс был небольшой.
   - Половина человека на место?
   - Нет, целых полтора!
   - улыбнулся он. Вера засмеялась. Она  была  искренне  рада  за  Ваську  -
такого трогательного, милого, с  пушистыми  ресницами...  Сейчас,  когда  он
приехал, прилетел за тридевять земель, и для чего? - только для того,  чтобы
увидеться с ней! - он казался ей почти любимым...
   Почти любимым.
   Почти.
   Но все-таки не любимым.
   Это Вера тоже хорошо понимала.
   - Ну, за твой институт!
   - провозгласила она и одним махом выпила свой стакан-бокал.
   В голове сразу зашумело, цветные наполнители на мороженом заиграли яркими
красками. В хаосе мыслей билась одна: "Ну и Васька! Ну и хитер!
   Ничего мне не говорил - ни про институт, ни про  то,  что  сюда  приехать
собирается..."
   Он подлил ей еще шампанского. Сказал озабоченно:
   - Только ты это.., помедленней пей... А  то  захмелеешь  -  что  я  тогда
твоему папе скажу?
   - Слушаюсь!
   - шутливо откозыряла ему Вера.
   И спросила:
   - Так ты что - будешь в Москве жить на эту страховку? Сколько там  денег,
кстати?
   - Тыща!..
   Но я ничего оттуда не возьму.
   Пусть мать на них живет, пока я учиться буду. Сам прокормлюсь. Руки  есть
- заработаю.
   - И на билет сюда ты тоже сам заработал! - съехидничала Вера.
   -  И  заработал!  -  торжествующе  сказал  он.  -  Сейчас  расскажу  как.
Билетов-то сейчас днем с огнем не сыщешь...
   А я в Москве уже  с  ребятами  познакомился.  Они  вагоны  разгружают  на
Курском вокзале, позвали меня с собой.
   Я и заработал, и знакомства всякие завязал. Билет вот  по  блату  достал.
Купейный, между прочим...
   Чего ж не прокатиться, тебя не проведать?
   - А как ты узнал, что мы здесь? -  Подумаешь,  бином  Ньютона!  Мне  твоя
бабка сказала...
   - He бабка, а бабушка... - Вера строго поправила - Ну бабушка...
   Так вот, она сказала, что вы в пятницу отплываете  из  Одессы.  Вот  я  и
посчитал, что в воскресенье вы будете в Новороссийске.
   - Но мы уезжаем отсюда - уже сегодня!
   - Знаю. В двадцать два ноль-ноль, - грустно  сказал  он.  -  Но  ведь  до
вечера еще есть время?
   ...Теперь, когда рядом был Вася,  Новороссийск  показался  Вере  чудесным
городом. Спокойным, уютным, слегка ленивым.
   Верочка с Васей, утомленные пляжем, сидели на самой шикарной лавочке - из
тех, что выстроились на набережной,  лицом  к  маслянистой  глади  Цемесской
бухты.
   Новороссийская молодежь строго соблюдала правила приличия - на лавку, где
разместилась парочка, больше никто не претендовал.
   А старички-старушки, случалось, присаживались рядом, но,  слыша  Верочкин
смех, неодобрительно косились на Васю, сжимающего ее руку, и уходили.
   Бухта зажигала огни.
   Светились иллюминаторами пароходы,  мерцала  подсветка  водных  подъемных
кранов.
   С противоположной стороны бухты подмигивали окнами дома, бликовали в воде
уличные фонари. Над головами носились, попискивали птицы - но  не  чайки,  а
какие-то сухопутные, черные. Вера считала, что это стрижи, а Вася утверждал,
что чибисы.
   - А с утра мне этот Новороссийск совсем не понравился!
   - призналась Верочка. Вася не удержался, хмыкнул:
   - Да я понял... Чему тут нравиться, если на улице проходу не дают...
   - А ты, шпион липовый, если видел все - чего же раньше не подошел?
   - Если вдруг что - подошел бы, не сомневайся.
   Но вроде все безопасно было... А мне приятно.
   - Приятно?! Чего ж тут приятного?
   - Ну.., сразу видно, что моя девушка лучше всех!
   Верочка чуть было не сказала легкомысленно:
   "Да тут ко всем клеятся!"
   - но вовремя прикусила язык.
   Пусть Васька гордится.
   Ей не жалко.
   И пусть один вечер считает ее своей девушкой. Хотя это совсем не так.
   До отправления теплохода оставалось минут сорок.
   К назначенному времени возвращения Вера  явно  опаздывала.  Эх,  быть  ей
вздернутой на рее!..
   Она вздохнула:
   - Папа сейчас спросит, что я в городе посмотрела.
   А я ни бум-бум.
   Он ворчать начнет, что у меня нет этой, как ее.., тяги к познанию...
   - Чего тут познавать?
   - фыркнул Вася. - Одни заводы цементные... Чудило у тебя предок!
   - Не говори так про него, - строго сказала Вера.
   - Ну ладно, твой батяня клевый... только иногда нудный. А потом, разве  ж
мы ничего не познавали?! Помнишь, какой рынок смешной? А пляж?
   ...Лучший пляж Новороссийска прятался, как и положено хорошему пляжу,  на
самой окраине города. "На троллейбусе полчаса.
   И потом столько же пешком", - объяснила им официантка в кафе, когда  Вася
рассчитывался за мороженое.
   - Ерунда, такси поймаем, - заявил Вася и барским жестом  махнул  девушке:
мелочь, мол, оставьте себе.
   Мелочи, как успела заметить Вера, оставалось порядочно, копеек семьдесят.
   Официантка поспешно сунула в карман уже приготовленные на сдачу монетки и
ласково улыбнулась Васе:
   - Зачем на такси? Тут в двух шагах катер останавливается.
   - Катер? - не поверила Вера.
   - Да, катер!
   - торжественно сказала подавальщица.
   - Проезд двадцать копеек. Покосилась на Веру и добавила:
   - А детский билет - десять копеек.
   Вера вспыхнула.
   Вася, казалось, не заметил ее смущения.
   Он окинул официантку ослепительным взглядом:
   - Раз вы все знаете...
   Где здесь табачный киоск?
   Девушка фыркнула:
   - Вам что, "Прима" нужна?
   - А что, болгарских нет?
   - Да у нас в городе любые есть, хоть американские.
   Только не в ларьке, а на рынке. Два шага отсюда.
   - Пойдем, Верунчик, - позвал Вася.
   Вера поспешно, встала.
   На прощание одарила официантку презрительным взглядом.
   Та не осталась в долгу, сказала вслед:
   - У нас на рынке все есть!
   Сигареты, водка.
   Шлепки, полотенца... Круги спасательные для детей...
   Вера вздрогнула.
   Хотела обернуться, ответить нахалке, да Вася удержал, обнял за плечи - Ну
чего ты?
   Мало ли дурочек...
   Пошли скорей, а то все "Мальборо" разберут.
   Колхозный рынок Новороссийска пестрел разноцветным виноградом, массивными
серо-желтыми грушами, полосатыми боками арбузов.
   - А сигареты тут где? - спросил Вася у одной из торговок...
   - Сигареты дальше. Только  там  облава  сейчас.  Почекайте  минут  пяток.
Купите пока виноградику...
   - Будем пережидать? Или без сигарет обойдемся? - поинтересовался Вася.
   Вера на секунду задумалась.
   Последний раз она курила на выпускном вечере.
   Уже два месяца прошло, к сигаретам не тянуло.
   Значит, привычка у нее пока не развивается. А настоящее "Мальборо"  когда
еще удастся попробовать...
   - Ладно, давай уж переждем, раз ты такой куряка несносный, - сказала  она
вслух.
   И они принялись выбирать виноград.
   Заодно накупили груш, два яблока и маленькую дыню-"колхозницу".
   Наконец они подошли туда, где продавались сигареты. Ряды пустовали  -  ни
продавцов, ни покупателей.
   - Вот и покурили! - расстроенно сказал Вася.
   - Ничего, здоровее будем, - Вере не удалось скрыть недовольства в голосе.
   - Эй, ребята! - окликнул их осторожный голос. - Вы свои?
   - Не знаю, - честно ответил Вася и удивленно уставился на обратившуюся  к
ни