Йога. Подборка материалов


Ар Юхси Ан. Маски, которые мы выбираем, маски, которые нас выбирают
Виктор Востоков. Уроки тибетской медицины. Искусство расслабления
Воздействие помещения и интерьера на детей
Волшебная тропинка к своему ребенку
Детская ясность где она
Интервью о школе йоги
Кармическая и эгрегорная связь партнеров
Касты и варны
Махариши Патанджали. Йога-сутра
Механизм штампов
Новый зодиак
О природе человеческого мышления
Обрести радость
Оздоровительные аспекты хатха-йоги
Отслеживание проявлений гордыни
Поговорим о географии
Праздник
Природа внимания
Путь звездный или земной?
Тайна Леонардо
Управление полем в различных условиях
Учение о югах
Чем человек живет
Чогьял Намхай Норбу Ринпоче. Йога сновидений и практика естественного света
Школа йоги. Легенды из зеленого почтового ящика
Шри Парамаханса Йогананда. Автобиография монаха
Сельвараджан Есудиан: Хатха-йога
Волин Майкл, Фелан Ненси:  СЕКС И ЙОГА





     Шри Парамаханса Йогананда.
     Автобиография монаха

     ПРЕДИСЛОВИЕ

"Автобиография" Иогананды -  это  одна  из  немногих  книг  об
индийских мудрецах,   которая   написана  не  журналистом  или
иностранцем, а  человеком их собственной расы и подготовки;эта
книга о йогинах,  написанная йогином. Как повествование о
необычной жизни и силах современных индийских святых, книга
Йогананды важна и для сегодняшнего дня,  и для будущего.
Талантливый автор, несомненно, заслуживает уважения и благодарности за
необычную летопись своей жизни,  одним  из  самых  откровенных
документов, когда-либо появлявшихся на Западе.  Она раскрывает
глубочайшие недра ума и сердца индийского  народа  и  духовные
богатства Индии.

Мне посчастливилось  встретиться с одним из мудрецов,  история
жизни которого изложена в "Автобиографии",  а именно,  со  Шри
Юктешваром Гири.  Я встретил его в городе Пури / штат Орисса/,
на берегу Бенгальского залива.  В то время  он  возглавил  там
тихий ашрам, находившийся неподалеку от побережья, и был занят
духовным воспитанием  группы  молодых  учеников.  Он   проявил
большой интерес к благоденствию народов обеих Америк и Англии,
расспрашивал меня  о   деятельности   его   любимого   ученика
Парамахамсы Йогананды, которого он послал в 1920 году на Запад
в качестве своего эмиссара.

Шри Юктешвар  обладал  обладал  приветливым  выражением  лица,
мягким голосом  и  приятными  манерами;  он был вполне достоин
того почтения,  которое его  последователи  непроизвольно  ему
выражали; каждый,  кто  был с ним знаком,  независимо от факта
принадлежности его к общине,  относился к  нему  с  величайшим
уважением. Я  живо  помню  эту  высокую  аскетическую  фигуру,
прямую и  облаченную  в  одеяние  шафранового  цвета,-  символ
отречения от мирских целей,- когда он приветствовал меня, стоя
у входа в ашрам.  У него были длинные, немного вьющиеся волосы
и борода. Его тело отличалось крепостью мышц, но было тонким и
хорошо сформированным;  походка  была  энергичной.  Он  избрал
местом своего  земного  пребывания  святой  город Пури.  Целые
толпы благочестивых индийских паломников,  представлявших  все
провинции страны,  ежедневно  совершают  туда  паломничество к
известному храму "Владыка Мира".  Именно в Пури  Шри  Юктешвар
смежил в  1936  году  свои  смертные  очи,  оставив преходящее
состояние земного бытия;  он ушел,  зная,  что его  воплощение
пришло к своему триумфальному завершению.

Я весьма рад возможности засвидетельствовать здесь возвышенный
характер и святость Шри Юктешвара;  довольствуясь удалением от
любской толпы,  он  в  полном  спокойствии целиком отдался той
идеальной жизни,  которую  его  ученик  Парамаханса  Йогананда
описал для будущих поколений.

У.Ивэнс-Уэнц,
магистр искусств, доктор литературы и наук Иисусова колледжа в
Оксфорде, автор  книг:"Тибетская  книга  мертвых",  "Тибетская
йога и тайные учения","Великий тибетский йогин Миларепа".

Посвящается памяти Лютера Барбанка,американского святого.

Парамаханса Йогананда - йог по Смерти, как при Жизни.

Парамаханса Йогананда  вошел  в  махасамадхи  (  окончательный
выход сознания   йогина   из   тела)   в   Лос-Анжелосе,  США,
Калифорния, 7-го марта 1952 года после окончания своей речи на
банкете в честь индийского посла Биная г.Сена.

Великий учитель мира продемонстрировал ценность йоги ( научных
методов Богопознания) не только при жизни,  но и после смерти.
Неделю спустя  после его ухода,  неизменившееся лицо светилось
божественным светом нетленности.

Директор Лос-Анжелосского морга в Лесном  Мемориальном  Парке,
куда временно  было  помещено  тело  великого учителя,  мистер
Гарри Роу,  отправил  Товариществу   Самопознания   заверенное
нотариусом письмо, отрывок из которого приводим:

" Отсутствие  каких бы то ни было видимых признаков разложения
в мертвом     теле     Парамахансы     Йогананды      является
необыкновейнейшим случаем    в    нашей   практике.   Никакого
физического распада не было заметно в его теле даже  через  20
дней после  смерти...  На  коже  его  не  было  видно  никаких
признаков плесени, а в тканях тела не наблюдалось высушивания.
Это состояние полной сохранности тела,  насколько нам известно
из летописи  моргов,  является  случаем  беспримерным.   После
получения тела   Йогананды,   персонал  морга  ждал  появления
обычных прогрессивных признаков разложения тела, которое можно
было бы   наблюдать   через   стеклянную  крышку  гроба.  Наше
изумление возрастало с каждым днем,  т.к.  в теле, находящимся
под наблюдением,  не  происходило  никаких  видимых изменений.
Тело Йогананды было явно в феноменальном неизменном состоянии.
Никакого запаха разложения о его тела никогда не было. Внешний
вид Йогананды 27 марта перед тем, как была поставлена на место
бронзовая крышка гроба,  был таким же, как и 7-го марта. 27-го
марта он выглядел столь же свежим и  незатронутым разложением,
как в  момент своей смерти,  ночью 7-го марта.  27-го марта не
было никаких оснований  заявить,  что  тело  его  страдает  от
какого то ни было физического распада вообще.  По этой причине
мы вновь утверждаем,  что случай  с  П.Йоганандой  уникален  в
нашей практике."

Заметка американских издателей к лондонской публикации.

Мир, опечалинный   .-го   марта   1952г.  уходом  П.Йогананды,
короткое время спустя  был  утешен  поразительными  новостями.
Великий Учитель неразлагаемостью своего тела продемонстрировал
власть йога над Смертью - "последним врагом".

Йогананда основал два общества, несекстанского и неприбыльного
характера -   товарищество   Самопознания,   с   международной
штаб-квартирой в Америке и Общество Йога Сат-Санга в Индии. Он
часто заявлял,  что,благодаря  работе  этих  двух организаций,
освобождающая весть Крийя-йоги разнесется во все части света.

Иисус Христос,  Бабаджи,  Лахири  Махасайя  и   Шри   Юктешвар
благословили этот  труд,- заявил Йогананда,- и дали заверение,
что он будет жить и расти.  Необходимость  знать  и  применять
существующие научные  методы конкретно для своих экспериментов
в Богопознании - это настоящая человеческая  потребность среди
тревог атомного века.

Миссию великого  учителя продолжают ученики,  которых он много
лет обучал для этой цели.

Йогананда написал    о    Лахири    Махасайя     замечательные
слова:"Сперва я горевал,  что он более не жив физически. Когда
же я начал открывать его  тайную  вездесущность,  я  более  не
печалился. Он  часто  писал  тем  из  своих учеников,  которым
слишком хотелось увидеть его:" Зачем  приходить  посетить  мои
кости и мясо,  если я всегда нахожусь в сфере вашего духовного
зрения?"

Товарищество Самопознания 1.09.55г.

     ГЛАВА 1. МОИ РОДИТЕЛИ И ДЕТСТВО.

Характерные черты   индийской   культуры-   стремление   найти
конечную истину и связанные с этим особые отношения между гуру
/1/и учеником.

Мой собственный путь привел меня  к  Христоподобному  мудрецу,
чья прекрасная  жизнь  является  образцом для целых поколений.
Это был один из тех  великих  учителей,  которые  представляют
собой подлинной богатство Индии. Появляясь в каждом поколении,
они спасают страну от судьбы Вавилона и Египта.

Мои самые ранние воспоминания  касаются  анахроничных  деталей
предыдущего воплощения.  Четкие  воспоминания  приходят мне из
далекой жизни,  жизни йога /2/ среди  Гималайских  снегов.  Образы
прошлого, как  вспышки,  затем как-то с ними связанные видения
будущего.

Я все еще помню умилительную беспомощность детства.  Тогда я с
остротой ощущал свою неспособность ходить и свободно проявлять
себя. И когда я осознал свое телесное бессилие,  из моей  души
изливались целые   волны   молений   и   жалоб.   Эта  сильная
эмоциональная жизнь выражалась в словах многих  языков.  Среди
такого смешения  наречий  я  постепенно  привык  слышать звуки
бенгали, языка моего народа. О, как обманчива глубина детского
ума, которую  взрослые  ограничивают лишь игрушками и пальцами
на ногах.

Психологический фермент   внутри   моего   беспомощного   тела
заставлял меня  упорно исторгать множество жалобных криков.  Я
припоминаю общее  замешательство  в  семье  во   время   моего
расстройства. Во   мне   также   таятся   и  более  счастливые
воспоминания: ласки матери,  первые попытки произнести  слова,
первые неуверенные  шаги.  Эти ранние триумфы,  которые обычно
быстро забываются,  тем  не  менее,  составляют   естественную
основу веры в себя.

Столь далеко  идущая  память  не является единственной в своем
роде редкостью.  Известны  многие  Йогины,  сохраняющие   свое
самосознание без  перерыва в момент драматического перехода от
"смерти" к "жизни" и  обратно.  Если  бы  человек  представлял
собою только   тело,   потеря  последнего  означала  бы  конец
непрерывности его личности;  но  если  пророки  всех  стран  и
времен на   протяжении   тысячелетий  говорили  правду,  тогда
человек в сущности своей представляет душу, воплощенную в теле
и вездесущую.

Хотя такие ясные воспоминания о детстве и необычны, их совсем
не следует считать чрезвычайно редкими. Путешествуя по разным
странам, я слышал из уст заслуживающих доверия мужчин и женщин
повествования об очень ранних воспоминаниях.

Я родился в Горакхапуре, в Северной Индии, около Гимолайских
гор, в четверг, 5 января 1983года. Там прошли первые восемь
лет моей жизни. Нас было восемь детей, четверо мальчиков и
четыре девочки. Я, Мукунда, Лала Гхош , был четвертым ребенком
и вторым сыном.

Мой отец и мать были бенгальцами; они принадлежали к касте
кшатриев. Судьба благословила обоих природной святостью. Их
взаимная любовь, сдержанная и полная достоинства, никогда не
проявлялась в какой бы то ни было фривольности. Совершенная
гармония между родителями - таков был центр споуойствия
посреди непрерывной суматохи восьми юных жизней.

Мой отец, Бхагабати Чаран Гхош, был добрым, серьезным, иногда
суровым человеком. Мы, дети, горячо любили его, но все же
держались от него на почтительном расстоянии. Выдающийся
математик и логик, он руководствовался в жизни главным образом
интеллектом. Но подлиннлй владычецей наших сердец оставалась
мать. Она учила нас только при помощи любви. После ее смерти
отец стал более открыто выказывать свою внутреннюю нежность. Я
замечал тогда, что нередко взор его казался изменившимся, как
бы превращаясь во взор матери.

С помощью матери мы рано ощутили сладостную горечь священных
писаний. Когда нужно было поддержать дисциплину, мать
обращалась за помощью к "Махабхарате" и "Рамаяне", находя там
подходящие рассказы, в таких случаях наказание шло рука об
руку с поучением.

В знак уважения к отцу мать по вечерам одевала нас, чтобы мы
могли приветствовать его по возвращении домой со службы.Он
работал в одной из крупнейших компаний Индии: в
Бенгало-Нагпурской железнодорожной компании, занимая пост,
соответствующий нынешнему посту вице-президента. Работа
требовала путешествий, и за время моего детства наша семья
переменила несколько городов.

У матери всегда находилось, чем помочь нуждающемуся. Отец тоже
был добр; но его уважение к законности и порядку простиралось
и на бюждет. Как-то раз мать за две недели истратила на
пропитание бедных такую сумму, которая превысила месячный
заработок отца.

- Все, что я прошу,- сказал отец,- это то, чтлбы ваша
благотворительность не переходила разумных границ.

Но даже этот мягкий упрек мужа глубоко опечалил мать; не
говоря детям о размолвке, она наняла извозчика.

- До свидания, я возвращаюсь в дом моей матери!

Старинный ультиматум!

Пораженные случившимся, мы разразились плачем. К счастью,
здесь оказался брат матери; он шепотом дал отцу несколько
советов, сохранившихся, несомненно, с незапамятных времен.
Когда отец произнес несколько извиняющихся фраз, мать с
радостью отослала наемную карету обратно. Так закончилась
единственная ссора между родителями, которую мне привелось
видеть. Но я припоминаю также весьма характерные разговоры:

- Пожалуйста, дайте мне десять рупий для одной несчастной
женщины, которая только что пришла к нам.

Улыбка матери уже сама по себе убеждала.

- Зачем же десять? Достаточно и одной,- в оправдание отец
добавил,- Когда неожиданно умерли мой отец и его родители, я
впервые узнал, что такое нищета. Моим единственным завтраком
перед тем, как идти в школу, за несколько миль от дома, был
небольшой банан. Позже, уже в университете, я нуждался до
такой степени, что даже обратился за помощью к одному богатому
судье, прося у него одну рупию в месяц. Он отказал мне,
заявив, что и одна рупия имеет цену.

- С какой горечью вы вспоминаете этот отказ в рупии!- Сердце
матери обнаружило неожиданную логику.- И вы хотите, чтобы эта
женщина так же болезненно вспоминала, как вы отказали ей в
десяти рупиях, которые ей сейчас крайне необходимы?

- Сдаюсь!- с жестом, свойственным, вероятно, всем побежденным
мужьям еще с глубокой древности, отец открыл кошелек.-Вот вам
десять рупий, передайте их ей вместе с моими добрыми
пожеланиями.

Отец всегда имел обыкновение сперва отвечать "нет" на любое
новое положение. Его отношение к незнакомке, так быстро
завоевавшей симпатии матери, является примером его обычной
настороженности. Неприятие нового сразу - типичная французская
манера- в сущности это лишь соблюдение принципа "обязательной
рефлексии". Но я всегда убеждался в логичности и уравновешенности
его суждений. Если мне удавалось подкрепить мои многочисленные
просьбы одним или двумя убедительными доводами, отец неизменно
удовлетворял мои ненасытные желания. Отец требовал от детей ,
даже в раннем возрасте, строгой дисциплины, а его отношение к
себе было поистине спартанским. Так, например, он никогда не
посещал театра, а искал отдохновение в сфере духовных практик
и в чтении "Бхагавад-Гиты". Избегая всякой роскоши, он бывало
носил пару старых башмаков до тех пор, пока они не
разваливались окончательно. Уже стали входить в употребление
автомобили, и сыновья покупали их себе, а отец по-прежнему
ездил на работу в трамвае. Он не стремился копить деньги для
приобретения власти. Как-то, организовав Калькутский городской
банк, он отказался от всяких прибылей и не взял для себя
никаких ценных бумаг этого банка. Он просто хотел выполнить в
свободное от работы время свой гражданский долг.

Через несколько лет после выхода лтца на пенсию из Англии
приехал бухгалтер-ревизор для провекри книг Бенгал-Нагпурской
железной дороги. Он с изумлением обнаружил, что отец никогда
не требовал для себя оплаты сверхурочной работы.

- Он работал за трех человек,- заявил бухгалтер.- Ему надо
выплатить конпенсацию в сумме сто двадцать пять тысяч рупий.

Администрация вручила ему чек на эту сумму. Но он настолько не
придал всему этому значения, что даже не упомянул в семье о
случившемся. Много позже мой младший брат Вишну /+/ спросил
отца, откуда взялся такой крупный вклад на банковском счете.

- Стоит ли очень радоваться достатку?- отвечал отец.- Тот, кто
стремится к спокойствию ума, не восторгается по случаю
приобретения и не грустит при потере. Он знает, что человек
приходит в этот мир без единого гроша и уходит из него, не
взяв с собою ни одной рупии.

Еще в ранний период семейной жизни мои родители стали
учениками великого мастера из Бенареса Лахири Махасайа. Это
обстоятельство укрепило от природы аскетичный темперамент
отца. Мать однажды сделала моей старшей сестре Роме любопытное
признание:

- Твой отец и я спали вместе, как муж и жена, лишь раз в году,
чтобы иметь детей.

Отец впервые встретился с Лахири Махасайха через Абинаша Бабу,
служащего Бенгал-Нагпурской железной дороги. В Горакхпуре
Абинаш изливал в мои детские уши захватывающие истории о
многих индийских святых, неизменно заканчивая свои рассказы
восхищением перед собственным гуру.

- Слышали вы когда-нибудь о необычных обстоятельствах, при
которых ваш отец стал учеником Лахири Махасайа?

Абинаш обратился ко мне с этим интригующим вопросом, когда мы,
разморенные от жары, сидели с ним во дворе нашего дома. Стоял
праздничный летний день. Я отрицательно покачал головой,
улыбаясь в предвкушении интересной истории.

- Много лет назад, еще до вашего рождения, я попросил у своего
начальника- вашего отца, недельный отпуск для того, чтобы
посетить моего гуру в Бенаресе. Ваш отец высмеял эту просьбу.

- Не собираетесь ли вы стать религиозным фанатиком?-
осведомился он.- Если вы желаете успешно продвигаться по
службе, сосредоточтесь на своей работе в учреждении.

В тот же день, печально шагая домой по тенистой дороге, я
встретил вашего отца в паланкине. Отослав домой паланкин и
слуг, он пошел вместе сос мной. Стараясь утешить меня, он
указал на те выгоды, которые дает упорство в достижении
мирских целей.Но я почти его не слышал. Мое сердце
повторяло:" Лахири Махасайа! Я не могу жить, не повидавшись с
тобой!" Дорожка привела нас к краю тихого поля, где лучи
заходящего солнца играли еще на высоких зарослях диких трав.
Мы остановились, восхищенные. И вдруг в поле, всего в
нескольких ярдах от нас, появился образ моего великого гуру/3/.

- Бхагабати, ты черезчур строг к своему подчиненному! Голос
гуру громко зазвучал в наших ушах. Он исчез так же
таинственно, как и появился. Стоя на коленях, я восклицал:

-Лахири Махасайа! Лахири Махасайа!

Ваш отец оставался недвижим, потрясенный видением.

-Абинаш, я не только даю вам отпуск, но и сам возьму его,
чтобы завтра же отправиться в Бенарес. Я должен узнать этого
великого Лахири Махасайа, который способен материализоваться
по желанию, чтобы вступиться за вас. Я возьму с собой жену и
попрошу учителя посвятить нас в тайны его духовного пути. Вы
проводите нас к нему?

-Да, разумеется!- Радость наполняла меня: я получил чудесный
ответ на свою молитву, и события быстро приняли благоприятный
оборот. На следущее утро ваши родители со мной поехали в
Бенарес. Мы наняли повозку, а затем нам пришлось идти пешком
по узким переулкам к уединенному домику моего гуру. Войдя в
небольшую гостинную, мы склонились перед учителем, сидевшим
как обычно в позе лотоса. Он прищурил свои пронизывающие глаза
и устремил взор на вашего отца. " Бхагабати, ты черезчур строг
к своему подчиненному!"- раздались те же самые слова, которые
он произнес два дня назад. Затем он добавил:" Я рад, что ты
позволил Абхинашу посетить меня, и что ты вместе с женой
сопровождаешь его."

К радости ваших родителей он посвятил их в духовную практику
крийа-йоги/4/. Ваш отец и я, как собратья-ученики, с того
памятного дня нашего видения сделались близкими друзьями.
Лахири Махасайа проявлял определенный интерес к вашему
рождению.Ваша жизнь, несомненно, будет связана с его жизнью;
благословение учителя никогда не бывает напрасным.

Лахири Махасайа покинул этот мир вскоре после того, как я
вступил в него. Его портрет в разукрашенной рамке всегда висел
над нашим семейным алтарем в различных городах, куда компания
направляла отца. Много раз мы с матерью по утрам и ве