англичани-не -- фактически говоря, о  другом
философе.  О То-масе  Пейне, писавшем, рассуждавшем  и спорившем о  причинах
вашей Американской революции. Он знал, что причины, по которым люди вступают
в  войны,  не менее важны,  чем сама борьба. Говорят,  что  малень-кие  люди
продвигают  человечество  вперед, стоя  на  плечах  великанов. Пейн  и  ваши
отцы-основатели  бы-ли воистину гигантами, и  возможно, стоя  на их пле-чах,
эта страна сможет провести  Вторую Американ-скую революцию, которая построит
новое будущее.  Эта  война  не  может  длиться  вечно,  но  Америка  долж-на
выстоять,  выжить  и  расцвести.  И,  быть  может,  вы   должны  стать   той
направляющей дланью, которая обеспечит  ее благополучие.  Положение, которое
нег-ры занимают в  вашем обществе ныне, весьма  проти-воречиво. Эту ситуацию
следует переменить. И я знаю, как этого добиться...
     Линкольн  слушал с таким  пристальным внимани-ем, что  вздрогнул, когда
секретарь постучал в дверь.
     -- Мистер Милл, настоятельная необходимость вынуждает меня провести это
исключительно важное заседание Кабинета незамедлительно. Но  вы обяза-тельно
должны вернуться  и развить  свои идеи.  Я всем  сердцем  согласен с  вашими
воззрениями  и питаю  на-дежду,  что, может быть, вы окажете мне  неоценимую
помощь в разрешении моих наиболее трудных поли-тических проблем.
     Совещание Кабинета министров было весьма кратким.
     -- Не располагая дальнейшей информацией, -- сказал Чейз, -- мы не можем
принять никаких реше-ний по этому вопросу.
     --  Может,  они хотят  поговорить  об условиях сда-чи? -- с  надеждой в
голосе предположил Сьюард.
     --  Вряд ли, --  возразил Линкольн. -- У нас  со-вершенно нет оснований
полагать,  что  они  хотят  кон-ца этой войны.  Во  всяком  случае, в  столь
внезапной и нехарактерной для себя манере. Поразмыслив над  этим, вы  должны
осознать, что в  данный момент южа-не находятся  в более выгодном положении,
чем  ко-гда-либо  с начала войны.  Вдумайтесь, они могут си-деть сложа руки,
позволив англичанам выиграть эту войну вместо  них. А  затем  нанести  удар,
когда ре-шат,  что мы ослаблены до предела. Предложение  сдачи  --  наименее
вероятная причина для  подобной встречи. Мы должны выяснить их намерения. Мы
встретимся  с  ними,  и я  предлагаю,  чтобы  наши  воен-ные  советники тоже
присутствовали на  этой  встрече, поскольку их  посольство состоит только из
армей-ских офицеров, во всяком случае, так меня информи-ровали.
     Было  решено,  что помещение  Кабинета  мини-стров  чересчур  мало  для
подобной встречи, если на ней будет присутствовать еще и генералитет армии и
военного  флота.  Так что все собрались в недавно от-ремонтированной Голубой
комнате, где  Мэри  Лин-кольн  подала им  чай, чтобы скрасить  ожидание. Хей
тихонько подошел к президенту сбоку.
     --  Единственное,  что  нам удалось  выяснить,  это  то, что генерал Ли
настаивал на разговоре с вами лично.
     -- Ну, я приклоню к нему слух, это уж опреде-ленно.
     Уже сгущались  сумерки, когда кавалеристы и экипажи под  цокот копыт  и
тарахтение  колес  под®-ехали к  парадному крыльцу  Белого дома.  Ожидав-шие
военные  вытянулись чуть ли не во фрунт, а си-девшие члены  Кабинета встали.
Дверь распахнулась, и в комнату широкими  шагами вошел генерал Роберт Э. Ли,
главнокомандующий армией Конфедерации -- по-военному осанистый,  седобородый
и угрюмый, выше шести футов  ростом, почти  такой же высокий, как президент.
За  ним  следовала небольшая группа мрачных офицеров в серых мундирах.  Сняв
шляпу, Ли шагнул вперед, оказавшись лицом к лицу с Авра-амом Линкольном.
     -- Господин президент, я  доставил вам послание от мистера  Джефферсона
Дэвиса, президента Кон-федерации.
     Теперь  Линкольн уже снова владел  своим лицом  и лишь кивнул,  чуточку
поджав губы в знак молча-ливого внимания, когда Ли продолжал. Хоть Лин-кольн
и  не признал законности титула Джефферсона Дэвиса,  упоминать об  этом счел
неуместным.
     -- Если позволите, мистер  Линкольн, в  силу кон-фиденциальной  природы
моего послания я бы хотел передать его вам с глазу на глаз.
     Среди слушателей прокатился тревожный  ропот, и Линкольн  поднял  руку,
выжидая, когда в комнате снова воцарится молчание.
     --  Джентльмены,  -- сказал он строго, --  я наме-рен удовлетворить эту
просьбу.  Я  уверен, что главно-командующий армией Конфедерации  --  человек
чес-ти и не причинит мне вреда.
     -- Совершенно верно, мистер Линкольн. В знак доброй воли я оставлю свою
шпагу у подчиненных.
     Ли  тотчас  же выполнил свое обещание, сняв шпа-гу с  портупеи вместе с
ножнами и передав ее ближай-шему офицеру-южанину.
     Присутствующие  не  знали, как быть,  но, когда  Лин-кольн повернулся к
двери,  расступились,  уступая  до-рогу  высокому   президенту  и  суровому,
подтянутому генералу. Оба медленно вышли из комнаты и под-нялись  по широкой
лестнице -- пусть не рука об  ру-ку, но хотя бы плечом к плечу. Миновав стол
клерка, глядевшего  на них  широко  распахнутыми  глазами,  вошли в  кабинет
Линкольна. Закрыв дверь, Лин-кольн заговорил:
     -- Будьте любезны, присядьте, генерал  Ли. Уве-рен, поездка была весьма
утомительной.
     -- Спасибо, сэр.
     Если поездка и была утомительной, Ли этого ни-чем не выказал. Сняв свою
серую полевую шляпу, он положил ее  на край  стола, потом присел  на краешек
стула,  выпрямившись,  будто  аршин  проглотил.  Лин-кольн опустился  в свое
кресло.
     -- Будьте любезны, изложите ваше послание, ге-нерал Ли.
     --  Позвольте  сперва спросить, сэр, дошли ли  до вас вести о  недавних
событиях в Билокси, штат Мис-сисипи?
     -- Практически никаких.
     --  Простите,  мистер  Линкольн, я  не намерен вы-пытывать ваши военные
секреты,  но этот вопрос  на-ходится  в  крайне тесной связи с  ситуацией  в
Билокси. В отношении этого, простите за вопрос, не получали ли вы каких-либо
известий от вашего генерала Шер-мана?
     Линкольн  задумался.   Надо  ли  выдавать  военные  дела  Севера  этому
компетентнейшему  из  генералов  Юга?  Конечно,  подобный  вопрос  абсолютно
несуще-ственен по сравнению с присутствием Ли в  Белом  доме. Настал час для
откровенности.
     --  Искаженное  и  неполное,  так что  понять  мы  его не  смогли.  Вам
что-нибудь об этом известно?
     -- Так точно, сэр,  потому-то я и здесь.  Позвольте  ввести вас в  курс
дела.  Ваша  страна была атакована британцами  по  суше с севера, и  в то же
самое время Конфедерация подверглась агрессии с моря на юге.
     -- Подверглась чему?..
     -  Агрессии британцев,  мистер Линкольн,  внезап-ной,  жестокой  и безо
всякого предупреждения. Они уничтожили батарею  и береговые укрепления перед
Билокси.  Наши люди  бились отважно,  но были  в  численном  меньшинстве,  и
погибли очень многие. Но особо ужасен, сэр, тот  факт,  что враг преследовал
солдат до самого города Билокси, каковой впоследствии был сожжен и разрушен.
Не удовлетворившись этой оргией  уничтожения, звери -- иначе описать тварей,
подобных этим солдатам, я не могу -- также совершили неописуемое насилие над
женским насе-лением упомянутого города.
     Президенту с  трудом удавалось скрыть свое недо-умение по поводу нового
оборота событий. Ему оста-валось только слушать.
     -- Известно ли вам, по... по какой причине они совершили подобное?
     --  Мы  не   знаем,  почему  они  так  поступили,  но  знаем,  что  это
совершилось.  Без об®явления войны они  вторглись  на  нашу  землю,  убивая,
насилуя   и   грабя.   Прежде   чем   город  был  сожжен,  защитники  успели
телеграфировать   о  случившемся.  Президент  Дэвис  связался  с   генералом
Борегаром, находившимся на севере Миссисипи, ибо его  войска пребывали ближе
всех к  агрессорам. Борегару  было приказано немед-ленно  следовать в  южном
направлении, чтобы встре-тить британских  захватчиков. Насколько  я понимаю,
генерал  Борегар  попросил  генерала  Шермана о пере-мирии, дабы  вступить в
битву с тем, кого он назвал естественным врагом обеих наших стран.
     -- Так вот о чем было  послание  от Шермана! Должно быть, он  пошел  на
перемирие.
     -- Так точно,  и  даже более того, мистер  Лин-кольн,  -- Ли  мгновение
поколебался, понимая  важ-ность слов, которые скажет дальше. -- Должно быть,
он считал, что это  вторжение является вторжением в  нашу страну, и неважно,
на Север или на Юг. Ибо он совершил весьма благородное и отважное деяние. Он
не только пошел на перемирие, но также направился на юг с дивизией Борегара,
взяв с  собой полк  своих  се-верных  войск. По железной  дороге они  сумели
обой-ти войска захватчиков с фланга. В последнем доне-сении  говорилось, что
они атаковали и разбили
     англичан. Бились рука об руку. Джонни Бунтарь и Янки -- бок о бок.
     Линкольн   лихорадочно  соображал,  пытаясь   охва-тить  рассудком  все
последствия разом.  Генерал Шер-ман принял смелое  решение и  отважился.  Он
сделал это на свой страх и риск, не совещаясь с  командова-нием. А дал бы он
свое согласие, если  бы Шерман  по-просил? Или долго  медлил бы, прежде  чем
принять  столь  отчаянное  решение,  которое  может  завести  очень  далеко?
Линкольн просто не знал. Быть может, отнюдь не случайно телеграмма  была так
искажена.  Ре-шаясь  перейти  к  действиям,  Шерман  наверняка  поймал,  что
обратной  дороги  не будет. Ну,  теперь былого не воротишь. Но какие  выводы
можно сде-лать из этого эпохального  решения и важнейшей победы? Решать пока
слишком  рано,  надо  побольше   узнать  о  сложившейся  ситуации.  Линкольн
пристально посмотрел на конфедератского генерала.
     --  Я  заключаю,  что эти  сведения не являются  по-сланием от  мистера
Дэвиса,  а  просто  вводными  фак-тами, которые мне  необходимо знать, чтобы
вник-нуть в суть послания, которое он передал.
     ----  Совершенно  верно,  сэр.  Президент  Дэвис при-казал  мне  сперва
рассказать вам о  совместной битве против нашего  британского  врага,  затем
передать  его чистосердечную  благодарность  за  эту неоценимую  помощь.  Он
официально спрашивает вас, не согласи-тесь ли  вы об®явить перемирие на всех
фронтах,  и  Кай  Можно  скорее.  Когда  перемирие  будет   достигну-то  Мао
предоставит возможность президенту Дэвису и вам встретиться, чтобы обсудить,
что последует за ЭТИМ знаменательным событием.
     Откинувшись на спинку кресла, Линкольн  испус-тил  долгий вздох, только
сейчас  осознав,  что  непро-извольно  сдерживал  дыхание.  Когда   важность
ска-занного  дошла до рассудка,  его охватило ликование, равного которому он
не испытывал ни разу в жизни.
     Не в силах усидеть, президент подскочил и начал вы-хаживать взад-вперед
по комнате, потом повернулся и схватился за лацканы фрака, чтобы скрыть, как
трясутся руки. И с трудом совладал с голосом, чтобы тот не дрожал.
     --  Генерал  Ли, не могу  выразить,  насколько силь-ные чувства владеют
мной сейчас, когда в душе  вновь вспыхнула надежда, что хотя бы на время эта
кро-вопролитная братоубийственная  война может быть остановлена.  Я  говорил
несчетное число  раз, на  лю-дях и в  частных  беседах,  что  пойду  на все,
отправ-люсь  куда  угодно, решусь на любые  действия, кото-рые  могут помочь
остановить  эту  войну.  Передайте  мистеру  Дэвису  мои  слова о  том,  что
перемирие начи-нается  незамедлительно, как только  все  наши  войска  будут
оповещены.
     -- Президент предлагает, чтобы перемирие  нача-лось сегодня  в полночь,
поскольку наши войска так-же следует уведомить.
     -- Согласен, генерал, согласен всем сердцем. То-гда перейдем к столь же
существенным  практическим  вопросам. Нет  ли у  мистера  Дэвиса  каких-либо
пред-ложений касательно того, где может произойти наша встреча?

     Генерал  Улисс   С.  Грант  ненавидел  всякие  прово-лочки,  какими  бы
короткими они ни были.  Но резе-рвуар локомотива  почти опустел,  да и уголь
требова-лось загрузить. Состав с лязгом проехал через  стрелку  на  запасной
путь в  южных  предместьях  города Тайкондерога,  штат Нью-Йорк.  Сам  город
застилало чу-довищное облако; вдали рокотала канонада. Спус-тившись на землю
из своего вагона, прицепленного прямо за паровозом, Грант закурил сигару. Он
был  бы не  прочь заодно  пропустить глоточек  виски, но знал, что позволить
этого себе не может.
     -- Пошлите гонца на станционный телеграф, --
     велел  он ад®ютанту. -- Может быть, пришло новое послание  от  генерала
Халлека.   Можете  отпустить  солдат  размять  ноги,  но  велите  им  дальше
пятидеся-ти ярдов от поезда не отходить.
     Пролетело уже полдня с тех пор, как с севера пришла  весть  о вражеском
вторжении. Разбив защит-ников Платсберга, британская армия двинулась на  юг,
в долину Гудзона. Задержавшись ровно настоль-ко, чтобы сжечь Порт-Генри, она
продолжила  свой  марш на  юг. Халлек телеграфировал,  что  его ополче-ние и
добровольческие полки  намерены закрепиться у  форта Тайкондерога. Больше от
него вестей не  по-ступало.  За этим поездом с часовым  отставанием сле-дуют
еще два с войсками с запада; хочется надеяться,  будут и еще. Грант понимал,
что должен доставить подкрепление Халлеку без малейшего промедления.
     С северной стороны донесся паровозный гудок, и  минуту спустя показался
пыхтящий паровоз  с  одним-единственным  товарным вагоном.  Приблизившись  к
воинскому эшелону, он  замедлил ход, и Грант раз-глядел в кабине  человека в
офицерском  мундире.  Па-ровоз со скрипом затормозил, и  офицер  спрыгнул на
землю -- довольно неуклюже, потому что  забинто-ванная  правая рука висела у
него на перевязи. Когда он  поспешил к группе офицеров, Грант заметил сквозь
открытую  дверь  товарного   вагона,  что  тот  полон  ра-неными  солдатами.
Остановившись   перед    Грантом,   перевязанный   лейтенант   --   грязный,
окровавлен-ный,   с  застывшим  в  глазах  безумным  выражением  --   поднял
подрагивающую левую руку в подобии воин-ского салюта.
     -- Генерал... -- начал он, но не договорил.
     -- Из какого вы подразделения, лейтенант? -- не-громко, ласково спросил
Грант.
     -- Четырнадцатый Нью-йоркский полк, сэр.
     -- Вы  из войск генерала Халлека? -- Раненый тупо кивнул. -- Расскажите
мне, как идет бой.
     Офицер  сумел  взять  себя  в руки,  и  застывший  в его взгляде  страх
понемногу пошел на убыль.
     -- Есть, сэр.  Мы  занимали  оборонительные  по-зиции  в  центре  форта
Тайкондерога. Разведчики  до-несли,  что  вражеские войска приближаются. Они
на-несли удар по нам, как только мы окопались. Ядро попало мне прямо в руку.
Сначала шел артиллерий-ский  обстрел, настоящий огневой вал. После этого они
двинулись на нас  цепями, стреляя на ходу.  Очень их много, очень  много. Не
знаю, долго ли мы держа-лись, сам-то я не видел. Он...  то есть  майор Грин,
велел мне погрузить раненых в поезд. Он погиб. За-тем все как-то сразу пошло
наперекосяк -- солдаты бегут, красномундирники гонятся за ними и убива-ют...
-- Он  покачнулся,  потом снова  взял себя в  ру-ки. -- Мы  загрузили  часть
раненых,  времени  не  было, железнодорожники успели  прицепить только  один
вагон.  Они  разбили нас,  сказал майор.  Солдаты бе-жали во  все стороны. Я
видел их. -- Он прикрыл глаза и едва не рухнул. Бросившись вперед, ад®ю-тант
Гранта  поддержал  падающего  лейтенанта.  Глаза  раненого  открылись,  и он
заговорил шепотом, почти не видя стоящей перед ним группы офицеров: -- Майор
Грин сказал мне. Генерал, генерал Халлек. Он видел, как тот погиб в атаке...
Потом майор тоже погиб.
     --  По  вагонам, -- приказал Грант. -- Если при раненых в этом товарном
вагоне нет доктора, поза-ботьтесь, чтобы он был. С медикаментами. Поехали.
     Пока  остальные  рассаживались  по  вагонам,  Грант уже  изучал  карту.
Оглядев собравшихся офицеров, он толстым пальцем постучал по карте.
     -- Вот, вот  где мы займем позиции и остановим их. Мы уже останавливали
их там  прежде. В  Саратоге. Весьма  неприступная местность, но нам придется
преградить  им путь и  удерживать их только  теми си-лами, которые имеются в
нашем распоряжении. Под-
     крепление  уже  в пути,  но  нам неизвестно,  когда  оно прибудет.-- Он
яростно затянулся  сигарой. -- Мы должны выстоять, понимаете вы это?  Сейчас
мы от-ступаем,  потому что у  нас нет  выбора. Но это  в пос-ледний раз.  Мы
должны выстоять. А после этого не отступать ни на дюйм.
     Раздался  гудок, и  все  покачнулись  -- паровоз дернулся,  по  составу
пробежал лязг сцепок,  а потом  поезд пришел  в  движение и  начал  набирать
скорость.
     Назад-  Задним ходом.  Гранту  это  было  не  по  ду-ше,  он  ненавидел
отступать, однако выбора не было.
     Но это в последний раз.

        С НОГ НА ГОЛОВУ

     -- Пожалуй,  столько кавалерии нам теперь  не по-надобится, --  заметил
Линкольн, глядя  из окна вниз, на всадников, под  цоканье копыт под®езжающих
по  дороге  к   Белому  дому,  обрисовываясь   темными  силу-этами  на  фоне
разгорающейся зари. -- Теперь, в свете изумительных последних подвижек.
     -- Я  сказал почти  те  же  слова  майору, который  ими  командует,  --
отозвался Хей,  укладывая  свои  гроссбухи в саквояж. -- Ответил  он  весьма
твердо:
     пока  не поступит  иной приказ, сказал он, за  порогом  этого здания вы
всегда должны  быть окружены его кавалеристами. Тот  убийца подобрался к вам
на-столько   близко,  что  прострелил  шляпу,   когда  вы  про-гуливались  в
одиночестве.  Пока  что людей,  затаив-ших  злобу  на  старину Эйба,  у  нас
хватает.
     -- Что ж, наверное,  вы правы. Не удалось ли  вам связаться с генералом
Шерманом?
     -- Удалось. С  тех пор как мы подключили свои линии к телеграфной  сети
конфедератов  в Йорктауне, перед нами  распахнулся целый мир. Генерал Шерман
уже поднялся на борт корабля  ВМФ США "Айтаска" в Билокси и направляется нам
навстречу.  Поначалу, при подходе  нашего корабля  к гавани,  вы-сказывались
опасения,  особенно  когда  там выстрели-ли из  пушки. Но то  был всего лишь
салют, поскольку там первыми  узнали, что наши войска  помогли отпла-тить за
их разорение.  Фактически говоря,  им лишь  через  несколько  часов  удалось
вырваться с приема в честь Шермана.
     -- Рад слышать. Значит,  перемирие не просто пере-дышка  в боях. Что ж,
давайте  тронемся  в  путь, пока  Камерон или Сьюард  не  прослышали о нашем
ран-нем отправлении.
     -- Быть  может,  государственному  секретарю...  --  нерешительно начал
Николай, но президент не дал ему договорить.
     -- Я все  для  себя решил, Нико,  и вам об  этом из-вестно.  Если мы  с
Джефферсоном Дэвисом не смо-жем прийти к соглашению, никакая свора политиков
ничем  нам не поможет.  Вы  понимаете, какая возмож-ность  сама идет к нам в
руки?
     -- Я ни о чем другом и думать не могу, сэр, всю ночь ни на миг глаз  не
сомкнул.
     -- Как и я, мой мальчик, как и я. Нет ли каких-либо вестей о перемирии?
     --  Введено с полуночи. Были единичные пере-стрелки с  обеих сторон, но
лишь в тех частях, до ко-торых вести еще не дошли. Но теперь уже все стихло.
     -- Отлично.  Вот и  поглядим, не  освежит ли нас  небольшая прогулка на
яхте.
     Президент вышел из кабинета  первым, а тяжело  нагруженные секретари --
следом.  Белый  дом  замер  в  совершеннейшем безмолвии:  спали  все,  кроме
часо-вых. Линкольн сел верхом,  а  его секретари погрузи-ли багаж в коляску.
На самом деле высоким рос-том -- шесть футов и четыре дюйма -- президент был
обязан  в  основном  своим  длинным  ногам,  так  что, сидя  верхом  в  гуще
кавалеристов, он особо не выде-лялся. Они припустили неспешным аллюром вдоль
Пенсильвания-авеню,  мимо  благоухающего  свеже-стью  канала  и  выехали   к
Потомаку.
     Поднявшись на  борт  "Ривер Квин"  президент почувствовал  себя намного
лучше. С ногами сев на лавку  у перил,  он охватил колени руками, глядя, как
отдают  швартовы.  Двигатель мерно  затарахтел, и  зе-леные  холмы  Виргинии
медленно  заскользили мимо. ,----  Возле железнодорожной станции  Вест-Пойнт
будут ждать конфедератски