к  плечу,
поднял голову:
     - Командир, скажи историческую фразу. Больно уж торжественный момент.
     Сварог не видел в моменте ничего торжественного, но  всегда  старался
удовлетворять мелкие капризы своего воинства, если  они  не  шли  в  ущерб
делу. Подумав, он сказал историческую фразу:
     - Огонь!
     Пулемет загрохотал, понемногу  заволакивая  дымом  все  вокруг  себя.
Лошади волновались, шарахались, ржали - а там, впереди, кони летели наземь
вместе со всадниками, как сбитые кегли, кто-то вылетел  из  седла,  и  его
гнедой промчался мимо Сварога, кто-то повернул  назад,  но  все  равно  не
успел, кто-то стал  забирать  в  сторону,  но  его  достал  выстрел  Мары.
Благородную ратную схватку это ничуть не напоминало, но тут уж было не  до
благородства. Полное поражение погони  обозначилось  почти  моментально  -
одна Арталетта неслась вперед,  и  Сварог,  приложив  ко  рту  вертикально
правую ладонь, послал ей навстречу несколько коротких слов, магию  Гэйров,
оказавшуюся вполне актуальной и весьма полезной - и ее  конь,  пробороздив
землю задними ногами, застыл, как вкопанный.  Арталетта,  еще  не  понимая
сгоряча, что произошло, бешено его шпорила.
     Сварог подошел к ней и, поигрывая топором, сказал:
     - Слезайте, герцогиня, приехали...
     Она спрыгнула на землю, замахнулась мечом. За пистолеты и не пыталась
хвататься - видимо, знала, что против Сварога это бесполезно. Сварога  так
и подмывало одним ударом отправить ее к праотцам, особенно когда он увидел
вблизи ее совершенно безумное лицо с посиневшими губами, но  не  следовало
срывать  раздражение  на  человеке,  вполне  возможно,   ставшем   жертвой
загадочного зла. Он снес ее клинок у самого  эфеса,  а  потом,  плюнув  на
всякую галантность, метко угодил ей концом топорища в солнечное сплетение.
     И все равно, вязать  ее  пришлось  вчетвером,  она  сопротивлялась  с
фурией, для обычного человека вовсе уж невероятной.  Связанная,  принялась
кататься по земле. Сварог растерянно гадал, что делать дальше.
     - Держитесь подальше,  принцесса,  -  сказал  он.  -  Честное  слово,
укусит... Скажет мне кто-нибудь, что с ней теперь предпринять?
     - Прикладом по башке, - мрачно предложил Бони, посасывая  прокушенный
палец.
     - Раздеть ее надо и осмотреть, как следует, - подал голос Паколет.  -
Вдруг что и найдем.
     - Чувствуешь что-нибудь? - заинтересовался Сварог.
     - Да толку от меня, вот бабка... Короче, _э_т_о_ не в ней. Столько-то
я просекаю, а дольше не  хватает  учености.  Или  наговорная  иголка,  или
что-то в одежде, а может, и опоили, тогда придется тягомотное...
     - Это сколько же у нас будет покусанных, пока осмотрим? - с сомнением
сказал Сварог.
     - Палку в пасть, завязочки на затылке, - со  знанием  дела  предложил
Шедарис.  -  Четыре  колышка  в  землю,  привязать  руки-ноги.  Тогда   не
подрыгается. Бывало... - он крякнул и поспешно умолк.
     Сварог не стал уточнять, для чего предназначалась такая технология  -
примерно догадывался и сам, что с ее помощью творят в захваченных городах.
Он кивнул:
     - Ну ладно. Походно-полевой сеанс борьбы с черной магией, говорите...
     Присел на корточки, когда все было готово, попытался  применить  все,
чему его научили. Явственно видел  загадочный  черный  ореол,  окаймлявший
лежащую девушку, эту гирлянду причудливых черных снежинок, бесплотных, как
дым,  вызывавших  в  висках  неприятное  покалывание.  Осторожно  коснулся
растрепавшихся черных волос и убедился,  что  ищет,  где  следует:  ладонь
кольнуло в нескольких местах, словно он трогал не просто колючего, а еще и
невероятно холодного ежа.
     - Держи-ка ей голову покрепче,  -  сказал  он  Шедарису.  -  Помогите
кто-нибудь, быстро! Да навалитесь вы без  церемоний,  чтоб  не  дергалась!
Есть там что-то! Принцесса, не путайтесь под ногами!
     Растопырил пальцы, собрал волосы в пучок, откинул с висков.  Паколет,
во многих ситуациях бесполезный балласт, здесь оказался прав: за ухом  под
нежной кожей сидела длинная то ли игла, то ли булавка, наружу торчала лишь
странная головка. Бесцеремонно намотав ее волосы на  кулак,  Сварог  тремя
пальцами ухватил крохотную треугольную пластинку, примерился как  следует,
дернул.
     Арталетта испустила  дикий  вопль,  испугавший  коней.  И  обмякла  с
закрытым глазами, запрокинув голову,  едва  не  перекусив  палку  во  рту.
Сварог одной рукой перехватил кинувшуюся к ней Делию, сунул принцессе  под
нос черную булавку  с  треугольной  головкой,  покрытой  микроскопическими
знаками:
     - Вот и все, надо полагать.
     - Она же без сознания!
     - Что делать дальше, я совершенно не представляю, - честно  признался
Сварог, вонзил булавку в землю и притоптал  каблуком.  -  Нашатыря  у  нас
нет... носки, что ли, с кого-нибудь снять?
     Вновь присел на корточки, похлопал Арталетту по щекам, не глядя, взял
у кого-то фляжку, брызнул в лицо водой.  Цвет  лица  стал  уже  совершенно
нормальным, ни следа  этой  жуткой  синюшности,  и  больше  всего  девушка
походила на безмятежно спящую.
     "Врачевать так врачевать", - подумал Сварог, зажимая ей ладонью рот и
нос. Она дернулась, но  кусаться  не  стала,  ресницы  затрепетали,  глаза
медленно раскрылись. Больше она не  выглядела  ни  злой,  ни  бешеной,  но
недоверчивый Сварог побыстрее убрал руку, развязал ремешки и вынул  из  ее
рта палку.
     - Кто вы? - спросила она медленно, с трудом ворочая языком, повернула
голову. - Где я?
     - А вы кто? - спросил Сварог.
     - Я - Арталетта, герцогиня Браг. Что происходит? Кто вы все такие?
     Сварог кивнул Делии:
     - Вот теперь можете побеседовать по-родственному. Но развязывать я ее
пока не стану, уж не взыщите...
     Взглядом приказал Маре  быть  начеку,  поманил  за  собой  остальных,
устало улыбнулся:
     - Вот так, соколики, командир ваш - мастер на все руки...
     Там,  куда  он  вогнал  булавку,  медленно  поднималось  над   землей
пронзительно-синее  свечение,  раздулось  до   размеров   крупной   тыквы,
подернулось бурыми полосочками и погасло.
     - Горсть золота тому, кто об®яснит, что это такое,  -  сказал  Сварог
вяло.
     Награда осталась невостребованной - да он  и  не  ожидал  откровений.
Делия что-то горячо говорила, опустившись на колени, лицо  Арталетты  было
недоверчивым и испуганным, вокруг стояла тишина, кони пощипывали траву,  и
Сварог больше всего боялся расслабиться. Он не смотрел в ту  сторону,  где
лежали трупы, - этих пешек нужно бы пожалеть, но жалеть некогда...
     Делия оглянулась на него. Сварог подошел.
     - Развяжите, - попросила Арталетта. - Все тело затекло.
     Он рассек веревки кинжалом, вернул его Маре и спросил:
     - Ну, что скажете, герцогиня?
     - Если все, что говорит Делия, правда...
     - Правда, - сказал Сварог устало. - Чистейшая. Хотите верьте,  хотите
нет, некогда с вами возиться, а бить себя в  грудь,  клясться  и  убеждать
ничуть не тянет...
     Мара бдительно стояла рядом, поигрывая кинжалом.
     - Где мы? - спросила Арталетта. - Неужели это...
     - Это Хелльстад, - сказал Сварог. -  Куда  вы  сами  нас  старательно
загнали. Я повторяю, некогда вести с вами чинные беседы. И я  до  сих  пор
вам не доверяю, если честно...
     - Это было, как сон, - сказала Арталетта. - Один сплошной  кошмар.  Я
скачу, я вас вижу, только не глазами, знаю, как вас найти и где, и у  меня
нет ни собственной воли, ни желаний.  Меня  гонит  вперед,  как  ураганным
ветром  в  спину.  Останавливаться  нельзя,  мне  становится  плохо,  если
задержаться хоть ненадолго, жар, все тело горит, страх смерти...
     - А когда все это началось, можете вспомнить?
     Она задумчиво покачала головой:
     - Когда... Утром. Потом  убежал  медведь,  _о_н_о_  уже  оказалось  в
голове, и я видела вас с этой девчонкой полупрозрачными, как  призраки,  я
тогда еще не знала, что должна вас поймать... Потом мне  сказали.  Но  вас
уже не было в городе.
     - Кто сказал?
     - Не помню. Ни лица, ни фигуры, ни голоса. Он все время приказывал...
а может, она или оно. Оно все время говорило из-за спины,  как  быстро  ни
поворачивайся,  увидеть  не  удается.  Если  подумать...  Все  началось  с
завтрака. Видимо, что-то подмешали - я едва добрела  до  кабинета,  уснула
прямо в кресле, а когда проснулась, оно мной уже командовало...
     - Веселый у вас дворец, принцесса, - сказал Сварог. - Ни за что бы не
согласился в нем жить. Действительно, тут начнешь городить себе серебряную
комнату... Ох, не зря  ваш  папенька  что-то  хитрое  изобретает,  неуютно
ему... Ну что же, герцогиня... Садитесь на лошадку и отправляйтесь домой.
     Арталетта передернулась:
     - Там волк, с коня ростом...
     - Нет там больше волка, - сказал Сварог. - Волк был одноразовый.
     - Какой волк? - удивилась Делия.
     - Был тут один... - сказал Сварог. - Она знает.
     - Пусть она едет с нами, - сказала Делия.
     - Нет, - сказал Сварог. - Дело даже не в том, что я ей не доверяю  до
конца. Если ей можно доверять полностью, она нам гораздо больше пригодится
в Равене.
     Делия  надменно  вздернула  подбородок,  но  Сварог   сказал   резко,
безжалостно:
     - Мы, простите, не  в  "четыре  шарика"  играем.  Принцесса,  вам  не
кажется, что вы мне кое-чем обязаны? И обещали меня слушаться?
     На сей раз Арталетта оскорбленно воздела очаровательную  растрепанную
головку:
     - Ну, если вы мне не доверяете! Где конь? Я немедленно возвращаюсь  в
столицу и сделаю все, что смогу...
     Сварог  невольно  залюбовался  обеими  -  хороши   были,   чертовски,
раскрасневшиеся в приливе фамильных амбиций. И чем-то очень схожи, хоть  и
происходили от  разных  матерей  -  гордой  статью,  конгеровскими  синими
глазами, дерзкими и властными, породой. Каким бы  тираном  и  братоубийцей
Конгер ни был, за таких дочек ему кое-что можно и  простить...  Но  второй
раз пускаться в  рискованную  экспедицию,  имея  в  подчинении  настоящую,
капризную и гордую принцессу, - нет уж, увольте...
     - Только поосторожнее, ладно? - сказал он Арталетте. - Тот,  кто  все
это устроил, наверное, все еще во дворце...
     Он посмотрел вслед удалявшейся рысью всаднице,  деликатно  тронул  за
локоть Делию:
     - Пойдемте, принцесса. Ничего с  ней  не  случится.  Второй  раз  так
просто не попадется...
     - Надеюсь, - сказала Делия. - Страшно хочу  надеяться...  Послушайте,
быть может, попробуем вернуться и идти другой дорогой? Я ее убедила...
     - А остальных кто убедит? - пожал плечами Сварог. - Смешно, но  здесь
я отчего-то почувствовал себя в безопасности. Поедем напрямик, к морю.  Мы
с вами как-никак персонажи пророчества, вы не забыли?  С  нами  ничего  не
может случиться...
     Смешно, но он и сам чуточку в это верил.
     Делия устало улыбнулась:
     - Вам со мной не очень трудно?
     - Я думал, будет гораздо тяжелее, - искренне сказал Сварог. -  Просто
вас жизнь к такому не готовила... а кого она  готовила?  Но  вы  прекрасно
держитесь. Вы замечательная, в другое время я непоправимо  влюбился  бы  в
вас... Идемте, отряд заждался...
     Сев в седло, он достал компас из замшевого  чехольчика.  Чертыхнулся.
Изящная стрела размеренно вращалась, помедленнее, чем это делает секундная
стрелка часов, но столь же целеустремленно и неостановимо. Гвозди забивать
таким компасом.
     С таким видом, словно собирался  сделать  это  с  самого  начала,  от
достал бабкин клубок, прошептал над ним  должный  наговор  и  швырнул  под
копыта коню. Желтый клубочек высоко подпрыгнул, не хуже резинового мячика,
замер, покружился на месте и, наконец, уверенно покатился, подпрыгивая  на
ухабах, огибая крупные камни.
     Все изумленно таращились на него, даже Паколет.
     - Это что такое? - спросил Шедарис.
     - Это наш компас и проводник,  -  со  всей  возможной  безмятежностью
ответил Сварог, трогая коня. - Других  здесь  не  бывает,  знаете  ли.  Не
теряйте его из виду, но и по сторонам посматривайте...
     Клубок задавал темп. Он катился не особенно быстро, и кони,  двигаясь
рысью, вполне за ним успевали. К  кавалькаде  прибились  еще  две  лошади,
оставшиеся без  всадников  и  привыкшие  ходить  в  строю.  Сварог  только
порадовался такому прибавлению материальной части, приказав  взять  их  на
чембуры.
     Всадники поднялись на гребень. Внизу расстилалась необозримая долина,
выглядевшая вполне мирным уголком дикой природы: ни дымка, ни строения, ни
малейшего движения. Правда, справа виднелось что-то округлое, бело-желтое,
чересчур уж правильных для природы  очертаний,  скорее  купол,  но  клубок
бодро катился в том направлении, и пришлось ему довериться.
     Вскоре все хорошо рассмотрели, что там белеет впереди,  но  коней  не
придержали, под®ехали вплотную. Череп, лежащий у скалы, в точности походил
на человеческий, но был повыше любого всадника  и  напоминал  скорее  дом,
возведенный окончательно спятившим зодчим. На  левом  виске  зиял  пролом,
куда мог бы протиснуться человек. Других костей поблизости не видно.
     - Вот вам и легенды о великанах, - сказал  Леверлин  тихо.  -  Не  на
пустом месте изощрялась фантазия...
     Сварог попытался  представить  этого  гиганта  живым  -  а  заодно  и
неизвестного  врага,  проломившего  череп.  Образ  получался  неуютный   и
жутковатый.
     Мара, вынув ногу из стремени,  непочтительно  постучала  каблуком  по
толстенной грязно-желтой кости.  Череп  ответил  глуховатым  эхом,  словно
треснувший колокол. Он покоился на земле прочно,  как  каменная  стена,  и
Сварог кивнул в ответ на вопросительный взгляд напарницы, ему самому  было
интересно.  Мара  ухватилась  обеими  руками  за  верх   глазницы,   гибко
изогнулась и ногами вперед прыгнула внутрь. Видно было, как она ходит там,
оглядывается, нагибается.  Вскоре  она  тем  же  путем  выбралась  наружу,
взлетела в седло, пожала плечами:
     - Там лежит свинцовый шар довольно грубого  литья.  Если  сравнить  с
размерами черепа, очень похоже на  великанскую  пулю  из  соответствующего
мушкета...
     - С мушкетом сможет каждый дурак... - сказал  Бони.  -  Тем  более  с
соответствующим. А вот у нас в Скатуре  лет  через  пятьсот  после  Шторма
ухайдакали такого же дядю, когда он приперся на выгон и стал ловить коров.
И ухайдакали простыми  деревенскими  средствами,  какие  были  под  рукой.
Старики рассказывали.
     - А ты скелет видел? - фыркнула Мара.
     - Нет, конечно. Но место, где его закопали, всякий  в  деревне  знал.
Так и звалось - Великаний Лужок.
     - А вашим пращурам с молодого вина не привиделось?
     - Возможно, и не привиделось, - заступился Леверлин. - Вряд ли  такой
верзила был один на всем белом свете... Меня другое смущает: неужели  ваши
пращуры смогли его прикончить цепами и вилами?
     Бони ухмыльнулся:
     - По правде говоря,  наши  ему  приволокли  чан  вина,  куда  заранее
намешали волчьей красавки... Тут же околел, не допивши.
     - Ладно, естествоиспытатели, едем дальше, -  сказал  Сварог.  -  Если
начнем  устраивать  научные  диспуты  вокруг  каждой  находки  -   надолго
задержимся...
     - Командир, а вот  это  -  находка  или  вовсе  наоборот?  -  Шедарис
произнес это внешне спокойным, безжизненным голосом, он застыл на  коне  в
неудобной позе, ладонь медленно-медленно ползла к седельной кобуре. -  Вон
они, от солнца заходят...
     Сварог поднял голову. С стороны солнца по небу надвигалось журавлиным
клином десятка полтора округлых предметов, и за  ними,  немного  отставая,
скользили по земле их тени. Предметы были огромны - если шли на  приличной
высоте или с человека ростом - если держались невысоко.  Прикинув,  Сварог
пришел к выводу, что верно второе.
     За спиной у него глухо клацнул затвор пулемета.
     - Не стрелять, - сказал он яростным шепотом.
     Кони настороженно пофыркивали, волновались. Клубок  дисциплинированно
застыл в нескольких шагах. Предметы наплывали, выдерживая ровный строй,  а
оказавшись над головой, сбились табунком, закружили.
     Больше  всего  они   походили   даже   не   на   отсеченные   головы,
существовавшие сами по  себе,  -  не  гигантские  маски,  зеленые,  синие,
грязно-белые. Но чудовищные подобия лиц выглядели живыми:  они  таращились
выпученными  глазищами,  подмигивали,  расплывались  в  гримасах,  обнажая
квадратные желтые зубы, высовывая широкие, алые, с  закругленными  концами
языки, откровенно дразнились, пучили глаза, отчего на лбу возникали валики
морщин,  поводили  широкими  ушами,  похожими  на  крылья  летучих  мышей,
болтавшимися свободно, как разболтанная калитка на одной петле. С нечистью
они не имели ничего общего -  разве  что  вдруг  отказало  умение  Сварога
распознавать таковую. И он медлил, поглаживая обух топора.
     Затылки у  них,  успел  заметить  Сварог,  все  же  были,  но  головы
выглядели сплющенными. Они кружили  как-то  лениво,  недобро  облизываясь,
откровенно причмокивая с самым гнусным видом, пуча  глаза.  Казалось,  это
война нервов продолжается целую вечность, и Сварог не знал, чего он больше
всего боится - то ли нечаянного выстрела кого-то из своих, то ли внезапной
атаки, когда эти твари  кинутся  вниз  и  начнется  беспорядочная  свалка,
которой невозможно будет управлять.
     Хриплый, трубный голос оборвал немую сцену:
     - Эй вы, пред®явите подорожную!
     Это было настолько нелепо, что Сварог  подавился  идиотским  смешком.
Пересилил себя и громко ответил:
     - А откуда мы знали, что здесь нужна подорожная?
     Вверху раздался утробный гогот:
     - Она тут и не нужна!
     - Что же вы ее тогда требуете?
     - А мы ее и не требуем, - заржала другая  рожа.  -  Просто  интересно
стало - вдруг подорожная у вас есть?
     -  А  девочки  у  них  мя-аконькие,  -  подхватила  третья.  -  Мясцо
молоденькое...
     - И лошади вкусные...
     - Да и мужчины не старые, поглодать стоит...
     Шедарис не выдержал, привстал на стременах и в сочных,  выразительных
словах описал все подробности расстройства пищеварения, каковое  постигнет
всякого, рискнувшего им  пообедать.  Головы  дружно  загоготали,  дразнясь
языками, и вдруг, словно вспугнутые воробьи, прянули вверх  всей  стаей  с
небывалой синхронностью, снова выстроились журавлиным клином  и  понеслись
прочь, кувыркаясь в воздухе, ухая, визжа  и  хохоча.  Сварог  едва  разжал
пальцы,  намертво  впившиеся  в  топорище.  Когда   он   успел   выхватить
Доран-ан-Тег из чехла?
     - Странно, - сказала Мара. - Ну не испугались же они  нас?  Закрутись
все по-настоящему, еще неизвестно, кто кого уделал бы.
     - Может, они здесь вместо шутов, - сказал Сварог, убирая топор. - Или
здешние юродивые именно таковы и есть...
     Но сам он в такое верил плохо. И больше всего ему не понравилось, что
первая  же  встреча  с  обитателями  Хелльстада   обернулась   откровенной
клоунадой. Такое не бывает без причины в местах, подобных  Хелльстаду.  Со
змеей обстояло совсем иначе, она была страшная,  но  тупая,  а  эти  рожи,
несмотря на шутовское обличье, вовсе не выглядели примитивами...
     Клубок вопросительно колыхнулся. И Сварог сказал:
     - Вперед.
     Клубок вел их среди скал весьма заботливо, с человеческим  прямо-таки
разумением выбирая легкую для коней  дорогу  и  задавая  приемлемый  темп.
Смешно, но на это время  клубок  и  стал  командиром,  потому  что  самому
Сварогу никак не подворачивалось оказии покомандовать - вокруг было тихо и
спокойно, и ничто живое больше не нарушало девственной чистоты небес своим
внезапным появлением, и не попадалось более никаких монстров, и окружающую
тишину никак не тянуло называть гнетущей. Самая обыкновенная  тишина.  Это
покойное благолепие Сварога и раздражало больше всего, он никогда  еще  не
был в столь дурацком положении - радоваться, что нет драки, что  его  люди
целы и невредимы, и в то же время понемногу стервенеть от мирной тишины...
     Он даже оживился, когда,  обогнув  скалу,  все  увидели