должна
об®единить  в   себе  две   противоположности -   иррациональное   и
рациональное,  Хаос  и  Порядок,  Инь  и  Янь.  А  ведь  не  зря  их
отождествляют с женским и мужским началами.
   - Вот как? -  Раньше такая мысль не приходила мне в голову. А она
заслуживала внимания... - Кто тебе это сказал? Хозяйка?
   - Нет, это  моя идея. Не знаю, правильная ли, но... Я много думал
о твоей -  скажем так -  двойственности. Пожалуй,  я думал  об  этом
больше, чем  все остальные,  вместе взятые.  Ведь ты уникум, Софи, в
самом деле уникум. В тебе совершенно бесконфликтно уживается женское
начало с мужским, инь и янь твоей натуры не вступают друг с другом в
противоречие. Я даже набрался смелости поговорить с дядей Брендоном.
Он согласен  со мной,  что в  этом плане ты уникальный представитель
рода человеческого.  А позже,  когда я  узнал, что  ты -  Собирающая
Стихии, то понял, что все это неспроста.
   - Да,  неспроста... -   Я  соскользнула   с   подоконника   и   в
растерянности прошлась  по комнате. Мысль о том, что я действительно
уникум, отнюдь не привела меня в восторг. Напротив - я испугалась. И
тут же  поняла, что  давно подозревала  о своей исключительности, но
боялась признаться  себе в этом. Быть лучше других я хотела всегда -
к этому стремится всякий незаурядный человек. Но быть чем-то из ряда
вон выходящим, какой-то диковинкой, эмоциональным гермафродитом... Я
быстро вернулась  к Бриану  и схватила  его за  руку: - Но неужели я
такая... такое... такой урод?!
   - Что ты,  любимая, нет. -  Он обнял  меня  и  прижал  к  себе. -
Никакой ты  не урод.  Ты самая  милая,  самая  замечательная,  самая
прекрасная женщина на всем свете.
   - А также  самый милый,  самый замечательный  и самый  прекрасный
парень?
   - Нет, ты  женщина. Только  женщина. Но  особенная женщина.  Дядя
Брендон  говорит,   что  и   эмоционально,   и   психологически   ты
стопроцентная женщина.  Просто  ты  обладаешь  способностью  думать,
рассуждать,  чувствовать,   переживать  и   по-женски,  и  по-мужски
одновременно.     Именно      в     этой      двойственности -     в
б е с к о н ф л и к т н о й    двойственности -   и   состоит   твоя
уникальность. Ты не страдаешь от этого, как другие... э-э... - Бриан
умолк в нерешительности.
   - Бисексуалы, - помогла я ему. А затем грустно добавила: - Да уж,
связался ты со мной на свое горе.
   - На свое счастье, - поправил меня Бриан.
   Мы немного  помолчали. Я  думала над  словами Бриана и все больше
склонялась к  мысли, что в его рассуждениях есть рациональное зерно.
Конечно, нелепо  отождествлять Инь  и Янь  мироздания с  инь  и  янь
человеческой  натуры,   но   между   ними,   бесспорно,   существует
взаимосвязь.  Все   люди -  дети   Вселенной,  и  микрокосм  каждого
человека - это  Вселенная в  миниатюре, проекция окружающего мира на
его внутренний мир. И если бы я не ладила со своими собственными инь
и янь,  то уж тем более не была бы способной примирить их вселенские
проявления. А  Хозяйка с  Мирддином в  один голос  утверждают, что я
могу...
   И они правы. Я тоже знаю, что могу. Уже  с а м а  это знаю.
   - Софи, - отозвался Бриан. - Ты скоро пойдешь к Порядку?
   - Скоро, - ответила  я. - Уже  скоро. Я  чувствую себя  способной
принять Янь, и...
   - И что?
   - На днях  я поговорю  с Хозяйкой  и  Хранителем  и  тогда  приму
окончательное решение.
   - А как же быть с Эмрисом?
   Я пожала плечами:
   - Тогда видно  будет. Сначала попробую договориться с ним, а если
не выйдет, то...
   - Ты сможешь  одолеть его? - В голосе Бриана звучала неподдельная
тревога.
   Я запустила пальцы в его светло-русые волосы и вз®ерошила их.
   - Не беспокойся  за меня,  милый. Я  сильнее Эмриса.  Теперь  мой
Образ и Инь действуют слаженно.
   - Я не  о том  спрашиваю, Софи.  Одно дело,   м о ж е ш ь   ли ты
убить Эмриса, совсем другое -  с м о ж е ш ь  ли сделать это.
   Я вздохнула:
   - Ты говоришь мне почти те же слова, что и Дэйра.
   - Потому  что  это  правда.  Тебе  когда-нибудь  случалось  убить
человека?
   - Нет.
   - Вот то-то же. А убивать людей - это тебе не семечки щелкать.
   Тут я не удержалась и фыркнула.
   - Можно подумать, ты спец в этом деле!
   Он медленно покачал головой:
   - Я этого  не говорил. Но однажды, два года назад, я едва не убил
человека.  Он  был  неизлечимый  психопат,  кровожадный  маньяк.  Он
насиловал и  убивал маленьких  девочек, на  его счету  уже было семь
смертей. Я  случайно застал  его на месте преступления - в тот самый
момент, когда он собирался покончить со своей восьмой жертвой. Я мог
бы там же убить его, и никто не упрекнул бы меня в этом. Я  м о г  -
но не   с м о г .  Я лишь  задержал его и передал в руки правосудия.
Позже он  был осужден к пожизненному изгнанию без права помилования,
но так и не успел покинуть Землю Артура - его убил отец одной из его
жертв... - Бриан  сжал в  ладонях мое лицо и, пристально глядя мне в
глаза, с  жаром проговорил: - Я не отпущу тебя одну, Софи. Я пойду с
тобой к Цитадели и подстрахую тебя.
   Я отстранилась  от него  и досадливо  закусила губу. Наш разговор
принял очень  опасный оборот.  Мне и  без  того  хватало  проблем  с
предстоящим походом  к Цитадели  Порядка. Я  сильно подозревала, что
Дэйра намерена увязаться за мной, когда я отправлюсь покорять Янь. И
уже почти  месяц я  перебирала в уме разные варианты, как избавиться
от ее опеки. А теперь еще и Бриан...
   - Это невозможно, - сказала я твердо. - Я должна пойти одна.
   - Почему?
   - Хотя бы потому, что Стезя Порядка имеет лишь одно направление -
к Цитадели. Обратный путь может найти только человек, несущий в себе
Янь.
   - Но я  же  буду  с  тобой, -  возразил  Бриан. -  Овладев  Силой
Порядка, ты найдешь обратный путь, и мы вернемся вместе.
   - Глупец! А если со мной что-то случится?
   - Тогда мне незачем будет возвращаться.
   Я онемела.  Бриан говорил это так серьезно, что меня сковал ужас.
Боже, что я наделала?!
   Дело даже  не в  том, что  он твердо  решил сопровождать  меня  к
Цитадели. Отделаться  от него мне не составит труда - просто попрошу
Бренду и  Колина силой придержать сыночка, пока я буду разбираться с
Порядком. Меня  испугала одержимость  во взгляде Бриана. Может, иной
женщине и  польстило бы,  что ради нее мужчина готов на все - вплоть
до убийства и самоубийства. Но для меня это было слишком. Я не хочу,
чтобы мне  приносили такие  жертвы. Я  не  богиня -  я  лишь  земная
женщина. Я хочу любви, а не преклонения...
   - Да ты просто сумасшедший! - в сердцах воскликнула я.
   Он молча улыбался мне. Улыбался упрямо. Тема была исчерпана.
   И вообще, хватит с меня этих разговоров. Искренняя и непритворная
готовность Бриана  к самопожертвованию,  наряду с  сильным  испугом,
вызвала у меня не менее сильное и страстное желание...
   Желание взять у него любовь, а взамен отдать ему себя целиком.
   - Что ж, ладно, - сказала я. - Подожди меня здесь. Я сейчас.
   - Хорошо, - кивнул он.
   Я вернулась  в свою  комнату, расстелила постель и убедилась, что
она чистая.  Затем, сгорая от нетерпения, торопливо сняла с себя всю
одежду, легла  в кровать  и уже  собиралась мысленно позвать Бриана,
как вдруг  кое-что почувствовала.  Кое-что, в  данный момент  весьма
неуместное.
   Я вскочила с постели и выглянула в окно.
   К дому  шла Дэйра.  Даже на таком расстоянии я заметила, что лицо
ее сияло  от радости.  Разумеется, она  была счастлива,  что Эрик  и
Дженнифер вернулись,  но... Что  если  Бриан  и  остальные  все-таки
правы?  Может,   Дэйра  радуется   не  только  возвращению  Эрика  с
Дженнифер? Может,  она также  рада, что ей не придется ни с кем меня
делить?..
   Ну, что за глупости?!
   Я стояла у окна и ломала голову, что мне теперь делать.
   Дэйра уже  вошла в  дом. А  я внезапно  сообразила, что, уходя из
библиотеки, оставила Бриана у окна, смотревшего в ту же сторону... Я
быстро накинула халат и выбежала из спальни.
   Я чуть  не опоздала.  Бриан с  осторожностью юнца, без дозволения
попавшего в женское студенческое общежитие, пробирался по коридору к
лестнице черного  хода. Как  видно, сегодня  у него хватило смелости
лишь на  признание в  любви, да  еще на робкую попытку забраться мне
под юбку.
   На мой  зов Бриан обернулся и, увидев меня в халате, покраснел до
корней волос. Но убегать не стал.
   Я подошла к нему и взяла его за руку.
   - Бриан, я же просила тебя подождать.
   - Я... - смущенно пробормотал он, потупившись. - Это...
   - Я не хочу, чтобы ты уходил. Останься со мной.
   Его голос задрожал:
   - Но ведь... Дэйра пришла...
   - Ну и что? С каких это пор ты стесняешься ее?
   Бриан не  ответил. Взгляд его то и дело отрывался от пола, быстро
взлетал вверх,  но до моего лица не доходил, а останавливался где-то
на уровне плеч и стремительно падал вниз.
   И тут  я поняла причину столь сильного смущения Бриана и странных
метаний его  взгляда. Я  в спешке  забыла запахнуть  халат и  только
теперь заметила это.
   А из  кухни на  первом этаже,  куда вела  лестница черного  хода,
послышался звон  посуды и мелодичный голос Дэйры. Судя по всему, она
решила немного  перекусить перед  тем, как  подняться наверх.  И при
этом что-то  тихо напевала.  Фальшивила ужасно - это у нас семейное.
Из всех потомков Артура одна я обладаю музыкальным слухом...
   Прежде, чем  привести себя в более или менее пристойный вид, я на
мгновение  прижала  дрожащую  руку  Бриана  к  своей  груди  и,  уже
запахивая халат, прошептала:
   - Ты так  ничего и  не понял, дурашка? Ведь это не для Дэйры, это
для тебя.




        Глава 22. БРИАН
 СТЕЗЯ ПОРЯДКА

Когда я  проснулся, Софи  в постели  не было.  Однако место рядом со
мной было  еще теплым,  а  на  соседней  подушке  оставалась  свежая
вмятина.
   - Софи! - позвал я.
   - Иду, милый, - послышался из ванной ее голос.
   Вслед за тем появилась и сама Софи. Она была совершенно голая, но
нисколько не стеснялась этого и глядела на меня с ласковой улыбкой.
   А я  глядел на нее с восторгом - и без малейшей робости. Я уже не
смущался. И почему, собственно, я должен смущаться? Передо мной была
любимая женщина. Моя женщина. Моя...
   Софи подошла к кровати и сказала:
   - Наверно, я разбудила тебя?
   - Нет... Хотя  не знаю.  Может, я  проснулся оттого,  что тебя не
было рядом.
   - Ну, это поправимо! - рассмеялась она, юркнула под одеяло и всем
телом прижалась ко мне.
   Наши ноги  переплелись, а  губы сомкнулись в поцелуе. Я гладил ее
бедро и с наслаждением вдыхал терпкий аромат ее духов, волос и кожи.
   - Это одно  из тех  маленьких неудобств,  с  которыми  ты  должен
смириться, если  хочешь жить  со мной, - произнесла Софи, поглаживая
мою щеку. -  Я сплю  очень беспокойно,  ворочаюсь во сне. Бывает, по
несколько раз за ночь просыпаюсь. Тебе придется привыкать.
   - Ничего, привыкну, - сказал я.
   Я смотрел  в ее  широко распахнутые  карие глаза. Я смотрел на ее
прекрасное лицо  в обрамлении  золотистых волос.  Мы не задвинули на
ночь шторы  на окнах  (впрочем, ночь  в Дневном Пределе Сумерек, где
солнце неподвижно  висит над  горизонтом, понятие чисто условное), и
комнату заливал  мягкий рассеянный  свет погожего вечера. Я видел на
лице Софи каждую черточку, каждую веснушку...
   - Софи, - отозвался я с удивлением. - У тебя веснушки!
   - Опять? - сказала  она. - Еще  вчера их  не было.  Они у меня то
появляются, то  исчезают. Это подарок Источника. Одно время я хотела
избавиться от них, но потом передумала. Они мне понравились.
   - И правда, они прелестные, - согласился я.
   - А раньше ты их не замечал?
   - Нет. Они  такие маленькие,  такие миленькие.  Их можно заметить
только вблизи.  А раньше  я всегда  опускал  глаза,  когда  ты  была
слишком близко. Боялся смотреть на тебя вблизи.
   - А теперь?
   - Уже не  боюсь. Теперь  я хочу видеть тебя целиком, знать каждую
складку твоей кожи, каждую родинку на твоем теле.
   С  этими   словами  я  откинул  в  сторону  одеяло,  чтобы  снова
посмотреть на  нее. Поняв  мое желание,  Софи кокетливо улыбнулась и
перевернулась на спину, улучшая мне обзор.
   Я  принялся   гладить  ее  живот.  Она  прикрыла  глаза  и  томно
застонала.
   - Ты такой милый, Бриан. Такой ласковый, такой нежный...
   - И неуклюжий, - добавил я.
   - Самую малость, -  уточнила Софи,  не раскрывая  глаз. -  Опыт -
дело наживное. Не огорчайся.
   - Я не огорчаюсь. Первый блин всегда комом.
   - Не совсем. Для первого раза у тебя получилось неплохо. Мне было
хорошо... И  сейчас хорошо. -  Она раскрыла глаза и повернула ко мне
голову. - Бриан, я... Я должна кое в чем признаться.
   - Да?
   - Вчера  я  бросилась  в  твои  об®ятия  из  отчаяния.  Я  хотела
забыться. Я искала у тебя утешения.
   Я тяжело вздохнул:
   - Я догадывался об этом.
   - Ты осуждаешь меня?
   - Нет, Софи,  я понимаю  тебя. Я  сделаю все,  чтобы помочь  тебе
забыть Эрика. Я добьюсь твоей любви. Отец смог - я тоже смогу.
   - У тебя  это  получится.  Я  уверена,  милый.  У  тебя    у ж е
получается. Теперь я могу спокойно думать про Эрика с Дженнифер и...
Кажется, я влюбляюсь в тебя.
   Ее последние слова заставили мое сердце учащенно забиться.
   - Только пожалуйста, -  попросил я. - Не внушай себе то, чего нет
на самом деле. Я хочу настоящей любви, а не ее видимости.
   - А я  и говорю  о настоящей  любви. Я  ничего  не  внушаю  себе.
Просто... я  думаю, что  любила тебя  и раньше.  Мы с  тобой знакомы
восемь месяцев,  все это время прекрасно ладим друг с другом, иногда
спорим, но никогда не ссоримся, мне хорошо в твоем обществе...
   - А мне в твоем.
   - Да, нам  всегда было  хорошо вместе.  А теперь я убедилась, что
нам хорошо и в постели.
   - Тебе правда понравилось со мной? - недоверчиво переспросил я.
   - Очень понравилось. Ты был великолепен.
   Я с сомнением хмыкнул:
   - Это с моим-то опытом... Вернее, с его полным отсутствием.
   - Вот дурашка! -  Софи лениво  потрепала мои  волосы. -  Если  бы
удовольствие от  близости с мужчиной определялось только его опытом,
я пошла бы прямиком к Мелу. Или к Амадису - он, кстати, тоже положил
на меня глаз. Однако мне милее ты со своей неопытностью. Милее всех.
   - Даже милее Дэйры?
   Софи нахмурилась.
   - Пожалуйста, не  надо, - произнесла  она грустно. - Не напоминай
мне о вчерашнем.
   - Извини.
   Вечером  Дэйра   устроила  сцену   ревности.  Не   бурную,   нет.
Молчаливую - и  оттого еще  более тягостную.  Надеюсь,  теперь  Софи
поняла, что  их девичья дружба зашла слишком далеко. А Дэйре в самую
пору обратиться за помощью к дяде Брендону...
   - Софи, - сказал я. - Не сочти меня назойливым, но...
   - Опять попросишь меня выйти за тебя замуж? - угадала она.
   - Да.
   - Но зачем ты так торопишься? Боишься, что мама не одобрит твоего
поведения? Или надеешься таким образом удержать меня?
   - Вовсе нет.  Тебя ничто не удержит, если ты решишь бросить меня.
Ведь когда ты разлюбила Мориса, то сразу ушла от него - хотя вы были
женаты. И мамы я не боюсь.
   - Так что же ты хочешь этим добиться?
   - Определенности, Софи.  Вот чего  я хочу - определенности. А еще
уверенности в  том, что хоть на какое-то время - пока мы женаты - ты
будешь моей.
   - И душой,  и телом, - подхватила она. - Какой ты наивный, Бриан!
Неужели ты  считаешь, что мужчина может назвать женщину своей только
после того,  как пойдет  с ней  под венец?  Разве сейчас  я не  твоя
женщина, а ты не мой мужчина?
   - Да, но...
   - Но с обручальным кольцом оно как-то вернее, правда? Любовники -
это несерьезно,  зато супруги - надежно и респектабельно. Да и "леди
Лейнстер" звучит  куда лучше,  чем просто  "подружка Бриана".  Ну, а
вдруг у нас ничего не получится - что тогда?
   - У нас обязательно получится.
   - Я тоже в это верю. И все же - вдруг не получится? Ведь тогда ты
будешь страдать.
   - Я в  любом случае  буду страдать.  А так  у меня хоть останутся
воспоминания о  том, что  я был  женат на самой прекрасной женщине в
мире.
   Софи откинулась на подушку и задумчиво проговорила:
   - Ты  все   еще  мальчишка,   Бриан.  Закомплексованный,   полный
предрассудков, но  такой милый,  что... Ай, ладно. Будь по-твоему. Я
согласна стать твоей женой.
   От неожиданности  я вздрогнул  и убрал  руку с ее живота. Но Софи
тут же вернула ее обратно.
   - Продолжай. Мне приятно.
   - Дорогая, ты  это серьезно? -  спросил  я,  легонько  поглаживая
пальцами пушок внизу ее живота.
   - Не уверена,  что это  серьезно, - ответила  она,  вновь  закрыв
глаза и  тихо постанывая  от удовольствия. -  И не  уверена, что это
разумно. Но если ты спрашиваешь, шучу ли я, - то я не шучу. Мы можем
пожениться хоть  сегодня... Впрочем,  нет. Не  сегодня.  На  днях  я
разберусь с  Порядком, а потом мы поженимся. Посмотрим, что из этого
получится.
   Наверное, Софи  ожидала, что  сейчас я  снова  заговорю  о  своем
желании сопровождать  ее по  Стезе Порядка.  Но я  не  заговорил.  Я
сильно   подозревал,    что   она   собирается   каким-то   способом
нейтрализовать меня  на время  своего похода.  Сделать это нетрудно.
Достаточно, к  примеру, шепнуть  пару словечек  отцу  или  маме -  и
готово.
   Но  я  уже  измыслил,  как  воспрепятствовать  этому.  Я  не  мог
допустить, чтобы  Софи сама  отправилась на  встречу с  Эмрисом. Она
такая нежная,  такая чуткая,  такая впечатлительная - как она сможет
убить человека?  Один раз  она уже  не смогла - когда Эмрис захватил
нас в  плен. Она  позволила ему  скрыться. Но  у  Цитадели  путей  к
бегству не  будет - ни  для  него,  ни  для  нее.  И  там  я  должен
подстраховать Софи. Я не хочу стать вдовцом еще до свадьбы...
   Продолжая ласкать ее внизу живота, я поцеловал Софи в губы. Затем
продвинул руку  чуть дальше  и  одновременно  принялся  целовать  ее
грудь. Вместе  с тем  я очень медленно и осторожно начал наводить на
Софи  сонные   чары,  надеясь,   что  за   возбуждением  она  их  не
почувствует.
   Но она почувствовала. Однако не заподозрила ничего неладного и не
стала протестовать. Спросила лишь:
   - Ты так хочешь, милый?
   - Да, любимая.
   - Только помягче,  помедленнее...  И  целуй  меня,  ласкай...  Не
останавливайся...
   Видимо, она приняла это за любовную игру. Тем лучше.
   Я целовал  и ласкал  все ее тело, продолжая наводить сонные чары.
Софи вскрикивала,  стонала в истоме, шептала мое имя и всякие нежные
слова,  постепенно  ее  речь  становилась  все  более  бессвязной  и
невнятной.  Наконец  она  совсем  умолкла,  перестала  извиваться  в
постели и уже никак не реагировала на мои прикосновения даже к самым
чувствительным местам. Она крепко заснула.
   Тогда я,  больше  не  осторожничая,  сделал  для  пущей  верности
дополнительный посыл. Ведь Софи сама говорила, что спит беспокойно и
часто просыпается.
   И тут  я сплоховал.  Я слишком  торопился  и  допустил  маленькую
небрежность, в  результате чего  сонные чары частично срикошетили от
Софи и обрушились на меня. Я моментально заснул, уронив голову ей на
колени...

*    *                                *
   Я  проснулся  приблизительно  через  три  часа.  Рикошет  был  не
сильный, и  я спал  так долго в силу естественных причин. В тот раз,
когда Софи разбудила меня, я еще не выспался.
   Сидя в  постели и  прогоняя остатки  сна, я  думал, что  это и  к
лучшему. Мне  нужно быть  свежим и  отдохнувшим,  а  мои  чары  были
достаточно сильными, чтобы отключить Софи как минимум на пять часов.
Так что  у меня  в запасе  оставалось еще  два  или  даже  три  часа
времени - чего с избытком хватит для осуществления моего плана.
   Софи спала  крепко и  не ворочалась.  Она  оставалась  в  том  же
положении, что и три часа назад, когда я усыпил ее.
   Я осторожно  слез с  кровати, оделся  и привел  себя в  более или
менее нормальный  вид. Пришлось повозиться с прической. У меня такие
же непокорные  волосы, как  у отца,  и после сна они всегда торчат в
разные стороны.  А тут