инца, - сказал я и подумал, что, если
бы не  встретил Софи, непременно влюбился бы в Дженнифер. - Ты такая
красивая, умная, обаятельная...
   - И ты  хочешь меня. -  Она подняла  голову и  посмотрела  мне  в
глаза. - А  я хочу  быть перед Джулией. Раньше нее. Я хочу, чтобы не
она, а  я стала твоей первой женщиной за двенадцать лет. Хоть в этом
я буду первой.
   Еще мгновение,  наши губы  встретятся - и  я  потеряю  над  собой
контроль...
   - Дженни, - из последних сил произнес я. - Ты много выпила...
   - Я полностью  контролирую себя,  Эрик. Я знаю, что делаю. Я хочу
опередить Джулию.  Я пользуюсь тем, что сейчас она спит сама, а не с
тобой. Первая  женщина будет  для тебя  дороже второй. И я хочу быть
первой, я хочу быть дороже. Видишь, какая я расчетливая.
   С этими словами она решительно приблизила свои губы к моим губам.
Мы поцеловались - долго и жадно.
   Потом я покрывал жаркими поцелуями ее лицо, шею и руки. Дженнифер
сама сняла  с себя  блузку, а я расстегнул ее лифчик, бережно уложил
ее на  кровать и стал целовать ее грудь и упругий живот. Она стонала
от удовольствия и ерошила мои волосы.
   Вскоре моим  дальнейшим ласкам  стало мешать  присутствие юбки  и
колготок. Тогда  полностью раздел  Дженнифер, обцеловал  ее  длинные
стройные ноги  и склонился  к ее  нежному лону.  Она тихо и протяжно
вскрикнула - не от боли, конечно, - и в истоме прошептала:
   - Только пожалуйста...  будь осторожен.  Ведь  я  недавно  родила
ребенка... Всего лишь полтора месяца...
   Я так  и не  понял, что  конкретно имела  в виду Дженнифер, когда
просила меня быть осторожным, - не сделать ей еще одного ребенка или
не сделать  ей больно.  Если второе,  то  ей  не  в  чем  было  меня
упрекнуть. Я был очень нежен с ней. Я отдал ей всю нежность, которая
скопилась во мне за двенадцать лет одиночества.
   Прости меня, Софи. Прости, любимая...




        Глава 13. СОФИ
 СОБИРАЮЩАЯ СТИХИИ

Тоже мне, Собирающая Стихии! Можно подумать...
   Ищущая Принца - вот кто я.
   Прошло почти  полгода с  тех пор,  как Александр похитил Мориса и
Дженнифер, а  я стала адептом Источника. Никаких Стихий за это время
я не  собрала и  ни на  шаг  не  приблизилась  к  постижению  своего
предназначения.  Хозяйка  по-прежнему  ничего  мне  не  об®ясняет  и
продолжает говорить  со мной  загадками, от  которых  я  еще  больше
запутываюсь. Лучше бы она совсем ничего не говорила. А на мои жалобы
она отвечает,  что все  идет нормально и, дескать, не стоит торопить
события.
   Что торопить, черт возьми, если ничего не происходит?..
   А  пока   я  только  тем  и  занимаюсь,  что  ищу  Эрика -  моего
Прекрасного Принца.  Не нахожу, но не отчаиваюсь и продолжаю искать.
Кое-кто (не  буду называть имена) считает, что я валяю дурака и лишь
попусту время трачу. Но я не обращаю на это ровно никакого внимания.
Я не  прекратила поиски  даже после  того, как Хозяйка сообщила нам,
что Александр мертв.
   Никто, кроме  меня и  Дэйры, не  знал, откуда  ей  это  известно.
Хозяйка просила  меня  никому  не  рассказывать  о  ее  контактах  с
Мирддином, Хранителем  Хаоса.  Я  выполнила  ее  просьбу...  Почти -
рассказала только  Дэйре. Дэйра  оправдала мое доверие, и дальше нее
это не пошло.
   Остальные  же   не  имели  ни  малейшего  понятия  об  источниках
информации Хозяйки,  однако в словах ее не усомнились и, сложа руки,
стали ждать возвращения Эрика. Рассуждали, что, если он жив, то рано
или поздно  та гадость,  которую вкалывал  ему Александр,  прекратит
свое действие,  и он  вновь овладеет  Формирующими. А если Александр
убил его, то мертвому уже ничем не поможешь.
   Куда как  сложнее обстояли дела с Дженнифер. Хотя оптимизма мы не
теряли. Бренда  утверждала, что  Дженнифер знает  достаточно,  чтобы
самостоятельно пробудить свой Дар после рождения ребенка. Оставалось
лишь надеяться,  что Александр держал ее в области Основного Потока.
При  слишком   быстром  или   слишком  медленном   течении   времени
пробуждение Дара, к сожалению, невозможно.
   Что же  касается Мориса,  то боюсь,  что все  уже смирились с его
потерей. Все -  только не  я. Если  для других  он  был  всего  лишь
таинственным родственником, то для меня Морис значил очень много. Он
был моим  мужем, самым  близким мне  человеком, я  любила  его,  как
мужчину, и  продолжаю любить  по сей день - как друга и как брата. В
поисках Эрика  я не  забывала ни  про Мориса,  ни про  Дженнифер.  Я
искала всех  троих. Даже четверых - ведь ребенок Дженнифер и Кевина,
скорее всего,  уже родился.  А если нет - то должен родиться в самое
ближайшее время.
   В перерывах  между поисками  я знакомилась  с родственниками.  Их
оказалось  неожиданно  много,  и  все  они  были  разные.  Одни  мне
понравились, другие -  не очень,  к иным я оставалась равнодушной, а
некоторые, не  вызывая ни  симпатии,  ни  антипатии,  поражали  меня
своими странностями.  Но в  целом семейка была неплохая - по крайней
мере, лучше, чем я ожидала.
   Как выяснилось,  я не  могла назваться дочерью Джо - и на то было
две причины.  Во-первых, лишь  немногим более десятка человек знало,
что Джо -  сын Артура.  Для всех  прочих он  был Иона Бен-Исаия, сын
Исаии Бен-Гура  из Дома  Израилева. В  Израиле его  имя до  сих  пор
упоминалось с  проклятиями, да  и в  других Домах  отца не  очень-то
жаловали. Это  была вторая,  более веская  причина, по  которой я не
могла назваться его дочерью. Мне пришлось пережить немало неприятных
минут, когда  я слышала  рассказы  о  былых  злодеяниях  Джо.  Образ
идеального  героя,  рьяного  поборника  справедливости,  рыцаря  без
страха и  упрека, сильно померк в моих глазах. Я не чувствовала себя
вправе осуждать  Джо, поскольку  он дал  мне жизнь. Но буду до конца
откровенна хотя  бы перед  собой: не  будь он  моим отцом,  я бы его
осудила...
   Так  что   волей-неволей  пришлось   подбирать  для  меня  другую
родословную. Благо генетика у Властелинов не в почете, поэтому можно
было не бояться, что кому-нибудь взбредет в голову, пусть и интереса
ради, произвести  сравнительный анализ ДНК. А по группе крови в отцы
мне годились  и Брендон, и Кевин, и Артур. Брендона я сразу отвергла
(думаю, не  надо об®яснять  причину), Кевин торопливо взял самоотвод
(со словами:  "Ну, нет!  С меня  хватит!"), а вот против кандидатуры
Артура дружно  выступили Бренда  и Дэйра.  Они утверждали,  что  это
будет чувствительным  ударом по  престижу королевы  Даны. Сама  Дана
помалкивала, но  было видно,  что она  согласна с  мнением дочери  и
золовки. Тогда  я считала  ее эгоисткой,  но позже, когда узнала про
Диану, поняла, что поторопилась с выводами.
   В конечном  итоге Кевину  пришлось уступить.  Было решено, что он
признает меня  своей дочерью,  родившейся  и  выросшей  в  умеренно-
быстром потоке  времени. После всех этих, не очень приятных для меня
разборок, Кевин  улучил минуту,  когда поблизости  никого не было, и
сказал мне:
   - Пожалуйста, Софи,  не обижайся,  что я  сначала был против. Это
вовсе не из-за тебя, поверь. Есть другая причина, о которой ты скоро
узнаешь. Подожди немного - и ты все поймешь.
   Я решила  поверить ему  на слово. Кевин мне нравился, хотя прежде
наши отношения были несколько прохладными. Я знала, почему - он дико
ревновал Дженнифер.  Кстати, совершенно безосновательно. И вообще, я
понять не  могу этих  мужчин: какого  дьявола они  ревнуют женщин  к
женщинам? Это просто смешно!..
   Вот так я обрела семью. И пусть на самом деле Кевин был лишь моим
приемным отцом,  зато родственники  оказались настоящими. Правда, не
все - с  Лейнстерами и  Энгусами меня  не связывало кровное родство,
так как  в действительности  я не  была внучкой  Даны.  Но  это  уже
мелочи. Хотя  Артур официально  признал меня  принцессой Авалона  (в
Доме у  Источника незаконнорожденность  не считалась пороком), моему
сердцу было гораздо милее Царство Света - родина Эрика. Я продолжала
искать моего  Прекрасного Принца  и не  теряла  надежды  найти  его,
вопреки всем мрачным прогнозам пессимистов.
   В моих  поисках мне  помогала Дэйра.  Мы с ней отлично поладили -
чего вначале я никак не могла предположить. Когда я узнала, что одно
время Дэйра  была  любовницей  Эрика,  то  стала  относиться  к  ней
настороженно, чуть  ли  не  враждебно.  Прежде  со  мной  такого  не
случалось. Например, к бывшей подруге Мориса, Алине, я не испытывала
ни малейшей  неприязни, даже  наоборот - приложила все усилия, чтобы
подружиться с ней. А тут на меня нашло! Я грубила Дэйре по малейшему
поводу, постоянно  придиралась и  задиралась - словом, вела себя по-
свински.
   Дэйра терпела  это целых два месяца. Потом, наконец, не выдержала
и потребовала  об®яснений. Ну,  я и высказала ей все, что накипело у
меня на  душе. Я  думала, что Дэйра разозлится, но она отреагировала
уж совсем  неожиданно - разревелась,  как малое дитя, и мне пришлось
утешать ее. С этого и началась наша дружба.
   Правда, мы  вовсе не  были уверены  в безоблачном  будущем  нашей
дружбы. Возможно,  когда Эрик  найдется, мы рассоримся из-за него. А
может, и  не рассоримся -  кто знает. Мы не заглядывали так далеко в
будущее. Дружили, пока дружится; а дальше видно будет.
   Нельзя сказать,  что Дэйра  участвовала в  моих поисках. Она была
достаточно опытна  и здравомысляща, чтобы понимать всю их тщетность.
Я тоже  понимала, но  продолжала  искать,  потому  что  не  обладала
терпеливостью Дэйры  или железными  нервами Брендона; я была слишком
юна и  не умела  ждать.  А  Дэйра  помогала  мне -  то  советом,  то
поддержкой. И чаще - поддержкой.
   В конце  концов, я  устала от  бесцельности моих поисков наугад и
решила потолковать  с Хранителем  Хаоса. Первым  делом я  сообщила о
своем намерении  Хозяйке. Она  ничуть не  была удивлена, невозмутимо
заметила,  что  это  мое  право,  но  снова  приглашать  Мирддина  в
Безвременье отказалась  наотрез. Зато  тут же  переговорила с  ним и
получила от него согласие на нашу встречу в удобное для меня время в
одном из  нейтральных миров  Экватора.  Я  выбрала  Сумерки  Дианы -
возражений со стороны Хранителя не последовало. А что до времени, то
я выразила  пожелание встретиться как можно скорее. Мирддин передал,
что будет у меня через час по времени Сумерек.
   - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказала затем Хозяйка.
   - Надеюсь, что знаю, - не очень уверенно ответила я.
   У  меня   действительно  не  было  уверенности,  что  я  поступаю
правильно, и  Хозяйка поняла  это. Именно  поняла, а  не знала - ибо
после того,  как я окунулась в Источник, она уже не могла читать мои
мысли. Пожалуй,  это было мое единственное отличие от всех остальных
адептов. А  от большинства  я отличалась  еще и  тем,  что,  подобно
Дэйре, Диане  и Бронвен,  имела доступ  в Безвременье  не только  из
Срединных миров, но также из Внешних.
   - Помни одно, -  вновь заговорила  Хозяйка. - Если  Мирддин  тебе
что-то предложит,  сама решай,  как поступить.  Не  спрашивай  моего
совета, не слушай советов других. Прислушайся к голосу своего сердца
и следуй его зову.
   На этом  мы попрощались.  Хозяйка осталась  в  Безвременье,  а  я
вернулась в  Сумерки Дианы,  где жила  последние несколько  месяцев,
отдыхая от  суеты родного  мира. На  Земле я  была об®ектом  слишком
пристального   внимания    со   стороны   властей,   журналистов   и
общественности. В  связи с  трагической гибелью мужа и свекра (когда
нашим не удалось ни поймать Александра, ни перехватить Мориса, Кевин
и Колин,  приняв их  облик,  инсценировали  авиакатастрофу)  я,  как
приемная дочь  Франсуа де  Бельфора, стала  главной наследницей  его
финансовой  империи,   однако  мое   право  тотчас  оспорили  другие
Бельфоры - представители  младших ветвей  семьи.  Я  бы  без  лишней
шумихи отказалась  от этого  наследства, но  меня  до  глубины  души
возмутила наглость  и бесцеремонность  моих названных родственников,
которые, даже  не поговорив  со мной,  затеяли судебную  тяжбу.  Тем
самым они  сыграли на  руку Кевину.  Если поначалу я противилась его
планам, то  после того,  как был подан иск, я изменила свое решение,
подписала все  необходимые бумаги,  и Кевин  натравил  на  Бельфоров
банду своих  адвокатов. А  я сделала публичное заявление, что устала
от всей  этой шумихи  и какое-то время собираюсь пожить инкогнито на
одной из  провинциальных планет.  Затем исчезла - благо суд отклонил
ходатайство истцов об обязательности моего пребывания на Земле.
   Сумерки Дианы я выбрала не только из-за сурового очарования этого
необитаемого мира.  Большое значение  имело  для  меня  также  и  то
обстоятельство, что последние недели перед своим исчезновением здесь
жил Эрик. Я без труда получила согласие Дианы - к вящему раздражению
Кевина, она не собиралась в ближайшее время покидать Авалон. Правда,
мне еще  пришлось  дать  бой  ее  сводной  сестре  Минерве,  которая
устроила здесь  любовное гнездышко  со своим  очередным хахалем. Она
долго сопротивлялась выселению, но в конечном итоге уступила - когда
я не  выдержала и  пригрозила вышвырнуть  ее вон  вместе со всеми ее
шмотками и  с хахалем  в придачу.  Минерва была  одной из  первых  в
списке тех родственников, которые вызывали у меня стойкую антипатию.
   Вернувшись в  дом Дианы,  я сделала  небольшую уборку  в холле  и
достала из  погреба две  бутылки вина  трехсотлетней выдержки. После
чего сменила свое непритязательное домашнее платье на более нарядное
и отправилась  в кухню,  чтобы к  приходу Мирддина состряпать какое-
нибудь угощение.
   За этим  занятием  меня  застала  Дэйра.  В  моем  восприятии  ее
появление на  лужайке перед  домом сопровождалось  шумом и  треском,
однако я притворилась, будто ничего не почуяла. Она искренне считала
себя самой  искусной из  адептов, а  я в знак нашей дружбы щадила ее
самолюбие. В  конце концов,  если верить  Хозяйке и  Хранителю, я не
совсем адепт, я - Собирающая Стихии.
   Я  доставила   Дэйре  удовольствие,   позволив   ей   "незаметно"
подкрасться ко  мне сзади и обнять меня за талию. Лишь тогда я очень
натурально охнула,  изображая испуг,  и уронила на стол нож, которым
нарезала ветчину.
   - Привет, - сказала она, поцеловав меня в шею. - Это я.
   - Теперь вижу,  что ты, - ответила я, не оборачиваясь, и добавила
укоризненно: - Зачем так пугать?
   - Чтобы  приучить  тебя  к  бдительности, -  совершенно  серьезно
пояснила Дэйра,  приняв мою  игру за  чистую монету. - Александр был
отнюдь не единственным, кто мечтал свести в могилу всех адептов. Так
что всегда будь начеку.
   - Спасибо за  урок. - Я  повернулась к  ней лицом, оставаясь в ее
об®ятиях. - Кстати, ты чудно выглядишь.
   - Ты тоже.
   Обменявшись комплиментами, мы поцеловались.
   - Где ты  пропадала? - спросила  я, поскольку  мы не  виделись  с
самого утра.
   - Была на  Астурии, болтала  с Колином и Риком, потом заглянула в
Авалон, - ответила  Дэйра. - Ты  уже слышала  об  очередной  выходке
твоего папаши?
   Моим папашей она в шутку называла Кевина.
   - Его наконец-то  соблазнила  Саманта? -  полушутя,  полусерьезно
предположила я.
   Привлекательная  голубоглазая   блондинка  Саманта   была  лучшей
подругой Анхелы и ее доверенной помощницей в правительстве. Время от
времени Кевин  заигрывал с  ней - то ли в память о днях минувших, то
ли чтобы  позлить Анхелу, а возможно, и по той, и по другой причине.
Дэйра считала,  что это  чистое баловство.  Я же подозревала, что не
только баловство.  Ведь Кевин,  как и  большинство мужчин, сущий кот
похотливый, а  Анхела сейчас на девятом месяце беременности. Поэтому
мое предположение насчет Саманты было высказано не совсем в шутку.
   Однако Дэйра отрицательно покачала головой:
   - Нет, мимо.
   - Так что  же? -  поинтересовалась  я  и,  позволив  ей  еще  раз
поцеловать меня, убрала ее руки с моей талии. - Кофе выпьешь?
   - С удовольствием.
   Пока я  наливала в чашку только что сваренный кофе, Дэйра присела
на стул  и закурила.  Мне она  сигарету не  предлагала.  За  полгода
пребывания в  ранге Властелина, я нисколько не изменила своего резко
отрицательного отношения к этой гадостной привычке. Как мне кажется,
Властелины повально  курят не  в силу  необходимости, а  скорее  под
влиянием  комплекса  превосходства -  как  бы  подчеркивая,  что,  в
отличие от простых смертных, курение им ничуть не вредит. Лично я не
испытывала ни малейшей тяги к никотину.
   Взяв  у  меня  чашку,  Дэйра  сделала  глоток  кофе  и  принялась
рассказывать:
   - Так вот,  вчера Кеви огорошил отца с мамой известием, что у них
у ж е  есть  внук. Мальчика зовут Дональд, ему одиннадцать лет, и он
воспитывается в семейном интернате на Земле. В твоем родном мире.
   - Ого! - только и сказала я.
   - Вот именно, -  кивнула Дэйра. - Мама говорит, что отец тоже так
сказал. А  потом  он  сказал  еще  много  всяких  слов  из  арсенала
ненормативной лексики.  Я, кстати,  тоже чертовски зла на Кеви и при
случае выскажу ему все, что о нем думаю.
   - Так ты еще не высказала?
   - Еще нет.  Сейчас он  на заседании  своего Постоянного Комитета.
Его  превосходительство   занят,  видите   ли!  Но   как  только  он
освободится, я уж задам ему трепку. Надо же придумать такое! Боялся,
что новорожденный  младенец  вдруг  заговорит  и  выдаст  нам  тайну
космического мира.  Поэтому прятал его от нас, подвергая смертельной
опасности. Страшно  подумать, что  было бы,  попади Дональд  в  руки
Александра.
   - Кевин узнал  об Александре  менее года  назад, - заметила  я  и
вновь с грустью подумала про Эрика, Дженнифер и Мориса.
   Где вы? Что с вами?..
   - Это смягчает его вину, - вынуждена была признать Дэйра. - Но не
оправдывает его.  Чем он думал, когда определял мальчика в интернат,
вместо того,  чтобы принести  его в  Авалон? А  теперь  Дональд  уже
достаточно взрослый, чтобы понимать происходящее, но еще слишком юн,
чтобы  не  выдать  никому  тайну,  о  сохранении  которой  Кеви  так
ревностно пекся.  Ты не  находишь этот  его поступок крайне глупым и
непоследовательным?
   Тут  в   моей  голове  мелькнула  одна  догадка.  Я  налила  себе
апельсинового сока и села напротив Дэйры.
   - Знаешь что, - задумчиво проговорила я. - Не спеши винить Кевина
во всех  смертных грехах.  Лично я  нахожу  его  поступок  настолько
глупым и  настолько непоследовательным,  что он  просто не  мог  это
совершить... Между  прочим, ты просматривала тайное послание Кевина,
которое обнаружил Эрик?
   - Да, просматривала. Мне стало любопытно... - Вдруг Дэйра умолкла
и уставилась на меня круглыми от удивления глазами. - Но ведь там не
было ни слова про Дональда!
   Я кивнула:
   - Это полностью подтверждает мою догадку.
   - Какую?
   - Вернее, две  догадки, - уточнила  я. - Первая  версия состоит в
том, что  Кевин лишь  недавно обнаружил,  что у  него есть  сын.  Он
ничего такого не говорил?
   - Нет. Кеви  сказал, что  с самого  начала знал  о  существовании
Дональда. Свои  действия он  об®яснял  тем,  что  сначала  не  хотел
отнимать ребенка  у матери,  а потом,  когда она умерла, Дональд уже
кое-что смыслил, и было рискованно приводить его в Авалон.
   - Но, как  я понимаю,  этот аргумент  никому из  вас не показался
достаточно веским?
   - Конечно,  нет.   Кеви  вполне   мог  подыскать   для   Дональда
воспитателей в  другом мире, а спустя два-три года спокойно привести
его в Авалон. Детская память недолговечна.
   - И я -  яркий тому  пример, - подхватила  я. - Впрочем, не будем
развивать эту  тему, поскольку  мы точно  знаем, что  Кевин  солгал.
Иначе бы  он  непременно  упомянул  о  Дональде  в  своем  послании.
Следовательно, он узнал о нем лишь недавно.
   - Тогда почему он не сказал нам правду?
   - Видимо, это  была бы  не вся  правда. Кевин об®яснил, что такое
семейный интернат в нашем мире?
   - Да.  Насколько   я  поняла   из  рассказа  мамы,  это  институт
временного усыновления.  Супружеская чета  получает  от  государства
специальный сертификат