ние вас,
ваших друзей или близких. Обратите внимание на утопленную  шкалу  желаемой
интенсивности  потребления  спиртного.  Видите?  Если  не  хотите   совсем
воздерживаться, можете установить любое  из  следующих  делений:  "много",
"умеренно", "в компании" или "для аппетита".  Это  новинка,  уникальная  в
механотерапии.
     - Я не алкоголик,  -  с  достоинством  сказал  Кэсвел.  -  Корпорация
"Нью-Йорк рэпид трэнзит" не нанимает алкоголиков.
     - Понимаю, - сказал продавец, недоверчиво глядя на  слезящиеся  глаза
Кэсвела.  -  Вы,  кажется,  человек  нервный.  Быть   может,   портативный
успокаиватель фирмы "Бендикс"...
     - Нервы тут тоже ни при чем. Что у вас есть против мании убийства?
     Продавец пождал губы.
     - Шизофренического или маниакально-депрессивного происхождения?
     - Не знаю, - признался Кэсвел, несколько растерявшись.
     -  В  общем,  это  не  имеет  значения,  -  сказал  продавец.  -  Моя
собственная теория. За время работы в магазине  я  пришел  к  выводу,  что
рыжие и блондины предрасположены к шизофрении, а брюнеты - к  маниакальной
депрессии.
     - Интересно. Вы давно здесь работаете?
     - Неделю. Итак, сэр, вот что вам нужно.
     - Что это?
     - Рекс-Регенератор, созданный фирмой "Дженерал  моторс".  Красив,  не
правда ли? Вписывается в  любой  интерьер,  внутри  отлично  оборудованный
портативный бар. Ваши друзья, семья, родственники никогда не догадаются...
     - Излечит ли он манию убийства? - спросил Кэсвел. - Сильную.
     - Вне всякого сомнения. Это совсем не то, что  маленькие  10-амперные
аппараты для невротиков. Это стационарная  25-амперная  машина  с  большим
запасом прочности, предназначенная для действительно  тяжелых,  застарелых
случаев.
     - Как раз то, что у меня, - сказал Кэсвел с простительной гордостью.
     - Эта малютка все из вас вышибет. Большие,  сверхпрочные  подшипники!
Мощная система охлаждения! Абсолютная изоляция! Диапазон  чувствительности
более...
     - Я беру его, - сказал Кэсвел. - Сейчас же. Заплачу сразу.
     - Отлично. Я только позвоню на склад...
     - Я могу взять этот,  -  сказал  Кэсвел,  вынимая  бумажник.  -  Хочу
побыстрее его испробовать.  Вы  знаете,  я  собираюсь  убить  моего  друга
Мэгнесена.
     Продавец сочувственно щелкнул языком:
     - Вам этого не захочется... Плюс пять процентов налог. Благодарю вас,
сэр. Подробную инструкцию вы обнаружите внутри.
     Кэсвел  поблагодарил  его,  обхватил  Регенератор  обеими  руками   и
поспешил к выходу.
     Вычислив свою комиссию, продавец улыбнулся про себя и закурил. Однако
неожиданно  появившийся  из  своего   кабинета   управляющий   -   крупный
представительный мужчина в пенсне - испортил все удовольствие.
     - Хэскинс, - сказал управляющий, -  по-моему,  я  уже  советовал  вам
избавиться от этой нечистоплотной привычки.
     - Да, мистер Фолансби,  простите,  сэр,  -  извинился  Хэскинс,  гася
сигарету.  -  Я  немедленно  воспользуюсь  Деникотинизатором  с   витрины.
Совершил довольно выгодную  продажу,  мистер  Фолансби.  Один  из  больших
Рекс-Регенераторов.
     - Вот как? - Новость произвела  на  управляющего  впечатление.  -  Не
часто нам удается... подождите! Не  хотите  ли  вы  сказать,  что  продали
демонстрационную модель?
     - А что... вы знаете, боюсь,  что  да,  мистер  Фолансби.  Покупатель
очень спешил. А разве...
     Фолансби всплеснул руками и схватился за голову.
     -  Хэскинс,  я  вас  предупреждал.  Я  наверняка  вас   предупреждал!
Демонстрационный Регенератор был марсианской  моделью.  Для  механотерапии
марсиан.
     - Ага, - сказал Хэскинс. Он подумал мгновение. - Понимаю.
     Фолансби смотрел на своего подчиненного в зловещем молчании.
     - Но какое это имеет значение? - быстро  спросил  Хэскинс.  -  Машина
ведь не различает. Мне думается, она будет  лечить  манию  убийства,  даже
если пациент и не марсианин.
     - У марсианской расы никогда не проявлялось  склонности  к  убийству.
Марсианский  вариант  Регенератора  не   способен   даже   понять   такое.
Безусловно, Регенератор попытается провести лечение. Он обязан. Но от чего
он будет лечить?
     - Понимаю, - сказал Хэскинс.
     - Беднягу надо остановить, прежде чем... вы  сказали,  у  него  мания
убийства? Я ни за что не ручаюсь! Его адрес, скорее!
     - Видите ли, мистер Фолансби, он так спешил...
     Управляющий долго смотрел на продавца, не веря своим ушам.
     - Вызывайте  полицию!  Свяжитесь  с  отделом  безопасности  "Дженерал
моторс"! Разыщите его!
     Хэскинс бросился к двери.
     - Стойте! - крикнул управляющий, натягивая плащ. - Я с вами!

     Элвуд Кэсвел возвратился домой на таксокоптере. Он втащил Регенератор
в гостиную, придвинул его к кушетке и окинул оценивающим взглядом.
     - А продавец прав, - сказал он наконец. - Действительно,  подходит  к
обстановке.
     С   эстетической   точки   зрения   Регенератор   оказался    удачным
приобретением.
     Кэсвел полюбовался им еще немного, а затем пошел на кухню приготовить
себе бутерброд с курицей.  Он  ел  медленно,  не  спуская  глаз  с  точки,
находившейся несколько выше и левее кухонных часов.
     "Будь ты проклят, Мэгнесен! Грязный,  лживый,  коварный,  враг  всего
чистого и непорочного на земле..."
     Вынув револьвер из кармана, он положил  его  на  стол  и  повертел  в
разные стороны своим негнущимся пальцем.
     Пора начинать терапию.
     Если бы не...
     Кэсвел с беспокойством  почувствовал,  что  не  хочет  избавиться  от
желания  убить  Мэгнесена.  Что  будет  с  ним,  если  он   лишится   этой
потребности? Жизнь потеряет смысл, содержание, весь вкус  и  остроту.  Она
станет бесконечно нудной.
     Кроме того, Мэгнесен принес ему большое личное  горе,  о  котором  не
хотелось вспоминать.
     Айрин!
     Его бедная сестра, обесчещенная сладкоречивым  и  хитрым  Мэгнесеном,
погубленная и брошенная. Разве  может  быть  более  убедительная  причина,
чтобы взять револьвер...
     С трудом Кэсвел вспомнил, что у него никогда не было  сестры.  Теперь
самое время приступить к терапии. Он прошел в гостиную и вынул инструкцию,
засунутую в вентиляционное отверстие аппарата. Развернув ее, он прочел:
     "Для пользования Регенератором модели Рекс:
     1. Поставьте Регенератор рядом с удобной  кушеткой  (удобную  кушетку
можно приобрести  за  дополнительную  плату  в  любом  магазине  "Дженерал
моторc").
     2. Воткните вилку в комнатную розетку.
     3. Наденьте раздвижной контактный обруч на голову.  Вот  и  все!  Ваш
Регенератор сделает все остальное! Никаких  языковых  барьеров  и  проблем
диалекта,  потому  что  Регенератор  общается  методом   Непосредственного
Чувственного  Контакта  (патент  заявлен).  Единственное,   что   от   вас
требуется, - довериться аппарату.
     Вы не должны испытывать смущение или  стыд.  У  всех  есть  проблемы,
иногда посложнее ваших! Регенератор не интересуется вашей  нравственностью
или этическими принципами, поэтому не считайте, что он вас судит. Он  лишь
пытается помочь вам стать здоровым и счастливым.
     Как только Регенератор соберет и  обработает  достаточное  количество
информации, он начнет лечение.  От  вас  самих  зависит  продолжительность
сеансов. Приказываете вы! И, конечно, вы вправе  прервать  сеанс  в  любой
момент.
     Вот и все! Просто, не правда ли? А теперь включайте  ваш  Регенератор
фирмы "Дженерал моторс" и становитесь нормальным!"
     - Ничего сложного, - сказал себе Кэсвел.
     Он подвинул Регенератор ближе к кушетке и включил  его.  Взял  обруч,
начал надевать его на голову, остановился.
     - Я чувствую себя так глупо! - хихикнул он.
     Неожиданно  он  закрыл  рот   и   вызывающе   взглянул   на   черную,
поблескивающую никелировкой машину.
     - Так, значит, ты считаешь, что можешь сделать меня нормальным, а?
     Регенератор не отвечал.
     - Ладно, попробуй. - Он натянул обруч на голову,  лег  на  кушетку  и
скрестил руки на груди.
     Ничего не произошло. Кэсвел  устроился  поудобнее.  Почесал  плечо  и
немного передвинул обруч. Ничего. Мысли его начали расползаться.
     "Мэгнесен! Ты наглый высокомерный урод, отвратительный..."
     -  Добрый  день,  -  прозвучал  в  его  голове   голос.   -   Я   ваш
механотерапевт.
     Кэсвел виновато заерзал.
     - Здравствуйте. Я тут просто... ну, вы понимаете... вроде как бы...
     - Понимаю, - успокаивающе сказала машина. -  Ведь  мы  все,  так  или
иначе... В данный момент  я  изучаю  ваше  подсознание  с  целью  синтеза,
диагноза, прогноза и лечения. Я обнаруживаю...
     - Да?
     - Один момент. - Регенератор молчал несколько минут. Потом неуверенно
сказал: - Весьма необычный случай,
     - Правда? - спросил довольный Кэсвел.
     -  Да.  Коэффициенты  похожи  на...  я,  правда,   не   уверен...   -
механический голос аппарата стал затухать. Индикаторная лампочка  замигала
и погасла.
     - Эй, в чем дело?
     - Какая-то путаница, - ответила машина. - Однако,  -  продолжала  она
окрепшим голосом, - необычайная природа симптомов  не  может  поставить  в
тупик квалифицированную терапевтическую машину. Любой симптом, как  он  ни
причудлив,   является   всего   лишь   сигналом,   признаком   внутреннего
несоответствия. А все симптомы можно объяснять на  основе  общепринятой  и
доказанной теории. Поскольку теория  эффективна,  симптомы  должны  с  нею
согласовываться. Будем исходить из этой предпосылки.
     - А вы уверены, что делаете  то,  что  нужно?  -  спросил  Кэсвел,  у
которого кружилась голова.
     Сверкнув индикатором, машина отрезала:
     - Современная механотерапия - точная наука, не допускающая каких-либо
значительных ошибок. Начнем со словесных ассоциаций.
     - Валяйте, - сказал Кэсвел.
     - Жилище?
     - Дом.
     - Собака?
     - Кошка.
     - Флифл?
     Кэсвел замешкался, пытаясь сообразить. Чем-то  это  слово  напоминало
марсианское, но могло быть и венерианским или...
     - Флифл? - повторил Регенератор.
     - Марфуш, - сымпровизировал Кэсвел.
     - Громкий?
     - Сладкий.
     - Зеленый?
     - Мама.
     - Тханагойес?
     - Патаматонга.
     - Арридес?
     - Нексотесмодрастика.
     - Чтиспохельгноптецес?
     - Рагамару латасентрикпропатрия! - выкрикнул Кэсвел.  Это  был  набор
звуков, которым можно гордиться. Человек средних способностей не  смог  бы
их произнести.
     - Гм, - сказал Регенератор. - Закономерности совпадают. Так и  должно
быть.
     - Какие закономерности?
     - У вас, - сообщила ему  машина,  -  классический  случай  фим-мании,
осложненной сильной дварк-наклонностью.
     - Неужели? Мне казалось, что у меня мания убийства.
     - Этот термин не имеет смысла, - строго сказала машина. -  Поэтому  я
отвергаю его как бессмысленный  набор  звуков.  Теперь  учтите:  фим-мания
совершенно  нормальна.  Никогда  этого  не  забывайте.  Правда,  в  раннем
возрасте она обычно уступает место  ховендиш-отвращению.  Индивидуумы,  не
обладающие этой естественной реакцией на внешнюю среду...
     - Я не совсем понимаю то, что вы говорите, - признался Кэсвел.
     - Прошу вас, сэр, давайте  сразу  договоримся.  Вы  -  пациент.  Я  -
механотерапевт. Вы обратились ко мне, чтобы излечиться от  недуга.  Однако
вы не можете  рассчитывать  на  помощь,  если  сами  не  будете  прилагать
соответствующие усилия.
     - Ладно, - сказал Кэсвел. - Я попробую.
     До сих пор он наслаждался сознанием собственного превосходства.  Все,
что говорила машина, казалось забавным. Пожалуй, он даже  мог  бы  указать
механотерапевту на некоторые его неточности.
     Теперь же ощущение благополучия улетучилось, уже  в  который  раз,  и
Кэсвел почувствовал себя одиноким, ужасно  одиноким  и  потерянным,  рабом
своих желаний, ищущим хотя бы немного тишины и спокойствия.
     Он вынесет что угодно, лишь бы вновь обрести  равновесие.  Сурово  он
напомнил себе, что не имеет права критиковать механотерапевта. Эти  машины
знают свое дело, у них  громадный  опыт.  Он  будет  стараться,  каким  бы
нелепым ни казался ему, дилетанту, этот способ лечения.
     Одно  ясно,  подумал   Кэсвел,   угрюмо   укладываясь   на   кушетку,
механотерапия гораздо труднее, чем он предполагал.

     Поиски исчезнувшего покупателя были недолгими и безрезультатными. Его
не было  на  многолюдных  улицах  Нью-Йорка,  и  никто  не  помнил  рыжего
человечка с воспаленными глазами, тащившего на себе черную терапевтическую
машину.
     Такое зрелище было слишком обычным.
     Вскоре после срочного телефонного вызова явились четверо  полицейских
во главе с встревоженным молодым лейтенантом - детективом по фамилии Смит.
     Едва Смит успел спросить: "А почему вы не удосужились повесить ярлыки
на товары?" - как его прервали.
     Оттолкнув полицейского, стоявшего у дверей, в комнату вошел  мужчина.
Он  был   высокий,   угловатый   и   некрасивый,   с   глубоко   запавшими
бледно-голубыми глазами. Мятый  и  нечищеный  костюм  висел  на  нем,  как
гофрированное железо.
     - Что вам нужно? - спросил лейтенант Смит.
     Некрасивый  мужчина  отогнул  лацкан  пиджака  и  показал   блестящий
серебряный значок.
     - Я Джон Рэт из отдела безопасности "Дженерал моторс".
     - А... виноват, сэр, - сказал лейтенант Смит, отдавая честь. -  Я  не
думал, что вы так быстро прибудете на место.
     Рэт издал неопределенный звук.
     -  Вы  проверили  отпечатки  пальцев,   лейтенант?   Покупатель   мог
дотронуться до другой терапевтической машины.
     - Я сейчас же этим займусь, сэр, - сказал  Смит.  Нечасто  случалось,
чтобы оперативный работник  "Дженерал  моторс",  "Дженерал  электрик"  или
"ИБМ"  прибывал  для  личного  расследования  на  место.  Если  участковый
полицейский проявит расторопность, то его могут перевести в Индустриальную
Полицию...
     Рэт  повернулся  к  Фолансби  и  Хэскинсу  и  окинул   их   взглядом,
пронизывающим и безличным, как луч радара.
     - Выкладывайте все по порядку, - сказал он, вынимая из  бесформенного
кармана записную книжку и карандаш.
     Он слушал рассказ в зловещем молчании. Наконец он захлопнул  записную
книжку, сунул ее обратно в карман и сказал:
     -  Терапевтические  машины  должно  оберегать,  как   святыню.   Дать
покупателю не ту машину -  значит  не  оправдать  оказанное  вам  доверие,
нарушить Общественные Интересы и очернить добрую репутацию Компании.
     Управляющий согласно закивал, свирепо глядя на несчастного продавца.
     - Марсианский вариант машины, - продолжал Рэт, - вообще не должен был
находиться на витрине.
     - Я объясню, как это получилось, - поспешно сказал  Фолансби.  -  Нам
нужна была демонстрационная модель,  и  я  написал  в  Компанию  письмо  с
просьбой...
     - Это, - безжалостно перебил его Рэт,  -  может  быть  расценено  как
грубое и преступное ротозейство.
     Управляющий  и  продавец  обменялись   испуганными   взглядами.   Они
вспомнили об исправительной колонии "Дженерал моторс" возле Детройта,  где
нарушители законов Компании коротали время  в  угрюмой  тишине,  занимаясь
монотонным вычерчиванием микросхем для карманных телевизионных приемников.
     - Правда, это вне моей компетенции, - сказал  Рэт.  Он  обратил  свой
сумрачный взгляд на Хэскинса: -  Вы  уверены,  что  покупатель  не  назвал
своего имени?
     - Нет,  сэр.  То  есть  да,  я  в  этом  уверен,  -  ответил  Хэскинс
дребезжащим голосом.
     - Упоминал ли он вообще какие-нибудь имена?
     Хэскинс закрыл лицо руками. Потом вскинул голову и с жаром произнес:
     - Да! Он хотел кого-то убить! Своего друга!
     - Кого? - переспросил Рэт с леденящим спокойствием.
     - Фамилия его друга...  дайте  мне  подумать...  Магнетон!  Вспомнил!
Магнетон! Или Моррисон? О боже...
     На  железном  лице  Рэта  отразилось  гофрированное  презрение.  Люди
бесполезны в качестве свидетелей. Хуже, чем  бесполезны,  потому  что  они
могут направить по ложному следу. В смысле надежности лучше всего роботы.
     - Неужели он не упомянул ничего существенного?
     - Дайте мне подумать! - сказал Хэскинс, лицо которого  перекосило  от
напряжения.
     Рэт ждал.
     Фолансби откашлялся.
     - Я тут подумал, мистер Рэт. Насчет этой марсианской машины. Она ведь
не будет лечить земную манию убийства, как таковую?
     - Конечно нет. Мания убийства не известна на Марсе.
     - Согласен. В таком случае, что она  сделает?  Не  откажется  ли  она
лечить эту болезнь как не знакомую  ей?  Тогда  покупатель  просто  вернет
Регенераторе жалобой, и мы...
     Рэт покачал головой.
     -  Рекс-Регенератор  обязан  проводить  лечение,  если  он  обнаружил
признаки психоза. По марсианским стандартам, ваш покупатель тяжело  болен,
он ненормальный, какова бы ни была действительная причина его болезни.
     Фолансби снял пенсне и начал быстро протирать стекла.
     - Что же будет делать машина?
     - Она будет лечить его от марсианской  болезни,  наиболее  близкой  к
данному  случаю.  Можно  предположить,  что  от  фим-мании  с   различными
осложнениями. Что же касается последствий лечения, то  я  ничего  не  могу
сказать. Да и вряд ли кто-либо другой может, потому что таких случаев  еще
не было. Грубо говоря, альтернатива такова: либо пациент  сразу  отвергнет
терапию и  при  этом  мания  убийства  останется,  либо  он  пройдет  курс
марсианской терапии и излечится.
     Лицо Фолансби просветлело:
     - Значит, исцеление возможно!
     - Вы не поняли, - сказал Рэт. - Он  излечится...  от  несуществующего
марсианского психоза. Излечить то, чего на самом деле нет, значит  создать
фантастическую  систему  галлюцинаций.  Машина  сработает  наоборот:   она
создаст психоз, вместо того чтобы ликвидировать его.
     Фолансби застонал и прислонился к Психосоматике фирмы "Белл".
     - В результате, - заключил Рэт, - больного убедят, что он  марсианин.
Нормальный марсианин, естественно.
     Хэскинс неожиданно закричал:
     - Вспомнил! Вспомнил! Он говорил,  что  работает  в  "Нью-Йорк  рэпид
трэнзит"! Я это ясно помню!
     - Это уже шанс, - сказал Рэт, протягивая руку к телефону.
     Хэскинс с облегчением вытер потное лицо.
     - И я вспомнил другое, что поможет нам еще больше.
     - Что именно?
     - Покупатель сказал, что он одно время был алкоголиком.  Я  уверен  в
этом, потому что сначала он заинтересовался  Алкоголеразгрузителем  "ИБМ",
пока я его не отговорил. Он был рыжий, а вы знаете,  у  меня  есть  теория
насчет рыжих и алкоголизма. Согласно ей...
     - Отлично, - сказал Рэт. - Алкоголизм должен быть у  него  в  анкете.
Это резко сужает сферу поисков.
     Когда он набирал номер "Рэпид транзит", его некрасивое  тяжелое  лицо
казалось почти симпатичным. Приятно для разнообразия убедиться в том,  что
люди еще способны запоминать существенные детали.

     - Но, конечно, вы помните свою горику? - спрашивал Регенератор.
     - Нет, - устало отвечал Кэсвел.
     - Тогда расскажите мне о ваших юношеских переживаниях в форастрийском
флипе.
     - Никогда не было ничего подобного.
     - Гм. Блокировка, - пробормотала машина. - Чувство обиды. Подавление.
Вы уверены, что не помните свою горику и что она  для  вас  означала?  Все
прошли через это.
     - Только не я, - сказал Кэсвел, сдерживая зевоту.
     Механотерапия продолжалась уже почти  четыре  часа  -  и  без  всякой
видимой пользы. Сначала он по своей инициативе  рассказал  о  детстве,  об
отце с матерью, о старшем брате. Однако Регенератор попросил его отбросить
эти фантазии. Отношение пациента к воображаемому родителю,  или  сиблингу,
объяснил   он,   носит   фиктивный   характер   и   имеет   второстепенный
психологический интерес. Самое  важное  -  чувства  пациента,  открытые  и
подавленные, которые он испытывает к своей горике.
     - Послушайте, - запротестовал Кэсвел, - я даже  не  знаю,  что  такое
горика.
     - Нет, вы знаете. Вы лишь не хотите себе в этом признаться.
     - Не зн