перское  Звездное  Общество  начинает  работать  на
совершенно новой основе, полностью изменив режим подготовки к соревнованиям.
- Далее принц объяснил, что  Шеррингтонский  завод  уже  обязался  построить
специальный гоночный аппарат под руководством  главного  конструктора  Марка
Дж. Валериана. А содескийская фирма "Красны-Пейч",  чей  знаменитый  на  всю
галактику исследовательский центр находится недалеко от Гремковы,  обязуется
поставить и систему гравигенераторов, и гипердвигатель.
   Брим мысленно усмехнулся. Это объясняло кое-что, в том числе и  появление
в Аталанте его содескийских друзей. Потом он услышал свое имя,  и  сердце  у
него замерло.
   - Адмиралтейство, - объявил принц, - выделило  нам  обновленную  Звездную
Команду в качестве  консультантов,  мы  же,  со  своей  стороны,  заручились
услугами мистера Вилфа Брима, прославленного ветерана нашего Флота,  а  ныне
испытателя Аталантской базы. Он будет принят в Общество на должность первого
пилота...
   Раздались вежливые аплодисменты, и Брим покраснел до ушей.  Посмотрев  на
Молдинга и Валериана, он пожал плечами и шепнул:
   - Впервые слышу.
   - Он что, не спрашивал твоего согласия? - удивился Молдинг.
   - К чему так утруждать себя? - хмыкнул Брим. - Нет во  Вселенной  пилота,
который бы отказался от участия в Гонках Митчелла, и принц это знает. - Брим
усмехнулся, глядя на Валериана. - Особенно если  этот  пилот  уже  летал  на
ваших кораблях.
   - Благодарю покорно, - приятно удивился  конструктор.  Нахмурив  лоб,  он
задумался над чем-то, а после извлек  из  кармана  пиджака  листок  дешевого
желтого пластика. - Скажите мне, что  вы  об  этом  думаете,  -  сказал  он,
протягивая листок Бриму.
   Тот разложил пластик на скатерти  между  собой  и  Молдингом  и  замер  в
почтительном восхищении.  Валериан  набросал  на  листке  в  трех  проекциях
космический корабль, заслуживающий названия шедевра аэродинамики: обтекаемые
овальные плоскости представляли собой  нечто  совершенно  новое  после  двух
веков  угловатых,  клинообразных  конструкций.  Брим  представил  себе  этот
корабль в объемном изображении:  плавные  конические  сечения,  составляющие
корпус и надстройку, сливались в высокоэстетическое  целое.  Через  довольно
продолжительный, как ему показалось, промежуток  времени  Брим  взглянул  на
Валериана.
   - Вселенная, - прошептал пилот чуть ли не с благоговением, - да  я  убить
готов ради возможности полетать на чем-то вроде этого.
   - А сообщник тебе не требуется? - спросил Молдинг. - Уверен, что любой из
нашей команды будет рад тебе помочь.
   Брим схватил Молдинга за руку.
   - Ты в деле, Тоби, - и у меня такое чувство, что нам  понадобится  помощь
всех, кто нам ее предложит.
   Вокруг стола прошел одобрительный гул, и собравшиеся выпили за это.
   - В таком случае, - снова нахмурился Валериан, - его настырное высочество
опять сделает все на свой лад - несмотря на  этих  великосветских  тупиц  за
другими столами.  -  Развернув  стул  лицом  к  обоим  пилотам,  конструктор
постучал по пластику длинным тонким пальцем. - Вся беда в том, что  на  этот
раз дело обернется не совсем так, как желает Онрад.
   Брим поднял  бровь,  и  все  остальные  сотрапезники  обернулись  к  ним,
выжидая.
   -  Сложные  системы  наподобие  космических  кораблей  так  запросто   не
рождаются, - пояснил конструктор, - особенно новые,  которые  должны  летать
быстрее всех в галактике. - Он спрятал чертеж в карман. -  На  такой  проект
требуется время, как бы мы ни спешили. И я не верю,  что  наши  содескийские
друзья, - он  кивнул  на  медведей,  сидящих  наискосок  от  них,  -  смогут
соорудить свой новый двигатель к нужному сроку.
   Брим понимающе кивнул. В свое время, готовя К.И.Ф. "Непокорный" к  боевым
действиям,  он  как  нельзя  лучше  усвоил,  что  такое  новые  корабли.   А
"Непокорный"  был  далеко  не  столь  радикальным  проектом,  как  тот,  что
зародился в мозгу Валериана.
   - Что же будет, если мы не поспеем к будущему году? -  спросил  лейтенант
на дальнем конце стола.
   - Онраду придется подождать, только и всего, - пожал плечами Валериан.
   - Думаете, он согласится?
   - Согласится, если захочет получить этого красавца, -  похлопал  себя  по
карману Валериан. - Но потребует от  "Шеррингтона"  полного  совершенства  -
особенно когда эти двое будут для нас летать.
   - Тогда держи со мной  связь,  братец  Валериан,  -  усмехнулся  Брим.  -
Год-другой я не двинусь с места.
   - Я тоже, - откликнулся Молдинг.
   - Я буду на связи, друзья, не сомневайтесь, -  заверил  Валериан.  -  Нам
ведь надо выиграть приз.

***

   Как  и   предсказывал   Валериан,   ни   шеррингтоновский   корабль,   ни
красны-пейчевский двигатель не поспели к началу  гонок  в  Тарроте,  столице
Лиги, и в состязаниях 52 004 года  Империя  не  участвовала.  Онрад  рвал  и
метал, но в конце концов смирился с тем,  что  некоторые  вещи  вроде  новых
космических кораблей не повинуются даже ему. Он  даже  распорядился  послать
некоторое  количество   консультантов   Общества   на   гонки   в   качестве
наблюдателей. Таким образом,  Вилф  Брим  и  Тоби  Молдинг  сошли  по  трапу
пассажирского лайнера в город, чьи жители еще  несколько  лет  назад  охотно
разнесли бы их на элементарные частицы.
   У Брима, чей опыт общения с Облачниками был связан с  жестокими  пытками,
этот визит вызвал  самые  противоречивые  эмоции.  Странным  было  уже  само
путешествие в качестве пассажира  на  корабле,  приспособленном  для  мирных
целей.  Корабль   "Монткальм",   скоростной   пакетбот,   оснащенный   двумя
гипердвигателями, сошедший в прошлом году с верфи А. Г.  Вуклина  в  секторе
Перетниум, совсем не походил на транспорты, на которых Брим путешествовал во
время войны. К несчастью, близкое знакомство с жизнью матросов,  вкалывающих
на нижних палубах, чтобы обеспечить ему  комфорт,  порядком  отравило  Бриму
удовольствие от рейса в туристическом классе.
   Теперь  же,  стоя  в  помпезном,  с   колоссальными   колоннами,   здании
космопорта, в городе, название которого связывалось  у  него  со  смертью  и
разрушением, он чувствовал себя так, будто его завернули в  тяжелый,  мокрый
саван. Неудивительно, что содескийцы отказались  присутствовать  на  гонках,
хотя недавний договор и запрещал  06-лачникам  носить  медвежьи  шубы.  Люди
здесь, куда ни глянь, щеголяли в военной форме разных цветов, с бластерами в
кобурах и декоративными кортиками на поясе. Были тут общевойсковые легионеры
в сером, зловещие Контролеры в черном, бойцы трудового  корпуса  в  охряном,
служащие  Национального  Транспорта  в  ярко-красном,  парни  из  Юношеского
Корпуса в темно-коричневых комбинезонах с широкими желтыми кушаками, девушки
из Ассоциации Облачных Дев в строгих  зеленых  джемперах.  Даже  шестилетние
грумфы, или Дети Лиги, носили черную форму, как  маленькие  Контролеры.  Все
они двигались очень целенаправленно, отдавая приказы один другому, как будто
война все  еще  продолжалась.  И  повсюду  стоял  тошнотворно-сладкий  запах
тайм-травы, наркотика, который курили все Контролеры.
   Брим так увлекся этим помпезным спектаклем, что вздрогнул,  когда  к  ним
подошел человек в темно-синей ливрее Имперского Дипломатического Корпуса.  У
него  было  узкое  длинное  лицо  с  большим  носом   и   смеющиеся   глаза,
отказывающиеся смотреть сердито вопреки стараниям их обладателя.
   - Это вы, что ли, будете Молдинг и Брим? - спросил  человечек,  посмотрев
на ручной микродисплей.
   - Мы самые, - слегка нахмурился Молдинг.
   - А я Арри Драммонд из Имперского посольства. - Человечек раскрыл ладонь,
показав им крошечный голозначок. - Его  высочество  принц  Онрад  велел  мне
доставить вас в посольство. Он сказал, что лучше будет, если я вас довезу  -
вам, поди, не по себе без парочки разлагателей,  когда  вокруг  эти  поганые
Облачники.
   - В этом он прав, - хмыкнул Брим. - Никогда не видел столько их  мундиров
в одном месте.
   - Да уж... Что же у них творится, когда война идет? - Драммонд провел  их
через массивную арку с надписью

   ТОЛЬКО ДЛЯ ДИПЛОМАТОВ

   На фертрюхте, языке Лиги.
   - Предпочел бы не думать об этом, - буркнул Брим.  Он  говорил  искренне.
Если судить по этому  космопорту,  все  мужчины,  женщины  и  дети  Лиги  до
последнего человека были готовы возобновить войну, как только им прикажут.
   Под сводами портика  Брим  и  Молдинг  заняли  места  на  заднем  сиденье
роскошного лимузина "майестат-барон", и Даммонд направил машину вдоль одного
из кабелей, заменяющих в Лиге обычные дороги. Местные машины,  подстраиваясь
к ним, отключали автоматику и "ехали  по  проводу",  как  здесь  говорилось.
Водителю, чтобы добраться до места, нужно было  только  периодически  менять
кабель, пользуясь в промежутках рулевыми педалями.
   - По местам стоять, к бою  готовиться,  -  пошутил  Драммонд,  пробираясь
сквозь плотный поток транспорта, в основном военного. - Не визит,  а  десант
какой-то получается.

***

   Таррот был расположен ближе  к  центру  крупного,  с  умеренным  климатом
континента в  северном  полушарии  Далема,  маленькой  планеты,  вращающейся
вокруг  трех  ярких  звезд,  называемых  вместе  Уаднапами.  Город,  имеющий
треугольную форму, пересекали извилистая река Ээпц и прямой, как по линейке,
канал, известный как Путь Победителей. В северной части  города  запруженная
река образовывала довольно крупное озеро Тегелер, служившее как космодромом,
так и местом проведения гонок.
   Однако центром исторического Таррота  считался  Проспект  Завоевателей  с
многочисленными кабелями, традиционно формировавший северо-южную ось города.
Проспект с незапамятных времен являлся главной политической артерией  целого
региона, местом бесчисленных военных парадов и самой знаменитой улицей Лиги.
На северном ее конце стояли знаменитые Воинские ворота, внушительный  символ
государственной философии. Расположенные ровно в пяти кленетах на  север  от
космопорта, они представляли собой целый ряд величественных арок, покоящихся
на двенадцати риотиновых колоннах. В основу  их  пропорций  легли  Пропилеи,
загадочный артефакт Двенадцатого сектора, памятник разумной расы,  бесследно
исчезнувшей из Вселенной задолго до начала  межзвездных  перелетов.  Венчала
ворота гигантская статуя богини Победы (или Мира,  в  зависимости  от  того,
какой период истории переживала Лига). Ее колесницу влекли четыре грифона  с
львиными головами и блестящими  металлическими  крыльями,  распростертыми  в
вечном полете.
   Брим на своем комфортабельном сиденье только  диву  давался,  когда  они,
влившись в главный поток движения, проследовали через  одну  из  центральных
арок. Этот монумент был создан  много  веков  назад  величайшим  скульптором
эпохи романтизма Готфридом Бернардом Буссом, и даже  теперь  его  блистающая
красота служила воплощением всего, что было в Лиге хорошего. Зато  надменная
идея памятника воплощала все, что было в ней безобразного. Брим  смотрел  из
окна на двойной ряд огромных янтарно-желтых деревьев вдоль улицы и  держался
за сиденье, между тем как Драммонд лихо лавировал между кабелями, распугивая
другие черные лимузины громким воем сирены. На тротуарах было мало пешеходов
для такого большого города, да и тех точно подгоняло что-то.  Улицы  Таррота
казались более приспособленными для машин, чем для живых существ, -  человек
здесь чувствовал себя неуютно.
   - Веселое местечко,  верно?  -  заметил  Драммонд,  сворачивая  на  более
скоростной кабель.
   - Хорошо, что за рулем вы, а не я, - усмехнулся в ответ Молдинг.
   Брим узнал похожий на храм Королевский Культурный Центр, построенный  для
слабоумного императора Ренцо Великолепного в  48  000  году.  Теперь  в  нем
помещалось Министерство Государственного Обогащения, что бы это название  ни
означало. Небольшое по  галактическим  меркам  здание  возмещало  недостаток
величия  пышной  отделкой  в  стиле  рококо.  Соседнее  здание  значилось  в
путеводителе Арнхольта  как  Университет  Шлегеля;  этот  отреставрированный
дворец ранее принадлежал принцу Гонлоу, кровному брату Ренцо. На дорожках  и
в скверах вокруг  университета  было  полно  студентов,  целеустремленных  и
одетых в униформу, точно на параде. Карескриец  содрогнулся.  О  каком  мире
может идти речь, если целые поколения этих  людей  воспитываются  солдатами?
Ответ напрашивался сам собой. Лимузин продолжал свой путь  по  проспекту,  и
Брим узнал гроздь из пяти сверкающих золотом  куполов,  увенчанных  огромной
КА'ППА-антенной. Это здесь Нойфман  ван  Цейхт  усовершенствовал  генераторы
Радимана-Гебрица,  которыми  оснащали  звездолеты  больше  тысячи  лет.  Эти
двигатели даже после пяти тысячелетий  не  проявляли  признаков  старения  и
оставались в рабочем состоянии.
   - Промышленная зона, Тоби, - пошутил Брим.
   - Точно, - кисло отозвался Молдинг. - Кто же не  знает  местного  филиала
"Горн-Хоффа"?
   Брим рассмеялся. Было общеизвестно, что скоростной "Горн-Хофф"  Валентина
ТА 153-В32 был переоборудован для гонок в этих самых лабораториях.  И  новый
мощный  аппарат  для  нынешних  состязаний,  "Гантгейзер"  ГА  209В-1,  тоже
сконструировали здесь, хотя Лига и  пыталась  убедить  галактику,  что  этот
уникальный звездолет - всего лишь серийная продукция Гантгейзера.
   Неподалеку от куполов лаборатории возвышался  огромный  совершенно  новый
памятник в честь Облачников, павших в "Героической  войне",  как  нарекли  в
Лиге только  что  закончившийся  конфликт.  Колоссальная  статуя  Контролера
занимала участок земли, где прежде стоял королевский дворец,  в  свое  время
доминировавший над  всем  центром  города.  В  нескольких  кварталах  налево
вонзалось в небо высоченное кирпичное строение с панелями из черного  стекла
- Канцлерство Лиги. Обе воюющие стороны хорошо знали его мрачные  очертания.
Здесь заседал Конгресс Лиги, помещались  большие  залы  для  государственных
приемов, имелась аудитория, способная вместить  пять  тысяч  человек.  Кроме
того, в путеводителе упоминалось  о  "гастрономических  заведениях  высокого
класса". Брим мысленно фыркнул. Если автор путеводителя и  одобряет  здешнюю
кухню, само здание, даже на неискушенный взгляд Брима, вряд ли завоевало  бы
приз на архитектурном конкурсе.
   Помпезное,  откровенно  современное,  оно  дисгармонировало  с  соседними
неоклассическими строениями. Первое знакомство со всем  этим  нагромождением
камня и металла отнюдь не  смягчило  чувств  Брима  к  смертельному  некогда
врагу, однако карескриец решил сохранять беспристрастие, насколько это будет
возможно.
   На большом перекрестке  Драммонд  притормозил,  свернул  на  ближайший  к
тротуару кабель и направил глайдер  на  улицу  дипломатического  квартала  с
трехрядным движением.
   - Следующая остановка - Имперское посольство, - объявил он. Здесь  бок  о
бок стояли представительства разных держав, достаточно состоятельных,  чтобы
вести межзвездную торговлю. Крупнейшие  из  них  были  посольствами  военных
партнеров Лиги  и  представляли  собой  роскошные  особняки,  построенные  в
преобладающем  здесь  стиле,  с  колоннадами  и  балконами,  откуда  заезжие
высокопоставленные лица могли приветствовать местное население. На одном  из
новейших  и  наиболее  аляповатых  домов  красовался  герб  Торонда.   Брим,
нахмурясь, подумал, что ведь и Марго могла прибыть сюда на гонки.  От  одной
мысли о такой возможности сердце у него заколотилось. Он тряхнул  головой  и
заставил себя не думать об этом. Дело прежде всего.
   Скоро они свернули на широкую аллею, миновали мерцающий световой фонтан и
остановились перед изящным металлическим портиком Имперского посольства.
   - Я задержу вас тут,  господа,  не  больше  чем  на  пару  метациклов,  -
объяснил Драммонд. - Надо ознакомить вас с тем, как Облачники ведут себя  на
своей территории. Эти марширующие молодчики могут и нагрубить, если нарушить
их правила.
   Брим кивнул, испытав наплыв болезненных воспоминаний.
   - Это точно, - проворчал он и нахмурился: маленький сквер через улицу  от
посольства служил, казалось, единственной цели -  обрамлять  статую  Негрола
Трианского, свергнутого императора Лиги. Впрочем, таблички на  памятнике  не
было.
   - Ну, как вам монументик? - спросил Драммонд, вытаскивая их  чемоданы  из
багажника и включая транспортирующие устройства. - Официального названия  он
не имеет, но все здесь зовут его "дядюшка Негрол". Урод уродом, правда?
   - Что да, то да, - ответил Молдинг, глядя на грозную фигуру, как на змею,
изготовившуюся к нападению.
   Брим промолчал. Что  бы  ни  утверждал  с  пеной  у  рта  КМГС,  ни  одно
государство  с  мирными  намерениями  не  поставило  бы  подобного  изваяния
напротив посольства недавнего неприятеля. Брима  охватил  холодок  недоброго
предчувствия. Как он и подозревал, война - его война - всего лишь перешла  в
следующую стадию, и эта стадия обещает быть куда более зловещей  и  опасной,
чем предшествовавший ей открытый конфликт.
   Расставшись  на  время  с  Драммондом,  пилоты  вошли  в   величественный
мраморный холл посольства и двинулись дальше, следуя указателям. В небольшой
аудитории три сотрудника в  штатском  провели  с  ними  краткий  инструктаж.
Гражданам Империи предписывалось вести себя - по  крайней  мере  публично  -
самым сдержанным образом. Если не нарываться на неприятности самим, их и  не
последует.
   Секретарь по общественным связям, лысый, с  заметным  брюшком  и  обликом
опытного лектора, характеризовал "нормальных" Облачников как  разговорчивых,
склонных  к  грубоватому  юмору  и  даже   дружелюбных,   несмотря   на   их
приверженность к военной форме. Если не затрагивать некоторых их  убеждений,
они не представляют особой угрозы.  Зато  Контролеров  следует  остерегаться
всегда, и встречаются они  везде,  неукоснительно  требуя  соблюдения  самых
мелких  правил.  Видимо,  тайм-трава,  которую  они   курят,   нарушает   их
мыслительный процесс и делает их агрессивными.  Впрочем,  Брим  и  без  того
слишком хорошо знал, что Контролеры опасны.
   На выходе из аудитории их встретил Драммонд.
   - Мне сказали, что один человек хочет поговорить с вами, мистер  Брим,  а
уж после я провожу вас в вашу комнату.
   - Я никого не знаю в Тарроте, - поднял брови Брим, - и мне непонятно, кто
здесь может хотеть поговорить со мной.
   -  Меня  послал  его  высочество  принц  Онрад,  -  доверительно  сообщил
Драммонд. - Я  думаю,  много  времени  это  не  займет.  Вы  же  знаете  эти
дипломатические штучки. А я тем временем покажу лейтенанту Молдингу наш  бар
для почетных гостей - принц Онрад уже ждет его там.
   Брим поднял руки в знак капитуляции:
   - Для принца я готов на все. Выходит, он здесь, в посольстве?
   - Так точно. Он сказал, что повидается с вами вечером - когда у вас будет
время.
   - Вечером? А что же я, по-вашему, буду делать весь день?
   - Я этого не знаю,  мистер  Брим,  -  сказал  Драммонд,  провожая  его  в
какой-то боковой коридор, - но его высочество, как видно, полагает,  что  вы
будете заняты. Он велел мне ждать вас сколько понадобится.
   - Постараюсь не задерживать вас обоих, - сказал Брим Молдингу.
   Драммонд положил руку на ручку двери.
   - Нам с лейтенантом Молдингом спешить совершенно некуда, Брим,  -  сказал
он, внезапно изменив тон и манеру разговора. - Вы не должны  беспокоиться  о
нас - да и о ком-либо еще. - Он открыл  дверь  и  твердой  рукой  подтолкнул
Брима в спину. - Позвоните, когда я вам понадоблюсь, - шнурок висит в баре.
   Дверь закрылась, и Брим оказался в темной  обшитой  панелями  комнате.  В
этом уютном уголке имелся,  однако,  хорошо  оснащенный  бар.  Вот  в  таких
закутках, подумал Брим, и осуществляется  настоящая  дипломатия  -  а  не  в
роскошных банкетных залах, где за накрытыми столами ведутся показушные речи.
   Глаза Брима еще не привыкли к полумраку, и он подскочил, когда со стула в
дальнем углу поднялась женская фигура и направ