роннего  вмешательства.  Совместная  борьба
часто делает братьями самых  враждебно  настроенных  существ.  И  уж  больно
здорово твои имперцы колошматят Облачников.
   - Бывает, конечно, и хуже, - согласился Брим. Ясно, что урок, преподанный
опытом, полезнее того, который вбивают тебе в глотку. И все же, подумал  он,
когда лимузин плавно остановился  под  большим  портиком  усадьбы,  было  бы
большим удовольствием дать кое-кому по носу.

***

   Брим, как и, надеялся, нашел записку от Марши Браунинг, прибыв в  тот  же
день в охваченное суетой имперское посольство. Посол, писала она,  всю  ночь
пробудет на совещании, а она заказала ужин  в  "Золотом  петушке",  тихом  и
отдаленном,  по  ее  словам,  ресторанчике  на  берегу  Громковы.  Она  даже
нарисовала для Брима маленькую карту.
   По правде говоря.  Марша  в  последнее  время  не  покидала  его  мыслей.
Громкове уже довольно давно грозила прямая атака со стороны  Лиги.  Брим  не
мог понять, как это муж не отправил Маршу домой еще несколько месяцев назад.
Зато это унимало наиболее острые приступы вины за желание быть с ней рядом.
   Он получил в вестибюле посольства последние голографии Надежды, сунул  их
в карман  и  поднялся  в  аппаратную  -  отправить  "покер-штабу"  последнее
донесение перед завтрашним наступлением. Выйдя из шифровальной, он  подумал,
что этот его рапорт в  корне  отличается  от  тех,  которые  он  посылал  до
назначения Урсиса маршалом. Отрадно было сообщить хоть о нескольких  победах
среди мрачного перечня потерь, которые содескийцы все еще  продолжали  нести
за пределами сектора Гривна.  И  если  предчувствие  его  не  обманывает,  в
предстоящие дни хороших новостей станет еще больше - по крайней мере, пока у
перешедших в  наступление  содескийцев  хватит  ресурсов.  Быть  может,  это
позволит убедить таких, как генерал Хагбут, в том, что помощь Содеске -  это
надежное вложение капитала.  Брим  улыбнулся,  вспомнив  о  Марше  Браунинг.
Наступление, пусть даже на время, продлит жизненный срок города Громковы - и
Марши тоже.
   Посольство накануне событий прямо-таки бурлило. Спустившись  с  лестницы,
Брим заметил высокого, представительного мужчину, идущего через вестибюль  с
рыжей девицей, годившейся  ему  в  дочери.  Мужчина  был  ему  знаком.  Брим
прищурился и узнал Браунинга, у которого никакой дочери  не  водилось.  Пара
свернула в боковой коридор. Брим последовал за ними и увидел, как  они,  уже
рука об руку, исчезли за дверью с надписью "Спальное крыло". Он остановился,
улыбаясь про себя - напрасно он чувствовал  такие  угрызения  совести!  Брим
вернулся в вестибюль, сел в свой глайдер и отправился в  "Золотой  петушок",
фальшиво насвистывая какой-то мотивчик.

***

   Поздно вечером в  полумраке  ресторанного  зала  Марша  Браунинг  осушила
третий бокал вина и закурила сигарету муокко.
   - Чудесный был ужин, Вилф. - Она  поудобнее  устроилась  на  диванчике  и
выпустила из ноздрей душистую струю дыма.  -  После  него  я  чувствую  себя
ужасно плохой.
   - Ты не можешь быть плохой, - сказал Брим, целиком и полностью  подпавший
под власть ее чар. - Ты слишком красива, чтобы быть плохой.
   - Спасибо, Вилф. Мне нравится быть красивой для тебя - особенно когда  ты
так смотришь. - Стрельнув глазами по сторонам,  она  села  чуть  поглубже  и
облизнула губы. - Кстати, о том, на что ты  смотришь.  Урони  что-нибудь  на
пол.
   - Что-что? - удивился Брим.
   Она кивнула на его чашку с кф'кессом.
   - Урони что-нибудь -  например,  ложку  -  под  стол.  А  потом  подними.
Хорошо?
   - Ничего не понимаю. Ложку?
   - Ну да. Ты же знаешь, как  на  меня  вино  действует.  Так  и  подмывает
выкинуть что-нибудь.., сам знаешь.
   - Как в прошлый раз? - Брим ощутил сладкий трепет. То,  как  она  оголила
грудь в полном народа ресторане, до сих пор вспоминалось ему  и  всякий  раз
возбуждало.
   - Угу, - проворковала Марша. - Мне опять хочется -  тем  более  сейчас  у
меня юбка покороче. Да ты не волнуйся, - засмеялась она. - Меня ни разу  еще
не поймали.
   - Об этом я не беспокоюсь - но не пойти ли нам в более укромное место?
   - Ты не понимаешь. - Марша снова провела языком по губам. - Такие  штучки
на публике заводят меня - еще с тех пор, как я была девчонкой. И уже тогда я
открыла, что, когда мальчик смотрит, получается еще лучше.
   - Ладно, - улыбнулся Брим, - буду твоим мальчиком -  я  малость  староват
для этого, правда, зато готов на все.
   - Ты вполне годишься, - хихикнула Марша. - Ну давай роняй свою ложку.
   Брим, ухмыляясь, старательно уронил ложку и полез под стол. Борода  Вута,
какие у нее все-таки потрясающие ноги!
   Марша открыла колени и задрала юбку  повыше  пышных,  ослепительно  белых
ляжек. Даже в полумраке под столом было видно, что под юбкой  у  нее  только
темные шелковые трусики. Она медленно отвела их в  сторону  и  шепнула  чуть
слышно:
   - Ну как, нравится?
   - Ч-чудесно, - пробормотал Брим. - Просто чудесно.  -  Упавшую  ложку  он
отыскал далеко не сразу.
   Позже они отправились на ее квартиру в  старой,  но  фешенебельной  части
города. Когда она, оседлав его и закусив губы, неистово терлась о него  всем
телом, Брим не мог взять в толк, как можно предпочесть ей какую-то рыженькую
соплячку. Струйка пота, стекая по ее трясущейся груди, сорвалась с большого,
набухшего соска, и Бриму стало не до отвлеченных мыслей...

***

   На следующий  день,  в  полдень  по  громковскому  времени,  Урсис  начал
"Вылет",  свое  первое  контрнаступление.  Оно  разворачивалось   в   мелком
двенадцатизвездном скоплении Кснаймед, затерянном между космическими  дырами
и косяками астероидов на полпути между звездой Острой и древним  созвездием,
которое в Империи называлось Малый Морзик. Урсис  выбрал  этот  сравнительно
незначительный регион потому, что здесь Облачники глубже всего вклинились  в
пространство Содески и были частично окружены ее войсками.

***

   22 унада 52014 года ровно  в  2.70  предутренней  вахты  по  громковскому
времени Вторая и Десятая армии Лиги на всех  двенадцати  обитаемых  планетах
Кснаймеда подверглись координированной атаке сильно изменившегося медвежьего
флота. Содескийские корабли с надписями "ВОЗМЕЗДИЕ" или "СМЕРТЬ  ОБЛАЧНИКАМ"
двигались крупными, слаженными формациями, подобных которым  лигеры  в  этом
секторе еще не видели.
   Первыми шли эскадры смертоносных ЗБЛ-4, в  чью  задачу  входило  очистить
небо от  лигерских  эсминцев.  Это  задание  они  выполнили  с  ошеломляющей
эффективностью к полному смятению Облачников, которые расслабились за долгие
месяцы легких побед. За эскадрами ЗБЛ двигались мощные боевые корабли КФ-4 и
УВ-2 - они поливали огнем  орбитальные  порты  и  наземные  базы  снабжения.
Последними  появились  корабли  для  наземной  атаки,   чисто   содескийские
"Ростовики", угловатые и снабженные тяжелой  броней.  С  высоты  менее  2500
иралов эти чудища засекали краулеры, грузовые глайдеры, колонны войск - все,
что двигалось, - и поливали планету огнем разлагателей, расшвыривая  осколки
и трупы во все стороны. После "Ростовики" снижались, подходя к своей  добыче
на пятьдесят иралов и даже ниже. Их пилоты - многие из них были "дикими"  из
сектора Квасе, как Попычев и Бжтва, - владели широким диапазоном тактических
приемов, которым обучились в далекой Карескрии, на родине Брима.  Среди  них
был устрашающий маневр, известный, как "орбита смерти". Он  состоял  в  том,
что четыре, шесть или восемь машин окружали скопление вражеских краулеров  и
палили в них из разлагателей, буквально "прожигая дыры в  лигерской  броне",
как похвастался один медведь-пилот в рапорте, который Брим  прочел  ночью  в
Громкове.  Всего  через  метацикл  после  налета  "Ростовиков"  на   планету
Закрит-19, где базировалась 9-я Контролерская краулерская дивизия, семьдесят
вражеских краулеров уже загорелось.
   Такая же участь ожидала Облачников по всему сектору. На планете Былина-19
30-я Контролерская краулерская дивизия потеряла  270  из  300  бронированных
машин,  а  17-я  дивизия  -  240  из  300  всего  через   четыре   метацикла
ожесточенного боя.
   Брим в Громкове  с  трепетом  просматривал  КА'ППА-граммы,  получаемые  с
фронта. Пленных офицеров Лиги натиск медведей прямо-таки  ошеломил.  "Такого
количества и качества космической техники мы еще не  видели  в  Содеске",  -
заявила одна из галитиров. Она сказала это перед казнью - когда ее  взяли  в
плен, на ней была медвежья шуба...
   "Содескийцы смешали нам все планы", - сказал еще один пораженный пленный.
В первые несколько дней официальных  сведений  о  потерях  с  той  и  другой
стороны не поступало, но  усталый  до  предела  де  Брю  доложил,  что  Лига
потеряла шестьсот кораблей против двухсот содескийских и трех его  "Звездных
Огней". Еще более важным, по крайней мере для медведей, было  то,  что  счет
уничтоженных вражеских краулеров и наземных разлагателей шел уже на  тысячи,
а убитых и раненых Облачников - на десятки тысяч. К середине второго дня  по
громковскому времени содескийцы  соединились  и  образовали  "котел"  вокруг
Облачников, целя в него из бесчисленных разлагателей.
   2 диада, ровно через неделю после начала "Вылета", Урсис сдержал слово  и
дал Бриму новенький ЗБЛ-4 для отправки в Кснаймед, а после лично довез друга
до "Томошенко". Ведя лимузин "Рошов" по забитому военным транспортом  шоссе,
медведь молчал, и видно было, что его что-то  угнетает.  Наконец  он  сказал
Бриму:
   - Странные дела творятся в Кснаймеде - и мне это совсем не нравится.
   - А что такое? - Брим пока не слышал ни о каких трудностях,  связанных  с
наступлением, - разве что припасы начинали понемногу истощаться.
   - Сам не знаю, но.., что бы ты делал на месте Негрола Трианского, если бы
сто тысяч твоих отборных  войск  вместе  с  техникой  внезапно  оказались  в
окружении?
   Брим не замедлил с ответом.
   - Приказал  бы  их  командующему  прорываться  и  идти  на  соединение  с
основными силами. Зачем нести потери, если от этого нет никакой пользы?
   Урсис объехал большой наземный разлагатель, который выбился  из  ряда,  и
кивнул.
   - Я бы поступил точно так же. Даже сволочные Облачники  не  любят  терять
своих людей понапрасну.
   - Ну и что же? - Впереди уже виднелся въезд в космопорт.
   - Да то, что мы оба согласны, что  Облачникам  следует  идти  на  прорыв.
Генеральный штаб того же  мнения.  Но  лигеры  почему-то  ничего  такого  не
делают. Многие их командиры просили разрешения отступить - мы перехватили их
переговоры. Но из Таррота поступил категорический отказ. - Урсис притормозил
у ворот и показал свой опознавательный диск часовому, у которого глаза стали
как блюдца при виде пяти маршальских звездочек. С ободряющей улыбкой  маршал
ответил на приветствие растерянного  молодого  медведя  и  двинулся  дальше,
пробиваясь сквозь поток войск, отлетающих в Кснаймед, и раненых, прибывающих
с  фронта.  -  Похоже,  Трианский   снова   гнет   свою   линию.   Ни   один
профессиональный военный не допустил бы такого разгрома.
   - Думаешь, он пытается удержать Кснаймед? - удивился Брим. -  Но  у  меня
сложилось впечатление,  что  это  место  не  имеет  особого  стратегического
значения.
   - Верно, не имеет.  В  этой  жалкой  системе  не  смогла  прижиться  даже
исправительная колония, которую мы попытались основать там лет сто назад,  а
пять лет спустя закрыли.
   - Если это действительно личное распоряжение Трианского, он уже дважды за
этот год выступает против воли своего генерального штаба. Либо он величайший
стратег во Вселенной, либо величайший дурак.
   - Скорее последнее - разве что он знает о Кснаймеде что-то, чего не знаем
мы, - проворчал  Урсис.  -  "Ветер  и  дождь  одинаково  пробирают  шкуру  и
медведям, и скальным волкам", как говорится.
   - А может, он за нас, - предположил Брим. Урсис залился басовитым смехом.
   - Все может быть. - Он свернул с главной  дороги  к  гравибассейнам,  где
стояли новые ЗБЛ-4. - Но думаю, тут имеет место более веская причина.
   - Какая?
   - Я нисколько не жалею о своей счастливой встрече с Родефом  ноф  Вобоком
на Згольвке, но  нельзя  не  признать,  что  маршал  первый  скомандовал  бы
отступление и сумел бы отстоять свое решение.
   - Ну а почему Трианский не хочет поступить так же? Ведь не полный  же  он
дурак.
   - Интуиция подсказывает мне, что он  фанатик  -  одна  из  разновидностей
дурака, - и не может смириться с мыслью, что его побили какие-то "животные",
как он нас называет. В общем, чьей бы глупости мы ни были обязаны, дело идет
к тому, что много-много Облачников либо будет  уничтожено,  либо  попадет  в
плен. На войне припасы  расходуются  быстро,  и  у  окруженных  войск  скоро
кончится самое необходимое. Нам, медведям, это точно бы  не  понравилось,  -
ухмыльнулся Урсис.
   - Но, может быть...
   - Что может быть? - спросил Урсис,  хмуро  поглядывая  на  гравибассейны,
мимо которых они ехали.
   - Может быть, лигеров будут снабжать из космоса.
   - Их уже снабжают из космоса, -  засмеялся  Урсис.  -  Всех  снабжают  из
космоса. Нас тоже.
   -  Да,  но  снабжением  занимаются   грузовики,   которые   курсируют   в
дружественном пространстве или, на худой конец, в  межзвездных  пустотах.  -
Брим прикинул что-то в уме и кивнул. - Вокруг Кснаймеда  дружественного  для
них пространства  уже  не  осталось,  а  в  зону  активных  боевых  действий
грузовозам лучше не соваться. Да и в межзвездные пустоты тоже.  Уж  мы-то  с
тобой, Ник, знаем, какие потери несет космический конвой.
   - Так ты согласен, что проклятым Облачникам придется поголодать?
   - Очень похоже на то, Ник, - если  они  не  сгонят  весь  свой  флот  для
поддержки этих транспортов. Помнишь, как они защищали свои эсминцы во  время
битвы за Авалон?
   - Вуф! - воскликнул медведь. - Такой ценой?  Стягивание  стольких  боевых
кораблей в одно место скажется  на  всем  фронте.  -  Он  помолчал,  потирая
подбородок. - Им придется доставлять как  минимум  по  тридцать  мильстоунов
провизии на каждую из планет в день, чтобы окруженные могли хотя бы выжить -
не говоря уж о защите. Для этого,  по  моим  подсчетам,  понадобится  больше
полутораста транспортов.
   - Гм-м. Если я правильно помню, их боевой порядок предусматривает  только
половину этого количества на всю кампанию.
   - Верно. - Урсис  остановился  у  гравибассейна,  где  собралась  большая
толпа. - Чтобы набрать нужное число, им  придется  взять  корабли  с  других
фронтов и даже с собственных  оборонительных  рубежей.  Любопытная  ситуация
складывается там, куда ты летишь, Вилф Анзор, - улыбнулся медведь.  -  Держи
меня в курсе, ладно?
   - Буду докладывать два раза в день, если надо. Но  что  тут,  собственно,
творится? -  Брим  посмотрел  на  стоящих  навытяжку  гвардейцев  в  красных
мундирах. - Похоже, сам великий князь здесь.
   - Почему бы и нет? - Урсис открыл дверцу. Брим поднял  брови.  -  Великий
князь и правда здесь. Он сидит в специальной каюте и ждет, когда ты отвезешь
его в Кснаймед.
   - Я?
   - Ведь это тебя зовут Брим, не так ли?
   - Вселенная...
   - Не волнуйся, Вилф Анзор. Великий князь не станет особо докучать тебе  в
пути.
   - Почему?
   - С ним на борту новая фаворитка - совсем свежая. Я думаю, он  не  выйдет
из каюты до самой посадки.
   - Но зачем он летит? Ведь там опасно.
   - Долг великого князя в том и состоит, чтобы порой навещать свои войска в
опасной ситуации. Посетил же ваш Онрад тот  спутник  обнаружения  в  прошлом
году, когда нас чуть не убили.
   - Но что думают о нем в армии после всех потерь, которые  вы  понесли  за
последнее время?
   - Великий князь - не образец совершенства, - сказал Урсис,  глядя  поверх
очков. - Но при всех его изъянах он делает что может, и солдаты  это  знают.
Если не считать его катастрофической промашки с флотом, он многое сделал для
доминиона. И все же этой ошибки ни история, ни содескийский народ -  включая
и меня, если буду жив, - ему не простят...

Глава 10

СОРАТНИКИ

   Когда Брим совершил посадку на планетке Тази  в  150  световых  годах  от
Кснаймедского котла, великий князь был все еще "занят" в своей  каюте  -  он
так и не показался с самого "Томошенко".  Брим  выразил  свое  сожаление  по
поводу того, что  должен  спешить,  нескольким  министрам  и  тут  же  пошел
выяснять, как можно добраться до  маленькой  базы  де  Брю,  размещенной  на
планете Буданова, примерно на восемьдесят световых лет ближе к фронту.
   Около барака, где помещался оперативный  отдел,  он  скорее  ощутил,  чем
услышал, высоко за облаками знакомый грохот,  вызвавший  в  нем  целую  бурю
воспоминаний. "Звездный Огонь". Ничто во Вселенной больше не  издает  такого
звука. И на ЗБЛ-4, и на  "Звездных  Огнях"  стояли  сдвоенные  отражательные
гипердвигатели "Колдун Е-8" фирмы "Красны-Пейч", но только "Звездные Огни" в
пределах световой скорости летали на больших адмиралтейских гравигенераторах
А-876, чей басовитый рев не имел себе равных в галактике. Грохот  становился
все громче, и к нему  добавился  характерный  пронзительный  свист  воздуха,
входящего в три охладительных патрубка перед "штаниной" левого  борта.  Брим
посмотрел вверх и увидел показавшийся из-за туч корабль, напоминавший скорее
произведение   искусства,   чем    обыкновенную    функциональную    модель.
Трехкорпусный, как многие из лучших проектов Марка Валериана, с  "понтонами"
на обеих  сторонах,  выступающими  чуть  ниже  центральной  линии  массивных
крылообразных "штанов". Скошенный низкий мостик  посажен  через  одну  треть
длины корпуса от заостренного носа. Он и обтекаемые колпаки, где  помещается
главная батарея, - вот и все источники аэродинамических помех.
   Быстро теряя высоту, корабль заложил вертикальный вираж и  прогремел  над
базой, вырисовываясь на облаках, как три скрепленные вместе иглы. Он шел так
низко, что Брим разглядел за скошенными гиперэкранами единственного  пилота.
Земля содрогнулась от  грохота  шести  гравигенераторов.  Брим  смотрел  как
завороженный, пока корабль не скрылся из глаз, совершив посадку на одной  из
Бектоновых труб.
   - Великолепно, - произнес позади чей-то смутно знакомый голос.
   - Да, - рассеянно ответил Брим, глядя, как корабль  выходит  из  трубы  и
рулит  к  оперативному   отделу.   Он   обернулся   посмотреть   на   своего
единомышленника  в  области  космических  кораблей..,  и  обомлел.  -   Ваше
величество! - воскликнул он, оказавшись лицом к лицу  с  великим  князем.  -
Я.., я думал, вы еще на борту.
   - Мы действительно были там, адмирал, - улыбнулся Николай.  -  Но  решили
воспользоваться случаем и поговорить с вами,  пока  вы  еще  не  улетели  на
фронт. В последующие несколько недель многое будет зависеть от ваших  личных
наблюдений - и от вашего мнения.
   - Виноват?
   - Брим, вы знаете не хуже нас, что через несколько недель - если  вы  их,
конечно, переживете - Империя обязательно спросит вас, стоит ли ей оказывать
нам постоянную поддержку в нашей борьбе с Облачниками. На ваши  плечи  ляжет
большая ответственность - и немалой ее долей вы обязаны моим заблуждениям.
   Брови у Брима сами полезли вверх.  И  это  медведь,  который  никогда  не
говорит даже "спасибо"?
   - Я читаю удивление на вашем лице, адмирал,  -  с  печальной  полуулыбкой
заметил великий князь. -  Нам  как  монарху  заказаны  обыкновенные  эмоции,
доступные всем нашим подданным, - такие, как стыд и смущение. Но под  слоями
церемоний и традиций мы тоже состоим из меха и костей, как и все  остальные.
Ведь и мы, в конце концов, только медведь. Нам кажется, вы можете это понять
лучше многих других. Ваша долгая дружба со своим  императором  Онрадом  V  -
редкий пример.
   В самом деле, подумал Брим. Порой чужие  слова  заставляют  взглянуть  на
вещи с неожиданной стороны.
   - Во всяком случае, - продолжил великий князь, - сейчас  с  вами  говорит
медведь, а не монарх. Скоро нам придется лично обращаться  к  лидерам  вашей
цивил