поджал губы.
   - Не знаю, откуда и начать, Вилфушка.  В  то,  что  мы  слышим,  поверить
трудно.
   - Как и в то, что я видел. Что стоит за всем этим?
   - По нашим предположениям - Негрол Трианский.
   - Трианский? Бородов кивнул.
   - Он действует вопреки громким  протестам  верховного  командования.  Хот
Оргот, адмирал Кабул Анак, Зогард Гроберманн, даже Ханна Нотром  -  все  они
выступают  против  проволочек  в  войне,   но   Трианский,   как   верховный
главнокомандующий, распорядился по-своему.
   - Но, Вута ради, зачем ему это? Ведь Трианский не дурак.
   - Титул императора - еще не гарантия исправной работы  мозга,  -  заметил
Урсис.
   - Это верно, - хмыкнул Бородов, - но он, конечно,  поступил  так  не  без
причины.
   - Ну и?
   - По-видимому, у  него  на  душе  кошки  скребли  с  самого  начала  этой
кампании. Как бы благоприятно для него ни оборачивались события, вторжение в
Содеску - самая крупная операция, которую он предпринимал  до  сих  пор.  Он
знает, что его ждет в случае поражения. - Бородов чиркнул  пальцем  себе  по
горлу.
   - Судя по нашим источникам, - продолжил  Урсис,  ответив  на  приветствие
охраны у главных ворот космопорта,  -  около  двух  недель  назад  он  начал
укреплять фланги и посылать дополнительные войска на подмогу  оккупационным.
- Глайдер вышел на продуваемое ветром шоссе и заскользил к центру  Громковы.
- Во всем генеральном  штабе  только  у  маршала  ноф  Вобока  хватало  духу
возражать ему и настаивать на своем. Теперь он убит - совершенно случайно. -
Урсис флегматично взглянул на свои лапы.  -  Порой  кажется,  что  Вселенная
хранит всех дураков, в том числе и медведей - и Содеска должна  использовать
это благодеяние на всю катушку.
   - Самое время,  чтобы  двинуть  на  фронт  новую  технику,  если  таковая
имеется, - кивнул Брим. - Мы нанесли врагу большой урон, когда получили ЗБЛ.
Если бросить в бой несколько  таких  соединений  да  еще  "Ростовики  ЖМ-2",
Облачники скоро поймут, какую ошибку они совершили.
   - Верно, Вилфушка, - согласился Бородов. - Мы так и сделаем, поверь мне -
процесс уже начался... - Но тут их  прервал  форейтор,  постучав  в  стекло,
отделяющее пассажирские места от водительского.
   Бородов поднял брови - он,  видимо,  не  привык  к  таким  вольностям  со
стороны персонала, - однако все же тронул светящуюся пластинку, вделанную  в
деревянную оконную раму, и кивнул.
   Форейтор тут же заговорил по-содескийски. Весь его облик выражал тревогу.
Шофер одновременно разогнал "Рошов" до предела, маневрируя в потоке движения
с обманчивой легкостью.
   Вскоре Бородов тоже принял обеспокоенный вид, а за  ним  и  Урсис.  Когда
слуга закончил говорить,  старший  медведь  снова  выключил  громкоговорящую
связь и с великой серьезностью сказал Бриму:
   - Вилф Анзор, произошло нечто очень важное, хотя неизвестно пока, что  за
этим последует.
   Бриму стало не по себе. Что могло  так  взволновать  невозмутимых  обычно
медведей?
   - Я слушаю, - сказал он.
   - Весь верховный штаб без исключения отправлен в отставку  -  по  личному
указанию великого князя. Это величайшая военная чистка за последнее время. А
Николая Януарьевича срочно вызывают в Зимний дворец.
   Брим нахмурился,  почти  не  замечая,  как  пролетают  мимо  на  огромной
скорости снежные поля, дачи и фермы.
   - Как вы думаете, зачем?
   - Понятия не имею, - ровным голосом  ответил  Урсис,  рассеянно  доставая
свою большую трубку-земпа и начиная ее  набивать.  Закурив,  он  с  усмешкой
сказал Бородову:
   - Как бы мне, Анастас Алексий, не  пришлось  пожалеть  обо  всей  горькой
правде, что я выложил твоему брату.
   Бородов  нахмурился.  Система  кондиционирования  из-за   трубки   Урсиса
работала на пределе.
   - Я тоже подумал об этом.
   - Что ж, теперь уже поздно, - заметил Урсис, глядя в окно.
   - Одного я тебе не прощу, Николай Януарьевич, - проворчал Бородов.  -  Не
для того мы с тобой столько пережили вместе за добрых  тридцать  стандартных
лет.
   - Больше чем за тридцать, дружище. Но я взрослый  медведь  и  привык  сам
отвечать за себя. - Урсис хлопнул Бородова по плечу. - Кто знает? Может,  он
хочет повысить меня в чине.
   - То ли повысить, то ли как раз наоборот. Я пойду с тобой, сколько бы  ты
ни спорил.
   - Аристократ дубоголовый, - буркнул Урсис.
   - Упрямый солдафон, - не остался в долгу Бородов. -  Вилф,  ты  подождешь
нас, или велеть шоферу доставить тебя в усадьбу?
   - Подожду, - не колеблясь, ответил Брим. - Как же иначе? Но вот  что:  не
позвонить ли Барбюсу? Этому молодчику часто бывает известно то,  что  больше
никто не знает.
   - Барбюс?  -  рявкнул  Бородов.  -  А  кто,  по-твоему,  позвонил  нашему
форейтору? Великий князь понятия не имел, где нас искать...

***

   Устав  как  собака  после  космического  перелета,  Брим  крепко  спал  в
"Рошове", когда Бородов  вернулся  -  один.  Внезапно  разбуженный,  адмирал
потряс головой и сел, содрогнувшись от холода, проникшего в дверцу лимузина.
   - Где Ник? - спросил он.
   Бородов, которому на  вид  можно  было  дать  лет  двести,  плюхнулся  на
сиденье, понурил голову и пробормотал:
   - Ты не поверишь, если я скажу.
   - Во что не поверю? - воскликнул Брим, испугавшись за  старого  друга.  -
Что случилось? У Ника все хорошо?
   Бородов поправил очки и улыбнулся.
   - Вообще-то Николай Януарьевич жив и здоров, но...
   - Но что?
   - Вряд ли ему кажется, что у него все хорошо.
   - Доктор Бородов! Что с ним случилось, в конце концов?
   - Его повысили, - произнес Бородов, словно  не  совсем  веря  собственным
словам.
   - Повысили?
   - Вот он пошутил на этот счет, а оказалось, попал в точку.
   - Повысили, - повторил пораженный Брим.
   - Да, теперь он маршал Г.Ф.С.Г., всего лишь. И отвечает за всю оборону.
   - Чего-чего?
   - Маршал Г.Ф.С.Г., - устало прошептал Бородов. -  Великий  князь  поручил
ему принять меры против вторжения Лиги.
   - Матерь Вута! Если он не примет их быстро, это назначение обернется  для
него смертным приговором.
   - Николай Януарьевич того же мнения, - мрачно хохотнул Бородов.
   Они немного помолчали. "Рошов" по-прежнему стоял перед дворцом.
   - А где он? - спросил наконец Брим. - И когда мы увидим его снова?
   - Он во дворце, примеряет новый мундир. - Бородов выглянул в  окно.  -  А
увидим мы его незамедлительно - вон он идет.
   В самом деле, хрустальные двери дворца распахнулись, и гвардейский  полк,
построенный снаружи, стал навытяжку. Появилась знакомая фигура, облаченная в
зеленую форму  содескийского  маршала  с  тяжелыми  золотыми  накладками  на
воротнике и обшлагах.
   - Ник маршал, - прошептал Брим. - Надо  же.  Форейтор  Бородова  проворно
открыл дверцу, и новоявленный маршал  плюхнулся  на  сиденье.  Когда  дверца
снова захлопнулась, он устало посмотрел сперва на Брима, потом на Бородова и
сказал, не шевеля головой:
   - Хочу закончить этот  суетливый  вечер  у  твоего  очага,  друг  Анастас
Алексий. А с тобой, Вилф Анзор, мне о многом нужно поговорить.

***

   - Я на этот пост не напрашивался - и не  особенно  желал  его  занять,  -
проворчал Урсис после  ужина.  Высокие,  сверкающие  маршальские  сапоги  он
сменил на разношенную кожаную обувку, а форму - на пестрый  костюм,  который
всегда носил дома. - Я и теперь от него не в восторге. - Библиотеку Бородова
наполнял дым из двух трубок-земпа,  и  Брим  давно  утратил  всякое  чувство
обоняния.
   - Однако на эту работу поставили тебя, - прервал Бородов, - и  ты  должен
выполнять ее как следует, и не только в своих собственных  интересах,  но  и
ради нашей родины.
   - Знаю, - сказал Урсис, пригубив вино. - Слишком хорошо знаю. Вот видишь,
Вилф Анзор, сколько хлопот я нажил на свою голову.
   Брим, развалившись на огромном медвежьем стуле и протянув ноги в носках к
огню, кивнул.
   - Да, Ник, шутить тут не приходится. Не знаю, насколько твой пост  опасен
для жизни, но уверен: если кто и способен изменить ход этой  войны,  то  это
ты.
   - В одиночку,  мой  безволосый  друг,  я  ничего  не  смогу.  К  счастью,
некоторые мои коллеги в верхних эшелонах сопротивлялись "антикварам" втихую,
притворяясь их сторонниками, и потому выжили. Кое-кого из них ты встречал на
маневрах - остальных туда просто не пригласили. Они сформируют ядро,  вокруг
которого я создам новый генеральный штаб. Еще  удачнее  то,  что  существует
много более молодых офицеров, полковников и  бригадиров,  которые  полностью
отвергают устаревшую военную науку и тактику. Это моя надежда на будущее,  а
уцелели они как раз потому, что "антиквары"  отказывались  допускать  их  на
фронт.
   - Очень мило со стороны "антикваров", - пробасил Бородов.
   - А что Флот, Ник? - спросил Брим - Ты не упомянул капитанов и  адмиралов
в числе твоих молодых  реформаторов.  Пережил  ли  кто-то  из  перспективных
командиров бойню в космосе?
   Урсис с улыбкой взглянул на Бородова.
   - Это, - сказал он с заметной гордостью, - одна из немногих областей, где
мы с Анастасом Алексием сумели осуществить кое-какие свои планы.  Притом,  -
добавил он, обнажив в  широкой  улыбке  бриллианты  на  клыках,  -  все  они
обучались на твоей родине, в Карескрии.
   Брим удивленно вскинул брови.
   -  Ну  конечно,  -   сказал   он,   помолчав.   -   Онрадовский   министр
промышленности, Золтон  Джейсвал,  передал  в  Карескрию  различные  учебные
программы -  в  том  числе  и  по  космическому  кораблевождению.  Теперь  я
вспоминаю, что при последнем визите в Карескрию видел там много медведей.
   - А ты, Вилфушка, поможешь мне одержать пару первых побед,  правда?  -  с
улыбкой добавил Урсис - Почту за честь, Ник.
   - Считай это также прямым приказом великого князя.
   - Не понял - Очень просто. Одна из причин, по которой я был  назначен  на
эту должность, - это дружба с тобой. Ты склонен преуменьшать свои достижения
за последние годы,  но  почему-то  всякий  бой,  в  котором  ты  участвуешь,
оборачивается победой - в значительной степени благодаря тебе.
   - Что за чушь. Я, конечно, ценю твое мнение обо мне, но...
   - Как бы ты ни спорил, Вилф Анзор, твои подвиги  говорят  сами  за  себя.
Кроме того, тут сыграли роль и некоторые политические факторы.
   - Например? - нахмурился Брим.
   - Да так, пустяки.., вроде твоей дружбы с императором Онрадом. Не  думай,
что  временное  удочерение  им  твоей  малютки  Надежды  ушло  от   внимания
содескийской разведки - хотя это был только благородный жест.  "На  вершинах
гор луна светит не ярче, чем в долинах", как говорится.
   - Гм-м, - задумчиво протянул Брим.
   - Ты, надеюсь, понимаешь, что эта информация исходила не от меня и не  от
Анастаса Алексия, - добавил Урсис.
   - Да. Мало  кому  в  галактике  я  доверяю  так,  как  вам  двоим.  А  от
содескийской разведки ничего нельзя скрыть -  это  все  знают,  -  засмеялся
Брим.
   - Так ты согласен нам помочь?
   - Я уже сказал, Ник, - для меня это честь.
   - Спасибо, Вилф Анзор. - Урсис вытянул ноги к огню. - Это  решает  все  -
кроме технического оснащения. - Он довольно попыхтел своей трубкой  и  снова
заулыбался. - И тут на сцену выходишь ты, милый мой князь Анастас Алексий.
   - Я? - Бородов с неподдельным удивлением приложил руку к груди.  -  Какую
же роль старик вроде меня может сыграть в галактической войне?
   - Роль министра космической промышленности, - с басовитым смешком ответил
Урсис. - Не знаю никого, более подходящего для этой работы.
   - Матерь Вута, - прошептал Бородов и покосился на Брима, словно извиняясь
за авалонское ругательство. - Что это взбрело тебе в голову?
   - Анастас Алексий, уж не думаешь ли ты,  что  твое  былое  финансирование
"Шеррингтона" и "Красны-Пейча" прошло незамеченным? Два твоих взноса как раз
и позволили выпустить первую модель "Звездного Огня".
   - Николай Януарьевич, - ахнул Бородов, вытаращив глаза, - где..,  где  ты
наслушался этих небылиц?
   - Скажешь тоже - небылиц, -  засмеялся  Урсис,  наполняя  свой  бокал  из
графина. - Ни для кого не секрет, что создание ЗБЛ-4 и  ЖМ-2  тоже  частично
финансировалось и,  скажем  так,  энергично  пробивалось  неким  неизвестным
меценатом...
   Бородов сокрушенно покачал головой.
   - Николай Януарьевич, как ты можешь!
   - Успокойся, дружище. - Урсис встал и положил лапу ему на плечо.  -  Твое
имя никогда не будет предано гласности. Но мы, те, кто знает, вдвойне  ценим
твои былые услуги и настойчиво требуем, чтобы они продолжались.
   - Николай Януарьевич, - сказал, закрыв глаза, Бородов, - даже если  бы  я
сознался в подобной подпольной деятельности - а я,  заметь  себе,  этого  не
делаю, - почему ты думаешь, что я смогу действовать  столь  же  успешно  под
вездесущим оком гласности? Тебе не приходило в голову, что  это  может  быть
стеснительно?  Разве  не  довольно  быть  братом   великого   князя,   чтобы
предпочитать безвестность славе?
   Брим, затаив дыхание, смотрел на Урсиса. Тот помолчал, потом сжал губы  и
кивнул, словно приняв важное решение.
   - Анастас Алексий, - сказал он, продолжая говорить  по-авалонски  даже  в
этот эмоциональный момент, - никто в галактике не уважает твою частную жизнь
больше, чем я. И мало кто знает тебя так долго и так хорошо, чтобы понимать,
как тщательно ты  ее  оберегаешь  от  посторонних  глаз.  Но  пришло  время,
дружище, когда каждый из нас должен подумать не о себе, а о  чем-то  гораздо
более важном. Так же, как во время первой войны с Облачниками,  когда  мы  с
тобой пошли служить на Флот. Понимаешь, Анастас Алексий? Пора  снова  отдать
жизнь общему делу - иначе мы теряем Содеску.
   В сумерках, освещенных только огнем камина, Бородов  еще  глубже  ушел  в
свое кресло, явно перебарывая себя. Наконец он пошевелился и медленно встал,
оказавшись лицом к лицу с Урсисом.
   - Ты прав, Николай Януарьевич, -  сказал  он  звучным,  молодым  голосом,
которого Брим не слышал у него уже  много  лет.  -  Порой  избыток  комфорта
заставляет тебя забывать о том, что ничто не дается даром.  Можешь  на  меня
рассчитывать. - Он поднял свой бокал. - Выпей с нами, Вилф Анзор.
   - Выпей, - поддержал Урсис, - ибо многое в судьбе  Содески  будет  отныне
зависеть от нас.
   Захваченный общим подъемом, Брим встал и чокнулся с ними.
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем! - хором произнесли все
трое.
   - Теперь я начинаю думать, - сказал Урсис, - что, пожалуй,  сохраню  свою
жизнь.

***

   Пять стандартных дней спустя, 10 гептада 52013, Негрол Трианский назначил
обергалитира Найрдуга  Зниэга  маршалом  Лиги  и  поставил  его  командовать
содескийской кампанией вместо ноф Вобока.  Еще  через  неделю  войска  Лиги,
отдохнувшие  и  ни  в  чем  не  испытывающие  недостатка,  возобновили  свое
наступление, вынуждая содескийцев медленно, неохотно отступать.
   В следующий стандартный месяц Брим вместе с неразлучным Барбюсом проводил
большую часть времени на совещаниях и тактических разборах, места проведения
которых  были  благоразумно  рассеяны  по  всей   Громкове.   Из-за   такого
сумасшедшего графика ему, как ни жаль, только два раза удалось поговорить  с
Маршей Браунинг, да и то наскоро. С Урсисом и Бородовым они совещались еще и
вечером, обсуждая сделанное и вырабатывая наилучшие  способы  взаимодействия
космических и наземных  сил  Содески.  Производство  новой  военной  техники
быстро увеличивалось  -  ЗБЛ-4  и  ЖМ-2  регулярно  поступали  с  гигантских
заводов, расположенных далеко за пределами досягаемости  даже  самых  мощных
бомбардировщиков Лиги.
   Однажды ранним вечером, после  двух  долгих,  изнурительных  совещаний  с
упрямыми армейскими чинами  Брим  направлялся  на  следующее  заседание,  но
Барбюс перехватил его в коридоре.
   - Адмирал, - заявил старшина, держа на руке упакованную в чехол форму,  -
если вы не переоденетесь прямо сейчас, то опоздаете.
   Брим потряс головой, пытаясь отсеять пункты своего расписания от биллиона
военных сведений.
   - Куда опоздаю, старшина? Ах да. Совсем забыл.
   - Снова граф Орловский, адмирал. Очередная пирушка с самим великим князем
в качестве почетного гостя Такое пропускать нельзя, шкипер. Маршал  Урсис  и
князь Бородов тоже там будут - иначе нельзя.
   "И Марша Браунинг", - произнес  голос  у  Брима  в  голове,  но  Брим  не
поддался.
   - У меня совещание.., не помню только где.
   - Я знаю где Принесу извинения от вашего имени и запишу все,  что  нужно.
Вы нуждаетесь в паре метациклов разрядки, адмирал, - очень нуждаетесь.
   - Мне одно нужно, старшина, - побыть хоть немного одному.
   Но это была не правда, и Брим об этом  знал.  Ему  нужна  была  разрядка,
которую только женщина...
   - Я слышал, логийское там высшего сорта, с позволения адмирала.
   - Да уж, - сдался Брим. - Орловский подает хорошее вино, в  этом  ему  не
откажешь. - И Марша Браунинг рядом с ним у стойки... Она там будет, Брим это
знал. Он прикусил губу: она замужем, пропади оно все пропадом! Не надо  было
вообще начинать эту проклятую КА'ППА-переписку!
   - Дайте мне ваш портфель, адмирал, - поторопил Барбюс. - Я приготовил ваш
лучший парадный комплект, а переодеться можете вот здесь, в пустом кабинете.
То, что на вас теперь, я заберу с собой.
   Брим пощупал подбородок. Он работал с раннего утра,  а  день  в  Громкове
почти в полтора раза длиннее стандартного авалонского.
   - Уж очень я колюч для торжественного бала.
   - Бритвенный набор в чехле вместе с формой, - невозмутимо заявил  Барбюс.
- А санузел через шесть дверей налево - там есть и душ, и что хотите.
   - Вижу, ты предусмотрел все, старшина.
   В конце концов, что может быть между ним и Маршей? Они просто  друзья.  И
даже если они на что-то решатся, пойти  им  все  равно  некуда.  Притом  она
замужем.
   - Служебная машина ждет вас на улице, - снова вторгся в его мысли Барбюс.
- Стартер настроен на ваш флотский кодовый номер.  Сделайте  себе  поблажку,
адмирал Окажите услугу нам всем.
   - Кажется, последнее время я был немного раздражителен? -  спросил  Брим,
уловив намек.
   - От меня вы такого никогда  не  услышите,  адмирал,  -  заверил  Барбюс,
закатив глаза к потолку. Брим вручил ему портфель.
   - Ладно, старшина. Ты своего добился.
   - Вы об этом не пожалеете, адмирал. - Барбюс отдал ему упакованную форму.
- Через шесть дверей налево.
   - Так точно, старшина! - гаркнул Брим, козырнув ему.
   - Это нехорошо, адмирал, - подмигнул Барбюс. - Отдавать честь младшим  по
званию противоречит уставу.
   - Видал я этот устав... - И Брим протянул старшине руку. Почему-то  перед
глазами у него в этот момент промелькнуло лицо Марши.
   Барбюс с усмешкой сжал руку адмирала в своей большой, мозолистой ладони.
   - До утра, адмирал.
   - До утра, старшина.
   - Не слишком раннего, я полагаю?
   - Там видно будет...

***

   Большой Смольный зал во дворце выглядел еще великолепнее, чем запомнилось
Бриму. Когда Брим продвигался вместе с очередью  ожидающих  приема,  колонны
казались  ему  еще  грандиознее,  а  дымная,  пахучая  атмосфера  еще  более
насыщенной  электричеством   -   быть   может,   последнему   обстоятельству
способствовало ожидаемое прибытие великого князя. Танцы сегодня  были  более
традиционными, как и музыка -  возможно,  потому,  что  большинство  младших
офицеров  находилось  на  фронте.  Но  представители  высшего   громковского
общества и теперь, после начала войны, держались с обычной медвежьей помпой,
хотя их мир мог того и гляди превратиться в дымящиеся руины.
   Несмотря на то, что Брим выбросил из головы все мысли о  Марше  Браунинг,
она то и дело мелькала в его воображении с тех пор, как глайдер доставил его
к дворцовым дверям. Продвигаясь  вперед  с  удручающей  медлительностью,  он
начинал чувствовать волнение, которого никак не мог побороть.  Теперь  всего
несколько сановников отделяло его  от...  Он  призвал  на  помощь  всю  свою
решимость. Никакого больше флирта с замужними женщинами.
   Официально  представившись  новому