ужно расплатиться с ним сполна. В твоих же интересах не оставаться у него в
должниках.  Иначе  в  следующий  раз,  когда  тебе  понадобиться  сражаться,
денежные люди проявят повышенный интерес к тому, как бы поменьше  дать  тебе
взаймы. То же происходит с маленьким  человеком,  которого  мы  посылаем  на
линию фронта рисковать своей жизнью. Если  солдат  возвращается  домой  лишь
затем, чтобы влачить нищенское существование, он не затрепещет от радостного
волнения, когда вы предложите ему снова сражаться на вашей стороне,  как  бы
вы ни пытались убедить его в важности и выгоде этого дела.
   Лично я думаю о том, что нужно съежиться и присмиреть.  Снизить  цены  до
уровня мирного времени. Чуть-чуть. А через какое-то время еще  чуть-чуть.  В
таком случае  местные  правительства  смогут  вложить  в  производство  свои
денежки и хоть частично возместить сумму, в  которую  эта  глупая  война  им
обошлась.
   Сулламора стал тяжело дышать.
   - По крайней мере можно спокойно увеличить выпуск АМ-2, -  сказал  он.  -
Это принесет в казну дополнительные доходы.
   - Конечно, - сказал Вечный  Император.  -  А  также  сведет  к  нулю  всю
ценность кредита. Люди тачками деньги  будут  возить,  чтобы  выпить  кружку
пива.
   Сулламора не знал, что такое тачка, но уловил общий смысл.
   - Вы упомянули о  пиве.  Вот  прекрасный  способ  заработать  без  всяких
возражений  с  чьей-либо  стороны.  Нужно  обложить  население  налогами  на
наркотики, развлечения...
   - Их бы следовало назвать налогами на грехи, - сухо произнес Император. -
Еще одна глупая идея. В  конфликте  между  нами  и  таанцами  было  убито  и
изувечено столько существ, что мне даже страшно подумать об  этом.  Осталась
лишь жалкая горстка калек. Возможно, этой горстке и не удастся перетянуть на
свою сторону большую часть населения. Но если это произойдет,  нищета  будет
первым молотом, которым они начнут размахивать. И они обрушат  его  на  наши
головы, Танз, помяни мое слово.
   Нет, сейчас самое время  начать  поощрять  греховность,  если  можно  так
выразиться. Устраивать множество массовых зрелищ. И  чем  более  изощренными
они будут, тем лучше.
   Сулламора не видел в рассуждениях Императора абсолютно  никакого  смысла.
Император делал вид, что не замечает реакции Сулламоры.
   - Кстати, я недавно говорил о  поддержании  в  людях  состояния  счастья.
Надеюсь, ты понимаешь, что имеется в виду повышение зарплаты и снижение  цен
на товары? Поскольку многие из моих приятелей-капиталистов  обычно  довольно
долго раскачиваются, прежде чем пойти на такой  шаг,  я  намереваюсь  издать
жесткий закон, требующий немедленного подчинения.
   - Как... как вы себе это представляете? - бессвязно  прошипел  Сулламора,
брызжа слюной.
   - Очень просто. Чем меньше людей работает, тем большую зарплату  получают
остальные. Снижение цен  означает  повышение  производительности  труда  при
выпуске различных видов продукции и огромное количество дешевого  материала,
из которого  она  будет  выпускаться.  Любому  мало-мальски  проницательному
человеку это должно быть ясно. Взять,  к  примеру,  твои  корабли,  Танз,  -
продолжал  Император,  поглубже  всаживая  кинжал  между  ребер   Сулламоры.
Сулламора понял, что Император  планирует  навязать  ему  множество  военных
кораблей, которые скоро станут бесполезными.
   - После небольшой творческой реконструкции у тебя появится море  деталей,
сделанных из всевозможных материалов. Ты сможешь производить полезные вещи.
   - Какие, например? - спросил Сулламора осипшим голосом.
   Вечный Император пожал плечами.
   - А вот это уж не моя забота. В твоем распоряжении находится  целый  штат
гениев науки и техники. Поручи  им  соорудить  какие-нибудь  новые  кухонные
комбайны, которые готовили бы пищу вместо людей... Черт  возьми,  Танз!  Чем
больше я об этом думаю, тем яснее для меня становится вывод о новых выгодных
перспективах развития промышленности. Я уже почти  жалею,  что  занимаю  эту
идиотскую должность. Человек, у которого хоть немного  варит  котелок,  есть
деньги и энергия, мог бы извлечь из этой идеи колоссальную пользу.
   Сулламора не удержался и задал вопрос:
   - Вы действительно так считаете?
   - Конечно, - ответил Император. - По крайней мере  я  мог  бы  попытаться
добиться успеха в этой области, хотя ты, наверное, думаешь, что  высказанное
мною мнение  -  пустая  болтовня.  На  самом  деле  большинство  властителей
рассуждают именно так. В незапамятные времена была одна королева, которая то
же самое говорила своим советникам.  Она  любила  повторять,  что,  если  бы
каким-то образом была вдруг свержена с трона и оказалась бы в  одном  нижнем
белье на необитаемом острове, то, недолго думая, воспользовалась  бы  шансом
начать все сначала. Некоторые из  советников  королевы  смеялись  у  нее  за
спиной. Ее звали Елизавета, Елизавета Первая. Слышал когда-нибудь о такой?
   Танз Сулламора отрицательно покачал  головой.  Он  понял,  что  аудиенция
близится к завершению.
   - Должно быть, она действительно была потрясающей женщиной, - мечтательно
промолвил Император. - Некоторые историки  считают  Елизавету  величайшей  и
мудрейшей правительницей всех времен и народов. Возможно, они правы.
   Дикая мысль пронеслась в  голове  Сулламоры.  Ему  стало  интересно,  что
случилось с советниками, которые смеялись за спиной  королевы.  Задумывались
ли они когда-нибудь о...
   - Конечно, она была скора на расправу, казнила направо и налево, - сказал
Вечный Император, словно прочел мысли Сулламоры.
   Корабельный барон вскочил на ноги, чуть не опрокинув свою рюмку.
   - Простите, сэр, - пролепетал он, - но я не...
   - С тобой все в порядке? - спросил  Вечный  Император,  смерив  Сулламору
загадочным взглядом.
   Не может быть. Наверное, это только показалось?  Сославшись  на  неважное
самочувствие, промышленник заспешил к двери. Как только он взялся за  ручку,
Император окликнул его по имени. Сулламора заставил себя обернуться.
   - Да, сир?
   - И  чтоб  впредь  никаких  сюрпризов.  Понял,  Танз?  -  спросил  Вечный
Император. - Я не люблю сюрпризов.
   Танз Сулламора заплетающимся языком прошептал обещания и  выскользнул  из
помещения, дав себе обет нарушить его при первом же удобном случае.

***

   Он говорил безостановочно целый  час.  Члены  Тайного  Совета  слушали  в
холодном молчании, пока Танз в мельчайших подробностях передавал  содержание
разговора  с  Императором.  При  этом  грузный  лысый  Сулламора  ничего  не
преувеличил и не приукрасил. В этом  заключалась  отличительная  особенность
бизнесменов, нетерпимо относящихся к гиперболам. Они всегда излагали  только
голые факты.
   Тишина не была нарушена  даже  тогда,  когда  Сулламора  закончил.  Такая
реакция казалась вполне естественной,  поскольку  каждый  из  членов  Совета
переваривал информацию и обдумывал, какие последствия ожидают  лично  его  в
результате мер, запланированных Императором.
   Первым заговорил Волмер:
   - Но... но... нас  здесь  постигнет  неминуемая  катастрофа.  Как  он  не
понимает?.. Бог мой! Мы должны остановить его!
   Испугавшись собственных слов, Волмер вздрогнул, как  от  удара  грома,  и
снова погрузился в молчание.
   Выждав паузу, Танз Сулламора предложил всем совершить прогулку по лесу.
   "Прогулка по лесу" была старинной  политической  фразой,  на  самом  деле
означавшей "найти взаимопонимание" между представителями различных  лагерей,
независимо от того, какие горькие  пилюли  они  преподносили  друг  другу  в
прошлом.
   Иными словами, это был метод достижения  трудного  решения  без  давления
извне.
   Танз Сулламора имел в виду подобное, когда предложил  своим  собеседникам
пройтись. Разве что в его компании взаимопонимание уже было достигнуто. Танз
Сулламора был уверен -  все  знали,  что  нужно  делать,  но  каждый  боялся
предложить  способ  разрешения  проблемы  первым.  Сулламора  был  прав   на
девяносто процентов.
   Члены  Совета  прошли  большое   расстояние,   плутая   среди   деревьев,
останавливаясь в разных местах, чтобы перевести дыхание или послушать  пение
птиц. Последним они занимались с  притворным  интересом,  делая  вид,  будто
общение с природой доставляет им удовольствие. В жилах каждого члена  Совета
текла кислота вместо крови.
   Наконец Кайс начал обсуждение вопроса.
   - Волмер был прав, - сказал он. - Я не  вижу  другого  решения.  По  всей
видимости, этот человек действительно утратил чувство реальности.
   Члены Совета, успокоившись, что всеобщее мнение наконец-то было  выражено
словами,  одобрительно  закивали.  Все,  кроме  Волмера.  Он  был   напуган,
ошарашен. В его понимании бездумно выпущенная фраза была просто не правильно
истолкована, приобрела какой-то  извращенный,  зловещий  смысл.  Волмер  мог
подумывать о цареубийстве, мог даже намекать на него, но взять на себя  роль
государственного изменника, руки которого будут обагрены кровью, он не мог.
   - О чем вы говорите? Боже мой, я не хочу никаких...  Послушайте,  все  мы
находимся под большим давлением. Но мы ведь здравомыслящие существа. Давайте
чисто  по-человечески  признаем  свое  поражение  и   смиримся   с   тяжелым
положением,  в  котором  оказались.  Хорошо?  Пора  возвращаться  по  домам,
правильно? Заняться бизнесом, разве не так?
   Сулламора выскользнул из-за куста, как змея,  и  положил  руку  на  плечо
Волмера, словно пытаясь его успокоить. Похлопал по спине, потрепал за волосы
и потихоньку отвел в сторону.
   - Меня не правильно поняли...  я  не  то  имел  в  виду...  я  говорил  в
переносном смысле... - Волмер цеплялся за одни и те же фразы, как  утопающий
за соломинку. Постепенно он затих и успокоился.
   Вводя Волмера в главное здание, Сулламора оглянулся на  остальных  членов
Тайного  Совета.  Все  они  пристально  смотрели  ему  вслед.  Сделка   была
заключена.
   Сулламора рассмеялся какой-то плоской шутке Волмера, по-мужски  грубовато
и оценивающе проводя рукой по его спине - обдумывая,  в  какое  место  лучше
будет первый раз вонзить нож.

32

   Завершающая часть побега Стэна и Алекса не требовала от  них  героических
поступков.  Верный  своему  слову,  Четвинд  окунул  бывших  заключенных   в
атмосферу роскоши: предоставил огромную кровать, застеленную  простынями,  и
неограниченное время для наслаждения одиночеством и сном.
   Роскошью было также избавление от кожных паразитов - впервые за много лет
- и возможность купаться в чистой воде сколько  угодно.  И  еда!  Калорийная
витаминизированная пища! Поначалу продуктов было немного  -  ровно  столько,
чтобы утолить голод, не нанося вреда истощенным организмам бывших узников. А
затем они стали испытывать самый  настоящий  экстаз  от  того,  что  вдоволь
насыщались и могли оторваться от трапезы, оставляя на  тарелках  несъеденные
продукты.
   Различные развеселые девочки и мальчики, предлагавшие Стэну и Алексу свои
услуги, были разочарованы отсутствием к себе  внимания.  Килгур  отвечал  за
обоих: "Спасибо, но мы импотенты".
   Четвинд оставил друзей в покое. Он  знал,  как  много  времени  требуется
заключенному на осознание того, что он представляет из себя  нечто  большее,
чем машину, запрограммированную на выживание.
   Вскоре Стэна и Алекса вывезли из столицы  Хиза,  спрятав  под  двухтонной
грудой металлолома, погруженной на древние грависани с  ручным  управлением,
принадлежавшие,  как   предположил   Стэн,   какому-то   таанскому   жулику.
Разумеется, Четвинд уклонился от каких-либо объяснений.
   Маленький   контрабандистский   кораблик   вздрогнул,    когда    загудел
Юкава-драйв.  После  того,  как  Стэн  и  Алекс  были  доставлены  на   борт
летательного аппарата, заправленного АМ-2, тот оторвался от планеты и  взмыл
ввысь. В  назначенном  месте  кораблик  встретился  с  большим  транспортным
судном, на котором беглецов приветствовал сэр Ен Вайлд.
   Он сказал, что покинул Ромни как раз вовремя. Спинным мозгом почувствовав
горячее дыхание опытных ищеек у  себя  на  затылке,  Вайлд  приказал  срочно
эвакуироваться. Он потерял семь кораблей и базу, но все его  люди  и,  самое
главное, товары, были  спасены.  Вайлд  объяснил,  многозначительно  потирая
ладони, что "каждый из присутствующих может рассчитывать на место на корабле
и высадку в нужном месте".
   Вайлд также подчеркнул, что будет особенно рад доставить своих пассажиров
по адресу в целости и сохранности, он ведь является должником Стэна.
   Незадолго до этого небольшой караван  судов  Вайлда  пробрался  в  сектор
Империи и был замечен патрульными  кораблями.  Вслед  за  этим  должна  была
последовать конфискация кораблей и груза, а также применение соответствующих
карательных мер в отношении Вайлда и его экипажей.
   - Мне намекнули на планеты-тюрьмы, - сказал  он.  -  А  реабилитированным
предложили отправиться в ад, то есть в эти жуткие батальоны  уголовников.  О
подробностях я не расспрашивал.
   Стэн  был  козырным  тузом  Вайлда.  В  доверительной  беседе  с  людьми,
захватившими  его  в  плен,  он  выразил  искреннее  удивление,  зачем   они
вмешиваются в ход операции имперской разведки. Вайлда подняли на смех.
   -  Я  предложил  им  проверить  мою  информацию.  Вскоре,  ко   всеобщему
недоумению,  ребята-шпионы  доложили,  что  я  -  тайный  агент  спецслужбы,
меняющий  имидж,  как  хамелеон  цвет  кожи.  Премного  благодарен,  молодой
человек, что ты состряпал мне такую подходящую легенду.
   Неохотно извинившись перед Вайлдом и его людьми, имперцы отпустили их  на
все четыре стороны, после чего контрабандисты  продолжили  заниматься  своим
прибыльным бизнесом, снабжая богатых имперцев предметами таанской роскоши  и
наоборот.
   - Полагаю, если бы эта война продлилась еще... ну, скажем лет  десять,  я
мог бы узаконить свое дело. -  Вайлд  слегка  вздрогнул  от  столь  дерзкого
предположения. - Итак, адмирал, или как там ваше звание, смею заверить,  что
во  время  этого  рейса  вас  будут  обхаживать  так,   как   будто   вы   -
незаконнорожденный сын самого Императора.
   Остаток путешествия был примечателен  медленным,  но  верным  увеличением
объема талий  Стэна  и  Алекса,  несколькими  напряженными  минутами,  когда
приходилось уходить из-под носа таанских или имперских патрулей, и  обильным
сном.
   Увидев однажды, как Алекс протискивается в каюту в  сопровождении  одного
из наиболее стройных офицеров Вайлда, Стэн определил, что его друг и он  сам
вернулись в форму, близкую к нормальной.
   К тому времени,  как  они  приземлились  на  имперскую  базу,  "случайно"
оказавшуюся в системе, в которой Вайлд "должен был встретиться с  некоторыми
интересными людьми", оба бывших военнопленных так окрепли, что могли оказать
пропаганде медвежью  услугу.  Им  следовало  быть  заросшими  и  бородатыми,
изможденными,  исполосованными  шрамами,   готовыми   давать   свидетельские
показания о зверских бесчинствах таанцев, о случайно  подвернувшейся  бравым
имперским солдатам возможности бежать.
   Средства массовой информации не проявили к ним никакого интереса.
   Стэн и Алекс знали слишком много, чтобы позволить  журналистам  крутиться
вокруг них и тем более брать интервью.  Их  доставили  на  Прайм-Уорлд,  где
самые квалифицированные имперские специалисты подробнейшим образом допросили
их, используя при этом аппаратуру, считывающую  информацию  прямо  с  мозга.
Стэн "за спасибо" был подвергнут этой обработке три раза, и у него  не  было
ни малейшего желания проходить ее снова.
   Когда разведка неохотно признала, что выкачала  все  мало-мальски  важные
сведения из теперь уже промытых мозгов Стэна и Алекса, они чувствовали  себя
скверно, словно их денно и нощно пытали таанские мучители.
   А затем начались настоящие сюрпризы.
   Стэн и Килгур ожидали получения наград.  Вовсе  не  потому,  что  думали,
будто совершили подвиг, побывав в заточении, хотя одно то, что они вырвались
на свободу, можно было считать геройским поступком. С гораздо большей охотой
они до конца  своих  дней  прислушивались  бы  к  звону  бокалов,  до  краев
наполненных бесплатным алкоголем, чем к бряцанию медалей. Просто когда война
принимает  скверный  оборот,  уцелевшие  солдаты  стремятся  получить   хоть
какое-то доказательство, что выжили не зря.
   Они оба ожидали продвижения по службе и во время долгого пути назад часто
задумывались, на один или два ранга их повысят в звании.
   Ничего подобного не произошло - пока. Приказы, касающиеся Стэна и Алекса,
были довольно лаконичны.
   "Военнослужащему  Стэну  подписан  приказ  об  увольнительной.  Разрешено
путешествовать. Перед возвращением к исполнению своих обязанностей  доложить
начальству для получения дальнейших распоряжений".
   "Военнослужащему Килгуру подписан  приказ  об  увольнительной.  Разрешено
поехать  на  планету  Эдинбург,  в  другие  системы  -  по  желанию.   Перед
возвращением на службу доложить о себе для получения дальнейших указаний".
   Стэн и Алекс переглянулись. Кто-то из верхушки  власти  строит  планы  на
будущее.  Возможно,  эти  планы  вовсе  не  будут  отвечать  их  собственным
интересам. Но  дезертировать  друзья  не  собирались.  Во-первых,  за  время
краткосрочного отпуска мало что можно выяснить; во-вторых, они  оба  слишком
долго были в бегах.
   Следующим этапом было получение невостребованной зарплаты,  вылившейся  в
кругленькую сумму. В последнее время бывшие таанские военнопленные только  и
думали о том, сколько денег получат и как их будут тратить. Империя  платила
жалованье военным несколько другим способом, нежели государства прошлого. По
солдатскому чеку деньги либо выдавались военнослужащему на  руки  в  обычном
порядке, либо перечислялись на его  счет  в  гражданский  банк  и  обрастали
большими процентами.
   Такой порядок был заведен  не  потому,  что  Вечный  Император  испытывал
слишком нежные чувства к каждому  из  своих  поданных,  а  по  двум  простым
причинам, которые властитель объяснил Махони в  один  из  вечеров  в  пьяной
беседе много лет назад.
   "Во-первых, это капиталистическая Империя, как я  думаю.  Поэтому  деньги
намного выгоднее держать в обороте, чем в чьем-либо бумажнике.
   Во-вторых, если тебе интересно, я могу вкратце обрисовать  математическое
соотношение девяти  основных  сил  Вселенной.  Я  не  слишком  разбираюсь  в
экономике, впрочем, как  и  все  остальные.  Поэтому  не  буду  вдаваться  в
подробности.  Банкиры,  получающие  деньги  моих   вояк,   очень   и   очень
рациональны. А это значит, что они, черт побери, делают то, что я им говорю.
И пусть только попробуют ослушаться - сразу  же  попадут  в  черный  список.
Военным просто не будет рекомендовано класть деньги на депозит в их банки".
   Итак, когда Стэн и Алекс  бодрым  шагом  направились  в  один  из  банков
Прайм-Уорлда,  который  подавно  забытым   причинам   оперативники   корпуса
"Меркурий" и отряда "Богомолов" предпочитали всем  остальным,  они  ожидали,
что их встретят вежливо и обходительно, как солидных вкладчиков.
   Но они никак не ожидали, что в банк их введет лично президент и сообщит о
том, что они теперь являются держателями большинства  акций  его  банка.  "И
если господа пожелают, поскольку теперь  они...  эхм...  в  состоянии...  не
прислушаются ли они к совету постоянных членов правления  делать  дальнейшие
капиталовложения в наш банк?"
   Стэн хихикнул и пробурчал что-то невнятное. Килгур воспользовался случаем
и притянул к себе шкатулку с манильскими  сигарами  -  как  ему  показалось,
скрученными из настоящего табака, - стоявшую на одном из  письменных  столов
президента, оставляя царапины на гладкой поверхности  крышки,  сделанной  из
чистого дерева. Затянувшись сигарой, Килгур посмотрел на  экран  компьютера,
увидел суммы, лежавшие на его и Стэна счетах,  и  закашлялся,  поперхнувшись
дымом.
   Стэн и Алекс были не просто хорошо обеспеченными людьми. Они были богаты.
Они оба оказались обладателями ценных акций, вложенных в са