ачит, Кейт, вы думаете, что ваш отец заявил лорду Стейду о том, что ему известно, что за лошадь скрывается под личиной Алькасара, и Стейд его за это убил?
     - Нет, я думаю, что все было иначе. Помните, я как-то сказала вам, что последними словами отца была фраза: "Я не думал, что он знает, что я знаю"?
     - Я уверен, что мистер Дэниэл, прежде чем кого-либо обвинять, постарался взглянуть на Алькасара поближе, - заметил Пэдди. - Должно быть, когда он попытался это сделать, кто-то заметил, что он проявляет к этому жеребцу излишний интерес.
     Мы долго сидели в молчании. После нашего разговора я разом совершенно обессилела. Итак, вот в чем было дело: мой отец заподозрил лорда Стейда в краже ценного жеребца-чемпиона и использовании его вместо собственного весьма посредственного производителя.
     - Лорд Стейд невероятно богат, - возразил Гарри. - С какой стати ему идти на такое? Денег у него и так более чем достаточно.
     - Стейду нужны вовсе не победы на скачках, - сказал Пэдди. - Я думаю, все дело в том, что это очень престижно - иметь такую замечательную конюшню, какая сейчас у него. Этим наверное, все и объясняется. Стейд много лет подряд пытался вступить в жокейский клуб, но все время получал отказ. Однако, имея такого производителя, как Финн Мак-Кул, он вполне мог рассчитывать, что в конце концов добьется своего.
     - Тогда почему бы ему было просто не купить этого Финна Мак-Кула, если уж он был ему так нужен? - не сдавался Гарри.
     - Я выяснил, что этого жеребца уже пытался купить какой-то богатый англичанин, - пояснил Пэдди. - Но О'Тул отказался от сделки и сказал, что всю жизнь мечтал иметь такую лошадь и что не продаст его за все сокровища Индии. В итоге все кончилось для О'Тула так, что хуже некуда, - он остался и без лошади, и без денег. У него осталось лишь несколько потомков Финна Мак-Кула - жеребят и молодых кобылок, одну из которых я и увидел в прошлом месяце на скачках.
     Меня захлестнула волна гнева, разом покончившая с охватившими меня на какое-то время апатией и бессилием.
     - Ну что же, Стейду это даром не пройдет, - мрачно процедила я сквозь стиснутые зубы. - Он убил моего отца, он украл лошадь О'Тула, и я заставлю его заплатить сполна за все это.
     - Ну, вот так-то лучше, Кейт, - ободряюще сказал Гарри. Пэдди тоже кивнул, тем самым выражая согласие с моими словами, но предупредил:
     - Прежде чем мы что-либо сделаем, нам надо запастись доказательствами.
     - Тебе удалось переговорить с конюхом, который ухаживал за Финном Мак-Кулом? - спросила я у Пэдди.
     - Само собой, девочка, - одобрительно улыбнулся мой старый друг. - Выяснилось, что и мистер Дэниэл тоже с ним разговаривал.
     Гарри присвистнул.
     - Этот самый конюх помимо прочего сообщил мне, что на правом боку у Финна Мак-Кула все же есть небольшая отметинка, - сказал Пэдди.
     - У каждой лошади есть свои отличительные черты, помимо масти и каких-то отметин, - сказал Гарри. - Чем больше я об этом думаю, тем более невозможным мне кажется, чтобы Стейд мог осуществить подобную подмену. Конюхи, ухаживающие за Алькасаром, обязательно заметили бы ее. Уж кто-кто, а конюхи в состоянии отличить одну лошадь от другой.
     - Пари держу, что конюхов Алькасара уволили еще до того, как произошла подмена, - сказал Пэдди.
     Гарри поднял брови - в точности, как это делал Адриан. Некоторое время все молчали, а потом я сказала:
     - Думаю, все мы согласимся с тем, что, если рассуждать логически, следующий наш шаг заключается в том, что мы должны сами взглянуть на Алькасара.
     - Между прочим, я привез с собой из Ирландии конюха, который приглядывал за Финном Мак-Кулом, - объявил Пэдди.
     Внезапно в животе у меня похолодело от страха, и я сказала:
     - Прежде чем отправляться осматривать лошадь, нам надо убедиться, что Стейда не будет в имении, когда мы там появимся.
     Гарри повернулся ко мне.
     - Что нам действительно необходимо сделать, - сказал он, - так это упросить Адриана взять нас на скачки в Ньюмаркет. Стейд в день соревнований наверняка будет отираться на ипподроме, а это даст нам отличную возможность взглянуть на Алькасара.
     - Это в самом деле великолепный план, Гарри, - сказала я, посмотрев на младшего брата Адриана с восхищением, которое он, судя по его самодовольному виду, вполне разделял.
     - План в самом деле неплох, но только при условии, что осматривать лошадь будем мы с Шоном, - заметил Пэдди.
     Гарри нахмурился.
     - Конкретно все спланировать мы сможем уже в Ньюмаркете, - поспешно вмешалась я. - Первым делом нам надо убедить Адриана, чтобы он нас туда взял, а это может оказаться нелегким делом.
     - Я знаю, - согласился Гарри. - В последние дни он такой занятой и такой... рассеянный.
     - Думаю, он расстроен в связи с введенными правительством новыми репрессивными законами, - предположила я.
     - Разумеется. Мы все от них тоже не в восторге, - заметил Гарри. - Премьер Ливерпуль ведет себя так, что на Пэл-Мэл того и гляди появятся баррикады.
     - Это просто позор, - признала я.
     - Знаете что, Кейт, скажите Адриану, что вы всегда ездили на скачки в Ньюмаркет с вашим отцом и теперь хотите отправиться туда снова, как в добрые старые времена, - предложил Гарри.
     - Ладно, - сказала я и закусила губу.
     - А я вот думаю, что никому из вас вовсе не надо ездить в Ньюмаркет, - возразил Пэдди. - Лучше я просто дождусь дня проведения скачек, а тогда уж мы с Шоном съездим куда надо и посмотрим на жеребца. А потом я вернусь в Лондон и расскажу вам, что видел. Так будет правильнее.
     - Об этом даже и не мечтай, Пэдди, - рассердился Гарри - Я ни за что на свете не допущу, чтобы меня лишили удовольствия участвовать в этом приключении.
     - Это ведь не какая-нибудь школьная проделка. Мы добиваемся торжества справедливости, - заметил Пэдди, бросив на него неодобрительный взгляд.
     На лице Гарри появилось упрямое выражение, которого я никогда раньше не видела и от которого он разом словно стал старше.
     - Я это прекрасно понимаю, так что прошу меня простить, - сказал он. - "Приключение" - действительно не самое подходящее слово для этого случая.
     - Я обязательно поеду туда сама, - просто сказала я. У меня были свои основания для такой позиции: Гарри мог рассматривать наше предприятие как приключение, Пэдди - как попытку добиться торжества справедливости. У меня же было одно желание - отомстить!
     В этот момент в библиотеку вошла Луиза, неся в руках книги. Увидев нас, она остановилась, и щеки ее порозовели.
     - Извини, Кейт. Я не знала, что ты занята.
     Я улыбнулась, давая понять, что все в порядке.
     - Положи книги, Луиза, и познакомься с моим старым другом. Это Пэдди О'Грэди.
     На губах Луизы расцвела радостная улыбка. Она шагнула вперед и протянула старому конюху руку.
     - Я столько слышала о вас, мистер О'Грэди. Кейт к вам очень привязана.
     Пэдди склонился над протянутой ему рукой с грацией, которая меня удивила.
     - Благодарю вас, мэм, - сказал он удивительно мягким, любезным тоном.
     - Мисс Кранбурн была той самой "родственницей", которая находилась со мной в Чарлвуд-Корт, - пояснила я. - Она кузина моей матери.
     - Вот как? - отозвался Пэдди.
     - Надеюсь, мистер О'Грэди останется с нами, Кейт? - спросила Луиза.
     Едва я успела дать утвердительный ответ, как Пэдди пробормотал:
     - Конюхи помогут мне устроиться на конюшне.
     - Чепуха, - твердо сказала Луиза. - Не можете же вы жить в стойле, мистер О'Грэди.
     - Луиза права, - поддержала ее я. - Этот дом гораздо уютнее, чем дом в имении Грейстоунов, Пэдди. Ты можешь занять одну из обычных спален на втором этаже, там же, где живут и все остальные.
     Пэдди бросил взгляд на свои сапоги.
     - Но я не могу жить здесь как гость, - возразил он. - У меня и одежда, и манеры для этого неподходящие.
     Я нетерпеливо взмахнула рукой.
     - Что до одежды, то завтра вы с Гарри сможете съездить и купить все, что тебе нужно. Ну, пожалуйста, Пэдди, ради меня! Ты все, что у меня осталось от моей прежней жизни с отцом, и мне хочется, чтобы ты был со мной рядом, - взмолилась я, заглядывая старому конюху в глаза.
     - Когда вы так на меня смотрите, мисс Кетлин, я не могу вам отказать, и вы это знаете, - вздохнул Пэдди.
     Разумеется, он был прав. Я торжествующе улыбнулась.
     - Если хочешь, я могу отвести мистера О'Грэди к миссис Ричардс, чтобы она показала ему его комнату, - предложила Луиза.
     Я кивнула, и Луиза с Пэдди вышли из библиотеки. Мы с Гарри посмотрели друг на друга.
     - Мы достанем этого ублюдка, Кейт, - пообещал он.
     - Да, - согласилась я и крепко стиснула зубы. - Обязательно.

Глава 15

     Случилось так, что на следующий день после приезда Пэдди графиня Бриджуотерская устраивала свой ежегодный бал. Поскольку граф Бриджуотерский занимал видный пост в правительстве, Адриан вынужден был поехать на этот бал и, само собой, взять меня. Это был едва ли не первый случай, когда мы выезжали в свет вдвоем, без знакомых или родственников, и я довольно сильно нервничала.
     Адриан вошел в мою гардеробную в тот самый момент, когда Жанетта застегивала у меня на шее чудесное жемчужное ожерелье. Он подарил мне его в тот вечер, когда я впервые собиралась в Алмакс-Эссэмбли. Ожерелье мне очень нравилось. Посмотрев на свое отражение в зеркале, я немного напряженно улыбнулась и сказала:
     - Я уже почти готова, милорд.
     - Никакой спешки нет, - ответил Адриан, - я еще даже не посылал за каретой.
     Он уселся на стул, который был явно мал для него, причем с таким видом, словно готов ждать меня по меньшей мере еще час.
     Когда Адриан вошел, щеки Жанетты слегка порозовели. Обычно она была очень спокойной и сдержанной девушкой, но при появлении моего супруга всякий раз почему-то краснела. Несколько раз я перехватывала ее взгляд, устремленный на Адриана: она смотрела на него так, словно перед ней было некое божество. Меня это немного раздражало.
     - Ну как, Жанетта, закончили с прической? - спросила я и даже сама заметила, что в моем вопросе прозвучала некоторая холодность.
     Щеки девушки покраснели еще гуще.
     - Не совсем, миледи, - ответила она. - Мне еще надо воткнуть гребни.
     Взяв два украшенных жемчугом гребня, Жанетта умело укрепила ими целую копну искусно завитых кудряшек у меня на макушке. Она в самом деле превосходно владела искусством парикмахера. Нельзя было не признать, что с момента ее появления в доме мои волосы стали выглядеть значительно лучше, чем раньше.
     Я осторожно, чтобы ненароком не испортить прическу, поднялась на ноги. Адриан тоже встал. Повернувшись к нему, я сказала:
     - Теперь можно посылать за каретой, милорд. Я готова.
     Муж, однако, не двинулся с места и молча продолжал рассматривать меня своими непроницаемыми серыми глазами. Адриан всегда выглядел прекрасно, но в черном вечернем фраке он мог разбить сердце кому угодно. Я украдкой бросила взгляд на Жанетту и снова заметила, что она восторженно смотрит на моего супруга.
     - Ты прекрасно выглядишь, Кейт, - сказал наконец Адриан. - Просто по-королевски.
     - По-королевски? - недоверчиво переспросила я и окинула себя беглым взглядом. На мне было относительно простое бело-голубое платье. Правда, стоило оно дорого, поскольку было обшито жемчугом, однако на нем не было никаких дополнительных украшений или вышивок, которыми, как я знала почти наверняка, будут щеголять на балу у графини Бриджуотсрской другие женщины. Луиза на этот счет сказала, что подобные излишества годятся для более крупных телом особ, с чем я согласилась.
     - Да, - повторил Адриан, - именно по-королевски.
     Я покачала головой, давая понять, что несогласна с ним.
     - У меня слишком маленький рост. Чтобы выглядеть по-королевски, надо быть высокой, как леди Мэри Уэстон.
     Адриан не стал со мной спорить и сказал, что пойдет распорядиться насчет кареты.
     "Черт возьми", - тихонько выругалась я, глядя ему вслед. Мне-то хотелось, чтобы он сказал, что я выгляжу гораздо лучше леди Мэри.
     На Беркли-сквер мы пристроились к целой веренице подъезжавших к дому графа Бриджуотерского карет, и прошло целых полчаса, прежде чем мы наконец добрались до входных дверей. Воспользовавшись этим, я успела рассказать Адриану о своем желании поехать в Ньюмаркет на скачки.
     Мы сидели в карете бок о бок с Адрианом и смотрели вперед. Он, насколько это было возможно, вытянул вперед ноги, а я аккуратно расправила юбки, чтобы не помять их. Глядя прямо перед собой, я изложила Адриану заранее заготовленную историю о том, как мы с отцом ежегодно ездили на скачки вместе и как мне хочется отправиться в Ньюмаркет в этом году, чтобы вспомнить добрые старые времена. Когда я закончила, Адриан некоторое время молчал. Я тоже сидела молча, мрачно раздумывая о том, как глупо и неубедительно прозвучало все, что я сказала. При этом я в который уже раз задалась вопросом, не следует ли мне рассказать Адриану все как есть. Когда некоторое время назад я предложила Гарри это сделать, он воспринял мое предложение в штыки.
     - Адриану сейчас и так слишком много приходится держать в голове, Кейт, - сказал он. - Каслри убеждает его занять ответственный пост в Министерстве иностранных дел, а Адриан всегда как раз и стремился к этому. Но ему не по вкусу нынешний репрессивный курс правительства во внутренней политике. Так что сейчас не время забивать ему мозги еще и историей про Стейда и ворованного жеребца.
     Неожиданно я почувствовала неприятный укол ревности из-за того, что Адриан, по всей видимости, предпочитал делиться одолевавшими его сомнениями и заботами с Гарри, а не со мной. Однако я не могла не признать, что в словах Гарри присутствовал здравый смысл: в самом деле было бы несправедливо взваливать на Адриана дополнительную ношу в тот момент, когда ему и так приходилось несладко.
     - Если для тебя будет затруднительно сопровождать меня во время поездки в Ньюмаркет, это вполне может сделать Гарри, - предложила я.
     - Нет.
     Я закусила губу.
     - Мне вовсе не будет затруднительно съездить с тобой в Ньюмаркет, Кейт. Более того, если я на некоторое время покину Лондон, это будет для меня чем-то вроде передышки. - Адриан задумчиво улыбнулся мне. - Знаешь, я начинаю думать, что мой характер не подходит для занятий политикой.
     - Дело не в твоем характере, - горячо возразила я. - Для страны было куда лучше, если премьер-министром был бы ты, а не этот трусливый слизняк Ливерпуль.
     - Сейчас все напуганы - и Ливерпуль, и Сидмаус, и остальные лидеры тори. Я их просто не понимаю, - с искренним удивлением заметил Адриан. - Они вытащили откуда-то из залежей пыли давным-давно устаревший и заслуживающий отмены закон, который дает право магистратам отправлять в тюрьму любого, кого они сочтут способным совершить какой-либо поступок, представляющий угрозу общественному порядку. - В голосе мужа зазвучал неподдельный гнев. - Ты понимаешь, что это значит, Кейт? Это значит, что по всей стране краснолицые сквайры будут швырять в застенок любого бедолагу, который позволит себе вольное замечание где-нибудь в пивной.
     - Это просто позор, - согласилась я.
     - Я их не понимаю, - повторил Адриан. - Повсюду в Лондоне я вижу демобилизованных солдат и матросов, которые не могут найти работу. А ведь это те самые люди, которые победили Наполеона, Кейт! Получается, что правительство их страны их же боится. А ведь они заслуживают куда лучшей участи.
     Мой муж никак не мог понять, что и Ливерпуль, и Сидмаус, и их приспешники - всего лишь узколобые, ограниченные люди, думающие только о благополучии того класса, к которому сами принадлежат. В отличие от Адриана они не чувствовали себя обязанными защищать тех, кому меньше повезло в жизни и кто не располагает такой властью и богатством, как они.
     - Я знаю, что ваша семья всегда стояла на позициях тори, - медленно проговорила я, - но, может быть, позиции вигов тебе больше по вкусу?
     Карета прокатилась еще на несколько метров вперед и снова остановилась.
     - Виги безнадежно расколоты на фракции, Кейт, - вздохнул Адриан.
     - Фракции? - не поняла я.
     Адриан начал поочередно загибать пальцы.
     - Во-первых, есть гренвиллиты, которые немногим отличаются от тори. Единственная разница между ними и тори состоит в том, что, по их мнению, премьер-министром должен быть лорд Гренвилль, а не Ливерпуль. Затем имеются так называемые фокситы, которые вроде бы выступают за реформы, но такие, которые никак не затрагивают экономику. Между тем в экономике также нужно многое менять - это ясно любому умному человеку, прочитавшему книгу "Благосостояние государств", - сказал Адриан, причем в глазах его явственно мелькнула веселая искорка.
     Я кивнула, давая понять, что полностью согласна с его точкой зрения.
     - Кроме того, - Адриан загнул третий палец, - мы имеем радикальных реформаторов, таких как Уайтбред, молодой Грей и Брутэм. Но между ними не больше согласия, чем между гренвиллитами и фокситами.
     - Боже мой, - сказала я. - Получается, что виги так же разобщены, как ирландцы.
     Адриан невесело рассмеялся.
     - По крайней мере у ирландцев есть хоть что-то общее - их антианглийские настроения, - сказал он. - Что же до вигов, то у них нет никакой общей платформы, объединившись на которой они могли бы превратиться в сильную оппозицию.
     Карета сдвинулась еще на несколько дюймов.
     - Но это же просто ужасно, - сказала я.
     - Да, это так. Ну что же, я с удовольствием свожу тебя в Ньюмаркет.
     Наконец карета остановилась у входа в дом графа Бриджуотерского, и лакей с факелом в руке распахнул ее дверцы. Другой лакей, выступив вперед, помог мне выйти.
     Бал, на который мы приехали, оказался примечательным по двум причинам. Первая состояла в том, что на нем Адриан танцевал с леди Мэри Уэстон. Сам этот факт не показался никому из присутствующих чем-то из ряда вон выходящим. В тот момент, когда Адриан пригласил леди Мэри, я уже была на танцевальной площадке с молодым кавалерийским офицером, служившим в кавалергардах, так что при всем желании нельзя было сказать, что мой супруг пренебрег моим обществом ради своего предыдущего увлечения, да и в поведении Адриана и леди Мэри не было ничего такого, что бросалось бы в глаза. В ожидании, когда заиграет музыка, они стояли и спокойно беседовали, а когда прозвучали первые такты вальса и они начали танцевать, в их движениях также нельзя было заметить ничего некорректного.
     Однако вальс есть вальс, и руки Адриана, повинуясь правилам танца, обвили стан леди Мэри. Она смотрела моему мужу прямо в глаза, а он не отрывал взгляда от ее глаз. Я ощутила сильнейшее желание разорвать их объятия и вцепиться в лицо леди Мэри ногтями. Ревность - ужасно неприятное чувство.
     Затем, когда я в сопровождении офицера-кавалергарда, имени которого я не могу вспомнить, перешла в комнату, где были накрыты столы, я заметила Адриана, сидящего в окружении группы людей, среди которых была и леди Мэри Уэстон.
     - Вы хорошо себя чувствуете, леди Грейстоун? - спросил мой кавалер. - Мне кажется, вы немного побледнели.
     Возможно, я и в самом деле побледнела, но перед глазами у меня все было затянуто каким-то красным туманом.
     - Да, все в порядке, - ответила я и через силу улыбнулась. - Кажется, я вижу там моего мужа. Почему бы нам не присоединиться к нему?
     Кавалергард с легкостью согласился, что меня отнюдь не удивило: люди всегда тянулись к Адриану.
     Когда я подошла к столу, за которым сидел Адриан, мужчины поднялись с кресел. Кто-то из них отошел в сторону, чтобы принести пару стульев. Пока мы усаживались, мой муж успел познакомить меня с миссис Хэмптон, хорошенькой молодой женщиной, муж которой во время войны на Пиренеях служил при штабе герцога Веллингтонского. Было ясно, что Адриан пригласил присесть за стол и перекусить в первую очередь именно ее, а не леди Мэри, так что я почувствовала некоторое облегчение.
     Леди Мэри спросила меня, как мне понравились танцы. Рядом с ней за столом сидел ее