дит его со всех сторон. "Эй, что с твоим хвостом", говорит Пух.
"Что же с ним случилось?", говорит И-і. "Да его нет".

85








"Ты шутишь?"

"Знаешь, хвост либо есть, либо его нет. Тут оши­биться
невозможно. А твоего-то хвоста нет!"

"А что есть?"

"Да ничего".

"Посмотрим", сказал И-і и стал
медленно пово­рачиваться к тому месту, где совсем недавно красо­вался его
хвост, затем, осознав, что так он ничего не добьется, он повернулся в другую
сторону и кру­тился до тех пор, пока не пришел к тому же месту, где он и был
вначале, затем он опустил голову вниз и посмотрел между передними копытами и
наконец после долгого молчания издал печальный вздох:

"Похоже, ты прав"23.

"Ясное дело, прав", говорит Пух.

"Это многое объясняет", сказал И-і мрачно. "Это Во
Все Вносит Ясность. Удивляться нечему".

"Должно быть, ты его где-то потерял", говорит Winnie Пух.

"Должно быть, кто-то его прихватил", говорит И-і.

"Кто-то вроде Них", добавил он после продол­жительного
молчания.

Пух чувствует, что надо предпринять нечто уте­шительное,
но совершенно не знает, что именно. Тогда вместо этого он решает сделать нечто
полез­ное24.

"И-і", говорит он торжественно, "Я, Winnie Пух, найду тебе твой хвост".

"Спасибо тебе, Пух", ответил И-і. "Ты", гово­рит,
"настоящий друг. Не в пример Иным".

86








Итак, Winnie Пух отправился на поиски хвоста И-і.

Когда он выходил, в Лесу стояло славное весен­нее
утро. Маленькие легкие облака весело играли на голубом небе, набегая время от
времени на солн­це, как если бы они пришли заменить его. Затем они неожиданно
ускользали так, чтобы другие мог­ли занять их место. Сквозь них и между ними
храб­ро сияло солнце25; и роща, носившая свои одежды круглый год,
казалась теперь старой и плохо одетой женщиной, если не считать тех новых
зеленых кру­жев, которые так миленько гляделись на буковых деревьях. Сквозь
рощу и подлесок шествовал Мед­ведь; вниз по открытым склонам поросшим
утЈсником, вверх по скалистым берегам ручья, вверх по крутым откосам песчаника
и снова вниз в вереско­вые заросли. И наконец, усталый и голодный, доб­рался он
до Сто-Акрового Леса26. Ибо именно в Сто-Акровом Лесу жил Сыч.

"А если кто-нибудь знает что-нибудь о чем-ни­будь",
сказал себе Медведь, "так это Сыч -- тот, кто знает что-нибудь о чем-нибудь27.
Или мое имя не Winnie Пух",
сказал он. "А поскольку это так", го­ворит, "то сами понимаете".

Сыч жил в весьма уютной старинной резиден­ции
Честнутс28, которая была самым внушитель­ным жилищем из всех в Лесу,
или просто так каза­лось Медведю, потому что там был и Дверной Мо­лоток, и
Колокольчик. И прямо под Дверным Молотком висело объявление, гласившее:

PLES RING IF AN
RNSER IS REQIRD28.

87








А прямо под колокольчиком
висело объявление, гласившее:

PLEZ CNOKE IF AN
RNSR IS NOT REQID30.

Эти таблички были написаны Кристофером Ро­бином,
который один в Лесу умел писать. Хотя и Сыч был весьма мудрой птицей, умел
читать и мог написать свое имя ЫСЧ, а также разбирался в та­ких деликатных
словах, как скарлатина или гренки-с-маслом.

Пух внимательно прочел оба объявления, сперва
слева направо, а потом наоборот, на тот случай, ес­ли он что-нибудь пропустил
при первом чтении. Затем он для верности постучал в дверь молотком и позвонил в
колокольчик и громко заорал: "Сыч! Я требую ответа! Это говорит Медведь!" Дверь
от­крылась, и Сыч выглянул наружу.

"Здорово, Пух", говорит, "как делишки?"

"Ужасны и печальны, потому что И-і, который друг
мне, потерял свой хвост. И он совершенно Убит этим. Итак, будь добр, расскажи
мне, как его найти".

"Хорошо", говорит Сыч. "С Юридической точки зрения
Процедурный вопрос должен быть освещен следующим образом".

"Чего-чего?", говорит Пух. "Ты, Сыч, пойми, пе­ред
тобой Медведь с Низким Интеллектуальным Коэффициентом, так что эти длинные
слова меня сбивают"31.

"Я имею в виду, что надо что-то предпринять".

"Ага", говорит Пух, "ладно, против этого я ниче­го
не имею".

88








"Следует предпринять следующие шаги. Во-пер­вых,
дать объявление о Вознаграждении. Затем__"

"Минутку-минутку", говорит Пух. "Что ты го­воришь,
ты чихнул, и я не расслышал".

"Я не чихал".

"Да, ты чихнул, Сыч".

"Извини, Пух, я не чихал. Нельзя чихнуть и не
знать, что ты чихнул".

"Ладно, но нельзя знать, что кто-то чихнул, если
никто не чихал"32.

"Я сказал, что, во-первых, Объявление о
Вознаг­раждении".

"Ладно, ты опять за свое", печально сказал Пух.

"Вознаграждении", сказал Сыч очень громко. "Мы
напишем и пообещаем много Чего-Нибудь ко­му-то, кто найдет хвост И-і".

"Так-так, понятно", говорит Пух, кивая головой.
"Если говорить о Много Чего-Нибудь", продолжал он мечтательно, "то я прежде
всего имею в виду совсем немного чего-нибудь, но теперь же--в это время поутру".
Он тоскливо посмотрел в сторону буфета, что стоял в углу гостиной Сыча: "Напри­мер,
ложку-другую сгущенного молока или -- поче­му бы и нет? -- кусочек-другой меду__"

"Ну вот", сказал Сыч, "мы напишем и расклеим по
всему Лесу".

"Кусочек меду", бубнил Медведь, "или -- или нет, уж
как случится". И он глубоко вздохнул и по­пытался врубиться в то, что говорил
Сыч.

Но Сыч говорил и говорил, употребляя все более
длинные слова, пока не пришел к тому, с чего начал,

89








а именно, он объяснил, что человеком, который на­пишет
объявление, будет Кристофер Робин.

"Это он написал объявления на моей двери. Ты их
видел? Пух?"

Поскольку Пух уже некоторое время говорил "Да" или
"Нет" по очереди с закрытыми глазами, что бы Сыч ни сказал, и поскольку
последний раз была очередь говорить "Да-да", то сейчас он сказал "Нет, вовсе
нет", совершенно не зная о чем вообще идет разговор33.

"Ты не видел их?", говорит Сыч, слегка удивлен­ный.
"Так пойдем и посмотрим".

Итак, они выходят наружу. И Пух смотрит на дверной
молоток и объявление, висящее под ним, затем он смотрит также на колокольчик со
шнур­ком и висящее под ним объявление, но чем больше он смотрит на
колокольчик-со-шнурком, тем боль­ше его наполняет странное чувство, что он уже
раньше видел нечто подобное, где-то в другом мес­те и в другое время.

"Что, красивая вещь?", говорит Сыч.

"Что-то он мне напоминает", сказал Пух, "но я не
могу понять что. Откуда ты его взял?"

"Просто шел по Лесу. Гляжу, висит в зарослях, я и
подумал сначала, что там кто-то живет, поэтому я позвонил, и ничего не
произошло, и тогда я позво­нил еще раз очень громко, и он оказался у меня в
руке, и поскольку мне казалось, что он никому не нужен, я взял его домой, и__"

"Сыч", торжественно говорит Пух, "ты совер­шил
ошибку. Кое-кому он был нужен".

90








"Кому?"

"И-і. Моему дорогому другу И-і. Он нежно лю­бил
его.

"Любил его?"

"Он так к нему привязался", говорит Пух пе­чально.

Итак, с
этими словами он отцепил хвост и при­нес его назад И-і. И когда Кристофер Робин
при­бил хвост к нужному месту, И-і стал резвиться и бегать по Лесу, помахивая
хвостом, настолько сча­стливый, что Winnie Пух, несмотря на забавность происходящего, должен
был поспешить домой не­множко закусить чего-нибудь, что бы его поддер­жало. И в
конце концов, вытерев рот через полчаса, он уже гордо поет:

Кто нашел Хвост? "Я", сказал Пух.
"В четверть второго (Только на самом деле было четверть одиннадцатого). Я нашел
Хвост!"








Глава V.
HEFFALUMP

Однажды,
когда Кристофер Робин, Winnie Пух и Поросенок вместе проводили время за разговора­ми, Кристофер Робин
перестал жевать травинку и, как бы между прочим, говорит: "Знаешь, Поросе­нок,
я сегодня видел Heffalump'a".

"Что же он делал?", спрашивает Поросенок. "Просто
фланировал в одиночестве", говорит Кристофер Робин. "Не думаю, чтобы он меня за­метил".

"Я раз одного видел", сказал
Поросенок. "По крайней мере, мне кажется, это был он", говорит. "А может, и не
он".

"Вот и я тоже", сказал Пух,
совершенно теряясь в догадках, как бы мог выглядеть Heffalump.

"Его не часто встретишь",
сказал Кристофер Ро­бин небрежно.

"Особенно теперь", говорит Поросенок. "Особенно в
это время года", говорит Пух. Затем они потолковали о другом, покуда не при­шло
время Пуху и Поросенку возвращаться домой. Сперва, пока они ковыляли по узкой
тропинке, окаймляющей Сто-Акровый Лес, то поневоле шли молча, но, подойдя к
ручью и кое-как через него пе­реправившись по камням, они снова могли идти

92








рядом с кустами вереска и возобновили дружес­кую
болтовню о том о сем, и Поросенок тогда гово­рит: "Если ты понимаешь, Пух, что
я имею в виду", а Пух говорит: "Это именно то, о чем я сам думал, Поросенок", а
Поросенок говорит: "Но, с другой стороны, мы должны помнить", а Пух говорит:

"Вот именно, Поросенок, как раз это я упустил из
виду"34. И затем, как только они подошли к Шести Сосновым Деревьям,
Пух огляделся по сторонам, не подслушивает ли кто, и говорит торжественным
тоном:

"Поросенок, я принял важное решение".

"Какое решение, Пух?"

"Я принял важное решение поймать Heffa­lump'a".

Говоря это, Пух несколько раз кивнул головой и
потом подождал, пока Поросенок скажет "А как?", или "Пух, это исключено", или
что-нибудь ободря­ющее в этом роде, но только Поросенок ничего не говорил.
Факты складывались таким образом, что Поросенку очень хотелось, чтобы ему
первому это пришло в голову.

"Я это сделаю", говорит Пух, подождав еще не­много,
"при помощи Западни. Но это должна быть Коварная Западня, так что ты,
Поросенок, должен мне помочь".

"Пух", говорит Поросенок,
вновь чувствуя себя совершенно счастливым, "я это сделаю". А затем говорит:
"Как же мы это сделаем?", а Пух говорит:

"То-то и оно! Как?" И они оба присели, чтобы хо­рошенько
это обдумать.

93








Тогда у Пуха возникла мысль, которая состояла в
том, что они выроют Очень Глубокую Яму, и в этом случае Heffalump, проходя мимо, упадет в яму и__

"Почему?", говорит Поросенок.

"Что почему?", говорит Пух.

"Почему он в нее упадет?"

Пух поскреб нос лапой и сказал, что Heffalump будет прогуливаться, нахмыкивая песенку и
погля­дывая на небо, не собирается ли дождь, и поэтому он не заметит Очень
Глубокой Ямы, пока не ока­жется на полпути к ее дну, а тогда уже будет поздно.

Поросенок сказал, что это очень хорошая Запад­ня,
но допустим, что дождь уже идет?

Пух снова поскреб нос лапой и сказал, что этого он
не учел. Но затем он просиял и говорит, что уж ежели дождь будет идти, то в
этом случае Heffalump
наверняка будет поглядывать на небо, не проясня­ется ли там, и тогда он
опять-таки не увидит Очень Глубокой Ямы, пока не окажется на полпути... А тогда
уже будет слишком поздно.

Поросенок сказал, что теперь, когда и этот пункт
прояснен, он полагает, что это действительно Ко­варная Западня.

Пух, весьма гордый от
услышанного, чувствует, что Heffalump уже практически пойман; но остава­лась еще одна вещь, которую надо было
обдумать:

Где они выроют Очень
Глубокую Яму?

Поросенок сказал, что в данном случае наилуч­шим
было бы место где-нибудь поблизости от Heffalump'a и как раз перед тем, как он в нее упадет, только футов на шесть подальше.

94








"Но тогда он увидит, как мы ее роем", говорит Пух.

"Нет, если он будет все время смотреть на небо, то
не увидит".

"Но он станет Подозревать", говорит Пух, "осо­бенно,
если ему случится поглядеть вниз под ноги". Он долго думает и добавляет с
тоской: "Это не так просто, как я думал. Полагаю, потому-то Heffalump'ы так редко попадаются".

"Скорее всего", говорит Поросенок.

Они вздохнули и пошли прочь и, вынув из себя
несколько колючек утЈсника, снова сели; и Пух все время говорил себе: "Если бы
я только смог приду­мать что-нибудь". Так как он был уверен, что живот­ное с
Высоким Интеллектуальным Коэффициен­том могло бы поймать Heffalump'a, если бы только оно знало правильный путь для достижения этого.

"Положим", сказал он Поросенку, "ты хочешь
поймать меня, как бы ты за это взялся?"

"Ну что ж", говорит Поросенок, "я бы сделал так. Я
бы соорудил Западню и положил бы в нее Банку Меду, ты бы его учуял и пошел бы
за ним, и__"

"И я пошел бы за ним", говорит Пух взволно­ванно,
"только очень осторожно, чтобы не спуг­нуть, и я бы настиг Банку Меду и прежде
всего об­лизнул бы по краешку, притворяясь, что будто там ничего нет, знаешь
ли, а потом я бы еще погулял и вернулся и стал бы лизать-лизать до самой середи­ны
банки, а потом__"

"Да не бери ты в голову", говорит Поросенок, "ты
был бы в Западне, и я бы тебя поймал. Теперь

95








первое, о чем надо подумать, это что Heffalump'ам больше нравится. Я думаю, желуди, а
ты? Мы поло­жим туда побольше, я говорю, да очнись, Пух!"

Пух, находившийся в сладостных мечтаниях, во
мгновение ока проснулся и говорит, что Мед гораздо западнее, чем зжолуди35.
Поросенок был другого мнения, и они уже было развернули по этому поводу
обширную дискуссию, когда Поросенок сообразил, что если они положат в Западню
желуди, то искать их придется ему, в то время как если они положат мед_
тогда как Пух примерно в это же самое время сообразил то же самое относительно
своего меда, по­этому Поросенок успел сказать: "Отлично, значит, мед", как раз
когда Пух подумал тоже самое и соби­рался сказать: "Прекрасно, стало быть, зжолуди".

"Так-так, мед, значит", говорит Поросенок таким
глубокомысленным тоном, как будто вопрос уже ре­шен. "Я вырою яму, а ты пойдешь
и принесешь мед".

"Очень хорошо", говорит Пух и ковыляет вос­вояси.

Придя домой, он заглянул в кладовую: там он встал
на стул и схватил с полки огромную банку меду. На ней было написано "MіT", но, чтобы убе­диться, он снял бумажную крышку и заглянул внутрь. Выглядело
это совсем как мед. "Но наверня­ка никогда не скажешь", подумал Пух. "Помню,
мой дедушка говорил как-то, что ему приходилось видеть сыр именно такого
цвета". Итак, он запус­тил язык в банку и основательно лизнул. "Да", го­ворит,
"это он. Никакого сомнения. И мед, я бы ска­зал, с головы до ног. Если,
конечно", говорит, "кто-

96








нибудь не положил для смеха на дно кусок сыру.
Возможно, будет лучше мне несколько углубить­ся... просто на тот случай... на
тот случай, если Heffalump'ам
не нравится сыр... так же, как и мне. О!" И он глубоко вздохнул. "Я был
прав. Это мед, до самого своего основания".

Проделав все это, он отнес банку Поросенку, и
Поросенок выглянул со дна Очень Глубокой Ямы и говорит: "Достал?", а Пух
говорит: "Да, но не сов­сем полную банку", и он бросил ее Поросенку, а По­росенок
говорит: "Это все, что осталось?", а Пух го­ворит: "Да", потому что так оно и
было. Поросенок положил банку на дно Ямы, выбрался оттуда, и они вместе пошли
домой.

"Ладно, Пух", говорит Поросенок, когда они до­шли
до Пухова дома, "спокойной ночи. Встречаем­ся завтра в шесть часов утра около
Шести Деревь­ев. Посмотрим, сколько Heffalump'ов мы наловили в Западню".

"В шесть часов, Поросенок", говорит Пух, "у те­бя
найдется какая-нибудь веревка?"

"Нет. Зачем тебе веревка?"

"Чтобы вести их домой".

"О, я думаю, Heffalump'ы идут, если посвистеть".

"Какие идут, какие нет. О Heffalump'ax наперед ничего не скажешь".

"Ладно, спокойной ночи".

"Спокойной ночи".

И Поросенок пустился рысью к своему дому "На­рушитель
Г", в то время как Пух уже готовился отойти ко сну.

97








Несколько часов спустя, как
раз когда ночь начала незаметно ускользать, Пух неожиданно проснулся с чувством
слабости и тревоги. Он, бывало, и раньше знавал это чувство слабости и тревоги.
И он понимал, что оно означало. Он был голоден. Итак, он отправил­ся в
кладовую, встал на стул и пошарил лапой по пол­ке, на которой не обнаружил ровным
счетом ничего.

"Забавно", подумал он. "Я-то
знаю, что у меня тут была банка меду. Полная банка, полная меду, под завязку, и
на ней еще было написано MіT, что­бы я знал что это именно мед, а не
что-нибудь. Это очень забавно". И он принялся бродить туда и сю­да, недоумевая,
куда мог подеваться мед, и мурлы­ча про себя вот такую мурлычку:

Меда нет, и
нет огня. Помню: он стоял в буфете с надписью на этикетке:

"Здесь
пчелиный собран MіT".
Мед прекрасный, спелый мед, Ах, куда девался, милый? Ах, какой влекомый силой
Ты умчался от меня?36

Он промурлыкал про себя эту мурлычку три
ра­за слабым голосом, как вдруг вспомнил, что он по­ложил его в Коварную
Западню, чтобы поймать Heffalump'a.

"Зараза!", сказал Пух. "Весь мед ушел на то, что­бы
усахарить Heffalump'a". И он снова лег в постель.

Но он не мог уснуть. Чем больше он пытался, тем
меньше ему это удавалось. Он пробовал Считать Овец37, что порой
неплохо помогает от бессонницы,

98








но поскольку на этот раз овцы не помогали, он при­нялся
считать Heffalump'ов, но это
было еще хуже. Потому что каждый Heffalump, которого он считал, сразу норовил схватить Пухов
горшок с медом и съесть его дочиста. Несколько минут он лежал совер­шенно
опустошенный, но, когда пятьсот восемьдесят седьмой Heffalump облизал свою пасть и сказал себе:

"Славный медок, давненько я не едал такого!", Пух
не мог больше этого переносить. Он выпрыгнул из постели и побежал прямо к Шести
Деревьям.

Солнце было еще в постели, но на небе над
Сто-Акровым Лесом сочился свет, и казалось, что солн­це уже просыпается и скоро
сбросит с себя одеяло. В этом полусвете Сосновые Деревья глядели хо­лодно и
отчужденно, а Очень Глубокая Яма каза­лась еще более глубокой, чем была
на самом деле, а Пухова банка с медом на дне ямы выглядела каким-то
таинственным призраком, но не более того.

Однако, когда он подошел к ней ближе, его нос
сказал ему, что это действительно был мед, а его язык высунулся и начал
полировать рот, готовый приступить к делу.

"Зараза!", сказал Пух, сунув нос в банку. "Heffa­lump съел его!", Затем он подумал немного и гово­рит:
"Да нет, это я съел. Совсем забыл!"

Тем временем проснулся Поросенок. Как только он
проснулся, он сразу сказал себе "О!". Потом он храбро сказал себе "Да!". И
затем еще более храбро "Именно так". Но он не чувствовал себя вполне храбрым,
так как слово, которое крутилось, Јрзало У него в мозгу, было Heffalump.

99








Что такое был этот Heffalump?

Был ли он Свиреп?

Приходил ли он на свист?

И как он приходил?

Нежен ли он вообще с Поросятами?

Если он нежен с Поросятами, То Смотря с Каки­ми
Поросятами?

Положим, он нежен с Поросятами, но не повли­яет ли
на это тот факт, что у Поросенка был дедуш­ка по фамилии Нарушитель Гарри?

Он не находил ответа ни на один вопрос.., а ведь
он собирался идти смотреть своего первого Heffa­lump'a, и не далее, как через
час.

Конечно, Пух будет с ним рядом, а вдвоем гораз­до
веселее. Но что, если Heffalump очень нежно лю­бит Поросят и медведей? Не будет ли лучше при­твориться,
что у тебя болит голова, и не ходить к Шести Деревьям в это утро? Но тогда
предполо­жим, что день окажется удачным, в Западню не по­пал ни один Heffalump, а он все утро попусту прова­ляется в
постели, теряя время. Что же делать?

И тогда ему пришла в голову Умная Мысль. Он
тихонечко придет к Шести Деревьям, весьма осто­рожно заглянет в Западню и
посмотрит, есть ли там Heffalump. И если Heffalump там,
то он убежит и снова ляжет в постель, а если там его нет, то нет.

Итак, он пошел. Сначала он думал, что в западне не
будет Heffalump'a, а потом думал, что будет. Под­ходя
ближе, он уже был уверен, что Heffalump там, потому что он мог собственными ушами слышать, как тот хеффалумпил,
как не знаю кто.

100








"Боже милостивый, о боже милостивый", сказал
Поросенок.

Он хотел убежать прочь. Но поскольку он подо­шел
уже очень близко, он почувствовал, что должен хоть одним глазком взглянуть на Heffalump'a.

Итак, он подполз к краю Западни и заглянул в
нее...

Все это время Winnie Пух пытался стащить с го­ловы банку из-под меду.
Чем больше он тряс ею, тем глубже он в нее влезал. "Зараза!", говор