е, что было
весьма волнующим событием.

В это утро над водой пролетал Сыч, чтобы по­приветствовать
своего друга Кристофера Робина.

"Я говорю, Сыч", сказал Кристофер Робин, "не
забавно ли, я на острове!"

"Атмосферные условия последнее время весьма
неблагоприятны", говорит Сыч.

"Чего-чего?"

"Дождик шел", объяснил Сыч.

"Да уж", говорит Кристофер Робин, "действи­тельно".

"Уровень осадков достиг беспрецедентной вы­соты".

"Чего достиг?"

"Очень много воды", объяснил Сыч.

"Да уж", сказал Кристофер Робин, "воды хва­тает".

"Тем не менее, прогнозы становятся более благо­приятными.
В любой момент__"

"Ты видел Пуха?"

"Нет. В любой момент __ _"

"Надеюсь, с ним все в порядке", говорит Кристо­фер
Робин. "Я беспокоюсь о нем. Как ты думаешь, Сыч, с ним все в порядке?"

"Полагаю, да. Видишь ли, в любой момент __"

"Ты пойди, пожалуйста, посмотри, Сыч. Потому что
Пух, у него не так много мозгов, он может наде­лать глупостей, а я его так
люблю, Сыч! Ты понима­ешь, Сыч?"

"Все в порядке", говорит Сыч. "Я иду. Вернусь как
только".

150








Очень скоро он вернулся. "Пуха
там нет", говорит. "Нет?"

"Он был там. Сидел на ветке
дерева вне своего дома с девятью горшками меду. Но теперь его там

нет".

"О, Пух", воскликнул Кристофер
Робин. "Где же ты?"

"Да здесь я", говорит
ворчливый голос позади него.

"Пух!"

Они бросились друг другу в обьятья.

"Как ты сюда попал, Пух",
спросил Кристофер Робин, обретя дар речи.

"На своем корабле", гордо
говорит Пух. "Я по­лучил Очень Важную Писку, посланную мне в бу­тылке, а так
как мне несколько залило водой глаза, я не мог ее прочитать, и вот принес ее
тебе. На сво­ем корабле".

С этими гордыми словами он
вручил свою Пис­ку Кристоферу Робину.

"Да это от Поросенка",
закричал Кристофер Ро­бин, прочитав ее.

"Там есть что-нибудь про
Пуха?", спрашивает Пух, заглядывая через плечо.

Кристофер Робин прочитал Писку вслух.

"О, эти П, означают Поросенка. Я думал, что это
пухи".

"Мы должны срочно спешить на
помощь. Я ду­мал, что он был с тобой, Пух. Сыч, ты бы не смог спасти его
на своей спине?"

151








"Не думаю", говорит Сыч после продолжитель­ного
размышления. "Сомнительно, чтобы Необхо­димые Дорсальные Мышцы __"

"Тогда слетай к нему сразу и скажи, что Помощь
приближается. А Пух и я будем думать о Спасении и прибудем так быстро, как
только сможем. О, не говори, Сыч, иди быстро!" И Сыч, раздумывая, что бы
еще такое сказать, улетел.

"Ну что ж, Пух", говорит Кристофер Робин, "где
твой корабль?"

"Я должен сказать", объяснил Пух, когда они
спускались к берегу, "что это не просто обычного вида корабль. Иногда это
действительно Корабль, а иногда Кораблекрушение. Это все зависит".

"От чего зависит?"

"От того, внизу я или наверху".

"О! Ну так где же он?"

"Вот!", говорит Пух, с гордостью показывая на Водоплавающего
Медведя.

Это было не то, что ожидал Кристофер Робин, и чем
больше он на это смотрел, тем больше думал, какой Храбрый и Умный Медведь был
Пух, и чем больше Кристофер Робин так думал, тем более скромно Пух потуплял
взор, как будто пытался притвориться, что это совсем не так.

"Но для нас двоих он слишком мал", печально
говорит Кристофер Робин.

"Троих, если считать Поросенка".

"Это делает его еще меньше. О, Пух-Медведь, что же
мы будем делать?"

И тогда этот Медведь, Медведь Пух, Winnie Пух, Д.П. (Друг Поросенка), Т.К. (Товарищ
Кролика),

152








О.П. (Открыватель Полюса), У.И. и Н.Х. (Утеши­тель
И-і и Находитель Хвоста), то есть Пух собст­венной персоной -- сказал нечто
настолько умное, что Кристофер Робин только мог смотреть на него с разинутым
ртом и остановившимися глазами, удивляясь, действительно ли перед ним тот самый
Медведь с Очень Низким I.Q,, которого он так дав­но знал и так
любил.

"Мы можем плыть в твоем зонтике", говорит Пух.

"??"

"Мы можем плыть в твоем зонтике", говорит Пух.

"!!!!!"

Ибо неожиданно Кристофер Робин понял, что они
действительно могут. Он раскрыл свой зонтик и положил его на воду. Тот
наклонился, но удер­жался на поверхности. Пух вошел в него и уже на­чал
говорить, что все в порядке, когда обнаружи­лось, что это не так, поэтому после
непродолжи­тельного питья, к которому он на самом деле вовсе не стремился, Пух
прибрел обратно к Кристоферу Робину. Тогда они вошли вместе, и он больше не ка­чался.

"Я назову этот корабль Мозги Пуха",
говорит Кристофер Робин, и Мозги Пуха поплыли тотчас же в направлении на
юго-восток, грациозно враща­ясь вокруг своей оси.

Вы можете представить радость Поросенка, ког­да
наконец корабль показался перед его взором. Че­рез много лет он любил
вспоминать, как он нахо-

153








дился в Очень Большой Опасности во времена
Ужасного Наводнения, но единственная опасность, которой он подвергался,
подстерегала его лишь по­следние полчаса, когда Сыч, который как раз при­летел
и с комфортом уселся на ветке его дерева, на­чал рассказывать ему очень длинную
историю о своей тетке, которая однажды по ошибке высидела яйцо чайки, и рассказ
все продолжался и продол­жался, прямо, как это предложение, до тех пор, по­ка
Поросенок, который без всякой надежды слушал его из своего окошка, начал
совершенно засыпать и естественно, стал медленно выскальзывать из окна по
направлению к воде, и уже некоторое время ви­сел только на передних частях
копыт, но в этот мо­мент, к счастью, неожиданный громкий вопль Сы­ча, который
на самом деле был частью рассказа, имитирующей то, что сказала тетка, разбудил
По­росенка и как раз дал ему вовремя уползти в безо­пасное место и сказать "Как
интересно, и что же она?", когда, ладно, вы можете представить его ра­дость,
когда он увидел славный корабль Мозги Пу­ха (Капитан, Кристофер Робин, 1-й
Помощник, П. Медведь), плывущий по волнам ему на помощь. Кристофер Робин и Пух
снова...

И это действительно конец
истории, и я очень устал от этого последнего предложения и полагаю здесь
остановиться.








Глава Х.
Банкет50

Однажды,
когда солнце встало над Лесом, при­неся с собой запах мая, и все ручьи в Лесу
весело потекли в поисках своих прежних привлекатель­ных очертаний, а маленькие
канавки, лежа, мечтали о той жизни, которую они видели, и о тех больших делах,
которые они сделали, и в тепле и спокойст­вии Леса кукушка осторожно пробовала
голос и прислушивалась, нравится он ей или нет, а лесные голуби ворковали
беззаботно друг с другом в своей ленивой удобной для них манере, что, мол, это
ты виноват, а не я, но вообще не стоит брать в голову;

вот как раз в такой день Кристофер Робин свистнул
особым образом, из Сто-Акрового Леса прилетел Сыч посмотреть, как обстоят дела.

"Сыч", сказал Кристофер Робин, "я собираюсь дать
банкет".

"Серьезно, что ли?", говорит Сыч.

"Это будет особого рода банкет, потому что я его
потому устраиваю, что сделал Пух, то есть что он сделал, чтобы спасти Поросенка
от наводне­ния".

"О, вот это для чего, да?", говорит Сыч.

"Да, поэтому ты скажи Пуху как можно скорее и всем
тоже, потому что это будет завтра".

155








"Прямо завтра, с ума сойти",
говорит Сыч, все еще полный готовности помочь.

"Так ты слетаешь, скажешь им, Сыч?"

Сыч попытался подумать о
чем-нибудь умном, что бы можно было бы по этому поводу сказать, но ничего не
пришло в голову. Итак, он улетел, чтобы сказать остальным. И первый, кому он
сказал, был Пух.

"Пух", сказал Сыч, "Кристофер
Робин дает бан­кет".

"О!", сказал Пух. И затем,
видя, что Сыч ожида­ет от него каких-то других слов, говорит: "А там бу­дут
такие маленькие сладкие штучки в розовой гла­зури?"

Сыч почувствовал, что это ниже
его достоинства говорить о маленьких сладких штучках в розовой глазури, и он
твердо сказал Пуху то, что сказал Кристофер Робин, и улетел к И-і.

"Банкет в честь Меня?", думал
про себя Пух. "Грандиозно!" И он стал размышлять о том, все ли животные знают,
что это не просто, а специальный Пух-банкет, и говорил ли им Кристофер Робин о Водоплавающем
Медведе и Мозгах Пуха и всех других замечательных кораблях, которые
он пост­роил и на которых ходил в море. И он начал ду­мать, как ужасно было бы,
если бы все забыли об этом, если бы никто так толком и не понял, в честь кого
устраивался банкет: и чем больше он так ду­мал, тем больше идея банкета
путалась у него в го­лове, как во сне, где все происходит как попало. И затем
сон стал сам собой петь у него в голове и пел

156








до тех пор, пока не стал чем-то вроде песни. Это
была__

ТРЕВОЖНАЯ
ПЕСНЬ ПУХА

Да здравствует Пух!

(Кто-кто?)

Да Пух -

(Еще раз, но вслух)

Да что ты -- оглох?

Он спас сразу Двух!

Медведю Ура!

(Вчера?)

Нет, третьего дня

Он спас от воды

(неужели Меня?)

Да что ты -- заснул?

Поросенка от наводнения спас Пух.

(Кто-кто?)

Да Пух же!

(Признаюсь, ничего не
понимаю.)

Ладно, Пух -- это Медведь Очень
Большого

Ума!

(Что? Сошел сума?) Большого ума. (Большого
чего?) Ладно, и того, и сего. Он и плавать-то не умел, Но он на горшок сел,
И это сделался корабль. (Горшок стал, как дирижабль?) Ну, скорее, нечто
вроде горшка. Так что лучше уж прокричим Ура! (Так что лучше прокричим

"вчера"?)

157








И пусть он с нами живет еще
много-много

лет,

Здоровый, богатый и мудрый
медведь. Да здравствует Пух! (Кто-кто?) Да Пух!

Медведю Ура! (Вчера?)

Нет, третьего дня (глухая
тетеря). Да здравствует замечательный Winnie Пух! (Очень хорошо, а
теперь скажите мне еще раз -- громко и членораздельно: что все-таки этот негодяй
натворил?)

В то время, когда все это продолжалось
внутри него, Сыч толковал с И-і.

"И-і", сказал Сыч. "Кристофер Робин дает банкет".

"Очень интересно", говорит И-і. "Надеюсь, они
пришлют мне сюда вниз пару обглоданных костей. Доброта и Вдумчивость. Вовсе
нет, не принимай близко к сердцу".

"Вот Приглашение для тебя".

"Что это такое?"

"Приглашение".

"Да, я слышал. А кто это его так чернилами
изгваздал?"

"Это не еда, это тебя просят прийти на Банкет.
За-втра".

И-і медленно покачал головой.

"Ты, наверно, имеешь в виду Поросенка. Этого
недомерка с длинными ушами. Я ему скажу".

158








"Нет-нет!", говорит Сыч несколько раздражен­но.
"Это тебе!"

"Ты уверен?"

"Конечно, я уверен. Кристофер Робин сказал "Всех!"
"Скажи им всем!"

"Всем, кроме И-і?"

"Всем", мрачно сказал Сыч.

"А!", говорит И-і. "Ошибка несомненна, но я приду.
Только не валите на меня, если будет дождь".

Но дождя не было. Кристофер Робин соорудил длинный
стол из нескольких длинных досок, и они все уселись за ним. Кристофер Робин сел
на одном конце стола, а Пух -- на другом. А между ними с двух сторон были
Кролик, и Ру, и Канга, и все друзья-и-родственники Кролика сгрудились на траве
и с надеждой ждали, что кто-нибудь заговорит с ними или кинет что-нибудь, или спросит,
который час.

Это был первый банкет, на который взяли Ру, и он
был чрезвычайно возбужден по этому поводу. Как только все расселись, он начал
говорить.

"Хэлло, Пух!", запищал он.

"Хэлло, Ру!", сказал Пух.

Ру попрыгал некоторое время на своем сидении и
затем начал опять.

"Хэлло, Поросенок!", запищал он.

Поросенок пожал ему лапу, будучи слишком за­нят
едой, чтобы разговаривать.

"Хэлло, И-і", сказал Ру.

И-і мрачно кивнул ему. "Скоро пойдет дождь, вот
увидишь", сказал он.

159








Ру посмотрел, не пошел ли он
уже, но он еще не пошел, тогда он сказал "Хэлло, Сыч", а Сыч сказал "Хэлло, мой
маленький приятель" весьма милости­вым тоном и продолжал рассказывать
Кристоферу Робину о том, что чуть было не случилось с другом Сыча, которого
Кристофер Робин вообще не знал, а Канга сказала "Выпей сначала свое молоко, Ру,
до­рогуша, а разговоры потом". Итак, Ру, который пил свое молоко, пытался
сказать, что он может делать эти два дела одновременно и... нужно было основа­тельно
поколотить его по спине, после чего он до­вольно долгое время молчал.

Когда они все более или менее
наелись, Кристо­фер Робин постучал ложкой по столу и все переста­ли
разговаривать и установилось молчание. По­следнее не распространялось на Ру,
который закан­чивал громкую серию икания и пытался теперь выяснить, не был ли в
этом замешан один из друзей-и-родственников Кролика.

"Это Банкет", говорит
Кристофер Робин, "это потому Банкет, что кто-то что-то сделал, и это его вечер,
потому что это он сделал, и я приготовил для него подарок, вот он". Тогда он поискал
еще немно­го и пролепетал: "Где он?"

Пока он искал, И-і впечатляюще
прокашлялся и стал говорить.

"Друзья", говорит И-і,
"включая мелкоту, весь­ма приятно или, возможно, я скажу такая радость видеть
вас на моем вечере. То, что я сделал -- это пустяк. Каждый из вас -- исключая
Кролика, Сыча и Канги -- сделал бы на моем месте то же самое. И

160








также Пуха. Конечно, все это также неприменимо к
Поросенку и Ру, ибо они слишком малы. Каждый из вас сделал бы то же самое. Но
просто это случи­лось со мной. Я сделал это не для того, мне даже не­удобно и
говорить об этом -- не для того, чтобы по­лучить то, что сейчас ищет Кристофер
Робин" -- он приложил свое переднее копыто ко рту и сказал громким шепотом
"Попробуй под столом" -- "то, что я сделал, я сделал, потому что я чувствовал,
что все мы должны делать то, что в наших силах. Я чув­ствую, что все мы __"

"И-ик!", нечаянно сказал Ру.

"Ру, дорогуша", сказала Канга укоризненно.

"А что я?", слегка удивленный спросил Ру.

"О чем это И-і толкует?", прошептал Поросе­нок.

"Не знаю", говорит Пух скорее скорбно.

"Я думал, что твой вечер".

"Я тоже так думал, но, возможно, это не так".

"Я бы сказал, что это скорее твой, чем И-і", го­ворит
Поросенок.

"Я тоже", говорит Пух.

"И-ик!", сказал опять Ру.

"КАК - Я - УЖЕ - СКАЗАЛ", громко и не­умолимо
сказал И-і, "как я уже сказал, когда меня прервали различные Громкие Звуки, я
чувствую, что__"

"Вот оно!", взволнованно воскликнул Кристо­фер
Робин. "Передайте это глупому старому Пуху. Это для Пуха".

"Для Пуха?", говорит И-і.

161








"Конечно же. Для лучшего в мире медведя".

"Кажется, я понял", говорит
И-і. "В конце кон­цов, жаловаться бессмысленно. У меня есть друзья. Кто-то
говорил со мной еще вчера. И еще не про­шло недели, как Кролик налетел на меня
и сказал:

"Зараза!" Социальное Круговращение. Вот как это
называется".

Но никто не слушал, так как все говорили: "От­крой
его, Пух", "Что это, Пух?", "Я знаю, что это та­кое?", "Нет, ты не знаешь" и
другие вспомогатель­ные замечания этого рода. И, конечно, Пух открывал это так
быстро, как только мог, но так, чтобы не разо­рвать веревку, потому что никогда
не знаешь, когда тебе Понадобится кусок Бечевки. Наконец это было открыто.

Когда Пух увидел, что это такое, он чуть не упал
от радости. Это была Специальная Коробка для Карандашей. Там был карандаш,
помеченный "М" для Медведя, и карандаш, помеченный "ПМ" для Помогающего
Медведя, и карандаш, помеченный "ХМ" для Храброго Медведя. Там был перочинный
нож, резинка для стирания того, что написано неправильно, и линейка для лино­вания
строк, чтобы по ним потом разгуливали слова, и метка для чернил на линейке на
тот слу­чай, если вы захотите узнать, сколько чернил еще осталось, и Синие
Карандаши и Красные Каран­даши и Зеленые Карандаши, чтобы писать специ­альные
синие, красные и зеленые слова. И все эти славные предметы были в своих
маленьких кар­машках, в Специальной Коробке, которая издава-

162








ла щелчок, когда вы ее защелкивали. И все это было
для Пуха.

"О!", говорит Пух.

"О, Пух!", говорят все, за исключением И-і.

"Благодарю вас", проворчал Пух.

А И-і пробормотал: "Эти
писаные дела. Хвале­ные карандаши, ручки-шмучки и что там еще. Ес­ли вы
спросите меня -- глупый хлам, ничего хоро­шего".

Позже, когда они все сказали
"До свиданья" и "Счастливо" Кристоферу Робину, Пух и Поросе­нок задумчиво шли
домой в золотом закатном вече­ре, и долгое время они молчали.

"Когда ты просыпаешься утром,
Пух", говорит Поросенок, "что тебе самое Первое приходит в го­лову и что ты
говоришь?"

"Что-нибудь о завтраке
наверно", говорит Пух. "А что ты говоришь?"

"Я говорю, интересно, что
такое волнующее слу­чится сегодня?^, говорит Поросенок.

Пух задумчиво кивнул.

"Это", говорит, "то же самое".

"Л что
произошло потом?", спрашивает Крис­тофер Робин.

"Когда?"

"На следующее ympo".

"Не знаю".

"Ты бы подумал и как-нибудь
нам с Пухом расска­зал?"

"Если ты очень этого хочешь".

163








"Пух хочет",
говорит Кристофер Робин. Он глубоко вздохнул, взял своего медведя за ногу и
вышел, волоча Winnie Пуха за
собой. В дверях он обернулся и говорит: "Придешь смотреть, как я принимаю
ванну?"

"Может быть", говорю.
"А Пухова Коробка была лучше, чем моя?" "Она была точно такая же", говорю. Он
кивнул и вышел... и через минуту я услышал Winnie Пуха, -- bump, bump, bump --поднимающего­ся
по лестнице вслед за ним.




ДОМ В
МЕДВЕЖЬЕМ УГЛУ

ПОСВЯЩЕНИЕ

Ты дала мне Кристофера
Робина, а потом Ты вдохнула новую жизнь в Пуха. Кто бы ни вышел из-под моего
пера, Он все равно возвратится домой к тебе. Моя книга готова, она идет
навстречу Своей матери, которую давно не видала -- Это было бы моим подарком
тебе, моя радость, Если бы ты сама не была подарком для меня.




Контрадикция

Интродукция знакомит людей друг с
другом, но Кристофер Робин и его друзья уже знакомы с вами и уже скоро
собираются сказать до-свиданья. Так что тут все получается наоборот. Когда мы
спросили Пу­ха, что противоположно интродукции, он говорит:

"Чего? Чему?", и это нам не особенно помогло, на
что мы надеялись, но тут, к счастью, Сыч пораскинул моз­гами и сказал нам, что
противоположностью Интро­дукции, дорогой мой Пух, является Контрадикция51.
А поскольку Сыч незаменим в том, что касается длин­ных слов, то я уверен, что
как он сказал, так оно и есть.

Почему мы затеяли эту
Контрадикцию? Да потому, что неделю назад, когда Кристофер Робин мне гово­рит:
"Как насчет истории, которую ты мне собирался рассказать о том, что произошло с
Пухом, когда__", я ему в ответ возьми и скажи: "А как насчет девятью сто семь?"
А когда мы это решили, у нас еще осталось насчет коров, проходящих в ворота за
две минуты, а их всего триста коров, так вот, сколько останется ко­ров в поле
через полтора часа? Мы все страшно раз­волновались по этому поводу, и когда мы
уже совсем наволновались, то нас хорошенько сморило, и мы по­шли спать... в то
время как Пух, бодрствующий на своем стуле возле нашей подушки52,
думал Великие Мысли о себе и о Ниочем, пока его тоже не сморило, и он закрыл
глаза, склонил голову набок и на цыпоч-

167








ках последовал за нами в Лес. Там у нас были
таинст­венные приключения, еще более замечательные, чем те, о которых я уже
рассказывал; но сейчас, когда мы просыпаемся поутру, они все разбегаются,
покуда мы их не поймаем. Как там начиналось последнее? "Од­нажды, когда Пух
гулял по Лесу, сто семь коров заст­ряло в воротах...""

Нет, видите, мы забыли, все
растеряли. А это было самое лучшее, по-моему. Ладно, вот вам несколько других,
все, что нам удалось запомнить. Но, конечно, это не настоящее до-свиданье,
потому что Лес всегда на месте... и все, кто Дружен с Медведями, всегда име­ют
шанс его найти.

А.А.М.








Глава I.
ДОМ

Однажды, когда Медведю Пуху
больше нечего было делать, он подумал, что бы такое сделать; тог­да он пошел
заглянуть к Поросенку, посмотреть, что делает Поросенок. Еще вовсю шел снег,
когда он ковылял по белой лесной тропинке, ожидая най­ти Поросенка греющим
копытца перед камином, но, к своему удивлению, он увидел, что дверь от­крыта, и
чем больше он смотрел внутрь, тем больше Поросенка там не было.

"Ушел", печально сказал он. "Так-то вот. Нету его.
Мне придется предпринимать беглую Мысли­тельную пр