ее  везде
горы и болота. Горы очень высокие и круглый год увенчаны шапками  снега.  По
другую сторону хребта  лежит  большой  город  Мерида,  которому  подчиняется
Гибралтар. Один раз в год из Гибралтара выходит караван лошадей и идет через
горы в Мериду, но чаще не может выйти, потому что в горах очень холодно и не
всякий выдержит стужу. Из Мериды привозят муку, которую доставляют  из  Перу
через Санта-Фе.
   Однажды мой знакомый испанец рассказал мне, что в этих горах  встречаются
люди, очень похожие на индейцев, однако волосы у них короткие и курчавые,  а
на ногах ногти, как у обезьян. Стреляют они довольно  плохо  и  вообще  мало
пользуются оружием, но очень хорошо лазают по деревьям и необычайно  сильны.
Когда испанцы нападают на них с копьями, эти люди тотчас  же  забираются  на
ветки и оттуда забрасывают противника всем, что попадается под  руку.  Никто
никогда не слышал, как  эти  люди  разговаривают  между  собой.  Иногда  они
нападают на плантации, которые лежат неподалеку от гор,  и  уводят  с  собой
женщин, если только им  удается  захватить  их.  Они  никогда  не  причиняют
пленницам вреда, разве только что забавляются  с  ними.  Я  читал  различные
описания Америки, но никогда не встречал о них ни одной строчки и думаю, что
это какая-нибудь разновидность варваров, живущих в этих  местах.  Я  не  раз
видел в кустах обезьян, однако испанцы уверяли меня, что это не обезьяны,  а
люди; они хотя и дики на вид, но совсем непохожи на обезьян. Что ж, создания
господни действительно могут быть весьма необычными на вид и на земле  живет
их немало. Нам сдается, что лагуну Маракайбо мы описали довольно подробно, и
благосклонный читатель хорошо представит себе места, где происходило все то,
о чем пойдет речь.
   Флотилия Олоне вошла в залив Венесуэлы и отдала там якори; испанцы ее  не
заметили. На другой день рано-рано утром флотилия вышла в лагуну  Маракайбо.
Отдав якори на песчаной отмели, Олоне высадился и  приказал  атаковать  форт
Эль-Фуэрте-де-ла-Барра, потому  что,  не  захватив  его,  идти  дальше  было
нельзя.  Форт  был  опоясан  турами[52],  за  ними  находилась   батарея   с
шестнадцатью орудиями. Сверху туры были засыпаны землей  и  служили  хорошим
укрытием. Пираты высадились на расстоянии испанской мили[53] от крепости  и,
готовясь к штурму, построились в боевой порядок. В это время комендант форта
отправил несколько солдат в засаду. Они должны были  напасть  с  тыла  и  по
возможности смешать ряды пиратов. Тогда остальные  сделали  бы  вылазку.  Но
пираты выделили с полсотни человек, и они напали на засаду, разгромили ее  и
не дали возможности испанцам укрыться в крепости. Прочие же пираты  кинулись
на штурм, и часа три спустя форт пал, хотя у  нападавших  были  только  одни
ружья. Испанцы, сидевшие в засаде, бежали  в  Маракайбо  и  привели  в  ужас
горожан, сказав, что к городу движется по меньшей мере две  тысячи  пиратов.
Город лет десять или двенадцать назад уже подвергался  разграблению,  и  это
событие было памятно его обитателям.  Горожане  тут  же  принялись  собирать
имущество и готовиться к бегству. Владельцы кораблей погрузили свое добро на
суда и отправились в Гибралтар. Там  они  сообщили  о  появлении  пиратов  и
падении форта де-ла-Барра. Кто не  имел  кораблей,  отправился  на  ослах  и
лошадях в глубь страны.
   Войдя в форт, пираты тотчас же подняли флаги, давая знать всем  остальным
кораблям, что путь свободен. Затем они сравняли укрепления с землей,  сожгли
все постройки, заклепали орудия, перенесли  раненых  на  борт  и  похоронили
мертвых. Ранним утром следующего дня пираты поставили паруса и  двинулись  к
Маракайбо, до которого было примерно миль шесть. Ветра не было,  и  кораблям
пришлось  плыть  по  течению.  В  этот  день  пиратам  удалось  продвинуться
ненамного. Днем позже они были уже возле Маракайбо и приготовились к высадке
под прикрытием пушек. Они  были  уверены,  что  в  прибрежном  лесу  испанцы
сделали засаду. Пираты сели в каноэ и поплыли к берегу.  Когда  они  подошли
поближе,  с  пиратских  кораблей  по  берегу  открыли  огонь.  Часть   людей
высадилась на берег, оставшиеся в каноэ вели стрельбу по зарослям, но  никто
не отвечал. В городе пираты никого  не  встретили:  испанцы  ушли  вместе  с
женщинами и детьми. Но во многих домах осталось разное добро:  вино,  водка,
множество кур, свиней, хлеб, мука  и  так  далее.  Пираты  пришли  в  полный
восторг, потому что уже много недель им не доводилось есть вдосталь,  и  они
поневоле вели самый скромный образ жизни. Команды заняли самые богатые  дома
на рыночной площади. Затем пираты выставили охрану  и  превратили  городской
собор в арсенал. На следующее утро был собран отряд в сто пятьдесят человек,
чтобы захватить пленных и узнать,  где  же  спрятали  горожане  свое  добро.
Вечером отряд вернулся в город  с  двадцатью  тысячами  реалов,  несколькими
навьюченными ослами и примерно двадцатью пленниками: женщинами, мужчинами  и
детьми. На следующий день пираты стали пытать пленных, стараясь узнать у них
об остальном имуществе. Но никто не признавался. Олоне, для которого  смерть
десяти или двенадцати человек ровным  счетом  ничего  не  значила,  выхватил
саблю из ножен и на глазах у всех остальных изрубил одного испанца в  куски.
При этом он кричал, что, если они будут упорствовать, он перерубит  их  всех
без всякой пощады. Ему удалось напугать одного из испанцев, и он  согласился
повести пиратов туда, где скрывались все  горожане.  Но  те,  опасаясь,  что
попавшие в плен могут их выдать, успели закопать часть сокровищ и все  время
переходили с места на место, поэтому  найти  их  было  очень  трудно,  разве
только случайно. Беглецы так боялись друг друга, что отец не доверял сыну.
   Наконец, спустя четырнадцать дней пираты решили отправиться в  Гибралтар.
Испанцы, зная их силы, снарядили в Гибралтар барку и дали знать, что пираты,
по всей видимости,  пойдут  в  Мериду,  а  заодно  попытаются  штурмовать  и
Гибралтар. Жители Гибралтара отправились на шлюпках к губернатору и сообщили
ему обо всем, что  произошло.  Губернатор  Мериды  долгое  время  служил  во
Фландрии в чине полковника. Мужества у него хватало, и он надеялся  довольно
легко разбить пиратов.  Он  спустился  к  Гибралтару  с  хорошо  вооруженным
отрядом в четыреста человек и  приказал  взять  оружие  местным  жителям,  а
вооружил он  не  менее  четырехсот  горожан.  Таким  образом  испанцы  могли
выставить восемьсот человек. После этого он распорядился поставить на берегу
батарею в двадцать два орудия и прикрыть ее турами, а также соорудить  редут
с восьмью пушками. Прямо от  берега  шла  широкая  просека,  и  он  приказал
завалить ее и проделать другой проход, ведущий в  болото.  Это  болото  было
совершенно непроходимо; кто туда попадал, проваливался в  трясину  по  самое
колено.
   Разбойники ничего не знали об этих приготовлениях. Они доставили  пленных
на корабль и присоединили к тем рабам, которых захватили  в  Маракайбо.  Так
они вошли в Гибралтар.  Однако,  приблизившись,  они  увидели  развевающиеся
повсюду  флаги  и  множество  народа.  Олоне,  как   вожак   всех   пиратов,
посоветовался с другими командирами, потом со всеми, кто его окружал, и  дал
понять, что отступать не намерен, хотя испанцы и узнали об их приближении  и
собрали большие силы. Его мнение было таково: "Они сильны, так тем больше мы
захватим добычи, если победим их". Все единодушно поддержали его и  сказали,
что лучше биться, надеясь на добрую добычу, чем скитаться  неведомо  сколько
без нее. Олоне закончил  так:  "Я  хочу  предупредить  вас,  что  того,  кто
струсит, я тотчас же зарублю собственной рукой".
   Приняв решение драться, пираты подвели корабли к берегу и стали на  якорь
примерно в четырех милях от города. На следующее  утро  задолго  до  восхода
солнца Олоне  высадил  людей  на  берег.  Пиратов  было  триста  восемьдесят
человек. У каждого было доброе ружье, а  на  боку  патронташ  с  порохом  на
тридцать зарядов, и, кроме того, у всех было по два пистолета и  по  острому
палашу. Все взяли друг друга за руки и поклялись стоять  друг  за  друга  до
самой смерти. Затем Олоне рванулся и закричал: "Allons mes frairs  -  suivez
moi, et ne faites роint des lashes!" (Вперед,  мои  братья,  за  мной  и  не
трусьте!) И пираты бросились в атаку. Но путь, который им указал  начальник,
привел к завалу, а другая дорога  -  к  болоту,  на  которое  так  надеялись
испанцы. Пираты же  не  растерялись  и  принялись  рубить  саблями  сучья  и
устилать ими дорогу, чтобы не завязнуть  в  трясине.  Тем  временем  испанцы
открыли огонь из пушек, и поднялся такой дым и такой грохот, что  пираты  на
какое-то время совсем ослепли и оглохли. Наконец они  выбрались  на  твердую
землю как раз там, где стояло шесть пушек, и пушки эти ударили по ним дробью
и картечью.
   Затем, на миг прекратив огонь, испанцы  сделали  вылазку,  но  пираты  их
встретили так, что мало кто из испанцев вернулся назад. А пушки снова  стали
без передышки бить по пиратам,  среди  которых  было  уже  много  мертвых  и
раненых. Поэтому пираты решили  прорываться  через  лес,  но  и  это  им  не
удалось. Испанцы повалили большие деревья и загородили путь. Но, несмотря на
все трудности, мужество не покидало пиратов, и они отвечали сильным ружейным
огнем.
   Испанцы не могли сделать больше ни одной вылазки, но и  пираты  не  могли
перейти через туры. Олоне учел это и, решив перехитрить  испанцев,  приказал
отходить. Заметив, что пираты отходят, испанцы вышли за туры и погнались  за
врагами, и было их человек двести.  Но  пираты  неожиданно  повернули,  дали
залп, а затем схватились за палаши  и  набросились  на  испанцев,  сразу  же
перебив большинство из них. В бешенстве перепрыгнув через туры,  пираты  тут
же овладели укреплениями и обратили тех, кто за ними скрывался,  в  бегство.
Они оттеснили испанцев к зарослям и перебили всех до одного. Часть  испанцев
бежала на редуты, и они заранее готовы были сдаться в плен.  Пираты  сорвали
неприятельские флаги, захватили все, что было в поселке, и снесли  в  собор.
Перед ним выставили орудия и насыпали бруствер, чтобы предохранить  себя  от
внезапного нападения. Пираты скорее всего  полагали,  что  испанцы  призовут
всех окрестных жителей. Однако следующий день принес им другие заботы - надо
было избавиться от зловония, которое издавали трупы: ведь  они  перебили  не
менее пятисот испанцев и много раненых испанцев укрылось в зарослях  и  там,
вероятно, отдало  богу  душу.  Кроме  этого  пираты  захватили  в  плен  сто
пятьдесят мужчин и не меньше  пятисот  женщин,  рабов  и  детей.  Когда  все
стихло, пираты подсчитали свои потери и оказалось,  что  убито  всего  сорок
человек, а ранено тридцать, но почти все смертельно;  сырой  воздух  вызывал
лихорадку, раны гноились. Пираты  швырнули  трупы  испанцев  на  две  старые
барки, которые они нашли на берегу, и, отъехав за четверть  мили,  выбросили
все тела за борт. Забрав все деньги и имущество, которое удалось  собрать  в
городе,  пираты  расположились  на  отдых  и  четыре-пять  дней  никуда   не
показывались.
   Между тем испанцы припрятали  почти  все  добро,  которое  могли  унести.
Спустя четыре или пять дней пираты начали делать набеги  на  окрестности,  и
вскоре в город потекло различное  добро,  и  туда  стали  пригонять  пленных
рабов, захваченных на плантациях. Пираты провели в городе  еще  четырнадцать
дней. За это время много пленников умерло  от  голода,  потому  что  мяса  у
пиратов почти не было. Правда, было довольно много муки, но пираты для  себя
ленились печь хлеб, а уж для испанцев и подавно. Кур, овец, свиней  и  коров
они уже перебили и съели сами; испанцам оставались ослы и мулы. Кто не хотел
есть ослятину, помирал голодной смертью, ибо ничего другого  не  было.  Чуть
лучше было женщинам, которые попали к пиратам в любовницы; одних  они  взяли
силой, другие пошли по своей охоте. Все они были спасены от голода. Пленных,
которых хватали ради выкупа, каждый день бросали на дыбу, и, если же  те  не
хотели ни в чем признаваться, их забивали до смерти.
   Наконец, простояв целый месяц, пираты послали четырех пленников  сообщить
жителям города, что требуют с них десять тысяч реалов выкупа,  иначе  сожгут
все поселение. Испанцам было дано два дня. Но через два дня выкупа никто  не
принес, и пираты предали огню все селение. Когда испанцы увидели, что пираты
действительно намерены все превратить в пепел, они решили  выдать  требуемые
деньги. Пираты загасили пожары, но, конечно, много домов пострадало, а собор
сгорел дотла. Получив выкуп, пираты погрузили на корабль  добычу  и  большое
количество рабов, за которых никто  не  дал  выкупа  (пленники  должны  были
платить выкуп и за себя, и за рабов, если желали, чтобы их им вернули).
   Затем все отправились в Маракайбо. Вернувшись, пираты  напугали  испанцев
еще сильнее, чем прежде,  и  направили  несколько  пленных  из  Маракайбо  к
губернатору, требуя у него я его подданных  тридцать  тысяч  реалов.  Деньги
должны были доставить на борт, иначе пираты грозились сжечь весь город.  Тем
временем несколько отрядов снова  отправились  за  добычей.  Они  унесли  из
церквей статуи, колокола и картины и притащили их на  корабль.  Кроме  этого
они захватили и различные корабельные принадлежности и  все  это  свалили  в
пакгаузе.  Посланные  за  выкупом  испанцы  вернулись  -  им   было   велено
согласиться на условия пиратов. В конце концов сошлись на том,  что  испанцы
дадут двадцать тысяч реалов и пятьсот коров и что, получив выкуп, разбойники
прекратят грабежи. Получив выкуп, пираты ушли, к  великой  радости  жителей,
посылавших им вслед проклятия. Но  спустя  три  дня,  к  большому  удивлению
испанцев, пираты вернулись снова и снова стали творить всяческие бесчинства.
Оказалось, что причиной возврата было торговое судно, захваченное  пиратами,
которое они не могли провести через отмель в устье лагуны. Поэтому они  были
вынуждены вернуться и взять лоцмана.  Испанцы  подыскали  им  лоцмана  очень
быстро, дабы поскорее отправить их в море  -  как-никак  в  водах  Маракайбо
пираты провели два месяца.
   Пройдя залив, пираты взяли курс на остров Эспаньолу и спустя восемь  дней
подошли к острову Ваку (на этом острове обосновалось  несколько  французских
охотников, которые снабжали пиратов мясом). Здесь пираты выгрузили добычу на
берег и устроили на свой манер дележ. Разделив все  добро,  они  подсчитали,
что серебра и драгоценностей оказалось на  шестьдесят  тысяч  реалов.  Кроме
денег каждый еще получил больше  чем  на  сотню  реалов  шелка  и  шерстяных
тканей, не считая других мелочей. Дележ проводили точно так же, как я о  том
говорил в первой части. Причем серебро они взвешивали  и  приравнивали  один
его фунт к десяти реалам, а с драгоценностями  дело  у  них  обстояло  хуже,
потому что ничего в них они не понимали. Каждый дал клятву,  что  ничего  не
возьмет лишнего, и затем пираты  получили  то,  что  им  причиталось.  Часть
добычи, которая приходилась на долю павших в бою, была передана их товарищам
или родственникам. Когда все было поделено, пираты покинули остров  и  взяли
курс на Тортугу, куда они прибыли, к их великой радости,  уже  через  месяц.
Дня за три, быть может на день меньше или на день больше, они  спустили  все
свое добро и проиграли все свои деньги. Правда,  тем,  кто  терял  буквально
все, остальные ссужали небольшую сумму. Вскоре из  Франции  пришло  судно  с
вином и водкой, и началась грандиозная попойка. Но долго она не продолжалась
- как-никак бутылка водки стоила четыре реала! Ну а затем  некоторые  пираты
занялись на  Тортуге  торговлей,  а  другие  отправились  на  рыбную  ловлю.
Губернатор приобрел корабль с какао за двадцатую часть его стоимости.  Часть
пиратских денег получили трактирщики, часть - шлюхи, так что  скоро  пиратам
пришлось пораскинуть  мозгами  и  задуматься  над  тем,  куда  и  как  снова
отправиться за добычей. Об этом подумывал и сам Олоне, их вожак.
 
   Глава третья
 
   Новые приготовления и поход Олоне на город Сантьяго-де-Леон в  Никарагуа,
во время которого он трагически погибает.
 
   Вернувшись на Тортугу, Олоне прославился  еще  больше  благодаря  походу,
совершенному столь удачно и счастливо, -  ведь  поход  этот  принес  большую
добычу. Однако с Олоне вскоре произошло, как  в  известной  поговорке:  "Что
прилив приносит, отлив уносит". Спустя  немного  времени  Олоне  понял,  что
необходимо предпринять новый поход. Оповестить  об  этом  своих  людей  было
нетрудно, их и в прошлый раз влекла  жажда  денег.  Они  собрались  довольно
быстро и были готовы снова отправиться за добычей. К тому же  влияние  Олоне
теперь было так велико, что они пошли бы  за  ним  повсюду,  даже  если  это
грозило  им  величайшими  опасностями.  Олоне  и  его   подчиненные   решили
отправиться в воды Никарагуа и разорить все тамошние города и поселения. Мне
бы хотелось услужить моим читателям и в  начале  предстоящего  повествования
кое-что сообщить о водах этой страны Никарагуа, дабы мой дальнейший  рассказ
был во всем понятен. Однако лучше всего это сделать в части третьей:  там  я
описываю Коста-Рику и захват  Панамы.  Итак,  приняв  решение  идти  в  воды
Никарагуа, Олоне собрал без  малого  семьсот  человек  и  снарядил  грузовой
корабль, захваченный в Маракайбо. На его борту поместилось  триста  человек,
остальные сели на суда поменьше - их было пять.  Все  вместе  они  составили
флотилию из шести кораблей. Пункт сбора был назначен в  Байахе,  на  острове
Эспаньоле. Там пираты заготовили мясо и погрузили его на борт.
   Когда все дела были окончены и корабли готовы  были  к  плаванию,  пираты
поставили паруса и взяли  курс  на  Матамано,  селение  на  южном  побережье
острова Кубы. Там они предполагали захватить каноэ, ибо в  тех  местах  было
много  охотников  за  черепахами,  которые  занимались  ловлей,  засолкой  и
отправкой черепах в Гавану. Каноэ были нужны пиратам для  высадки  в  мелких
протоках, потому что осадка у их кораблей была довольно глубокая и  суда  не
могли идти по мелководью.  Наконец  после  того  как  пираты  ограбили  этих
несчастных людей и захватили что  им  нужно,  забрав  с  собой  и  несколько
рыбаков,  корабли  вышли  в  море  и  взяли  курс  на  мыс   Грасиас-а-Дьос,
расположенный на материке на 15ё северной широты, примерно в ста милях южнее
острова Пинос. Но тут они попали в штиль. Их сразу же подхватило  течение  и
отнесло в сторону залива Гондурас. Пираты делали все,  что  могли,  стараясь
вырваться из потока,  но  ветер  и  течение  словно  ополчились  на  них,  и
остальные суда не смогли поспеть за  кораблем  Олоне.  Но  хуже  всего,  что
припасы быстро иссякли, и пираты принялись за поиски мест, где можно было бы
добыть провиант. Наконец, изнывая от голода, пираты заметили землю, спустили
на воду каноэ и отправились в свое первое плавание, чтобы отыскать  съестные
припасы.
   На нескольких каноэ они вошли в реку Ягуа. На ее берегах жили индейцы,  и
пираты, разграбив их хижины, доставили на корабли испанскую пшеницу, которую
называют маисом, свиней, кур и индеек - все, что  попало  под  руку.  Однако
припасов этих оказалось недостаточно, чтобы добраться до места. Поэтому  они
снова учинили совет и  решили  разграбить  все  города  и  селения,  которые
встретятся им в этом заливе. Они пошли  вдоль  берега,  но  не  могли  найти
ничего путного. При этом местных жителей они обирали так крепко, что те едва
не умирали от голода; чтобы свести концы с концами, им приходилось есть  что
придется; даже обезьян и тех они употребляли в пищу и убивали их, как только
замечали среди ветвей.
   Затем пираты достигли Пуэрто-Кавальо, а там стояли  испанские  склады,  в
которых торговцы, поджидая свои  корабли,  хранили  товары.  В  этой  гавани
пираты застали испанское торговое судно, на  борту  которого  было  двадцать
чугунных и  шестнадцать