табак,  а  также
добывают тальк[26].
   Испанцы, живущие в тех местах, ходят на  своих  каноэ  на  остров  Савону
ловить рыбу и морских черепах, которые вылезают на берег, чтобы  откладывать
яйца. Этот остров  не  достоин  особого  описания.  На  нем  один  песок  да
множество покхаутов. Испанцы в  свое  время  свозили  туда  коров  и  быков,
надеясь,  что  они  размножатся,  но  после  нападения  каперов  весь   скот
истреблен.
   К западу от города Санто-Доминго расположено другое  большое  селение,  и
оно  называется  Эль-Пуэбло-де-Ассо.  Жители  этого   селения   поддерживают
оживленную торговлю с соседним поселением Сан-Хуан-де-Гоаве, расположенным в
самом центре острова. Там много пастбищ, и  захватывают  они  часть  острова
окружностью миль в двадцать, и пасется в тех местах множество диких коров  и
быков. В этих краях не встретишь ни одного человека, кроме бродячих пастухов
и охотников. Большинство люди смешанных кровей:  одни  -  потомки  негров  и
белых (их называют мулатами),  другие  -  негров  и  индейцев  (их  называют
алькатрасами)[27]. Немало там и других полукровок: ведь испанцы относятся ко
всем небелым женщинам точно так же, как и к своим соотечественницам.
   Это селение поставляет большое количество сала и кож, там  не  занимаются
ничем другим. Из-за частых засух  обрабатывать  тамошнюю  землю  бесполезно.
Вот, собственно, и все, что находится в распоряжении  испанцев,  начиная  от
мыса Лобос, лежащего неподалеку от  Сан-Хуан-де-Гоаве,  до  мыса  Самана  на
северо-востоке и от Пунта-дель-Эспада до мыса Лобос. Остальная часть острова
населена французами, которые промышляют лесом и работают на плантациях.
   На острове много хороших гаваней. Они встречаются начиная от  мыса  Лобос
вплоть до мыса Тибурон, расположенного в западной части острова. Четыре  или
пять гаваней, пожалуй, самые лучшие в  этих  местах  (они  превосходят  даже
английские) и окружены плантациями, долинами и реками, в  которых,  наверно,
самая лучшая вода на свете. Есть там  и  отличные  отмели,  и  туда  выходят
черепахи класть яйца. От мыса Тибурон вплоть до мыса Донья Мария  всего  две
гавани, а от мыса Донья Мария до мыса Сан-Николае (Ле-Моль-Сен-Никола) целых
двенадцать прекрасных гаваней. В каждую из них впадает по две или три речки,
богатые рыбой. В северной части  острова  тоже  много  различных  городов  и
селений, но в свое время они были опустошены голландцами и испанцы  покинули
их навсегда.
 
   Глава четвертая,
 
   повествующая о плодах, деревьях  и  животных,  встречающихся  на  острове
Эспаньоле.
 
   Остров Эспаньола богат различными растениями. Здесь есть большие  равнины
-  от  пяти  до  шести  миль  в  окружности.  Некоторые  из   них   засажены
апельсиновыми  деревьями,  одни  -  сладкими  сортами,  другие  -   кислыми.
Встречаются здесь и лимонные деревья, однако дают они плоды не таких сортов,
какие привозят из Испании. По величине эти лимоны не больше куриного яйца  и
намного кислее обычных. Здесь есть и немало мест, где растут пальмы. Здешние
пальмы весьма внушительных размеров  и  выглядят  очень  забавно.  Некоторые
деревья достигают примерно ста двадцати - двухсот футов в высоту,  сучьев  у
них нет, а где-то вверху от ствола отходят широкие стебли, мякоть которых по
вкусу напоминает белокочанную  капусту.  На  этих  стеблях  сидят  листья  и
початки. На каждом дереве не меньше двенадцати таких листьев.  Каждый  месяц
они опадают и  снова  через  месяц  на  их  месте  появляются  новые.  Плоды
созревают каждый год, и сидят они прямо  на  стеблях,  которые,  как  я  уже
говорил, напоминают по вкусу капусту  и  вполне  съедобны.  Если  плоды  эти
прокипятить, то они от капусты не отличаются  совсем.  Семенами  этих  пальм
питаются дикие свиньи. Листья достигают  примерно  двух  или  трех  футов  в
ширину и семи или восьми футов в длину. Листья  эти  довольно  крепкие;  ими
кроют хижины, для чего их коптят (как это  делается,  я  расскажу  позже)  и
кладут прокопченной стороной внутрь. С внешней стороны эти листья зеленые, с
тыльной - белые. Содрав с них кожицу, ее используют как пергамент, и  писать
на этой кожице можно, как на бумаге. А  если  внезапно  начинается  дождь  и
поблизости нет никакого укрытия, то  эти  листья  дают  надежную  защиту.  В
случае надобности из них можно делать ведра и в них держать  питьевую  воду.
Листья эти могут сохранять влагу не дольше семи-восьми дней. Древесина  этих
пальм необычайно твердая, но сердцевина легко режется  ножом.  Твердый  слой
древесины, собственно, не толще трех или четырех дюймов, а  ствол  настолько
могуч, что его едва могут обхватить два человека. Эти деревья встречаются по
всему острову и растут на любой, самой неплодородной почве. Из их сердцевины
можно приготовлять и вино. Готовят  его  обычно  следующим  образом:  дерево
спиливают примерно в трех или  четырех  футах  от  земли,  на  спиле  делают
четырехугольный надрез, и со  временем  в  него  собирается  сок,  да  такой
крепкий, что его уже можно пить.
   Французы называют эти пальмы французскими капустными пальмами. Кроме  них
есть и другие разновидности, которые именуются веерником,  колючей  пальмой,
винной пальмой, железной пальмой, шляпной пальмой, или пальмисте[28], горной
пальмой. Пальмы, которые называются веерными, достигают такой же высоты, что
и винные пальмы, их листья напоминают веер и  бывают  в  диаметре  семи  или
восьми футов. Их ствол сплошь усеян шипами длиной до полутора футов. Початки
на этих деревьях точно такие же, как и на других пальмах, однако они намного
больше и толще и тоже служат пищей для  диких  зверей.  Листья  этой  пальмы
пригодны лишь для  покрытия  хижин.  На  хорошей  земле  эти  пальмы  растут
довольно редко и встречаются чаще всего на песках в скалистых местах.
   Колючая  пальма  получила  свое  название   из-за   бесчисленных   шипов,
усеивающих ее ствол от корней вплоть до  самых  листьев.  Шипы  достигают  в
длину трех-четырех дюймов. Некоторые  индейские  племена,  живущие  в  Южной
Америке, этими шипами наносят узоры на  коже  или  пытают  своих  пленников.
Пытают они следующим образом: пленного  привязывают  к  дереву,  обвертывают
шипы тряпицей, пропитанной пальмовым маслом, и загоняют их в тело так близко
друг к другу, словно они покрывают ствол пальмы. Затем тряпье зажигают. Если
пленник при этом напевает, то его объявляют добрым воином и ему не причиняют
никакого вреда, если же он орет и визжит, то заключают, что он трус. Об этом
я слышал от одного индейца, который  сам  не  раз  проделывал  подобное  над
своими врагами.  То  же  говорил  и  один  христианин,  долго  живший  среди
индейцев. Однако  возвращусь  к  нашему  повествованию  и  отмечу,  что  эта
разновидность пальмы ничуть  не  выше  веерной,  но  листья  у  нее,  как  у
капустной пальмы, хотя сидят и не на столь длинных черенках.  Из  сока  этой
пальмы тоже делают неплохое вино, точно таким же способом,  который  мы  уже
описали выше. Початки вызревают на этой пальме так  же,  как  и  на  других,
однако ее плоды совсем иного вида -  они  круглые  и  не  больше  даюта[29].
Внутри у них  косточка,  она  очень  твердая  и  по  вкусу  подобна  доброму
испанскому  ореху.  Эти  деревья  встречаются  чаще  всего  на  побережье  в
низменных местах.
   Винная пальма называется так потому, что из нее можно  приготовить  много
вина. В высоту она не больше сорока -  пятидесяти  футов  и  на  вид  весьма
необычна. От самых корней и примерно до половины или двух третей  высоты  ее
ствол не толще трех пядей, а затем он раздувается, как французский  бочонок.
Это  утолщение  наполнено  веществом,  которое  подобно   мякоти   капустной
кочерыжки, и соком, довольно приятным на  вкус.  Когда  сок  перебродит,  он
становится крепче любого вина. Чтобы добыть сок, дерево валят. А срубить это
дерево можно только огромным ножом, который называют  мачете.  Когда  пальма
срублена, в сердцевине высверливают  четырехугольное  отверстие,  в  средней
части расширенное, и эту дыру называют бочкой. В ней-то и толкут  мякоть  до
тех пор, пока она не разбухнет, а затем вычерпывают сок руками.
   Из этого дерева можно получить все, что нужно для приготовления вина. Сок
очищают листьями, а потом из них же делают сосуды для готового вина  и  пьют
из них. Плоды этого дерева растут точно так же,  как  и  на  всех  остальных
пальмах, но по величине, виду и цвету напоминают вишню  и  вполне  съедобны,
хотя вкус у них вяжущий. Эта пальма растет на высоких местах и в скалах.
   Дерево  пальмисте  называют  также  шляпной  пальмой,  и  из  плодов  его
изготовляют знаменитые испанские четки. Плоды эти невелики и  очень  тверды.
Пальмы же довольно высокие, листьев у них мало, и растут они чаще  всего  на
вершинах больших гор.
   На этом острове встречаются и другие большие и высокие деревья. Они  дают
плоды размером с дыню (кстати,  дыни  также  растут  на  острове),  в  самой
середке у них косточка не больше куриного яйца, а мякоть по цвету напоминает
дыню. Сверху она серая  и  вкусом  сходна  с  абрикосом.  Плоды  эти  так  и
называются французскими абрикосами. Дикие свиньи едят их очень охотно.  Есть
там  и  другие  деревья,  например   грушевое,   пледы   которого   называют
кайемитами[30]. Эти плоды похожи на большие черные сливы и такого же  цвета.
Сок у них, как молоко, и очень вкусный, внутри плода по пять, изредка по три
зерна величиной не больше турецких бобов. Их  тоже  едят  дикие  свиньи,  но
встречаются эти деревья не всюду.
   Растут в этих местах и большие деревья генипас[31]. По внешнему виду  они
напоминают черешню - у них такие  же  листья,  но  ветви  расставлены  очень
широко. Их плоды похожи на  маковые  головки,  однако  размером  они  с  два
кулака. Цвет их скорлупы серый, внутри много мелких семян с кожицей.  Семена
эти очень странные: кожица у них тонкая,  и,  проглотив  их  целиком,  можно
сильно расстроить желудок. Сок незрелых плодов неприятен на вкус.  Он  черен
как сажа и похож на чернила, но дней через девять выцветает  настолько,  что
все им написанное исчезает бесследно. Древесину этого дерева используют  для
построек, она очень прочна, и ее легко обрабатывать. Особенно она хороша для
кораблей, потому что не боится влаги.
   Здесь много и таких фруктовых деревьев, которые уже были описаны  другими
авторами. Много тут также кедров, испанцы называют их кедрос, а  французы  -
акажу (красное дерево). Кедр очень хорош для  постройки  кораблей  и  каноэ.
Каноэ - это лодки, выдолбленные из цельного ствола дерева, но плавать на них
можно не хуже, чем в шлюпке.  Индейцы  умеют  изготовлять  такие  каноэ  без
всяких железных инструментов. Делают они это так: дерево обжигают, когда оно
еще стоит на корню, и опаливают должным образом. Когда  дерево  падает,  под
ним разводят большой костер и становятся вокруг с водой наготове, заливая те
места, которые обгорать  не  должны.  Затем  каменным  топором  выскабливают
выгоревшую древесину и получают новое каноэ. На  таких  каноэ  можно  пройти
миль двадцать, пятьдесят, а иногда даже и добрую сотню.
   Дома и корабли строят и из других деревьев, растущих в  этих  местах,  и,
между прочим, из  плодовых.  Лучшие  сорта  деревьев  -  мапу,  акома,  дуб,
бразильское дерево, манцилин, каучуковое дерево. Кроме того, здесь в большом
количестве встречаются покхаут и  разные  лекарственные  растения  -  лигнум
алоэ, не меньше чем трех видов, кассиа лигна и китайский корень,  правда  он
не так хорош, как ост-индский.
   Мапу[32] -  дерево  на  диво  толстое  и  поэтому  вполне  пригодное  для
изготовления  каноэ,  но  оно  уступает  акажу,  или  кедру,  поскольку  его
древесина более рыхлая и быстро тяжелеет  от  воды.  Дерево  акома[33]  тоже
отличается тяжелой древесиной, по цвету она такая же, как  древесина  пальм,
растущих в тех же местах, хорошо обтесывается и  полируется.  Эта  древесина
настолько твердая, что из нее делают мельницы для сахара.
   Дуб используют гораздо реже. Он  идет  на  всякие  поделки,  хотя  вполне
пригоден и для постройки кораблей. Дуб хорошо сохраняется  в  воде,  и,  что
особенно важно, его совершенно не берет морской червь в  отличие  от  других
пород деревьев.
   Бразильское дерево довольно хорошо известно, здесь  его  называют  рыбным
деревом. Оно пригодно для многих целей. Это дерево чаще всего встречается на
южном побережье острова в  местностях  Хакмел  и  Хакина,  где  легко  могут
подходить к суше большие корабли.
   Дерево манцилин[34] растет у самого берега, его ветви иногда  свисают  до
самой воды. Плоды этого дерева такие, как у яблони ранет, но очень ядовитые:
кто съест такое яблочко, у того начинается жар и одолевает страшная жажда, а
цвет кожи меняется.  Любая  рыба,  отведавшая  этот  плод,  тоже  становится
ядовитой.  Его  сок  похож  по  цвету  на  инжирное  молоко.  И  стоит  лишь
дотронуться  до  дерева,  как  на  теле  сразу  появляются  жгучие   пузыри,
причиняющие сильную боль. Я испытал  это  на  себе,  когда  однажды  обломил
веточку манцилина, чтобы отогнать  комаров.  Несколько  дней  кожу  отчаянно
жгло, все лицо покрылось пузырями, и почти три дня я ничего не видел.
   На здешних  берегах  есть  и  такие  деревья,  плоды  которых  похожи  на
знаменитые дамасские сливы. У них точно такие  же  косточки,  и  бывают  эти
плоды светлые и темные. Когда они поспевают, на  берегу  скапливаются  стада
диких свиней, которые с жадностью пожирают паданцы и сразу же жиреют. Растут
эти деревья прямо на песке. По высоте и по форме ветвей они  напоминают  наш
голландский кустарник, который также здесь встречается на дюнах. Это  дерево
испанцы называют икако.
   На  острове  встречается  и  другая  разновидность  плодовых  деревьев  -
абелькосовое дерево[35]. Плоды у него почти такие же, как у икако[36]; ствол
очень высокий и толстый, листья, как у грушевого дерева, но плоды не  меньше
наших дынь и внутри у них косточка величиной с яйцо, мякоть желтая  и  такая
же плотная, как у дыни, и  обладает  приятным  запахом  и  вкусом.  Французы
победнее едят их с мясом вместо хлеба.
   После этого краткого описания деревьев и плодов, которыми славится остров
Эспаньола, следует уделить внимание  и  различной  нечисти,  что  водится  в
здешних краях. Правда,  ядовитых  гадов  нет  нигде,  но  зато  вдоволь  тут
комаров, а жалят они так, что нет от них никакого житья, особенно  новичкам.
Первая их разновидность по своим размерам напоминает наших дневных  комаров.
Они впиваются в тело и сосут кровь до  того,  что  уже  не  в  силах  бывают
взлететь в воздух. Из-за них всегда приходится таскать какую-нибудь ветку  и
беспрерывно махать ею, как корова хвостом. Больше всего они мучают людей  по
утрам и вечерам. Но пожалуй, самое скверное это то, что они постоянно зудят,
и этот гул не смолкает ни на мгновение. Испанцы  называют  их  москитами,  а
французы - маринганами[37].
   Комары второй разновидности  размером  не  больше  песчинки.  Летают  они
совершенно бесшумно, но еще противнее москитов, потому что жалят даже сквозь
одежду.  Охотники,  отправляясь  в  засаду  в  заросли,  спасаются  от  них,
намазываясь специальным  жиром.  По  вечерам  охотникам  приходится  жечь  в
хижинах табак или какие-нибудь травы, иначе нет  от  этих  комаров  никакого
спасения. Летают они  и  утром,  и  вечером,  и  ночью.  Днем  они,  правда,
затихают, и, как только поднимается ветерок  или  наступают  первые  холода,
исчезают.  Третья  разновидность  комаров  не  меньше  горчичного  зерна   и
отличается красным цветом. Они не жалят, но  отгрызают  на  том  месте,  где
садятся, кусочек кожи. Вскоре там появляется струпик, и у  людей  становится
такой вид, будто они поражены неким злым недугом. Эти  комары  летают  днем,
ночью их почти не бывает. Испанцы  называют  их  калародами,  а  французы  -
рогадос. Есть здесь и такие насекомые, которые  по  своему  виду  и  окраске
похожи на личинок, только побелее и подлиннее. На голове у них два пятнышка.
Они светятся ночью так сильно, что, если на дереве сидят два или  три  таких
насекомых, кажется, что сквозь ветки светится огонь. В мою  палатку  однажды
попали три такие личинки.  При  свете,  который  они  излучали,  можно  было
читать. Мне  очень  хотелось  привезти  их  в  Европу,  но  они  не  вынесли
наступивших холодов. А надо сказать, что если раздавить такое насекомое  или
оно само собой лишится жизни, то -  странное  дело  -  свет  от  него  сразу
пропадает. Этих насекомых испанцы называют москас де фульго[38]. Встречаются
здесь и насекомые, которых просто называют  кузнечиками.  Стоит  кому-нибудь
пройти мимо них, они поднимают дикий стрекот и разбегаются в разные стороны.
   На острове Эспаньоле много всяческих гадов, например змей. Они хотя и  не
ядовиты, но приносят большой вред, уничтожая кур,  голубей  и  других  птиц.
Правда, некоторые змеи весьма полезны: они спасают дома от крыс и мышей. Эти
змеи очень хитры. Они  пищат  в  точности  как  крысы,  которые,  ничего  не
подозревая, лезут им прямо в пасть и погибают. Змеи не грызут  добычу;  убив
зверька, они первым делом высасывают из него  кровь,  а  затем  проглатывают
целиком вместе со шкурой и шерстью, переваривая все в утробе без остатка.
   Другая разновидность пресмыкающихся - летучие ловцы[39]. Их называют  так
потому, что они ловят добычу в воздухе. Они не приносят никакого вреда.
   Сухопутные черепахи селятся здесь по болотам и разным низким местам.  Они
царственно вкусны.
   Когда  поспевает  табак,  на  острове  появляется  несметное   количество
гусениц. Напав на табачные плантации,  они  могут  принести  огромный  вред.
Иногда именно так и бывает. Табак приходится при этом срезать и выбрасывать.
Эти гусеницы зеленого цвета и толщиной в палец.
   Есть тут и пауки до невозможности отвратительные на вид. Их тело размером
с яйцо, ноги не меньше, чем у небольших крабов, и волосатые. У них множество
зубов черного цвета, не меньше, чем у  кроликов.  Кусаются  они  чрезвычайно
больно, но не ядовиты. Эти пауки селятся обычно на крышах домов. В  зарослях
камышей близ воды можно  встретить  тысяченожек,  по-латыни  они  называются
сколопендрами. Тысяченожки очень похожи на скорпионов, но хвоста у них  нет.
Если вас укусит скорпион, то вам уже ничто не поможет, если же  сколопендра,
то место укуса распухнет, и затем опухоль пройдет сама собой. Таким образом,
на острове нет таких тварей, которые были бы очень вредны для человека.
   Раз мы занялись описанием всякой нечисти, то следует упомянуть также и  о
кайманах - одной из разновидностей крокодилов. На острове их довольно много.
Они невероятно длинны и толсты. Некоторые достигают семидесяти футов в длину
и двенадцати в ширину. Эти звери необычайно  хитры  в  добывании  пищи.  Они
вытягиваются до предела и плывут, подхваченные потоком воды,  словно  прелое
бревно. Течение гонит их, и в  конце  концов  они  оказываются  недалеко  от
берега. Если в этом месте приходят на водопой дикие свиньи или  коровы,  они
моментально бросаются на них и тянут за собой на дно,  топя  в  воде.  Чтобы
быстро погрузиться, крокодилы глотают перед этим камней на  сто  или  двести
фунтов, потому что сами они весят сравнительно немного и нырять без груза им
трудновато. Утащив зверя под воду, они оставляют его там дня на  три-четыре,
пока мясо не протухнет. До этого крокодилы к добыче не притрагиваются,  даже
не кусают свою жертву.
   Стоит растянуть на берегу для просушки шкуру, и кайманы тут как тут.  Они
затягивают ее на дно и придавливают камнем.  Потом  дожидаются,  пока  шкура
облысеет. Все это я видел воочию. Теперь мне хотелось бы  рассказать  о  них
то, что мне довелось услышать, хотя  ни  один  из  сочинителей,  писавших  о
кайманах, таких сведений никогда  еще  не  сообщал.  Один  вполне  достойный
доверия человек рассказал как-то мне, что однажды он  залез  в  воду,  чтобы
промыть шкуру.  Появился  кайман,  Схватил  ее  зубами  и  потянул  к