ься беды. Чума побери всех попов и весь их фанатизм!  Христос
старался обратить всех евреев в свою веру, но он не призывал убивать их.
А что касается меня, то я уважаю человека, который держится своей  веры,
и могу простить его, потому что это попы заставили  его  притворяться  и
лгать. Моли бога, чтобы мы скорее обвенчались и спокойно уехали из  Лон-
дона туда, где сумеем укрыть твоего отца.
   - Я молю, молю... - прошептала Маргарет, придвигаясь к Питеру.
   И скоро они забыли обо всех страхах в объятиях друг друга.
   На следующее утро - это было воскресенье - Питер,  Маргарет  и  Бетти
отправились к мессе в храм святого Павла. Кастелл сослался на плохое са-
мочувствие и остался дома. Теперь, когда его тайна уже не  была  тайной,
он решил, насколько это возможно, избегать посещения христианского  хра-
ма. Поэтому он сказался больным. Но Маргарет это не могло не  тревожить.
Что же будет? Ведь нельзя же все время притворяться больным? А не  посе-
щать церковь - значило объявить себя еретиком.
   Оставшись дома, Кастелл послал двух крепких  парней  из  числа  своих
слуг незаметно сопровождать Питера и  Маргарет,  приказав  им  следовать
всюду за ними.
   Когда Питер, Маргарет и Бетти выходили из церкви, Питер заметил  двух
испанцев, лица которых были ему знакомы. Ему показалось, что они  следят
за ним. В толпе он потерял их из виду, поэтому ничего  не  сказал  своим
спутницам. Самая близкая дорога к дому шла через поля и сады,  где  было
совсем мало домов. Питер и Маргарет шли, разговаривая; вдруг Бетти,  ко-
торая шла сзади, вскрикнула. Питер поднял голову и увидел двух испанцев,
пролезающих через дыру в изгороди не более чем в шести шагах от него. Он
заметил также, что испанцы держатся за рукоятки мечей.
   - Вперед, смелей, - прошептал Питер Маргарет, - я не покажу им спину.
   При этом он взялся за рукоятку меча, который был у него под плащом, и
попросил Маргарет держаться позади.
   Они оказались лицом к лицу с испанцами. Те довольно вежливо  поклони-
лись и спросили, не он ли мастер Питер Брум. Говорили  они  по-испански,
но Питер, как и Маргарет, знал этот язык довольно прилично - он учил его
в детстве, и ему приходилось говорить по-испански, работая у Джона  Кас-
телла, который широко пользовался этим языком в своих торговых  операци-
ях.
   - Да, это я, - ответил он. - У вас дело ко мне?
   - У нас есть поручение к вам от одного нашего товарища, шотландца, по
имени Эндрю, которого вы встретили на днях, - обратился к Питеру один из
испанцев. Он умер, но просил передать поручение, суть которого  сводится
к тому, чтобы вы встретились с ним. Мы все поклялись передать вам это  и
проследить за тем, чтобы вы явились на свидание.
   - Вы хотите сказать, что собираетесь убить  меня,  -  ответил  Питер,
стискивая зубы и вытаскивая меч из-под плаща. -  Ну  что  ж,  подходите,
трусы, и мы увидим, кто из нас составит компанию в  аду  вашему  Эндрью.
Маргарет, Бетти, бегите!
   Питер сбросил плащ и обмотал им левую руку. Испанцы на мгновение  ос-
тановились - решительный вид Питера ясно говорил о том,  что  сладить  с
ним будет нелегко. Когда же они двинулись на него, послышался  звук  ша-
гов, и рядом с Питером оказались двое слуг с мечами в руках.
   - Очень рад вас видеть, - заметил Питер, взглянув на них. - А теперь,
сеньоры, вы все еще хотите передать послание?
   Вместо ответа испанцы пустились бежать. Один из слуг схватил с дороги
большой камень и изо всех сил бросил им вслед. Камень попал в спину отс-
тавшего испанца и свалил его лицом в грязь. Испанец вскочил л, прихрамы-
вая, побежал дальше, выкрикивая поиспански проклятья.
   - Я думаю, - сказал Питер, - теперь мы можем спокойно идти домой. Се-
годня мы, пожалуй, больше никаких посланцев от Эндрью не встретим.
   - Сегодня, может быть, и нет, - вздохнула Маргарет, - но  завтра  или
послезавтра они опять придут. Чем все это кончится?
   - Ну, это знает один бог, - мрачно ответил Питер, опуская свой меч  в
ножны.
   Когда они рассказали про нападение Кастеллу, тот очень взволновался.
   - Они хотят отомстить тебе за смерть  того  шотландца,  -  озабоченно
сказал он. - Испанцы мстительны. Кроме того, они никогда не простят, что
ты тогда позвал англичан на помощь. Я боюсь за тебя, Питер: если ты  бу-
дешь выходить из дому, они убьют тебя.
   - Но ведь я не могу вечно сидеть взаперти, как крыса в щели! - серди-
то возразил Питер. - Что же делать? Обратиться к закону?
   - Нет, ты ведь сам нарушил закон, убив человека. Я  думаю,  что  тебе
лучше всего уехать на время, пока эта буря не минует нас.
   - Уехать? Питеру уехать? - испуганно вскрикнула Маргарет.
   - Да! Послушай меня, дочь. Вы не можете сейчас же обвенчаться. Это не
так просто. Нужно дать извещение, договориться о церемонии. На это уйдет
около месяца. Уже не так уж долго, и конце концов, вы ведь толь ко вчера
обручились. Теперь вот что: никто не должен знать о вашей помолвке. Ина-
че испанцы начнут преследовать и тебя, Маргарет.  Я  заклинаю  вас,  это
должно храниться в полной тайне. Вы должны держаться  подальше  друг  от
друга, как будто между вами ничего нет.
   - Как хотите, сэр, - заметил Питер. - Что касается меня,  то  мне  не
нравится, когда скрывают правду.  Это  всегда  приводит  к  осложнениям.
По-моему, мне нужно рискнуть и остаться здесь, а  свадьбу  устроить  как
можно скорее.
   - Чтобы твоя жена через неделю стала вдовой или  чтобы  эти  мерзавцы
сожгли наш дом? Нет, нет, Питер, не надо дразнить судьбу. Мы узнаем, как
обстоят дела у д'Агвилара, и тогда решим.


   ГЛАВА VI
   ПРОЩАНИЕ

   Д'Агвилар, как и обещал, явился в тот же вечер, но уже не пешком и не
один, как в прошлый раз, а со свитой, приличествующей знатному вельможе.
Двое слуг бежали впереди, расчищая дорогу. За ними на великолепном белом
коне следовал сам д'Агвилар в бархатном плаще и шляпе с длинными  страу-
совыми перьями. Четверо вооруженных всадников в ливреях с гербом д'Агви-
лара сопровождали его.
   - Мы приглашали одного гостя, или, скорее, он сам напросился, а  кор-
мить придется семь человек, не говоря уже о лошадях!  -  проворчал  Кас-
телл, наблюдая за этой процессией из окна верхнего этажа. -  Ну  что  ж,
делать нечего. Питер, пойди проследи, чтобы хорошо накормили слуг -  они
не должны обижаться на наше гостеприимство. Слуг можно накормить  в  ма-
леньком зале вместе с нашими людьми. А ты, Маргарет, надень свое  лучшее
платье и драгоценности, которые ты надевала, когда я прошлым летом  брал
тебя на городской бал. Покажем этим изысканным иностранным птицам, что у
лондонских купцов тоже есть красивое оперение.
   Питер медлил, сомневаясь, разумно ли устраивать такой роскошный  при-
ем. Будь на то его воля, он бы послал сопровождающих испанца людей в та-
верну, а его самого принимал бы в скромном платье и за  обычным  столом.
Но Кастелл, который в этот вечер нервничал и, кроме того,  любил  иногда
похвастать своим богатством, рассердился и стал кричать, что,  очевидно,
ему самому придется идти встречать д'Агвилара. Кончилось тем, что Питер,
сокрушенно качая головой, ушел, а Маргарет отправилась выполнять  прика-
зание отца.
   Через несколько минут Кастелл в своем самом дорогом парадном  костюме
приветствовал д'Агвилара в гостиной. Воспользовавшись тем, что они одни,
Кастелл спросил гостя, как обстоят дела с де Айала.
   - И хорошо и плохо, - ответил д'Агвилар. - Доктор де Пуэбла, на кото-
рого я рассчитывал, покинул Лондон, заявив, что он оскорблен и  что  при
дворе нет места двум послам. В результате мне пришлось обратиться к  са-
мому де Айала. Короче говоря, я дважды беседовал с этим высокопоставлен-
ным священником по поводу совершенно  заслуженной  смерти  его  мерзкого
слуги. Де Айала считает себя оскорбленным, ибо он потерял уже  несколько
слуг в подобных стычках, поэтому мне с большим  трудом  удалось  убедить
его взять пятьдесят золотых - конечно, для передачи семье покойного, как
он сказал, - и дать расписку. Вот она, - И д'Агвилар  протянул  Кастеллу
бумагу, которую тот внимательно прочитал.
   Там было сказано, что Питер Брум уплатил сумму  в  пятьдесят  золотых
родственникам Эндрью Ферсона, ввиду чего слуги испанского посла и упомя-
нутый посол обязуются не преследовать никаким образом упомянутого Питера
за убийство, совершенное им.
   - Но ведь деньги не были заплачены, - заметил Кастелл.
   - Я заплатил их. Де Айала не дает расписок в обмен на обещания.
   - Я благодарен вам за вашу любезность, сеньор. Вы получите это золото
прежде, чем покинете мой дом. Немногие на вашем месте настолько доверяли
бы незнакомому человеку.
   Д'Агвилар протестующе поднял руку.
   - Не будем говорить о таких пустяках. Я прошу вас  рассматривать  это
как знак уважения к вашей семье. Иначе это было бы  оскорблением  такого
богатого человека, как вы. Но я должен еще кое-что  рассказать  вам.  Вы
или, скорее, ваш родственник Питер все еще находитесь  в  опасности.  Де
Айала простил его. Но есть еще король Англии, чей закон  он  нарушил.  Я
сегодня видел короля, и он, между прочим, говорил о  вас  как  об  очень
достойном человеке. К тому же он добавил, что всегда  думал,  что  таким
богатством может обладать только еврей. Но король знает, что вы  не  ев-
рей; ему говорили о вас как о верном сыне церкви. - Тут д'Агвилар  оста-
новился, пытливо глядя на Кастелла.
   - Боюсь, что его величество преувеличивает мое богатство,  -  холодно
ответил Кастелл, делая вид, что не обратил внимания на  последние  слова
испанца. - Что же сказал король?
   - Я показал его величеству расписку де Айала, и он сказал,  что  если
его преосвященство удовлетворен, то его это больше не касается и  с  его
стороны не последует никаких распоряжений о судебном следствии.  Но  ко-
роль приказал мне передать вам и Питеру Бруму, что,  если  тот  еще  раз
устроит драку на улицах, хотя бы вынужденную и в особенности между  анг-
личанами и испанцами, он повесит его - по суду или без суда. Король  го-
ворил об этом весьма раздраженно, потому что меньше всего его величество
желает каких-либо недоразумений между Испанией и Англией.
   - Это очень плохо, - вздохнул Кастелл: - только сегодня  утром  такая
драка была весьма возможна. - И он рассказал, как двое испанцев  следили
за Питером и как одного из них слуга свалил ударом камня.
   При этом сообщении д'Агвилар сокрушенно покачал головой.
   - Вот с этого и начинаются неприятности, - воскликнул он. - Я знаю от
своих слуг, которые всегда обо всем рассказывают мне, что слуги де  Айа-
ла, а их более двадцати, поклялись севильской мадонной, что, прежде  чем
покинут эту страну, они заставят вашего родственника кровью заплатить за
убийство шотландца Эндрью Ферсона, который был  их  офицером  и  храбрым
парнем. Они его очень любили. Если они нападут на Питера, будет схватка,
потому что Питер умеет драться, а если будет схватка, то Питера наверня-
ка повесят, как обещал король.
   - Прежде чем они покинут эту страну? А когда они это сделают?
   - Де Айала уедет не позже чем через месяц со всей своей свитой.  Дело
в том, что другой посол, де Пуэбла, не хочет больше терпеть его и  напи-
сал из своего загородного дома, что один из них должен уехать.
   - Тогда я думаю, сеньор, что будет лучше всего, если Питер  уедет  на
месяц.
   - Дорогой мой Кастелл, вы мудры. Я думаю о том же и советую вам  сде-
лать это немедленно. О, сюда идет ваша дочь!
   Па широкой дубовой лестнице, ведущей в гостиную, появилась  Маргарет.
В руке она держала лампу, которая ярко освещала ее, в то время как д'Аг-
вилар и Кастелл стояли в полутьме. На пей было открытое платье  из  тем-
но-красного бархата, вышитое по лифу золотом. Цвет платья оттенял  пора-
зительную белизну ее стройной шеи и груди.  Ее  горло  охватывала  нитка
крупного жемчуга, а на голове была золотая сетка, усеянная менее крупны-
ми жемчужинами, из-под которой густыми волнами спадали великолепные тем-
но-каштановые волосы, достигавшие колен. Повинуясь приказанию отца,  она
оделась, чтобы выглядеть как можно лучше, но не для гостя, а для любимо-
го, с которым она только что обручилась. Она была так прекрасна,  что  у
д'Агвилара, художника и поклонника красоты, перехватило дыхание.
   - Во имя одиннадцати тысяч девственниц! - воскликнул он. - Ваша  дочь
прекраснее, чем все они вместе взятые. Она должна быть королевой и поко-
рить весь мир.
   - Нет, нет, сеньор, - поспешно заметил Кастелл, - пусть она  остается
честной и скромной и покоряет своего мужа.
   - Так бы и я сказал, если бы был ее  мужем,  -  прошептал  д'Агвилар,
шагнув вперед и низко кланяясь Маргарет.
   Теперь свет серебряной лампы, которую она высоко держала в руке,  па-
дал на них двоих, и они выглядели очень подходящей парой. Оба были высо-
кие и статные, оба отличались величавостью движений, глубоким голосом  и
речью, исполненной достоинства. Кастелл заметил это и испугался, сам  не
зная чего.
   В этот момент через другую дверь вошел Питер. Он был в своей  обычной
одежде серого цвета, так как ему и в голову не пришло надевать празднич-
ный наряд ради испанца. Он тоже обратил внимание на Маргарет и д'Агвила-
ра, и инстинкт влюбленного подсказал ему, что этот великолепный иностра-
нец - его соперник и враг. Но Питер не испугался, он почувствовал только
ревность и злобу. Больше всего ему вдруг захотелось, чтобы испанец  уда-
рил его и в следующие же пять мипут можно было бы доказать, кто  из  них
настоящий мужчина. Он понял, что когда-нибудь это  должно  произойти,  и
подумал, что было бы лучше, если бы это случилось сейчас, а не  позднее,
тогда один из них был бы избавлен от многих волнений. Но Питер вспомнил,
что он обещал не выдавать своих отношений с Маргарет, и поэтому вежливо,
но холодно приветствовал д'Агвилара, сообщив ему, что лошади находятся в
конюшне, а люди устроены.
   Испанец поблагодарил его, и они прошли к столу. Это был странный ужин
для всех четырех, хотя внешне весьма приятный. Кастелл позабыл  о  своих
опасениях и, подливая то и дело вино, рассказывал всевозможные  истории,
свидетелем которых ему приходилось  быть.  Д'Агвилар,  в  свою  очередь,
охотно рассказывал об испанских войнах и политике  -  в  войнах  он  сам
участвовал, а политику знал до тонкостей. Нетрудно было  понять  из  его
слов, что он один из тех людей, которые бывают при дворах  и  пользуются
благосклонностью министров и  королей.  Маргарет  с  интересом  и  любо-
пытством слушала о том, что делается в большом мире, за  пределами  Хол-
борна и Лондона. Она засыпала  гостя  вопросами.  Ее  интересовало,  что
представляет собой Фердинанд, король Арагонский, и  его  жена  Изабелла,
знаменитая королева.
   - Я расскажу вам об этом в нескольких словах,  сеньора,  -  с  готов-
ностью начал Д'Агвилар. - Фердинанд - самый честолюбивый человек в Евро-
пе. К тому же он лжив, когда это нужно для его целей.  Деньги  и  власть
для него превыше всего. Это боги, которым  он  поклоняется,  потому  что
подлинной религии у него нет. Он не очень умен, но зато хитер, а это по-
могает ему добиваться успеха и оставлять других позади.
   - Довольно неприглядная картина, - заметила Маргарет. - Ну, а  какова
королева?
   - Это великая женщина! - воскликнул Д'Агвилар. - Она знает,  как  ис-
пользовать дух времени для достижения своих целей.  Она  умеет  показать
свое мягкосердечие, но под этим скрывается железная решимость.
   - А к чему она стремится? - поинтересовалась Маргарет.
   - Подчинить своей власти всю Европу; сокрушить мавров и захватить  их
земли; добиться того, чтобы Христова церковь  восторжествовала  во  всем
мире; искоренить ересь: обратить всех евреев  в  христианскую  веру  или
уничтожить их, - медленно продолжал Д'Агвилар, и Питер,  наблюдавший  за
ним, заметил, что глаза его при этих словах блеснули, - предать тела  их
очистительному огню, а богатство - своей казне. Таким путем  она  думает
заслужить благодарность всех верующих на земле и престол в раю.
   После этих слов воцарилось молчание, затем Маргарет храбро сказала:
   - Если троны в раю зиждятся на человеческой крови и слезах, то  какие
же камни и известь применяют в аду, хотела бы я знать.
   Не дождавшись ответа, она встала, сославшись на усталость, присела  в
реверансе перед д'Агвиларом, отцом и Питером и удалилась.
   После ее ухода беседа не ладилась, и Д'Агвилар вскоре стал прощаться.
Перед уходом он сказал:
   - Дорогой мой друг Кастелл, вы расскажете о новостях, которые  я  вам
принес, вашему родственнику. Во имя нашего  блага,  я  надеюсь,  что  он
склонит свою голову перед необходимостью и тем самым сохранит ее на пле-
чах.
   - Что имел в виду этот человек? - спросил Питер, когда стук копыт за-
мер вдали.
   Кастелл рассказал ему о своей беседе с д'Агвиларом перед ужином,  по-
казал расписку де Айала и добавил раздраженно:
   - Я забыл отдать ему деньги! Надо будет отправить их ему завтра.
   - Не волнуйтесь, он сам придет за ними, - холодно  заметил  Питер.  -
Что касается меня, то, будь моя воля, я бы предпочел встретиться с меча-
ми этих испанцев и с веревкой короля, но остаться здесь.
   - Этого ты не должен делать, - возразил Кастелл, - если не ради  себя
самого, то во имя моей и Маргарет безопасности. Не хочешь же ты  сделать
ее вдовой раньше, чем она станет твоей женой? Но слушай меня, я  требую,
чтобы ты отправился в Эссекс и занялся оформлением передачи тебе  земель
твоего отца в Дедхэме и приведением в порядок дома, который, как я  слы-
шал, сильно в этом нуждается. А когда эти  испанцы  покинут  Лондон,  ты
вернешься, и мы тут же устроим свадьбу. Это  будет  всего-навсего  через
месяц.
   - А вы с Маргарет не поедете со мной в Дедхэм?
   Кастелл покачал головой:
   - Это невозможно. Я должен закончить все свои дела, а  Маргарет  одна
не может ехать с тобой. Кроме того, там ей негде  остановиться.  Я  буду
оберегать Маргарет до твоего возвращения.
   - Да, сэр, но сумеете ли вы уберечь ее? Коварные речи испанцев иногда
опаснее их мечей.
   - Я думаю, что у Маргарет есть лекарство против этого,  -  с  улыбкой
ответил Кастелл и вышел, оставив Питера одного.
   На следующий день, когда Кастелл объявил Маргарет, что ее  возлюблен-
ный должен вечером уехать, - сам Питер был не  в  состоянии  сказать  ей
это, - она со слезами на глазах умоляла отца не отсылать Питера так  да-
леко или уехать всем вместе. Но Кастелл мягко объяснил ей, что  это  не-
возможно и, если Питер немедленно не уедет, ему грозит смерть.  А  через
месяц, когда испанцы уедут, они поженятся и будут жить  в  мире  и  спо-
койствии.
   В конце концов Маргарет признала, что это лучший  и,  пожалуй,  самый
мудрый выход из положения. Но чего ей это стоило и каким  скорбным  было
их расставание! Поездка в Эссекс была не таким уж далеким  путешествием,
а вступление во владение землями, которые для Питера еще два  дня  назад
казались навсегда потерянными, было не  таким  уж  неприятным  делом.  И
все-таки у них было очень грустно на сердце, и звезда  надежды  казалась
им весьма далекой.
   Маргарет беспокоилась, как бы Питера не подстерегли по дороге, но  он
посмеялся над ее опасениями, объяснив, что Кастелл посылает с ним  шесть
крепких молодцов и что с таким эскортом он не боится  никаких  испанцев.
Питер же боялся, что д'Агвилар станет ухаживать за Маргарет  в  его  от-
сутствие. Но тут уж Маргарет посмеялась над ним, заявив, что  ее  сердце
принадлежит Питеру и ей нечего предложить ни д'Агвилару, ни  какому-либо
другому мужчине. Кроме того, она напомнила  ему,  что  Англия  свободная
страна и ни одну женщину, если  она  не  находится  под  опекой  короля,
нельзя заставить делать то, чего она не хочет. Таким образом,  казалось,
им нечего было бояться. И всетаки они испытывали тревогу.
   - Любимый мой, - сказала, немного подумав, Маргарет,  -  наша  дорога
кажется прямой и легкой, и тем не менее на пей могут оказаться  западни,
о которых мы и не подозреваем. Ты должен поклясться мне в од