могу ли я быть уверен, что эти люди,  -  и
Питер указал на внимательно слушавших матросов, - не нанесут мне удар  в
спину?
   - Я уже сказал вам, сеньор, что я не убийца, а  это  было  бы  преда-
тельским убийством. Что касается ставки, то победителю  будет  принадле-
жать Маргарет. Если вы убьете меня, то я от имени своих  людей  клянусь,
что вы с ней и ее отцом уедете в полной безопасности.  Если  же  я  убью
вас, вы оба должны сейчас поклясться, что она останется со мной и ко мне
не будет больше никаких претензий. А женщине, сопровождающей ее,  я  дам
свободу.
   - Нет, - в первый раз заговорил Кастелл, - я настаиваю на своем праве
драться также с вами, когда рука моя заживет.
   - Я отказываюсь, - высокомерно ответил д'Агвилар, - я не могу поднять
свой меч на старика, отца девушки, которая станет моей женой. Более  то-
го: я не могу сражаться с купцом и евреем. Пет, нет, не  отвечайте  мне,
чтобы все здесь присутствующие не запомнили ваших враждебных слов. Я бу-
ду великодушен и освобожу вас от клятвы. Делайте все что  хотите  против
меня и предоставьте мне после этого делать вам  зло,  господин  Кастелл.
Сеньор Брум, уже темнеет, и вода прибывает. Вы готовы?
   Питер кивнул головой, и они шагнули навстречу ДРУГ Другу.
   - Еще одно слово, - сказал д'Агвилар, опуская свой меч. - Друзья,  вы
слышали наш договор? Клянетесь ли вы во имя Испании и  рыцарского  долга
выполнить этот договор и, если я умру, отпустить этих двух мужчин и обе-
их женщин беспрепятственно на их судно или на сушу?
   Капитан "Сан Антонио" и его помощники поклялись от имени всей  коман-
ды.
   - Вы слышали, сеньор Брум. А теперь  условия.  Они  будут  такие:  мы
бьемся насмерть, но, если мы оба будем ранены так, что не сможем  закон-
чить поединок, никому из нас не будет причинено никакого вреда, и о  нас
будут заботиться до тех нор, пока мы не выздоровеем или не умрем по воле
господа.
   - Вы хотите сказать, что мы должны умереть только от меча друг  друга
и, если предательский случай даст одному из нас преимущество,  противник
не должен воспользоваться этим?
   - Да, сеньор, потому что в пашем положении это может произойти,  -  и
он кивнул на огромные волны, вздымающиеся вокруг  и  грозящие  поглотить
наполненный водой корабль. - Мы не воспользуемся таким  преимуществом  -
ведь мы хотим решить наш спор своими руками.
   - Пусть будет так, - ответил Питер. - Господин Кастелл будет свидете-
лем нашего договора.
   Д'Агвилар кивнул в знак согласия, поцеловал  крестообразную  рукоятку
своего меча в подтверждение клятвы, вежливо поклонился и встал  в  пози-
цию.
   Секунду они стояли друг против друга - великолепная пара противников.
Ловкий, худощавый Питер с гневным лицом был страшен в багровом свете лу-
чей, падавших на него из-за края черной тучи; испанец был тоже  высок  и
строен, по но его виду можно было подумать, что это  развлечение,  а  не
смертельный поединок, в котором ставкой является судьба женщины. На  да-
агвиларе был шлем и нагрудная кираса из черной  стали,  инкрустированная
золотом. Питер же был защищен только курткой из бычьей кожи и  шапкой  с
нашитыми на ней металлическими полосами. По зато его прямой, остро отто-
ченный меч был тяжелее и, пожалуй, на полдюйма длиннее, чем у  его  про-
тивника.
   Так они стояли друг против друга, а Кастелл и вся команда  каравеллы,
кроме рулевого, который вел ее ко входу в бухту, уцепились за  фальшборт
и такелаж и, забыв об опасности, угрожавшей им самим,  в  полной  тишине
наблюдали за противниками.
   Первым сделал выпад Питер - удар был  направлен  прямо  в  горло,  но
Д'Агвилар ловко отпарировал его, так что острие меча скользнуло мимо его
шеи, и, прежде чем Питер успел опомниться,  Д'Агвилар  нанес  ему  удар.
Клинок ударил но стальным полоскам на шапке Питера, скользнул по  левому
плечу, но, так как удар был не сильный, никакого вреда он  не  причинил.
Молниеносно последовал ответный удар, и он уже был отнюдь не легок - меч
с такой силой обрушился на стальной панцирь д'Агвилара, что испанец  по-
шатнулся. Питер прыгнул вперед, думая, что игра уже выиграна  им,  но  в
этот момент каравелла, проходившая мимо скал, окаймлявших вход в  бухту,
сильно накренилась, и оба противника оказались отброшенными к борту.  За
этим толчком последовали другие. Питер и  Д'Агвилар,  продолжая  обмени-
ваться ударами, метались от одного борта к другому, стараясь левой рукой
схватиться за что-нибудь прочное, пока наконец,  измученные  и  покрытые
синяками, они не упали в стороне друг от друга.
   - Неважная площадка для поединка, - задыхаясь, выговорил Д'Агвилар.
   - Я думаю, что она сослужит свою службу, -  с  неумолимой  решимостью
ответил Питер и снова ринулся на д'Агвилара.
   Как раз в этот момент гигантская волна обрушилась на корабль, перека-
тилась через палубу, сшибла обоих противников с ног  и,  как  соломинки,
смела их в углубление у борта. Питер поднялся первым, выплевывая соленую
воду и протирая глаза. Он увидел д'Агвилара, лежащего на палубе, меч ва-
лялся рядом, левой рукой испанец сжимал правую.
   - Вы ранены или ушиблись? - спросил Питер.
   - Ушибся, - ответил Д'Агвилар. - Похоже, что сломана кисть. Но у меня
есть левая рука. Помогите мне подняться, и мы закончим наш поединок.
   При этих словах сильный порыв ветра, самый свирепый из всех, подобный
вихрю в горном ущелье, швырнул каравеллу в самый вход в  бухту  и  почти
положил ее на бок.
   Казалось, еще мгновение - и каравелла перевернется и пойдет  ко  дну,
но тут грот-мачта неожиданно сломалась, подобно трости, и  свалилась  за
борт. Освободившись от ее веса, каравелла медленно выпрямилась. Попереч-
ная рея рухнула на палубу - один конец се проломил верх той каюты, в ко-
торой были заперты Маргарет и Бетти, расколов его надвое, а блок, висев-
ший на другом конце, ударил Питера но голове, скользнул но шлему,  задев
шею и плечо. От этого удара Питер свалился без сознания на палубу и  ос-
тался там лежать, продолжая сжимать в правой руке меч.
   Из-под обломков каюты появилась Маргарет и Бетти. Маргарет была блед-
на и испугана, а Бетти шептала про себя молитвы, но обе,  но  счастливой
случайности, остались невредимы. Цепляясь за перепутавшиеся снасти,  они
пробирались, ища спасения в центре корабля. Тяжелая рея вся  еще  висела
над ними, упираясь одним концом в остатки каюты, а другим зацепившись за
борт. Затем она соскользнула в море.  Обломок  грот-мачты  загородил  им
путь. В эту минуту Маргарет увидела Питера с окровавленным лицом,  лежа-
щего на спине. Тело его перекатывалось взад и вперед от качки.
   Маргарет не могла выговорить ни слова. Она только молча  показала  на
Питера, затем обернулась к д'Агвилару, который стоял неподалеку. Держась
за канат, д'Агвилар добрался до Маргарет и крикнул ей в ухо:
   - Леди, это не моя вина. У нас была честная схватка.  Мачта  упала  и
убила его. Не вините меня в его смерти, а ищите утешения у бога.
   Маргарет слушала, дико озираясь по сторонам, тут  она  увидела  отца,
пробирающегося к ней, и с криком упала без чувств на его грудь.


   ГЛАВА XII
   ОТЕЦ ЭНРИКЕ

   Ночь наступила сразу - огромная грозовая туча, в гуще которой сверка-
ли молнии, поглотила последние лучи заходящего солнца. И тут ураган  об-
рушился на тонущее судно, раскаты грома сопровождались  потоками  дождя.
Рулевой уже не видел, куда он ведет корабль, не было никакой возможности
определить направление, в котором неслась каравелла. Только уменьшившие-
ся волны говорили о том, что они вошли в бухту. Вскоре "Сан Антонио" на-
летела на скалу, и этот толчок отбросил Кастелла, склонившегося над  ле-
жавшей без сознания Маргарет, к борту и оглушил его.
   В темноте раздался крик: "Идем ко дну! ", и вода хлынула  на  палубу,
но Кастелл не мог разобрать, были ли это волны или дождевые  потоки.  Он
услышал новый крик: "Скорее в шлюпки, или мы погибли! ", и шум  спускае-
мых шлюпок. Судно повернулось раз, другой и остановилось. В свете молнии
Кастелл увидел Бетти, держащую бесчувственную Маргарет в  своих  сильных
руках. Она также увидела его и крикнула, чтобы он  спускался  в  шлюпку.
Кастелл пошел за ней, но вспомнил о Питере. Ведь Питер мог быть еще жив!
Что он скажет Маргарет, если позволит ему утонуть? Кастелл  пробрался  к
тому месту, где лежал Питер, и позвал на помощь бежавшего мимо  матроса.
Тот выругался в ответ и исчез в темноте. Оставшись один, Кастелл пытался
поднять тяжелое тело, но правая рука его была  беспомощна,  и  он  сумел
только приподнять верхнюю часть туловища и постепенно подтаскивать Пите-
ра к тому месту, где, казалось ему, должна была находиться шлюпка.
   Однако шлюпки здесь не оказалось, а голоса доносились с противополож-
ного конца судна - нужно было тащить Питера туда. Пока  он  добрался  до
другого борта, все смолкло, и в свете молнии Кастелл увидел  переполнен-
ную людьми шлюпку на гребне волны ярдах в пятидесяти от судна.  Те,  кто
не попал в шлюпку, цеплялись за ее корму и борта. Кастелл  закричал,  по
никто ему но ответил, потому ли, что на корабле не оставалось никого жи-
вых, пли потому, что в этой суматохе нельзя было услышать его.
   Тогда Кастелл, понимая, что он сделал все, что мог,  подтащил  Питера
под нависающую часть верхней палубы, которая хоть  немного  укрывала  от
дождя, положил его кровоточащую голову себе на колени так, чтобы она бы-
ла выше уровня воды, и, усевшись таким образом, начал  молиться,  ожидая
смерти.
   Он ни минуты не сомневался, что ему суждено  погибнуть  -  при  свете
молний он видел, что палуба корабля находится уже почти на уровне  воды.
Правда, здесь, в бухте, море стало значительно спокойнее. Он угадал  это
по тому, что, хотя дождь лил по-прежнему и ветер налетал с той же силой,
брызги волн не обдавали его. Каравелла погружалась все глубже и  глубже,
пока наконец вода не покрыла ее палубу целиком. Кастеллу  пришлось  под-
няться на вторую ступеньку трапа, с которого  Питер  напал  на  испанца.
Прошло некоторое время, и Кастелл почувствовал, что каравелла  перестала
погружаться. Он не мог понять, что это  означало.  Шторм  прошел,  видны
стали звезды, ветер стих. Ночь стала теплее - это очень обрадовало  его,
иначе в промокшей одежде он бы совсем замерз. И все-таки это была  длин-
ная ночь, самая длинная в его жизни, - не было сна, чтобы успокоить  его
страдания или облегчить смерть.
   Так он сидел, гадая, жива ли Маргарет, - Питер казался ему мертвым, -
и думал, наблюдают ли их души за ним с высоты, ждут ли, когда он присое-
динится к ним. Он вспомнил о днях своего процветания  до  того  момента,
когда он увидел проклятое лицо д'Агвилара, о своем богатстве  и  о  том,
что с этим богатством случится. Он даже подумал, что лучше, если  Марга-
рет умерла, - лучше смерть, чем жизнь в позоре.
   Вскоре он впал в забытье, и последней мыслью его  было,  что  корабль
утонул и сам он погружается в пучину смерти.
   ...Чей-то голос звал его, и Кастелл проснулся. Светлело.  Перед  ним,
держась за поручни трапа, стоял Питер - мертвенно бледный, перепачканный
кровью, зубы у него стучали, а глаза были неестественно тусклыми.
   - Вы живы, Джон Кастелл, - произнес этот голос, - или мы оба умерли и
находимся в аду?
   - Нет, - ответил Кастелл, - я еще жив, мы оба еще на этом свете.
   - Что же случилось? - спросил Питер. - Я был в каком-то мраке.
   Кастелл коротко рассказал ему все, что произошло. Питер выслушал его,
потом, шатаясь, дошел до борта и, не  говоря  ни  слова,  стал  смотреть
вдаль.
   - Я ничего не вижу, - наконец сказал он, - слишком густой туман, но я
думаю, что мы где-то недалеко от берега. Помогите  мне.  Надо  разыскать
еду, я совсем ослабел.
   Кастелл поднялся, размял свои затекшие ноги, добрался до Питера,  об-
нял его здоровой рукой, и таким образом они добрались до кормы, где, как
думал Кастелл, должна была находиться кают-компания. Они нашли ее и про-
никли внутрь. Это оказалось маленькое, но богато обставленное помещение,
к задней стенке его было привинчено резное распятие.  На  полу  валялись
кусок солонины и несколько черствых пшеничных лепешек,  которыми  обычно
питаются матросы. Очевидно, все это упало со стола. В сетке  над  столом
висели бутыли с вином и водой. Кастелл разыскал кружку, наполнил ее  ви-
ном и подал Питеру. Тот с жадностью выпил и вернул ее Кастеллу, который,
в свою очередь, отпил глоток. После этого они отрезали с  помощью  своих
ножей по куску мяса и съели, хотя Питеру было очень трудно жевать  из-за
ран на голове и шее. Затем они выпили еще вина и,  несколько  подкрепив-
шись, покинули каюту.
   Туман был все еще такой густой, что ничего не было видно, и они прош-
ли в разбитую каюту, в которой жили Маргарет и Бетти, уселись на их кой-
ках и стали ждать. Питер обратил внимание на то, что каюта была роскошно
обставлена, как будто в ней должна была обитать знатная дама. Даже посу-
да здесь была серебряная, а в приоткрывшемся шкафу  виднелись  роскошные
платья. Были здесь и рукописные книги. В одной из них  Маргарет  сделала
кое-какие пометки и написала молитву собственного сочинения,  в  которой
она просила небо защитить се, молила, чтобы Питер и ее отец остались жи-
вы и узнали правду о том, что произошло. Маргарет молила  святых  помочь
ей спастись и соединиться с отцом и Питером. Эту книгу Питер спрятал под
куртку, чтобы на досуге просмотреть внимательно.
   Из-за гор, окаймлявших бухту, взошло солнце. Оставив каюту,  Питер  и
Кастелл влезли на полубак и огляделись. Они обнаружили, что находятся  в
закрытой со всех сторон бухте, не более чем в ста ярдах от берега.  При-
вязав к веревке кусок железа, они опустили его за борт и убедились,  что
судно сидит на мели и что глубина воды под носом каравеллы не  превышает
четырех футов. Выяснив это, они решили добираться до берега.
   Предварительно они вернулись в каюту и наполнили найденный там  кожа-
ный мешок сдой и вином. Затем им пришло в голову разыскать каюту д'Агви-
лара. Они нашли ее между палубами. В  каюте  обнаружили  запертый  ящик,
крышку которого они взломали железной палкой.  Здесь  оказалось  большое
количество золота - по всей видимости, для выплаты команде - и драгоцен-
ности. Драгоценности они не тронули, а деньги разделили пополам и  спря-
тали на себе, для того, чтобы воспользоваться  ими,  если  удастся  доб-
раться до берега. Затем они промыли и перевязали друг другу раны,  спус-
тились по веревочному трапу того борта, где испанцы спасались с корабля,
и распростились с "Сан Антонио".
   Ветер к тому времени стих, и солнце ярко сияло, разогревая  застывшую
кровь. Море совершенно успокоилось, и вода доходила им только до  пояса;
дно было ровное, песчаное.
   Когда Питер и Кастелл уже подходили к берегу, они увидели собравшихся
там людей и решили, что это, наверно, жители маленького городка Мотриля,
расположенного на берегу реки, впадающей в залив. Кроме того, они  заме-
тили на берегу шлюпку с "Сан Антонио" и обрадовались: шлюпка  лежала  на
киле, и на дне ее было совсем немного воды, - значит,  она  благополучно
добралась до берега. Поблизости лежало пять или шесть трупов, - по  всей
вероятности, это были матросы, поплывшие за шлюпкой или  уцепившиеся  за
ее борта, но среди утонувших не было женщин.
   Когда Питер и Кастелл выбрались на берег, здесь оставалось совсем ма-
ло людей; большинство отправилось грабить корабль, часть людей  готовила
лодки для той же цели. Их встретили лишь женщины, дети, трое стариков  и
священник. Этот последний, человек с жадным взглядом и хитрой,  лицемер-
ной физиономией, пошел им навстречу, вежливо поздоровался и сказал,  что
они должны благодарить бога за свое спасение.
   - Это мы, конечно, сделаем, - ответил  Кастелл,  -  но  скажите  нам,
отец, где наши спутники?
   - Вот некоторые из них, - сказал священник, указывая на трупы, -  ос-
тальные вместе с двумя дамами два часа назад уехали  в  Гранаду.  Маркиз
Морелла, который дал мне этот приход, сказал нам, что корабль  утонул  и
никого больше не осталось в живых, а так как в  тумане  ничего  не  было
видно, мы поверили ему. Вот почему мы не пришли сюда раньше, ибо, - мно-
гозначительно добавил он, - мы люди бедные и святые редко  посылают  нам
кораблекрушения.
   - Как они отправились в Гранаду, отец? - перебил его Кастелл. -  Пеш-
ком?
   - Нет, сеньор, они силой забрали всех лошадей и мулов в деревне, хотя
маркиз и обещал вернуть их и заплатить нам потом. Мы доверяем ему, пото-
му что у нас нет другого выхода. Обе дамы плакали и умоляли нас приютить
их, но маркиз не позволил, хотя они выглядели такими печальными и  утом-
ленными. Бог даст, нам вернут наших лошадей, - благочестиво закончил он.
   - А для пас лошадей не найдется? У нас есть немного денег, и мы может
заплатить, если это будет не очень дорого.
   - Ни одной, сеньор, ни одной, забрали всех. К тому же вы сейчас  вряд
ли сумеете ехать - вы так много перенесли, - и он указал на раненую  го-
лову Питера и перевязанную руку Кастелла. - Почему бы  вам  не  остаться
здесь и не отдохнуть?
   - Потому что я отец одной из этих дам, и она, конечно, уверена, что я
утонул. А этот сеньор - ее жених.
   - Ага, - произнес священник, с интересом разглядывая их, - тогда  ка-
кое же отношение имеет к ней маркиз? Но я лучше не буду задавать  вопро-
сов, здесь не исповедь, не так ли? Я понимаю ваше  беспокойство  -  ведь
этот гранд пользуется репутацией весьма веселого мужчины. Прекрасный сын
церкви, но, без сомнения, очень веселый. - И священник, улыбаясь,  пока-
чал своей бритой головой. - Однако, сеньоры, пройдемте в деревню, вы там
сможете отдохнуть и перевязать свои раны. А потом мы поговорим.
   - Нам лучше пойти, - обратился Кастелл поанглийски к Питеру, -  здесь
на берегу нет лошадей, а мы не можем в таком  состоянии  идти  пешком  в
Гранаду.
   Питер кивнул, и священник, которого, как они выяснили, звали отец Эн-
рике, повел их.
   На вершине холма, в нескольких сотнях шагов от берега, они обернулись
и увидели, что теперь уже все здоровые жители деревни были заняты грабе-
жом каравеллы.
   - Они хотят вознаградить себя за своих лошадей и мулов, - пожав  пле-
чами, заметил отец Энрике.
   - Это я вижу, - отозвался Кастелл, - но вы...
   - О, за меня не бойтесь, - с хитрой улыбкой ответил священник: - цер-
ковь не занимается грабежом, но в конце концов она получает  свою  долю.
Народ здесь благочестив. Я только боюсь, что, когда маркиз  узнает,  что
корабль не утонул, он потребует с нас возмещения убытков.
   Они перевалили через холм и увидели белые стены и красные крыши дере-
вушки, раскинувшейся на берегу реки. Еще через пять минут  их  проводник
остановился перед домом на грубо замощенной улочке и отпер дверь ключом.
   - Вот мое убогое жилище, когда я нахожусь здесь, а не  в  Гранаде,  -
сказал он. - В нем я буду иметь честь принять вас.  Видите,  рядом  цер-
ковь.
   Они вошли во внутренний дворик, где вокруг фонтанчика росло несколько
апельсиновых деревьев, у стены стояло распятие в человеческий рост. Про-
ходя мимо распятия, Питер поклонился и перекрестился, но Кастелл не пос-
ледовал его примеру. Священник быстро взглянул на него.
   - Вам, сеньор, следовало бы поклониться изображению нашего спасителя,
по милости которого вы избегли смерти; маркиз говорил мне,  что  вы  оба
погибли.
   - Моя правая рука повреждена, - не растерялся Кастелл, - и  я  вознес
молитву в моем сердце.
   - Я понимаю, сеньор, но если вы в этой стране в первый раз,  хотя  на
это не похоже - вы так хорошо говорите на здешнем языке, - то, с  вашего
разрешения, я хочу предупредить вас, что здесь разумнее совершать молит-
вы не только в сердце. За последнее время отцы инквизиции стали еще  су-
ровее - они придают очень большое значение внешним  обрядам.  Когда  мне
приходилось сталкиваться со святой инквизицией в Севилье, я  видел,  как
сожгли одного человека за то, что он пренебрегал обрядами.  У  вас  есть
две руки и голова, сеньор, и к т