╤ЄЁрэшЎ√: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
крови,
указывавшие, куда погрузилось тело.
Ниже, футах в пятидесяти, в реку выдавалась коса, задерживая течение, и
вода тут была неподвижна, как в большой лохани. У берега тоже не
чувствовалось ни малейшего течения, и камыши стояли прямо, словно застыв.
Значит, можно было надеяться, что тело Торреса не унесено течением на
середину реки. И даже если дно сильно понижалось, образуя крутой склон,
тело могло лишь соскользнуть на несколько метров в глубину, где тоже не
было заметно никакого движения воды.
Убы и пироги, разделив между собой работу и ограничив место своих
поисков краями этой заводи, двигались от краев к середине, обшаривая дно
длинными баграми и не пропуская ни одного бугорка.
Однако все их старания не увенчались успехом: они не нашли трупа
авантюриста ни в камыше, ни на дне русла, которое они тщательно обыскали.
Через два часа после начала работы все пришли к заключению, что тело,
должно быть, ударившись о берег, откатилось вкось, за пределы заводи,
туда, где уже начиналось течение.
- Но нам еще рано отчаиваться, - сказал Маноэль, - нечего и думать
бросать поиски!
- Неужели нам придется обыскивать всю реку вдоль и поперек? -
воскликнул Бенито.
- Поперек - может быть, а вдоль - к счастью, нет! - ответил Араужо.
- Почему? - спросил Маноэль.
- Потому что Амазонка на милю ниже впадения в нее Риу-Негру делает
довольно крутой поворот, и дно ее при этом резко повышается. В этом месте
образуется как бы естественная преграда - плотина Фриас, хорошо известная
плотогонам. Переплыть ее могут лишь такие предметы, которые держатся на
поверхности воды. Но тем, что сидят поглубже, ее не преодолеть.
Нельзя не согласиться, что это было счастливое совпадение
обстоятельств, если только Араужо не ошибался. Но старому знатоку Амазонки
можно было доверять. За тридцать лет, что он плавал лоцманом на этой реке,
плотина Фриас, где стиснутое между берегами течение убыстрялось в
сужавшемся ложе, доставила ему немало хлопот. Узость русла при малой
глубине делала этот переход очень трудным, и здесь разбился не один плот.
Следовательно, Араужо был прав, считая, что если Торрес лежит на
песчаном дне реки, то течение пока не может унести его за плотину.
Трудно было найти человека более опытного и лучше знающего этот край,
чем лоцман Араужо. И если он уверен, что тело Торреса не могло уплыть
дальше узкого пролива на расстоянии мили отсюда, то оставалось только
обшарить эту часть реки, чтобы его отыскать.
К тому же в этом месте ни один остров или островок не преграждал
течение Амазонки. Значит, нужно сначала обследовать оба берега до плотины,
а потом тщательно обыскать самое русло шириной около пятисот футов.
Так и поступили. Сначала лодки прошли вдоль правого, потом вдоль левого
берега реки. Обшарили баграми камыши и траву, осмотрели малейшие выступы
на берегах, за которые тело могло зацепиться. Ничто не ускользало от глаз
Араужо и индейцев.
Но все их усилия были тщетны. Прошло уже полдня, а исчезнувшее тело еще
не было вытащено со дна реки. Индейцам дали часок отдохнуть. Немного
подкрепившись, они снова принялись за дело.
На этот раз четыре лодки под командой лоцмана, Бенито, Фрагозо и
Маноэля разделили поверхность реки от впадения Риу-Негру до плотины Фриас
на четыре части. Теперь оставалось обследовать русло. Однако кое-где багры
были недостаточно длинны, чтобы достать до самого дна. Пришлось соорудить
нечто вроде драги или бороны, наполнив камнями и кусками железа прочные
сети; их прикрепили к бортам лодок, которые плыли перпендикулярно берегам,
и, опустив в воду, прочесывали дно, словно граблями.
Бенито и его товарищи занимались этой трудной работой до позднего
вечера. Идя на веслах, убы и пироги избороздили всю поверхность реки до
самой плотины.
Было пережито немало волнующих минут, когда сети цеплялись за
что-нибудь на дне реки. Их тотчас вытаскивали, но вместо того, кого так
упорно искали, они приносили тяжелый камень, или куст водорослей,
вырванный с песчаного дна.
Однако никто не думал бросать начатые поиски. Все забывали о себе в
этой самоотверженной работе. Бенито, Маноэлю и Араужо не приходилось
подгонять и подбадривать индейцев. Эти преданные люди знали, что трудятся
ради хозяина икитосской фазенды, ради человека, которого они любят и
уважают, ради главы большой семьи, в которую входят наравне и хозяева и
работники.
Они готовы были всю ночь обшаривать дно реки, если бы это понадобилось,
не думая об усталости. Все слишком хорошо понимали, что значит каждая
потерянная минута.
И все же, незадолго до захода солнца, Араужо, считая бесполезным
продолжать поиски в темноте, дал лодкам сигнал возвращаться, и все они
собрались у устья Риу-Негру, а потом вернулись на жангаду.
Так продуманно, так тщательно проведенные поиски ни к чему не привели!
Возвращаясь домой, Маноэль и Фрагозо не решались заговорить об этом с
Бенито. Они боялись, как бы разочарование не толкнуло его на какой-нибудь
отчаянный поступок.
Но теперь мужество и самообладание не покидали молодого человека. Он
решил твердо идти до конца в этой отчаянной борьбе за жизнь и честь отца,
и первый обратился к друзьям со словами:
- До завтра! Утром мы снова примемся за дело, и, надеюсь, с большим
успехом.
- Да, ты прав, Бенито, - ответил Маноэль. - Мы должны добиться цели.
Нельзя сказать, что мы полностью обследовали всю заводь и у берегов и в
глубине.
- Нет, этого сказать нельзя, - согласился Араужо. - И я стою на том,
что уже говорил: тело Торреса тут, течение не могло перенести его через
плотину Фриас. Пройдет несколько дней, прежде чем оно всплывет на
поверхность и его унесет течением. Да! Тело здесь, и пусть мне никогда не
видать бутылки с тафией, если я не отыщу его!
Уверенность опытного лоцмана имела большой вес и всех обнадежила.
Однако Бенито, который не хотел утешаться словами, а предпочитал видеть
вещи в истинном свете, возразил:
- Да, Араужо, тело Торреса пока еще в этой заводи, и мы отыщем его,
если...
- Если? - повторил лоцман.
- Если оно не стало добычей кайманов!
Маноэль и Фрагозо с волнением ждали, что скажет Араужо.
Лоцман помолчал. Как видно, он хотел хорошенько обдумать свой ответ.
- Господин Бенито, - сказал он наконец, - у меня нет привычки бросать
слова на ветер. Мне тоже пришла эта мысль, как и вам. Но скажите-ка,
приметили вы за десять часов, что мы провели тут на воде, хоть одного
каймана?
- Ни одного, - ответил Фрагозо.
- А если вы их не видели, - продолжал лоцман, - стало быть, их тут и
нет, а нет их потому, что этих тварей совсем не тянет забираться в чистую
воду, когда в четверти мили отсюда начинаются притоки с их любимой мутной
водой! В том месте, где на жангаду напали кайманы, не было ни одного
притока, где бы они могли укрыться. А здесь - другое дело. Войдите в
Риу-Негру и сразу наткнетесь на десятки кайманов! Если бы тело Торреса
свалилось в Риу-Негру, у нас не было бы никакой надежды его отыскать. Но
он упал в Амазонку, и Амазонка нам его отдаст.
Бенито, избавившись от своей тревоги, крепко пожал лоцману руку и
сказал:
- До завтра, друзья!
Десять минут спустя все поднялись на жангаду. В этот день Якита провела
несколько часов у мужа. Но перед уходом, не видя на жангаде ни лоцмана, ни
Бенито с Маноэлем, ни шлюпок, она поняла, что они решили заняться
поисками. Однако ничего не сказала мужу, надеясь, что на другой день
порадует его вестью об успехе.
Но как только Бенито ступил на жангаду, она поняла, что их постигла
неудача.
И все же бросилась ему навстречу.
- Ничего? - спросила она.
- Ничего, - ответил Бенито. - Но у нас есть еще завтрашний день!
Вся семья разошлась по своим спальням, и никто больше не говорил о
событиях прошедшего дня.
Маноэль уговаривал Бенито лечь и отдохнуть хоть час-другой.
- К чему? - отвечал Бенито. - Разве я могу спать!
9. ВТОРОЙ ДЕНЬ ПОИСКОВ
На другой день, 27 августа, еще до восхода солнца, Бенито отвел Маноэля
в сторону и сказал:
- Наши вчерашние поиски были напрасны. Если сегодня мы поведем их так
же, как и вчера, то можем опять ничего не добиться.
- Однако это необходимо, - возразил Маноэль.
- Да, но если мы опять не найдем тела Торреса, знаешь ли ты, сколько
времени пройдет, пока оно само всплывет на поверхность?
- Я думаю, понадобится всего два-три дня.
- Но у нас нет этих трех дней! - воскликнул Бенито. - Ты же знаешь, мы
не можем ждать! Мы должны продолжать поиски, но по-другому.
- Что же ты думаешь делать?
- Буду нырять сам и обследовать дно руками и глазами, - ответил Бенито.
- Ты можешь нырять сто, даже тысячу раз... Допустим! - сказал Маноэль.
- Я тоже считаю, что сегодня надо искать нам самим, непосредственно, а не
вслепую - сетями и баграми, которые только щупают дно. Я считаю, как и ты,
что нам нельзя ждать и трех дней. Но нырять, выплывать, отдыхать, снова
нырять... Так на самые поиски останутся лишь считанные минуты. Нет! Этого
недостаточно, это бесполезно, мы рискуем опять потерпеть неудачу!
- А разве ты можешь предложить что-нибудь другое, Маноэль? - спросил
Бенито, глядя на друга в нетерпеливом ожидании.
- Послушай. Есть одна возможность, как будто посланная судьбой, чтобы
нам помочь.
- Какая же? Говори!
- Вчера, проходя по Манаусу, я видел, как рабочие укрепляют набережную
на Риу-Негру. Там под водой работает водолаз в скафандре. Попросим,
возьмем на прокат или купим любой ценой это водолазное снаряжение и тогда
примемся за поиски с лучшими средствами.
- Скажи Араужо, Фрагозо, команде - и в путь! - тотчас согласился
Бенито.
Лоцману и цирюльнику сообщили о новом плане Маноэля и условились, что
они на четырех шлюпках отправятся с командой к плотине Фриас и подождут
там молодых людей.
Маноэль и Бенито, ни минуты не мешкая, высадились на берег и прошли на
набережную в Манаусе. Там они предложили ведущему работы подрядчику такую
сумму, что он поспешил передать им свое водолазное снаряжение на весь
день.
- Хотите взять на подмогу кого-нибудь из моих рабочих? - спросил он.
- Дайте нам вашего мастера и несколько человек для работы воздушным
насосом.
- А кто наденет скафандр?
- Я, - ответил Бенито.
- Ты, Бенито? - воскликнул Маноэль.
- Да, я!
Спорить было бесполезно.
Через час небольшой плот с насосом и необходимым оборудованием
спустился вдоль берега и причалил к тому месту, где его дожидались лодки.
Известно, как устроено водолазное снаряжение, позволяющее человеку
спускаться под воду и оставаться там некоторое время без всякого вреда для
легких. Водолаз надевает водонепроницаемый резиновый костюм,
заканчивающийся галошами со свинцовыми подошвами, которые позволяют ему
сохранять в воде вертикальное положение. На шее этот костюм заканчивается
широким медным кольцом, к которому привинчивают металлический шлем со
вставленным спереди стеклом. Этот шлем надевается наголову водолаза так,
чтобы он мог свободно двигать ею. К шлему прикреплены два резиновых
шланга: по одному отводят выдыхаемый человеком воздух, уже негодный для
дыхания, а по другому, соединенному с воздушным насосом на плоту,
накачивают свежий воздух, которым он дышит. Когда водолаз должен работать
на одном месте, плот стоит над ним неподвижно; когда же водолаз ходит по
дну, плот плывет за ним или он сам следует за плотом, смотря по тому, как
было условлено.
Теперь скафандры очень усовершенствованы и гораздо менее опасны, чем
прежде [в наше время водолазный костюм, или, как сейчас он называется,
скафандр, гораздо совершеннее, чем описываемый Ж.Верном; он делается из
более легких и прочных материалов, снабжен дыхательным, телефонным и
сигнальным оборудованием]. Человек, погруженный в воду, довольно легко
переносит увеличение давления. Если же в местных условиях и можно было
чего-либо опасаться, так это встречи с кайманами. Но, как заметил Араужо,
никто не видел накануне ни одного из этих земноводных, к тому же известно,
что кайманы предпочитают мутные воды притоков Амазонки. Впрочем, на случай
какой-либо опасности у водолаза под рукой есть шнурок, соединенный с
колокольчиком на плоту, и едва раздастся звонок, водолаза немедленно
вытаскивают на поверхность.
Бенито, спокойно выполнявший принятое им решение, надел водолазный
костюм, и голову его скрыл металлический шар. В руку он взял палку с
железным наконечником, чтобы шарить в водорослях и разных обломках,
скопившихся на дне реки, затем подал знак, и его спустили под воду.
Рабочие на плоту, привыкшие к этому делу, тотчас же принялись качать
воздушный насос, а четверо индейцев с жангады, под командой Араужо,
отталкиваясь длинными баграми, медленно повели плот в условленном
направлении.
Две пироги, под командой Маноэля и Фрагозо, каждая с двумя гребцами,
следовали за плотом, готовые мчаться вперед или назад - куда понадобится,
если только Бенито отыщет наконец тело и поднимет его на поверхность реки.
10. ПУШЕЧНЫЙ ВЫСТРЕЛ
Итак, Бенито спустился под водную гладь, которая скрывала от него тело
авантюриста. Ах, если б в его власти было отвести, осушить, превратить в
пар воду великой реки, если б он мог обнажить дно всего водного бассейна
от плотины Фриас до устья Риу-Негру, тогда наверное коробка, спрятанная в
кармане Торреса, была бы уже у него в руках! Невиновность его отца была бы
доказана! Жоам Дакоста получил бы свободу и вместе с семьей продолжал бы
путь по реке, избежав множества страшных испытаний.
Бенито ступил на дно. Под его тяжелыми подошвами хрустел песок. Он
спустился на глубину в десять - пятнадцать футов у круто обрывавшегося
берега, в том месте, где утонул Торрес.
Здесь были такие густые заросли камыша и водорослей, в которых застряло
множество коряг, что вчера, во время поисков, багры не могли проникнуть
повсюду. Могло случиться, что тело задержалось в этой подводной чаще и
осталось на месте.
Тут, в заводи за косой, не было никакого течения. Юношу вел за собой
плот, который медленно плыл у него над головой, повинуясь баграм индейцев.
Свет проникал довольно глубоко сквозь прозрачную воду, на безоблачном
небе сияло яркое солнце, почти отвесно бросая свои лучи. В обычных
условиях достаточно спуститься на глубину в двадцать футов под воду, чтобы
видимость стала крайне ограниченной; но тут вода была как бы пронизана
светом, и Бенито мог спуститься еще глубже, не погружаясь во мрак, и
разглядывать дно реки.
Молодой человек медленно двинулся вдоль берега. Палкой с железным
наконечником он ворошил водоросли и разные обломки, скопившиеся на дне.
Стайки рыб выпархивали, если можно так выразиться, словно птички, из
подводных кустов. Они сверкали в воде как тысячи осколков разбитого
зеркала. А по желтоватому песку во все стороны сотнями разбегались
маленькие рачки, похожие на больших муравьев из потревоженного
муравейника.
Однако, несмотря на то, что Бенито обшарил каждый закоулок, он ничего
не находил. Вскоре он заметил, что дно довольно сильно понижается, и
решил, что тело Торреса могло скатиться вниз, к середине реки. В таком
случае оно, вероятно, там и лежит, потому что течение вряд ли подняло его
с такой глубины, а дальше русло еще опускается.
Бенито решил, как только кончит осматривать прибрежные заросли,
продолжать поиски в русле реки. А пока он по-прежнему двигался вдоль
берега за плотом, который, как было заранее условлено, должен был плыть
четверть часа в том же направлении.
Прошло четверть часа, а Бенито ничего не нашел. Тут он почувствовал
потребность подняться на поверхность и восстановить силы в нормальных
условиях. Кое-где дно понижалось, и он был вынужден спускаться на глубину
до тридцати футов. Значит, ему приходилось выдерживать давление, равное
одной атмосфере, что вызывает большую физическую усталость, а у того, кто
не привык к подобной работе, даже затуманивает сознание.
Бенито дернул за шнурок колокольчика, и рабочие на плоту принялись его
вытаскивать, но очень медленно, поднимая всего на два-три фута в минуту,
чтобы быстрая смена давления не повредила его внутренним органам.
Как только Бенито взобрался на плот, с него сняли скафандр, и, глубоко
вздохнув, он сел немного отдохнуть.
Пироги тотчас подплыли к плоту. Маноэль, Фрагозо и. Араужо окружили
Бенито и ждали, когда он заговорит.
- Ну что? - спросил Маноэль.
- Ничего! Пока ничего!
- Ты не нашел никаких следов?
- Никаких!
- Хочешь, я тебя сменю?
- Нет, Маноэль, я только начал... Я знаю, куда теперь идти... Я хочу
искать сам!
Бенито объяснил лоцману, что решил осмотреть нижнюю часть берега до
плотины Фриас, где дно, повышаясь, могло задержать тело Торреса, особенно
если оно плыло под водой и его прибило течением к плотине. Но прежде
Бенито хотел отойти от берега и тщательно обыскать глубокую впадину в
русле, так как багры не доставали до ее дна.
Араужо одобрил этот план и начал приготовления для новых поисков.
А Маноэль счел нужным дать Бенито кое-какие советы.
- Если ты хочешь продолжать поиски в той стороне, - сказал он, - плот
поплывет за тобой, но будь осторожен, Бенито. Тебе придется спуститься
футов на шестьдесят ниже, чем ты спускался, а там давление дойдет до двух
атмосфер. Двигайся очень медленно, иначе это может сказаться на работе
мозга. Ты перестанешь понимать, где ты, и забудешь, зачем туда попал. Если
голову тебе сожмет словно в тисках, а в ушах начнется назойливый шум, не
раздумывая давай сигнал, и мы вытащим тебя наверх. Потом, если надо, ты
спустишься снова и так понемногу привыкнешь двигаться на глубине.
Бенито обещал Маноэлю следовать его советам, понимая, как они важны.
Больше всего его испугало, что он может потерять способность соображать в
ту минуту, когда ясность мысли будет ему особенно нужна.
Бенито пожал Маноэлю руку; металлический шлем снова привинтили к
медному кольцу у него на шее, насос заработал, и водолаз вскоре исчез под
водой.
Теперь плот отошел от левого берега футов на сорок, а чтобы течение не
несло его быстрее, чем нужно, когда он выйдет на середину реки, к нему
привязали убы, и индейцы, гребя против течения, удерживали его, так что он
двигался совсем медленно.
Бенито спустили очень осторожно, и он твердо стал на дно. Когда его
свинцовые подошвы коснулись песка, можно было определить по длине
подъемного троса, что он спустился на глубину от шестидесяти пяти до
семидесяти футов. Видимо, тут была глубокая впадина, гораздо ниже уровня
всего русла.
Толща воды здесь была темнее, чем раньше, но благодаря своей чистоте
пропускала достаточно света. Бенито довольно ясно различал предметы,
осевшие на дне, и уверенно двигался вперед. К тому же песок, усеянный
кусочками слюды, отражал свет как рефлектор, и можно было сосчитать ее
крохотные пластинки, переливавшиеся словно сверкающая пыль.
Бенито ходил, всматриваясь, ощупывая своим копьем каждую ямку. Он
продолжал медленно спускаться. По мере надобности веревку отпускали;
подававшая и отводившая воздух трубки висели свободно, и насос работал
исправно.
Понемногу Бенито дошел до середины реки, где впадина достигала
наибольшей глубины.
Порой вокруг него нависала такая