юминий и рваная сталь. По всему горизонту вдоль Африки, Сицилии, Греции  -
копотно-рыжее зарево пылающих  городов.  Этот  бред  продолжался  мгновение.
Видение  исчезло.  Разведчик  подтягивал,  перебирал  мокрое  древко  сачка.
Вытягивал на борт капроновую кисею, набитую размокшей бумагой..."
   Мы, в сотый раз перечитывая эти строки, пьем их, как старое вино,  вливая
его огонь в наши жилы. Проханов, "Последний солдат империи". Из душного мира
"новой цивилизации", из бессмысленного копошенья в сонме барахолок,  офисов,
"купи-продай", из унылого однообразия с трясущимися грудями продажных девок,
блатными аккордами и мишурным блеском ночных  клубов  они  переносят  нас  в
грозный и прекрасный мир имперской стали. Мир силы и  борьбы.  Мир  людей  с
твердо изваянными лицами и суровой решимостью.
   Мы помним, как на Проханова с  визгом  и  проклятиями  обрушивалась  стая
курчаво-картавых "цивилизаторов", кляня его  как  милитариста  и  шовиниста.
Стая не мужчин, не женщин - а  некоего  "нечто".  Слизи,  не  ведавшей  мира
воинов, не нюхавшей кисловатого запаха пороховой гари, не ведавшего азарта и
горячки боевых тревог, сверхнапряжений и радости от меткого выстрела.
   Субпассионарная трусливая нечисть, она не знала  ни  боли  в  натруженных
мышцах, ни холодной стали оружия в своих  руках.  Вот  и  флот  русский  она
сделала кучей ржавья без чести да совести. "По морям проститутки с боевиками
еще не плавают, но флотом командуют такие же трусливые  офицеры.  ...Не  так
давно в южнокорейских водах произошел инцидент в духе кинобоевика "Пираты XX
века". Быстроходный разбойничий катер  погнался  за  российским  судном.  Но
далее произошло наоборот - судно оказалось не беззащитным сухогрузом,  а  до
зубов вооруженным большим десантным кораблем (дело было ночью и  по  силуэту
десантник сошел за  купца).  В  кино  безоружный  экипаж  вступил  в  бой  с
пиратами, а наш корабль кинулся удирать во всю прыть...  А  когда  те  стали
нагонять, развернул орудия в противоположную сторону и открыл огонь.  Пираты
поняли, с кем имеют дело, и что денег в кассе корабля столь же много, как  и
храбрости у его офицеров, и повернули назад",  -  писал  уже  известный  Вам
Александр Широкорад в газете "Трибунал" (январь, 1997 г.). Деградация  наших
моряков  не  случайна:  доведенные  до  нищеты,  десантные   корабли   стали
использоваться для перевозки подержанных иномарок на радость владивостокской
"братве". И если раньше при  встрече  с  нашим  боевым  кораблем  американцы
почтительно брали под козырек,  играя  имперский  наш  гимн,  то  теперь  их
матросня спускает штаны, выставляя бело-черные  задницы.  Глядите,  русские,
чего вы стоите ныне! "Чтобы получить  боеспособные  вооруженные  силы,  надо
начинать  со  школьного  учебника  истории,  написанного   русским,   а   не
космополитом  с  двумя   паспортами.   Нужны   патриотическое   телевидение,
патриотическая пресса..." - с горечью пишет Широкорад. И он глубоко прав!
   5
   Снова и снова задумаемся о недавней битве в океанах. Расчеты сил, паутина
морских коммуникаций и оперативнотактические планы  -  все  это  отходит  на
второй план. Нет, то была священная война. Сакральная,  мистическая  схватка
двух миров. Борьба двух начал, столкновение Тьмы и Света.
   Древние называли Атлантику Морем Мрака. Они, с их сверхинтуицией,  что-то
чувствовали. Не зря мы ныне внимаем поверьям и обычаям  предков,  находя  им
подтверждение с помощью  чудес  современной  науки.  Наши  пращуры  обладали
чем-то внутри себя, что заменяло им  сегодняшние  электронные  микроскопы  и
компьютерные томографы.
   Атлантику не зря звали Морем Мрака. Сей океан ныне Запад  называет  своей
колыбелью,  нарекая  себя  Атлантической  цивилизацией,  а  нашу   эпоху   -
Атлантической эрой. Здесь выковался свой мир. Где бог - успех  любой  ценой,
где всеобщее мерило - проклятые  деньги.  Здесь  -  господство  материи  над
духом, и тут гибнет истинная вера. Тут - царство ледяного расчета и эгоизма,
с лозунгом: "Мне, только мне". Мир торгашей, презренного золота  и  коварных
интриг. Людей, одержимых только любовью к себе.
   Не зря Бэкон в XVI веке, рисуя будущее Запада как царство техники,  машин
и  всяческих  удобств,  выходящих  за   пределы   разумного,   назвал   свою
книгу-утопию "Новая Атлантида".
   Артур Конан Дойл, один из самых  ярых  противников  современного  Запада,
певец древних воинских традиций и аристократизма, еще в  1920-х  опубликовал
роман "Маракотова бездна", где трое ученых попадают в огромный подводный дом
- убежище потомков спасшихся при катастрофе древний Атлантиды. Погрузившейся
в воды океана после вулканической катастрофы.
   Путешественники видели  древние  картины  Атлантиды:  царства  невиданной
роскоши и  обожествления  денег,  жестокого  грабежа  покоренных  народов  и
безумной погони  за  удовольствиями.  Конан  Дойл  сделал  древних  атлантов
смуглыми, курчавыми семитами, а их врагов - белокурыми  и  светлоглазыми.  И
тектоническая катастрофа, похоронившая царство  бездушных,  стала  карой  за
жизнь атлантов. Намек великого английского писателя весьма прозрачен.
   Атлантидой XX века стали Соединенные Штаты. Мировой остров, зависящий  от
сплетения морских путей. Край, где богом стал  Золотой  Телец.  Страна,  где
потомки   европейских   отщепенцев,   пиратов   и   грабителей,   исповедуют
протестантство, весьма  близкую  иудаизму,  уродливую  мутацию  христианской
веры. Где признаком любви божьей считаются деньги, их  количество.  Неважно,
каким образом добытое. Страна, где с протестантством  тесно  спаялись  нравы
истинных ее правителей - еврейских дельцов и финансистов.
   Флот, господство в Атлантике - есть оплот могущества этого Темного  мира.
Сначала  с  помощью  парусных  фрегатов,   потом   -   посредством   паровых
броненосцев, и,  наконец,  в  виде  атомных  авианосных  соединений.  В  США
молились на теорию адмирала Мэхэна, который сто  лет  назад  вывел  правило:
сильный флот - ключ к господству над миром.  В  1963  году  адмирал  Риккетс
говорил: сосредоточить все наше оружие на территории  США  -  это  поставить
Штаты под угрозу концентрированного удара.  А  когда  Америка  использует  в
качестве баз океаны, противник вынужден дробить свою ударную силу. Тогда как
сама Америка может сфокусировать на нем векторы своих ядерных атак...
   Но четверть века назад Новая Атлантида почувствовала натиск русской силы.
   Этот грозный для Запада мир выводил в океаны  невиданный  доселе  флот  -
стремительный, по-русски мощный, собранный в  боевые  сгустки.  Перед  таким
флотом западные эскадры смотрелись мрачными, тучными  и  старыми  громадами,
чьи борта несли позорные наросты из проигранных  азиатских  войн.  Появление
наших эскадр не  только  опрокидывало  безраздельное  господство  Запада  на
морях. Оно  еще  и  показывало  человечеству,  что  есть  страна,  способная
добиться вершин мощи и технологий без западных бирж и банков, без доллара  и
акций, без иудейских финансистов и хваленой демократии.
   То был удар еще более страшный. Ибо он разрушал столетиями взращивавшийся
Западом миф о том, что лишь царство денег и банковских ставок может породить
чудеса разума и рук человеческих. Запад всегда говорил: я впереди всех,  ибо
я живу именно так. Русские на глазах опрокидывали  эту  ритуальную  формулу,
лишая Запад самовлюбленности.
   В борьбе на морях было не только это. С 1945 Запад  убеждается:  победить
русских на суше невозможно. Катастрофический  провал  попыток  Карла  XII  в
XVIII веке, Наполеона в Х1Х-м и двух нашествий в  двадцатом  заставил  Запад
сделать ставку на морскую силу. И этот расчет летел под откос с  выходом  на
океанские просторы флота нашей Империи.
   Вот  почему  мы  вели  не  просто  морскую  гонку  вооружений.  Мы   вели
тысячелетнюю священную войну, схватку историй.  Геополитика,  стратегические
соображения - лишь лики этой битвы двух миров.
   6
   Мне ярко представилось это, когда в мае 1996-го мы с другими журналистами
поехали на Северный флот, вместе  с  вице-премьером  Олегом  Сосковцом.  Шел
мокрый снег, и в серой дымке полусырости-полуизмороси, словно сгустившись из
нее, проступали грандиозные очертания кораблей.  Они  поднимались  ввысь  из
свинцовых холодных волн Баренцева моря.
   Их пирамидальные абрисы зачаровали нас. Поразило  величие  военно-морской
техносферы, выросшей в заполярной тундре с тех  пор,  как  в  1937-м,  ткнув
трубкой в Кольский полуостров, Сталин приказал: Северному флоту быть  здесь.
Подумалось: если это - картина после шести лет развала и унижений, то что же
было прежде, во времена расцвета?
   Кольский полуостров, древняя земля. Семьсот лет назад сюда пришли  поморы
-  сильные,  белокурые,  кряжистые  русские.  Пришли  и  расселились   среди
угро-финнов,  лопарей.  Здесь  шли  дружины  Святого  Александра   Невского,
утверждая эти земли под русской властью.
   Названия мест тут, на Коле, звучат волнующей, древней музыкой, в  которой
скользят  еще  дохристианские,  арийские  ноты.   Ура-губа,   Ара-губа.   Ра
по-древнеарийски - Солнце, Ар  -  Земля.  Заливы  Солнца  и  Земли.  Индель,
Оленица, Иоканга, Печенга. Река  Восточная  Лица.  Поселок  Вьюжный.  Княжья
Губа. Мыс Святой Нос. Нерпичья губа.
   Здесь каким-то неуловимым, глубоко скрытым в душе  чувством  понимаешь  -
отсюда, как из могучего корня, вырастает  мощный  ствол  Северного  морского
пути, охватывающего  всю  Арктику.  Что  это  -  оплот  русских  на  Севере,
средоточие стратегических сил  флота.  Здесь,  где  гаснут  последние  струи
теплого  течения  Гольфстрим,  не  давая  замерзать  водам  русского   порта
Мурманска.
   Он вырос на древнем скальном щите в 1916-м,  сказочно  и  быстро,  трудом
тысяч русских. Тысячи их легли костьми здесь, протягивая дорогу. Сюда  будут
рваться горные стрелки генерала Дитля в 1941-1942 годах, и жестокие сражения
потрясут Заполярье.
   Здесь - наше будущее. Вся таблица  Менделеева  в  недрах.  Доки  и  пирсы
Североморска, хранилища ядерного  топлива,  станции  перезарядки  реакторов.
Средоточие атомного ледокольного флота. Здесь работает Кольская АЭС, насыщая
теплом и светом этот суровый край.
   И до тебя, зачарованного этой глубью и ширью, не сразу доходят  горестные
слова провожатых. О том, что лодки не могут выйти в море, и экипажи  на  них
приходится собирать "с миру по нитке". Что денег не хватает, и моряки влачат
полуголодное  существование.  Что  чужие  субмарины,  наглея,  каждый   день
пересекают границу. Что люди на судоремонтных заводах по  полгода  не  видят
денег. На заводах "Шквал", СРЗ-85 и "Нерпа".
   Северный флот еще силен. В нем  -  67  атомарин.  Но  еще  пятьдесят  две
выведены из строя и уныло стынут в  свинцовых  водах  Ара-губы  и  Ура-губы,
словно умирающие киты. Еще есть жизнь на базах атомарин на Западной Лице и в
губе Малая Лопатка, в Нерпичьей и Андреевой губах, в заливе Большая Лопатка.
Но она едва теплится,  и  биенье  ее  подобно  нитевидному  мерцанию  пульса
умирающего.
   Запустение проступает в  Сайда-губе  и  в  Оленьей,  где  тянутся  низкие
корпуса завода  перезарядки  реакторов  и  стоят  одиннадцать  АПЛ.  В  базе
атомарин в Иоканьге, куда можно добраться лишь вертолетом, и где люди падают
в обмороки от истощения.
   И ненависть, жгучая,  как  кислота,  поднимается  в  тебе.  В  отделанной
красном деревом кают-компании крейсера Сосковец, глядя исподлобья, выступает
перед флотскими офицерами. Агитирует голосовать за Ельцина. Кажется, он  все
прекрасно понимает, что его гнетет то,  что  он  видел.  А  лица  слушателей
угрюмы, офицеры прячут недобрые усмешки. Нельзя отделаться от ощущения,  что
все играют в одну игру, где слова - лишь пустой фон, где  все  читают  между
строк.
   ... Ельцин выиграет тут выборы июня-96. Голоса флотских перевесят  голоса
портовой швали и рэкетиров,  торгашей  импортными  автомобилями  и  шмотьем,
красной рыбой и металлами...
   ... Потом, захмелев, Сосковец станет слушать тосты людей  в  адмиральских
погонах. Водка развяжет  языки,  и  за  здравицами  зазвучат  нотки  горькой
правды. Командир крейсера расскажет, что молодых матросов приходится сначала
откармливать. Комфлота Феликс Громов скажет: да, тяжело. В море  -  горстка,
тринадцать кораблей, жалкое воспоминание о былой мощи. Приходится  экономить
на всем. Но одна лодка патрулирует побережья Аляски, одна - южнее  Исландии.
Есть корабли в Восточно-Китайском море. Трудно, но  присутствуем  в  Мировом
океане.
   Тяжело, очень тяжело...
   7
   Ныне нас снова загоняют в тесноту провинциального существования. Все  эта
наша "правящая элита".
   Большевистские комиссары, все эти апфельбаумы и розенфельды, были честнее
вас.  Они  попросту  потопили  Черноморский  флот  в  1918-м,  а  Балтийский
разделали на металл в 20-х, не ставя лицемерных памятников.
   В сотый раз мы думаем, как это получилось?  Почему  мы  были  срезаны  на
новом взлете русского морского могущества? И приходим к одному  и  тому  же.
Уже двадцать лет назад были посеяны зерна гибели. Именно тогда  бармены  или
завмаги стали более уважаемыми, нежели командиры субмарин.
   Ныне завмаги и бармены стали банкирами  и  президентами.  Чему  же  тогда
удивляться?"... Россия утратила господство на Черном,  Балтийском  и  Черном
морях,  а  также  в  важнейших  стратегических  районах   Мирового   океана.
Руководство нашей страны, судя по всему, не представляет значимости флота  в
обороне государства с  морских  направлений  (протяженность  морских  границ
России составляет более 40  тысяч  километров  из  61),  не  учитывает,  что
западные страны не идут на переговоры о своих ВМС, а наоборот, создают новую
материальную базу ведения войны на море. Россия фактически  в  одностороннем
порядке сокращает ВМФ и к началу следующего века может  лишиться  уже  более
половины своих кораблей  и  морской  авиации.  Утрачено  две  трети  пунктов
базирования  Балтийского  и  Черноморского  флотов  (Таллин,  Рига,  Лиепая,
Одесса, Николаев, Донузлав, Керчь, Поти, Измаил и др.), то есть, все то, что
под руководством Петра Первого было завоевано Россией в борьбе  за  выход  к
морям". Это обращение подписали двенадцать  флотоводцевветеранов  по  случаю
пышных празднеств идиотского  режима  якобы  по  поводу  300-летия  русского
флота...
   ИСТОРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ N 3. ИМПЕРСКОСТЬ - НЕ  ПЛЕМЕННОЕ  ЧВАНСТВО.  ДВА
ЛИКА СТАЛИНА.
   1
   Пожалуй,  у  иных  читателей  накопилось   много   вопросов   отнюдь   не
военно-технического характера. И, наверное, первый их них - националисты  ли
мы?  И  почему   мы   упорно   употребляем   слово   "русский",   говоря   о
многонациональной Империи?
   Если понимать под словом "националист" патологических, неопрятных на  вид
субъектов, помешанных на преследовании инородцев,  готовых  объявить  людьми
"второго сорта" не только узбеков или азербайджанцев, но и хохлов, то  мы  -
не националисты.
   Мы против тех, кто придерживается взгляда:  какой  угодно  русский  лучше
всякого другого человека не этой национальности. Ибо знаем,  что  возведение
сего   принципа   в   абсолют   приведет   к   власти   массу   бездарей   и
посредственностей, доносчиков и трусов, которые начнут выбивать  талантливых
и  доблестных  людей.  Сие  -  царство  той  же  черни,  ведущее  к   власти
субпассионариев под националистическими лозунгами.
   Мы  -  люди  имперские,  стоящие  за  здоровую  иерархию,  за   отбор   в
аристократию людей талантливых и храбрых. Людей  высокого  духа  и  воинской
доблести.  Но  опыт  говорит  нам:  больше  всего   таких   личностей   дает
славяно-православная "толща". Подавляющее большинство  тех,  кто  созидал  и
защищал Империю - это великороссы, малороссы и белорусы.
   Опыт говорит нам: Империя - это мир. При ней малые народы не  режут  друг
друга, при ней не бомбят свои же города. Любая рознь подавляется  жестоко  и
быстро. Мой тесть рассказывал мне, как в начале 50-х резня в  Карабахе  была
пресечена в зародыше - после  публичного  суда  над  виновными  и  расстрела
зачинщиков.
   Мы знаем, что русские - народ имперский. Пусть  армяне  торгуют  и  чинят
обувь под сенью наших штыков, пусть мирный  узбек  возделывает  свой  клочок
земли, пусть грузин лелеет  виноградную  лозу.  Русские  же  в  возможной  и
будущей Империи - это воины и хранители порядка, мощи. Они  поведут  атомные
крейсеры и оживят сложнейшие производства, они будут вешать  смутьянов.  Ибо
за нами - вековой имперский опыт. Мы  -  хранители  державы,  и  такими  нас
создал Бог.
   В русской цивилизации,  где  отбор  элиты  идет  по  личной  храбрости  и
преданности Империи, найдется  место  всем.  У  нас  было  много  доблестных
полководцев, считавших себя русскими: грузины Багратион  и  Цицианов,  сербы
Милорадович и Гудович, армяне Бебутов и Баграмян, поляк Рокоссовский,  еврей
Драгунский. Но большинство всегда будет за народом, имеющим имперский  опыт.
Две тысячи лет назад то были римляне, ныне - русские. И тогда, и еще недавно
всякий хотел принять их славное имя.
   Поэтому мы - люди имперские,  сторонники  здоровой  иерархии,  власти  не
торгашей, а священников и воинов. Пассионариев.
   2
   Нам говорят: Империи не захотели народы СССР. Мы же знаем: все  произошло
из-за того, что мы слишком мало рассказывали армянам, как их резали турки  и
насиловали иранцы,  грузинам  -  об  опустошительных  набегах  Аббасшаха,  а
казахам - о том, как джунгары складывали пирамиды из их голов.
   Нам ли не знать о  могучей  силе  кино,  газет  и  телевидения?  Все  эти
инструменты были в Империи. Их просто  бездарно  использовали.  И  азиатские
мальчишки по-прежнему бредили бы генералом Панфиловым или маршалом Жуковым.
   В нашей Державе жили народы не западного культурного ареала, с  которыми,
восстанови мы православно-византийско-воинские ценности, русские жили  бы  в
полном мире и добрососедстве. С мусульманами  и  буддистами,  коим  противна
западная  "свобода".  Просто  не  надо  было  порождать   у   этих   народов
необоснованные иллюзии и "интеллигентскую заразу", плодя  "липовых"  врачей,
ученых и инженеров в Азии и Закавказье. Обесценивая тем русские ум,  умения,
мужество.
   Мы знаем по нынешнему опыту: армяне и украинцы, некогда  голосовавшие  за
независимость, ныне со слезами вспоминают единую страну и мир в ней.
   Мы знаем: лишь тот мир стабилен, где правят сильные империи. И  нет  мира
злей и кровавей, где люди разделены на малые "национальные государства".
   Мы - не немцы, не голландцы и не французы. Мы - народ имперский,  и  иная
роль для нас - деградация.
   3
   Нас спрашивают: почему вы, ругая КПСС за разложение верхушки,  так  часто
поминаете Сталина? Спору нет, он - фигура контрастная.  На  его  душе  много
грехов и невинных жертв. Но если мы положим их на одну чашу  весов  истории,
положив на другую его заслуги, то стрелка как минимум покажет равновесие.
   Вспоминаем потому,  что  Сталин  -  еретик  с  точки  зрения  правоверных
марксистов. Он - воссоздатель Империи. Он  не  ждал  мировой  революции,  не
сжигал для нее страну - он созидал имперского колосса.  Сталин  передавил  и
почти полностью уничтожил семя старых большевиков - аронштамов,  нахамкесов,
розенфельдов. Хотевших сделать из нас страну - сырьевой  придаток  Запада  с
полицейским режимом во главе с ними.
   Сталин строил не социализм нахамкесов и Троцких  с  его  уравниловкой,  а
военно-технократическую иерархию, уничтожая мало-помалу охаивателей  русской
имперской истории, возвращая символы  Империи,  воплощая  внешнеполитическую
программу царей, поднимая патриотизм.
   Он создал цивилизацию, утеревшую нос Западу.  Конечно,  на  душе  у  него
много грехов, и не все шло на благо русскости. Задавив аронштамов и цахесов,
разрушивших Империю в 1917-м, заткнув  им  казуистически-демагогические  рты
культом своей личности, он так и не сверг фарисейско-марксистскую  идеологию
с престола. Не заменил ее иера