м. С тряпками. С хлебом. С жильем.
     С любовью. С начальством. С соседом. С жульем.
     И даже природу, и даже погоду
     Нельзя без труда трудовому народу.


ЗРЕЛОСТЬ


     Бог.  Приступаем к оценке самого значительного  и важного периода жизни
Человека,   --   периода   зрелости.   Продолжительность   его   превосходит
продолжительность всех остальных, вместе взятых.
     Дьявол. Предлагаю поэтому оценивать его в два очка.
     Бог. Согласен.
     Человек. Я против. Для меня этот  период не  важ-нее, чем несколько лет
войны. И промчался он вроде бы быстрее.
     Дьявол. Резонно. Итак, основные события этого периода.
     Человек.  Загляните  в  мою  трудовую   книжку  или  партийную  учетную
карточку, там все сказано.
     Б о  г. Не исчерпывается  же ваша жизнь в этот  период  такими скудными
сведениями?
     Человек.  Представьте себе,  исчерпывается.  А  что  сказать?  Работал.
Немножко повышался по службе.  Не-множко  улучшал  жилищные условия. Получал
премии  и награды.  Растил детей. Сидел на собраниях. Избирался в  партийные
органы. Был  депутатом  районного совета.  Про-талкивал  детей  в институты.
Понервничал слегка.  Отде-лался  инфарктом.  Одним  словом,  был скромным  и
добро-совестным тружеником, каких миллионы.
     Бог. Но было  же  за такой большой срок что-то хо-рошее,  ради чего вам
захотелось бы повторить жизнь?
     Человек. Было, конечно, много хорошего.  Премии  и награды было приятно
получать.  Когда получили  новую квартиру, были на седьмом небе от  счастья.
Дети в инсти-туты устроились, а потом -- на работу хорошую, -- тоже приятно.
В  санаторий  на юг  ездили. Был по  туристичес-кой  путевке  в  ГДР. Много,
повторяю,  было хорошего. Но  разве  стоит повторять жизнь  ради того, чтобы
пережить  маленькую радость от получения  медали "За трудовую доблесть"  или
большую радость от увеличения квартиры на одну комнату для детей?!
     Дьявол. Верно, не  стоит. Тем более неприятно-стей в  этот период  было
больше,  чем  приятностей.  Вы  сказали,  что  детей  удалось  пристроить  в
институт. Как это понимать?
     Человек. Теперь попасть в институт не так-то просто.  Не то  что в наше
время. Пришлось дать взятку за дочь, а за сына -- оказать услугу. Из-за этой
услу-ги,  пропади  она пропадом,  я  и  схватил  инфаркт.  Этого  жулика  из
института разоблачили. А мое имя в фелье-тон попало.
     Д ь я в о л. А второй инфаркт отчего был?
     Человек.  Большие  провалы  на  производстве  были.  Нужен  был  "козел
отпущения". Решили  меня  на это дело "выдвинуть". В конце  концов  виновных
нашли, но мне все равно на пенсию пришлось из-за этого выйти.
     Дьявол. Видите?! Ради этих инфарктов повторять  все  сначала? Надо быть
круглым идиотом, чтобы на та-кое решиться.
     Б о г. Но в общем балансе жизни...
     Человек.  При чем  тут  баланс?  Дело не в  балансе, а в том, что жизнь
пошла  совсем не туда,  куда она долж-на была бы пойти, как нас учили в свое
время и как мы сами мечтали.
     Бог. Хуже стало?
     Человек. Нет, много лучше, чем мы думали.
     Бог. Так в чем же дело? Вы противоречите себе.
     Человек. Нисколько. Я говорил уже, что любил одну девушку, а женился на
другой. Жена  моя  лучше той, ко-торую  я любил,  а душа моя осталась с той,
которую любил. Просто  не мое общество выросло, чужое.  Теперь так час-то  с
детьми  бывает. Вкладываешь в них силы,  трясешься над ними, вдалбливаешь им
свои принципы. И вдруг за-мечаешь, что ничего общего с ними не имеешь.
     Б  о г. И что же  вам  не  нравится в этом  обществе,  ко-торое вы сами
строили, которое есть и ваше дитя?
     Человек. Долго рассказывать. В двух словах --  тот настоящий коммунист,
какой был описан в  нашей ли-тературе и показан  в кино, быть каким приучала
моя школа, оказался  совершенно нежизнеспособным и  со-всем неприемлемым для
окружающих.  А я переродиться уже  не  смог.  Не  сумел,  да  и  не  захотел
приспособиться. Наступило, повторяю, чужое время. С некоторых  пор я жил, не
видя вокруг себя ни одного человека, который был бы близок мне по духу.
     Бог. Определите в двух словах, что такое настоящий коммунист.
     Человек. Человек, который  довольствуется  мини-мумом бытового комфорта
или совсем  пренебрегает  им  и  который подчиняет  свои  интересы интересам
коллек-тива или жертвует собою ради интересов коллектива.
     Д ь я в о л. И вы были таковым?
     Человек. В общем и целом -- да.
     Б о г. И много было таких в ваше время?
     Человек. Много. Может быть,  не так  много срав-нительно со всей массой
людей, но достаточно для того, чтобы определить лицо эпохи. Мы  задавали тон
жизни и вели за собой миллионы других.
     Д ь я в о л. А теперь?
     Человек. Теперь таких людей почти не осталось. Тон жизни стали задавать
антикоммунисты,  т.  е.  карье-ристы, хапуги, бюрократы,  тщеславные  люди и
прочие,  каких мы в  свое  время презирали  и  считали врагами  ре-волюции и
нового строя.
     Бог. Врагами народа, как выражались в ваше время.
     Человек. Многие  из них  были уничтожены  как  враги народа. Но  больше
уцелело. Они сами  уничтожи-ли  настоящих коммунистов как врагов народа. Они
по-бедили.
     Дьявол. Хорошо это или плохо?
     Человек. Кому как.
     Бог. Что было главным для вас в жизни?
     Человек. Быть уважаемым членом общества и быть нужным ему.
     Бог. Так ради этого стоит повторить жизнь!
     Человек. В конце я перестал быть таким для мое-го коллектива.
     Дьявол. Как вы приняли разоблачение стали-низма?
     Человек. Как  все, т. е. как своевременное измене-ние генеральной линии
партии.
     Д ь я в о л. Вы сожалели об уходе сталинской эпохи в прошлое?
     Человек. Немного сожалел. Это была все-таки юность страны. Страшная, но
героическая. Было грус-тно  с  ней расставаться.  Но рад  был тому, что  она
окон-чилась.  Вместе с  тем почувствовал себя  как  бы не у  дел --  другие,
незнакомые мне люди вышли на сцену. Нас отпихнули.
     Бог. Подведем итог.
     Человек. А чего его подводить? И так ясно: я  не хочу переживать  снова
этот самый длинный и важный период жизни.
     Бог. Итак,  счет  три--два  в пользу  отказа от повторе-ния жизни.  Нам
осталось оценить последний период  --  старость. Но  сначала условимся,  что
будем делать, если счет будет ничейным?
     Дьявол. Предлагаю в этом случае бросить мо-нету.
     Бог.  Это несправедливо  -- ставить  судьбу  Человека в  зависимость от
чистой случайности.
     Д ь я в о  л. А  разве не так обстоит  на самом деле? Этот Человек есть
представитель   атеистического   общества,  в   котором   судьбы  людей   не
предопределены на Небе. Как раз это будет справедливо.
     Бог. Мы  судим  эпоху,  породившую Человека. Это  несерьезно -- бросать
монетку.
     Дьявол. Хорошо. Предлагаю тогда поступить так:
     предложим  Человеку  назвать  хотя бы  одно событие в  его жизни,  ради
которого он готов повторить всю жизнь.


СТАРОСТЬ


     Б о  г.  С  уходом  на пенсию у вас начался  последний период жизни  --
старость. Когда это произошло?
     Человек. Как  только это произошло, вскоре я оказался здесь.  Так что я
не успел  пережить и прочув-ствовать этот  период. Мне бы, конечно, хотелось
еще пожить. Я  ведь не так стар. Мог  бы еще минимум  де-сять  лет прожить и
наслаждаться  заслуженным отды-хом,  как  принято  у нас  выражаться. Если я
соглашусь повторить жизнь, буду ли иметь возможность испытать этот последний
законный отрезок жизни -- старость?
     Бог. Нет. Повторив жизнь, вы доживете только до этого момента.
     Человек. Жаль. Единственное,  ради  чего  я  согла-сился  бы  повторить
жизнь, независимо от прошлых эта-пов, это -- будущая жизнь, а не прошедшая.
     Д ь я в  о  л. Но хоть какое-то время  после выхода на пенсию и до этой
минуты вы прожили?
     Человек.  Прожил.  Но психологически это  была  инерция от  предыдущего
периода.  Я  не ощутил разницы. Так что мое отношение к этому кусочку  такое
же,  как к периоду  зрелости, а  не  как к периоду старости. Психо-логически
последнего у меня не было.
     Дьявол.  Вот  проблема  --  будем считать, что  он  не хочет  повторять
последний  период или  что  такового  у  него не было?  И  как рассматривать
желание повторить еще не прожитый период?
     Бог.  Не занимайтесь  софистикой.  Условие  было  вполне  определенное:
повторить прожитое, независимо от того, на какие периоды оно разбивается.
     Д ь я в о л. В таком случае вопрос решен.
     Б о г. Еще нет. Наш подсчет очков не имеет формаль-ной силы.  Теперь мы
должны спросить  Человека, к ка-кому решению  он пришел,  припомнив прожитую
жизнь.


СУД


     Бог-  Итак,  мы   закончили  обсуждение  образцово-показательной  жизни
советского человека,  рожденного вместе  с  революцией  и  прожившего  жизнь
вместе со своей  страной. Мы отметили положительные и отрица-тельные стороны
этой жизни.
     Дьявол. Отрицательные, если уж быть  точным, мы сильно приуменьшили. Мы
умолчали,  например,  о судь-бе родителей.  Что  с ними  произошло?  Хорошо,
молчу. А брат, где он? А...
     Б о г. Об этом надо было говорить в свое время. Те-перь поздно. Я  тоже
кое о  чем умолчал. Например, о  том, какая была радость, когда он  с семьей
получил отдель-ную комнату.
     Дьявол. Да, но какой ценой! Какие ему пришлось дать показания на своего
близкого друга?! Кстати, в ком-нату друга он и вселился.
     Бог.  Замнем  для  ясности. Что было --  то сплыло.  Теперь предоставим
Человеку  самому вынести  решение:  стоит  повторять  жизнь 'или нет.  Итак,
Человек,  напря-ги  последний раз на мгновение память  и вспомни, было ли  в
твоей жизни что-то такое, ради  повторения чего ты хотел  бы  повторить свою
жизнь точно в том виде, как ты ее прожил?
     Человек. Я уже пережил жизнь снова в своей па-мяти и воображении. Чем в
таком случае то, что предла-гаете  вы, отличается  от этого? В воображении я
порою могу вносить исправления, а тут...
     Бог.   Реальное   повторение   жизни   отличается   от   во-ображаемого
достоверностью переживаний, в том чис-ле -- достоверностью счастья.
     Д ь я в о л. И несчастья тоже. И горя, и боли, и тос-ки, и отчаяния, --
всего!
     Человек. Я хочу жить, но в будущем, а не в про-шлом!
     Б о г. В таком случае умри!
     Дьявол. Готов! Но каков же результат суда?
     Бог. Плоды прошлого суть настоящее и будущее. Желание продолжать жить в
настоящем  и будущем  и есть суд над прошлым. Это  --  извечно  и  на  века.
Чело-век  мудр.  Он осуществил самый  справедливый  суд  над  своей  эпохой:
решение  проблем прошлого  лежит  в бу-дущем. Человек умер.  Да  здравствует
Жизнь!
     Дьявол.  Красиво  сказано. Но  скажите  честно, сами-то  вы  хотели  бы
повторить свою жизнь?
     Бог. Нет. А вы?
     Дьявол.  Только  с одной целью -- выяснить, что  произошло бы в стране,
если  бы исправили наши ошиб-ки и пороки,  т.  е. не  писали бы доносов,  не
громили  бы липовых врагов, не одобряли бы подлостей вождей, ко-роче  говоря
-- не  делали  бы ничего такого, за  что нас  презирают  и  клеймят нынешние
критики "режима".
     Бог.  Ну, это и без повторения жизни ясно. Не было бы  плотин, заводов,
каналов, рекордов, перелетов, воен-ных побед,  спутников и всего прочего,  а
главное --  не  было бы того, за  счет чего  могли  бы существовать кри-тики
"режима".
     Д  ь я в о л. В  таком случае пусть прошлое  останется таким, каким оно
было. Но пусть оно не повторяется.

     ИСПОВЕДЬ


     Палачи,  стукачи, прохиндеи, Срок  настал --  отдаю вам дань я. Это  вы
отстояли идеи. Это  вы  воплотили их в зданье.  Ваше  подлое  поколение Путь
открыло  земному раю.  Перед  вами склоняю  колени  я,  Хотя  вас  я  в душе
презираю. Хотя рай ваш страшнее ада, Откровенно признаюся тоже:
     Мне иного рая не надо. Только жить в нем -- избави Боже!


ДОБРОВОЛЬЦЫ


     --  В  начале  войны  я отступал  с  остатками  батальона,  --  говорит
очередной случайный собутыльник. --  Немцы  на-сели на нас. Надо было во что
бы то  ни  стало оторвать-ся. Я вызвался добровольцем прикрыть  отступление.
Этот  миг, когда  я по команде командира батальона  "Доброволь-цы, два  шага
вперед!" делал эти мои исторические два шага, был смыслом моей жизни.  Я был
рожден для этого мига. То, что я уцелел, дело случая. После этого я не жил в
строгом смысле слова, а, как говорится, коптил небо.

     Доброволец, два шага вперед!
     Ну а мы пошагаем дале.
     Пусть потом кто-нибудь соврет,
     Что тебя, как и всех, принуждали.
     Доброволец, два шага вперед!
     Все равно годы в вечность канут.
     Пусть потом кто-нибудь соврет,
     Что ты был, как и все, обманут.
     Я шагаю два шага вперед.
     Жизнь -- не праздник, а поле брани.
     Что угодно потомок пусть врет.
     Я ж предвидел все это заране.

     ПЕРВЫЕ


     Тогда все было первое, в том числе и первое осмыс-ление сущности нового
коммунистического строя. Не старые революционеры, не мудрые руководители, не
профессора и маститые писатели, а  именно мы --  безу-сые  мальчишки первыми
постигли  самую  глубокую  и  са-мую  трагическую  истину  тысячелетия:  все
кошмарное  зло  нашей эпохи  явилось результатом  воплощения  в  жизнь самых
светлых идеалов человечества. И  от этого откры-тия нам  стало  плохо на всю
жизнь.


ОСВОБОЖДЕНИЕ


     До  "хрущевского  переворота"  я сочинял  стихи,  рас-сказы,  анекдоты,
высмеивающие  сталинизм.  Почти  все  это исчезло бесследно и глохло в узком
кругу  достой-ных  доверия  людей.  После хрущевского  доклада  засве-тилась
надежда  на  то, что  кое-что можно сделать  из-вестным,  причем  под  своим
именем, а не  анонимно, как  я делал до тех пор. И я сделал попытку написать
что-то для  печати.  Но ничего из написанного  мною не  удовлетворяло  меня.
Слабо, говорил я себе, односто-ронне, фрагментарно, поверхностно, надуманно,
сенти-ментально... Ты же пережил исторический ураган, а не  отрепетированный
спектакль расчетливо  поступавших разумных существ. В жизни не было  четкого
разде-ления  на  актеров  и зрителей, на сцену  и кулисы,  на  режиссеров  и
исполнителей.  А  что  делать? Что может  сказать  песчинка, несомая Великим
Ураганом, о всем Урагане?
     Но  зачем  думать  о прошлом, сказал  однажды я себе. Твое  время не  в
прошлом, а  в будущем. Оно еще не пришло. Оно еще придет и само, если нужно,
продик-тует  тебе свои книги. А если не продиктует, то, значит, так и нужно,
значит, твоя жизнь того не стоит. А те-перь живи. Просто живи, как все. И не
забывай:  сущ-ность  прошлой  истории  резюмируется  в  ее  результате --  в
настоящем. Сущность истории остается навечно. Исчезают  лишь ее строительные
леса и ее дорога. И я  ус-покоился.  И  стал ждать, как все,  --  в ожидании
конца. И в честь освобождения от кошмара прошлого сочинил такое пророчество.


ПОСЛЕДНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО


     Все так и будет, господа. Мечта в реальность воплотится. И благодать та
будет длиться  Во все  грядущие  года. Но  я  о  райской пуще  той,  Сказать
по-честному, не сохну. Я  даже рад, что скоро  сдохну, Не встретясь наяву  с
мечтой. Я только об одном грущу:
     Тот рай земной без  проволочки  До  самой до последней  точки По  праву
мертвых получу.

     Мюнхен, 1982