енения, которое охватило их,
почти всех.
   Правда, Соединенные Штаты и Япония пока еще составляют исключение - они
обеспечили рост производства на 5-6 процентов. Но такие темпы роста раньше
рассматривались как средние, а теперь считаются рекордными. К тому же эти
рекорды тают: оба "гиганта" в 1977 году чувствовали себя хуже, чем в
1976-м, а в 1978-м их экспансия рискует пойти под откос.
   В других странах средний темп роста составляет 2 процента против 4,5 в
1976-м, которому предшествовал двухлетний спад. Результат - число
безработных в странах, входящих в ОЭСР, возросло с 16 до 17 миллионов..."
   Таким образом, и на пороге 1978 года крупнейшие обозреватели буржуазной
прессы не увидели ни единого просвета в тяжелых черных тучах, нависших над
капиталистическим миром.
   Размышляя о причинах этих становящихся хроническими бедствий, тот же
Джеймс Рестон обронил еще в 1975 году весьма знаменательное признание.
"Суть проблемы, - заявил он, - заключается в том, что ЗзивД перестал
играть ту роль, которая ему принадлежала в мире вчера и позавчера".


                                 Суть дела

   Да, суть дела именно в этом: "Запад", а точнее говоря,
капиталистический мир навсегда утратил командные позиции па земном шаре.
Он уже не может безнаказанно грабить целые континенты, как это делалось до
7 ноября 1917 года.
   Его вселенская вотчина из десятилетия в десятилетие, из года в год
сокращается.
   Одним из первых это открыто признал тогдашний президент США Ричард
Никсон в послании "Внешняя политика США в семидесятые годы", которое он
направил в Конгресс 18 февраля 1970 года. Вот что он заявил:
   "В последние двадцать пять лет произошли важные изменения в
соотношениях стратегического могущества. В период с 1945 по 1949 год мы
были единственной страной в мире, имевшей арсенал атомного оружия. В
период с 1950 по 1966 год мы обладали подавляющим превосходством в
стратегическом вооружении. С 1967 по 1969 год мы сохраняли значительное
превосходство. Сегодня Советский Союз обладает могущественными и
совершенными стратегическими силами, приближающимися по своему уровню к
нашим собственным". И далее тогдашний президент США писал:
   "В 70-х годах русские, вероятно, будут обладать такими стратегическими
силами, которые будут приближаться к нашим, а по некоторым категориям
будут превосходить их".
   Примечательные признания насчет коренного изменения
военно-стратегического положения США можно было прочесть и ту пору и в
одной из статей реакционнейшего американского журналиста Дж. Олсона:
   "С 1776 по 1957 год, - писал Олсон, - географическое положение
обеспечивало нам свободу действий. Два океана делали нас недосягаемыми для
всех других великих держав.
   Все другие страны в нашем полушарии были небольшими государствами по
сравнению с нами. Мы имели возможность поль.зор-аться, как нам
заблагорассудится, всей землей и всеми ресурсами на 75 процентах
территории континента, не кмоя других противников, кроме несчастных
индейцев. Именно это подразумевал Бисмарк, когда пошутил: "Бог всемогущий
заботится о младенцах, пьяницах и американцах". Этот счастливый период
закончился в последних месяцах 1957 года, когда Советский Союз запустил
свой первый спутник в космос... Спутник, для которого океаны не являются
преградой, кроме того, означал, что вскоре технические достижения
аннулируют все наши остальные географические возможности безнаказанно
делать ошибки. Теперь мы должны сами о себе заботиться".
   В этих условиях претензии на роль "мирового жандармa", которые в 40-х и
50-х годах столь часто и столь активно выдвигались Соединенными Штатами,
утратили свою основу, которой в ту пору являлась их мощь. И чем дальше,
тем яснее становилось, что осуществлять подобные претензии становится все
труднее.
   28 октября 1976 года об этом со всей откровенностью заявил видный
американский общественный деятель, бывший представитель США в Организации
Объединенных Нанки Чарльз Пост. В статье под заголовком "Померкший облик
Америки" он писал, цитируя вывод, сделанный американским информационным
агентством (ЮСИА): "Европе по-прежнему существует значительный запас
доброжелательства к Соединенным Штатам, сейчас это доброжелательство
находится на самом низком уровне за все 22 года истории опросов ЮСИА".
   И далее он писал: "Какая это отрезвляющая и печальная мысль, что...
"хорошее мнение" о Соединенных Штатах в Великобритании, Франции, Италии и
Западной Германии - на самом низком уровне: его придерживаются менее 40
процентов опрошенных в первых двух странах, 41 процентв Италии, 57
процентов - в Западной Германии".
   Напомнив о том, что в прошлом престиж США среди их союзников был
неизмеримо выше, Йост заявил, что "упадок репутации Америки объясняется
чем-то гораздо большим, чем просто течение времени".
   "Хотя Соединенные Штаты постоянно расточают риторические комплименты по
адресу демократии, - писал он далее, - самую последовательную поддержку -
причем настолько упорную, что ее нельзя считать случайной, - они, судя по
всему, оказывают многим самым деспотическим режимам во всем мире просто
потому, что те придерживаются антикоммунистических настроений. Называть
эти режимы частью "свободного мира" - значит лишить всякого смысла
концепцию, которая должна была бы быть сердцем и душой внешней политики
Соединенных Штатов. Это "прагматическое" искажение действительности завело
нас в трясину Вьетнама, которая опасно ослабила нас в нашей стране и за
границей...".
   До поры до времени, пока США обладали превосходящей грубой силой, их
союзники как-то терпели все это. Но нынче времена уже не те, какими они
были в 40-х и 50-х годах, когда в Вашингтоне действовали по методу "что
хочу, то и ворочу". Теперь же попытки действовать в том же духе приводят к
ослаблению собственных позиций США, да к всего капиталистггческого мира в
целом.
   И не случайно чем дальше, тем чаще - и притом уже открыто, публично -
руководящие деятели капиталистического мира с тоской и тревогой обсуждают
"проклятый вопрос", который еще недавно они позволяли задавать себе лишь в
бессонные ночи шепотом наедине с собой: что их ждет в обозримом будущем?
   Первым позволил себе вынести этот вопрос на публичное обсуждение один
из крупнейших деятелей мирового капитализма - председатель правления "Чейз
Манхэтгн бэнк" Дэвид Роггфеллер. В марте 1973 года, когда очередной
пиклический кризис еще не наступил, он опубликовал в "Нью-Йорк тайме"
статью, которая называлась "Капитализм: хорошо это или плохо? Необходимы
поиски среднего пути".
   Предупреждая, что в ближайшие годы потребуется применить "гибкость",
"чтобы капитализм не отставал от жизни", Рокфеллер в этой статье писал:
"Нам особенно необходимо срочно найти средства, чтобы преодолеть
отчуждение, которое чувствуют многие люди, между нашим экономическим
прогрессом и достижением социальных целей... Чтобы американский капитализм
сохранил и увеличил саою жизнеспособность, он должен лучше увязывать свои
экономические и социальные функции".
   Два года спустя во время своего визита в США эту тему затронул
президент ФРГ Вальтер Шеель. В речи, с которой он обратился к
американскому конгрессу, президент ФРГ, признав, что "коммунистическая
идеология эффективна в Европе и в странах третьего мира", подчеркнул, что
"коммунизм достигает успехов там, где господствуют несправедливость и
нищета", и что "политическая свобода превратится в фарс без материальных
возможностей".
   "Мы предадим наши старые основные идеалы демократии, - заявил Вальтер
Шеель, - если всегда будем находиться там, где состояние и привилегии
защищаются в ущерб социальным требованиям, которые порождены нищетой и
голодом". Он призвал "найти эволюционное решение", но признал, что "так
или иначе это нелегко".
   Такого рода рассуждений, окрашенных нескрываемыми пессимистическими
нотками, в последние годы на ЗзнзД0 становится все больше. На самых
различных уровнях там проводятся десятки и сотни между народных и
национальных конференций, семинаров, симпозиумов, участники которых упорно
ищут ответ все на тот же "проклятый вопрос": как найти некое "эволюционное
решение", которое излечило бы капитализм и предотвратило опасные для него
социальные волнения?
   В копне мая 1975 года в древнем японском городе Киото состоялась важная
сессия влиятельной "трехсторонней комиссии", в которую входят виднейшие
американские, западноевропейские и японские политические деятели,
бизнесмены и ученые. Ее готовил видный американский специалист по такого
рода вопросам Збигнев Бжезинский.
   Как известно, Збигнев Бжезинский является ныне советником по
национальной безопасности у нынешнего президента США Дж. Картера.

   На эту встречу прибыли, как писал 16 июня 1975 года еженедельник
"Ньюсуик", "сливки" высшего общества США, Западной Европы и Японии. Там
были американские сенаторы, западноевропейские парламентарии, академики,
представители деловых кругов, тот же Дэвид Рокфеллер, бывший губернатор
штата Джорджия Джеймс Картер, который полтора года спустя стал президентом
США, сенатор Мондейл, ставший впоследствии вице-президентом, руководитель
итальянской компании "Фиат" Джиованни Апьелли, руководитель бельгийского
банка барон Ламберт, многие лидеры японского финансового и промышленного
мира.
   Участники встречи, по словам журнала "Ньюсуик", обсуждали весьма
деликатный вопрос о том, как должны складываться в дальнейшем отношения
между "богатыми" капиталистическими государствами и "бедными" странами в
условиях тех огромных социальных перемен, какие происходят на нашей
планете. "Снова и снова, - говорилось в статье "Ньюсуик", - ораторы,
представлявшие дюжину наций, возвращались все к тому же пункту: в нынешней
международной системе что-то должно быть изменено, чтобы приспособиться к
непрерывно растущим требованиям бедных наций, требующих большей доли
мирового богатства и власти".
   Небезынтересно отметить, что специальная исследовательская группа,
созданная комиссией, заявила в своем докладе, что "коммунистические
партии, которые все более и более утверждают свою репутацию партий порядка
и которые доказали свое организационное превосходство, могут стать грозной
альтернативой капиталистической системе".
   "Трехсторонняя комиссия" так и не нашла ключа к решению проблем,
волнующих ее организаторов. Как иронически заявил, подводя итоги встречи в
Киото, профессор Франсуа Дюшен из британского университета в Сассексе,
"было выявлено полное согласие о необходимости улучшить мир и полное
разногласие насчет того, как это сделать".
   Комиссия все же решила продолжать свою деятельность.
   Но вот вопрос: удастся ли им найти искомое лекарство, способное
укрепить (или хотя бы сохранить!) позиции капитализма в современном мире?
   В октябре 1977 года, в канун 60-летия Великой Октябрьской
социалистической революции, "трехсторонняя комиссия" собралась вновь, на
сей раз в Бонне. Ее создатель и вдохновитель Збигнев Бжезинский, оставив
срочные дела и Белом доме, прилетел туда, чтобы вместе со своими коллегами
обсудить вопрос о том, что же надо делать, чтобы добиться, как он
выразился, "достижения отдаленной и трудной цели - придания определенной
формы миру, который внезапно (?) пробудился в политическом отношении и
стал беспокойным (!) в социальном плане".
   25 октября Бжезинский выступил там с пространной речью, в которой
попытался воодушевить своих единомышленников, уверяя их, что дела обстоят
не так уж плохо, как Это представляется многим апологетам
"постиндустриального общества", - так он предпочитает именовать
современный капитализм. И тем не менее он не мог не признать, что в мире
происходят позитивные перемены, которые все больше затрудняют защиту
старой социальной системы.
   "Начиная с 1945 года, - говорил Бжезинский, - Соединенные Штаты вместе
с нашими союзниками постоянно предпринимают усилия ради создания
международной среды, более благоприятной с точки зрения наших ценностей,
наших интересов и нашего будущего. Но мы делаем это в обстановке, когда
международная политическая система ощущает на себе воздействие двух
одновременных тенденций:
   интенсивного идеологического конфликта и столкновения влиянии, с одной
стороны, и весьма примечательного расширйкпя участников этого конфликта в
результате заката [колониальных] импорт! и увеличения вследствие этого
втрое числа государств-наций - с другой. ;)то соединение консрликта,
уходящего корнями в идеологию, и столкновения влияний и национальных
устремлении, с неожиданным расширением масштабов международного участия,
привело к чрезвычайно резким сдвигам в мировых делах".
   Напомнив о том, что "сейчас одна треть человечества живет в
государствах с коммунистическим строем", Бжезипский признал, что в
изменившейся обстановке Соединенные Штаты уже не в состоянии в одиночку
осуществлять роль всемирного полицейского, который защищал бы интересы
капитализма на нашей планете. Мечта об "американском веке", которая столь
усердно рекламировалась в 40-х годах, рухнула.
   "Если мы исполнены решимости вновь утвердить руководящую роль
Соединенных Штатов в мировых делах, - сказал Бжезинский, - то мы
представляем ее себе как коллективное руководство. Ни одна страна сегодня
не может иметь монополию или хотя бы рассчитывать на превосходство в том,
что касается мудрости, инициативы или огветствешшсти".
   О каком же "коллективном руководстве" он повел речь?
   Все о том же: о сотрудничестве трех бастионов капитализма,
сохраняющихся в современном мире, - Соединенных Штатов, Западной Европы и
Японии. Но вот что особенно знаменательно: говоря об основных целях,
которые ставит перед собой новая администрация Соединенных Штатов, и
корректируя старый тезис об их "руководящей роли", на первое место
Бжезинский поставил задачу "преодоления кризиса духа".
   Да, именно духовный кризис капиталистического мира, его безверие,
упадок душевных сил, утрата уверенности в завтрашнем дне больше всего
тревожат сейчас защитников этой отжившей свой век социальной системы.
   "В некоторых отношениях, - продолжал Бжезинский, выступал на заседании
"трехсторонней комиссии" в Бонне, - кризис духа последних лет -
специфически американское явление; в более широком смысле он составляет
часть более распространенной болезни, поразившей З^йД! в некоторых
отношениях он увязан с политическим пробуждением человечества, которое
породило узкий (?) взгляд на западные (читай: буржуазные! -Ю. Ж.}
[духовные] ценности, которые до того казались универсальными..."
   И далее, признав, что в капиталистическом мкр" возник "кризис
исторической веры в собственные силы", он отметил, что наиболее глубоко
этот кризис сказывается в тргх наиболее крупных бастионах капитализма,
представленных в трехсторонней комиссии": "В своем сиепифичоски
американском варианте кризис духа стал результатом вьетнамской войны и
конституционного и нравственного кризиса, известного под названием
Уотергсйта.
   Любопытно, что впоследствии сам президент США подтвердил Этот анализ. 4
декабря 1977 года в беседе с политическим обозревателем газеты "Нью-Йорк
тайме" Рестоном Джеймс Картер сказал:
   "За последние пятьдесят лет Соединенные Штаты прошли тяжелые испытания:
Вьетнам, [злоупотребления] ЦРУ, Уотергсит. Зги испытания, деиствительно,
потрясли американцев и пошатнули иx доверие к правительству. Я не думаю,
что ято доверие удастся по.игостью восстановить, пока не будет
представлено не только полное доказательство [того, что ,что не
повторится], но и пока оно не будет представлено в течение какого-то
продолжительного времени.
   Поэтому я пытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы восстановить это
доверие. По моему, нам придется подвергнуться довольно длительному
испытательному периоду в сознании и умах американцев, прежде чем
американцы смогут признать, что опп могут снова доиер;!;ъ американскому
правительству".
   В Западной Европе и Японии свою роль, вполне возможно, сыграли сами
темпы усилий по преодолению болезненного наследия второй мировой войны".
   Бжезинский здесь солидаризировался с известным французским политологом
Раймоном Ароном, который скорбит о том, что в современном
капиталистическом обществе, лишенном высоких духовных идеалов, насквозь
пропитанном эгоизмом, алчностью и живущем под лозунгом "После нас - хоть
потоп!", отсутствуют высокие идеалы. Он процитировал такие тревожные слова
Раймопа Арона: "Гедонистская цивилизация - которая настолько
недальновидна, что посвящает себя исключительно удовлетворению своих
материальных потребностей сегодняшнего дня, - обрекает себя на гибель,
когда теряет интерес к будущему, а тем самым и совершенно необходимое
историческое чутье" [Гедонизм - от греческого слова hedone (наслаждение) -
этческая позиция, утверждающая наслаждение как высшее благо и критерии
человеческого поведения и сводящая к нему все многообразие моральных
требований.].
   О чем свидетельствует такое горькое признание? О том, что нынче стало
уже невозможно поддерживать на страницах печати фальшивый показной
оптимизм, как это делалось еще в недавнем прошлом, когда буржуазная
пресса, делая хорошую мину при плохой игре, пыталась начисто отвергать
анализ состояния системы капитализма, который был дан еще в 1971 году XXIV
съездом нашей партии: "Общий кризис капитализма продолжает углубляться.
Государственно-монополистическое развитие ведет к обострению всех
противоречий капитализма, к подъему антимонополистической борьбы"
["Материалы XXIV съезда КПСС". М., 1971, стр. 193.].
   Когда в Москве были опубликованы Отчетный доклад ЦК КПСС, с которым
выступил на XXIV съезде партии товарищ Л. И. Брежнев, и резолюция съезда,
содержавшая только что процитированные мною строки, буржуазная пресса
бурно реагировала на этот анализ в свойственном ей бездоказательном стиле:
"Этого не может быть потому, что не мол;ст быть".
   Ну что ж, прошли годы, и даже те, кто пытались опровергнуть наш
партийный тезис о неуклонном развитии общего кризиса капитализма,
вынуждены были заговорить совсем по-иному. И вот уже в конце 1975 года
западногерманский литератор Георг Вюрц взялся за перо и написал статью для
журнала "Штерн", содержавшую далеко идущие признания. Послушайте-ка:
   "Экономика капиталистического мира являет мрачную картину...
Производится меньше, чем в 1974 году, машин, холодильников и телевизоров,
меньше строится заводов, дорог и квартир... Форд ли в Америке, Жискар
д'Эстэн во Франции, Вильсон и Англии или Шмидт в Западной Германии - все
они обеспокоены (кроме инфляции и застоя) еще и другими проблемами,
которыми сегодня болен капитализм:
   безработицей среди молодежи, ростом банкротств, загрязнением окружающей
среды, энергетическим кризисом и безнадежным положением с государственными
финансами. Напрашивается вопрос: не изжил ли себя капитализм, можно ли еще
спасти эту систему? Большинство (!) граждан ФРГ склонны считать, что эта
система не имеет больше будущего"
   (подчеркнуто мною. - Ю. Ж.).
   О, конечно же "Штерн" не был бы "Штерном", если бы он напечатал статью,
подтверждающую это мнение граждан ФРГ. Поэтому Георг Вюрц, лихо козырнув
столь смелой постановкой вопроса, далее попытался, конечно, доказать,
будто капиталистичесхгая система все же сумеет выкарабкаться из той ямы, в
которой она находится, хотя его прогнозы на будущее крайне осторожны. И
все же сам факт, что "Штерн", да и многие другие органы буржуазии в Европе
и Америке ставят на рубеже последней четверти XX века вопрос о том,
выживет ли капитализм, говорит о многом. Вера в его будущее в буржуазном
обществе действительно глубоко подорвана.
   Я невольно вспомнил об этих признаниях журнала "Штерн", когда японская
газета "Майнити" без малого год спустя, возвращаясь все к той же жгучей
теме, осмелилась обратиться с вопросом о том, способен ли выжить
капитализм, к самому Дэвиду Рокфеллеру.
   Предпринимая этот демарш, редакция "Майнити" сознавала, конечно, что
еще каких-нибудь десять лет назад сама постановка э