твинтишь?
   - Может быть и от тепловоза, - сказал Вик. - Неплохая мысль. Это  мы  еще
не пробовали. Что у нас там эти тепловозы зря ржавеют.
   - По-моему это невозможно, Вик!
   - Здесь жить невозможно, - ответил Вик с досадой, - однако мы живем. Так,
или не так?
   5. ЗАВИСЕТЬ
   Ни двух, ни трех дней для очистки берега не хватило. Приплывшая  по  Реке
масса оказалась не только страшно вонючей, но и страшно вязкой. Она  мертвой
хваткой вцеплялась во все, что пыталось ее коснуться: в ноги, в лопаты  и  в
нож бульдозера, который Вик все-таки вывел на берег после двух дней и  ночей
непрерывной возни в гаражах. После этого Вик заснул  мертвым  сном,  поручив
управлять бульдозером Нику. Тот разбудил его через несколько часов: отказала
гидросистема. Вик проклял Небо, собрал несколько человек из ремонтной смены,
и общими силами они заклинили нож  в  максимально  низком  положении.  После
этого Вику удалось поспать еще несколько часов,  а  затем  его  разбудили  с
известием, что бульдозер окончательно вышел из строя: заклинило  управление.
Вик проклял Небо, Город, Реку, бульдозер, самого себя и отправился на берег,
где вновь принялся оживлять проклятую машину.
   Тем временем все трудоспособное население  Централи  очищало  берег.  Все
прочие смены были отменены, кроме ходовой. Как  и  предполагал  Кост,  серые
атаковали пост-10.  Однако  неожиданного  нападения  у  них  не  получилось,
поэтому ходовики  без  труда  отбили  атаку,  после  чего  присоединились  к
работающим на берегу людям. Все люди теперь были на берегу, кроме  ходовиков
на постах, дежурных на Станции и Ферме, а также многодетных матерей, которым
сейчас приходилось присматривать не только за своими детьми, но и  за  всеми
остальными. Станция была остановлена - водозабор очистили только  на  третий
день.
   Бульдозер все таки свое дело сделал очистил бетонные  спуски  к  воде  за
Станцией и Бетонным Заводом, столкнув массу обратно в Реку. У южных причалов
собрали  несколько  плотов,  и  самые  ловкие  ходовики  шестами   принялись
"уговаривать" массу двинуться вниз по Реке.
   - Мы поступаем так же, как и Город, - заметила Лен
   - У нас нет другого выхода, - отрезал Ант. - Люди уже падают в обморок от
одного запаха этой дряни.
   - А гидролизаппарат?
   - Наш гидролизаппарат,  благодарение  прошлым,  конечно  жрет  почти  все
органическое. Но Пет утверждает, что это он жрать не будет, и я  думаю,  что
Пет прав.
   Вик ковырялся в двигателе бульдозера, вполуха слушая их  препирательства.
Глаза у него закрывались сами собой. Масса уже уплыла  прочь,  дышать  стало
легче, и Вика неудержимо клонило в сон. Но чувство  самолюбия  не  позволяло
ему бросить сломанный бульдозер на берегу. К тому времени,  когда  последние
корзины массы были собраны в зарослях кустов и отогнаны плотами  от  берега,
двигатель бульдозера заработал. Вик  отправил  свою  службу  спать,  сел  за
рычаги, довел бульдозер до гаражей и заснул прямо в кабине.
   Вместо снов к  нему  пришли  какие  то  неясные,  бредовые,  тошнотворные
видения, из  которых  чаще  всего  повторялось  видение  бешено  вращающейся
Развилки. Она превращалась в руль грузовика, а потом в заплывший кровью глаз
рыбы, и этот глаз вращался, вращался, и все вокруг начинало дрожать,  ходить
ходуном, разваливаться. Потом весь этот хаос пронзал  автоматный  ствол,  он
становился все длиннее и тоньше, превращался в бесконечную линию, в  Большой
Сфальт, который тоже вращался, вращался, вращался, а  потом  все  начиналось
сначала. Развилка, руль, глаз,  автомат,  дорога...  Развилка,  руль,  глаз,
автомат, дорога...
   Вик очнулся совершенно разбитым. "Поспать  бы",  -  вяло  подумал  он,  -
"после такого "сна"! Голова гудела от боли. В висках тупо стучало  Некоторое
время Вик сидел неподвижно, откинувшись на железную  спинку  сиденья,  потом
повернул голову, чтобы взглянуть в двери гаража  -  высоко  ли  солнце...  и
вздрогнул  от  неожиданности.  Он  увидел  лицо  Лен.  Совсем   рядом.   Лен
внимательно смотрела на него в окошко кабины, положив голову на  сгиб  руки.
Губы ее улыбались. Она смотрела прямо ему в глаза. Он чувствовал ее дыхание.
Их лица почти соприкасались.
   Губы Лен шевельнулись:
   - Ты стонал во сне, - сказала она.
   - Ты давно здесь? - спросил он.
   - Давно. Не хотела тебя будить.
   - Что-нибудь случилось?
   - Ничего не случилось.
   - Правда?
   - Правда. Все в полном порядке. Все хорошо.
   Они разговаривали, не отводя глаз друг от друга. Ее лицо было по-прежнему
совсем близко. Он почувствовал, что все тело затекло от  долгого  сидения  в
кабине, но боялся даже шевельнуться. Некоторое время они молча смотрели друг
на друга. Потом Лен подняла голову и сделала шаг назад.
   - Выбирайся, - сказала она,  -  только  осторожнее,  чтобы  это  железное
чудище не рассыпалось.
   - Я сейчас сам рассыплюсь, - возразил Вик, вылезая из кабины. -  Меня  бы
кто пожалел!
   - Тебя Ант пожалел. Напомнил мне, чтобы я сходила  на  Ферму  и  принесла
тебе поесть. Ты голоден?
   Вик и сам не знал - голоден он или нет. После прошедших пяти дней и ночей
все чувства притупились, в том числе и чувство голода. Но забота  Анта  была
приятна ему. И еще ему было приятно присутствие Лен.
   - Спасибо, - сказал Вик искренне. - Я лучше заберу все в комнату.  Только
сума куда-то подевалась...
   - Возьми мою корзину, - предложила  Лен.  Вик  поднял  с  земли  плетеную
корзину с пищей и накинул оба ремня на плечи. - Днем отдашь, - сказала  Лен.
- Всеравно увидимся. Ант напоминает тебе, что сегодня  в  полдень  назначена
Школа.
   - Школа? - переспросил Вик. - Для кого?
   - Для Веты. Это дочь Гея и Люб. Гея ты хорошо знаешь, он ведь тебе  вроде
как...
   - Брат, - кивнул Вик. - Он родной сын Ра. Но мы не дружили. У него  очень
замкнутый характер, у Гея - и раньше был, и сейчас  остался...  Впрочем,  мы
редко встречаемся. Он, как и Ра, в службе зданий... - воспоминания нахлынули
на Вика. - Так  у  него  взрослая  дочь?  Как  быстро  идет  время!  Значит,
назначили Школу? Когда?
   - Да еще на  Совете.  Просто  все  полетело  кувырком  из-за  экстренного
положения. Ничего не помнишь?
   - Ничего, - сознался Вик. - Школа... Ну, ладно. - Он глянул на  солнце  -
до полудня оставалось примерно четыре хода. - Водозабор действует?
   - Действует, только напрямую. Паровой котел все еще не могут починить.
   - Без подогретой обойдусь, - сказал Вик, - вымыться все равно  надо.  Вся
грязь Централи на мне и на этой штуке, - он  хлопнул  ладонью  по  нагретому
солнцем капоту, и внутри бульдозера что-то с металлическим стоном отскочило.
   - Тогда жду, - коротко сказала Лен. Она посмотрела ему в  глаза,  и  Вику
почудилось, что их лица опять совсем близко друг от друга. - Не опаздывай!
   - Ни в коем случае...
   Лен резко повернулась и  пошла  в  сторону  главного  жилого  блока.  Вик
смотрел ей вслед до тех пор, пока  фигурка  в  белом  полотняном  платье  не
скрылась в зарослях травы.
   "Мне 32, а ей 24", - подумал Вик. - "У меня уже была семья, у нее -  нет.
Конечно, мы очень разные, но... но..." - он никак не мог довести свою  мысль
до конца.
   А потом довел:
   "...но она мне очень нравится!"
   Потом Вик заставил себя думать только о Школе.
   Школу прежде проводил непременно кто-то из прошлых. Ведь речь шла  об  их
детях. Но три лета назад, когда возраста  Школы  начали  достигать  дети  их
детей, Ант вежливо, но твердо отстранил от  Школы  Алеквикторвича.  Тогда  в
живых оставалось еще  около  десятка  прошлых,  но  никто  из  них  не  стал
оспаривать решение Анта.
   - В конце-концов, - сказал один из прошлых, - это уже ВАШИ дети.
   Вику нравилось слушать,  как  Ант  проводит  Школу.  Он  в  общих  чертах
придерживался Ритуала, однако почти те же самые слова, что  и  в  напыщеных,
путаных речах  Алеквикторвича,  в  его  рассказе  звучали  намного  проще  и
естественнее.
   - Слушай, - говорил Ант Вете, сидящей в кругу членов Совета, на равных  с
ними.  -  Слушай  внимательно  и  обязательно  переспрашивай,  если   что-то
покажется  непонятным.  Сегодня  очень  важный  день  в   твоей   жизни.   С
сегодняшнего дня ты не ребенок, а взрослый человек. И я говорю с тобой,  как
со взрослым человеком, как говорил бы с любым из своих друзей.
   Место, где мы живем, называется Централь, и тебе  предстоит  жить  здесь.
Ты, конечно, уже многое знаешь о нашем государстве, знаешь  и  главное...  -
Ант сделал небольшую паузу, - Централь имеет границы. Это  совсем  небольшая
территория, за границами которой нас ожидает смерть. Если ты станешь лицом к
закату солнца - лицом к Реке, то слева от тебя - на юге  -  будет  Город,  а
справа и сзади - территория серых. Город  отделен  от  нас  сплошной  линией
укреплений. Серые укреплений не строят, но их ненависть к нам тебе, я думаю,
хорошо известна. Жестокость и  смерть,  -  повторил  Ант,  -  окружают  наше
государство, жестокость и  смерть  поджидают  каждого  из  нас  на  границах
Централи.
   - Я могу задавать любые вопросы? - нерешительно спросила Вета.
   - Да, конечно.
   - Блоки на том берегу Реки... что находится там? Мы часто спорим об этом,
- добавила девушка, словно извиняясь. Вик заметил, как Лен  шевельнулась  на
своем месте и бросила  быстрый,  внимательный  взгляд  на  Анта.  Лицо  Анта
оставалось спокойным.
   - На том берегу Реки - Город, - ответил  он.  -  Ты  видишь  жилые  блоки
города, те, что еще не обвалились, а за  ними  -  трубы  Комбината.  Прошлые
утверждают, что Комбинат в чем-то напоминает нашу Станцию. Но сейчас  он  не
действует. Жилые блоки вокруг него покинуты, и вся территория на том  берегу
Реки - огромная  Нейтральная  Зона.  Десяток  лет  тому  назад,  прежде  чем
обвалился трубопровод, переброшенный над Рекой, наши ходовики переправлялись
на тот берег. Они видели массу похожую  на  ту,  что  приплывает  к  нам  из
Города. Этой массы много. Она окружает Комбинат... и мы уверены, что  именно
из-за этого  вся  территория  покинута  людьми.  Жить  там  невозможно,  как
невозможно напиться из Реки. Ты поняла?
   - Да, - кивнула Вета. Вик уловил на ее лице разочарование.
   - Хорошо. Ты можешь спросить еще о фермерах. Мы три  или  четыре  раза  в
лето посылаем к ним конвои. Фермеры помогают нам. Но  это  помощь  небольшой
порцией пищи, не более  того.  Мы  меняем  инструменты  и  оружие  кузнечных
мастерских на пищу, одежду, лекарственные  травы.  Никакой  более  серьезной
поддержки фермеры оказать нам  не  могут.  Они  живут  разобщенно,  чересчур
далеко от нашей территории и не хотят вмешиваться  во  все  происходящее  за
оградой их поселков. Поэтому мы можем рассчитывать только на самих себя.  Во
всем рассчитывать только на самих себя, - Ант внимательно  смотрел  в  глаза
Веты. - Пойми! Жизнь каждого зависит  от  всех,  и  жизнь  всех  зависит  от
каждого. Тебе не выжить здесь, если прекратит действовать хотя  бы  одна  из
служб. Прошлые хорошо  продумали  наше  государственное  устройство.  Служба
Станции согревает твою комнату в холодные дни и  освещает  ее.  Служба  пищи
кормит  тебя.  Служба  оружия  защищает.  Служба  металла  изготовит   любую
необходимую тебе вещь.  Служба  детей  помогала  тебе  в  детстве,  а  потом
позаботится о  твоих  детях.  Служба  зданий  поддерживает  в  порядке  твою
комнату. Служба здоровья оберегает тебя от болезней. Служба  связи  сообщает
обо всем новом. Служба транспорта... - Ант запнулся на один лишь миг, но Вик
уловил эту странную  заминку  в  его  ровной,  продуманной  речи.  -  Служба
транспорта привозит тебе пищу от фермеров.  Все  помогают  тебе  выжить.  Но
точно так же ты должна помочь выжить всем нам. Мы ничего не требуем.  Не  ты
пришла к нам, а мы пришли к тебе сегодня, чтобы спросить  -  чем  ты  можешь
помочь Централи? Пришли к тебе,  чтобы  напомнить  эту  простую  вещь:  твоя
жизнь, жизнь каждого из нас и жизнь Централи  -  одно.  Одно  общее.  -  Ант
помолчал. - Ты поняла?
   - Да. Но... - Вета колебалась. -  Я  слышала....  были  люди,  которые...
которых выгоняли из Централи. С ее территории. Это правда?
   - Правда, - односложно ответил Ант.
   - Куда их выгоняли? Что стало с ними? - неожиданно горячо спросила  Вета.
Вик не понимал ее волнения, но его, похоже,  понимала  Лен.  Она  прямо-таки
сверлила взглядом остающееся непроницаемым лицо Анта.
   - Такие люди были давно, - проговорил Ант. -  Они  не  понимали,  или  не
хотели понять закон Централи: выжить всем вместе, или умереть. Они приносили
вред службам и сеяли вражду. Мы должны были изгонять  их.  Это  единственное
наказание, которое существует у нас. Последний раз мы  применяли  его  шесть
лет назад. Ходовик поссорился со своим товарищем и поднял на него оружие. Мы
изгнали виновного. Он пошел на север, по Большому Сфальту. Он отошел далеко,
но мы увидели, как он упал -  его  застрелили  серые.  Думаю,  то  же  самое
случилось с остальными. Я ответил на твой вопрос?
   Вета молча кивнула.
   - Хочешь спросить что-нибудь еще?
   Вета  молчала.  Внезапно  Вик  вспомнил,  как  смолкли   игравшие   дети,
повстречав его там, на берегу Реки. Он  еще  почувствовал  себя  одураченным
тогда. Одураченным их молчанием. И вот сейчас - опять. В свое  время  Вик  и
его сверстники просто засыпали вопросами Совет.  Десятки  вопросов!  А  Вета
задала всего два...
   - Ты знаешь, - вновь заговорил Ант, - что в  день  Школы  тебе  предстоит
избрать службу. Об этом тебе говорили заранее, и у тебя было время подумать.
Ответственный службы, которую ты изберешь, обучит тебя всему,  что  знает  и
умеет сам. Остальным службам ты будешь помогать по  необходимости  во  время
смен. Мы ждем твоего решения.
   Вик  расслабился:  девушки  всегда  избирали  службу  пищи,  детей,   или
здоровья. Впрочем, Гей - отец Веты - в службе зданий... в этой  службе  тоже
работало несколько женщин. Так что Вета, пожалуй, изберет...
   - ...службу транспорта.
   -  Что?  -  от  неожиданности  Вик  нарушил  Ритуал,  переспросив   Вету.
Покраснев, та повторила негромко, но решительно:
   - Я хочу обучаться службе транспорта.
   Если Ант и был удивлен, то ничем, как обычно, не выдал своего удивления.
   - Хорошо, - сказал он, вставая и указывая на Вика.  -  Вот  ответственный
службы которую ты  избрала.  Завтра  в  полдень  начнешь  обучение  у  него.
Благодарение Небу - мы поняли тебя, и ты поняла нас!
   Едва прозвучали последние  слова  Ритуала,  Вик  направился  к  Лен.  Лен
закусила губу.
   - Ты обратил внимание? - отрывисто спросила она.
   - На что? На вопросы Веты?
   - Конечно.
   - Она задала их так мало... всего два.
   - Вот именно, - хмуро кивнула Лен. -  И  оба  так  или  иначе  связаны  с
границами Централи.
   6. СПОРИТЬ
   Окно было распахнуто, в комнату тянуло вечерней прохладой. Над руинами  и
постройками Централи, над зарослями  травы  низко  висело  круглое  багровое
солнце. "Ходов пять до полуночи", - подумал Вик. Он сидел на  подоконнике  в
комнате Анта и глядел в окно. Ему нравилось бывать у Анта, и не только из-за
открывающегося  окна   и   сравнительно   уютной   комнаты.   Комната   Анта
располагалась на третьем этаже самого крупного жилого  блока  в  Централи  -
главного жилого блока, расположенного между  Станцией  и  Большим  Сфальтом.
Отсюда хорошо была видна Зона  Ремонтного  Завода...  и  отсюда  были  видны
темневшие на горизонте постройки и блоки Города.
   - Странная труба, - проговорил Вик,  пристально  всматриваясь  в  далекий
черно-багровый рисунок. - Или что это - линия энергии?
   - Где? - спросил Ант, стоявший рядом с ним.
   - Вон там. Высокая и узкая.
   - Прошлые говорили, что это антенна радиостанции.
   - Таких размеров?!
   - Таких размеров. Она, разумеется, отличается от нашей радиостанции. Если
верить прошлым, там есть устройство теловидения, оно передает на  расстоянии
не только звук, но и изображение. Очевидно, этому  устройству  нужна  мощная
антенна.
   - Невероятно, - пробормотал Вик. От  до  боли  в  глазах  всматривался  в
загадочные силуэты Города. - Хотел бы я побывать там!
   - Попробуй, - подала голос Лен, сидевшая на застеленном  шкурами  топчане
рядом с Евой - женой Анта. - Попробуй, и на  Совете  сообщат  еще  об  одном
исчезновении.
   - Они уходят в Город? - спросила Ева. - Зачем?
   - Лег считает, что это просто своеобразная болезнь, - ответил Ант.
   - Еще бы! - усмехнулась Лен. - "Нервные припадки"! Ну,  хорошо,  болезнь.
Но это СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНАЯ БОЛЕЗНЬ, разве не так?
   В комнате воцарилась тишина.
   - Так, - сказал, наконец, Ант.
   - Значит ее надо лечить. И не лечебными травами - травы тут  не  помогут.
Надо изменить что-то в нашем существовании...
   - Что-то... Что именно? - спросил Ант, как тогда, на Совете.  Но  в  этот
раз он не застал Лен врасплох.
   - Что именно - это тебе решать! - сказала она. - Я хочу только рассказать
- знаешь о чем?
   - О чем?
   - О детских играх. Они играют чаще всего в одну я ту же  игру  -  переход
границы Централи. А когда они подрастают...  Ты  все,  наверняка,  понял  во
время сегодняшней Школы. Мысли Веты очень  далеки  от  тех  прекрасных  слов
Ритуала, которые ты так старался вбить  ей  в  голову.  Она  избрала  службу
транспорта. Только эта служба дает  шанс  бывать  за  пределами  Централи...
Служба детей официально сообщает тебе, Ант: мысли  наших  детей  обращены  к
границам, и только к ним!
   - Какой смысл думать о границах? - пожал плечами Ант. - За ними  для  нас
нет ничего, кроме смерти.
   - Только не надо говорить со мной ритуальными словами! - огрызнулась Лен.
- Я уже вышла из возраста Школы! Я говорю о фактах, конкретных фактах, и ты,
как ответственный за Совет, не можешь оставить их без внимания!
   - Как ответственный за Совет, я должен потребовать от службы детей  лучше
работать. Вот и все.
   В комнате опять стало тихо. Потом Лен сказала негромко:
   - Нет, не все. Дело в том, что я не хочу лучше работать. Я вообще не хочу
работать.
   Вик впервые  увидел,  как  Ант  теряет  над  собой  контроль.  Его  вечно
невозмутимое лицо исказилось, пальцы  нервно  забарабанили  по  стеклу.  Это
длилось несколько мгновений. Потом Ант взял себя в руки.
   - Ева, - сказал он жене, - приготовь  взвар.  У  нас  остались  травы  из
порции прошлого конвоя?
   - Да, - кивнула Ева, соскользнула с  топчана  и  вышла  из  комнаты.  Вик
отлично понял, зачем Ант отправил жену на кухню этажа - он  хотел,  чтобы  в
комнате остались только члены Совета.
   - Объяснись, - сказал Ант, когда затихли шаги Евы.
   - Постараюсь. Служба детей - единственная  из  служб,  которая  не  может
ограничиваться заботами одного дня или одного лета. Мало подготовить ребенка
к сегодняшним заботам - надо подумать и о завтрашних. Когда  ребенок  станет
взрослым, он будет жить уже при ЗАВТРАШНИХ проблемах. Какими они будут? Этот
вопрос я постоянно  задаю  себе.  Мне  постоянно  приходится  заглядывать  в
будущее Централи. И, знаешь, Ант... это очень трудно.  Иногда  мне  кажется,
что у Централи вообще нет будущего. Может, отсюда равнодушие детей  к  нашим
сегодняшним делам и болезненный интерес  к  границам?  Может,  поэтому  люди
уходят к Развилке?
   Вик слушал Лен, затаив дыхание. Лицо Анта опять  было  непроницаемым,  но
слушал он внимательно.
   -  Прошлые  загнали  нас  в  рамки  одной-единственной  цели:  выжить!  -
продолжала девушка. - Выжить любой ценой! Их служба детей работала только  в
этом направлении. Ладно. Мы выжили. Мы достигли этой цели прошлых - ведь это
была цель, не так ли? И - что дальше? Какая цель перед  нами  сейчас,  какая
цель перед нашими детьми? Перед моей службой, передо мной лично, наконец?
   Лен помолчала, потом добавила:
   - Вот теперь действительно все.
   - Я могу возразить тебе, -  сказал  Ант.  -  Все  очень  просто.  Да,  мы
добились  цели  прошлых  -  выжить  сегодня.  Но  теперь  перед  нами   наша
собственная цель - выжить еще и завтра...
   -  И  послезавтра,