довищного  решения,  -  это  было  более
неуловимым вопросом.
   Здесь - тайны.
   Маккаю Досади казалась зловредным организмом под его ногами,  ревностно
хранящим эти секреты от него.  Это  место  было  врагом  Консента,  но  он
обнаружил, что эмоционально на стороне  Досади.  Это  было  предательством
Бюсаба, его Легумной присяги, всего. Но Маккай не мог бы предотвратить это
ощущение или признание его. В течение  лишь  нескольких  поколений  Досади
стала чем-то особенным. Чудовищным?  Только  если  вы  держитесь  за  ваши
собственные драгоценные мифы. Досади может стать величайшей  очистительной
силой, какую только испытывал на себе Консент.
   Перспектива  развития  Консента  начала  вызывать  у  него  тошноту.  И
Говачины Аритча. Говачинский закон? Дерьмовый Говачинский закон!
   В комнате Джедрик было тихо. Болезненно тихо.
   Маккай знал, что снаружи, на улицах Чу, идут жестокие военные  действия
между Говачинами и  людьми.  Через  тренировочный  двор  был  стремительно
доставлен раненый, пока они были там с Джедрик. После этого она взяла  его
на свой командный пост, комнату над клеткой Пчарки.  Маккай  стоял  рядом,
наблюдая за ее представлением, словно Джедрик была звездой эстрады,  а  он
одним  из  восторженных  поклонников.  Это  было  увлекательно.  Брой  это
сделает. Брой отдаст приказ. И каждый раз  рапорты  показывали,  насколько
точно она предвидела действия своего оппонента.
   Изредка Джедрик упоминала Гара или Трайу. Маккай сумел  уловить  тонкое
отличие в ее отношении к этой парочке.
   Во вторую совместно проведенную ночь Джедрик мягко и ловко разожгла его
сексуальные аппетиты. Она довела его до ворчливой  уступчивости,  а  после
наклонилась над ним, опершись на локти, чтобы холодно улыбнуться.
   - Видишь, Маккай, я могу играть в твою игру.
   Потрясающе, это открыло внутри его зону сознания, о  которой  он  и  не
подозревал. Как будто Джедрик выставила всю его  предшествующую  жизнь  на
доскональное обозрение.
   А он был наблюдателем!
   Прочие существа создавали длительные взаимоотношения и  действовали  из
безопасной эмоциональной базы. Но Маккай был продуктом Бюсаба, Говачина...
и многого другого, что  минуло  ранее.  Для  него  становилось  все  более
очевидным, почему Говачины выбрали его для подготовки к этой особой роли.
   "Мне был нанесен ущерб, а они сумели заново построить меня, как им было
нужно!"
   Что ж, Говачины могли  по-прежнему  удивляться,  что  же  они  создали.
Досади был тому свидетельством. Они могут  даже  не  подозревать,  что  же
собой представляет Маккай на самом деле.
   Ему было горько той горечью, что, как он знал, вызревала в нем  годами.
Одиночество  этой  тюремной  планеты  было  сравнимо  с  одиночеством  его
собственной жизни, в центре  которой  была  верность  Бюсабу.  Невероятная
путаница  эмоций  рассортировалась,  и  Маккай  почувствовал,  как  в  нем
зарождается новое предназначение.
   Власть!
   Аххх... Так вот что значит почувствовать себя досадийцем!
   Маккай отвернулся от холодной улыбки Джедрик и натянул на плечи одеяло.
   "Спасибо, милая учительница".
   Подобные мысли бродили в его голове, когда  Маккай  на  следующий  день
стоял один в  комнате,  а  потом  начал  застилать  постель.  После  своих
откровений Джедрик возобновила свой интерес к его  воспоминаниям,  засыпая
лишь для того, чтобы разбудить его новыми вопросами.
   Несмотря на  неважные  перспективы,  Маккай  все  еще  чувствовал  себя
обязанным изучать ее поведение  в  различных  возможных  ситуациях,  какие
только  могло  создать  его  воображение.  Относительно   Досади   никакое
предположение не выглядело слишком абсурдным.  Ему  нужно  было  построить
поточнее картину этого общества и его движущих сил.
   Прежде чем вернуться  в  комнату  Джедрик,  Маккай  проделал  еще  одно
путешествие по тренировочному двору вместе ней. Там было еще больше нового
оружия, приспособленного из его набора. Он понял, что двор - испытательный
полигон Джедрик, что должно быть намного больше тренировочных зон  для  ее
последователей.
   Маккай еще не открыл ей, что люди Аритча могут уничтожить  Досади.  Она
сосредоточилась на этом  на  рассвете.  Даже  пока  они  делили  крохотный
туалетный отсек рядом с ее комнатой, Джедрик давила его вопросами.
   Маккай на время отвлек ее вопросами о Пчарки. Каковы  возможности  этой
клетки? На одно мгновение он поразил ее.
   - Пчарки знает что-то ценное, что он надеется продать тебе в  обмен  на
свою свободу.
   - Откуда ты знаешь?
   - Это очевидно. Я тебе еще кое-что  скажу:  он  прибыл  сюда  по  своей
собственной воле... для определенной цели.
   - Ты быстро учишься, Маккай.
   Джедрик смеялась над ним, и он сердито глянул на нее.
   - Ну хорошо! Я не знаю той цели, но это может быть нечто, о чем ты лишь
думаешь, будто знаешь его.
   Легчайшим мерцанием из ее глаз свирепо глянуло что-то опасное.
   - Твои ДВЕРИ ДЛЯ ПРЫЖКОВ привели к нам многих дураков, но  Пчарки  один
из наибольших.  Я  знаю,  почему  он  прибыл.  Было  много  подобных  ему.
Теперь... есть  только  один.  Брой,  при  всей  своей  власти,  не  может
выследить своего собственного Пчарки.  А  Кейла  Джедрик  -  та,  кто  его
расстраивает.
   Она слишком поздно сообразила,  что  Маккай  спровоцировал  ее  на  это
представление. Как он это сделал? Маккай отыскал  слишком  многое  слишком
рано. Опасно недооценивать наивного пришельца из-за Стены Бога.
   Джедрик снова принялась допытываться того, что он еще не рассказал. Его
спасло время. Пришли помощники, спеша на раннюю инспекцию  нового  оружия.
Они были нужны.
   После они ушли на  командный  пост,  а  потом  на  завтрак  в  столовую
Уоррена. На протяжении всего завтрака Маккай атаковал Джедрик вопросами  о
ходе сражений. Каковы масштабы? Можно ли увидеть  одного  из  заключенных?
Использовали ли они оружие, сделанное по образцам из его набора? Побеждали
ли они?
   Временами Джедрик  просто  игнорировала  его  вопросы.  Большинство  ее
ответов были короткими и сбивающими с толку.  Да.  Нет.  Нет.  Да.  Маккай
понял, что она отвечает  односложно,  чтобы  отделаться  от  него.  Он  ее
отвлекал. Ей было сообщено что-то важное, а Маккай это пропустил. Хотя  он
и разозлился, но постарался замаскировать эмоции, прилагая  усилия,  чтобы
проникнуть  сквозь   стену   ее   озабоченности.   Странно,   но   Джедрик
отреагировала, когда Маккай сменил направление своих расспросов:  он  стал
спрашивать о родителях троих детей и состоявшегося там разговора.
   - Ты начала описывать какое-то место: "Позади..." Позади чего?
   - Это кое-что, о чем, по мнению Гара, я не знаю. Он думает, что  только
у его фанатиков смерти есть подобные связи с Ободом.
   Маккай пристально смотрел на нее, захваченный внезапной мыслью. К этому
моменту он узнал многое о Гаре и Трайе. Джедрик искренне отвечала  на  его
вопросы о  них,  зачастую  открыто  используя  его,  чтобы  уточнить  свои
собственные мысли. Но фанатики смерти?
   - Эти фанатики - гомосексуалисты?
   Джедрик подскочила.
   - Как ты узнал?
   - Догадался.
   - И какая в том разница?
   - Так да?
   - Да.
   Маккай вздрогнул.
   Джедрик властно сказала:
   - Объясни!
   - Когда люди по какой-то причине доходят до черты, где вопрос уже стоит
о выживании вида, то относительно легко спровоцировать ЖЕЛАНИЕ умереть.
   - Ты говоришь на основании исторических свидетельств?
   - Да.
   - Например.
   - За редкими исключениями,  примитивные  люди  племенных  эр  сохраняли
своих гомосексуалистов как последние шоковые  войска  отчаяния.  Это  были
солдаты последней  надежды,  посылаемые  в  бой  как  берсеркеры,  ждущие,
ЖЕЛАЮЩИЕ смерти.
   Пришлось   объяснить   ей   термин   БЕРСЕРКЕРЫ.   Поведение    Джедрик
продемонстрировало, что она ему верит. Она все обдумала и спросила:
   - И что же твой Консент делает относительно этого уязвимого места?
   - Мы тщательно  заботимся  о  том,  чтобы  проводить  все  естественные
сексуальные  варианты  в  конструктивные,   направленные   на   выживание,
действия. Мы защищаем их от любого рода давления, способного извратить их,
привести к поведению, разрушительному для вида.
   Лишь позднее Маккай вспомнил, что Джедрик так  и  не  ответила  на  его
вопрос: ПОЗАДИ ЧЕГО? Она утащила его в комнату  совещаний,  где  собралось
больше двадцати человек, в том числе двое  родителей,  которые  составляли
карту относительно Гара и Трайи. Маккай вспомнил, что  даже  не  знает  их
имен.
   Незнание стольких людей в лицо и по именам поставило его  в  невыгодное
положение. Они, разумеется, хорошо друг друга знали  и  часто,  обращаясь,
пользовались намеками и  кивками,  непонятными  для  Маккая.  Впрочем,  он
приспосабливался. Их воспоминания подкреплялись подробными упоминаниями  о
соответствующих способностях окружающих, о  подстерегающих  опасностях.  И
они  не  столько  скрывали  свои  эмоции,  сколько  УПРАВЛЯЛИ  ими.  В  их
воспоминаниях не могло быть никаких эмоциональных  помех,  вроде  любви  и
дружбы. Подобные  мысли  ослабляют.  Каждый  действовал  на  основе  своих
собственных интересов, и лучше  бы  вам  сразу  приготовиться  к  допросу.
Маккай, задавленный со всех сторон вопросами людей  в  комнате  совещаний,
знал, что у него есть только одно ценное качество: он был ключом,  которым
они могли воспользоваться, чтобы открыть Стену Бога.  Весьма  значительная
ценность, но, к несчастью, принадлежащая идиоту.
   Теперь им нужна была информация о фанатиках  смерти.  Они  выдоили  его
досуха,  а  потом  отослали  прочь,  словно  ребенка,  выступившего  перед
старшими,  но  отосланного  в  свою  комнату,  когда  на  обсуждение  были
поставлены важные вопросы.


                   Чем больше контроля, тем большему  требуется  контроль.
                Это дорога к хаосу.
                                                         Афоризм Пан Спечи


   На четвертое утро битвы за Чу Трайа была в  отвратительном  настроении.
Ее силы имели установившиеся границы, удерживая около одной восьмой  общей
территории Уоррена. Это были главным образом низкие здания, за исключением
тех, что расположены вдоль Броева коридора в Обод.  Ей  не  по  душе  была
мысль, что  люди  Джедрик  имеют  беспрепятственный  обзор  большей  части
территории фанатиков смерти. А большинство тех лидеров, что связали судьбу
с Трайей, начинали менять свое мнение, особенно с тех пор, как они  пришли
к пониманию  того,  что  этот  анклав  просто  не  в  состоянии  сам  себя
прокормить. Плотность населения после приема союзников стала  устрашающей:
почти тройная норма для Уоррена.
   До сих пор ни Брой, ни Джедрик не двинули против нее войска.  Трайа,  в
конце  концов,  пришла  к  неизбежному  заключению,  что  вместе  с  Гаром
расположилась там,  где  было  намечено  Джедрик.  Они  были  отрезаны  от
контроля Гара чисто и аккуратно, словно  ножом.  Пути  назад  не  было.  В
нынешних обстоятельствах Брой никогда не примет  помощи  людей.  Это  тоже
говорило об утонченной тщательности, с какой Джедрик проводила свои  планы
в жизнь.
   За ночь  Трайа  передвинула  свой  командный  пост  в  высокое  здание,
смотрящее на северные стены каньона. От Обода ее отделяла только река,  со
всего одними воротами на ней.  Она  плохо  спала,  голова  ее  была  полна
заботами. Главным среди ее забот был тот  факт,  что  ни  одна  контактная
партия, посланная в Обод, не вернулась. На террасах Обода  в  ту  ночь  не
было ни одного огня. Ни слова НИ ОТ ОДНОГО из ее людей оттуда.
   Почему?
   Трайа  еще  раз  рассмотрела  свое  положение,  страстно  желая   иметь
преимущество, любое преимущество. Одна  из  ее  границ  была  привязана  к
Броеву коридору в Обод, одна граница  на  речной  стене,  с  единственными
воротами, остальной ее периметр извивался серией опасных выступов от пятой
стены до реки.
   Ей были слышны звуки битвы вдоль дальней стороны Броева коридора.  Люди
Джедрик использовали слишком шумное оружие. Изредка  на  территорию  Трайи
попадал снаряд со взрывчаткой. Это случалось  редко,  но  были  потери,  а
воздействие на моральное состояние разрушительно. В этом главная  проблема
с фанатиками: они требовали, чтобы их использовали, чтобы их потратили.
   Трайа пристально смотрела вниз  на  реку,  видя  несомые  ее  ядовитыми
струями тела - и тела Говачинов, и тела людей. Но Говачинов  было  больше.
Немного погодя она отвернулась, бросилась в соседнюю комнату  и  разбудила
Гара.
   - Мы должны войти в контакт с Джедрик, - сказала она.
   Гар протер глаза, сбрасывая остатки сна.
   - Нет! Мы должны ждать, пока не установим контакт с  нашими  людьми  на
Ободе. Тогда мы можем...
   - Пааа!
   Трайа редко демонстрировала перед ним такое отвращение.
   - Мы не установим контакта с нашими людьми на  Ободе.  Джедрик  и  Брой
проследили за этим. Меня бы не удивило, если бы  они  договорились,  чтобы
изолировать нас.
   - Но у нас есть...
   - Заткнись, отец! - Трайа подняла руки, пристально смотря ему в  глаза.
- Я никогда не была настолько хороша, чтобы претендовать на роль советника
Броя. Я всегда это подозревала. Я всегда  умудрялась  пережимать.  Прошлой
ночью я  заново  просмотрела  как  можно  больше  своих  решений.  Джедрик
умышленно  заставила  меня  выглядеть  хорошо.  О,  как  красиво  она  это
проделала!
   - Но наши войска на Ободе...
   - Могут нам не подчиниться! Они могут уже принадлежать Джедрик.
   - Даже Говачины?
   - Даже Говачины!
   Гар никак не мог опомниться. Контакт  с  Джедрик?  Отказаться  от  всей
своей власти?
   - Я достаточно хороша, чтобы распознать слабость войск, подобных нашим,
- продолжила Трайа. - Мы можем бесполезно растратить силы. Этого даже Брой
не понял, но Джедрик все прекрасно уяснила. Посмотри на выступы  вдоль  ее
периметра.
   - Что выступы...
   - Их можно пережать и сгладить! Это даже ТЫ должен понимать.
   - Тогда отойдем назад и...
   - Урезать нашу территорию? - Трайа ошеломленно уставилась  на  Гара.  -
При малейшем намеке на это, наши союзники  начнут  дезертировать  толпами.
Как раз сейчас они...
   - Тогда атаковать!
   - И что нам это даст?
   Гар кивнул. Джедрик отступит  через  минированные  зоны,  заманив  туда
фанатиков. Она удерживает достаточно большую территорию, чтобы смириться с
разрушениями. Ясное дело, именно на этом Джедрик и основывала свой план.
   - Тогда мы должны пережать коридор Броя.
   - Именно этого Джедрик от нас и добивается. Из того, что может  служить
предметом сделки, у нас осталось только это. Вот почему мы должны вступить
в контакт с Джедрик.
   Гар в отчаянии затряс головой.
   Однако Трайа не закончила.
   - Джедрик может возвратить нас за долю власти в городе Обода,  если  мы
сейчас к этому готовы. Брой никогда этого не сделает. Теперь ты понимаешь,
как оплошал с Броем?
   - Но Брой собирался...
   - Ты не смог следовать моим приказам, отец. Теперь  ты  должен  понять,
почему я  всегда  старательно  удерживала  тебя  от  принятия  независимых
решений.
   Гар в замешательстве замолчал. Это была его дочь, но он почувствовал  в
ее словах опасность для себя.
   Трайа говорила.
   - Я скоро отдам приказы командирам. Им  будет  ведено  держаться  любой
ценой. И я объясню им причины.
   - Но как можно...
   - Мы не позволим себе быть захваченными.


                                           ВОПРОС: Кто правит правителями?
                                           ОТВЕТ: Энтропия.
                                                       Говачинская загадка


   Все словно сговорились действовать Маккаю  на  нервы.  На  его  вопросы
вместо Джедрик отвечало сразу несколько человек. Большинство относились  к
нему как к кретину. Джедрик обращалась с ним как с  ребенком,  у  которого
неплохие  перспективы.  Временами  было  видно,  что  Маккай  ее  попросту
забавляет. В другой раз Джедрик карала его гневным взглядом, игнорируя или
просто удаляясь прочь - или, хуже того, отсылая его.
   Сейчас было далеко за полдень дня битвы за  Чу.  Войска  Броя  все  еще
удерживали свой узкий коридор к Ободу. Маккай  знал  это  из  подслушанных
сообщений. Он стоял в  небольшой  комнате  недалеко  от  командного  поста
Джедрик. В комнате было четыре раскладушки, где она или ее командиры время
от времени урывками дремали. Однако высокое  узкое  окно  выходило  на  юг
Обода. Маккай не мог поверить, что был там всего шесть дней назад.
   Над террасированными эскарпами Обода начали собираться  облака,  верный
признак драматической перемены погоды. Маккаю хорошо это было известно, по
крайней мере из инструктажей на Тандалуре. Досади не знала такой  роскоши,
как управление погодой. Сознание этого оставляло у него странное  ощущение
уязвимости. Природа может быть так чертовски капризна и  опасна,  если  не
держать ее причуды в кулаке.
   Маккай мигнул и затаил дыхание.
   ПРИЧУДЫ ПРИРОДЫ.
   Говачинов  на  этот  эксперимент  подвигли  причуды  разумной  природы.
Неужели  они  надеялись  держать  под  контролем  тот  обширный,  бурлящий
конгломерат мотивов? Или у них была какая-то иная причина  для  устройства
Досади, причина, до которой он еще не добрался? Не было ли  это,  в  конце
концов, проверкой Калебанских тайн? Маккай решил, что нет.
   Он знал, каким образом, ПО СЛОВАМ Аритча  и  помощников,  обеспечивался
этот эксперимент. Наблюдения здесь лишь  подтверждали  их  объяснения.  Ни
одни из этих данных не согласовывались с попыткой понять Калебанцев.  Лишь
то короткое столкновение с Пчарки, что-то, что Джедрик  больше  не  желала
обсуждать.
   Несмотря на усталость, Маккай не мог избавиться от ощущения, что  нечто
существенное кроется в том,  как  эта  планета  была  переведена  на  путь
эксперимента; нечто, о чем не рассказывали Говачины,  нечто,  чего  они  и
сами, возможно, не понимали. Что  они  сделали  для  начала?  У  них  была
Досади, субъекты, Праймери... да, Праймери. В умах  Говачинов  властвовала
врожденная неодинаковость личностей. И был тот  чертов  Демопол.  Как  они
получили на это мандат? Или лучше: как они сохранили тот мандат?
   Люди Аритча надеялись выявить внутренние  механизмы  работы  социальных
систем разумных. Так они  сказали.  Но  Маккай  начинал  смотреть  на  это
объяснение глазами Досадийца, с досадийским скептицизмом. Что имела в виду
Фанни Мэ, говоря о неспособности покинуть  это  место  в  его  собственном
теле-узле? Как он может быть для Джедрик КЛЮЧОМ к Стене Бога? Маккай знал,
что ему нужно больше  информации,  чем  он  может  надеяться  получить  от
Джедрик. Имеется ли эта информация у Броя? Маккай задумался, не  может  ли
так случиться, что ему придется карабкаться за ответами на  высоты  Холмов
Совета. Было ли это теперь хотя бы возможно?
   Когда он спросил об  этом,  Джедрик  устроила  ему  обход  почти  всего
здания, предупредив:
   - Не вмешивайся.
   ВМЕШАТЬСЯ ВО ЧТО?
   Маккай спросил об этом, Джедрик лишь пристально на него посмотрела.
   Впрочем, она провела его везде, чтобы ознакомить каждого  с  его  новым
статусом. Маккай так и не  понял,  что  представляет  собой  этот  статус,
что-то между гостем и заключенным.
   Джедрик требовалось  минимум  разговоров  с  ее  людьми.  Зачастую  она
пользовалась лишь взмахом руки, чтобы передать необходимый сигнал о  своем
проходе. Весь маршрут был уроком для Маккая. Начался он с охраны у дверей.
   - Маккай. - Жест в его сторону.
   Охранник кивнул.
   У Джедрик были другие заботы.
   - Команда Девять?
   - Возвращается в полдень.
   - Сообщите.
   Каждый подверг Маккая внимательному изучению.  Маккай  чувствовал,  что
это позволит им идентифицировать его с минимальной задержкой.
   Там было два лифта: один экспресс с тщательно охраняемого входа с улицы
в боковой стене здания, другой начинался выше четвертого уровня на потолке
клетки Пчарки. Они воспользовались вторым и поднялись,  останавливаясь  на
каждом этаже, чтобы охрана смогла их увидеть.
   Вернувшись в помещение